Текст книги "Весь Пол Андерсон в одном томе. Компиляция (СИ)"

Автор книги: Пол Уильям Андерсон

Несколько раз в своей жизни Диана испытывала это чувство – когда ее нежно и искусно целуют. Теперь она поняла, что ошибалась на несколько порядков. Тело Кукулькана прижималось к ней сильно и умело. Открыв глаза, она увидела его облик расплывчатым, золотисто-бронзовым, сверкающим. От запаха мужчины кружилась голова. Сердце его билось напротив ее сердца. Диана крепко обняла его левой рукой и запустила пальцы правой ему в волосы.

Его рука скользнула с ее бедра вверх, под полурасстегнутую блузку. Прошла под лифчик. Взорвалась сладостью.

«Стой!» – прозвенело в голове. Через годы мурлыкал голос Драгойки: «Лети по ветру, но только убедись, что это ветер твоих желаний». Одиночество Марии Кроуфезер…

Диана подалась назад. Пришлось себя заставить.

– Погоди, – сказала она, неуверенно засмеявшись. – Мне нужно подышать.

– О красавица моя!

Его вес давил ее вниз, к дивану, на котором они сидели.

Она воспротивилась. Мягкий прием дзюдо, удачный из-за неожиданности, дал ей освободиться. Она отпрыгнула в сторону, тяжело дыша, дрожа и раскрасневшись, но вновь владея собой.

– Полегче! – сказала она, улыбаясь, поскольку в ней все еще пульсировали теплые волны. Нашлось занятие – застегивать расстегнутые застежки. – Давай не будем зарываться.

Он тоже встал, по виду – не обидевшись, хотя в голосе его и звучал пыл:

– Почему же нет? Кому от этого плохо? Что в этом, кроме любви и радости?

Он не стал приближаться, и Диана осталась стоять, где стояла, сомневаясь, смогла ли бы она действительно устоять против этого красавца.

– Я… Кукулькан, это было чудесно.

И это в самом деле было чудесно, как кульминация этой ночи с полетом над Элладой на озеро, где они плавали в игравших вокруг сполохах солнечного кольца, будто в чистом свете, а на берегу ели фазана и пили шампанское, и танцевали на лодочном причале под музыку из плейера аэрокара; ни музыки, ни танца она раньше не знала – вальс кого-то по имени Штраус, и наконец приехали к нему, где одно следовало за другим.

– Я так тебе благодарна, так благодарна! Но мне скоро придется уехать.

– Нет, не придется. Я это устрою. Ты здесь останешься, сколько захочешь. И я покажу тебе всю эту планету, а потом возьму тебя к звездам.

Неужто в самом деле? Да, наверное!

Диана абсолютно не собиралась всю жизнь оставаться девственницей, ни даже до определенного возраста. Просто гордость, если ничто другое, не позволяла ей стать чьей-то игрушкой или, точно так же, сделать игрушкой мужчину. Но Кукулькан Захари ей нравился – больше чем нравился – и она ведь для него тоже что-то значит, зачем бы он иначе стал так ее обхаживать? Какая же она неблагодарная, как можно так ему не верить!

Ох, если бы у нее было лекарство! Она не хотела ни ребенка в ближайшем будущем, ни аборта когда-либо в жизни, но, привыкнув жить на Имхотепе одним днем, то среди тигран, то среди людей, она не думала о предосторожностях. Эта неделя безопасна – кажется…

– Я лучше пойду, – заставила она себя произнести. – Дай мне подумать. Очень тебя прошу, не торопи меня.

– Дай мне хоть поцеловать тебя на прощанье до скорой встречи, – ответил он этим своим мелодичным голосом. – Только прошу тебя, в самом деле до скорой.

В такой малости она ведь не могла ему отказать, хотя бы просто из вежливости?

Он обнял ее. Она ответила на поцелуй. И решимость ее растворилась.

Долго ли выстояла бы Диана, ей так и не пришлось узнать. Незапертая – на острове не было преступности – входная дверь распахнулась, и вошел Таргови. За ним виднелась драконова голова Аксора.

Диана и Кукулькан отскочили друг от друга.

– Что за черт? – вырвалось у нее. Он заворчал и подобрался. Таргови поднял бывший у него в руке бластер.

– Не надо, – предупредил он.

– Вы что, с орбиты слетели оба? – завопила Диана, но ее уже проняло холодом понимания, что – нет.

Кукулькан выпрямился, черты его лица окаменели.

– Бросьте эту вещь, – сказал он спокойно, будто отдавая обычное распоряжение слуге. – Вы хотите, чтобы девушка погибла в перестрелке?

– А кто ее начнет? – огрызнулся Таргови и показал рукой на окно. Густая листва окрашивала зеленью золотой свет молодого утра. Дом Кукулькана, как и большинство других, стоял в глубине сада на приличном расстоянии от улицы, скрытый деревьями и живой изгородью. Ясно было, что непрошеные гости пришли незамеченными.

Заполнив собой комнату, вошел Аксор. Он подошел к Диане, обнял ее своими огромными руками и нежно, как мать, прижал к бронированной груди.

– О моя дорогая, прости меня, – бухнул он, как в бочку. – Ужас сгустился над нами. Как хотел бы я тебя от него уберечь!

Минуту она стояла, крепко в него вцепившись. Из него будто исходили, переливаясь в нее, сила и спокойствие. Диана шагнула назад, обвела глазами присутствующих и остановила взгляд на Таргови.

– Объясни, – сказала она.

Его алые глаза блеснули в ответ.

– Я шел по верному следу, – ответил он. – И он привел меня к логову зверя. Аксор, покажи ей, что я принес.

– Это необходимо? – воданит заметно вздрогнул.

– Да. И не копайся. С каждой долей секунды растут шансы против нас.

И пока Аксор доставал из сумки и развязывал узел, звучал безжалостный голос Таргови:

– Захарийцы в сговоре с мерсейцами. Это значит, что и с Магнуссоном. Мерсейцы в сговоре с Магнуссоном! Ты понимаешь, что это значит.

– Нет! – вскрикнула она. – Не надо! Не может быть! Как бы они сохранили это в тайне? И зачем это им?

Аксор справился с работой, и на Диану незрячими глазами уставилось ОНО.

– Они не такие, как твой народ, – напомнил Таргови. Она, потрясенная, слышала его, как сквозь вату. – Мы должны доставить эту улику.

– Как? – с вызовом спросил Кукулькан. Диана взглянула в его сторону, и это обожгло ее, как кислотой. Кукулькан был явно слегка потрясен, но не испуган. – Аэрокар угоните и улетите? Может получиться, даже если придется совершить еще парочку убийств. Но за вами полетят ракеты, лучи, истребители, если понадобится, и вас собьют. А все ваши передачи будут глушиться – да им и не поверили бы. Лодка – это просто смешно. Сдайтесь, и я обещаю вам снисхождение.

– Тебя там не будет, – Таргови навел бластер. Поставил на узкий луч. Кукулькан не моргнул глазом.

– Нет! – одновременно крикнула Диана и взревел Аксор. Диана тут же разразилась потоком слов:

– Заставить его молчать? А зачем? Тревога все равно поднимется, когда найдут обезглавленного беднягу. Просто свяжи его.

– Свяжи тогда его сама, – буркнул тигранин. – Быстро, но тщательно. Да, и подумай тем временем, хочешь ли ты бежать с нами. Аксор, запакуй это обратно.

– В спальню! – скомандовала Диана, и тут до нее дошла горькая ирония. – Кукулькан, это ужасно! Ты ведь об этом не знал, нет?

Идя перед ней под угрозой оружия Таргови, Кукулькан обернулся и ответил твердым, как сталь, голосом:

– Знал. Идиотизмом было бы отрицать. Но я не хотел причинить тебе вреда, прекрасная девушка. Наоборот. Ты могла бы стать матерью королей.

Диана отерла слезы, вынула нож и располосовала простыню.

– Чего же вы хотели, люди? Зачем вы стали предателями?

– Мы ничего не должны Терранской Империи. Она силой присоединила к себе наших предков. Она с презрением отвергла наше лидерство, предвидение, одушевлявшее Основателей. Она позволила нам оставаться собой лишь на этом клочке земли, на своей дальней окраине. Здесь мы живем, как человек Платона в цепях, видя лишь тени на стене нашей пещеры – тени, отбрасываемые живой Вселенной. У мерсейцев нет причин нас бояться или избегать. Наоборот, мы нужны будем им как посредники между ними и обычными людьми. И нам они дадут ту же безграничную свободу, что хотят для себя.

– Т-ты ув-верен? Л-лож-жись на кровать, н-на ж-живот.

Он повиновался. Диана стала связывать ему руки за спиной. Что, если он извернется, попытается схватить ее как живой щит или заложницу? Ей было противно думать о том, чтобы его ударить, но она была готова. Он же лежал смирно, но говорил:

– Диана, ты-то что должна Империи, этой кастрюле гниющей плоти? Тебе зачем за нее умирать? А так и будет, если ты не отступишься. Вам некуда бежать.

Она немедленно почти невольно с жаром возразила:

– Перед нами целый огромный остров, можем прокормиться на фермах и в лесах, полно холмов и долин для укрытия. Мы выживем.

– Несколько часов, максимум – дней. В страхе и беспомощности. Подумай. Я предлагаю тебе защиту и амнистию. Мой народ не мстителен. Они выше этого. Я предлагаю тебе славу.

– Либо он вправду так думает, либо просто хочет тебя использовать, – сказал Таргови из дверей. – В любом случае, сестра, для тебя это самое безопасное. Если мы тебя тоже свяжем, кто-нибудь довольно скоро придет посмотреть, что случилось, и никто не будет обвинять тебя.

– Нет. – Диана связала Кукулькану ноги. – Я не бросаю друзей.

– На нас надежда невелика.

Она привязала полосы простыни к кровати, чтобы пленник не скатился и не выкатился на улицу. Выпрямившись, она случайно увидела открытый шкаф. Там висела одежда – мужская и женская.

Да, конечно, подумала она, захарийцы не женятся. Им нет смысла. Кукулькан это признавал и говорил, что дети воспитываются в родительских домах по очереди. Диана подумала: как же он должен быть одинок, и не это ли его к ней привлекло? Но захарийцы, конечно, занимаются сексом не только для размножения. Взаимозаменяемые люди? Эта мысль заставила поежиться, как зимний ветер.

Она нагнулась к этому костлявому лицу. Кукулькан криво улыбнулся.

– До свидания, – сказала она чужаку. И тут же, к Таргови: – Чего там, давай отсюда выбираться.

«…Государственные тайны. Почти столь же опасны они сами, поскольку вооружены и им нечего терять. Преступников желательно захватить живыми для допроса, тем не менее убийство на месте предпочтительнее малейшего риска их упустить…»

Таргови выключил радиоприемник, прихваченный из дома. Вполне естественно было положить его в тюк Аксора вместе с едой, когда они обсуждали свое намерение пойти на долгую прогулку в холмы – для подслушивающей электроники. Пока воданит наговаривал сообщение для Изиды с извинением за отмену следующей встречи, объясняя, что хочет полюбоваться пейзажем, и это последний удобный случай, его товарищ тайком добавил к багажу походную одежду для Дианы.

Таргови, как тигранин, не стал говорить банальностей вроде «Ну, теперь они знают». Он лишь буркнул себе под нос:

– Интересно они придумали эту фигню насчет «государственных тайн». Я так думаю, что большинство захарийцев знают, о чем речь, а остальные будут действовать, не задавая вопросов.

– Я дум'ю, эти сл'ва для иностр'нцев, к'торые мог'г услышать, – сказала Диана с набитым ртом. – Н'пример, для п'оплывающего корабля. Им с'мим не надо.

Они сидели в расщелине на горном склоне над Януа далеко от поселка. Мирная картина их не успокаивала. Вокруг росли березы, трепетали на ветру листья в лучах клонящегося к западу Патриция. Между белыми стволами стелился хвойный подлесок, темно-зеленый с голубым отливом, пахнущий смолой. Под мшистым камнем тихо журчал родник. Где-то свистел пересмешник.

– Эти захарийцы вылетят, как рой хрукаи – мечекрылов, – произнес Таргови. – Отправят на поиски аэрокары с чувствительными сенсорами. Нам понадобится все наше искусство жизни в лесу. А к таким лесам мы не привычны.

Диана стукнула кулаком по земле.

– Черт нас побери, если мы умрем ни за хвост собачий или промедлим, пока Магнуссон не пробьет себе путь к трону! – она опустила голову на грудь, и голос ее упал. – Только что же нам делать?

Аксор прочистил горло.

– Вот что могу сделать я, возлюбленные мои, – сказал он почти деловым тоном. – Мои размеры и неуклюжесть в искусстве скрывания выдадут нас даже раньше, чем потребности моего тела истощат наши запасы. Позвольте мне уйти в сторону и увести за собой погоню, пока вы проберетесь в горы, – он поднял руку, предупреждая протест Дианы. – Нет-нет, это единственный разумный план. Я пошел с вами, поскольку – хотя я, как и подобает христианину, ненавижу насилие – мне показалось, что есть возможность положить конец войне, пока она не пожрала жизни миллионов. Кроме того, пусть я и не верю, что мерсейцы – порождение Сатаны, они желают лишить многие миллиарды живых созданий того самоопределения, что у них осталось. Наше дело достойное. После, если вы будете живы, помолитесь, чтобы простилось нам зло, причиненное нашим противникам, и помолитесь за упокой их душ, как буду молиться и я.

Шея его взметнулась вверх, и свет, упавший на гребень, превратил его в корону.

– Дайте мне послужить тем единственным способом, на который я способен. Господи, воззри на дух мой и дух сих моих друзей!

На этот раз девушка уже не сдержала слез.

– Аксор…

– Тихо, вы, восторженные кретины! – скрипнул зубами Таргови. – Чем благородничать, лучше думайте!

Он вскочил и стал ходить между деревьями – не по-человечески, а по-тигрански, изгибаясь между деревьями и вокруг кустов. Правая его рука все поглаживала и поглаживала левую клинком огромного ножа. Он что-то бормотал в такт своим мыслям, и зубы его поблескивали под шевелящимися губами.

– Я привел нас сюда, поскольку не мог полагать, будто мои подвиги на командном пункте останутся незамеченными настолько долго, чтобы нас отправили на материк и мы туда успели добраться. В этом я был прав. Я надеялся, что непривычные к подобным делам захарийцы устроят такой переполох, что мы проберемся обратно и найдем средства к побегу – может быть, угнав экипаж и заставив его владельца быть прикрытием. В конце концов, на том посту организация была из рук вон. Надежда все равно была слабая, а теперь от нее остался пшик. Я думаю, что их… их единство дает им возможность реагировать на непредвиденное удивительно хладнокровно – без неразберихи и противоречий, которые возникают в обычном человечьем стаде, застигнутом врасплох. Вы слышали сообщение. Теперь все аэрокары и лодки будут содержаться группами по три или больше под охраной. Все покидающие остров транспортные средства будут проходить досмотр. Так будет, пока нас не поймают или не убьют.

Сдаться ли нам? Они могут удовлетвориться тем, что пристрелят меня, а ваше заключение вряд ли будет суровым.

– Я слыхала от матери древнее изречение, – сказала Диана. – «Лучше умереть стоя, чем жить на коленях».

– Ох, молодые не понимают, что и вправду могут умереть, – вздохнул Аксор. – Но если у нас есть хоть какая-то возможность, что еще можем мы сделать, оставаясь в здравом уме, как не попробовать ее?

Тигранин все еще продолжал ходить туда-сюда:

– Я думаю, думаю…

И вдруг резко остановился. Загнал нож в дерево, так, что металл запел.

– Джавак! Вижу на горизонте – извилистый путь… Только надо будет быстро – не дать противнику времени сообразить, что у нас хватит дури попробовать.

Южный склон хребта Мениск здесь круто понижался и тут же столь же круто шел вверх. Эта местность была ненаселенной и сильно заросла лесом – вся, кроме каньона реки Аверроэс, прорезавшей себе здесь путь к морю, и склонов гор у вершин. Кукулькан объяснял Диане, что здесь находится заповедник. Расположение космопорта в таком месте восходило к дням смуты, когда он мог стать объектом нападения, как бы ни был мал. Может быть, его изолированность была учтена и в мерсейском заговоре.

Несмотря ни на что, у девушки от открывшегося вида захватило дух. Небо, чистое, если не считать легких золотистых облаков, бледное внизу, к зениту становилось индиговым, но земля еще была в ночных сумерках. С севера и с юга мир отгораживали горы. Лишь в устьях долин сияло солнечное кольцо, отбрасывая лучи, образовывавшие дно янтарного озера. Деревья слегка отсвечивали, но холмы над ними были пурпурно-черными, и сияли вдали ледовые шапки пиков. Холодный воздух овевал лица. Царило спокойствие.

Ощущение чуда пропало, когда Таргови показал вперед.

За последним укрытием, которое предоставлял им лес, лежала открытая стометровая полоса, заросшая сорняками и кустарником. За плетеной изгородью, защищающей космопорт от вторжения животных, лежало железобетонное поле. У Дианы бешено колотилось сердце, но все чувства и реакции противоестественно обострились. Размер поля она оценила как пятьсот метров на триста. На дальнем конце столпились служебные здания и торчала радиомачта. Из нескольких посадочных площадок две были заняты. Один корабль – межпланетный, новый и с лучшими обводами вариант «Лунного кузнечика». Второй – военный, довольно маленький для межзвездного корабля, темные отблески корпуса, орудийная башня и… что за призрак в ее голове затрубил в рог?

Массивный, сливающийся с тенью Аксор хрипло шепнул:

– Нам, конечно, нужен захарийский корабль.

– Конечно, нет! – прошипел Таргови. В тусклом свете его глаза горели углями. – Я правильно предположил, что здешние островитяне понимают в военном деле не больше, чем те, в центре. Подумать, что мы захватим космолет, – это слишком для них по-военному. Но у мерсейцев на корабле есть охрана. Не знаю, один там часовой или больше, но он точно знает, как послать ракету или кинуться в погоню. – Он принял решение: – Но мы сможем их обдурить, сделав вид, что охотимся за легкой добычей, и вывести их из равновесия. Полутьма поможет…

Рванувшись из укрытия, Аксор прихватил Диану под мышку, а то бы она безнадежно отстала от него и Таргови. Его тяжелый галоп отдавался во всем ее теле. Чувствуя гибкую твердость его руки, Диана сжимала винтовку, выискивая цель.

Путь через опушку занял секунду – и столетие, но вот они достигли изгороди. Свободной рукой Аксор прикрыл Диану от колючек, прорываясь через изгородь. Все же некоторые царапнули ее до крови. Она почти не заметила.

От терминала бежали люди, казавшиеся издали муравьями, но вдруг они оказались рядом. Диана видела у некоторых оружие. Услышала шум, топот. Аксор ухнул, пошатнулся, ринулся дальше. Диана открыла огонь. Кто-то упал и остался лежать.

Таргови бежал рядом. Грузовой корабль был прямо впереди. Таргови поднял руку, описал дугу и бросился к мерсейскому кораблю. Мир в глазах Дианы накренился – это Аксор повернул за Таргови. Из-за утеса его плеча Диана увидела, что захарийцы замешкались. Их было около десятка.

Таргови вспрыгнул на ограду посадочной площадки. Люк перед ним был закрыт. Таргови прикрыл глаза локтем и стал прорезать себе дорогу бластером. Вырывалось бело-голубое пламя, бушевал жар, кипел вокруг воздух, от искр затлел на нем мех. На легких кораблях такого типа защита в космосе представляла собой силовое поле. На земле никто атаки не ожидал.

Захарийцы направились в их сторону, но как-то вяло. Храбрости бы им, мельком подумала Диана. Аксор с ревом и топотом помчался наперехват. Диана открыла заградительный огонь. Люди рассеялись, оставив одного раненого и два неподвижных тела.

На винтовке Дианы щелкнул боек – магазин опустел. Наверху бластер Таргови фыркнул и смолк – разрядились конденсаторы.

Аксор затопал по пандусу.

– Диана, слезай! – громыхнул он. – Вы оба, станьте за мной! Они быстро повиновались. Аксор всей массой ударил в люк с полурассеченными лазером запорами. С третьего удара люк отлетел.

Там ждали четверо мерсейцев. Судя по мундирам, это были солдаты, не умевшие управлять кораблем, который охраняли. Вместо того чтобы закрыть внутренний люк и рискнуть тем, что он тоже будет разбит, они приготовились к битве. Как и положено мерсейцам.

Аксор бросился в атаку, навстречу лучам и пулям. Такую инерцию им было не остановить. Двое погибли под его копытами раньше, чем вздрогнул от его падения весь корпус корабля. Но уже влетели Таргови и Диана. Тигранин бросил нож. Звякнул по переборке выбитый пистолет. Тигранин и мерсеец свалились, сцепившись, и клыки Таргови нашли зеленое горло. Диана уклонилась от выстрела, подскочила и ударила своим клинком.

Таргови поднялся.

– Они послали за помощью, – вырвалось из капающих кровью челюстей. – Воины они никудышные, но больше десяти минут у нас не будет. Я разберусь, как поднять эту штуку, а ты закрой портал.

И он исчез.

С замком все оказалось просто – он был примерно такой, как на «Лунном кузнечике». Загерметизировав корабль, она по скользкой палубе подошла к Аксору. Он лежал, тяжело дыша. На чешуе остались черные следы огня. Из ран выступила кровь – не такая, как у нее, и не такая, как у мерсейцев, но все это была кровь – вода, железо, жизнь…

– Как тебя сильно ранили, – шепнула она с горечью. – Чем тебе помочь?

Он поднял голову:

– Ты невредима, дитя мое?

– Да, в меня не попали, но ты, милый, ты…

Его губы растянулись в улыбке, которая кого-нибудь другого могла бы испугать.

– Нечего бояться. Некоторое неудобство, я даже мог бы сказать – боль, но нет серьезных повреждений. У этой оболочки впереди еще много странствий. Хвала Господу и благодарность святым из воинов.

Его голова склонилась. Устало и грустно он закончил:

– Теперь позволь мне помолиться за души павших.

Диана ощутила под ногами дрожь. Таргови включил двигатели.

Военные самолеты взмыли над холмами и горами. Таргови не пытался войти в огневой контакт. Вместо этого он резко набрал высоту. Свистнули ракеты, но он уже знал, как включить поле дефлектора.

И корабль вышел в космос. Под ним вращалась планета, прекрасная и огромная, сверкающая океанами, украшенная самоцветами континентов, укрытая вертящимся облачным занавесом. Таргови снова увидел звезды.

Но лишь секунду он мог наслаждаться зрелищем. Управляя кораблем в одиночку, он не имел даже ничтожнейшего шанса выдержать атаку любого корабля флота.

– Диана, – сказал он в интерком, – ты не поднимешься на мостик?

И целиком переключился на пилотирование. Дать инструкцию автопилоту он не мог, а предназначенное для мерсейцев ручное управление оказалось неудобным, навигационные приборы были незнакомы. Приходилось вести корабль на глаз и на ощупь. Ему хотя бы удалось установить внутреннюю гравитацию порядка одного g. Иначе его друзья болтались бы внутри, как кости в стаканчике.

Ну что ж, раз удалось уйти с космодрома, то уже хорошо – если за ними нет погони.

Девушка вошла и села в кресло второго пилота.

– Я хочу посадить корабль в порту Аурейи, – сказал ей Таргови. – Захарийцы наверняка вызывают его на всех частотах, требуя, чтобы флот разнес нас на клочки еще в небе, и наверняка найдутся офицеры, которые с радостью это сделают. Увести нас в гипердрайв у меня умения не хватит. Ты – единственный человек на борту. Что ты посоветуешь?

Диана задумалась, подперев рукой измазанную копотью щеку – растрепанные волосы, пропотевшая одежда, измятая и запачканная. Глядя на нее, ощущая ее аромат, зная ее, Таргови захотелось хоть ненадолго стать мужчиной ее вида.

– Ты сможешь послать мощную аудиовизуальную передачу, чтобы пробилась через помехи стандартной полосы частот? – спросила Диана.

Таргови посмотрел на пульт:

– Думаю, что смогу.

– Сделай.

Она прикрыла глаза и откинулась в кресле.

Но когда он был готов, к Диане снова вернулись силы. Обращаясь к появившемуся на экране компьютерному изображению лица, она сказала:

– Сообщение для коменданта генерала Чезаре Гатто. Это не розыгрыш, а информация первостепенной важности. Если она не будет передана ему немедленно, появится столько военных трибуналов, что из-под них травы не будет видно. Тот факт, что я нахожусь на корабле, который вы вскоре идентифицируете как мерсейский, должен разрешить сомнения даже последнего тупицы. Генералу понадобится код для опознания. Сообщите ему, что Диана Кроуфезер возвращается домой.