Текст книги "Бенни. Пуля вместо отпуска. Исход - только смерть"

Автор книги: Петер Рабе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 34 страниц)

Глава 23

Альверато шел первым, затем Бенни, и замыкал шествие Берди. Никто специально не выстраивал эту процессию, просто такой порядок следования свиты казался чем-то само собой разумеющимся, когда Большой Эл наносил визиты или отправлялся куда-либо по делам. Войдя в дом, они оказались в прихожей, убранство которой было выдержано в черном с золотом. Турок проводил их в библиотеку, где уже дожидался Пендлтон. Его пристальный взгляд был устремлен на приближающегося к нему Альверато; пришедшие же, в свою очередь, не спускали глаз с Пендлтона, который тоже был не один.

– Пенди, да ты не стесняйся, присаживайся, – пригласил Альверато с таким видом, как будто он был хозяином этого дома. Затем смерил оценивающим взглядом двух громил, стоявших за креслом, в котором сидел Пендлтон, и третьего, оставшегося у двери. – Это что-то новенькое. Прямо как в старые добрые времена. Пенди, ну ты меня просто удивляешь. – Напустив на себя доверительный вид, Альверато перегнулся через стол. – Предпочитаешь работать по-старинке, да? – И он расхохотался.

Они расселись вокруг стола, громилы же остались стоять на своих местах на манер каменных изваяний. Бенни попытался поймать взгляд Пендлтона, но безуспешно. Еще один хороший знак. По крайней мере однажды ему уже удалось пробудить в Пендлтоне человеческие чувства. Еще немного, думал он, еще совсем немного, и Пендлтон дойдет до нужной кондиции, когда расколоть его не составит большого труда.

– Ладно тебе, Пендлтон, а теперь убери отсюда своих псов и давай поговорим о деле. – Альверато закурил сигару.

Они остались в комнате, но отошли на достаточное расстояние, чтобы не слышать говоривших.

– Итак, Пенди, я очень не люблю, когда меня обманывают, и для тебя исключений делать не собираюсь. Ты же по этой части превзошел сам себя, но меня, ублюдок, тебе больше провести не удастся.

– Ну что ты, Альверато. У меня даже в мыслях не было ничего подобного. Просто еще одна предосторожность, я бы так это назвал. Предосторожность, которая…

– Ладно, хватит трепаться. Давай лучше поговорим о телеграфном пароле. Что ты там поменял?

– Только подпись.

Альверато мельком взглянул на Бенни, уголки губ которого приподнялись в едва заметной ухмылке.

– Вместо «Альфред Б. Кент» нужно ставить просто «Альфред».

– Черт возьми, – чертыхнулся Альверато. Бенни молчал. – Ты что-то еще хочешь мне рассказать?

– Нет, – помедлив самую малость, ответил Пендлтон. И лишь теперь в первый раз за все время взглянул на Бенни.

Бенни по-прежнему молчал.

– Пендлтон, если ты решил мне соврать, – Большой Эл взмахнул рукой с зажатой между пальцами сигарой, – то просто вспомни о том, что у тебя, между прочим, есть дочь.

– Ты недооцениваешь мои умственные способности, – вздохнул Пендлтон, но никто не обратил внимания на то, какэто было сказано.

– Итак, перейдем к операции по получению товара. Давай выкладывай все как есть, четко, ясно, без утайки. А мой мальчик Бенни будет слушать очень внимательно, чтобы быть готовым подхватить знамя, выпавшее из твоих рук, когда ты, Пенди, удалишься от дел.

На это Пендлтону ответить было нечего. Он расстелил на столе морскую карту. А затем заговорил, но по всему было видно, что делает он это с крайней неохотой.

– В своей ответной телеграмме синьор Липпи, как ты, наверное, помнишь, сообщает время и место передачи товара в Италии. Твой агент – я сообщу мистеру Тейпкоу имя человека, с которым мы обычно работали, – выходит на связь с человеком от Липпи, у которого ему и надлежит забрать героин. Твой агент расплачивается за товар и держит его у себя до прибытия в порт судна, намеченного тобою для отправки груза.

На следующем этапе операции в игру вступает наш человек из экипажа корабля. На данный момент таких людей у нас трое, все они служат экономами соответственно на трех судах компании «Гринфелл Лайн». Мистер Тейпкоу будет представлен всем троим. Когда один из них на берегу, то двое находятся в плавании. Мы остановили выбор на этой троице, потому что расписание движения этих трех судов наилучшим образом отвечает нашим потребностям. В настоящий момент эконом с грузового судна «Дэвид Летц» уже получил соответствующие указания. По прибытии в Неаполь твой агент свяжется с ним и передаст сверток с товаром, получит взамен расписку и вернется сюда. Эконом же проносит товар на корабль и для начала хорошенько прячет, распихивая содержимое заветного свертка по разным укромным уголкам, а уж их-то на борту предостаточно. Помимо этого, перед ним стоит еще одна задача. За день до прибытия судна в порт приписки, – Пендлтон указал район на карте, – он упаковывает героин в герметичный цилиндрический контейнер.

С этими словами Пендлтон поднял с пола и водрузил на стол предмет, отдаленно напоминающий алюминиевый термос, крышка которого была снабжена резьбой и двумя защелками. Сверху на крышке имелось металлическое кольцо, а внутри цилиндра оказался резиновый контейнер.

– Точно вот в этом месте, – Пендлтон указал пальцем место где-то вблизи от побережья Виргинии, – этот контейнер выбрасывается за борт и удерживается на плаву при помощи обыкновенного пробкового поплавка, который крепится к кольцу на крышке и удерживает емкость с товаром под водой на глубине примерно двадцати футов. Сам же поплавок, соединенный с контейнером веревкой, тоже находится под водой, примерно в двух футах от поверхности. Помимо этого к поплавку крепится…

– Подожди. Слушай, Пендлтон, эта затея не внушает мне никакого доверия. Место сброса слишком далеко.

– Это самая удачная точка. Обычно ее не видно с берега, и в то же время она находится почти вплотную к континентальному шельфу. Даже если контейнер затонет, то есть шанс достать товар со дна. Другим существенным преимуществом является отсутствие сильных течений. Благодаря вот этим выступам и изогнутой береговой линии Гольфстрим огибает это место стороной. Итак, продолжим. – Пендлтон досадливо кашлянул. – К поплавку крепится четырехдюймовая капсула с красителем желтого цвета, которая через определенный промежуток времени растворяется в воде.

– Где ты его берешь?

– У мистера Тейпкоу будет возможность познакомиться с молодым человеком, который его изготавливает. При контакте с морской водой оболочка капсулы начинает постепенно растворяться. Полное ее разрушение происходит примерно через час, за это время судно успевает отойти на достаточное расстояние от точки сброса товара. При благоприятных погодных условиях краситель растекается по поверхности воды, образуя ярко-желтое пятно примерно пятидесяти футов в диаметре. Без этого отыскать груз было бы довольно затруднительно. Пятно остается на поверхности воды в течение последующих четырех часов. А потом исчезает. Четыре часа – оптимальный срок с учетом близости места сброса от берега и его нахождения на пути проходящего здесь маршрута следования морских судов.

– А как насчет самолетов?

– Пятно хорошо видно и с высоты; но этот район находится в стороне от воздушных маршрутов самолетов, совершающих регулярные рейсы.

– Значит, в моем распоряжении четыре часа?

– Точно так. По истечении этого отрезка времени у тебя есть еще два дня, прежде чем контейнер затонет. Через двое суток после сброса разрушается крепление, соединяющее веревку и поплавок. К тому времени дрейфующий контейнер успевает оказаться вот в этом квадрате. Продержись он хотя бы еще один день, и прибрежное течение принесло бы его прямо вот к этим берегам, а это уже не что иное, как неоправданный риск, которого следует избегать.

– Что ж, здорово. Просто замечательно. – Альверато задумчиво покусывал нижнюю губу. – Гениально. Значит, на все про все у меня будет четыре часа, да? А как я узнаю, что этот парень на корабле уже сбросил товар?

– Вся информация о предполагаемом времени прибытия любого из судов стекается к начальнику порта. При прохождении определенного квадрата курсирующие по данному маршруту суда должны периодически передавать в порт коротковолновые радиограммы, сообщая о местонахождении и скорости движения. Вот это место, отмечено на карте. Как видишь, оно находится на довольно приличном расстоянии от точки сброса груза.

– И кто подбирает товар? – спросил Бенни.

– Есть тут один человек…

– Не стоит беспокоиться, – отмахнулся Альверато. – С этим я и сам справлюсь. Значит, нам остается лишь настроиться на нужную волну, да? Что ж, мило, очень мило. Ну так что, Бенни, ты обо всем этом думаешь?

– На мой взгляд, все довольно ясно. Но связь с Пендлтоном мне придется поддерживать в любом случае.

Пендлтона покоробило отсутствие уважительного «мистер» перед именем, но ничего поделать с этим он не мог.

– Ну вот, пожалуй, и все, – сказал он, поднимаясь. Двое его вышибал немедленно вернулись обратно к столу и встали рядом, но больше никто не двинулся с места.

– Сядь, Пенди. Разговор еще не закончен.

Пендлтон гневно сверкнул глазами и злобно прищурился, но Альверато не дал ему и рта раскрыть.

– Ты посвятишь моего малыша Бенни во все нюансы, связанные с получением товара, и сведешь его со всеми нужными людьми, о которых ты тут сейчас упоминал. Причем сделаешь это абсолютно бесплатно. Никаких пятидесяти процентов, Пендлтон.

Пендлтон прижал ладони к столу и всем телом подался вперед:

– Между прочим, Альверато, я мог запросто продинамить тебя, сорвать сделку и…

– Слушай, а почему бы тебе не заткнуться? И когда ты только поумнеешь настолько, чтобы понять, что если за дело берусь я, то победитель может быть только один: тот, кто ненавидит пройдох вроде тебя. Помимо всего прочего, у меня твоя дочь.

– Ты слишком много о себе возомнил. – Пендлтон повысил голос. – Ты что, и впрямь считаешь, что сможешь выезжать на этих угрозах до бесконечности? Ну и как, по-твоему, долго ты сможешь удерживать у себя мою дочь? Как долго, по-твоему, я буду мириться с этим? – Ему удалось снова обрести былое самообладание, так что теперь его голос казался сухим и бесцветным. – Ты не оставишь ее у себя, не причинишь ей вреда и не…

– А почему бы и нет, Пенди? Откуда такая уверенность? – лениво поинтересовался Альверато.

– Почему, нет? Кажется, ты забываешь, что я хочу вызволить ее, что у меня уже имеется богатый опыт общения с такими отморозками, как ты, и что мои методы гораздо изощренней, чем те, которыми пользуешься ты. Или, может быть, ты убить ее задумал, ты, жирная скотина? Но как тогда, по-твоему, ты сможешь влиять на меня?

Лицо Альверато начало багроветь, а жилистые руки сжались в кулаки.

– Ах ты, паскуда поганая! Ишь, как осмелел! И что, думаешь, я стану спокойно все это выслушивать?! – прошипел он и набрал в легкие побольше воздуха, чтобы продолжить столь гневную тираду, но тут в разговор вмешался Бенни:

– Эл, позволь, я сам объясню.

Его голос звучал спокойно и уверенно, и в комнате воцарилась гулкая, мертвая тишина.

– Пендлтон задал вопрос по существу, – продолжал он. – И я намерен популярно объяснить ему, почему он беспрекословно выполнит все, что от него требуется. И почему ему следует поторопиться. – Выдержав выразительную паузу, Бенни продолжал говорить, и вид у него был такой, как будто он был лицом совершенно незаинтересованным и не поддерживающим ни одну из сторон. – Его дочь не мертва. Но и жизнью это тоже считать нельзя. Правильнее будет сказать, что она находится в переходном состоянии, и чем дольше Пендлтон будет тянуть, тем для нее же будет хуже. Видишь ли, Пендлтон, ты торгуешь как раз тем товаром, что украл ее у тебя. Дело в том, что твоя малышка плотненько подсела на иглу. – Говоря об этом, он небрежно поигрывал незажженной сигаретой. – Так что, Пендлтон, деваться тебе некуда. Ведь это волшебная игла. Чем дольше на ней сидишь, тем лучше не становишься. А время уже пошло.

Он замолчал, чиркнул спичкой и поднес ее к сигарете. Пепельница стояла на небольшом столике, и тогда он встал со своего места, не спеша прошелся по комнате, бросил спичку в пепельницу и вернулся за стол. В комнате по-прежнему стояла гробовая тишина. Когда Пендлтон открыл рот, ему не удалось выдавить из себя ничего, кроме надломленного стона.

Раньше всех дар речи обрел Альверато.

– Бог ты мой, – выдохнул он и затем снова повторил: – Боже.

Пендлтон весь как-то сник, ссутулился в своем кресле, и по его лицу было видно, что он пытается из последних сил сохранить самообладание. Он стиснул зубы, затем стало заметно, как мышцы постепенно расслабляются и его лицо вновь принимает обычное отрешенное выражение.

– Бог ты мой, Бенни, и как это я сразу не догадался? – Альверато не скрывал своего изумления. Затем он хлопнул ладонью по столу и внезапно громко рассмеялся – это был странный звук, похожий на грохот камней в пустом ведре. – Я бы сам в жизнь не додумался. Боже мой, Бенни, да ты у нас просто гений!

Бенни не стал разубеждать его в этом и продолжал глядеть на Пендлтона, но тот молчал. По бурной реакции Альверато, по тому идиотскому изумлению, что все еще было написано у него на лице, Пендлтон понял: это правда.

Затем все трое встали из-за стола и направились к выходу. Возглавлял процессию Альверато, следом за ним шел Бенни. Последним из комнаты, как водится, вышел Берди и закрыл за собой дверь. Пендлтон так и остался неподвижно сидеть за столом.

Время шло, и можно было подумать, что он просто застыл в оцепенении, лишившись рассудка от горя. Но это было не так. В час ночи он снял телефонную трубку и услышал сонный голос телефонистки, дежурившей на коммутаторе, находящемся в нескольких часах езды к югу от Нью-Йорка. У нее он узнал номер телефона и позвонил. Его доводы звучали весьма убедительно; во всяком случае, на все свои вопросы он получал короткие, однозначные ответы, в которых все чаще слышался испуг. Нэнси Дрисколл и в самом деле было очень страшно, когда она положила трубку телефона, стоявшего на тумбочке возле ее кровати, и принялась торопливо одеваться.

Глава 24

Он чувствовал себя уверенно, как никогда. Но если бы Бенни когда-либо и задумался об этом, то он наверняка пришел бы к простому выводу, что иначе и быть не могло. В данное же время для него были важны три проблемы.

Первая из них заключалась в том, чтобы досконально вникнуть во все нюансы, связанные с получением груза.

Другой его проблемой была Пэт.

Третьей – Пендлтон.

Вникнуть в суть предстоящей работы было не сложнее всего того, чем он занимался вот уже на протяжении нескольких лет. Тогда ему приходилось быть предельно осторожным, но и теперь он не утратил былой бдительности, и даже если при обсуждении с Пендлтоном какие-то отдельные нюансы и оказались выпущенными из виду, то это уже было не важно. Они встречались каждый день. Теперь эскорт Пендлтона состоял уже из четырех амбалов, постоянно державших руки в карманах. Бенни же неизменно приходил один. Гарантией его безопасности была худенькая девушка, находившаяся все это время в особняке Альверато; она много спала, иногда принималась бренчать на рояле, а то просто сидела, апатично уставившись в одну точку и теребя край платья.

Теперь управляться с Пэт было проще простого. Он знал, сколько ей давать и когда. Док Уэлч позаботился об этом, собственноручно приготовив раствор и показав Бенни, какой должна быть доза. Он пользовался чистым шприцем и стерильными иглами. Она даже не подозревала, как далеко все зашло.

Иногда Бенни думал о жарких ночах в хижине, за окнами которой копошилась жизнь луизианского болота, и как она вскакивала среди ночи, испуганно озираясь по сторонам, как будто за ней кто-то гонится. Он вспоминал о том времени и, глядя на нынешнее удручающее состояние девушки, размышлял, как долго она еще сможет протянуть в таком положении.

И, наконец, нужно было разобраться с Пендлтоном. Хотя с этим можно было подождать какое-то время. Бенни почти забыл о том, что произошло между ним и отцом Пэт, даже когда ему приходилось общаться непосредственно с ним, а Пендлтон со своей стороны тоже благоразумно предпочитал не ворошить прошлое. Он был словно машина, бездушный агрегат, лишенный воспоминаний и каких бы то ни было эмоций.

Так что мысли Бенни, когда он подъехал к воротам особняка в Уэстчестере, были заняты совсем другим. Он увидел такси, приехавшее из города. Что уже само по себе было неожиданно. А уж то, что оно может попытаться въехать во владения Альверато, представлялось и вовсе чем-то из области фантастики. Но когда Бенни увидел, что таксист, выйдя из машины, препирается с охранником за закрытыми воротами, он почувствовал легкое раздражение, ибо такси преграждало ему дорогу. Однако злился он недолго. Выйдя из машины, он мельком взглянул на пассажира и тут же сменил гнев на милость.

– Пропусти их, – приказал он охраннику. – Это особый случай.

То, что Нэнси Дрисколл вот так заявилась сюда, и в самом деле можно было считать событием из ряда вон выходящим.

Остановившись перед домом, он подождал, пока она расплатится с таксистом, после чего провел ее в небольшую комнатку в дальнем конце дома. На этот раз на ней был не полосатый свитер, а платье из набивной ткани с рисунком в виде цветов сочного красного цвета и маленьких ягодок, разбросанных между ними. Он предложил ей кресло, и от его внимания не ускользнула ее неестественная улыбчивость. Казалось, улыбка ни на миг не покидала ее лица, будто намертво приклеилась к нему.

– Не думала, что мы снова увидимся с вами, мистер Тейпкоу.

– Еще бы. Хотите сигарету?

– Спасибо, но я не курю. Надо же, какая неожиданная встреча, – покачала она головой. И замолчала, не зная, что еще сказать.

Он должен был помочь ей поддержать беседу. Нужно было дать ей возможность высказаться.

– Вот и я о том же, мисс Дрисколл. Никогда не подумал бы, что у меня будет возможность снова вас лицезреть. – Он обворожительно улыбнулся.

– А почему бы вам не называть меня просто Нэнси? – предложила она. – Мне кажется, мы уже довольно близко знакомы, не так ли? – Она глупо хихикнула.

– Разумеется, Нэнси. А вы тогда называйте меня просто Бенни. Мне тоже кажется, что мы уже успели изучить друг друга. – Он опустил глаза, а затем снова взглянул ей в лицо и добавил: – Ну, почти.

Она натянуто засмеялась. Ну подумаешь, оказала по пьяному делу знак внимания Тейпкоу-шоферу, с кем не бывает-то? Он продолжал глядеть на нее в упор, и, как она ни старалась скрыть смущения, на щеках проступил стыдливый румянец.

– Чего только не случается в жизни! – Она рассмеялась. – Полагаю, я так никогда бы и не встретилась с мистером Альверато, если бы вы… если бы мы с вами… – Она кокетливо приосанилась и томно вздохнула. Получилось довольно достоверно. Единственное, что нарушало общую картину, – это все тот же предательский румянец.

Бенни не сомневался в том, что обсуждение данного вопроса первоначально не входило в ее планы, а потому и не было заранее отрепетировано.

– Насколько я могу догадываться, сюда вы приехали не для того, чтобы проведать меня, – вздохнул он.

Она улыбнулась:

– Мне очень жаль, Бенни, но это действительно так.

Она попыталась изобразить сожаление, но ей это не удалось, Бенни же продолжал развивать свою мысль:

– Тогда, полагаю, вас интересует Эл. Но не думаю, чтобы он мог предположить, что вы вот так возьмете и нагрянете к нему в гости.

– Разумеется, он меня не ждал, и от этого мне немного неловко. Конечно, во время круиза мы с ним строили самые различные планы. Вы, разумеется, знаете про круиз? Но затем, со всей этой работой и ужасным ажиотажем вокруг Пэт, вы ведь знаете, что случилось с Пэт? Она до сих пор так и не вернулась в колледж!

– А вы работаете все там же?

– Да, конечно. Мои сослуживцы – очень милые люди.

– Наверное, у вас очень интересная работа.

– Мне нравится. Конечно, платят там не очень много… но, с другой стороны, когда любишь свою работу…

Он снова помог ей справиться с возникшей неловкостью:

– Эл очень обрадуется, когда узнает, что вы здесь.

– Вы так думаете? – Ее улыбка стала еще шире. Но ее взгляд показался Бенни скорее испуганным, чем влюбленным.

– А то! Он тут на днях как раз вспоминал о вас. И еще говорил, что было бы неплохо снова съездить в круиз.

Губы мисс Дрисколл дрогнули.

– Конечно, то, что вы ему не звонили, и вообще… Но ведь он ничего не знал о том, какие проблемы на вас навалились. Бедняжка Пэт и все такое…

Почувствовав, что ей удалось вывернуться и на этот раз, она поспешила переключиться с обсуждения Альверато на что-нибудь другое:

– Да уж… Ну разве не странно? Мне показалось, что вы с ним… Сначала я думала, что она с вами. Но вы возвратились в город, а она до сих пор даже не позвонила! Кстати, а в этом доме ее, случайно, нет?

Сама она до этого не додумалась бы. По расчетам Бенни, у нее даже не было достаточных оснований для того, чтобы выдвигать подобное предположение.

– Честно говоря, Нэнси, она действительно здесь.

– Неужели!

– Но к ней сейчас нельзя. Последнее время Пэт что-то нездоровится, она уже несколько дней не выходит из своей комнаты.

– Бедняжка. Надеюсь, это не очень серьезно?

– Нет, конечно же, нет. А вообще, она ходит, куда захочет, даже в городе бывает. Странно, что она до сих пор так и не удосужилась никому позвонить. Но, с другой стороны, мы – я и она – проводим много времени вместе. Ну, сами знаете…

– Ну что вы, Бенни, конечно же, я все понимаю, – по-матерински участливо согласилась она.

– Вообще-то она уже должна скоро проснуться и выйти сюда. Мы с ней сегодня собирались поехать куда-нибудь и приятно провести время. Заказали столик и все такое. А еще в понедельник вечером мы идем в клуб «Бью Бруммель». Может, доводилось слышать?

– Нет, к сожалению.

– Если хотите, можете составить нам компанию.

– Клуб «Бью Бруммель»?

– Да. В понедельник вечером.

– Нет, Бенни, к сожалению, ничего не выйдет. Я и сегодня-то еле-еле вырвалась сюда. Ничего не поделаешь, дела… Бог ты мой, как же я опаздываю! Думаю…

– Но ведь сейчас уже вечер.

– Надо же, даже не заметила, как время быстро пролетело. Как бы на поезд не опоздать, а то следующего придется ждать очень долго…

– Разве вы не хотите дождаться Эла?

На мгновение в ее глазах снова появилось затравленное выражение.

– Конечно, Бенни, очень хочу, но…

– Просто, Нэнси, дело в том, что сегодня он, скорее всего, вернется поздно.

– Жаль. Очень жаль…

– Что ж, должно быть, вы правы. Возможно, вам действительно не стоит дожидаться его, а приехать как-нибудь в следующий раз. Но только предварительно обязательно позвоните. Он будет очень рад.

Она больше не казалась испуганной. И даже как будто немного повеселела.

Теперь, когда худшее осталось позади, опасность миновала и она была избавлена от необходимости встречаться с Альверато, ей тут же стало жутко некогда. Бенни проводил ее до порога и велел одному из охранников отвезти на вокзал.

– Во сколько отходит ваш поезд? – спросил он.

– Ровно в семь. Если бы они не ходили так редко…

– Да-да, я все понимаю. Вам на какой вокзал? Гранд-Сентрал?

– Ага, Гранд-Сентрал.

Мисс Дрисколл осталась стоять на ступеньках, а Бенни отправился якобы показать водителю, какую машину ему взять. К тому времени он успел отойти достаточно далеко от дома, чтобы их разговор не был услышан.

– Отвезешь ее на Гранд-Сентрал и проследишь, куда она направится. Потом позвонишь мне.

Водитель понимающе кивнул и направился к машине. Затем мисс Дрисколл села, и они выехали за ворота, чтобы успеть к отправлению семичасового поезда.

Обещанный же звонок раздался не раньше девяти. Бенни снял трубку.

– Я ее упустил, – сказал человек на другом конце провода.

– Что случилось?

– Без четверти семь я высадил ее у Гранд-Сентрал. Она зашла в здание вокзала. Я за ней. Оставил машину на Сорок второй. Кстати, меня за это штрафанули, кто будет платить…

– Не отвлекайся на ерунду. Что было дальше?

– Ничего. Она походила немного вдоль окон, потом подошла к часам. А после снова вышла на улицу.

– Дожидалась кого-то?

– Нет, просто как будто бесцельно бродила. Короче, она там слоняется, а время-то все ближе к семи. А она все ходит и ходит кругами.

– Ну не тяни, говори, что было потом?

– А потом подошла к телефону и стала кому-то звонить. Я видел, что в автомат она опустила, кажется, десятицентовик, короче, только одну монетку, просекаешь? Поговорила с кем-то. А уж с кем и о чем, естественно, я этого не знаю.

– И что потом?

– Ничего. Она вышла, и я ее упустил. Она поймала такси и уехала.

– А номера ты не запомнил? Какой был номер машины?

– Я тебе что, легавый что ли?

Альверато смотрел по телевизору бои без правил. Сняв ботинки, он возлежал на диване и даже не повернул головы, когда дверь отворилась.

– Эл, тут вот какое дело…

– Потом, потом, – отмахнулся он, не отрываясь от экрана.

– У нас проблемы.

– Придурок, не зевай по сторонам, прикрывайся! – заорал он, тряся кулаками.

– Слушай, Эл. Ты, случайно, не помнишь дамочку по имени Дрисколл?

– Ну что тебе еще? Чего пристал? – Альверато приподнялся на локте.

– Нэнси Дрисколл.

– Что?

– Она наведалась сюда сегодня. Приезжала якобы проведать тебя.

Альверато сел на диване и уставился на Бенни, глядя на него снизу вверх:

– Крошка Нэнси? Здесь? Она была здесь?

– Да, сегодня во второй половине дня. Сказала, будто бы вы с ней снова пытаетесь наладить отношения.

– Это она так сказала? Но я не…

– Я сразу понял, что что-то тут нечисто.

Альверато встал с дивана и выключил телевизор. Он сосредоточился и был весь внимание.

– Дрисколл? Аферистка? Нет, она слишком тупа для таких вещей. За ней кто-то стоит.

– Она интересовалась, нет ли здесь Пэт.

– Пендлтон! – Бенни даже не ожидал, что Альверато так быстро догадается.

– И мне так кажется. Я постарался ее осторожно прощупать, ну и подловил на некоторых мелочах: говорит, что должна уехать из города и опаздывает на поезд, а сама вместо этого звонит кому-то с вокзала. Звонок не междугородний, местный.

– Что ей было нужно?

– Сначала она заявила, что хочет повидаться с тобой. А потом я сказал ей, что Пэт здесь и что в понедельник вечером я собираюсь сводить ее куда-нибудь поразвлечься. После этого она окончательно потеряла интерес к тебе и тут же заторопилась домой.

– А ты, случайно, не уточнил, куда именно собираешься с ней пойти?

– Я сказал, что мы идем в «Бью Бруммель». Это первое, что пришло в голову.

Альверато принялся расхаживать по комнате. Он довольно потирал руки, на лице заиграла ухмылка.

– Вот это да! Просто обалдеть. Бенни, ты выдал ей классный расклад, Пендлтон обязательно клюнет. Не может быть, чтобы он отказался от такого шанса. Старый козел обязательно попытается отбить у нас девчонку. Черт возьми, Бенни! – Он радостно хлопнул его по спине. – Ловко, однако. Это же мой клуб. Вот смеху-то будет…

– Подожди, Эл…

– И ждать тут нечего. Это же просто подарок судьбы. Ну теперь я устрою Пендлтону вечеринку по высшему разряду, совсем как в те добрые старые времена, о которых этот старый козел вякает на каждом углу.

– Слушай, Эл. Я не стал бы этого делать. Я сказал ей это лишь для того, чтобы проверить, клюнет она или нет. Ведь она могла оказаться и ни при чем…

– Ты что, рехнулся? Такой шанс бывает раз в жизни! Ну уж нет, на этот раз я устрою для старика Пенди такой спектакль в стиле ретро, что ему мало не покажется!

– Эл, так нельзя. Ты не можешь рисковать жизнью Пэт. А вдруг…

– А это, Бенни, уже не твоя забота. Я знаю, что делаю!

И это было чистейшей правдой. Он преобразился и уже больше ничем не напоминал недотепу из старой мелодрамы. Как и двадцать лет назад, он снова был решителен и энергичен, отчаянный босс, любивший силу во всех ее проявлениях и умевший использовать ее так, что в его руках она становилась грозным, дерзким и эффективным оружием.

Альверато подошел к двери и крикнул кому-то, чтобы принесли карту автомобильных дорог штата. Затем подошел к письменному столу и сел, нервно барабаня пальцами по столешнице.

– Позови сюда Берди, – приказал он, и Бенни выполнил приказание.

Он сидел за столом перед развернутой картой с карандашом в руке и велел двум своим подручным внимательно следить за ходом его мысли.

– Пендлтон обязательно пришлет в клуб кого-нибудь из своих людей. Если Пэт и тебя, Бенни, там не окажется, то он тут же сообразит, что это подстава, и дело сорвется. Вы с ней приедете сюда в девять. И останетесь до одиннадцати. Дольше не задерживайтесь, а то потом народ начнет массово разъезжаться по домам и вы можете застрять на шоссе. Берди, ты будешь контролировать ситуацию в клубе. Расставь ребят в зале, на балконе, на стоянке, в подсобках. Тут я целиком и полностью полагаюсь на тебя. Далее, насколько я знаю нашего общего друга, Пендлтон не станет затевать что-либо в самом клубе. Он знает, что это мое заведение. Да и лишний шум ему тоже ни к чему. Так что, скорее всего, он попытается перехватить вас где-нибудь на шоссе.

– Послушай, Эл… – снова заговорил было Бенни.

– Ты сюда не лезь. Это мое шоу, и я с ним сам управлюсь. А теперь придвиньтесь поближе и смотрите на карту. – Они склонились над столом, наблюдая за движением карандаша. – Клуб находится вот здесь. Выехать отсюда можно лишь в двух направлениях. Вот по этой дороге, что выходит прямо на шоссе, ведущее в город, и вот по этой, что ведет сюда, к нам. Бенни, в клуб ты приедешь вот по этой дороге. В одиннадцать ты по ней же отправишься домой. Расстояние от клуба до этого перекрестка – мили три, не больше. Три мили шоссе, проходящего по открытой местности, можно сказать, посреди чистого поля. Короче, любому дураку, даже такому старому козлу, как Пендлтон, будет ясно, что этот участок не годится для такой затеи. Восемь миль шоссе от дома до клуба проходят через пригород и разные маленькие городишки. Так что здесь ему тоже ничего не светит. А поэтому выберет он вот это место.

Альверато замолчал и внезапно хлопнул ладонью по карте.

– Тейпкоу, ты запоминай. Между прочим, речь идет и о твоей шкуре тоже. Надеюсь, ты еще помнишь об этом. – Затем он снова склонился над картой. – Вот здесь холмы, лес, своего рода лощина. Тут проходит двухмильный отрезок шоссе. Вот тут-то он и будет дожидаться.

Он замолчал и торжествующе оглядел присутствующих, словно дирижер, по мановению руки которого оркестр только что сыграл оглушительный финал.

Бенни разглядывал карту и думал о том, что Альверато, возможно, был прав. Он действительно был сегодня в ударе.

– Эл, вряд ли тебе удастся заманить сюда Пендлтона. Сам он туда не сунется.

– Ну и что?

– Я просто подумал…

– А ты не думай. Следи за ситуацией и ориентируйся по ходу. – Альверато был полон решимости. – Этот участок я беру на себя. Да, вот еще что: Берди, возьмешь тот «меркьюри», на котором ездят Брейдисы. Для этой детской шалости мне нужна тачка помощнее. Еще доставь сюда Хромого Смита с его аппаратурой. Нужно установить в машине радиопередатчик и настроить под него рации. Их у нас будет три. Так, Бенни, а от тебя требуется следующее. Значит, после того, как вы вышли из клуба и сели в машину, ты включаешь этот самый передатчик у себя в машине и в процессе движения каждые полмили выходишь с нами на связь, понял? Каждые полмили. А когда увидишь, что начинает твориться что-то неладное, сразу же называй число пройденных миль и говори, в чем дело. Ясно тебе?