Текст книги "Экономический образ мышления"
Автор книги: Пол Хейне
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 46 страниц)
Это важный момент не только потому, что он опровергает некоторые распространенные и ошибочные представления о законодательном ограничении процентных ставок. Доход, который требует кредитор за предоставление ссуды, зависит от того, что он мог бы получить, кредитуя другого заемщика, плюсриск, связанный с данной конкретной ссудой. Коммерческие кредиторы в этом отношении ничем не отличаются от других. Представьте себе облигации двух корпораций, одна из которых – Экссон, а другая – компания с шатким положением, балансирующая на грани банкротства. По каждой из облигаций обе корпорации должны выплатить 1000 долл. по истечении срока займа, который и в том, и другом случае истекает через год. По каким ценам эти облигации будут продаваться и покупаться на рынке?
–
<в США постоянные покупатели могут открывать в крупных универмагах счета, на которые они периодически вносят некоторые суммы денег. В тех случаях, когда стоимость их покупок превышает имеющиеся на их счетах средства, магазин кредитует их и, естественно, взимает за это проценты. – Прим. перев.>
<Экссон – крупнейшая американская нефтяная корпорация, финансовое положение которой можно считать эталоном надежности. – Прим. перев.>
Предположим, что облигации Экссон продаются по 893 долл. Сегодняшние 893 долл. стоят столько же, сколько 1000 долл. по истечении срока займа (через один год), если ставка процента равна 12%. Цена 893 долл. на самом деле означает, что люди готовы держать облигации Экссон за 12% годового дохода, потому что 893 долл., умноженные на 1,12 (основная сумма плюс процент), равны 1000 долл.
Однако облигации корпорации с шатким положением будут продаваться за гораздо меньшую сумму, даже если покупателями окажутся те же самые люди, которые покупают облигации Экссон. Вероятность банкротства во втором случае настолько велика, что покупателей можно убедить подвергнуться этому риску, только если дать им возможность получить очень высокий доход. Если ценные бумаги второй корпорации будут проданы за 714 долл., это значит, что покупатели требуют возможности получить 40% годового дохода.
$1000/1.12=$892.46
$1000/$714=1.4
$1000
– 893
$ 107
$1000
– 714
$ 286
Если все окончится благополучно, они получат на 179 долл. больше, чем они получили бы от владения облигациями Экссон. Однако с таким исходом связана большая доля неопределенности, и существует также вероятность того, что они потеряют значительную часть или даже всю вложенную сумму. Более высокая «ставка процента» на вторую облигацию должна, таким образом, интерпретироваться не как чистый (pure) процент, а как премия за риск. Возможно, перед тем как ограничивать максимальную ставку процента, законодателям стоит спросить себя, покупали ли они когда-нибудь облигации с большим дисконтом (скидкой. – Прим. ред.) относительно номинальной цены.
Неопределенность как источник прибыли
Давайте теперь подведем итог. Полные издержки – это стоимость альтернативы, поэтому они включают в себя не только то, что фирма заплатила другим за использованные товары и услуги, но также и неявно выраженную (implicit) ценность любых благ – труда, земли, капитала, – которые поставляет сама фирма. Процентные платежи являются частью издержек фирмы, причем в них входит часть выплачиваемых акционерам фирмы дивидендов, примерно равная тем процентным доходам, которые акционеры могли бы получить, одолжив вложенные в акции деньги кому-нибудь еще. Если мы включаем в расчет полных издержек все эти слагаемые, измеряя их стоимостью альтернативы, то не видно никаких причин, почему какая бы то ни было фирма обязательно должна получать выручку, превышающую издержки. Фирмы могут получать нулевую прибыль и продолжать функционировать. Они даже могут считаться благополучными фирмами и иметь возможность занимать дополнительные средства для расширения производства – до тех пор, пока их выручки достаточно для покрытия всех их издержек.
На самом деле, если бы фирма могла проникнуть в такую сферу бизнеса, которая гарантировала бывыручку большую, чем соответствующие издержки, разве в эту сферу не устремилось бы столько людей, что конкуренция между ними свела бы разницу между выручкой и издержками к нулю? Помните, что под издержками понимаются все издержки, включая фактическую или неявную плату за организацию и ведение дела. Гарантированность дохода, превышающего такие издержки, наверняка привлечет новые фирмы. Их приход в данную сферу увеличит объем выпуска, уменьшит цену продукции в соответствии с законом спроса и тем самым сократит разрыв между полной выручкой и полными издержками. Этот разрыв может одновременно сокращаться и с другой стороны, по мере того как новые фирмы увеличат спрос и повысят издержки на приобретение ресурсов, используемых для производства своей продукции. Когда разрыв между полной выручкой и полными издержками исчезнет, т. е. когда прибыль уменьшится до нуля, не останется больше стимулов для проникновения в данную сферу новых фирм.
В реальном, постоянно изменяющемся и всегда неопределенном мире такого не происходит. Люди видят, что некоторые сферы бизнеса прибыльны, но не знают, каким образом они сами могут поучаствовать в извлечении этой прибыли. В мире, где информация является редким благом, многие могут даже не подозревать о существовании такой прибыли. И поэтому прибыли существуют и продолжают существовать: конкуренция не сводит их к нулю. Однако это происходит по причине неопределенности, в отсутствии которой все, относящееся к получению прибыли, было бы широко известно, все возможности ее получения были бы полностью использованы, и, следовательно, прибыли везде равнялись бы нулю.
Те же рассуждения приложимы к убыткам. Никто не связывался бы с деловым предприятием, зная, что полная выручка не покроет полных издержек. Но будущее неопределенно; события не всегда развиваются в соответствии с надеждами инвесторов; принимаемые решения и совершаемые действия на поверку оказываются ошибочными; так что в действительности возникают убытки.
Поскольку в мире без неопределенности не было бы ни прибылей, ни убытков, мы можем сделать вывод, что прибыли (или убытки) являются следствием неопределенности. Тем самым прибыль не является платой за получение тех или иных ресурсов. Это остаток; это то, что остается от выручки, когда оплачены все издержки; это результат более точного, по сравнению с большинством людей, предсказания будущего.
Стремление к прибыли
Рассмотрим простой пример. Предположим, что вы видите рекламу, призывающую вас инвестировать в недвижимость во Флориде, т. к. ежегодно ценность недвижимости там возрастает на 30%. Тридцатипроцентный годовой доход – это больше, чем вы можете ожидать получить от альтернативных инвестиций, так что вы вкладываете (sink) 30 тыс. долл. в неразработанный участок под Орландо. Вы собираетесь продать его через год за 39 тыс. долл. Однако вполне возможно, что вас ждет разочарование.
Если действительно можно ожидать, что ценность недвижимости во Флориде увеличивается за год на 30%, то многие захотят купить участки во Флориде. Их стремление купить будет повышать цены до тех пор, пока вложения в участки не станут ровно настолько же выгодными, как и в другие доступные инвестиционные объекты. Если окажется, что многие инвесторы без должной критичности восприняли рекламные обещания, то их стремление получить прибыль от обещанного повышения цен на недвижимость может даже вздуть текущую цену земельных участков до такого уровня, что впоследствии цена не только не повысится, но даже понизится.
Никто не может получить прибыль, вкладывая деньги в активы или в производство, которые по общему убеждениюдолжны принести доход выше текущей ставки процента, поскольку такое вложение будет считаться «выгодным делом» («good deal»). А спрос на «выгодное дело» повышает издержки на получение доли в нем до того уровня, при котором это «дело» будет уже не прибыльнее других активов и других возможностей.
Каждый инвестор это знает. Покупать акции компаний "Ксерокс" или "Поляроид" надо было до того, как они стали знамениты. Инвесторы, купившие акции этих компаний после того, как стало широко известно, что эти компании получают большую чистую выручку от продажи своих новых продуктов, прибыли не получили. Лучшее, на что они могли надеяться, – это получить доход на свои инвестиции, примерно равный текущей ставке процента. Люди, стремившиеся получить часть будущих доходов "Ксерокса" и "Поляроида", повышали рыночную цену акций этих компаний до тех пор, пока отношение доходов к сумме, которую надо было заплатить для участия в них, не сделало эти акции не более привлекательными, чем другие.
Таким образом, распространенное убеждение, что можно нажить богатство, инвестируя в прибыльные компании, совершенно ошибочно. Компания "Интернешнл Бизнес Машинз" по праву считается высокоприбыльной корпорацией, поскольку она постоянно в течение многих лет получает высокие доходы на первоначальные инвестиции. Однако рыночная цена акций ИБМ уже давно возросла так, что в ней оказались полностью учтены высокие ожидаемые будущие прибыли компании. Следовательно, акции ИБМ не обязательно являются лучшим приобретением по сравнению с акциями многих компаний, прибыли которых на протяжении долгих лет оставляли желать лучшего.
Скопить состояние можно или производя что-то, что может быть продано за гораздо большую сумму, чем издержки производства, или же инвестируя в чье-то предприятие, которое принесет большую прибыль, продавая такой же продукт. Однако критически важно, чтобы исход был неопределенным. В этом-то вся загвоздка. Вы должны знать больше других – или же уметь более точно предсказывать неопределенное будущее, – чтобы иметь надежду получить большие прибыли. В противном случае вы целиком полагаетесь на свое везение. Однако, если вы полагаетесь на везение, у вас есть равная вероятность, что вам не повезет и вы понесете большие убытки. Важное свойство чистого везения – то, что оно должно быть чистым. Инвестор, постоянно получающий прибыли, которые мы определяем как чистый доход сверх обычной нормы дохода за счет доступных инвестиционных возможностей, должен успешнее других предсказывать неопределенное будущее.
Остановимся на минуту в наших рассуждениях, чтобы избавить понятие прибыли (и убытка) от тех сужающих сферу его применения ассоциаций, которые могли возникнуть в ходе этого обсуждения. Прибыли и убытки появляются всюду и у каждого, а вовсе не только у фирм или у тех людей, которые инвестируют в финансовые активы.
Это делает каждый
Рассмотрим грустную историю Джузеппе Вибрато, который три года посещает музыкальную консерваторию в надежде сделать карьеру в опере. Примерно к тому моменту, когда Вибрато оканчивает консерваторию, публика полностью теряет интерес к опере. Таким образом, Вибрато терпит убытки. Их не следует преувеличивать, постольку Вибрато может получать немалый доход на свои инвестиции в музыкальное образование: доход в форме многих лет прослушивания арий Верди и Вагнера в собственном исполнении. Образование может не только снабжать людей ценными с точки зрения рынка навыками, но и готовить их к наслаждению жизнью. Но с учетом того, что Вибрато оплачивал обучение и три года жертвовал своим доходом ради будущего заработка в опере, неожиданное изменение общественного вкуса привело к тому, что он понес убытки.
Точно так же несут убытки инженеры в области аэрокосмонавтики, когда федеральное правительство урезает космические программы; профессора в колледжах получают прибыли, когда федеральное правительство решает потратить большие суммы на развитие высшего образования; писатель получает прибыль, когда ему удается написать книгу, захватившую массового читателя; а высокообразованные астрологи несли убытки, когда люди потеряли веру в то, что звезды определяют их личную судьбу. (Кстати, обратите внимание на последний пример: некоторые последователи этих астрологов с недавних пор стали получать прибыли от неожиданного возврата к древним верованиям.)
Во всех этих примерах речь идет о денежном доходе. Но прибыли и убытки не обязательно связаны с изменениями в денежном богатстве. Горнолыжник, поднявшийся в горы и заставший там дождливую погоду несет убыток. Если он возвращается вниз в гостиницу залить свою печаль и встречает там свою будущую жену он получает прибыль. Если через несколько лет замужества она оказывается еще более приятной и умной женщиной, чем он думал, его прибыль возрастает И уж совсем колоссальной становится прибыль от залитого дождем лыжного курорта, когда они вместе производят на свет ангелоподобного младенца, наполняющего их дни радостью. Возможно, это немного вольные примеры. В то же время они напоминают нам о том, что незаслуженные прибыли случаются во всех сферах жизни и, что не менее важно, они в большинстве случаев связаны со следованием здравому смыслу. Последний тезис имеет большую политическую значимость.
«Упавшие с неба» прибыли и убытки
Когда результат отличается от того, что мы ожидали получить, его часто называют упавшим с неба (windfall).Поскольку разница может быть как положительной, так и отрицательной, следовало бы говорить об упавших с неба прибылях и упавших с неба убытках. В то же время мы не часто сталкиваемся с выражением упавшие с неба убытки, и стоит подумать, почему это так. Выражение упавший с небапервоначально относилось к плоду, сдутому ветром с дерева. Этот плод не был заработан: не были затрачены усилия на то, чтобы влезть на дерево и сорвать его. Плод – подарок ветра, который дует в непредсказуемом направлении и которым нельзя управлять. Выражение упавшая с неба прибыльозначает, что прибыль обязана своим происхождением скорее удаче, чем усердию. Поэтому упавшие с неба прибыли – это незаслуженные прибыли, ибо никто не заслужил удачу.
Конечно, в равной мере никто не заслуживает и неудачи. Почему же мы тогда не говорим об упавших с неба убытках? По-видимому, причина в том, что люди не слишком охотно предъявляют свои права на убытки и не настаивают на том, что общество нарушает их права, компенсируя понесенные убытки. Выражение упавший с небаупотребляется только применительно к прибыли, т. к. именно когда речь идет о прибыли люди часто хотят оспорить утверждение, что получатель ее действительно заработал или заслужил.
Когда мы рассуждаем о том, что люди заслужили и чего не заслужили, то речь идет о морали, а не об экономике. Мораль -настолько сложный предмет, что мы с большим удовольствием обошли бы его. Однако экономисты вновь начинают открывать (а Адам Смит прекрасно понимал это два столетия тому назад!), что кривые спроса и кривые предложения – наиболее фундаментальные инструменты экономического анализа – зависят от убеждений и обязательств, которые по своей сути являются моральными понятиями. Поскольку данное обстоятельство будет влиять на все наши рассуждения в этой и в последующих трех главах, то нам лучше повернуться и посмотреть ему прямо в лицо.
Права собственности: знакомство с понятием
Суть проблемы, с точки зрения экономиста, заключается в том, что в любой экономической системе решения людей в первую очередь зависят от тех прав собственности, которые установлены и являются общепризнанными в данном обществе. Термин права собственности– в том смысле, в котором мы употребляем его здесь и будем употреблять в последующих главах, – имеет гораздо более широкое значение, чем то, с которым он, как правило, ассоциируется. Возможно, когда вы слышите этот термин, вам представляется фермер с ружьем, говорящий: «Проваливай с моей земли», или некто, раздраженно заявляющий: «Это принадлежит мне, и я могу делать с этим что хочу!» Нам придется расширить концепцию прав собственности далеко за рамки этих сценок, если мы хотим, чтобы она помогла нам понять, как функционирует экономическая система, как распределяется доход, почему происходит загрязнение окружающей среды или что мы вправе ожидать от правительства. Когда экономисты говорят о правах собственности, они при этом имеют в виду что-то очень близкое к тому, что мы назвали «правилами игры». Права собственности – это права контролировать использование определенных ресурсов и распределять возникающие при этом. затраты и выгоды. Именно права собственности – или то, что, по мнению людей, является соответствующими правилами игры, – определяют, каким именно образом в обществе осуществляются процессы предложения и спроса.
Права собственности формируют ожидания.
Ожидания руководят действиями.
Возможно, лучший способ объяснить этот тезис – проиллюстрировать его на примере «упавших с неба» прибылей и убытков.
Как мы должны рассматривать плоды, «упавшие с неба»?
Нефтепереработчики накапливают и хранят большие запасы сырой нефти для обеспечения нормального бесперебойного функционирования предприятий. Если факторы, не подвластные нефтепереработчикам, увеличат спрос на сырую нефть или сократят ее предложение, то ее цена возрастет. Ценность запасов нефти у нефтепереработчиков, естественно, также возрастет. Увеличение ценности запасов фирмы означает увеличение ее богатства, а увеличение богатства – это то, что мы называем доходом. Любой доход фирмы, превышающий ее издержки, мы называем прибылью. Значит, в данном случае нефтепереработчики получили прибыль в результате событий, ход которых им не подвластен. Почти каждый назовет (и называл в действительности) такую прибыль "упавшей с неба". Некоторые идут еще дальше и утверждают, что эту прибыль следует изъять у компаний с помощью налога, поскольку у нефтепереработчиков нет права присваивать упавшие с неба прибыли. Они по праву принадлежат… кому?
Этот пример иллюстрирует зависимость действий от ожиданий, а ожиданий – от укоренившихся в обществе прав собственности, равно как и важность моральных норм для распределения и перераспределения прав собственности. Управляющие нефтеперерабатывающим предприятием накапливают запасы в первую очередь потому, что они ожидают, что смогут распорядиться ими тогда и так, как они захотят. (Это не вполне точно; управляющие знают, что им не разрешат использовать запасы, как им этого хочется, если им захочется разлить немножко нефти по городским тротуарам и позабавиться, глядя на скользящих и падающих пешеходов. Однако они действительно ожидают, что им позволят использовать запасы для общепринятых деловых целей.) Эти ожидания отражают существующие права собственности. В другой структуре прав собственности управляющие нефтеперерабатывающими предприятиями могли бы предпочесть накапливать меньше запасов или совсем их не накапливать. Они поддерживали бы запасы на очень низком уровне, если бы в соответствии с принятыми в обществе правилами каждый, кому понадобилось немножко сырой нефти, имел право беспрепятственно подойти и откачать ее из запасов того, у кого она в этот момент оказалась. Управляющие также предпочитали бы накапливать меньше запасов, если бы считали, что налоговое ведомство присвоит любой прирост ценности запасов, связанный с ростом цен, но не будет компенсировать фирмам убытки в случае падения цен и соответствующего падения ценности запасов. В обычных обстоятельствах люди не играют в игры типа "орел – ничья, решка – я проиграл". Принятые в обществе правила – не только законы, но и обычаи и моральные принципы – влияют на поведение людей, поскольку определяют их права собственности.
Ожидания и действия
Мы внимательно рассмотрели права собственности, связанные с запасами нефти на нефтеперерабатывающих предприятиях. Однако отметьте, что все прочие аспекты деятельности нефтеперерабатывающих предприятий, включая поведение работников, акционеров, автомобилистов или законодателей, также могут рассматриваться как реакция на существующие права собственности. Люди ведут себя именно так, а не иначе, из-за ожиданий, порождаемых действующими правами собственности. Рабочие приходят на работу потому, что уверенно рассчитывают получить в пятницу чек на зарплату. Акционеры покупают и держат акции, поскольку в соответствии с законным правом они предполагают участвовать в доходах фирмы пропорционально числу приобретенных ими акций. Автомобилисты покупают машины потому, что ожидают что смогут достать подходящее горючее по приемлемым ценам. А законодатели готовят законы, которые могут изменить ожидания всех остальных, потому что они сами ожидают благодаря этому выиграть следующие выборы
Ожидания всегда гораздо более сложны, чем предполагают приведенные выше упрощенные схемы. Нефтепереработчики накапливают запасы не только для обеспечения устойчивого уровня производства или для выполнения своих контрактов с потребителями. Они также заглядывают вперед, пытаются предсказать изменения в спросе и предложении, увеличивают запасы, если предвидят в будущем повышение цен, и уменьшают запасы до некоторого минимального уровня если ожидают падения цен. Одним словом, в определенных пределах управляющие, ответственные за запасы на нефтеперерабатывающих предприятиях, действуют как спекулянты, описанные в гл. 7. Они не могут не спекулировать, поскольку как поддержание, так и неподдержание высокого уровня запасов – спекулятивные решения, каждое из которых может привести к существенным прибылям и убыткам. Что именно реализуется впоследствии, зависит от того, как ожидания менеджера соотносятся с действительными событиями, которые произойдут.
Падающие с неба прибыли и убытки, являющиеся результатом решений менеджеров нефтеперерабатывающего предприятия об уровне запасов, в конечном итоге, как оказывается, вовсе не падают с неба. Падающие с неба прибыли, по определению, – результат чистого везения. Следовательно, те менеджеры, которые получают прибыли для своих фирм, предсказывая будущее немного (или намного) лучше других, на самом деле не собирают упавшие с неба плоды. Они действительнополучают повышение прибыли – в этом мы можем быть уверены. Источником прибылей являются решения менеджеров, предугадывающих будущее точнее других. Это тоже понятно. Были ли эти прибыли заслуженными? Это не так понятно. Данный вопрос, по крайней мере частично, относится к области морали, и тут существуют весьма различные точки зрения.
Хотя экономический анализ сам по себе не в состоянии разрешить подобные моральные вопросы, он может способствовать этому, прояснив последствия различных ответов. Если люди ожидают, что прибыли от их правильных решений будут у них полностью отбираться на том основании, что они их не заслужили, а убытки от их неправильных решений не будут полностью компенсироваться, они постараются минимизировать риск. Решения будут сводиться к среднему уровню. Будут предприниматься только краткосрочные экономические проекты. Меньше ресурсов будет направляться на исследования. Реже будут предприниматься нововведения. Чаще придется сталкиваться с проблемами, которых можно было бы избежать путем более точного предвидения. Чаще будут происходить сбои при координации действий людей, поскольку каждый человек будет стараться сократить свой собственный риск.
Если прибыль конфискуется, а убытки не компенсируются…
Если и прибыли, и убытки, возникающие из-за неизбежного принятия решений в условиях неопределенности, будут делиться между всеми членами общества, никак не влияя на доходы тех, кто принимает эти решения, то принятию решений будет уделяться меньше внимания. Внимание требует затрат в тех случаях, когда (как это обычно бывает) уделять внимание – значит отказываться от каких-либо ценных возможностей. Именно поэтому люди ведут себя «невнимательно», когда они сами ничего не выигрывают и не теряют при этом. По той же причине студенты, как правило, более «внимательно» занимаются на тех курсах, где им предстоит сдавать экзамены, а не на тех, где экзамена не предусмотрено. Этим также объясняется то, что водители, автомобили которых не застрахованы от кражи, чаще тратят время на поднимание стекла и запирание дверей своих машин.
Если прибыль конфискуется, а убытки полностью компенсируются…
Насколько значимы эти последствия – конечно, вопрос спорный. Неясно, в какой именно степени прогресс, достижения, творческий потенциал, богатство, гармония, счастье и любые другие подобные трудноопределимые блага зависят от готовности рисковать и уделять внимание. Но сами по себе эти последствия могут оспариваться только теми, кто не верит в знания, кто готов утверждать, что все люди одинаково хорошо (или одинаково плохо) осведомлены, а большая осведомленность некоторых всегда основана на использовании нечестных преимуществ. Вероятно, такую позицию тоже можно отстаивать. Все преимущества становятся нечестными, если исходить из того, что ни у кого не должнобыть никаких преимуществ перед другими. Однако разве кто-нибудь всерьез это утверждает? Готовы ли мы разрешать играть в баскетбол только тем, чей рост равен 175 сантиметрам, и потребовать от Вана Клайберна, чтобы он играл на рояле в варежках? Наши мнения о правах, которые должны иметь люди, безусловно зависят от наших представлений о том, чего люди заслуживают. Но когда люди считают, что у них есть те или иные права, это влияет на их поведение. Для достижения желаемых результатов может потребоваться предоставить некоторым людям права, которые никак не связаны с их личными достоинствами. Возьмем крайний случай: если вознаграждение, выплачиваемое преступникам, сотрудничающим с полицией, приносит очень большие выгоды всем нам, возможно, это вознаграждение следует выплачивать, хотя очевидно, что такие лица никак не достойны его с моральной точки зрения.
Термин упавшая с неба прибыльопасен, поскольку предполагает, что такая прибыль должна быть изъята в форме налога или каким-нибудь другим способом. Сложность в том, что никто не знает, как именно отличить прибыли, порожденные проницательным прогнозированием, от прибылей, обусловленных чистым везением. Более того, возможность получения прибыли является важным и, возможно, даже незаменимым стимулом деятельности. Возможность получения прибыли побуждает людей искать более эффективные способы сочетания ресурсов, изобретать новые продукты, на которые может быть спрос, применять организационные нововведения, которые обещают повысить эффективность. Возможность получения прибыли часто заставляет людей подвергаться лишениям, которых они в другом случае попытались бы избежать, и идти на рискованные предприятия, в которых возможные выгоды для других сочетаются с возможностью потерпеть крупные убытки для того, кто затевает это дело. Возможность получения прибыли побуждает некоторых людей (необыкновенно смелых, или безрассудных, или авантюристов, или жадных, или проницательных, или осведомленных, или патриотичных – кто из нас может судить?) увеличивать опасность для себя, принимая на себя риск других.
Ограничения конкуренции
Кажется, что из нашего анализа прибыли выпала какая-то важная деталь. Если прибыль всегда является следствием неопределенности, то к чему стремились все эти группы с особыми интересами из предыдущей главы? Чего добиваются ассоциации врачей, водопроводчиков, фермеров, летчиков, медсестер или автомобилестроителей, когда они требуют от правительства ограничить конкуренцию в их сфере? Они точно не стремятся к неопределенности. Напротив, они пытаются уменьшить неопределенность, по крайней мере, для себя, предотвращая снижение цен и не допуская в свою сферу конкурентов. Разве они не обеспечивают себе что-то вроде гарантированной прибыли, если добиваются успеха? А гарантированность и неопределенность расположены на противоположных полюсах.
Как мы говорили в начале этой главы, спор об определениях не очень продуктивен. Тем не менее, мы хотим приглядеться повнимательнее к тому, действительно ли ограничения на конкуренцию дают почву тому, что мы можем назвать гарантированной прибылью.
Представьте, что вы случайно, т. е. не затрачивая времени, усилий или других ресурсов, изобрели способ делать усовершенствованные мышеловки. Положим, вы набросали чертеж во время рыбалки. Осознавая ценность вашего изобретения, вы немедленно получаете от правительства патент и строите планы начать производство. Поскольку весь мир готов сломя голову бежать к любому, кто производит усовершенствованные мышеловки, а также потому, что ваш патент запрещает всем конкурентам воспроизводить ваш продукт в течение 17 лет, вы станете богатым. Это вам практически гарантировано. И результаты первого года деятельности подтверждают ваши радужные прогнозы: чистая выручка составила 100 тыс. долл. Вы можете с уверенностью ожидать по 100 тыс. долл. в год в течение следующих 16 лет. Это выглядит как достаточно гарантированнаяежегодная прибыль в 100 тыс. долл. Однако давайте проследим дальнейший ход событий.
Каков источник вашей "прибыли"? Конечно же, это ваш патент, который не позволяет конкуренции сократить разницу между вашей полной выручкой и полными издержками. Однако правильно ли вы рассчитали издержки на производство этих усовершенствованных мышеловок?
Конкуренция на других фронтах
Если обладание патентом приносит вам в год 100 тыс. долл. практически гарантированного дохода, разве не будет собственность на него приносить ровно такой же доход кому-нибудь другому? В самом деле, разве патент не будет еще более ценным – т. е. приносящим более 100 тыс. долл. в год – в руках того, кто всю жизнь специализировался на производстве мышеловок и больше вашего понимает в их производстве и сбыте? Поэтому среди тех, кто сломя голову бросится к вам, когда вы изобретете усовершенствованную мышеловку, скорее всего, окажутся опытные производители мышеловок, которые захотят купить ваш патент или взять лицензию. В результате вы обнаружите, что если вы откажетесь продать патент или выдать лицензию и останетесь единственным производителем усовершенствованных мышеловок, то ваши издержки возрастут на ценность отвергнутой вами альтернативы.
Предположим, что некая фирма, опытный производитель мышеловок, предлагает вам продать патент за полтора миллиона долларов. Откуда она взяла эту цифру? Фирма могла оценить, что ваш патент позволит ей увеличить чистую выручку как минимум на 200 тыс. долл. в год. Если текущая норма отдачи от сравнительно безопасных инвестиций, таких как вложения в облигации правительства США, равна 10%, ваш патент является хорошим инвестиционным объектом при покупной цене полтора миллиона: он обещает приносить годовой доход 13%. Конечно, фирма предпочла бы получить патент за меньшую сумму. При цене 1,2 млн. долл. 200 тыс. становятся уже ежегодным доходом в 16,5% на сделанные инвестиции. Однако есть и другие производители мышеловок. Для них доход в 16,5% – слишком хорошая сделка, чтобы ее упускать, так что в результате торговли между ними цена поднимается до полутора миллионов. Таков процесс, при помощи которого будет определена рыночная цена вашего патента.
