Текст книги "Фактор Ясеня (СИ)"

Автор книги: Павел Кузнецов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 43 страниц)

– Тогда… как вы относитесь к спирту?

– Спирт?.. – приподнял брови худощавый Миран. – Я только раз, в военном училище, его пил…

– Ничего. Я и сам только в армии его пробовал. На своей малой родине, – вынужден был признать. – Но здесь, в Республике, тяжёлое спиртное не употребляют. Впрочем, можно попросить искин синтезировать.

Мужики переглянулись. Они не хуже меня понимали, что изображать из себя нецелованную девчонку глупо. Нам ещё лететь и лететь, а так хоть людьми себя почувствуют… Ну, пусть не людьми по мысли республиканок, но хотя бы внешников.

– Больше двадцати дней в космосе, капитан, – подал голос худощавый. – У меня от этой химии привкус во рту такой стоит… Он, может, и республиканец, но дело говорит.

– Я – «за», – коротко бросил Кан, сверля меня задумчивым взглядом.

– Спирт – это вам не коньяк и не настойка, – хмыкнул сам командир. – Но привкус химии точно забьёт. А наливайте, Леон! Гулять, так гулять!

– Ри, синтезируй нам, пожалуйста, спирта. Только знаешь… можешь организовать какие-то добавки? Чтобы какой-никакой, но вкус появился?

– У меня есть образец коньяка с твоей планеты, милый, – возникшая из воздуха проекция Валери игриво меня разглядывала, точно решая, с какой стороны начать есть.

– Коньяк? И ты молчала⁈

– К сожалению, это лишь образец. Буквально несколько капель. Но я могу попробовать поиграться со вкусами в синтезаторе. Говорят, он какими-то жуками должен пахнуть?.. Клопами, кажется?.. Подобрать аналоги?

Я чуть не подавился от такого захода. И ведь и бровью не повела, чертовка! Никогда бы не подумал, что искин может иронизировать… пока возлюбленная не преподнесла свой последний подарок. Образ собственной поведенческой матрицы, наложенный на компьютерное моделирование. И вот теперь искин жёг…

Мои гости тоже впечатлились. Хмурились, ничего не понимая. Всё же юмор здесь был только для тех, кто в теме.

– Нет, клопов не надо. И аналогов тоже. Дерево. Дуб. В Республике есть аналог. Там самое главное – дубильные вещества. Только не забудь разбавить спиртовую основу! Не меньше чем один к одному. Водой. Не клопами.

– Вот как?.. А я хотела поэкспериментировать… Умеешь же ты обломать девочку…

Однако препирательства препирательствами, но вскоре на столе действительно образовалась бутыль… с фосфоресцирующей зелёным жидкостью. Я недоверчиво принюхался. Пахло интересно. Поднял взгляд на проекцию валькирии.

– Мы точно не отравимся?..

– Не более чем самой основой. Ты должен знать, милый, что в Республике не пьют из-за бессмысленности этого действа. Зачем искусственно вызывать отравление организма продуктами распада этанола?

– А в самом деле, зачем?.. – приподнял я бровь в характерном жесте. – Вот вы, господа, сможете объяснить искину, зачем травить себя этанолом?

– Традиция, – пожал плечами Гибенс.

– Вот мы и вернулись к теме менталитетной несовместимости, Ри. Если валькирия на коленях шокировала капитана, то крепкое спиртное шокирует даже республиканский искин. А, капитан?..

Разведчики смотрели на нашу пикировку с интерактивной Ри с немым недоумением, разве что пальцами у виска не крутили. Ну а капитан лишь вымученно улыбнулся. С каждой минутой он всё больше и больше проникался эксцентричностью своего визави. Уверен, ещё чуть-чуть, и Гибенс поверит мне полностью и беззаветно, не ставя больше под сомнение цель визита в Ясень. Для этого осталась сущая малость – лучше узнать меня и девчонок. Тут даже специальная дезинформация не нужна – достаточно оставаться самими собой, и разность менталитетов всё сделает за нас.

Я разлил фосфоресцирующий… спирт по стопкам. Приподнял стеклянную каплю к свету. Посмотрел сквозь неё на господ разведчиков.

– Чего ждём, господа? Если есть сомнения – могу поджечь, проверить чистоту. Травить я вас не собираюсь… Вы и сами с этим прекрасно справитесь…

Возможно, мужики и злились, но взять стопки со стола это им не помешало. Первый раз выпили без тоста. Всем просто хотелось снять напряжение, и само это священное действо – поднятие «бокалов» – оказало на гостей поистине магическое действие. Лишь хмурый Кан закашлялся с непривычки, но быстро смог отдышаться.

– Хотел вас спросить, Леон… – произнёс Гибенс, щурясь, как сытый кот. – Я ведь прав, и остальные ваши подруги – тоже валькирии?

– А вы с какой целью интересуетесь?

– Нам лететь вместе какое-то время… Не хотелось бы попасть впросак.

– Они все республиканки. Этого вполне достаточно, чтобы… попасть впросак. Особенно не рекомендую сцепляться с метиллиями. У них повышенная физическая сила. Обычного, даже генетически изменённого человека заломают в момент. В остальном же – они обычные живые люди. С ними можно общаться, спорить, флиртовать… Девочки весьма интересные собеседницы, пусть и сложные по характеру.

И в подтверждение моих слов,точно специально подгадав момент, на пороге каюты возникла Лита. В бежевом обтягивающем комбинезончике, она смотрелась как конфетка. Буйная молодость сквозила в каждом её жесте, в мимике, в живой иронии тёмно-синих глаз. Мужчины сразу же прикипели к юной республиканке взглядами. Все их прошлые опасения смыло живительной волной гормонов.

Подойдя к столу, снежка облокотилась об него ладонями. Её ноздри заходили, впитывая разлитые по помещению непривычные запахи.

– Это ведь не вино, Леон… Зачем травишься всякой гадостью?

– Как метко заметил наш гость, всё дело в традиции.

– Традиции травиться всякой гадостью?.. – изогнула бровь чертовка.

– А вы не составите нам компанию? – поняв, что пробил его звёздный час, худощавый Миран гибко поднялся со стула. Мужчина так и пожирал взглядом ладное тельце валькирии. Причём это у него получалось непроизвольно, сам он честно пытался смотреть исключительно в тёмно-синие омуты колдовских глаз.

Ну а дальше осмелевший от принятого на грудь спиртного Миран сделал шаг навстречу юной снежке. Та, не будь дурой, тут же перетекла в боевую стойку. Впрочем, положение тела валькирии изменилось не сильно, разве что ладони оторвались от стола, переходя в более удобное для броска положение. Вот оно – живое подтверждение опасности отравления этанолом!.. Но даже вполне ощутимая угроза в позе подруги не смогла поколебать ловеласа. Оказавшись от неё на расстоянии вытянутой руки, мужчина медленно протянул свою ладонь. Его пальцы, всё так же медленно, сжали ладошку республиканки и принялись не спеша приближать её к губам. Взгляды мужчины и женщины скрестились, грозя пожаром от разлитой в воздухе экспрессии. Наконец гибкие девичьи пальчики оказались достаточно близко, чтобы… подарить им мягкий поцелуй.

Воистину, Лита проявила подлинные чудеса выдержки! Лишь после поцелуя юная республиканка отняла свою ладонь. Немного неверяще поднесла её к глазам. Внимательно осмотрела место поцелуя, будто так до конца и не поверила случившемуся. Подняла взгляд на меня.

– Это что сейчас было, кот?

– Поцелуй.

– Да это как раз понятно…

– А ты спроси у нашего гостя. Его, кстати, Миран зовут.

– Миран, зачем ты это сделал?

– Хотел оказать знак внимания, – похоже, натуральное недоумение девочки – не смущение, а именно недоумение, непонимание – стало для него неожиданностью. Нет, не так на галантные поцелую реагируют внешницы…

– Внимания?..

– Ну… – замялся бравый разведчик. – Ты мне очень нравишься, вот я и…

– А!.. – наконец дошло до валькирии. – У нас это немного не так делается.

– А как? Я готов!

– Ну… Мальчик становится перед девочкой на колено. Смотрит в глаза. Обнимает бёдра. И целует… киску. Можно даже через одежду, – однако последнее уточнение ничуть не уберегло психику парня от перегрева. На этом месте разведчик окончательно выпал в осадок, но Лита и не думала его щадить. – Если он интересен девочке, она позволяет. А потом берёт за руку и ведёт в комнату, где они смогут нормально потрахаться. А что, у вас не так?..

На последнем вопросе сломался уже капитан. Он долго пытался сдерживать рвущийся наружу смех, но в этом месте не удержался, заржал в голос. Следом скрутило смехом хмурого здоровяка. И только худощавый стоял, и хватал ртом воздух, не зная, как реагировать.

– И что, в Республике не требуется сначала лучше узнать друг друга? – выкрутился, наконец, парень.

Наивный! Он думал, что от такой цеплючей бестии, как юная республиканка, можно легко отделаться – достаточно перевести разговор на другой предмет. Ха! Со злой иронией во взгляде Лита посмотрела на мужчину. Всего лишь посмотрела! А он уже всё понял. Но ещё пытался сохранить непонимающий вид, пытался сохранить лицо перед товарищами – как это ему виделось.

– Кажется, ты хотел поухаживать за мной, мальчик… – вкрадчиво вопрошало юное дарование. Миран хотел что-то сказать, но Лита ещё не закончила. – Говорил, что готов. Ну так вперёд, я жду!

Последние слова девочка выплюнула с утробным рыком, уперев руки в боки. Разведчик шумно сглотнул. Он окончательно смешался.

Разумеется, я мог вмешаться. Мог попытаться развеять недоразумение. Но не вмешался. Это был ценный урок для обоих. Посмотрим, кто из него выйдет с наименьшими потерями – побитый жизнью внешник, или хрупкая лань, едва из воспиталища. И что-то подсказывало: лань окажется победительницей в их странном противостоянии.

– На колено, говоришь?.. – похоже, первая часть ухаживания была мужчине насквозь понятна. Смущало только продолжение.

– Я не настаиваю. Просто буду знать, что все мужики у внешников – трепло, – внешне безразлично бросила рыжая.

И Миран не выдержал. Он реально считал, что раз мужчина дал женщине слово, он должен его держать. Особенно когда дело касается каких-то значимых моментов повседневной жизни. Служба – понятно, но так то служба… Преодолев секундное сомнение, внешник сделал последний шаг, отделявший его от пропасти чуждого менталитета. Он опустился на одно колено. Обнял юную валькирию за бёдра, и… стушевался.

Это надо было видеть! Даже его половинчатый шаг походил на муки жандарма из стихотворения Владимира Маяковского, который «как гремучую в двадцать жал змею двухметроворостую» сжимал… советский паспорт. Сжимал, и не знал, что с ним делать дальше.

На помощь растерявшемуся внешнику пришла куда более уверенная в себе республиканка. Лита запустила пальцы в куцый ёжик волос на голове мужчины. Провела второй ладошкой по шее и затылку. Когда же из гибких пальчиков по беззащитной коже заскользили когти, что те змеи, нервы парня не выдержали. Он вскинулся, попытался вскочить, но был остановлен отлично контролирующей ситуацию валькирией. Кошка где надо надавила, а где надо – зажала. В результате, малость побултыхавшись, незадачливый ловелас вынужден был уступить и смириться со своей участью.

Но самое главное сражение развернулось не здесь. Выпустив когти, Лита прижала парня щекой к своему животу. Однако, проходясь по его коже смертоносными лезвиями, смотрела не на него – о нет! – девчонка смотрела на меня. Глаза в глаза. Смотрела, и гладила коготками Мирана… Смотрела – и гладила… Смотрела – и гладила… Говорила ли она через это, что не прочь почувствовать на его месте одного наглого котика?.. Сложно сказать. Скорее, она выказывала так свою готовность к игре, сама до конца не понимая – к какой именно. Воистину, Триша была права, говоря, что девчонке жизненно необходимо обрести дополнительный опыт.

Переведя наконец взгляд на парня, Лита ещё несколько секунд ласкала смельчака коготками, а потом резко отпустила, возвращаясь к столу. Задорно и насмешливо зыркнула на меня. И вдруг выдала:

– Кот. Не поухаживаешь за дамой?

Капитан, всё время инцидента пребывающий сначала в состоянии абсолютной расслабленности, а потом, с появлением когтей, перешедший в боевой режим, вновь расслабился. Даже понимающе улыбнулся. Миран же так и стоял на колене, до конца не веря, что так легко отделался.

– Вина? – поинтересовался я, мгновенно сориентировавшись. – Тут есть очень неплохое, с родной планеты моей Ри… По-моему, и с Синергии что-то было…

– А что это у вас, светящееся? – невзначай поинтересовалась юная валькирия, с интересом поглядывая на нашу экспериментальную бутыль.

– Крепкий алкоголь. Спирт. Которым мы дружно травились до твоего появления, Ли.

– Ну, раз тебе можно, мне тоже сгодится. А давай! Наливай!

Я всё ещё пребывал в сомнениях. Мне предлагалось, ни много ни мало, спаивать едва-едва оперившуюся девчушку, ничего ещё толком в жизни не видевшую. Да, в Республике она уже вполне состоявшийся член общества – вон, даже в валькирии отбор прошла, и подготовку с честью выдержала. Но разум упорно цеплялся за прошлые стереотипы.

Лита уловила мою внутреннюю борьбу. Не уверен, что поняла во всех аспектах, но решила надавить. Или поддержать – тут уж смотря с чьей стороны смотреть.

– Кот. Так не пойдёт.

– Понимаешь, девочка, ты только выходишь в жизнь, и на моей планете…

– Да плевать, что там – на твоей планете! Мы сейчас на яхте «Селенга». Республиканской яхте. А здесь действуют законы и правила Республики НОЧ. Наливай! У меня хорошая генетика! Меня так просто не свалишь.

Пришлось пойти на попятную. А тут ещё и Миран отошёл.

– Господа! А это очень волнительно, скажу я вам… когда когтем не рвут, но ласкают. Незабываемое ощущение, капитан! Рекомендую.

– Нет, Миран, я пас. Как-нибудь в другой раз. И если на то пошло, я лучше… поцелую, где надо, чем коготь на шее ощущать.

– Так, давайте тогда выпьем за дам, – предложил я, понимая, что ситуация всё больше скатывается в форменный вертеп. Лита своим выступлением открыла ящик Пандоры. Уверен, скоро мы и ещё кого-нибудь из девчонок увидим. Они просто не смогут пройти мимо. И так в боевом коммуникаторе не протолкнуться от любопытных взглядов… – Только Лита. Спирт надо пить правильно. Выдыхаешь, выпиваешь одним глотком, закусываешь… или нюхаешь, для остроты.

Подчиняясь моей команде, на столике возникли лёгкие закуски. И едва тост прозвучал, девочка смело опрокинула содержимое стопки. Лихо подхватила с тарелки какое-то соленье. Забросила в рот. Прожевала. Хмыкнула.

– Будто комок чего-то горячего проглотила… Занятное ощущение. Или мальчикам у внешников просто нравится, когда поострее?.. Так ведь и мой коготь тоже можно в самые разные места засунуть… А уж если им в правильной точке кожу рассечь, ощущения и вовсе выйдут незабываемыми…

Мужчины за столом похмыкали, с интересом поглядывая… на Мирана. Видимо, посчитали, что раз парень обратил на себя внимание валькирии, то он капитально встрял. Теперь так просто не отвертится. Придётся развивать знакомство. Однако самого виновника торжества, не иначе как под влиянием выпитого, потянуло на абстрактные рассуждения.

– И всё же я не понимаю. Как вы в Республике понимаете, что вам кто-то понравился? Поцеловать и уединиться – это ведь должно быть последним, самым интимным моментом знакомства. Когда обоим уже ясно, что они подходят друг другу.

– И сколько у вас уходит на это понимание?.. – лениво поинтересовалась снежка, усаживаясь на край столешницы. На её эффектно изогнутое тело теперь любовались даже те, кто в душе побаивался опасных коготков на милых пальчиках.

– Сложно сказать… На первом свидании – поцелуй. А дальше… Ну… Может и пара недель пройти, пока двое созреют до близости.

– Это что, две недели без секса⁈. – натурально округлила глаза прелестница. – Когда рядом мужчина, с которым можно отлично поиграть?.. Ну вы и извращенцы, ребята!

Капитан подозрительно хрюкнул. Я глянул на него, и понял, что тот еле сдерживает смех.

– Не обижайтесь, милая дама, но я как раз посчитал извращением вашу форму знакомства… Не ожидал, что ответите взаимностью…

– Я знаю, мы слишком разные, – Лита приняла информацию как само собой разумеющееся. – Поэтому в Полновесных колониях сначала проводится генетическое преобразование, потом происходит смена поколений… да и то полной совместимости не получается. Я знаю. У меня у самой мальчик из таких.

Как-то неожиданно за столом прояснилось. Разные фракции пусть и не пришли к общему знаменателю, но заметно потеплели друг к другу. По-моему, капитан даже удовольствие получал, изучая необычные для внешника реакции юной республиканки. А вот Миран, похоже, поставил себе целью заплыть за буйки. Далеко заплыть. И Лита не спешила лишать его заветного шанса. Ей тоже было интересно. В конце концов, он же первый настоящий внешник, с которым она общается! Да и то, что он сам проявлял инициативу, было юной кошке внове. Девочка даже в воспиталище всё сама, да сама, а тут такой нестандартный по меркам Республики роман вырисовывается…

Однако взгляд снежки, дурачащейся с коленопреклонённым Мираном, неотрывно стоял перед глазами – странный, глубокий, изучающий через меня саму себя. Ревновал ли я?.. Тоже вопрос непраздный. Я не видел в этом парне угрозы. Зато в самой игре видел явную пользу для наших с кошкой будущих отношений. Помыкается девочка – и лишь когда наиграется вволю, сможет задуматься. Но даже хорошо понимая всё это умом, отлично видя в Лите не просто девчонку, но юную хищницу, я всё же ощущал на душе некоторую тяжесть. Благо, под рукой имелось спиртное… Оно сегодня определённо всем только на пользу пойдёт.

– Как у вас тут весело! – прозвучал от двери новый голос. Ну вот, началось!

Эйди зашла активной пружинистой походкой. Чёрные с серебром брючки, аккуратная белая сорочка и изящный миниатюрный пиджачок создавали удивительный образ бизнес-леди. Даже эротизм дикой кошки в этой странной обёртке преображался, маскировался, казался на первый взгляд проявлением деловой активности. Волосы валькирия, кстати, тоже укоротила. Они теперь ниспадали лишь до бедра, прямые и аккуратно собранные в «заквадраченную» со всех сторон причёску. Когда Милаха шла, шлейф волос взметался, напоминая движение тяжёлых штор под порывами ветра. Так она и продефилировала до самого стола.

Поравнявшись со столешницей, Ди в точности повторила повадку младшей сестрёнки, когда та лишь появилась в помещении, то есть внимательнейшим образом… принюхалась. И вдруг – чихнула! Тряхнула взвесью серебристых волос. Сделала аккуратный подшаг. И вот она уже гибко усаживается в кресло. Укладывает ногу на ногу. Спина прямая, глаза горят – роковая женщина, ни дать ни взять!

– Леон, не поможешь женщине чуточку… отравиться? – совершенно серьёзно, пусть и с ироничным прищуром глаз, попросила подруга. – Нужно отдать должное этой странной традиции Конфедерации.

Мы все к тому моменту уже сидели с поднятыми стопками. Эффектное появление валькирии отвлекло нас от основного действа, переключив внимание на новый предмет. Даже Лита, которую прелести сестры вроде бы интересовать не должны, замерла, ожидая продолжения. Так что новая участница застолья единственная оставалась с пустым бокалом. Я уже хотел было подняться, чтобы уважить сребровласку, но меня опередили.

На этот раз выступил Кан. Ему образ деловой леди явно пришёлся по вкусу. Знал бы он, что за оторва скрывается под респектабельной маской… Хотя и деловой хватки у Ди не отнять. Преступный мир Полновесных колоний девочка знала на отлично и хорошо умела выводить на чистую воду всяких тёмных личностей. Криминалист от бога.

Я с интересом наблюдал, как мужчина наливает Милахе чуть маслянистую жидкость. Как сыплет комплиментами, распушая перед ней «павлиний хвост»… Зато сама Ди смотрела не на него, она смотрела на меня. И под этим взглядом глаза в глаза её личико исказилось в хищной ухмылке – которая куда ближе оскалу пантеры, чем проявлению девичьего веселья. Вот и ответ: Ди вышла на охоту и не собирается уступать юной сопернице ни пяди. Решила урвать и свой кусок пирога. Благо, жертв на сегодня пока хватает…

С появлением за столом женщин застолье обрело особенно яркий, эмоциональный окрас. Воистину, именно они – женщины – служат подлинным украшением любой компании. Потому что по самому своему образу отличаются внешним разнообразием форм – нарядов – и служат точкой приложения энергии мужчин. Да и сами прелестницы не прочь подлить масла в огонь, добавив собственную, зачастую крайне театральную, игру.

Поэтому дальнейшее веселье протекало с невероятной экспрессией. Энергия людей находила выход в шутках, спорах, обилии комплиментов. Валькириям нравилось слышать хвалебные отзывы. Нет, они вовсе не таяли от них, как некоторые внешницы. Скорее их интерес напоминал интерес естествоиспытателей к новой форме фауны. Особенно аутентично это выглядело на примере Ди, которая и без того увлекалась животным миром. Но и рыжая отнюдь не стояла в сторонке. Жгла так, что мы все не один раз покатывались со смеху – особенно мужская часть. И всё это на абсолютно серьёзных щах. Однако я понимал, что чем дальше, тем сильнее теряю контроль. Юные охотницы не собирались согласовывать с главой прайда выбор дичи. Мол, твоя задача – рвать в самом конце, а как загонять – уже наше, и только наше, дело. Забавный психологический каламбур…

Но раскрепощённость юных республиканок, помноженная на выпитое спиртное, давала о себе знать. Видит космос, я держал себя в руках до последнего! Только когда Эйди натурально полезла на своего друга, меня накрыло. Кошка придвинулась к коренастому разведчику близко-близко. Её белозубая улыбка с тягучей патокой влечения в глазах ослепляла. А потом… ладонь чертовки легла тому на бедро. Всё. На этом месте здравый смысл меня покинул.

Я прыгнул прямо через стол. Удивительно, но даже немалое количество выпитого не смогло полностью убить развитую координацию. Мгновение, и кошке приходится обороняться от когтистых росчерков боевых имплантов. Прямо в воздухе, пока она заваливается на спину вместе со стулом. К чести валькирии, мой прыжок хотя и застал её врасплох, но сориентировалась она быстро. Ответные взблески высокотехнологичной стали, и все мои удары уходят в молоко.

Немного борьбы, и вот уже валькирия, с превеликим трудом, но выползает из-под меня. Бросается прочь, к стене. Я следую по пятам, отсекая слишком явные попытки Ди выйти из заданного коридора. Стремительная сшибка завершается в углу. Эйди зажата массой моего тела, надсадно сопит, смотря волком. Или кошкой?..

«Стоп! – раздаётся в коммуникаторе голос Викеры. – Кошак прав, ты не должна так явно его провоцировать. Чешется между ножек – на яхте полно кают. Всё ясно?»

«Да, – услышав уверенный голос наставницы, метиллия немного успокоилась. – Прости, брат. Переиграла. Алкоголь бьёт в голову…»

Взгляд валькирии прояснился, утратил часть былой поволоки опьянения. Я тоже немного подрасслабился, даже нажим снизил. Мы оба вздохнули с толикой облегчения. Однако под влиянием какой-то новой мысли зубки кошки заскрежетали:

«Ты не можешь заставить меня не охотиться!» – прорычала она, вновь напрягаясь.

«Она права, кот, – наставница тоже ещё не закончила свою миссию умиротворения. – Ты не вправе требовать такого. Это должен быть её, и только её, выбор».

Пришёл мой черёд скрежетать зубами, но пришлось признать справедливость слов опытной ариалы. Я действительно не мог требовать от Эйди такого. Хотя, помнится, она чуть ли не клялась мне – тогда, в Штарнии – что будет моей.

«Уже успела забыть того отморозка на Штарне? Которого мы с Тришей учили уму-разуму?»

«Я всё помню, кот, – значительно тише отвечала девчонка. Даже вдруг потёрлась о мою руку, упирающуюся в стену справа от неё. – Это… другое. Охота, в которой я сама выбираю жертву».

«Странный ты, кот, – вмешалась в наш разговор Милена. – То охота тебе не мила, а теперь, когда из охоты на тебя выбыла одна кошка, бесишься… Так что же тебе всё-таки нужно? А, Кошак? Чтобы на тебя охотились всей стаей, или чтобы мы время от времени переключались на другой предмет?»

Ирония в словах Старшей огорошила. Это был как раз тот случай, когда смешное… совсем не смешно. В особенности для основного виновника ироничной подначки.

С рычанием я отстранился от кошки. Резко развернулся. Ди вышла из своего спасительного угла, поправляя пиджачок. Её улыбка до ушей ярко контрастировала с моей мрачной отрешённостью. Даже стопка светящегося спирта не помогла мне полностью восстановить порушенное душевное равновесие. Зато помогла Мисель. В отличие от сестёр, заходя, она постаралась избежать показных спецэффектов, поэтому возникла сразу же в нужном месте. Неприметный серый комбинезон как нельзя лучше помог ей в этом. Мгновение – и вот уже пепельноволосая усаживается на подлокотник моего кресла, а её подвижные пальчики оказываются под комбинезоном, легонько бередя спину.

Я поймал пристальный взгляд Бестии. Удивительно мудрые глаза смотрели без тени насмешки или лукавства, участливо и ободряюще. Ещё недавно рвавшая меня когтями дикая кошка пришла успокаивать. Умиротворять.

– Они наиграются, Кошак. Ты ещё меня в их возрасте не видел… – мягкий, с оттенками сочувствия голосок Мисы обволакивал.

– Спасибо, Миска, что ты у меня есть… – появление и участие бешеной валькирии оказалось как нельзя кстати. Отпустило.

Занятно было наблюдать и за поведением наших гостей. Сначала они вообще не поняли, что происходит. Лишь когда мы с кошкой переместились к стене, пошла реакция. Ошеломление, переглядывания, отрицательный кивок головой Гибенса – вот первые реакции на случившееся со стороны разведчиков. Зато когда мы вернулись к столу, Кан, игнорируя предостерегающе поднятую руку капитана, хотел подняться. Его остановила обезоруживающая улыбка валькирии… и её совсем не лёгкая рука, упавшая на плечо. Мужчину буквально вдавило в кресло. Но Милаха оценила его порыв.

Именно по этой причине я и не стал провоцировать ещё и парня. Как бы я его не отметелил сейчас, уже через полчаса он выползет из регенератора как новенький. И его тут же встретит «сердобольная» кошка. Которая лишь ещё больше распалится от мужественного поведения разведчика, поднявшегося даже против легендарного Меча Республики – и всё ради неё, такой красивой. Нужно мне это? Разумеется, нет. Пусть лучше продолжает считать его дичью. После нашего эмоционального объяснения эта мысль плотно выжжена в её сознании. Выжжена сплавом эмоций и авторитета старшей сестры. Ну и моего авторитета, куда уж без этого… Не стоит ронять себя в её глазах. Осознать всё это мне не помешала даже лошадиная доза спиртного.

Окончательно взяв себя в руки, я перевёл взгляд на Гибенса.

– Капитан, прошу любить и жаловать – Мисель. Безбашенная, но когда надо – удивительно мудрая республиканка. Мисель, это Стен.

– Я знаю. Рада знакомству, капитан, – и валькирия действительно подарила мужчине обаятельную улыбку.

– Взаимно, леди, – офицеру даже удалось, не вставая из кресла, изобразить изящный полупоклон. – Сколько же их у вас, Леон?

– Девять.

– И все с литанским гражданством?

– С почётным литанским гражданством. Соратницы Тёмной Матери пользуются в Литании безмерным уважением.

Разведчик задумался. Я уже знал, что он основательно проштудировал имевшиеся в общем доступе материалы по Литании. Видимо, до того события далёкого планетарного образования в значительной степени прошли мимо него. Точнее, не затронули настолько, чтобы отложились детали.

Прошло ещё немного времени, и наша компания резко сократилась. Обе охотницы окончательно облюбовали себе жертв и утащили их в свои логова, лакомиться. Только мы с Миской и капитаном остались не у дел. Выпитое давало о себе знать, и я, безо всякой задней мысли, улёгся на колени метиллии – прямо так, как сидели. Взглянул оттуда на Гибенса.

– А вам, значит, хищниц не досталось, капитан?

– Ничего страшного. Целее буду.

– Это ваша принципиальная позиция?

– Да, Леон. Не хочу соблазнов. Я уже понял, что валькирии не только в бою опасны. Даже вам они создают проблемы – хотя вы и состоите в странных, непонятных лично мне отношениях. Чего уж говорить обо мне? Лучше с такой сойтись в бою, чем так.

– Проблемы?.. Пожалуй, что да…

– Как вы подобное терпите только не пойму.

– Как видите, не всегда удаётся стерпеть и мне…

– Кстати, а это у вас нормально? В семейной сцене – и вдруг боевые импланты?

Так вот что глодало капитана! На его глазах женщину – а валькирии явно перешли для него из разряда непонятных хищниц в разряд женщин – режут холодным оружием. Тут бы любой адекватный внешник вздыбился! Но Гибенс, как разведчик, проявил просто нереальную выдержку.

– Не буду говорить про тактичность ваших подчинённых, едва увидевших женщин, и сразу же, без разбора, кинувшихся за ними волочиться. Не буду говорить и про небезызвестную поговорку: «В чужой монастырь со своим уставом не ходят». Давайте сразу зайдём от сути. Они не считают это предательством. Предательство – это когда подставляешь своего боевого брата. Не прикрываешь его. Становишься причиной его проблем. Они исходят из иной логики. То, что произошло – следствие их понятия о вольной охоте. Валькирии – социальные хищницы. А любые хищницы любят играть… пока юные и беззаботные. Попробуйте, объясните котёнку, что в мячик играть вредно…

– Наша связь куда сильнее, чем вам кажется, – мягко проворковала Мисель, совершенно неожиданно поддержав меня в разговоре.

– И всё же я не понимаю. Я бы с ума сходил, зная, что моя женщина сейчас… ласкает другого.

На этот раз я уже не ярился. Слова внешника даже порядком меня позабавили.

– До нашей встречи вы пребывали в иллюзии, что валькирии – это безбашенные убийцы, к тому же мужененавистницы. Теперь вы впали в другую иллюзию. Уверились, что перед вами – обычные женщины. Скажу так: обе иллюзии ложны, – хмыкнул, лаская ладонью талию своей кошки, в ответ подставлявшей для ласк те места, в которых хотела бы ощутить мою руку. – Добиться равноправного партнёрства с валькирией – та ещё задачка. Не для слабонервных. Сшибки на имплантах – такая же естественная часть нашей жизни, как… поцелуй. И поверьте, вашим подчинённым сейчас придётся всё это испытать на собственной шкуре. Честно говоря, я им не завидую… С кошкой сначала нужно найти общий язык, заслужить статус партнёра… а не дичи. Ваши же просто облажались. Они согласились быть дичью. И хотя мне неприятно осознавать, что охота сестёр протекает в таких формах, но… осознание, каким шоком это станет для ваших ребят – греет душу.

– Кхм… – протянул офицер, не зная, что сказать на эту мою отповедь. – Вы откровенны…

– Я ещё не закончил, капитан, – поднял перед собой ладонь, останавливая его. – Я дам вам возможность заслужить иной взгляд от валькирий. Если вы обещаете не соглашаться на их предложения постели.

– Да я как бы не спешу…

– Ну вот и отлично! Тогда предлагаю спарринг, – внимательно вглядываясь в лицо внешника, добил я.

– Что, простите?..

– Я всю жизнь в боевых искусствах. Тренировал. Изучал. Я хорошо вижу вашу повадку. Выйдем на татами. Посмотрим друг на друга, так сказать, в естественной среде обитания. И валькирии увидят то, что интересно им. Или вам не интересно? Никогда не поверю!