Текст книги "Кракле"
Автор книги: Оливия Карент
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 29 страниц)
Все было, как всегда. Но Алек, в очередной раз посмотрев на Карла, заметил, что тот снова бросил нетерпеливый взгляд на часы и с недовольным раздраженным видом перевел его на докладчика. Алек догадался, что Карл торопится и едва сдерживает свое желание немедленно встать и уйти.
Алеку и самому порядком поднадоели пространные доводы и аргументы выступавшего. К счастью, все, что тот сообщил, было взвешенным и убедительным. И продолжительная дискуссия, непременный атрибут любого совещания, не разгорелась.
Как только все участники попрощались и разошлись, Карл пулей вылетел за дверь и устремился в свой кабинет.
Его действия заставили Алека улыбнуться. Потом он вспомнил, что сегодня предстоит достаточно скучный вечер, и принялся обдумывать возможные варианты того, как избежать перспективы тоскливого бездеятельного одиночества.
Алек задумчиво оглядел свой кабинет, встал, подошел к окну, посмотрел куда-то вдаль, потом глубоко вздохнул, взял кейс и направился к выходу.
В коридоре Алек столкнулся с Карлом, который стремительно выскочил из своего кабинета, бережно и осторожно удерживая перед собой роскошный большой букет.
– О-о!.. – иронично протянул Алек. – Вот я тебя и разоблачил. А я-то гадаю, почему ты на совещании с такой лютой ненавистью взирал на каждого, кто открывал рот! Оказывается, у тебя свидание. Не отпирайся, Карл! Все признаки налицо: цветы, «бабочка», смокинг…
– А вот и нет! Ты ошибаешься, Алек. Я иду на банкет! – засмеялся Карл и раскаянно добавил: – Ты извини, Алек, но я опаздываю. А мне еще такси поймать надо.
– А твой шофер где?
– Заболел. А сам я за руль садиться не хочу. Потому что собираюсь обязательно выпить сегодня несколько бокалов шампанского! И вина! И виски! В общем, всего, что мне будет предложено! – объявил Карл.
– Замечательно! – одобрил Алек. – Рад за тебя! А знаешь что… Мой водитель на месте. Мы завезем тебя, куда скажешь. Тем более, лично я, в отличие от тебя, никуда не тороплюсь. И чем занять себя, чтобы не скучать весь вечер, еще не придумал. В общем, идем!
Карл и Алек вышли из офиса и сели в машину. Когда лимузин плавно тронулся с места, Алек вопросительно взглянул на друга.
– Ах, да! – спохватился тот и, наклонившись к водителю, назвал адрес. Потом посмотрел на Алека и сказал: – Послушай, а давай ты отправишься вместе со мной? А, Алек?..
Тот неуверенно пожал плечами.
– Да неудобно как-то. И вообще…
– Брось, Алек! Почему неудобно? – запротестовал Карл. – Уверяю тебя, твое появление окажется приятным сюрпризом.
– Хм!.. – с сомнением «фыркнул» Алек. – Тоже мне, нашел сюрприз!
– О, ты даже не догадываешься, Алек, какой фурор ты произведешь!.. загадочно улыбаясь, возразил Карл, а потом громко захохотал.
Алек, недоумевая, смотрел на веселящегося друга, не понимая причину такого его настроения. Затем, бросив взгляд в окно, ошеломленно спросил: – Карл, куда мы приехали? Ведь здесь живет Лора.
– Ну да! Постой!.. А ты-то откуда это знаешь, Алек? Впрочем… Карл, не договорив, тактично замолчал. Потом спокойно спросил: – Ну так что ты решил, Алек? Идешь вместе со мной в гости? Я уверен, тебе будут рады. Лора и сама пригласила бы тебя, но ты, Алек, держишься с ней так…
– Карл! – перебил его тот. – Ты же понимаешь!.. Я не могу по-другому. Карл заметил, каким холодным стал взгляд друга, и быстро согласился: – Да, конечно. Твое положение… Алек, я тебе не завидую! Лора – удивительная девушка! – восторженно объявил он.
– Удивительная… – задумчиво повторил Алек и вдруг решительно произнес: – Я пойду с тобой, Карл!
– И правильно! – одобрил тот.
Они вышли из машины, открыли калитку и по затейливо выложенной плиткой дорожке к дому.
Дверь им открыла молоденькая горничная. И тут же навстречу вышла сияющая Олимпия. Она на мгновение оторопела, увидев Редфорда, но быстро справилась с собой и приветливо сказала:
– Здравствуйте. Пожалуйста, проходите.
Карл и Алек, слегка поклонившись, поприветствовали ее. Из гостиной доносились оживленные голоса. Олимпия широко распахнула двери, жестом приглашая Карла и Алека войти.
Оба сразу заметили Лору. Она сидела в кресле, на одном из подлокотников которого располагался внешне очень привлекательный молодой человек. Судя по всему, он был довольно высок ростом, строен. Выразительное лицо, умные глаза, элегантная стрижка пышных темно-русых волос, какая-то особая, невероятно спокойная манера поведения производили неизгладимое и очень приятное впечатление. Молодой человек нежно обнимал Лору за плечи.
На втором подлокотнике – в белоснежном смокинге, сорочке, галстуке-«бабочке» и таких же белоснежных туфлях – устроился Энтони, одна рука которого лежала на спинке кресла, а другая – на колене. Напротив, в кресле, сидел Джордж.
Все четверо склонились над какой-то раскрытой книгой, лежащей на коленях Лоры, и, перебивая друг друга, о чем-то горячо спорили.
Наблюдая эту живописную сценку, Алек помрачнел. Карл же, наоборот, широко и открыто улыбнулся.
Олимпия поняла, что дочь в пылу дискуссии появления вновь прибывших гостей не заметила, и поэтому громко и мелодично позвала:
– Ло-ра!..
На ее голос вся группа сразу повернула головы. Лора, увидев господина Редфорда, удивленно вскинула вверх брови, потом легко поднялась с кресла и с милой приветливой улыбкой поспешила навстречу гостям.
И Алек, и Карл сразу отметили, как восхитительно и непривычно выглядела она сегодня. Лоре необыкновенно шло нежно-розовое, так называемого «цвета утренней зари», кружевное платье, пышная юбка которого мягкими складками спускалась до пола, а лиф, полностью декольтированный, обнажал печи и шею. Атласный широкий пояс перекликался своими переливами с ожерельем из розового турмалина и такими же серьгами-подвесками. Белокурые волосы Лоры были уложены в высокую затейливую прическу.
Джордж и Энтони двигались за ней, а молодой человек, вальяжно устроившись в кресле, из-под полу прикрытых век спокойно наблюдал за происходящим.
– Карл, господин Редфорд, добрый вечер! – радостно произнесла Лора. Очень рада видеть вас у себя в гостях! – она посмотрела на Олимпию и Джорджа и с улыбкой продолжила: – Мама, папа, позвольте представить вам господина Карла Хэкмана. Замечательного отзывчивого человека. Карл, это мои родители – Олимпия и Джордж Хендрикс. Господина Редфорда, думаю, представлять не надо. Карл, а это мой друг Энтони Деверо. Антуан, перед тобой – Карл Хэкман. Я тебе рассказывала о нем.
Пока длилась процедура знакомства, Алек успел справиться с только что испытанным потрясением. Оказывается, Джордж и Олимпия – родители Лоры! Алека сразу озадачил вопрос: почему и зачем девушка из такой состоятельной благополучной семьи стала работать уборщицей, поварихой? Конечно, не потому, что ей надо зарабатывать себе на жизнь и пропитание. Но тогда почему же?.. Ответа Алек не находил.
Тем временем Лора насмешливо продолжила:
– А вот там, в кресле, мой брат. Старший. Стас, прошу тебя, хотя бы ради меня, соверши мужественный поступок – подойди, пожалуйста! Иначе мои гости решат, что ты недостаточно хорошо воспитан. А ведь это не так!
Все дружно засмеялись. Карл и Алек обменялись крепкими рукопожатиями с подошедшим братом Лоры. Заметно повеселевший Алек с интересом рассматривал Стаса, о котором получил когда-то необычную интригующую информацию.
– Ну а теперь, Лора, – многозначительно заговорил Карл, – когда завершена официальная часть всеобщего знакомства, позвольте вручить вам этот букет и поцеловать вас. Я от души поздравляю вас, Лора, с днем рождения! Будьте счастливы!
– Как… день рождения?!! – удивленно воскликнул Алек, но на это никто не обратил внимания.
Все смотрели на Карла, который вручил сияющей Лоре цветы, звонко поцеловал ее в щеку и весело добавил:
– А еще примите этот скромный подарок.
Карл протянул Лоре небольшую коробку. Лора незамедлительно открыла ее и достала красивый изящный подсвечник, выполненный из стекла.
– Лора, видите узор из тонких трещинок? – принялся объяснять Карл. – Это кракле. А красное стекло, из которого сделан подсвечник, называется гематион. А вот здесь, на ножке, обратите внимание, какой прозрачный рисунок! Профессионалы называют его дифания.
– Теперь я тоже могу считать себя профессионалом! Потому что запомнила ваши объяснения, Карл, на всю жизнь! – объявила Лора.
Когда она сама и все гости, и родители, и Стас налюбовались подарком Карла, она поставила в вазу цветы, а подсвечник – на рояль и, радостно улыбаясь, поблагодарила:
– Спасибо, Карл, за цветы и подарок. И за поздравление.
– Я сделал это с огромным удовольствием, Лора! – ответно улыбнулся Карл.
– А меня поставил в дурацкое положение! – с укором добавил Алек. Почему ты меня не предупредил?
Карл виновато пожал плечами и раскаянно произнес:
– Алек, извини, пожалуйста, но как-то так… нечаянно получилось…
Алек посмотрел на Лору.
– Лора, простите, пожалуйста, но я по милости этого безответственного человека, которого до этой минуты считал своим лучшим другом, мало того, что явился на ваш день рождения без приглашения, так еще и с пустыми руками.
– Да что вы, господин Редфорд! – бурно запротестовала Лора. – Это совершенно не важно! Я рада, что вы пришли. Этого вполне достаточно.
Алек задумчиво и внимательно смотрел на нее, потом вдруг загадочно улыбнулся, сунул руку в карман и что-то достал.
– Подождите, Лора. Я тут кое о чем вспомнил. Позвольте сказать мне. Я поздравляю вас, Лора. И присоединяюсь к пожеланию Карла. Примите от меня вот этот маленький сувенир. Я когда-то путешествовал и привез его… уж и не помню, из какой страны!.. Но это не важно. Будьте счастливы, Лора!
Алек взял руку Лоры и положил на ее ладошку свой подарок. Это оказался брелок. Он состоял из двух сцепленных тонких колец, на одном из которых висело несколько крошечных замочков, а на другом – связка таких же крошечных ключиков. Все – и кольца, и замочки, и ключики – было выполнено из золота.
– А это имитация? – с интересом рассматривая брелок, уточнила Лора. – Нет! – улыбнулся Алек. – Все работает. Это довольно забавная игрушка. Надо подобрать к каждому замочку свой ключик. Тогда он откроется. Но у каждого замочка еще есть свой особый секрет. Поэтому подобрать нужный ключик – дело не простое. Я много раз пытался это сделать. Увы, безуспешно. Возможно, вам, Лора, повезет больше, чем мне.
Все плотной группой окружили Лору, которая сразу же принялась старательно подбирать ключики к замкам. Ее действия дружно комментировались, со всех сторон сыпались советы и рекомендации. Но это не помогло Лоре. Она громко и огорченно вздохнула, что вызвало общий дружный смех. Попытки Лоры и каждого из присутствующих продолжались до тех пор, пока Олимпия не пригласила всех к столу.
Ужин проходил очень весело и непринужденно. Шутки и смех не смолкали ни на секунду. Апофеозом явился рассказ Олимпии.
– Друзья мои! – живо произнесла она. – То, как Стас, учась в школе, сдавал тесты по алгебре, я не забуду никогда в жизни! Я могу рассказать об этом, Стас? – она взглянула на сына, который привычно снисходительно, с мягкой улыбкой сразу согласно кивнул. – Прекрасно! Итак… Математические познания Стаса, должна вам сообщить, приближаются к абсолютному нулю. Поэтому предстоящая сдача нашим сыном теста по алгебре обеспечила мне и Джо немало бессонных ночей. Я от тревоги и отчаянья обливалась горючими слезами! Целыми днями произносила страстные речи во славу точных наук и алгебры, в частности. Зачем-то сама принялась осваивать предлагаемый в учебниках материал, подключив Лору, чтобы она помогла мне во всем этом разобраться. Джо, профессиональный математик, усиленно пытался вложить в голову Стаса хотя бы элементарное представление об алгебре. Увы!.. Джо может растолковать самую сложную проблему! Убедить кого угодно в какой-нибудь заумной научной гипотезе или теории! В случае с собственным сыном, путающимся в простейших формулах, с трудом вспоминающим таблицу умножения, Джо оказался беспомощен, как младенец. После нескольких занятий со Стасом Джо был близок к инфаркту. Лора попеременно утешала то меня, то Джо… В общем, все были озабочены и готовились, каждый по-своему, к сдаче этих злополучных тестов. ВСЕ!!! Кроме самого Стаса. Он как раз в это время увлекся скандинавскими странами. Тогда, как вся семья изнемогала от прилагаемых усилий вложить в его голову хоть какое-то представление об алгебре, он, отрешившись от всего… и от нас, в том числе!.. возлежал на диване, зарывшись в энциклопедиях, справочниках, словарях и прочем, и самозабвенно изучал Скандинавию. И вот… Ровно в полночь, накануне того дня, когда Стасу предстояло сдавать алгебраические тесты, он появился в моем кабинете… а я всегда работаю по ночам!.. и глубокомысленно изрек, что надо бы к завтрашнему тестированию подготовиться. Вы не представляете, какое фантастическое счастье я испытала в этот момент! Почти такое же, как при рождении Стаса! Но выходя из моего кабинета, он сделал дополнение, от которого меня чуть не хватил «удар»! «Я, – заявил Стас, – должен выяснить, как на разных языках мира пишется и произносится слово «алгебра». Я выразила некоторое сомнение по поводу того, что в тестах будет необходимо написать слово «алгебра», например, на древнеперсидском языке. Стас отверг мои возражения, как неубедительные, с достоинством удалился и до утра осваивал заинтересовавшую его тему. На тестирование он отправился, точно зная, как слово «алгебра» пишется на фарси, хинди, на языке минангкабау. Равно как и мпонгве, овимбунду, суахили. А также матагуайо. Не говоря о галльском, португальском, турецком, финском и прочих…
На всем своем протяжении рассказ Олимпии вызывал дружные взрывы смеха. Хохотал вместе со всеми и сам герой повествования.
– Олимпия, поясните, пожалуйста, так сдал или нет Стас эти тесты? заинтересованно уточнил Карл.
– О, да! – кивнула та.
Джордж в свою очередь иронично добавил:
– Сдать-то он сдал. Но подозреваю, что над Стасом просто смилостивились. Так же, как по физике и химии. Когда Стаса на уроках по этим предметам, равно как и по математике, вызывали отвечать, он глубокомысленно молчал. Объяснял он свое поведение просто. «Одноклассникам, – утверждал он,
– мой ответ неинтересен. А педагог, безусловно, материал знает. Так для кого я должен его излагать?»
– Логично! – одобрил Алек и засмеялся. Потом взглянул на Лору и шутливо спросил: – А у именинницы были какие-нибудь проблемы с обучением?
И сразу пожалел о своем вопросе. Потому что почувствовал мгновенно возникшее общее напряжение и заметил, что на лицо Лоры как будто набежала тень.
Лора на секунду замерла, потом, прямо глядя в его глаза, лучезарно улыбнулась и спокойно сказала:
– Нет, господин Редфорд. У именинницы проблем с обучением не было.
Алеку показалось, что после ее слов обстановка моментально разрядилась. Но происходящее озадачило Алека. Что-то было не так.
– Тогда как с характером… – иронично и многозначительно добавил он.
– О, да! – Лора засмеялась. – И вы это понимаете, как никто другой. Поскольку, как мне кажется, проблема у нас с вами, господин Редфорд, одна и та же!
– До недавнего времени я был убежден, что мой характер…
Алек не договорил, потому что Лора быстро добавила:
– …со знаком «минус», господин Редфорд!
– Как и ваш, Лора? – усмехнувшись, уточнил он.
– Как и мой! – иронично согласилась она.
В их перепалку вмешался Энтони.
– Лорелея, Александр, мне кажется, вы необъективны и к самим себе, и друг к другу. И чрезмерно пристрастны в своих оценках. А ведь персидское изречение гласит, что «Чужой ум можно узнать в какой-нибудь час, но нужны годы, чтобы узнать чужой характер». Тем более, что, по словам Вольтера, «Хорошие характеры, как и хорошие сочинения, не столько поражают вначале, сколько под конец».
– Антуан, ты нарисовал мне и господину Редфорду вдохновляющую долгосрочную перспективу! – опять засмеялась Лора. – Сомнительно только, удастся ли нам в тандеме дочитать сочинение до конца, чтобы выяснить и определиться, какой знак – «плюс» или «минус» мы должны поставить, оценивая собственные характеры! Подозреваю, что результата мы так и не узнаем!
Энтони мягко улыбнулся и возразил:
– Извини меня, пожалуйста, Лорелея, но я тебе отвечу словами Гартмана: «Женщина многое угадывает скоро и метко чутьем; ошибается она лишь когда рассуждает».
Алек захохотал. Засмеялись и остальные.
– Антуан!!! – Лора возмущенно всплеснула руками.
– Ах, Лорелея!.. Каюсь! – Энтони сложил руки, прижав ладони друг к другу, лукаво прищурился, бросил исподлобья взгляд на Редфорда, затем на Лору и дополнил: – Как сказал Ренан, «Сердце женщины право даже тогда, когда ее ум заблуждается». И я с ним солидарен.
– Ты опять о том же?!! – шутливо нахмурилась Лора. – А сказал «каюсь»!..
– Лорелея, дорогая, не сердись! Я всего лишь наглядно проиллюстрировал мудрое изречение Ницше. «Раскаиваться – значит прибавлять к совершенной глупости новую»! – торжественно объявил Энтони и захохотал.
Его слова вызвали очередную волну общего дружного смеха.
Когда, завершив ужин, все перешли в гостиную, Алек подошел к Лоре, сел рядом и, внимательно глядя на нее, иронично сказал:
– Лора, вы так пылко и страстно оппонировали Энтони! Но согласитесь, что наш контракт не исключает возможность долгосрочной перспективы обоюдного, взаимного сотрудничества.
Она, опустив голову, увлеченно подбирала ключики к замочкам, затем устремила на Алека выразительный взгляд и серьезно ответила:
– Да. Не исключает. Но только в том случае, если один из нас будет постоянно и последовательно нарушать условия договора. А это вряд ли возможно. Поскольку мы оба стремимся к тому, чтобы не обанкротиться, в чем заинтересованы вы, и не работать бесплатно, что является моей целью.
Лора вновь склонилась над подаренным брелоком. Алек молча и задумчиво наблюдал за ней. Внезапно Лора громко вскрикнула и удивленно и немного растерянно посмотрела прямо на него.
– Я… кажется… – медленно заговорила она, – открыла… один замочек… – и сразу же громко, на всю гостиную, радостно объявила: – Я открыла! Открыла! Открыла один замок! Открыла!!!
Моментально вокруг Лоры и Алека образовалось плотное кольцо. Довольная сияющая Лора демонстрировала всем желающим, в чем состоял секрет, и как ей удалось его разгадать. Она, покраснев от удовольствия, принимала поздравления.
Но как ни старалась и сама Лора, и другие, до конца вечера больше ни одного замочка никто открыть так и не смог.
Поздно ночью, как только Олимпия легла в постель, Джордж ласково привлек ее к себе и нежно поцеловал. Она чуть отпрянула от мужа, и тот, проницательно заглянув в ее глаза, мягко спросил:
– Ли, тебя что-то тревожит?
Она уткнулась лбом в его грудь и глухо прошептала:
– Да… да, Джо… – потом подняла лицо и тихо продолжила: – Понимаешь, Джо, мне показалось, что Редфорд…
Джордж, не давая ей договорить, ласково потрепал волосы жены и успокаивающе, с легкой иронией в голосе произнес:
– Ли… Моя изумительная фантазерка Ли… Ты так много и плодотворно трудишься, сочиняя многочисленные любовные истории и коллизии, что начала переносить их в жизнь. Ли, по-моему, в твоей очаровательной головке затейливо перепутались реальность и вымысел!
Он ободряюще улыбнулся и поцеловал жену в макушку. Но она не приняла предложенного тона и встревожено возразила:
– Нет, Джо. Мне кажется, я не ошибаюсь. Тем более, за Редфордом весь вечер наблюдала не только я, но и Энтони. Ты, Джо, хорошо знаешь его отношение к Лоре. Она ему очень нравилась и нравится. Очень. И если бы!.. Олимпия глубоко вздохнула. – Вспомни, Джо, те изречения, которые сегодня приводил Энтони, возражая Лоре. Они не случайны, Джо. Энтони почувствовал то же, что и я. Джо! Я боюсь за Лору! Боюсь!
– Но Ли… – Джордж плавно и ласково провел рукой по волосам жены. – Вспомни! Сегодня нашей дочери исполнилось 23 года. 23!!! Она, слава Богу, не принимала монашеский постриг! И несмотря ни на что у нее должна быть полноценная личная жизнь. Как минимум, такая же, как у всех нормальных женщин. И ты прекрасно понимаешь, Ли, что при любых обстоятельствах можно быть счастливым. Все зависит от самого человека. Прости, я никогда не говорил об этом, но меня беспокоит, что все эти годы Лора общается только с Энтони. Я ничего не имею против него лично. Энтони – большая умница! И очень порядочный человек. Но раз все так сложилось… в том числе, и между ними!.. надо принимать жизнь такой, какая она есть. И я не понимаю, почему Лора проводит все свободное время, отдыхает, путешествует исключительно с нами или Энтони.
– Но Джо!.. – горячо воскликнула Олимпия. – Ты же знаешь…
– Да, – согласился он. – Знаю. Но тогда почему бы, в конце концов, мне и тебе не встретиться и не поговорить…
– Нет, Джо! Нет! – Олимпия, не давая закончить начатую фразу, прикрыла ладошкой губы мужа. – Мы не можем этого сделать! Тебе прекрасно известна позиция Лоры, ее аргументы. Своего решения она не изменит. А за ее спиной, без ее ведома предпринимать что-то… – она глубоко вздохнула. – Мы не имеем на это права, Джо. Не имеем!
– Ли, ты меня неправильно поняла, – Джордж серьезно посмотрел в глаза жены. – Никаких сепаратных действий я совершать не предлагаю. Я просто хочу, чтобы наша дочь была счастлива. Только этого, Ли. Счастлива!
– Я тоже этого хочу, Джо… – Олимпия приникла к мужу и продолжила: – Поэтому меня и насторожило поведение Редфорда.
– А я ничего особенного не заметил… – задумчиво сказал Джордж. – И потом, Ли… Даже если это и так, то что здесь страшного, в конце концов? – Как это «что»?!! – она привстала, не в силах справиться с собственными эмоциями. – Он – взрослый опытный мужчина. Они почти ежедневно встречаются. В его доме. Практически, наедине. И если…
– Ли! Милая моя, хорошая Ли… – улыбнулся Джордж и вновь притянул ее к себе. – Поверь, наша дочь – вполне самостоятельный человек. Во всяком случае, сейчас пытается им быть. Я думаю, Лора во всем разберется сама. И поступит так, как сочтет нужным. Я уверен, поступит правильно. Тебе не стоит изводить себя этим пресловутым «если», которое так пугает тебя, и которое ты произнесла с таким чувством! Ли– и… – протянул он. – Нашей дочери сегодня исполнилось 23 года.
– Да… 23… – повторила Олимпия и улыбнулась. – А помнишь, Джо, каким чудесным и солнечным было то утро, когда родилась Лора?
– Конечно, помню, – согласился он.
– А как звонко и мелодично она произнесла «уа»?
– Я бы сказал, оглушительно прокричала, – усмехнувшись, объективно уточнил Джордж. – А знаешь, Ли … Я так волновался за тебя и ребенка, что именно в этот незабываемый исторический момент провозглашения Лорой первого «уа» отчетливо понял, как глубоко и сильно я люблю тебя и наших детей.
Олимпия с признательностью поцеловала мужа и засмеялась.
– А Стас, мало того, что решил родиться глубокой ночью, так еще и наотрез отказался произнести хотя бы единожды «уа», как принято в таких случаях и считается врачами обязательным!
– О, да! – тоже засмеялся Джордж, довольный тем, что все тревоги отступили, и Олимпия повеселела. – Стас глубокомысленно и неопределенно «хмыкнул» и погрузился в философские размышления. После чего мы не слышали его голоса вплоть до той поры, когда он, едва ему исполнилось семь месяцев, изрек «очки», месяц спустя, «часы»…
– …затем «крокодил»! – живо дополнила Олимпия.
– А потом принялся осваивать и другие, не менее важные, на его взгляд, слова! – добавил Джордж.
– Кроме «мама» и «папа»! – захохотала она.
– Они, очевидно, показались ему слишком примитивными! – объявил Джордж и захохотал вслед за женой.
Супруги еще долго вспоминали разные забавные эпизоды, связанные с проделками детей, погружаясь в тот особый мир светлых трогательных родительских чувств и ощущений, которые делают жизнь любящих друг друга людей красочной и наполненной.
Алек и Карл, возвращаясь с дня рождения, тоже говорили о Лоре.
– Ты знаешь, Алек, – восхищенно произнес Карл, – Лора сегодня выглядела потрясающе! И я весь вечер сожалел только об одном!.. – он вдруг громко, от души, засмеялся.
– О чем же? – улыбнулся Алек, с интересом взглянув на друга.
– О том, что мне уже тридцать лет! – объявил тот. – Эх!.. Будь я чуть помоложе!..
Он оборвал себя, заметив, как помрачнел и нахмурился Алек. Карл на секунду задумался, потом бодро продолжил:
– Впрочем… Что такое 30 лет? Подумаешь!.. Для мужчины – это пора расцвета!.. А знаешь, Алек, я пришел к выводу, что, кажется, мне все-таки передались некоторые черты характера моей драгоценной мамочки. В частности, проницательность. Ведь это я… Я!!! Я заметил Лору и познакомился с ней. И сразу понял, какая передо мной необыкновенная чудесная девушка. Умная! Очаровательная!.. Как ты думаешь, Алек, у меня есть шанс…
– Нет, Карл! – коротко и резко отрезал тот.
– Почему? – Карл высоко поднял брови и насмешливо улыбнулся.
– Потому что – нет. Нет. И все!!! – категорично заявил Алек.
– М– да… – Карл вздохнул, задумчиво помолчал, затем шутливо сказал: – Алек, я, любуясь сегодня весь вечер Лорой, не мог избавиться от одной-единственной завистливой мысли: такая необычная повариха есть только у тебя! С поступью герцогини, выправкой балерины, внешностью фотомодели, невероятным очарованием молодости и ума! И она… ОНА!.. на кухне!!! Печет пирожки для тебя и готовит гарниры и соусы. Обалдеть!!! Тебе неописуемо повезло, Алек! Ты можешь наслаждаться как мастерством своей поварихи, так и самим ее присутствием в доме. Ей– Богу, Алек, я бы на твоем месте поселился на кухне!
– Ты – возможно! – криво усмехнулся тот.
Оба долго молчали, затем Алек, глядя перед собой в одну точку, вдруг откровенно рассказал о том случае с записью на кассете. Его слова поразили Карла до глубины души.
– Карл, я не хочу лукавить с тобой, – продолжил Алек. – Мы друзья. Я всегда доверял и доверяю тебе. Понимаешь, Карл, моя жизнь какая-то… неправильная. Так, как есть на данный момент, дальше продолжаться не может. И дело тут совсем не в Лоре. Мне кажется, ее появление в моем доме – та случайность, которая явилась катализатором, чтобы я, наконец, смог объективно оценить все то, что происходит со мной и вокруг меня. Просто настало время все переосмыслить. Поменять. Решительно. Но как? Как?!! И могу ли я? Вправе ли?.. Посоветуй, что мне делать, Карл? Что?
Тот беспомощно развел руками и глубоко вздохнул. Что посоветовать другу, Карл не знал. Не знал, черт побери!!! И сознавать это было дьявольски обидно.
