Текст книги "Прощай, Эдем! Книга 2: Деннис"
Автор книги: Патриция Хилсбург
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Визит Бернара Лафарга к Филу Якобсу. – Бернар пытается уговорить своего шефа оставить Денниса в покое. – Реакция Фила на предложение Бернара. – Его соображения о Лафарге. – Неожиданная встреча Анетты со своим дядей. – Находчивое объяснение Бернара. – Колебания Анетты, стоит ли рассказывать обо всем Джорджу. – Загадочная фраза Бернара.
Вечерело. Анетта молча сидела в кресле – на коленях ее лежал телефон. Она уже устала набирать номер «Маджестика»: все тот же голос автоответчика сообщал ей, что хозяев нет дома и что информацию можно оставить после звукового сигнала. Бернар сидел также молча, отвернувшись к окну – по всему было заметно, что он очень переживает из-за своего необдуманного поступка.
Первым молчание нарушил Лафарг:
– Дай-ка мне телефон…
Девушка протянута ему аппарат:
– Ты хочешь еще раз прозвониться в «Маджестик»? Боюсь, что они отключили телефон… Я вот думаю – может быть, нам стоит туда поехать?
Взяв телефон, Бернар принялся набирать какой-то номер – как поняла девушка, не тот, что принадлежал Деннису Харперу.
– Кому это ты звонишь? – поинтересовалась она.
Не оборачиваясь, Бернар произнес:
– Своему боссу.
Анетта нахмурилась:
– Ты звонишь Филу Якобсону?
– Да.
– Но ведь ты сам говорил, что из этого ничего не получится…
Бернар только отмахнулся.
– Ничего, попробую… Во всяком случае, я объявлю ему, что не собираюсь больше принимать участие в его грязных махинациях.
После продолжительных гудков с той стороны провода послышался голос Фила – судя по тону, он был в приподнятом настроении:
– Алло?
Стараясь казаться как минимум нейтральным – а Бернару не очень-то приятно было сейчас разговаривать с человеком, который втравил его в эту некрасивую историю, – Лафарг произнес:
– Мистер Якобс?
– Да, Бернар. Что-то случилось? Ты почему звонишь мне? Я ведь дал тебе целых три дня отдыха – вот и отдыхай. Сходи куда-нибудь, познакомься с девушкой… ха-ха-ха! Если та девка, которую ты так лихо обработал, тебе уже надоела…
При этих словах Бернар скривился, будто бы выпил чего-то очень горького.
– Что-нибудь случилось? – переспросил его Якобс.
– Да, случилось, – начал было Бернар, но тут же осекся. – То есть, я хочу сказать, что все в порядке, мистер Якобс.
– Так, случилось или же нет? Тон у тебя сегодня какой-то очень странный.
Бернар решительно произнес:
– Мистер Якобс, мне необходимо с вами встретиться и очень серьезно поговорить.
Видимо, Фил приятно проводил время и совершенно не был настроен к каким-либо деловым, серьезным разговорам.
– Может быть, завтра?.. – предложил он. – Время уже позднее… Или у тебя действительно что-то очень важное?
– Да.
Тон Якобса приобрел некоторое беспокойство – голос сразу же зазвучал более напряженно:
– Вот как?
– Да, мистер Якобс. Мне действительно необходимо с вами поговорить.
– И о чем же ты собираешься со мной поговорить? «Наверняка, узнал что-нибудь новое о нашем дорогом во всех отношениях клиенте» – предположил издатель «Обнаженной правды». – Ну что ж, если это так действительно необходимо…
Бернар напряженно ждал, что скажет Фил дальше.
– … тогда давай через полчаса в редакции, – предложил тот. – Кстати, у меня есть для тебя одна приятная новость.
– Хорошо, – согласился Бернар и положил трубку на рычаг.
– Ну, что? – спросила его Анетта с видимым беспокойством.
Бернар принялся собираться.
– Сейчас отправлюсь в редакцию: Якобс согласился со мной встретиться. Постараюсь если и не отговорить его, то хотя бы отдать мне на правку распечатку. Скажу, что случайно вытер дискету. Авось получится…
Анетта проводила его до двери.
– Удачи тебе, – произнесла она. – Только умоляю – будь с ним поосторожней. Я, честно говоря, не знаю этого проходимца, но уже по твоим рассказам предполагаю, что это за человек… – она поцеловала его на прощание. – Если хочешь, я могу тебя ждать где-нибудь поблизости от редакции…
Спустя полчаса «ниссан» Бернара остановился на стоянке возле редакции.
Фил пришел несколько раньше договоренного времени – когда разговор касался серьезного дела – а предстоящая беседа, как понял Якобс, относилась к шантажу Денниса Харпера, а следовательно – и к деньгам, и поэтому была очень серьезной – Фил всегда приезжал первым.
Внимательно всмотревшись в лицо своего репортера, Якобс сокрушенно покачал головой.
– Нет, вы только посмотрите, на кого он похож! – воскликнул Якобс, обращаясь к воображаемому собеседнику. – Ну на нем же просто лица нет! Бернар, я всегда говорил тебе, – это обращение уже не было риторическим, – я всегда говорил, что нельзя так много работать. Ты просто изводишь себя. Я же вижу, как ты трудишься, именно поэтому и отправил тебя во внеплановый отпуск. Кстати, он оплачивается, – с улыбкой произнес Якобс.
Бернар холодно кивнул:
– Спасибо… Только я позвонил вам вовсе не для того, чтобы выслушивать…
Фил находился в превосходном расположении духа, и, – наверное, поэтому он не обратил никакого внимания на достаточно грубую реплику своего подчиненного.
– Знаю, знаю, что ты хочешь сказать! – воскликнул он. – Наверняка, что-нибудь о Деннисе к о его частной жизни. Сперва выслушай, что скажу тебе я…
«Интересно, что он собирается мне сообщить?.. – подумал Бернар. – А может быть… может быть, он уже встречался с Деннисом Харпером?.. – от этой мысли у Лафарга все похолодело внутри. – Боже, если это действительно так, я себе этого никогда не прощу…»
– Так вот, – продолжал Фил, – не далее как сегодня утром ко мне в кабинет пришла одна посетительница…
«…и я отправил ее на тот свет точно так, как и мистера Чарлтона, – мысленно закончил за Фила Бернар. – Интересно, где он ее спрятал?.. В шуфляду стола?.. А может быть, в сейф?..»
Поняв, в каком русле протекают теперь мысли Бернара, Фил с улыбкой продолжил:
– Нет, нет, все в полном порядке… Это была очень милая женщина, мы с ней приятно поболтали…
«Вот как?.. – подумал Лафарг. – Интересно, кто же это мог быть?.. И какое отношение эта посетительница имеет ко мне… Впрочем, если бы и не имела, Якобс, наверняка, не стал бы мне рассказывать о ее визите…»
– Очень приятная пожилая женщина… – продолжал Якобс. – Правда, несколько эмоциональная, но в ее возрасте… – Якобс сделал выжидательную паузу, думая, что теперь со стороны собеседника обязательно последует вопрос: кто же это может быть?.. – А почему, – Фил внимательно посмотрел на Бернара, – почему ты не спрашиваешь, для чего я рассказываю тебе об этом визите?
Бернар послушно спросил:
– Почему вы рассказываете мне об этом визите, мистер Якобс?
Якобс широко улыбнулся.
– Потому что этот визит имеет к тебе самое непосредственное отношение…
Бернара этот ответ несколько удивил.
– Имеет отношение ко мне?.. – спросил он. – Кто же это?
Сделав эффектную паузу, Якобс произнес:
– Это была твоя мать, миссис Элеонора Лафарг. Я не ошибся – ее, кажется, зовут именно так?
«Господи, – едва не вырвалось у Бернара, – еще этого тут не хватало! В такой неподходящий момент… Интересно, что она тут делала?..»
– Буду с тобой откровенен, – продолжал Фил. – Твоя матушка пришла ко мне, чтобы высказать свое неудовольствие и твоей работой в этой газете, и твоим недостойным поведением…
Бернар медленно поднял взгляд на своего шефа.
– Ну, и что – высказала?
Фил кивнул – состроив при этом нарочито-печальную гримасу.
– Как жаль, – произнес он, – как жаль, что в наше время так редко можно встретить действительно полное взаимопонимание между отцами и детьми! – сокрушенно произнес он. – В нашем случае – между матерями и детьми. Впрочем, это не меняет положения вещей… Твоя мать, Бернар, – замечательная женщина, однако она многого не понимает…
«И откуда она узнала, где и чем я занимаюсь?» – подумал Лафарг.
Фил продолжал все с той же улыбкой на лице:
– Да, она многого не понимает, Бернар. Насколько я мог судить, ей не по душе твое занятие, то, что ты работаешь репортером в нашей замечательной газете… То есть, – вновь улыбнулся Якобс, – то есть, я хочу сказать – было не по душе…
– Почему «было»? – наконец спросил Бернар.
– Потому что я сумел переубедить ее, – ответил Фил.
– Во всяком случае, мне показалось, что сумел… Ты не поверишь, но она настолько прониклась уважением и к нашему изданию, и к репортерскому труду и – во всяком случае, мне так показалось, – ко мне, что рассказала много любопытного…
«Что она еще могла наболтать этому проходимцу?»
– Да, любопытного…
Стараясь вложить в свой голос максимум беспристрастия и равнодушия, Бернар спросил:
– И что же она такого рассказала?
Фил заулыбался с таким видом, будто бы речь шла о чем-то очень и очень приятном.
– Например, о том… – он сделал выжидательную паузу и посмотрел на репортера, пытаясь определить по выражению его лица, интересно ему это слушать или нет, – например, о том, мой юный друг, как несколько дней назад она едва не стала жертвой одной весьма подозрительной особы…
Анетта подробно рассказала Бернару обо всех перипетиях той беседы, и поэтому Бернар был готов выслушать Якобса.
– Некая проститутка, которая снимала у твоей матушки квартиру, – Фил ехидно заулыбался, – кстати, ты ее прекрасно знаешь, так вот она пыталась зарезать твою матушку…
Нельзя сказать, чтобы сообщение Якобса о недавнем визите в его кабинет миссис Элеоноры Лафарг очень уж заинтересовало Бернара. Зная свою мать, он довольно точно предполагал, как именно развивался тот разговор. Однако репортер ловил себя на мысли, что ерническая болтовня Фила начинает его изрядно раздражать. Бернар пытался сосредоточиться и настроить себя на предстоящий разговор относительно Денниса Харпера, но Фил только отвлекал его от этих мыслей…
Закончив свой рассказ о недавнем разговоре с матушкой Бернара, Фил все с тем же выражением лица сказал:
– Ну, а о чем поведаешь мне ты, мой юный друг? Звонить своему боссу – пусть даже он к тебе превосходно относится, – в такое время, отрывать его от отдыха – для этого должны быть более чем достаточные основания, не правда ли? – Фил поудобнее расположился на стуле. – Итак, я тебя слушаю… Какие у тебя основания?
Бернар медленно произнес:
– Да, мистер Якобс, у меня есть для этого основания, и они достаточно серьезны. Речь пойдет о Деннисе Харпере и его подруге Мартине Липтон.
– Я догадываюсь, – Фил наклонил голову в знак того, что внимательно слушает собеседника. – Именно это я и предполагал… Что же ты хочешь сказать мне о Деннисе и Мартине?..
– Я хочу сказать, – произнес Бернар, – я хочу сказать… – сделав небольшую паузу, он набрал в легкие побольше воздуха и выпалил на одном дыхании: – Я хочу сказать, мистер Якобс, что игра, которую мы затеяли с Деннисом Харпером, глубоко безнравственна. Я хочу сказать, что…
Видимо, Якобс как-то не так понял реплику своего репортера, так как он только развеселился.
– Ха-ха-ха! Нет, а ты, оказывается шутник! – Фил заерзал на стуле. – Нет, подумать только – позвонить мне домой, назначить встречу и так замечательно разыграть! Нет, подумать только, как ловко придумал. Ха-ха-ха!
Бернар медленно поднял на Якобса глаза.
– Я не шучу, мистер Якобс, – сказал он очень серьезным тоном, – я совершенно не настроен шутить. Вы втянули меня в эту безнравственную историю, и я по собственной глупости согласился… О чем теперь очень и очень сожалею… Так вот, – Бернар резко выпрямился, – так вот, мистер Якобс. Я наделал много ошибок и теперь хотел бы исправить их. Прошу вас, – он протянул руку, – прошу вас, мистер Якобс, верните мне, пожалуйста, мою статью…
В последний момент Бернар решил, что не стоит громоздить одно вранье на другое, говоря, что он случайно вытер дискету. Бернар, всегда отличавшийся некоторым максимализмом, на этот раз решился действовать напрямую…
Протягивая руку по направлению к Якобсу, Лафарг повторил:
– Итак, мистер Якобс, я попросил бы вас вернуть мне мою статью…
Фил никак не мог сообразить, шутит ли репортер или же говорит совершенно серьезно.
– Статью?.. – переспросил он.
– Да.
По тону Лафарга до Якобса в конце концов дошло, что тот не склонен к шуткам. В голове у Фила сразу же возникли две версии объяснения такой непонятной метаморфозы с репортером: первое – Бернара начали преследовать угрызения совести, вторая – Лафарг решил отправить его, Якобса, к чертовой матери и действовать в отношении Денниса Харпера самостоятельно.
«Так, допустим, он решил сорвать с Харпера все целиком, – подумал Фил, – допустим, это действительно так. Тогда для чего ему понадобилось требовать у меня собственный материал?.. Наверняка, чтобы я не смог ему помешать… Ведь у него есть дискета, с которой он может при желании напечатать какое угодно количество экземпляров… Угрызения совести?.. Вполне возможно. Этот Лафарг всегда отличался повышенной чувствительностью… Люди, страдающие комплексом совести, самые опасные… От них можно ожидать всего, самых немотивированных поступков… В любом случае этот Лафарг становится очень опасным», – решил Фил.
Продолжая пристально смотреть Якобсу в глаза, Бернар повторил:
– Итак, мистер Якобс, я хотел бы получить свою статью…
Наконец, после некоторого размышления, Фил Якобс пришел к выводу, что репортер решил использовать результаты своего расследования частной жизни наследника дома Харперов для собственного обогащения. Фил очень скептически был настроен к совести, чести и всему, что с этим связанно, поэтому он не любил видеть подобных качеств у других…
Выражение лица Якобса постепенно начало приобретать озлобленность.
– Хочешь забрать обратно?.. – переспросил он. – Что ж, ты действительно способный вымогатель… Думаешь обезопасить меня, забрав первый экземпляр?..
Бернар, поняв, что его требование неверно истолковано Филом, произнес:
– Мистер Якобс, я совершенно не собираюсь шантажировать этого парня – имею в виду Денниса Харпера… Просто я совершил ошибку, и теперь… Короче, я хочу, чтобы вы вернули мне этот материал обратно.
«Значит, он действительно моралист, – подумал Якобс. – Ну что ж, тем хуже для него самого…»
– А что ты скажешь, – Фил натянуто улыбнулся, – что ты скажешь, если я тебе в этом откажу?.. В конце-то концов, я имею на это полное право. Я – твой непосредственный начальник, я плачу тебе деньги, поэтому заказываю или не заказываю тот или иной материал… Кроме того, – напомнил Бернару Якобс, – кроме того, мой юный друг, мы ведь, кажется, заключили с тобой джентльменское соглашение. Не так ли?.. Шантажный бизнес, купля-продажа информации… Ты ведь, надеюсь, не забыл об этом соглашении?..
Бернар покачал головой:
– Я очень сожалею, что пошел на такую сделку… Да, сожалею. Я отказываюсь не только участвовать во всех ваших нечистоплотных махинациях, но и работать в этой гнусной газетенке!..
Якобс хищно заулыбался.
– Что ж, тем хуже для тебя, мой дорогой, – произнес он. – Значит, теперь я не связан с тобой и буду делать то, что посчитаю нужным… Кроме того, – улыбнулся Фил, – кроме того, Бернар, стало быть, таким образом мой доход – я говорю о деньгах, которые надлежит получить от Денниса Харпера в обмен на твой материал, – так вот, мой гонорар удваивается… – Он приподнялся из-за стола и, подойдя к окну, посмотрел вниз, в сгущавшиеся сумерки. – Бернар, я честный человек… Я всегда относился к тебе с уважением, я всегда ценил твой необыкновенный талант… Я… я относился к тебе, как к родному сыну… А ты – ты предал меня, да, предал меня… Так вот, – Фил вновь уселся на свое место, – так вот, Бернар, теперь я не чувствую себя связанным с тобой каким-нибудь общим делом… – И я тоже, – ответил Лафарг. – Я не собираюсь больше работать в этом бульварном листке!
Якобс пожал плечами.
– Как хочешь…
Бернар решил предпринять последнюю попытку заполучить свою статью о Деннисе и Мартине обратно.
– В последний раз говорю – отдайте мне мою распечатку. Иначе…
Фил насторожился. Он прекрасно знал, что имеет в виду Бернар, говоря «иначе». Он, Бернар Лафарг, был единственным человеком, знавшим историю смерти Рудди Чарлтона. Якобс понял, что в его ситуации самое лучшее – попытаться выгадать максимум времени.
– Послушай, – осторожно начал он, – послушай… Насколько я понял, ты принялся комплексовать из-за каких-то там пустяков… Ну, как говорят, совесть заела… И поэтому ты не хочешь, чтобы мы связывались с Харпером… Я правильно понял твою мысль, Бернар?
Тот кивнул:
– Да.
Поняв, что инициатива беседы перехвачена, Якобс продолжал:
– У тебя появились некоторые сомнения относительно моральных аспектов этого поступка или о возможных последствиях?.. А может быть, тебе просто жаль денег этого Харпера?
– Ничьих денег мне не жаль, – ответил Бернар. – Просто мне очень не нравится эта история…
– Хорошо, – произнес Якобс. – Хорошо. Я согласен с твоим предложением. Я верну тебе этот материал – только не сегодня, а завтра… Понимаешь, я забрал его домой и поэтому не могу вернуть сегодня… Не хочешь работать у меня – не надо… Впрочем, на этот счет мы с тобой еще побеседуем. Мне кажется, ты еще изменишь свое решение – просто ты очень нервничаешь, наверное, потому, что переутомился. Придешь завтра утром или днем, как тебе будет удобно, и заберешь обратно…
– Да вы что!.. – воскликнул Бернар. – Вы что, считаете меня за наивного мальчика?.. Или за идиота?.. До завтрашнего дня вы сделаете минимум десять ксерокопий… Если уже не сделали…
Фил прикусил нижнюю губу.
– Хорошо. Что ты предлагаешь?
Бернар продолжал настаивать:
– Я хочу получить этот материал прямо сейчас. Я прекрасно знаю, где он может лежать. Или, – он кивнул на письменный стол, за которым сидел Фил, – или в шуфляде, или… – короткий кивок на стенку за спиной Якобса, – или во встроенном сейфе…
Молча поднявшись со своего места, Фил подошел к стене и раскрыл сейф. Кроме начатой бутыли «Джонни Уокера» и двух пустых стаканов, там ничего не было. Закрыв сейф, он подошел к письменному столу и точно таким же жестом повынимал все шуфляды, а их содержимое высыпал на пол. Кроме нескольких поломанных карандашей, потекших авторучек да небольшой стопки старых пожелтевших от времени газет, там ничего не было.
Сложив все это на прежнее место, Якобс вставил шуфляды в стол и вновь обратился к репортеру.
– Я ведь говорю, что твоего материала тут нет, – произнес он. – Он у меня дома…
– Но он необходим мне, – твердо ответил Бернар. – И он необходим мне сегодня… Прямо сейчас… Иначе… – в голосе Лафарга прозвучала неприкрытая угроза.
Неожиданно для Бернара Якобс довольно резко переменил тон:
– Иначе?.. – переспросил он. – Что же может быть иначе? Пойдешь в полицейский участок, чтобы меня сдать?
Бернар молча кивнул в ответ.
– Ну, иди, иди, – продолжил Фил. – Попробуй им там что-нибудь объяснить. Во-первых, тебе все равно никто не поверит, а во-вторых, тебя же первого и арестуют – как прямого соучастника преступления. А я буду все валить только на тебя, можешь в этом даже не сомневаться…
– А я и не сомневаюсь, – произнес Лафарг. – Я прекрасно осведомлен, с кем имею дело.
Фил сделал вид, будто бы эта реплика Бернара не имеет к нему ровным счетом никакого отношения.
– Кроме всего прочего, – продолжил Якобс, – доказать что-нибудь будет очень и очень сложно…
Бернар и сам прекрасно понимал, что Якобс абсолютно прав. В любом случае до выяснения всех обстоятельств дела Фил оставался бы на свободе – максимум, что сделала бы полиция – просто взяла бы с него подписку о невыезде… А времени, которое полиция отвела бы на расследование подробностей, Якобсу с лихвой бы хватило, чтобы сделать свое дело…
Поднявшись из-за стола, Бернар направился к двери.
– Посмотрим еще, чья возьмет, – бросил он сквозь зубы.
Фил только заулыбался в ответ:
– Посмотрим…
Когда двери за Бернаром закрылись, Якобс, поднявшись из-за стола, принялся нервно расхаживать по комнате.
Ситуация была если и не критическая, то, во всяком случае, очень и очень сложная. Эти идиотские комплексы Бернара грозили совершенным срывом его далеко идущим планам.
Вытащив из кармана пачку сигарет, Фил взял одну и закурил. Ему необходимо было как можно быстрее успокоиться, чтобы трезво оценить обстановку к составить себе план дальнейших действий.
– Во-первых, – произнес он самому себе, – во-первых, мне необходимо как можно быстрее встретиться с Деннисом Харпером и выставить ему свои условия. Пока его не предупредил этот чертов Лафарг… Черт, ну и угораздило меня связаться с этим сопляком, с этим полным идиотом… Он такой же идиот, как и его матушка, если только не хуже… Хотя, с другой стороны – что может противопоставить мне Деннис?.. Ни-че-го, – по слогам произнес Фил. – Ничего он мне не противопоставит. Информация о нем собрана очень грамотно – спасибо Бернару. Значит, тут, вроде бы, все в полном порядке. Что еще остается?.. Остается сам Лафарг, который прекрасно осведомлен, каким именно образом отправился на тот свет Рудди Чарлтон. Что может, в свою очередь, он?.. Правильно, Фил, – обратился Якобс сам к себе, – правильно, он может отправиться в полицию и там все рассказать. Что его сдерживает?.. Правильно – он прекрасно знает, что в таком случае придется доказывать и свою непричастность к этому делу или же чистосердечно во всем признаться. Не думаю, что это – в интересах Бернара. Не достигнув и двадцати пяти лет, садиться в тюрьму как-то не очень хочется. Однако Бернар с его знанием – очень, очень опасен… Остается только одно – избавиться от этого Лафарга. Так, теперь надо бы подумать – как это можно сделать…
Как и обещала, Анетта ожидала в скверике неподалеку от редакции. По сумрачному виду Лафарга она сразу же догадалась, что разговор с Якобсом был безрезультатным.
– Ну как? – спросила она Лафарга.
Тот только махнул рукой:
– Ничего не выйдет.
– Не захотел отдать твою статью обратно?
Бернар поморщился:
– Нет.
Понимая, что своими расспросами она только расстраивает Бернара, Анетта замолчала.
Тот, подсев на лавочку, произнес:
– Ума не приложу, что делать…
– Может быть, все-таки стоит самим отправиться в «Маджестик» и попытаться там разыскать Денниса и Мартину?
Бернар только поморщился:
– Боюсь, что это бесполезно… Хотя, для очистки совести можно попробовать…
Бернару и Анетте не повезло и в «Маджестике» – швейцар сообщил им, что Деннис со своей девушкой несколько часов назад уехали.
– Будем ждать? – спросила Анетта.
Бернар вздохнул:
– Придется. Ничего другого нам в этой ситуации не остается. Анетта и Бернар расположились в вестибюле. Бернар сосредоточенно молчал – видимо, еще и еще раз прокручивал в памяти подробности недавнего разговора с Филом Якобсом; Анетта внимательно следила за всеми входящими в стеклянные двери вестибюля.
Неожиданно она, схватив Бернара за руку, испуганно крикнула:
– Бежим!
Тот поднял голову и непонимающе посмотрел на девушку.
– Что?..
– Бежим! – повторила она, показывая пальцем на какого-то довольно пожилого джентльмена, похожего на преуспевающего бизнесмена. – Бернар, надо сейчас же отсюда уходить!
Бернар покачал головой.
– Бежать? – переспросил он, совершенно ничего не понимая. – Но почему мы должны отсюда бежать? Нам ведь необходимо во что бы то ни стало дождаться Харпера и твою подругу.
Видимо, суетливость девушки привлекла внимание того самого пожилого джентльмена, появление которого столь напугало ее. Осмотревшись, он поправил очки и удивленно посмотрел в сторону сидящих Анетты и ее спутника. Анетта втянула голову в плечи – вид у нее был совершенно затравленный, точно у кролика, попавшего в капкан фермера.
– Бежим!
Эта фраза была произнесена свистящим шепотом. Когда же Лафарг понял, чего именно от него хочет Анетта, убегать было уже поздно – пожилой джентльмен, столь напугавший девушку своим видом, решительной походкой приближался к ней.
Это был мистер Джордж Баггс, родной дядя Анетты Финн.
– Анетта?.. – воскликнул он, приблизившись к девушке. – Анетта?.. Ты ли это?.. Я просто не верю своим глазам.
Анетта принялась лихорадочно соображать, как бы выкрутиться – объяснить свое присутствие в фойе этого фешенебельного отеля. Положение усугублялось тем, что на девушке была ее рабочая одежда – та самая, в которой в былые времена она выходила по вечерам в разного рода сомнительные заведения. Кожаная мини-юбка, плотно облегающая бедра, довольно-таки вызывающего вида блузка и дешевая бижутерия не оставляли ни малейших сомнений в том, чем именно эта девушка зарабатывает себе на жизнь.
– Что ты тут делаешь? – спросил мистер Баггс. – Просто не могу поверить…
Анетта виновато опустила глаза.
– Так… Мы с моим приятелем, – она кивнула в сторону Бернара, – с моим очень хорошим приятелем ожидаем появления нашей общей знакомой.
Анетта очень хорошо помнила информацию, полученную в свое время от Мартины Липтон: ее родной дядя не кто иной, как адвокат Денниса Харпера. Положение девушки было достаточно двусмысленное: конечно, она могла сообщить о том, что именно готовит против Денниса и Мартины этот подонок Фил Якобс через своего дядю, однако в таком случае ей пришлось бы, наверняка, сказать, что Марта – ее подруга, а это означало, что дядя Джордж догадался бы, в каком из многочисленных университетов учится его единственная племянница. С другой стороны, после разговора Бернара Лафарга со своим недавним шефом и компаньоном девушка очень хорошо понимала, какая серьезная опасность грозит патрону ее подруги…
Анетта явно колебалась. К этому примешивался и самый настоящий страх – а вдруг дядя Джордж что-нибудь заподозрит?
– Что ты тут делаешь?
Мистер Баггс был настолько удивлен появлением Анетты в «Маджестике», что не сразу понял, что сказала ему племянница.
– Я же говорю, – вновь ответила она, правда, на этот раз более смело, чем в предыдущий раз. – Дожидаюсь свою очень хорошую знакомую. И вот он, – она вновь указала в сторону сидевшего рядом Бернара Лафарга, – и вот он тоже ее дожидается… Это мой давний приятель…
Бернар с нескрываемым удивлением наблюдал за этой сценой: он никак не мог понять, почему эта девушка так стушевалась при появлении этого господина, почему несколько минут назад она вообще собиралась убегать. Внимательно осмотрев рабочий наряд своей племянницы, дядя Джордж недовольно поджал губы.
– В чем это ты одета? – поинтересовался он. – Никогда бы не подумал, что ты, дорогая Анетта, способна столь безвкусно одеваться…
Это был очень скользкий момент. Анетта и сама понимала, что, отправляясь в «Маджестик», вырядилась не самым лучшим образом. Зря она не послушалась Бернара, который еще утром предлагал ей совершить поход по магазинам, чтобы приобрести девушке что-нибудь более пристойное.
«Черт возьми, – подумала Анетта, – черт возьми, на такой вот мелочи можно прогореть… А может… Может быть, рассказать дяде Джорджу все как есть на самом деле?.. Тогда, во всяком случае, не придется юлить и выкручиваться…»
Еще раз окинув наряд Анетты критическим взглядом, мистер Баггс произнес:
– Какая вульгарная юбка! Какое вызывающее декольте! Боже, твоя покойная мать наверняка, переворачивается в гробу… Анетта, – он вновь поправил очки. – Анетта, я просто не узнаю тебя… Если бы я не знал, что ты – моя племянница, будущий юрист, я бы подумал, что передо мной – женщина самого что ни на есть предосудительного поведения!
Положение девушки было совершенно незавидным, и его надо было как-то спасать. И тут, совершенно неожиданно для Анетты, когда все объяснения, которые она могла представить дяде Джорджу, неожиданно повылетали из ее головы, ей на помощь пришел Лафарг.
Приветливо улыбнувшись мистеру Баггсу, он уверенно произнес:
– Вас смущает наряд, в котором щеголяет ваша любимая племянница – а ведь Анетта, если я не ошибаюсь, приходится вам именно племянницей, не так ли?
Инициатива беседы была перехвачена – Лафарг сразу же понял это по изменившемуся выражению лица мистера Баггса.
– Та-а-ак, – протянул он. – Простите, молодой человек, – он, поправив очки, внимательно осмотрел Бернара, – простите… с кем имею честь?..
Бернар, поднявшись, галантно расшаркался.
– О, это вы меня простите, простите за то, что я столь бесцеремонно встреваю в вашу беседу… – он протянул дяде Анетты руку – тот автоматически пожал ее. – Меня зовут Бернар Лафарг. Я журналист. Еще раз извиняюсь за свою бесцеремонность. Однако, надеюсь, вы простите ее, узнав мотивы, побудившие меня вступить в ваш разговор… Дело в том, – Бернар кивнул в сторону Анетты, – дело в том, что ваша дорогая племянница – моя невеста…
У мистера Баггса от удивления едва не слетели очки.
– Что?.. – воскликнул он. – Что я слышу! Как – Анетта действительно ваша невеста?..
«Неужели?.. – подумала Анетта. Неужели это правда? Или он вновь разыгрывает и меня, и дядю Джорджа?.. А может…»
Вид у Лафарга был достаточно серьезный – глядя на репортера можно было смело утверждать, что он очень далек от шуток и розыгрышей.
Поправив едва не упавшие на пол очки, мистер Баггс повторил:
– Значит, Анетта – действительно ваша невеста? Просто ушам своим не верю…
– Да, – ответил Лафарг. – Анетта Финн – действительно моя невеста… Извините, – он вновь заулыбался, – извините, но я не имею чести знать вашего имени, дорогой мистер…
– … Мистер Джордж Баггс, – растерянно пробормотал дядя Джордж.
– … дорогой мистер Джордж Баггс.
Дождавшись, пока дядя Анетты наконец-то придет в себя, Бернар произнес:
– Надеюсь, вы одобряете мой выбор?
Мистер Баггс растерянно пробормотал:
– Да, конечно…
Не теряя инициативы, Бернар продолжал:
– Очень приятно было с вами познакомиться, мистер Баггс!
Наконец, очнувшись от первоначального потрясения, вызванного словами Бернара, мистер Баггс несмело спросил:
– У вас уже была помолвка?
Бернар покачал головой:
– Еще нет.
– Тогда почему же вы утверждаете, что моя племянница – ваша невеста? Во времена моей юности это было возможно только после помолвки…
Лафарг передернул плечами.
– А теперь все иначе. Достаточно только сделать девушке предложение и получить утвердительный ответ, чтобы считать ее своей невестой…
Мистер Баггс замолчал, прикидывая в уме, насколько это сообразуется с правилами хорошего тона, принятыми в его среде.
– И давно это у вас?
Бернар не понял вопроса:
– Что – давно?
– Ну, давно ли моя дорогая племянница Анетта – ваша невеста?
Лафарг широко улыбнулся.
– С сегодняшнего дня, – произнес он в ответ. – Сегодня я сделал вашей племяннице предложение…
Баггс обернулся к Анетте – она слушала этот диалог с неослабевающим вниманием.
– Значит, ты дала этому приятному молодому человеку согласие быть его женой?
Анетта потупила взор.
– Да… – едва слышно, одними только губами произнесла она.
Бернар наклонился поближе.
– Не слышу! – воскликнул он. – Анетта, дорогая, скажи, пожалуйста, громче, а то твой дядя, уважаемый мистер Баггс, тебя, наверняка, не расслышал…
– Да, – повторила Анетта – на этот раз более громко. – Да, я согласна стать женой этого, как ты, дорогой дядя, только что сказал – приятного молодого человека…
