Текст книги "Последний долг (ЛП)"
Автор книги: Пэппер Винтерс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 25 страниц)
Пеппер Винтерс
Последний долг
(серия книг «Погрязшие в долгах», часть 6)
Copyright © 2015 Pepper Winters
От автора перевода читателям
Друзья!
Время диктует свои правила и то, что можно было сделать за один месяц, растянулось на один год. За это время произошло множество событий, у меня – радостное. Я стала мамой очаровательной дочери, которая не дала мне возможности, в приятных хлопотах, быстрее закончить работу над переводом. Но, как и обещала, перевод последней книги серии «Погрязшие в долгах» завершён. История, имеющая множество интересных сюжетных поворотов, подошла к концу. Желаю вам приятного чтения и не судите строго, так как это всего лишь вторая книга, переведённая мною. Но я постаралась сохранить «речь» автора произведения, чтобы вы могли вдоволь насладиться этой интересной, увлекательной, интригующей книгой. Вы всегда можете оценить мой труд, написав свою благодарность на сайте ЛитМир.
P.S. не забывайте, что есть ещё и эпилог, с которым тоже нужно познакомиться.
С любовью к читателям, ваша Joli
Страница 1
– Готова умереть, Нила?
Голос Ката причинил мне физическую боль, когда он заставил меня опуститься на колени. Великолепие бального зала насмехалось надо мной, когда я неохотно склонилась к ногам своего палача.
Бархат и ручные вышивки на стенах сверкали, как алмазы, которые контрабандой перевозили Хоуки, – прямой контраст с топорно распиленным деревом и грубо сделанным гильотинным помостом. Никакой утонченности. Никакой гордости. Только приподнятый подиум, каркас, смягчающий большое потускневшее лезвие, и свисающая сбоку верёвка.
– Не делай этого. Кат ... подумай о том, кем ты стал. Ты можешь остановить это. – Мой голос походил на мольбу, но я поклялась не просить. Я многое видела, многое понимала и страдала от того, что никогда не думала, что смогу вынести. Я отказывалась плакать и пресмыкаться. Я не доставлю ему такого удовольствия.
– Через пять минут все будет кончено, Уивер. – Кат наклонился в сторону и взял плетеную корзину.
Плетеная корзина.
Я не хотела думать о её содержании.
Он переложил её на другую сторону деревянного блока.
Мои легкие требовали больше кислорода. Мой мозг требовал больше времени. И мой сердце… требовало больше надежды, больше жизни, больше любви.
Я еще не готова.
Только не так.
– Кат…
– Нет. Больше никаких разговоров. Не после всего, что ты сделала. – Вынув из кармана чёрный капюшон, он не медлил. Никакой шумихи. Никаких загадок.
Я вскрикнула, когда колючая чернота окутала мое лицо, затягиваясь веревкой вокруг горла.
Плакальщица-Уивер заставила меня похолодеть. Бриллиантовый ошейник, который видел то же, что и я, и шептался с призраками моей убитой семьи, был готов отказаться от своих притязаний и расстаться с моей шеей.
Так оно и было.
Последний Долг.
Кат подтолкнул мои плечи вперед.
Тяжелое ярмо легло мне на спину.
Я закрыла глаза.
Я попрощалась.
…
Я ждала смерти.
Неделей ранее
– Нет!
Я оттолкнулась, вцепившись в поручни частного самолета, сопротивляясь всем своим весом непрекращающимся толчкам Дэниэля. – Стой!
– Поднимайся по гребаной лестнице, Уивер. – Дэниэль ткнул меня локтем в спину.
Я споткнулась, ударившись коленом о высокую ступеньку.
– Ты не можешь этого сделать!
Как это случилось? Как всего за несколько часов вся Вселенная обернулась против меня? Снова.
Мне хотелось разбить все часы. Вырвать каждую шестерёнку и каждый винтик.
Время снова украло мою жизнь.
Джетро!
Дэниэль хихикнул.
– Я думаю, ты понимаешь, что мы можем. – Он толкнул меня выше.
Мое сердце болело, как будто каждая миля между нами и Хоуксриджем была лезвием, отрезающим меня все дальше от защиты Джетро – дисгармония в уже нестройной симфонии.
Только что я была окрылённой от любви и обожания, на цыпочках пробираясь обратно в Холл. В следующее мгновение я была поймана в ловушку, вынужденная одеться в джинсы и толстовку с капюшоном, и повиноваться Дэниэлю, который стоял в дверном проеме моей комнаты, выкрикивая приказы упаковать несколько скудных вещей.
Он не оставил меня одну.
Его глаза следили за каждым моим движением. Я не могла схватить пистолет, который спрятала благодаря Жасмин. Я не могла написать Джетро, чтобы сказать ему, что меня поймали.
Все, что я могла делать, это бегать по комнате, подчиняясь моему заклятому врагу.
Единственным спасением было то, что под ненавистным взглядом Дэниэля я умудрилась упаковать одежду, которую перешила несколько недель назад. Манжеты, полные иголок, и подолы, набитые моими швейными принадлежностями. Эта одежда была моей единственной надеждой. Никакой лазейки не было. Никакого способа, чтобы отказаться.
Я должна была верить, что Жасмин сообщит Джетро. Что он придет за мной…
Пока не стало слишком поздно.
Отчаяние, которое я испытала, когда Дэниэль впервые поймал меня, сменилось негодующим гневом. Я была так близка к свободе. Я была в объятиях Джетро. Я была далеко от его психованной семьи. Мое сердце немного ожесточилось к Джетро за то, что он заставил меня вернуться.
Почему? Почему ты отослал меня обратно?
Я не знала, хватит ли у меня смелости простить его.
Ты знаешь почему. И ты это сделаешь. Конечно же, ты это сделаешь.
Я не могла ненавидеть его, потому что не была эгоисткой. Он послал меня назад, чтобы защитить всех нас. Тех немногих, кто принял его, а он принял их в ответ. Любовь была злейшим врагом, нарушающим свои обязательства, не гарантирующим никакой свободы, когда дело доходило до трезвого мышления.
Джетро любил слишком сильно. Чувствовал слишком много. Слишком много страдал. А его брат и сестра станут нашей погибелью. Кестрел и Жасмин полагались на него – так же, как и я. Ответственность за улаживание семейных проблем была для него тяжким бременем.
Но он не один.
Возможно, я буду украдена. Планы Джетро спасти меня могут быть разрушены. Но я все еще была жива. Все еще дышу. Я уже не была той наивной девушкой, которая впервые приехала в Хоуксридж. Я была женщиной, влюбленной в Хоука. Уивер, которая прольет кровь Хоука.
Это еще не конец.…
Боль взорвалась в моем позвоночнике, когда Дэниэль ударил меня кулаком.
– Садись в грёбаный самолет.
– Нет! – Я бросилась назад, отчаянно глядя на частный ангар. Мы были не в Хитроу, а на маленьком частном аэродроме под названием Тервестон. – Я не буду!
Я не могла позвать на помощь посторонних.
Ни полиции, ни маршалов авиации.
Когда Дэниэль вытащил меня из моей комнаты и вытолкал наружу, Кат уже ждал его. С победоносной улыбкой он запихнул меня на заднее сиденье лимузина.
С рычащим мотором мы отъехали от Хоуксриджа, шины хрустели по гравию, когда мы ехали по длинной подъездной дорожке от поместья.
Мои глаза обшаривали деревья, их силуэты становились все отчетливее по мере того, как солнце окрашивало небо розовым румянцем. Дэниэль и Кат сидели напротив меня, произнося тосты, попивая охлажденное шампанское. Однако я была не одна на своей стороне лимузина – у меня был охранник.
Маркиз, чертов приспешник Бонни, сидел рядом со мной – гора мускулов, непреклонная и непробиваемая.
– Поспешите.
Незнакомый голос заставил меня поднять глаза.
Человек в форме капитана улыбнулся с верхней ступеньки трапа самолета. Фюзеляж частного самолета отливал графитово-серым цветом. Хвост украшали сверкающие бриллианты, инкрустированные в виде развевающейся на ветру ленты.
– Я не хочу уезжать из Англии.
Дэниэль рассмеялся у меня за спиной.
– Как будто у тебя есть выбор.
– У меня всегда есть выбор, Баззерд. – Я сердито оглянулась через плечо. – Точно так же, как этот твой выбор не закончится для тебя хорошо.
Если я не убью тебя, это сделает Джетро.
Насколько Дэниэль знал, его убитый брат якобы гнил в какой-то безымянной могиле. Джетро был прав. Элемент неожиданности превзошел все великие заблуждения Ката и Дэниэля.
– Осторожнее, сука, – прорычал он. – Все, что ты скажешь мне здесь, будет полностью оплачено, когда мы будем там.
– Сейчас, сейчас. Нет нужды в угрозах.
Капитан спустился по ступенькам, протягивая руку.
– Она поднимется на борт. Не так ли, моя дорогая? Не нужно бояться летать. У меня образцовый послужной список. – Седые волосы торчали по обе стороны его нетронутой летной шапочки. В свои пятьдесят с небольшим он выглядел подтянутым, пребывая в нетерпении перед взлётом.
– Я не могу улететь.
Я не могу быть так далеко от Джетро.
Капитан улыбнулся, махнув рукой в сторону своего самолёта.
– Конечно, можешь. К тому же, держу пари, вы никогда не путешествовали с таким комфортом.
– Я не имею ничего против воздушного транспорта. Всё дело в пункте назначения, с которым я не согласна. Я остаюсь здесь. – Я уперлась пятками в металлическую решетку, борясь с постоянным напором Дэниэля. – У меня нет паспорта, визы... я не могу пересекать границу, так что вы должны позволить мне вернуться домой.
Домой.
Неужели Хоуксридж-Холл стал моим домом?
Нет, это абсурд.
Это всё благодаря Джетро. Не имело значения, где мы окажемся. То, что мы делали для работы. Как складывалась наша жизнь. Пока я жива и рядом со мной Джетро...я буду дома.
– Не беспокойся об этом. – Капитан призывно махнул рукой. – Путешествия полезны для души.
Только не моей души.
Путешествие означало, что моя душа освободится от тела, благодаря Кату и последнему долгу.
Солнце едва выглядывало из-за горизонта, скрытое густым туманом и отступающей ночью. Мир отказывался согреваться, не в силах сбросить утренний мороз или освободиться от когтей зимы. Англия не хотела прощаться так сильно, как я, ее рассвет неохотно желал, чтобы я осталась.
– Если ты не сядешь в этот чертов самолет через две секунды, Уивер, ты еще пожалеешь об этом, – прорычал Дэниэль.
Я уставилась на самого молодого из Хоуков.
– Разве ты еще не понял, что твои угрозы меня не пугают?
Заставив себя выпрямиться, я спрятала дрожь в костях, дрожь в мышцах, неистовый ужас, бурлящий в моей крови.
– Я знаю, куда ты хочешь меня отвезти, и я отказываюсь.
Дэниэль ущипнул себя за переносицу. Секунду спустя он ударил меня по затылку.
– Веди себя прилично!
Я стиснула зубы от нахлынувшей боли.
– Алмаси Кипанга – это чертово удовольствие для таких, как ты, Уивер. Встань на колени и прояви свою чертову признательность. Иначе я вырву твой гребаный язык и обеспечу тебе покой до конца путешествия.
– Ах, как я уже сказал, в насилии нет необходимости. – Капитан сделал еще один шаг, оторвал мою руку от перил и потянул вверх. – Пойдем, моя дорогая. Давай отведем тебя внутрь. И не беспокойся о визах и прочем. Предоставь это мне. С контролем аэропорта проблем не будет.
Головокружение окрасило мир в монохромные серые тона, когда я качнулась к капитану.
– Но…
Кат пронесся мимо Дэниэля – его терпение иссякло. Схватив меня за задницу, он толкнул меня вверх, заставляя, как невольный скот, подниматься по последним ступеням.
– У меня есть твой паспорт, Нила. Садись в самолет. – Его дыхание скользнуло по моей шее. – И не думай снова отказываться. Поняла?
Вцепившись в фюзеляж, я оглянулась через плечо.
– Мой паспорт? Как ты это сделал…
Он помахал перед моим носом черной папкой.
– Здесь все. У тебя больше нет отговорок, и я больше не буду спрашивать. Садись в этот гребаный самолет, или я вырублю тебя, и ты проснешься, когда мы туда доберемся.
Дэниэль рассмеялся, когда последний толчок заставил меня подняться на последнюю ступеньку и бросил в объятия капитана.
Дерьмо.
– А, вот и ты. – Пилот поддержал меня, держа за плечи, когда я споткнулась, снова потеряв равновесие. Болезнь украла мое зрение, прежде чем отправить меня обратно в ад.
Найди якорь, держись крепче. Сделай это, и все будет хорошо.
Вон.
Его маленькое стихотворение для меня.
Мое сердце плакало о брате и отце. Увижу ли я их когда-нибудь снова?
Капитан повел меня дальше в роскошный самолет. Он гордо надулся.
– Видишь, как здесь хорошо? Все твои заботы ни о чем. Мы будем очень заботиться о тебе. – Он похлопал меня по руке и отпустил. – Занимай любое место, которое тебе нравится. Не забудь пристегнуться.
Мои глаза расширились. Он говорил так, словно это был безобидный отпуск отца и приёмной дочери. Неужели он не видит враждебности? Не слышит предначертанной судьбы?
Я открыла рот, чтобы сказать ему. Но какой в этом смысл?
Он принадлежал Кату. Точно так же, как дипломаты, юристы и члены королевской семьи.
Ему было всё равно.
Грипп, приступы головокружения и тот факт, что я не спала всю ночь, настигли меня. Опустив глаза, я подошла к черному кожаному креслу и села. Пытаясь собраться с мыслями, я опустила голову на руки.
Как, черт возьми, мне выбраться из этого?
Пятясь к кабине, чтобы освободить проход для Ката, Дэниэля и Маркиза, пилот сказал:
– Рад снова лететь с вами, мистер Хоук.
– Приятно вернуться. – Кат кивнул, выбирая место рядом с тем, на которое я плюхнулась. Положив папку на маленький столик, привинченный к полу, он спросил:
– Все планы полёта зарегистрированы?
Я подняла глаза, осматривая интерьер с чёрными и хромированными деталями. Куда бы я ни посмотрела, везде был выбит логотип Black Diamond: от кожаных сидений до плюшевого ковра, оконных занавесок и салфеток.
Самолет состоял из трех зон: два черных дивана стояли друг против друга в конце, большой стол для заседаний занимал среднюю секцию с прикрепленными болтами вращающимися сиденьями, а восемь одиночных стульев занимали переднюю часть, выглядя как любой первый класс в нормальной авиакомпании.
Не то, чтобы я когда-нибудь летала первым классом.
Мое сердце дрогнуло. В последний раз, когда я летела на самолете, Джетро накачал меня наркотиками и увез из Милана в Англию. Он позволил мне написать Кайту в баре, все это время скрывая, что это был он.
Это намного превосходило тот полет в роскоши, но это была просто еще одна клетка. И единственный человек, которого я любила, даже не знал, что я исчезла.
Капитан кивнул.
– Да, все записано и готово к работе. Нам придется заправиться в Чаде, как обычно, но путь до Ботсваны должен быть гладким.
Я застыла, вцепившись в мягкие кожаные подлокотники.
– Ботсвана?
Африка.
Я буду беззащитной и неподготовленной посреди кишащей львами и гиенами сельской местности, захваченной людьми, которые были хуже, чем дикая природа.
Дэниэль сказал мне об этом в коридоре, но я не рассчитала последствия. И вот я уже в самолете, который вот-вот взлетит и покинет Англию. Моя родина. Моя безопасная зона.
О, боже мой! Как Джетро доберется до меня вовремя?
Он не полностью исцелился. Ему нужно было привести в действие тот план, который он разработал. Даже если Жасмин даст ему знать, всё равно будет слишком поздно, чтобы помочь мне.
Страница 2
Я сама по себе.
Мои пальцы теребили карман толстовки, которую я надела перед тем, как Дэниэль забрал меня из моей комнаты. Длинная вязальная спица оставалась невидимой. Она не была хлипкой или слабой. Одноконечная металлическая конструкция длиной примерно тридцать пять сантиметров. Если бы у моей толстовки не было большого переднего кармана, я бы не смогла её спрятать.
Я не особо увлекалась вязанием – предпочитала шить, а не заниматься пряжей и шерстью, но в данном случае это стало моим самым любимым инструментом.
Пожалуйста, пусть этого будет достаточно.
У меня не было ни пуль, ни клинков, зато была моя тезка. Разве я не обещала, что стану иголкой, а не ниткой? Что я буду резкой, безжалостной? Способной проколоть и победить?
Клокочущий гнев и желание борьбы вернулись, поселившись в моей душе. Я была одна, но я многого достигла. Я научилась сражаться с монстрами и побеждать.
Так чего же мне бояться покинуть Англию?
Я сделаю Африку своим личным полем битвы.
Кат посмотрел на меня со злобной улыбкой на губах.
– Не только в Ботсвану, Нила. В алмазную Мекку. В нашу шахту.
Его слова перекликались с предыдущими словами Дэниэля.
Поглаживая спрятанную иглу, я прищурилась.
– Зачем?
Кат тихо рассмеялся, принимая бокал шампанского от светловолосой стюардессы.
– А ты как думаешь?
Капитан прочистил горло.
– Если я вам не нужен, сэр, я вас оставлю.
Быстро отсалютовав, он исчез в кабине, оставив Дэниэля красться по проходу и выбирать место позади меня. Маркиз прошёл, не говоря ни слова, просто играя своими мускулами.
Самолет превратился в банку из-под сардин, заключив меня в тюрьму с тремя людьми, которых я презирала.
– Ты сам ей скажешь или мне сказать? – Кат взглянул на Дэниэля.
Дэниэль наклонился вперед, сжимая мои недавно подстриженные волосы. Каждый раз, когда я думала о недавно срезанных прядях, я замирала от грусти, а потом согревалась от удовольствия. Джетро исправил ошибки своего брата. Исправляя жестокость своей семьи с помощью мягкого успокоения.
Новый стиль только укрепил мою волю к победе. Я отомщу. И мои волосы отрастут снова, пока они будут разлагаться в своих могилах.
Я сидела неподвижно, дрожа от ненависти, когда Дэниэль прошептал:
– Я уже говорил тебе, Уивер. Пришло время наверстать упущенное. Ты все еще должна нам за третий долг. Ты все еще должна нам за четвертый долг. И как только твои долги будут выплачены, останется вопрос о финальном долге, как о компенсации. – Он засмеялся, проводя своими чудовищными пальцами по моей голове. – Очень удобно, что оставшаяся часть четвертого долга будет выплачена вне поместья. Не только благодаря смене обстановки, но и тому, что моя гребаная сестра не сможет вмешаться.
Боль жгла там, где он держал мои волосы.
Кат погладил меня по руке.
– Да, Жасмин доказала, что она сильная и добилась своего с новыми правками о наследстве, но моя дорогая дочь и ее высокие и могучие нравы не будут приветствоваться там, куда мы направляемся.
Мой голос был исполнен праведности.
– Она никогда не простит тебе того, что ты сделал.
Кат склонил голову набок.
– Почему ты думаешь, что у нее есть выбор? Мы же семья. Все грехи прощаются теми, у кого одна кровь.
Я подавилась смехом.
– Серьезно? Ты действительно так думаешь?
– Я так не думаю. Я знаю, что семьи держатся вместе. Вот почему наши дела идут так хорошо. Почему мы возвысились над вами и обеспечили столетия возмездия. – Он поднял руку выше и коснулся моего бриллиантового ошейника. – Ты когда-нибудь задумывалась об истории, стоящей за Плакальщицей-Уивер? Ты когда-нибудь задумывалась, как это было?
Я поджала губы, не доставляя ему удовольствия ответом. Конечно, мне было интересно. Но я не буду ослаблять себя расспросами – не тогда, когда Кат, казалось, думал, что это знание причинит мне боль.
– Этот ошейник, который я скоро сниму с твоего трупа, был сделан внуком женщины, которую мистер Уивер насиловал каждую ночь. Она нарисовала нечто настолько прекрасное, что оно могло быть только отвратительным по своему замыслу, и Уильям Хоук позаботился о том, чтобы последнее желание его бабушки было исполнено, как только она умрет.
Смятение мешало пониманию.
Я не понимала, как они связаны.
– Зачем?
Кат нахмурился.
– Зачем?
Дёрнув его за руку, я повернулась к нему лицом.
– Зачем обижают только женщин-Уивер? Почему не мужчин? Это был мистер Уивер, который причинил ущерб Хоукам. Выместите свою месть на мужчинах. Выберите свой пол.
– Мы все равно победили бы, Нила, потому что, нравится нам это или нет, Уивер слабы. – Кат рассмеялся, сверкнув зубами от смеха. – И кроме того, похищение их женщин ранит их сильнее, чем физические раны.
Мне не нужно было спрашивать почему. Я знала.
Лишение мужчин их любимых, подчеркивало не только их неспособность защитить, но и их слабость в спасении. Они будут жить, вечно преследуемые теми, кого они подвели – обеспокоенные и измученные их падениями, превращаясь в искалеченных, сломленных людей, точно так же, как мой отец.
Я вздохнула, бросив последний взгляд в окно на страну, где я родилась, выросла и была в долгу.
Кат положил ладонь мне на бедро, сжимая его.
– Ты скоро все узнаешь. Все секреты. Каждую историю. С этого момента все твое, Нила. Задавай вопросы. Подглядывай и допрашивай. Твоё время тикает.
Закрыв глаза, он устроился в кресле поудобнее.
– Я бы немного поспал на твоём месте. Как только мы приземлимся, тебе придется заплатить кое-какие долги.
***
Мы приземлились в темноте.
Сколько времени потребовалось, чтобы обменять родину на чужую землю?
Десять часов? Двенадцать?
Я сбилась с пути.
Впрочем, если бы светило яркое солнце, это ничего бы не изменило. С Хоуками, заключившими меня в тюрьму, в моем мире царила вечная тьма.
Я повернулась в кресле, ловя отблески огней взлетно-посадочной полосы и зданий, когда капитан подруливал к частному ангару. В тот момент, когда самолет проскользнул внутрь, кат выдернул меня из кресла и подтолкнул к выходу.
Я промолчала.
Мой мозг был словно вата. Моя спина болела, моя энергия иссякла, и мои веки царапались, как кошачьи когти. Все, что мне было нужно, – это отдых и безопасность. Мне нужно было перегруппироваться и подготовиться.
Но я должна была оставаться начеку и быть готовой.
Прохладная ночь сменила душную жару салона, когда Кат вывел меня из самолета. Холодный воздух пронизывал мою толстовку и джинсы. Я сделала несколько глубоких вдохов, чтобы проснуться.
Дэниэль схватил меня за руку и повел к машине, ожидавшей в центре ангара. Обломки авиационных безделушек висели на стенах по всему периметру помещения.
Логотип Ката красовался на всём – от автомобилей до передвижных строительных лесов и гидравлических инструментов. Куда бы я ни посмотрела, я не могла игнорировать, на чьей территории я существую, и кто в конечном счете контролирует меня.
Джип не был похож на типичный для Великобритании, у него были бронированные панели, большие бамперы и тонированные стекла. Следы от пуль и брызги грязи добавляли истории насилия.
Это не Англия.
Я не была слепой или глухой. Я смотрела репортажи о том, насколько опасной может быть Африка. Как безжалостны эти люди. Как смертельно опасны животные.
Меня защищали те же самые дьяволы, которые могли причинить мне боль. Я полагаюсь на Хоуков в спасении моей жизни, только чтобы они могли забрать ее, когда это будет им удобно.
– Залезай. – Дэниэль втолкнул меня в джип и забрался следом.
Кат последовал за ним, но не вошел. Его рука свесилась с крыши, и он навалился всем телом на дверь. Его кожаная куртка скрипела, а мятая рубашка свидетельствовала о долгом полете, но глаза блестели ярко и проницательно.
– Пристегнись, Нила. Никогда нельзя быть слишком осторожным.
Если бы я не была согласна с ним, то плюнула бы ему в лицо.
Моя рука немного дрожала от голода, когда я натянула ремень на грудь и пристегнулась. Вот если бы только Дэниэль не надел свой, и мы бы попали в аварию, он бы вылетел через ветровое стекло и разбрызгал бы кровь на дороге, словно комар.
Мой желудок скрутило, когда мои мысли переключились на Джетро. Теперь нас разделяли тысячи миль. Океаны и долины, континенты и горы. Мои пальцы чесались написать ему. Мои руки были свободны от единственного имущества, которое позволяло мне общаться в течение последних нескольких месяцев. Мой телефон стал чем-то большим, чем просто средством связи, он стал спасательным кругом.
Но у меня не было времени схватить его. Устройство осталось лежать в моей комнате в Холле.
Я не могла рассказать об этом Джетро, не могла посоветовать ему, что делать дальше.
Я сама по себе.
Я совсем одна.
Моя спрятанная вязальная спица была горячей, готовой к бою.
Это не имеет значения.
– Я готова.
– Помни, что я сказал, Нила. Следующие несколько дней будут взаимовыгодными. Отнесись к этому серьёзно. – Глядя на Дэниэля, Кат потер рукой лоб. – Встретимся там. У меня есть несколько дел по дороге.
Дэниэль кивнул.
– Хорошо.
– Ты все уладишь?
– Не беспокойся о нас. – Дэниэль улыбнулся, сжимая мое бедро пальцами. – Мы прекрасно проведем время вдвоем, не так ли, Нила?
Я вздрогнула. У меня в голове проносились сценарии того, как всё это остановить. Я не знала, сколько времени займет поездка, но в ту минуту, когда мы прибудем к месту назначения, я буду разрушена.
Некому будет сказать ему "нет".
Никто не помешает, если он снова попытается меня изнасиловать.
И он попытается снова.
Моя левая рука исчезла в кармане толстовки, сжимая иглу.
Я должна быть готова сделать все, что необходимо.
Если это означало стать убийцей, то так тому и быть. Ката там не будет. Возможно, это была прекрасная возможность убить Дэниэля и положить одного демона в могилу.
Кат наклонился к джипу, схватив Дэниэля за шиворот. Символизм не ускользнул от меня. Он держал сына так, как животное держит своих беспокойных детенышей.
– Ты не должен прикасаться к ней, понял? Уложи ее в постель и охраняй. Дай ей отдохнуть. А под отдыхом я подразумеваю подготовку к тому, что нас ждет.
Отпустив Дэниэля, Кат вытер руки о джинсы.
– Тронь ее, Баззерд, и ты будешь не в той форме, чтобы требовать третий долг. Понял?
Мое сердце бешено колотилось.
Кат был единственным человеком, которому я желала ужасной смерти, но он только что спас меня от своего мерзкого отпрыска. Была ли это ревность из-за того, что он не получит меня первым? Или какая-то больная шовинистическая защита?
Дэниэль нахмурился.
– Это нечестно. Ты сказал…
– Я сказал, что мы заставим ее заплатить третий долг, когда приедем. Однако это означает, что мы делимся. – Глаза ката сверкнули. – Узнаю, что ты не поделился, Хоуксридж попадёт в доверительное управление и перейдёт к наследнику Жасмин.
– Бл*ть! – Дэниэль смотрел в ночь, кипя от злости.
Я никогда не знала более строгого, более бредового родителя. Кат застрелил двух своих сыновей. Он охотно сделал все, что сделал со своим собственным братом, чтобы унаследовать мою мать. У него были свои нелепые законы и абсолютно никаких угрызений совести.
И все же он так легко контролировал Дэниэля.
Дэниэль вздохнул в ответ, потом смягчился в знак уважения.
– Ладно, пап. Ты победил.
– Хорошо.
Хлопнув по крыше джипа, Кат приказал:
– Выдвигайтесь. – Закрыв дверь, он отступил назад.
В машине мгновенно стало душно. Дэниэль тяжело дышал, его гнев клубился вокруг меня, как прогорклый дым.
– Гребаный придурок. Правила. У него всегда чертовы правила.
– Да, и тебе не мешало бы запомнить эти правила.”
Его глаза метнулись ко мне.
– Да пошла ты, Уивер.
Африканец скользнул на водительское сиденье, а его сообщник сел рядом с ним. Послышался лязг металла о машину.
Пистолет?
Какого черта ему понадобился пистолет?
Охранник на пассажирском сиденье резко обернулся, его черная кожа делала его почти невидимым в темноте салона. Идеальный убийца.
– Мы доставим вас туда, Мистер Хоук. В этом месяце не так много волнений. Должно быть безопасно.
Мои глаза широко раскрылись.
Опасность.
Со всех сторон.
Если я каким-то образом переживу Хоуков, мне придется молить о чуде, чтобы вернуться в Англию. Я застряла в чужой стране, а мой заклятый враг крепко держался за мой паспорт.
Дэниэль провёл рукой по моему бедру.
– Рад слышать. Я хочу добраться до лагеря и уложить мою дорогую Уивер в постель, чтобы она полностью отдохнула для своего напряженного маршрута.
Одним ударом я стряхнула с себя хватку Дэниэля.
– Не прикасайся ко мне.
Дэниэль выругался себе под нос.
Африканец глянул в мою сторону, пристально посмотрев на меня, прежде чем обернуться.
– Совершенно верно, босс.
Водитель включил зажигание, смешивая тишину с рёвом двигателя.
Дэниэль придвинулся ближе, стирая пространство между нами.
– Если я захочу прикоснуться к тебе, я, бл*ть, прикоснусь к тебе.
Я зажмурилась, когда Дэниэль собственнически схватил меня за ногу, быстро скользя вверх, вверх, вверх, пока не обхватил мою киску. При воспоминании о том, как он делал нечто подобное, когда Джетро впервые привел меня в Хоуксридж, у меня к горлу подступила желчь.
Дэниэль горячо дышал мне в ухо.
– Теперь ты вся моя, сука. Вдали от моей сестры. Никаких братьев, чтобы вмешиваться. Только я и дорогой старина папа.
Его пальцы надавили на шов моих джинсов, прямо над клитором.
Я содрогнулась от отвращения.
– Жаль, милый старина-папа только что отрезал тебе яйца. – В моем сердце пылал огонь. – Тебе было сказано не прикасаться ко мне. Ты всего лишь мальчик-посыльный. Ты правда думаешь, что Кату есть до тебя дело?
Мой смех отозвался ледяным эхом.
– Правда, Дэниэль? Он любил Джетро и Кестрела больше, чем тебя, и хладнокровно застрелил их. Если бы я был на твоем месте, это заставило бы меня дважды подумать о своей ценности.
Его пальцы впились сильнее.
– Джет и Кес – ничто по сравнению со мной. Всегда слабые. Всегда убегающие играть вместе, пока я смотрел и учился.
– Ты когда-нибудь думал, что они приняли бы тебя, если бы ты был немного лучше? Был им скорее братом, чем сумасшедшим?
Дэниэль фыркнул.
– Ты ничего не знаешь. Джет всегда был слабаком, и Кес думал, что сможет спасти его. Мы – Хоуки. Мы созданы для того, чтобы быть неуничтожимыми, а не нуждаться в гребаном спасении. Зачем мне дружить с такими отщепенцами?
Мое сердце дрогнуло, когда Кес и его тепло и доброта заполнили мой разум.
– Может быть, если бы ты это сделал, ты не был бы таким одномерным.
Дэниэль усмехнулся, его зубы белели в темноте.
– Кого ты называешь одномерным? У меня в рукаве припрятано много трюков, сука. Просто подожди, пока мы доберемся до шахты. – Отпустив меня, он противно громко обнюхал пальцы. – Не могу дождаться, когда попробую тебя на вкус. Не могу дождаться, чтобы заявить на тебя права. Пока что я буду слушаться отца. Но ты продолжай давить на меня, и ты увидишь, кто чертовски сожалеет.
Джип рванулся вперед.
И впервые в жизни я помолилась.
***
Звонил мой телефон.
Несколько птиц взлетели, их перья загрохотали в листве деревьев. Моя эмпатическая болезнь пульсировала в моей крови, распространяясь веером, ища признаки того, что Нила была недалеко от меня. Что у меня есть время сделать то, что мне нужно. Что все это закончится.
Закрыв крышку ноутбука, прервав цепочку электронных инструкций, которыми я делился с Киллом, президентом по борьбе с коррупцией во Флориде, я взял телефон и нажал кнопку ответа.
Судя по номеру, звонивший находился в Хоуксридже.
Нила?
Мое сердце бешено колотилось. Пожалуйста, будь в порядке.
– Джет слушает.
– Кайт, это я. – В трубке раздался взволнованный голос Жасмин, мгновенно рассеивая страх.
Дерьмо.
Я любил свою сестру, но ее звонок был плохой новостью. Несмотря на то, что ее не было рядом, и единственной нашей связью был телефон, я чувствовал ее панику и ужас. Мое состояние усилило ее ужас, впрыснув его прямо в мой кровоток.
Мои руки крепче сжались вокруг устройства.
– Что случилось? Где они?
Мое сердце бешено заколотилось, когда Жасмин подавила рыдание.
– Они забрали ее!
Что?
Я вскочил на ноги.
– Кто забрал ее? – Я поморщился, схватившись за свой исцеляющий бок.
Глупый вопрос. Не дожидаясь ответа, я прорычал:
