Текст книги "Прощай, Эдем! Книга 2: Деннис"
Автор книги: Патриция Хилсбург
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц)
– Умоляю вас, не волнуйтесь, не надо принимать так близко к сердцу…
Деннис медленно опустился на свое место. Посмотрев на Чарлтона с явным и совершенно нескрываемым презрением, он спросил:
– Скажите, а для чего вы это мне говорите?
«Наконец-то он начал понимать, что у меня могут быть собственные мотивации, – подумал Чарлтон, – интересно, как он прореагирует…»
Стараясь казаться бодрым и оптимистичным, мистер Чарлтон произнес:
– Мистер Харпер, я вижу, вы очень неглупый молодой человек, и поэтому я не буду уходить от ответа на ваш вопрос. Да, идя к вам в гостиницу, я прекрасно осознавал, что разговор получится не из легких. Не скрою, я имею определенный интерес. Как бы это поточнее выразиться… Ну, скажем, в сфере бизнеса, и для осуществления моих далеко идущих планов мне необходимо немногое…
Лицо Харпера скривилось, будто бы он пил не кофе, а уксус.
– Вам нужны деньги?
Чарлтон понимающе улыбнулся.
– Да. Совершенно верно.
– И сколько же?
Допив свой кофе, мистер Чарлтон аккуратно вытер губы салфеткой и бросил ее на стол.
– Мистер Харпер, я не вымогатель. Я хочу, чтобы это была беседа двух джентльменов. Я не хочу оставлять вас без права выбора. Поэтому предлагаю вам целых два варианта…
Несколько успокоившись, Деннис медленно произнес:
– Я вас слушаю.
– Вариант первый: вы субсидируете один мой проект – дело очень выгодное, повторная разработка золотоносных слоев…
Произнося эти слова, Чарлтон пытался определить, согласится Харпер или нет, однако это ему никак не удавалось – лицо собеседника было совершенно непроницаемым.
– Второй вариант, – продолжал мистер Чарлтон, – для вас несколько хуже; я прекрасно, более других, осведомлен о прошлом вашей секретарши, и для того, чтобы обошлось без скандала, вам ничего другого не остается, как купить мое молчание…
Слушая этого негодяя, Харпер с трудом сдерживал себя, чтобы не избить его прямо здесь, в кафе. Однако он был вынужден молчать, чтобы лучше узнать, чего именно добивается этот тип.
Когда Чарлтон закончил, Харпер, пристально посмотрев собеседнику прямо в глаза, произнес:
– Мистер Чарлтон! Я очень сожалею, но вы абсолютно не подходите мне в качестве компаньона, – при этих словах Деннис выпрямился. – Я никогда не смог бы работать с человеком, который пытается разговаривать со мной языком угроз и шантажа. Я никогда не смогу доверять таким людям. Насколько я понял из вашего монолога, в бизнесе вы вроде бы не новичок, а поэтому должны хорошо понимать, что в делах, аналогичных вами предложенному, самое главное – доверие…
Чарлтон был внутренне готов к такому повороту событий и поэтому выслушал слова собеседника достаточно спокойно.
Деннис продолжал:
– Теперь что касается второго пункта ваших рассуждений: мистер Чарлтон, вы сознательно вторгаетесь не на свою территорию, а именно – в мои дела и даже, я бы сказал – в мою личную жизнь… Никого во всей Австралии не должно волновать, кого и с какой целью я приглашаю к себе в качестве личной секретарши. Будь я у себя дома, в Эдеме, я не отказал бы себе в удовольствии указать вам на дверь…
Во время этого монолога Деннису приходилось все более и более сдерживать себя – однако это давалось юноше с большим трудом.
– Да, – продолжал Харпер, – именно выгнать вас. Я скажу только, что вы – самый низкий, самый гнусный негодяй из всех, кого мне приходилось встречать… – Он резко поднялся из-за стола. – Вы поняли мою мысль, мистер Чарлтон?
Рудди криво ухмыльнулся.
– Значит, вы категорически отказываетесь? – спросил он.
Харпер с трудом сдерживал себя, чтобы не плюнуть этому мерзавцу в лицо.
– Да, – произнес он очень официально, – да. Ни одно из ваших предложений не подходит. И я попросил бы вас, мистер Чарлтон, никогда больше не обременять меня своими визитами.
«Видимо, этот щенок недостаточно понял, что может произойти, если я обнародую кое-какие соображения об этой шлюхе Мартине, – злорадно подумал Рудди. – Видимо, он не отдает себе отчета…»
Натянуто улыбаясь, мистер Чарлтон произнес – говорил он медленно, не спеша, будто бы тщательно взвешивая каждое слово:
– Мистер Харпер! Знаете ли, какова главная причина всех человеческих неурядиц? Главная причина в том, – голос Чарлтона неожиданно приобрел менторские интонации, – что одни люди богаты, другие – менее богаты, а третьи – совсем нищие… Это порождает зависть и, как следствие, конфликты… Я не очень богатый человек, мистер Харпер, во всяком случае – в отличие от вас… В отличие от вас я, можно сказать, совершенно нищий… У меня появилась замечательная возможность если и не сравняться с вами в богатстве, то хотя бы отдаленно приблизиться… Я говорю о разработке заброшенных золотых приисков… Вы отказываете мне… У меня нет никакого иного выхода, как, применив некоторое насилие, заставить вас поделиться со мною малой толикой своих денег… Это ведь тоже бизнес, не правда ли? Значит, вы отказываетесь? – Чарлтон вопросительно посмотрел на собеседника.
«Какой же он все-таки мерзавец, – подумал Харпер. – Законченный негодяй».
Чарлтон повторил свой вопрос:
– Вы отказываетесь от моего предложения, в последний раз спрашиваю?
Деннис категорично покачал головой.
– Да.
– В таком случае, мистер Харпер, от мер кроткого увещевания мне придется перейти к мерам принудительного воздействия…
Харпер из последних сил сдерживал себя, чтобы не заехать негодяю в переносицу.
– Каких именно, если не секрет? – приглушенным голосом спросил Деннис.
Мистер Чарлтон ехидно заулыбался.
– Придется подкинуть кое-какую информацию о вас и вашей закулисной жизни, которую вы, ко всему прочему, называете личной. Представьте себе: в один прекрасный день вы покупаете газету и видите на первой же полосе свою фотографию и какую-нибудь, ну, очень скабрезную шутку – это может быть и заголовок к газетной статье, и подпись под фотографией. Я представляю, какой ажиотаж это вызовет во всей Австралии… – Чарлтон с показным сожалением покачал головой. – А что скажет ваша мать, уважаемая Стефани Харпер? Что скажет она, – интонация Чарлтона приобрела патетический оттенок, – когда узнает, что ее любимый сын, вместо того, чтобы…
Короткий удар – и Чарлтон, потеряв равновесие, свалился спиной на пол вместе со стулом, при этом опрокинув на себя весь кофе. Удар – это скорее был даже не удар, а оплеуха – был не слишком силен, но очень неожиданен: Чарлтон мог предвидеть что угодно, но только не это…
Медленно вынув из нагрудного кармана пиджака носовой платок, Деннис вытер руки.
– Если ты… Если я тебя тут еще хоть раз увижу… – не договорив, Харпер под удивленные взгляды утренних посетителей вышел из кафе…
Сидя перед телевизором, мистер Чарлтон угрюмо наблюдал на экране сцены охоты на кенгуру. Настроение было совершенно подавленным: с того момента, как он, Чарлтон, получил от Харпера оплеуху, прошло уже шесть часов. Близился вечер. Чарлтон щелкнул пультом дистанционного управления – телевизионный экран погас. Пройдя на кухню, Рудди открыл холодильник и, взяв большую бутыль с виски, налил себе в стакан.
«Сволочь, – думал он, вспоминая утреннюю беседу с Харпером. – Гнусная сволочь… Щенок… Молокосос… Нет, придется его проучить. Не будь я Рудольфом Чарлтоном, если спустя месяц он не приползет ко мне на коленях и не начнет униженно молить о прощении…»
Залпом осушив стакан, Рудди откинулся на спинку стула.
«Что ж, – продолжал он свои размышления. – Что ж, мистер Харпер, ты сам этого хотел. Во всяком случае, я честно предупредил тебя о последствиях… Ты знал, чем все это может кончиться, ты прекрасно знаешь, какие неприятности теперь тебя ожидают…»
Когда Рудди говорил Харперу о том, что его фамилия может всплыть в каком-нибудь бульварном листке, он имел в виду прежде всего своего старого знакомого Фила Якобса, владельца и издателя бульварной газетенки «Обнаженная правда», пользующейся стойкой популярностью у весьма специфической читательской публики: домохозяек, чьи эстетические запросы не простирались далее просмотра телесериалов «с продолжением» и прослушивания «мыльных опер», низкоквалифицированных пролетариев, сутенеров, проституток самого последнего пошиба, продавцов и продавщиц мелкой розницы, водителей трейлеров – словом, тех, кого сам Якобс презрительно именовал «чернью». Чарлтон был абсолютно уверен, что Якобс наверняка заинтересуется этим делом и сумеет раздуть из него самую большую сенсацию этого сезона.
Хотя многие, в том числе и сам мистер Чарлтон, всегда относились к изданиям уровня «Обнаженной правды» с высокомерным презрением, чтобы не сказать – с брезгливостью, тем не менее, они отлично знали цену публикациям подобного рода. Общеизвестно, что скандал вокруг принца Чарльза также начался с подобных газеток, однако спустя какое-то время приобрел масштабы общенационального… И если подобные издания не щадят не только наследных принцев, не только родственников президентов и сенаторов, то какой-то там Деннис Харпер… Тем более, что фамилия его обидчика была в Австралии, что называется, «на слуху».
Взяв записную книжку, Чарлтон открыл ее на нужной странице и, найдя искомый номер, потянулся к телефонному аппарату.
– Алло?
Трубку поднял сам Якобс.
– Слушаю.
– Привет! – произнес Чарлтон.
Воообще-то у Рудди было не столь много людей, к которым он мог так запросто обратиться – «привет!», но Якобс, друг детства, был одним из немногих. Еще мальчишками, живя в Новом Южном Уэльсе, они вместе охотились на кроликов, опустошавших сады местных землевладельцев, вместе бегали в школу, вместе запускали воздушных змеев. Якобс, человек сложной и запутанной судьбы, в трудные минуты жизни не раз обращался за помощью к своему старому другу детства – и Чарлтон ему никогда не отказывал. Непонятно, правда, какими соображениями руководствовался Рудди, помогая Филу; во всяком случае, за глаза он частенько отзывался о своем друге весьма и весьма нелицеприятно.
– Это ты, Рудди?
Чарлтон переложил трубку в другую руку.
– Да.
Судя по интонации, Фил очень обрадовался этому звонку.
– Ну, как твои дела? – затараторил он. – Чем теперь занимаешься? По-прежнему фрахтуешь суда, по-прежнему торгуешь с этими узкоглазыми испорченным маслом и протухшей свининой?
У Фила Якобса была привычка, которую Чарлтон не очень любил – он мог без конца повторять какие-то совсем ничего не значившие вопросы и, не дождавшись на них ответа, задавать новые. Это порой выводило Рудди из терпения, потому что мешало сосредоточиться.
– Ничего, – отозвался Чарлтон. – Все вроде бы идет неплохо.
– Послушай, а ты еще не женился? – в трубке послышался смешок, похожий, скорее, на покашливание. – Ты ведь уже старый… Мы ведь с тобой ровесники?
Упоминание о возрасте было не совсем приятно для Рудди – как и большинство людей его склада, которым исполнилось сорок, мистер Чарлтон старательно скрывал свои годы и очень не любил, когда ему намекали, к тому же – так нетактично, как Якобс: «Ты ведь уже старый…»
Мистер Чарлтон недовольно поморщился – в другой ситуации он наверняка осадил своего старого друга, однако теперь, когда Якобс был ему нужен, Рудди молча проглотил эти обидные слова.
– Нет, пока не собираюсь, – вяло ответил он. – А тебе это для чего?
С той стороны провода вновь послышался характерный смешок Якобса.
– А может быть, я хочу поместить о тебе несколько строчек в разделе «Светская хроника», сделать тебе приятное… Может быть, я хочу увековечить твое имя таким вот образом… Значит, ты еще холост?
– Еще да…
– А я думал…
Рудди насторожился – он достаточно хорошо знал Якобса – тот никогда ничего не говорил просто так.
– Ты думал? Ну, и скажи, что же ты думал? Что я женился?
– Представь себе…
– Ты что, серьезно? У тебя есть для этого какие-то основания?
После непродолжительной паузы Фил произнес:
– Просто недели три назад я видел тебя в обществе одной очень симпатичной молоденькой брюнетки… Неподалеку от Олимпийского стадиона, сразу же за теннисными кортами… Там еще кафе есть – вот там вы и сидели… Я даже помню, что было у вас рядом со столиком – пакет от фирмы, торгующей женским нижним бельем… Я даже решил, что это – подарок.
Чарлтон недовольно ответил:
– Мало ли я с кем могу… Неужели ты всерьез считаешь, что каждая женщина, с которой я встречаюсь – моя невеста?
– Но ведь нижнее белье ты даришь далеко не каждой, не так ли?
Мистер Чарлтон прекрасно знал, что именно имеет в виду его товарищ – недели три назад он действительно сидел с Мартиной Липтон за столиком одного из многочисленных открытых кафе, в изобилии разбросанных по всему району Олимпийского стадиона. Чарлтон даже помнил, о чем велась тогда беседа – он в очередной раз предлагал Мартине стать его содержанкой, а та вновь отказалась.
«Если бы Марта тогда послушалась меня, – подумал Чарлтон, – она бы вряд ли сидела в номере этого подонка Харпера… Наверное, уже тогда эта девка получила от него какое-то предложение; во всяком случае, условия, которые я ей предлагал, были не самые плохие…»
Чарлтон решил пока не рассказывать Якобсу о своих планах – необходимо было прозондировать ситуацию, чтобы знать наверняка, на что можно, а на что нельзя надеяться.
– Нет, ты ошибся, – ответил Рудди, – и это был вовсе не подарок… Просто случайно встретил свою знакомую… Она, видимо, направлялась из магазина домой.
В трубке вновь послышался характерный дребезжащий смешок.
– Рассказывай это кому-нибудь другому… Да, и знаешь, что еще меня удивило?
– Что?
– Эта девушка было слишком вульгарно одета – точно как проститутка из какого-нибудь ночного клуба сомнительной репутации…
Чарлтон ответил без всякого зазрения совести, словно речь шла о биржевых котировках на сливочное масло или крольчатину:
– А это и была проститутка…
– Действительно?
– Да…
– Ушам своим не верю! Такой приличный, такой законопослушный человек, как Рудольф Чарлтон, и вдруг… Я удивлен…
– А что же тут удивительного? Ты ведь понимаешь – я человек неженатый, свободный… Мне тоже как то надо решать свои сексуальные проблемы…
– И ты решил?
Чарлтон оборвал собеседника довольно резко – несколько грубее, чем следует, когда обращаешься к нему за помощью:
– Это не твое дело.
После этих слов наступила пауза. Чарлтон уже пожалел о своей грубости – он набрал в легкие воздуха, чтобы произнести слова извинения, как первым отозвался Фил Якобс:
– Ну ладно…
Среди многочисленных пороков Фила не было одного – он был совершенно необидчив.
– Значит, ты позвонил мне для того, чтобы…
– …чтобы узнать, как идут твои дела, – продолжил его речь Рудди. – Как там твоя газета? По-прежнему процветает?
Бульварный листок и все, что с ним связано, было излюбленной темой разговоров Якобса.
– Да, вроде бы все нормально. И – кстати, можешь меня поздравить – у нас вновь увеличился тираж! На целых десять тысяч!
– Поздравляю, – равнодушным голосом произнес Чарлтон. – Поздравляю, приятель. Значит, вашу газету еще читают?
С того конца провода послышалось несколько обидчивое:
– А ты что, сомневаешься? Еще как!
Чарлтон понял, что теперь настал момент изложить Якобсу цель своего звонка.
– А у меня к тебе есть дело…
Фил насторожился.
– Да?
– Которое имеет самое непосредственное отношение к твоему замечательному изданию…
– И что же это за дело?
По тону, которым была произнесена эта фраза, Чарлтон понял, что он заинтриговал своего приятеля.
Откашлявшись, Рудди начал так:
– Представь себе такую ситуацию: некий очень уважаемый бизнесмен, фамилия которого известна всей Австралии, принимает себе в услужение третьеразрядную проститутку…
В трубке послышалось сопение.
– Начало интересное…
– Не перебивай. Этот мэр… то есть, я хочу сказать – бизнесмен – поселяет проститутку в своем номере одной фешенебельной гостиницы и объявляет всем, что она – его личная секретарша… Причем – заметь – проститутка эта – самая что ни на есть гнусная тварь… Разумеется, все это происходит на глазах всей гостиницы… всего города. Другой бизнесмен, понимая, какой дурной пример подает его коллега, пытается на правах старшего объяснить, какой отвратительный пример подает он всем… И вместо того, чтобы отблагодарить этого уважаемого человека, молодой негодяй швыряет в него столик… Кстати, – добавил Чарлтон, – кстати, всему этому есть свидетели.
Якобс выслушал, как показалось Рудди, это сообщение очень внимательно.
– В общих чертах картина мне ясна, – произнес он, когда Чарлтон закончил свой рассказ. – Пахнет большим скандалом… Более того, мне сразу же стало понятно еще кое-что: пожилой джентльмен, который попытался урезонить проходимца, подающего дурной пример – это, конечно же, ты, Рудди?
– Ты правильно понял.
– Остается выяснить имена остальных действующих героев и все пикантные подробности, о которых ты, как человек порядочный и деликатный, предпочел не распространяться…
Чарлтон перешел к более конкретным предложениям.
– Послушай, – осторожно начал он. – А чем ты теперь занят?
– В каком смысле?
– Ну, что ты делаешь теперь – наверняка сидишь перед телевизором?
– Ну, допустим… Хочешь что-нибудь предложить?
– Да.
– Что именно?
– Ты не будешь против, если мы встретимся?
– Нет, не буду… А когда?
Чарлтон посмотрел на часы.
– А хотя бы сегодня…
Сообщение Рудди о странной дружбе между каким-то известным всей стране бизнесменом и третьесортной проституткой так заинтриговало Якобса, что он предложил:
– Хорошо. Приезжай ко мне – я понимаю, это не телефонный разговор. На месте все обсудим…
– Домой? – уточнил Чарлтон.
– Нет, в редакцию… У меня под рукой нет диктофона…
Спустя полчаса красный «корвет» мистера Чарлтона остановился перед мрачным трехэтажным домом административного типа – это было типовое здание, которое владельцы сдавали в аренду различным конторам. Пять комнат на последнем этаже занимала «Обнаженная правда».
Якобс уже ожидал своего приятеля. На редакционном столе стояла небольшая бутылка какого-то белого вина и фужер на высокой ножке. Второй фужер был в руках Фила, он протирал его салфеткой.
После приветствий и рукопожатий Чарлтон сразу же перешел к делу.
– То, что я сообщил тебе по телефону – совершенно достоверно. Скажу больше, – осмотревшись по сторонам, будто бы в такое время в редакции могли быть еще какие-то люди, Чарлтон наклонился к самому уху Якобса и доверительным тоном произнес: – Та девка, в обществе которой ты видел меня в кафетерии на Олимпийском стадионе, и есть проститутка, поступившая на работу к этому мерзавцу…
Лицо Якобса выразило живейшее участие. На всякий случай Чарлтон еще раз рассказал владельцу «Обнаженной правды» эту историю, не называя, впрочем, имени главного героя – Денниса.
Внимательно выслушав старого товарища, Якобс как бы между делом поинтересовался:
– Все, что ты мне только что рассказал – очень и очень интересно. Сюжет – первый сорт, как будто бы специально для моей газеты… Только я никак не могу взять в толк одной вещи…
– Какой же?
Якобс сдержанно заулыбался.
– Для чего это надо именно тебе?
– Чего надо?
– Ну, чтобы эта очень некрасивая и опасная для молодого человека история всплыла на поверхность? Какие выгоды ты преследуешь?
Мистер Чарлтон попытался придать своему выражению лица благородное негодование.
– Я, как настоящий гражданин, как честный представитель нашего…
Якобс прервал его развязным жестом.
– Хватит, хватит… Рассказывай это кому-нибудь другому…
Мистер Чарлтон сразу же осекся. И хотя он знал, что на его друга детства подобные спектакли не производят никакого впечатления, он все – таки обиделся…
– Скажи честно, для чего это надо лично тебе? – продолжал настаивать Фил.
«Может быть, действительно рассказать? – подумал Чарлтон. – Якобс слишком хорошо разбирается в людях, чтобы скрывать от него такие очевидные вещи… А с другой стороны, узнав истинные мотивы… А, впрочем, не все ли равно? Якобсу и его газетке нужна скандальная публикация; они кормятся исключительно сплетнями и скандалами, скандалами и сплетнями, они и существуют только благодаря им. Каждый получит то, что ему надо… Более того – раздув эту историю, Фил волей-неволей становится моим соучастником…»
Выслушав рассказ Чарлтона – а Рудди рассказал ему практически все, что мог: и про разработку заброшенных золотоносных слоев, и про свои бывшие взаимоотношения с Мартиной, и даже про подругу Мартины, Анетту Финн – Якобс стал необыкновенно серьезным.
– Да, это не шуточки, – протянул он, когда Чарлтон закончил. – Это действительно очень серьезно…
Рудди вопросительно посмотрел на издателя «Обнаженной правды».
– Что ты еще можешь сказать – то, что это серьезно, я знаю и без тебя…
Поставив на стол фужер и отложив салфетку, Якобс произнес:
– У меня есть еще одно предложение…
– Предложение?
– Да.
– И какое же?
Не спеша открыв бутыль, Фил разлил вино по фужерам.
– Мне кажется, нам не следует спешить…
– Почему?
– Я имею в виду – не следует спешить со скандалом… Это всегда успеется…
– Ты предлагаешь что-то иное?
Неожиданно Якобс спросил:
– Ты не сказал самого главного – а кто этот бизнесмен – ну, который взял себе в секретарши твою бывшую девку?
Поняв, что разговор зашел слишком далеко, Чарлтон наконец решил назвать его.
– Фамилия Харпер тебе о чем-нибудь говорит?
– Да, конечно… Золотые месторождения, урановые и никелевые рудники, морские суда, гостиницы, знаменитая компания «Харпер майнинг», Эдем – тот знаменитый Эдем, самый роскошный дом не только в Австралии, а, наверное, и во всем южном полушарии… Насколько мне известно, всем этим владеет Стефани Харпер…
– И это – все?
– Нет… В последнее время я очень часто встречаю имя ее сына – кажется, его зовут Деннис… Насколько мне известно, это очень преуспевающий молодой человек, настоящий джентльмен, как пишут о нем газеты. Кроме того, он отличный бизнесмен, в последнее время ему нет равных на бирже…
– Что еще ты можешь сказать об этом Деннисе Харпере?
Якобс внимательно посмотрел на собеседника.
– Неужели… То есть, ты хочешь сказать, что этот Деннис – тот самый, что…
Чарлтон согласно кивнул головой.
– Тот самый…
Якобс замолк. Теперь вся ситуация представилась ему более конкретно.
– Так вот, – произнес он после минутного молчания. – Мне кажется, нам не следует спешить со скандалом… Это мы всегда успеем…
– Что ты можешь предложить?
Фил причмокнул губами, смакуя вино.
– Харпер – слишком крупная рыбешка, чтобы спешить… Ну, во-первых, тебе следует незамедлительно попросить у него прощения…
Чарлтон аж отпрянул от неожиданного предложения Якобса.
– Мне? Попросить прощения? Это он, – Рудди сделал ударение на слове «он», – он должен просить у меня прощение…
Якобс, посмотрев на своего приятеля, сказал тихо, но твердо:
– Повторяю: ты должен завтра же попросить у этого Денниса прощение за свою несдержанность и излишнюю горячность…
– Ты что, отказываешься мне помочь?
– Ни в коем случае…
– Тогда объясни, почему…
Поднявшись из-за стола, Якобс неторопливо подошел к окну.
– Для того, чтобы, как пишут мои журналисты в передовицах, «усыпить его бдительность»… Понятно?
– Ну, допустим… – Чарлтон с сомнением посмотрел на Фила. – Допустим, я извинюсь перед этим Деннисом… А дальше что?
– Да, ты обязательно принесешь ему свои самые горячие, самые искренние извинения, – сказал Фил. – Непременно сделаешь это…
– А дальше что?
– А дальше мы начнем неторопливо и тщательно собирать информацию… Работа предстоит немалая – необходимо задействовать видеокамеру или хорошего, расторопного фотографа… Надо обязательно опросить прислугу отеля «Маджестик» и, если представится случай – постояльцев… Там всегда околачиваются толпы старых маразматиков – администрация установила для престарелых рантье льготные тарифы… Наверняка кто-нибудь из них может рассказать что-нибудь очень интересное…
Чарлтон слушал своего товарища очень внимательно.
– Хорошо… А когда мы соберем, как ты говор-тишь, информацию…
Якобс улыбнулся.
– Мы будем иметь на руках, как говорят любители карточных игр, «большой шлем». Полный набор козырей. И вот только тогда…
Лицо мистера Чарлтона просияло.
– А ты ведь дело говоришь! – воскликнул он. – Да, это действительно неплохо… Тогда мы сможем сделать из этого Денниса нашу постоянную дойную корову.
– Наконец-то ты понял, – удовлетворенно кивнул Якобс. – Я думаю, это как раз то, что нам надо…
Мистер Чарлтон с видимым удовольствием осушил свой фужер.
– Да, и вот еще что…
Чарлтон поудобнее расположился в кресле.
– Слушаю…
– Дело в том, что если Харпер согласится обеспечить нашу с тобой старость, публикация о его закулисной жизни не появится…
– Разумеется…
– Тогда я хотел бы договориться с тобой – какую выгоду извлеку из Харпера лично я…
Чарлтон был готов к такому повороту разговора.
– Ну, я думаю, если ты получишь десять процентов от того, что будет давать нам Деннис…
Якобс наморщил брови.
– Десять процентов? Я не ослышался?
Чарлтон удивленно посмотрел на Фила.
– Харперы – очень богатые люди, – начал он. – Пожалуй, во всей Австралии не найти богаче… Я думаю, что Деннис, если он будет хорошо вести, нас не обидит…
– Десять процентов?
Чарлтон медленно поднялся из-за стола.
– Мне кажется, – начал он, – что в Мельбурне есть и другие газеты… И я вполне смогу обойтись и без твоей помощи…
Якобса это заявление чрезвычайно развеселило.
– Ха-ха-ха! Нет, ты это серьезно? Это, наверное, шутка?
– Я говорю, что у меня есть все основания считать, что я вполне смогу обойтись и без твоей помощи… Тем более, что я уже владею всей полнотой информации, не так ли?
– Ха-ха-ха! Нет, это у меня есть все основания считать, что я вполне смогу обойтись без твоей помощи. Тем более, что я владею всей полнотой информации, не так ли?
Только теперь Чарлтон понял, в какие цепкие руки он попал; понял, кто именно скрывается за этой маской добродушного на первый взгляд весельчака.
Усевшись, Рудди произнес, стараясь не смотреть в сторону Якобса:
– Хорошо… Каковы твои условия?
Фил, подойдя к столу, вновь уселся на свое привычное место.
– Я ведь человек порядочный, – произнес он, наливая в фужеры вино. – Я ведь не стану обманывать тебя, тем более – ты друг детства… Давай так, чтобы никому не было обидно: пятьдесят на пятьдесят…
После непродолжительного раздумья Чарлтон согласился с этим предложением.
– Хорошо, – произнес он, поднимая свой фужер, – хорошо, я согласен…
– Ну что, за успех?
Мистер Чарлтон с явной неохотой чокнулся с Филом Якобсом.
– За успех…
После утренней беседы с Чарлтоном Деннис долго не мог прийти в себя. Сев за руль своего «феррари», он неспешно покатил по городу, обдумывая этот разговор.
Итак, его, Денниса Харпера, только что пытались шантажировать. Это понятно. Богатые люди – а тем более такие, как Харпер, очень часто становятся объектом шантажа. Как сказала когда-то сестра Сарра, богатство чаще всего приносит больше проблем, чем удовольствий… Шантажирует его какой-то подонок, безусловно – один из бывших любовников или очень постоянных клиентов Мартины Липтон.
Думая приблизительно так, Деннис выехал за город и очутился на кольцевой; за ней начиналась трасса, ведущая в сторону Сиднея, а, значит, и его родного Эдема.
Мать… Как нелепо они тогда поссорились – размолвка была столь серьезной, что Деннис был вынужден уйти из дома, заявив, что ноги его больше никогда не будет в Эдеме. Если бы она теперь была рядом, то наверняка посоветовала бы, как поступить… Деннис уже хотел было, взяв с пульта трубку телефона, («феррари» был оснащен полным комплектом связи) набрать номер Эдема, но, в самый последний момент, вспомнив обидные слова, которые сказала ему Стефани, передумал.
«Ситуация сложная, – размышлял он. – Ситуация очень сложная, но я буду действовать один…»
Неторопливо развернувшись, он выехал на кольцевую, окружающую город.
«Итак, я поставлен перед выбором – или дать этому мерзавцу какую-то сумму, или так некстати ввязаться в скандальную историю – представляю, как обрадуется, как будет злорадствовать Джилли, когда узнает… А потом этот скандал действительно может повредить моей репутации и, вполне возможно, скажется на настроениях многочисленных акционеров…»
Деннис, сосредоточенно следя за дорогой, продолжал просчитывать все возможные варианты дальнейших событий.
«Хорошо, – размышлял он, – допустим, я даю этому мерзавцу столько, сколько он пожелает… Допустим. Что этим я выигрываю? Я получаю – если ему верить, конечно – относительное спокойствие на какое-то время. Все остается по-прежнему – мои акции не падают, все проходит тихо и мирно… Но что я проигрываю? Многое. Во-первых, таким образом, я как бы косвенно признаю свою неправоту, признаю, что факт принятия на работу Мартины – совершенно предосудителен. Во-вторых, этот подонок, мистер Чарлтон, поняв, что я не могу за себя постоять, начнет вымогать у меня деньги с утроенной силой; как известно – аппетит приходит во время еды. В-третьих, я остаюсь в огромном моральном проигрыше, и это, наверное, хуже всего…
Свернув с кольцевой трассы вглубь города, Деннис покатил по каким-то совершенно незнакомым улицам.
«А если я откажу этому мерзавцу, а он еще не раз будет пытаться связаться со мной, еще не раз будет угрожать… Ну, во-первых, что он может? Раздуть скандал в каких-нибудь бульварных листках? Вполне… Однако даже для бульварной прессы одних только сплетен и измышлений явно недостаточно… Для того, чтобы раздуть скандал, нужны какие-то факты, а их нет… Кроме этого, общественное мнение будет на моей стороне – никакие нормальные люди не любят, когда посторонние вмешиваются в их дела. Хотя… Конечно, найдется определенная категория людей, которые будут только злорадствовать… Кроме того, наверняка мои враги…»
Задумавшись, Деннис едва не врезался в огромный трейлер междугородних перевозок – его спасли только надежные тормоза.
Выехав на обочину, он остановился и заглушил двигатель. Вышел из машины и, пройдя несколько ядров, в изнеможении опустился на землю…
Вернувшись в «Маджестик», Деннис понял, что в его ситуации самое лучшее – ничего не скрывая, поговорить о последних событиях с Мартиной. Он прекрасно понимал, что этот разговор может травмировать ее, но сложившееся положение было столь серьезным, что у него просто не осталось никакого иного выхода.
Зайдя в номер, Деннис аккуратно прикрыл за собой дверь и решительным шагом направился в одну из комнат – судя по звуку работающего телевизора, Мартина была именно там.
Усевшись в кресле напротив, Деннис жестом попросил девушку, чтобы та выключила телевизор. Вид Денниса был настолько серьезен, а жесты и интонация столь решительны, что Мартина сразу же поняла, что сейчас произойдет какой-то очень серьезный разговор.
Стараясь держаться как можно более спокойно и уравновешенно, Деннис произнес:
– Мне надо очень серьезно побеседовать с тобой, Мартина…
Та наклонила голову.
– Да.
