Текст книги "Лондонские тайны"

Автор книги: Поль Анри Феваль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)

Глава двадцать третья
МАРКИЗ ВЫНУЖДЕН ДЕЙСТВОВАТЬ

В четыре часа Бембо разбудил маркиза Рио-Санто, спавшего в комнате Энджуса.

– Это ты, Бембо? – проговорил маркиз. – Ах, как я устал.

– Отдохните еще, маркиз. Дело поспеет и завтра. Оно велико.

Бембо говорил с искренним участием.

– Великое дело? – ласково переспросил Рио-Санто.

– Однако у тебя проницательный глаз, Бембо, как у ревнивой женщины. Никогда не расспрашиваешь, а угадываешь. Тебя и не видно, когда ты не нужен, а в опасности ты появляешься в одну минуту.

– Клянусь, – воскликнул Бембо, – что в том чувстве, которое заставляло наблюдать за вами, не было и тени простого любопытства.

– Разве я сомневаюсь? Я все слышал и все знаю. У тебя очень благородное сердце, Анджело.

Рио-Санто с чувством пожал ему руку.

– А ты счастливец, Анджело, – продолжал он. – Господь любит тебя. И у тебя нет кровавых воспоминаний…

Анджело с почтением слушал.

– О! – продолжал маркиз. – Не страшна мне смерть, но я не хочу умереть, не достигнув цели.

Он отвечал этими словами как бы на собственные мысли.

– Если бы кто другой, Анджело, знал только половину того, что знаешь ты, я убил бы его. Мои тайны – из тех, которые должны покоиться под могильным камнем. Но ты мой единственный друг.

– Благодарю, милорд, благодарю! – воскликнул Анджело с горячей признательностью. – Но ради Бога, дайте и мне долю в ваших опасностях. Не откажите просьбе. Я хочу или умереть, или победить вместе с вами!

– Синьор Анджело Бембо! – торжественно ответил маркиз. – Я недаром называю вас моим другом, вы пойдете со мной рядом.

Анджело с жаром поцеловал руку маркиза.

– Анджело, сегодня ты поедешь со мной, ты мне нужен. Позови Эреба.

Рио-Санто с трудом приподнялся с кресла, когда Анджело вышел, и подошел к постели Энджуса. Тот крепко спал. Маркиз смотрел на него, пока в соседней комнате не послышался шум.

Это был Эреб, маленький негр маркиза.

– Пить! – тихо сказал маркиз.

Эреб снял с шеи маленький ключик и отпер им небольшой резной ящик. Из него он вынул маленькую рюмочку и до половины опорожненный графин.

Налив в рюмку воды, он капнул туда две капли из графина: вода зашипела и приняла золотистый оттенок.

– Хорошо! Дай одеться, – приказал маркиз, принимая от него рюмку.

Выпив его содержимое, он ушел в соседнюю комнату. Когда Рио-Санто вышел оттуда, его нельзя было узнать: глаза горели ярким огнем, бледные щеки покрылись румянцем, стан выпрямился, поступь была тверда. Анджело смотрел на него с суеверным изумлением.

Через четверть часа карета маркиза подъехала к дому графини Дерби.

– Анджело, я скоро вернусь, – сказал маркиз.

Графиня Дерби была одна в комнате. Ее печальные мысли рассеялись, когда ей доложили о маркизе. Сначала она с радостью бросилась к двери, но потом ее вдруг объял ужас, ибо она вспомнила о том, что она открыла Персевалю. Быть может, она совершенно погубила этого человека, которого так любила.

В отчаянии она упала в кресло. Рио-Санто вошел и взял ее дрожавшую руку. Смущение леди Офелии передалось и ему. С беспокойством он посмотрел на хозяйку дома. Та не вынесла его взгляда. Рио-Санто нахмурился. Заметив, что она плакала, он холодно поцеловал ее и пошел к двери.

– Милорд! – вскрикнула она умоляющим голосом.

– Не уходите!

Рио-Санто остановился и вдруг нежно посмотрел на нее:

– Вы раскаиваетесь. Я верю, миледи. Вы хотели дорогой ценой искупить вашу нескромность.

– Ценою моей крови, милорд! – умоляла леди Офелия.

– Верю, бедная моя Офелия. Вы добры и любите меня… Я знаю, что ваше раскаяние искренно, но того, что сделано – не воротишь.

– Вы знаете все?

– Я ничего не знал, миледи, совсем ничего. Вы сами сказали мне все. Прежде вы встречали меня так весело, были так счастливы. А сегодня я вижу слезы!.. Но это большое несчастие, миледи.

– Как! Разве опасность угрожает вашей жизни?

– Моя жизнь! – грустно сказал маркиз. – Что моя жизнь? Разве не довольно Вебера?

Глаза графини мигом высохли.

– О, милорд! – вскрикнула она. – Я не хочу, не желаю понимать ваших слов!

– Однако вы их хорошо понимаете, миледи. Вашей нескромностью вы погубили не меня, но другого.

– О, сжальтесь, милорд! Умоляю вас, сжальтесь над ним!

Леди Офелия опустилась на колени перед маркизом. Тот поднял ее и посадил рядом с собой.

– Бедная Офелия! – сказал он. – Сколько горя и страданий принесла вам моя любовь. Я же люблю вас еще больше! И я готов исполнить вашу просьбу. Ну-с, садитесь и пишите сэру Франку.

Офелия с готовностью исполнила его желание. Рио-Санто стал за ее креслом и продиктовал: «Завтра вечером, в девять часов, я жду вас в карете перед Сен-Джемским театром, на углу Декской улицы».

– Теперь подпишите. Завтра вы отправите туда ваш экипаж. Сами останетесь дома, а я буду ждать сэра Франка.

Офелия посмотрела на него с беспокойством.

– Клянусь вам, дорогая Офелия, продолжал маркиз, поняв значение ее взгляда, – клянусь, я пощажу его жизнь. Запечатайте письмо.

И маркиз, посмотрев на часы, взялся за шляпу.

– У меня крайне важное дело, – продолжал он, – мне необходимо уехать. Вы колеблетесь. Но знайте, что это единственное средство спасти жизнь сэру Франку Персевалю.

Простившись с леди Офелией, Рио-Санто воротился к Анджело.

– На Корнгильскую площадь, к магазину Фалькстона, – приказал маркиз кучеру.

– Анджело, ты говорил об опасностях, они наступили.

– Тем лучше, милорд! – глаза Бембо сверкали.

– Бембо! Не вверяй никогда своих тайн женщине. Мой план еще не вполне созрел, но, несмотря на это, женская нескромность принуждает меня действовать прежде времени.

– Я не расстанусь с вами, милорд!

– Я знаю это, Анджело, и благодарю.

Маркиз замолчал. Карета остановилась там, где он приказал. Лицо маркиза вдруг сделалось грустным.

– Итак, Анджело, – сказал он, – ты сделался моим адъютантом.

– Располагайте мною, милорд, я жду ваших приказаний.

– Распорядись, чтобы сегодня вечером все «ночные лорды» собрались в Вейт-Чепльском доме. Через два часа я приеду туда сам. К вечеру ты доставишь мне сведения о банковском проходе.

– Исполню, милорд.

– До свиданья!

Маркиз завернул за угол, ко входу в контору Эдуарда и K°. Карета осталась ждать около магазина Фалькстона, а Анджело уехал на извозчике.

Глава двадцать четвертая
ПИСЬМО

В доме Эдуарда и K° нигде не видно было огня. Малютка Эреб, соскочивший с запяток, когда карета остановилась, отворял уже маркизу дверь в контору.

– Позвони один раз в гонг средней залы, – приказал ему маркиз и вошел в круглую залу без окон. Едва послышался удар в гонг, появилась Фанни.

Несомненно, мистрисс Бертрам была когда-то красавицей. И теперь еще, назло всем злоупотреблениям удовольствиями, ее лицо было выразительно. Во всех ее движениях просвечивалась упоительная нега. Но красота и грация как бы подавлялись апатией.

Она когда-то любила и сама была любима маркизом Рио-Санто. Ее нисколько не удивила и не поразила перемена, произошедшая в маркизе относительно нее. Она даже не огорчилась. Но с этих пор она заглушила в себе голос пламенной страсти, прервала знакомство со всеми и дышала лишь одной безгранично-беспредельной преданностью к маркизу.

В руках у нее находился красивый ящик.

– Есть письма? – нетерпеливо спросил маркиз.

– Много, милорд.

Фанни села рядом с ним и раскрыла ящик. Маркиз заглянул в него. Там находилось около двадцати писем. Одному из них – в грубом, сером конверте, с ирландской почтовой печатью – он чрезвычайно обрадовался. По мере того, как он его читал, лицо Рио-Санто оживлялось радостью.

– Десять тысяч! – вскрикнул он. – Десять тысяч храбрецов!

Им овладел неистовый энтузиазм. Он еще раз перечитал письмо, прежде чем взять другое.

– Боже мой! – вскричал он, едва распечатав следующее письмо. – Они здесь в Лондоне! А я еще не готов!.. Потерял целые шесть дней!

Маркиз просмотрел все письма. Он хотел уже встать, когда Фанни подняла с полу еще одно, оброненное им, письмо.

– Вот еще письмо, милорд.

Маркиз поцеловал руку, в которой она держала письмо.

– Мой добрый гений, – с благодарностью проговорил он, принимая письмо. – Вы бережете и храните мои тайны, даже и не пытаясь проникнуть в них. Благодарю вас.

Фанни хотела улыбнуться, но вместо улыбки на глазах у ней показались слезы. Фанни не могла забыть прошлого. Рио-Санто сосредоточенно прочитал письмо и вдруг нетерпеливо скомкал его.

– Пустые слова! – с досадой и неудовольствием проговорил он. – Умный человек, но адвокат. Пусть его ждет, я же буду действовать!

Глава двадцать пятая
АНДЖЕЛО ПРОВЕРЯЕТ РАБОТУ

В Банковской улице, против самого банка, стоял маленький чистенький беленький домик. В нижнем этаже его находилась красиво и удобно обставленная лавочка, принадлежавшая, по-видимому, члену общества умеренности, потому что в лавочке продавалась исключительно шипучая содовая вода. Покупателей не было. Мрачно холодный и важный вид хозяина или, лучше сказать, хозяев – за конторкой постоянно менялись два человека – отталкивал покупателей. Только тогда, когда хозяев в лавочке не было, покупатели изредка осмеливались перекинуться веселым словцом с долговязым приказчиком-ирландцем.

За конторкой в эту минуту стоял один из хозяев, человек очень почтенной наружности. Вооружив глаза зелеными очками, он внимательно читал Библию.

Колокольчик громко зазвенел, когда Анджело вошел в лавку.

– Что вам угодно?

– Мистер Эдуард прислал меня к вам, майор.

– Тс! Я здесь не майор, а мистер Смит.

И хозяин быстро захлопнул книгу.

– Я пришел, мистер Смит узнать, как идет работа?

– Да тише же ради Бога, синьор! Работа, слава Богу, близится к концу.

– Милорду угодно знать определеннее.

– Я исполню волю милорда.

Мистер Смит громко позвонил. Послышались тяжелые шаги.

– Скорее же, приказчик, скорей! – прокричал мистер Смит.

– Тысячи чертей и дьяволов! Иду, иду! Какой это черт так захотел воды! – послышался грубый голос.

– Ну, не ругайся! – проворчал Смит.

– Ваша правда, мистер, или пусть я пригожусь чертям на ростбиф!

На пороге показалась длинная фигура добрейшего и почтеннейшего капитана Педди О`Крена в длинном переднике.

– Что вам угодно, хозяин?

– Этому джентльмену нужно переговорить с тобой.

– Очень рад, черт возьми? Что вам угодно, мистер?

Бембо повторил вопрос.

С важным видом Педди ответил:

– Следовательно, я могу объявить именем самого сатаны, что я, черт меня побери, вовсе не приказчик какой-то глупейшей лавчонки, чтоб ей не было ни дна, не покрышки, а капитан Педди О’Крен, чтоб мне сейчас же провалиться!

– Коротко и ясно, капитан, – сказал мистер Смит.

– Коротко и ясно, ах, черт возьми! Хорошо, я буду отвечать.

– Мне некогда, – сказал Бембо, и с нетерпением топнул ногой.

– Так бы и сказали, сэр! Дело идет понемногу, изволите видеть! Дублин построен, правду сказать, не в один день, а до банка черт знает как далеко. Саундерс, по правде, отъявленный дурак, но все-таки малый славный. Работает добросовестно, но и напивается также добросовестно, проклятая скотина!

– Но проход?

– Проход, то есть желоб или эта проклятая подземная труба! У нас под ногами, сэр!

– Я могу видеть?

– Отчего же нет?

– Вы как думаете, мистер Смит?

– По поручению «его чести», мистер, – ответил мистер Смит.

– Экая дьявольщина!

Педди почтительно приподнял шляпу.

– Итак, ваш покорнейший слуга, – продолжал он.

– Извольте видеть – дыра почти просверлена и, если эта проклятая выдумка, компас, не врет, то нам очень и очень недалеко до проклятых банковых сундуков. Пора! А то эта добрая скотина, Саундерс, уже почти околевает, бедняга. И то сказать: уж девятый месяц, как он безвыходно под землей и поглощает безмерное количество зелена вина! Черт бы нас всех побрал! То есть не вас, мистер Смит, не вас, почтеннейший джентльмен, да и не меня, по правде сказать. Вам угодно спуститься в эту проклятую дыру?..

– Да, чтобы дать верный отчет милорду.

И Бембо спустился за капитаном в подвал. Педди отодвинул в самом тесном углу бочку. Тут начинался проход, который вырыл Саундерс.

Глава двадцать шестая
ТАЙНЫЙ ПОДКОП

В 183* году, в Эстлейском цирке выступал клоун по имени Саундерс-Масс, прозванный Слоном за необычную силу. Это был тяжелый и бестолковый великан, в котором физическая сила подавила все

умственные и нравственные силы. Вдруг Саундерс исчез неизвестно куда, что глубоко опечалило всех любителей цирка.

Между тем Саундерс очутился в приятном обществе капитана Педди и потреблял чрезмерное количество джина. Саундерс кутил три дня. На четвертый почтенный Педди вручил ему лом, другие инструменты и поставил на работу. Чтобы понять всю трудность задуманного предприятия, необходимо вспомнить, что требовалось вырыть целый коридор в рост капитана Педди и в ширину самого Саундерса. А последний проходил только там, где могли стать рядом два человека.

Сначала работа подвигалась медленно: великану запретили трудиться слишком усердно из осторожности. Когда Саундерс выбрался за черту дома, работа пошла несравненно быстрее, великан и сам уже привыкал к ней.

Саундерс не выходил из-под земли; он, впрочем, и не жаловался на это, так как его кувшин с джином никогда не опорожнялся.

Притом Педди сумел вполне подчинить его себе, так что великан слепо ему верил и покорялся.

Восемь часов в сутки Саундерс работал, а остальные шестнадцать ел, пил, курил и спал. Однако продолжительный покой, прерываемый тяжелой мускульной работой, вместе с сырым нездоровым воздухом, сильно подрывал его здоровье. Но он работал усердно, ввиду обещанной награды, обеспечивавшей его на всю жизнь.

Бембо не мог поверить, что видит работу одного человека. Широкий длинный коридор, на сорок футов ниже поверхности земли, освещенный лампами, представился его глазам.

– Ничего не слышно! – сказал он. – Верно он спит или отдыхает.

– Спит! Как бы не так! Если бы он спал, так храпел бы на весь коридор. Прислушайтесь хорошенько, сэр. Вон он, собачий сын, мой приятель. И черт знает, что ему за охота кряхтеть? А вот его постель и бутылка.

– Посмотрите, посмотрите, сэр, – продолжал Педди, прижимаясь к стене и пропуская Анджело. – Вот он, Саундерс-Слон, величайший и толстейший негодяй трех соединенных королевств!

Перед глазами Бембо возникла глыба, которая, кряхтя, поднимала и опускала руки. Даже не глянув на подошедших людей, Саундерс спокойно продолжал работу. Земля, которую он отрывал, падала в большой ящик, откуда он рассыпал ее по небольшим бочонкам. А ночью вырытую землю отвозили. Позади ящика стоял стол с картой, компасом и ватерпасом.

Бембо онемел от изумления при виде этой колоссальной массы в образе человека. Саундерс был наг по пояс. Свет от лампы падал на его дюжие плечи с напрягавшимися мускулами. Анджело с любопытством, смешанным с боязнью, осматривал громаду.

Педди просто наслаждался изумлением Анджело.

– Что, сэр? Как вам нравится мой малютка? – В голосе его слышалось наслаждение барышника, показывавшего редкую лошадь.

Удивительно, прошептал Бембо. Он роет совсем без шума.

– Точно в пудинге копается, не правда ли? Пусть меня на Темзе схватит морская болезнь, если вы найдете еще одного такого молодца?

– Он, кажется, очень устал.

– Сейчас кончит.

В эту минуту висевшие подле часы пробили одиннадцать. Слон тотчас же опустил лом и вздохнул с очевидным удовольствием. Когда он оглянулся, Бембо чуть не вскрикнул от изумления, увидев вялую, страждущую, бесстрастную физиономию великана, который почтительно поклонился. На его лице показалась добродушная улыбка и он стыдливо опустил глаза.

Педди подал ему громадный стакан джину, который Саундерс опорожнил разом.

– Славно, мистер Педди! Ей Богу славно!

– Еще бы не славно! – ласково ответил ему капитан.

– Насмотрелись, сэр?

Анджело сострадательно покачал головой. Педди принял это за согласие и обратился к Слону:

– Теперь иди спать, дружок. Спи хорошенько, чтоб тебя черти побрали! Спокойной ночи!

Саундерс поклонился и исчез.

Минуту спустя он уже храпел.

– Что же сделано? – спросил Анджело.

– Много, мистер. Мы, моряки, отлично считаем. Извольте видеть, мистер, мы в двенадцати футах от казны. – И Педди с удовольствием щелкнул по грязной, исписанной цифрами бумажке.

Глава двадцать седьмая
ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ МИЛЛИОНОВ ФУНТОВ СТЕРЛИНГОВ

Через полчаса Анджело уже входил в залу, где леди Б*** вручала как-то капитану Педди шкатулку с деньгами. Кругом стола, среди комнаты, сидело человек двадцать. Почти все они занимали почетное положение в обществе. Правда некоторые из них вышли в свет под ложными именами и титулами. На самом почетном месте сидели Рио-Санто с доктором Муре, Лица были почти все знакомые читателям: слепой сэр Эдмонд Маккензи, мистер Смит, сэр Ватерфильд, доктор Мюллер, бриллиантщик Фалькстон…

Когда Бембо вошел в залу, Мерьлью что-то с жаром толковал. Это был очень молодой человек, свеженький и розовый. Он занимал должность помощника казначея в банке.

– Да, господа, – восклицал он, – кому же и знать, как не мне. В сундуках банка около двадцати пяти миллионов фунтов стерлингов.

Радостный ропот покрыл его голос.

– Поскольку же достанется каждому из нас? – послышался голос.

– Все зависит от верности деления, – улыбнулся кассир.

– Сэр Вильям, – прервал Рио-Санто, – потрудитесь сказать нам, сколько там банковых билетов?

– Мне кажется, что этого и знать-то не стоит, милорд, это пустые лоскутки, как только не станет обеспечения.

– Я спрашиваю вас, сэр, – холодно повторил маркиз, – на какую сумму там банковых билетов?

– Вдвое больше, чем наличные суммы.

В эту минуту к маркизу подошел Бембо.

– Милорды! – вскричал маркиз, выслушав Бембо.

– Мы близки к цели. Завтра мы проникнем в банк!

Ему ответили громким «ура».

– Но необходимы некоторые предосторожности и, надеюсь, милорды, вы позволите распорядиться.

– О, конечно, конечно!

– Сэр Вильям, потрудитесь дать нам точнейшие сведения, а в особенности укажите место и точную сумму банковских билетов, которыми вы пренебрегаете, – продолжал маркиз.

– Но если банк будет разорен.

– Потрудитесь, сэр, исполнить, что приказывают.

– Что же касается до полиции, – обратился он к лордам, – то будьте спокойны: наши люди поднимут шум в разных концах Лондона, так что вся вооруженная сила города будет занята этим. Не удивляйтесь, поэтому я и созвал всю «семью».

Муре бросил на него быстрый, проницательный взгляд: ему казалось, что маркиз что-то утаивает. Тиррель пристально посмотрел на доктора и едва заметно мигнул мутными глазами.

Ночные лорды разошлись.

– Анджело, ты свободен в эту ночь и завтра, а послезавтра – принадлежишь мне, сказал маркиз, прощаясь.

– Я всегда ваш, – ответил с поклоном Анджело.

Глава двадцать восьмая
ПРИВИДЕНИЕ

Простившись с маркизом, Анджело бросился к окну в коридоре. Анна, бледная и печальная, находилась еще в сереньком домике.

– Эту ночь и завтра! – прошептал Анджело. – А послезавтра я должен забыть ее! Но если в это время? О, нет! Я спасу ее, мою первую и последнюю любовь!

Ночь была светлая и ясная, на улице стояла глубокая тишина, прерываемая только стуком запоздавшей кареты. Бембо очутился на дворе со свертком в руках. Бросив сверток на балкон соседнего домика, Бембо прислушался, не разбудил ли он кого? Потом по водосточной трубе взобрался туда и спустил веревочную лестницу. Выдавив стекло и отогнув решетку, Бембо пробрался в комнату. Проснувшаяся Анна вскрикнула было от испуга, но затем вдруг бросилась в объятия Бембо, радостно крича:

– Стефан! О, мой Стефан! Вы здесь!

Бембо задрожал: одно слово разрушало все его надежды, все его упование.

– Я столько Молилась, продолжала Анна, и Господь услышал мои молитвы! Я знала, что вы придете спасти меня!

Наконец она рассмотрела лицо Бембо и бросилась в противоположный угол комнаты. Бембо с сжавшимся сердцем остался на месте.

– Стефан! – тихо повторял он. – Но где же он? Отчего не придет спасти ее? О, Боже! Как бы я ее любил!

Анною между тем все больше и больше овладевал ужас при виде смотревшего на нее незнакомца. Она вдруг упала на колени и умоляющим голосом произнесла:

– О, умоляю вас, сжальтесь надо мной, сжальтесь!

Бембо вздрогнул при этих словах, его сердце охватили жалость и сострадание. «Да, я возвращу ее этому Стефану, – думал он. – Буду молить его об ее счастье. Может его любовь будет так же велика, как моя».

– Успокойтесь и не бойтесь, – нежно проговорил он. – Мои намерения добрые, я пришел, чтобы спасти вас. Я пришел от него! – принудил он себя прибавить еще.

– От Стефана! О, Боже! – вскричала Анна. В ней не было заметно и тени недоверия.

– Да, от Стефана! – едва слышно повторил Бембо.

Анна радостно бросилась к нему, улыбаясь сквозь слезы. Анджело отвернулся.

– Вы пришли за мною, – лепетала она. – О! Как я буду благодарна вам!

Трудно описать страдания Бембо, но он продолжал свою великодушную игру.

– Идемте, – сказал он, – Стефан ждет! – И взяв Анну к себе на руки, он помог ей вылезти через окно на крышу.

Бембо спускался с Анной по веревочной лестнице, когда в доме маркиза неожиданно стукнуло окно… Бембо не остановился. Вдруг Анна задрожала у него в руках.

– О, Боже! – вскрикнула она. – Посмотрите… Привидение…

Бембо не мог оглянуться назад, а Анна не отводила глаз от того привидения, которое, как ей казалось, спускалось по дереву. В ту самую минуту, когда Бембо ступил на мостовую, привидение соскочило со стены на противоположную сторону улицы.

Бембо стоял в нерешительности. Привидение вдруг запело шотландскую балладу, от которой Анна вздрогнула. Увидав отца, она вырвалась из рук Бембо. Энджус узнал ее и бросился к ней, но вдруг остановился, вскрикнув: «Умершие преследуют меня!» В отчаянии Анна продолжала звать его; он же, не обращая внимания на стоны дочери, вдруг оттолкнул ее так, что она без чувств упала на мостовую, и с криком: «Обе погибли, обе!» скрылся за углом.