Текст книги "Кракле"

Автор книги: Оливия Карент

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 29 страниц)

– Нет, конечно! Не соглашусь! – бурно запротестовала она. – Вы все… ВСЕ!.. оцениваете неправильно, господин Редфорд! Вы… вы… В общем, вы заблуждаетесь! Я уже во всем разобралась и все оценила! И мой муж тоже! Мне не надо других встреч! И ему! Мы достаточно узнали друг о друге, чтобы понять: наш брак – не случайность и не ошибка. И я намерена сегодня же расстаться с вами. Потому что… Да! Да! Да! Я собираюсь уже послезавтра «мчаться», как вы выразились, к мужу! Потому что хочу как можно скорее оказаться с ним рядом! Хочу родить ему ребенка! Много детей!..

– О!.. – усмехнулся Алек. – Даже так?.. Лора, а ты вполне уверена, что… – многозначительно произнес он и замолчал.

– Да!!! – запальчиво воскликнула она, по-своему истолковав смысл его вопроса. – Уверена! А раз вам, господин Редфорд, так нравятся интимные подробности чужой супружеской жизни – получите! Крис – великолепный муж и потрясающий любовник!!!

Возбужденная раскрасневшаяся Лора с сердитым видом отвернулась к окну, а Алек схватился за голову и откинулся на спинку сиденья.

– О, Господи!.. Лора!.. Впрочем… Не торопишься ли ты с выводами? И не слишком ли категорична в своей оценке? Сомневаюсь, что можно вынести окончательный вердикт без сравнительного анализа. Что, естественно, предполагает наличие предварительных опытных вариантов. От моего предложения, помнится, ты отказалась.

– Да, господин Редфорд. Отказалась! – незамедлительно подтвердила она.

– И никакие сравнения и предварительные эксперименты и опыты мне не нужны, чтобы понять очевидное: Крис – самый лучший из всех мужчин, которых я знала!

Алек помолчал, потом серьезно спросил:

– Ты твердо решила ехать к мужу, Лора?

– Да. Послезавтра.

Алек задумчиво посмотрел на лилии, которые лежали между ним и Лорой, и отложил их в сторону.

– Лора, пожалуйста, окажи мне одну услугу, – мягко попросил он.

– Какую? – миролюбиво уточнила Лора, почувствовав перемену его настроения.

– Перенеси свой отъезд к мужу на более поздний срок.

Заметив, как она протестующе вскинула голову, спокойно пояснил:

– Совсем ненадолго. Просто так сложились обстоятельства, что через два дня приезжают мои родители. Всего лишь на несколько дней. Я обрадовался, что ты, Лора, успеваешь вернуться к этому времени. Я рассчитывал, что ты приготовишь… что-нибудь… необычное… вкусное… Я ведь до этого хвастался родителям, какой у меня замечательный повар! И хотел их удивить и порадовать.

Лора долго раздумывала, глядя на свои сцепленные руки, потом глубоко вздохнула и медленно сказала:

– Ах, господин Редфорд!.. Вы ставите меня в трудное положение. Крис ждет меня. Очень ждет!.. И я должна и хочу быть с ним рядом. Как можно скорее! Но и вашу просьбу… не выполнить… Ну что ж! – вдруг решительно воскликнула она. – В конце концов, расставаться надо уж если не друзьями, то хотя бы не врагами! И поэтому я пока остаюсь на прежней должности. А вы извольте приготовить, как и обещали, фомку!

– Все! Договорились! Спасибо, Лора, – тепло поблагодарил Алек и протянул свою руку. – Кстати, мы приехали.

Лора бросила взгляд в окно и радостно засмеялась:

– Вот я и дома! – затем положила свою ладошку на ладонь Алека и доброжелательно попрощалась: – Я выполню свое обещание, господин Редфорд. Спасибо, что встретили и довезли меня. До завтра!

– До завтра, Лора.

Алек слегка сжал ее руку, потом помог Лоре выйти из машины и выгрузить вещи. Заметив выскочивших из дома родных Лоры, повторил «до завтра» и быстро сел в лимузин, который мгновенно тронулся с места.

Забытые Лорой лилии казались ослепительно белыми на фоне темного кожаного сиденья автомобиля…

Олимпия сидела на краю кровати и задумчиво смотрела на мечущуюся по постели дочь. Та говорила очень возбужденно и сумбурно:

– Мама, все для меня было так ясно! А тут опять Редфорд!.. Я озадачена его поведением. Не понимаю, почему он проявляет такую совершенно неуместную настойчивость? – Лора вопросительно взглянула на мать и, не дожидаясь ответа, продолжила: – Ведь я же все ему объяснила. Все! Решительно и откровенно. А он!.. Нет, ну что за характер такой у человека?!! Без особых усилий Редфорду удается осложнять жизнь других людей! Мою, в частности. Со дня знакомства! Этот господин Редфорд – упрямец, каких мало. Поставил перед собой какую-то никому непонятную цель и добивается своего с завидным упорством и изощренной предприимчивостью!

– Лора… – Олимпия ласково и успокаивающе дотронулась до руки дочери.

– А не кажется ли тебе, что ты… слишком идеализируешь Криса и чрезмерно предвзято и необъективно оцениваешь Александра?

Лора протестующе всплеснула руками и горячо возразила:

– Ничего подобного! Что ты, мама!

– И все же… – начала Олимпия.

– Нет, мама! Нет! Если бы ты узнала Криса так, как я, ты бы поняла, что я его нисколько не идеализирую. Он – замечательный! Необыкновенный! – воодушевленно воскликнула Лора. Ее глаза возбужденно блестели, щеки раскраснелись.

– И тем не менее, – после продолжительной паузы настойчиво продолжила Олимпия, – ты, Лора, говорила, что тебя не оставляли мысли об Александре. Наверное, это не случайно. Подумай об этом, Лора. Прошу, подумай. По возможности, беспристрастно и спокойно.

Олимпия решительно поднялась, поцеловала, наклонившись, дочь и направилась к двери. У порога она повернулась и повторила:

– Пожалуйста, подумай, Лора, хорошенько. И еще раз все проанализируй. Обстоятельно и объективно. Прошу тебя.

Мать проявляла такую несвойственную для нее ранее настойчивость, что Лора, проницательно взглянув на Олимпию, вздохнула и серьезно пообещала:

– Хорошо, мама. Я подумаю над твоими словами.

– Спокойной ночи, Лора.

– Спокойной ночи, мама.

Как только Олимпия ушла, Лора выключила свет и долго лежала с открытыми глазами, пристально глядя в одну точку в углу спальни, а потом, незаметно для себя, уснула, так и не придя ни к какому заключению.

21

Помимо того, что Редфорд готовился к приезду родителей, на вечер того же дня им был намечен прием гостей. Поэтому Лоре пришлось трудиться, не покладая рук.

Накануне она так устала, что безропотно согласилась с предложением Алека отвезти ее домой.

За эти суматошные двое суток Алек и Лора впервые оказались наедине. Она сидела, опустив ресницы и откинувшись на спинку сиденья, а он, бросая редкие взгляды в ее сторону, сосредоточенно вел машину. В очередной раз посмотрев на Лору, Алек сбавил скорость и виновато сказал:

– Я, кажется, чрезмерно загрузил тебя работой, Лора… Ты совсем не успеваешь отдохнуть. Прости…

– Что говорить об этом!.. – она усмехнулась, так и не взглянув на него.

– В конце концов, работа есть работа. Равно, как и обязанности. Их надо выполнять. И выполнять хорошо. Я старалась справиться со своими как можно лучше. Надеюсь, вы останетесь довольны, господин Редфорд. Что же касается моего отдыха… – Лора вздохнула и иронично сказала: – Думать только о собственных интересах, неинтересах, не заботясь больше ни о ком другом!.. Это так характерно для вас, господин Редфорд. И совсем не удивительно.

– Вот как?.. – Алек искоса посмотрел на Лору. – Значит, исходя из твоих слов, следует вывод, что я – законченный эгоист. Да, Лора?

– Скорее, эгоцентрист, господин Редфорд, – невозмутимо уточнила она. – Все и вся должны быть только вокруг вас и для вас.

– Ты не права, Лора, – спокойно возразил Алек, глядя перед собой на дорогу. – И, как никто другой, знаешь это.

– Нет, господин Редфорд! Не знаю! – Лора, открыв глаза, приподнялась и упрямо качнула головой. – Да теперь уж и не узнаю. Не к чему. Пройдет несколько дней, и наше знакомство, и наше сотрудничество останутся лишь в воспоминаниях. Я уеду к мужу, и на этом все закончится.

– Ты уверена?

– Конечно!

– А я – нет.

– Как это «нет»?!! Почему вдруг? С чего вы так решили? Зачем вы упорствуете? Чего добиваетесь? Я хочу…

– …как можно скорее уехать к своему замечательному мужу! – насмешливо продолжил начатую ею фразу Алек, подражая ее интонациям.

– Да! Замечательному! В отличие от некоторых! Придирчивых, саркастичных, упрямых, несносных, нетерпимых себялюбцев! – едко парировала Лора.

– Это обо мне?

– Вы догадливы, господин Редфорд.

– Из чего же следуют такие выводы о моем характере?

– Из опыта! Продолжительного личного общения с вами!!!

– Ты так категорична, Лора. А ведь я не столь однозначен, как ты живописуешь. Мы с тобой можем припомнить некоторые эпизоды из этого нашего «продолжительного личного общения», когда я не казался тебе грандиозным собранием одних только отрицательных качеств.

– Вы обольщаетесь на свой счет, господин Редфорд. Ничего подобного я не помню! И вообще… Как когда-то говорили, вы – не герой моего романа.

– А кто герой твоего романа, Лора? – криво усмехнулся Алек.

– Крис! Мой муж! – не задумываясь, отрезала она.

– То есть, он – воплощение одних добродетелей, а я – пороков? Так, Лора?

– Да! – незамедлительно последовало запальчивое подтверждение. – Во всяком случае, Крис не придирается по пустякам! Из-за замены пылесосов, например. Не устраивает истерики из-за разбитых ваз и испорченных дорогостоящих костюмов! – с сарказмом перечислила Лора.

– Так ты, оказывается, и у Криса успела поработать уборщицей?!! – с нескрываемой иронией в голосе и подчеркнутым удивлением воскликнул Алек.

– Никем я у него не работала! Что за глупости! – сердито запротестовала Лора.

– Вот! – торжествуя, произнес Алек и остановил машину. – В этом-то все и дело! Лора, в своих оценках ты исходишь из разных параметров. Ты упоминала, что Крис – деловой человек. Но ты, согласись, не знаешь, каков он, так сказать, при исполнении служебных обязанностей. Ты делаешь выводы, опираясь на впечатления от общения с ним в уютной домашней обстановке. Где… кто же в этом сомневается?.. он мил, обаятелен и что там еще?.. В общем, не важно. Но вспомни, Лора, в той же обстановке господина Редфорда. Так ли уж он резок и неприятен, придирчив и своенравен?

– Этот разговор абсолютно бесполезен и лишен всякого смысла, потому что мне совершенно безразлично, каков господин Редфорд в быту, – твердо и категорично возразила Лора. – Постарайтесь, наконец, понять, что я – замужняя женщина. Жена. Жена, которая любит своего мужа.

– А может быть, ей это только кажется? – Алек, прищурив глаза, в упор смотрел на Лору. – Может быть, пока она просто не достаточно хорошо знает своего мужа?

– Нет, господин Редфорд. Не кажется, – убежденно произнесла Лора. – И мужа я знаю. Знаю!!!

Алек какое-то время задумчиво молчал и смотрел в окно, потом вышел из машины, помог выйти Лоре и вежливо попрощался. Он дождался, когда она зайдет в дом, потом сел за руль и резко нажал на газ. Автомобиль послушно рванулся вперед.

22

Лора, сколько ни старалась держаться твердо и уверенно с господином Редфордом и родителями, все же, оставаясь наедине с собственными мыслями, вынуждена была признать, что до конца она ни саму себя, ни того, что происходит вокруг, не понимает. Настойчивость Редфорда сбивала с толку, равно как и неопределенность поведения родных. Было бы проще и легче оценивать ситуацию, если бы мать, отец, Стас высказались прямо. Но они упорно молчали или говорили уклончиво и туманно, иногда явно, иногда нет, избегая однозначных прямых ответов. Лора пришла к заключению, что родители и брат не хотят открыто вмешиваться, чтобы их мнение не подавляло стремления и желания самой Лоры, и оставляют тем самым за ней свободу выбора. Наверное, это было правильно. Во всяком случае, тактично и деликатно. Чего явно не хватало господину Редфорду! Он упорно не придавал должного значения ее многочисленным заявлениям о муже и отношении к нему. Редфорд или демонстративно игнорировал упоминания о Крисе, или бросал ироничные саркастичные реплики, чем буквально выводил Лору из себя. Она прилагала космических масштабов усилия, чтобы держаться невозмутимо и бесстрастно, хотя чаще эти усилия, увы, оказывались бесплодны.

За прошедшие двое суток после возвращения домой Лора неоднократно подходила к телефону, намереваясь позвонить Крису. Она даже несколько раз начинала набирать номер, но почему-то в последний момент передумывала. Ей безумно хотелось услышать голос Криса, но в то же время не оставляло желание вернуться к нему неожиданно. Так, будто она, Лора, и не уезжала никуда, а просто возвратилась после непродолжительной прогулки. А Крис обязательно догадается и почувствует это, и не надо будет никаких слов и объяснений, и все сложится очень– очень– очень хорошо.

Все эти мысли пронеслись в голове Лоры еще до того, как она, проснувшись рано утром, успела открыть глаза. В одно мгновение появилось какое-то невероятно приподнятое настроение и предчувствие чего-то необычного.

В этом состоянии легкой эйфории Лора энергично вскочила с постели, умылась, быстро собралась и поехала к Редфорду. Наверное, думала Лора, ее сегодняшний бодрый оптимистичный настрой объясняется тем, что впереди – ответственный напряженный день, приезд родителей Редфорда, последующий прием. А значит, ей, Лоре, надо быть в надлежащей форме и выполнить все, от нее, Лоры, зависящее, наилучшим образом и не подвести господина Редфорда, чтобы он остался доволен, и, следовательно, тогда они расстанутся благожелательно и бесконфликтно, как и положено здравомыслящим воспитанным людям.

Полная энтузиазма и решимости, Лора в хорошем настроении приступила к работе.

Спустя какое-то время на кухню зашел Алек. Он обменялся с Лорой приветствием, сел на стул и долго молчал, наблюдая за ней. Алек догадывался, что Лоре неуютно от его пристального взгляда, да и само его присутствие на кухне мешало ей сосредоточиться. Но уйти не мог, поэтому оставался на месте, легонько постукивая кончиками пальцев по столу.

– Лора… – негромко позвал Алек, наконец собравшись с мыслями. – Да? – откликнулась та, слегка повернув в его сторону голову.

– Я зашел сказать, что еду встречать родителей, – после недолгой паузы сообщил он, и вновь его пальцы несколько раз быстро пробежали по столу.

Лора молчала, с сосредоточенным видом вручную взбивая что-то в глубокой миске.

– М– да… – Алек вздохнул, помолчал, потер рукой лоб, затем опять вздохнул и повторил: – М– да…

Он на долю секунды прикрыл глаза, потом взглянул на невозмутимо державшуюся Лору и вдруг тихо произнес:

– Ты необыкновенно хороша собой, Лора… Необыкновенно хороша…

Его неожиданные слова слегка ошеломили ее. Лора замерла и, удивленно вскинув вверх брови, прямо посмотрела на Алека. Тот открыто улыбнулся, быстро поднялся, шагнул к ней и осторожно сжал ее локти своими ладонями.

– Я давно собирался сказать тебе… Ты безумно нравишься мне, Лора. Больше того… Я хочу признаться, что… – договорить он не успел.

– Господин Редфорд!!!

Ее возмущенный взгляд и холодный категоричный тон не оставили Алеку ни малейшего шанса быть услышанным. И он это сразу понял.

– Если вы, господин Редфорд, продолжите в том же духе, я немедленно… слышите?.. немедленно покину ваш дом. Сию же секунду!

– Но…

– Нет, господин Редфорд. Никаких продолжений. Ни-ка-ких!!!

– Ч– черт! – Алек отошел и стукнул сжатым кулаком по столу. – Ч– черт!

– повторил он, потом упрямо качнул головой и громко и резко воскликнул: – Да выслушай же меня до конца хотя бы один-единственный раз!!!

– Нет.

Лора отвернулась к плите, всем своим видом показывая, что не желает продолжать разговор.

Не отводя взгляд от ее силуэта, Алек долго и напряженно раздумывал, затем бесстрастно, даже холодно спросил:

– Ты отказываешься выслушать меня, Лора?

– Отказываюсь.

– Настаивать, как я понимаю, бесполезно?

– Да, господин Редфорд. Абсолютно бесполезно.

Она вдруг повернулась к нему и твердо повторила:

– Бесполезно, господин Редфорд. ВСЕ, – выделила она, – бесполезно. И прошу вас… Давайте впредь придерживаться деловых рамок в своих взаимоотношениях. Без лирических отступлений. Я не хочу, чтобы вы расценивали это, как шантаж с моей стороны, но… Если вы сделаете хотя бы еще одну попытку «объясняться» со мной, я…

– Ты покинешь мой дом, – усмехнувшись, закончил ее мысль Алек. – Ты не оставляешь мне выбора, Лора. Я вынужден принять твои условия. ВЫНУЖДЕН, – подчеркнул он, затем направился к выходу, но у порога оглянулся и, вновь грустно усмехнувшись, с горечью добавил: – Если бы ты знала, Лора, как дьявольски обидно и досадно, что мои настойчивые попытки добиться того, чтобы ты выслушала меня, каждый раз оканчиваются крахом. Подскажи, Лора, что еще я могу предпринять? Что?!! – с чувством выдохнул он.

Лора неопределенно пожала плечами и тихо, серьезно ответила:

– Хорошо. Подскажу. Вспомните свое обещание… Нет! Клятву!.. и подарите мне фомку, господин Редфорд. Поверьте, это единственное, что вы можете теперь сделать.

Он долго молчал, из-под полуприкрытых век пристально глядя на нее, затем качнул головой и с едва уловимым сарказмом в голосе возразил:

– Ну почему же «единственное»? Ты ошибаешься, Лора.

– Не думаю! – иронично бросила она, потом на секунду задумалась, сдвинув брови к переносице, и едва слышно, как бы «про себя», прошептала: – Впрочем… Да– да, я вспомнила!.. Есть же еще… хотя… Вряд ли!.. – затем уже громко и запальчиво заявила: – Вы переоцениваете свои возможности, господин Редфорд. Мне жаль вас! Вы слишком самонадеянны и самоуверенны! Во многом поэтому… извините за прямоту!.. находиться в вашем обществе невыносимо трудно и… – Лора хотела сказать «малоприятно», но вовремя остановилась и не очень уверенно закончила: – В общем… не важно… Возможно, что это только я…

– Возможно.

Резко повернувшись, Алек стремительно шагнул за дверь.

– Господин Редфорд… извините, пожалуйста… – вслед ему пробормотала Лора, но он этого, казалось, не услышал.

В холле приехавших хозяев торжественно встречала вся прислуга во главе с Барретом и Агнессой Гилберт. Пока родители обменивались с ними приветствиями, Алек быстро прошел на кухню и вскоре вернулся, крепко удерживая за руку растерянную раскрасневшуюся Лору.

Остановившись напротив родителей, Алек повернул к Лоре голову и, глядя сверху вниз, спокойно и негромко сказал:

– Это мои мама и папа. Нина и Отто Редфорд.

Лора никак не реагировала, поскольку, пытаясь делать это незаметно для присутствующих, старательно выдергивала свою ладошку из его руки. Она была так увлечена, что не обратила внимание и не ответила на обращенное к ней вежливое приветствие супругов Редфорд.

Те, хоть деликатно и не подавали вида, но были донельзя удивлены как поведением сына, так и странным поведением стоящей перед ними красивой золотоволосой девушки, статус которой пока являлся для них полнейшей загадкой. Отто и Нина, ничего не говоря больше, вопросительно взглянули на Алека. Тот усмехнулся, обвел поочередно каждого из находящихся в холле неторопливым взглядом и остановил его на Лоре, которая по-прежнему не сводила глаз с их сцепленных рук, упорно стараясь освободиться. Алек терпеливо выжидал какое-то время, затем посмотрел на родителей и бесстрастно произнес:

– Мама, папа, перед вами – моя жена.

– ИЗАБЕЛЛА?!! – одновременно, дружным дуэтом, выдохнули Отто и Нина. В холле наступила пронзительная тишина. Происходящее было так неожиданно и необычно, что все взгляды устремились на Лору и Алека.

– Да, – спокойно подтвердил он, отметив, как мгновенно похолодела и напряглась рука Лоры в его руке. – Но настоящее ее имя – Лора. До замужества – Хендрикс. И это так же точно, как то, что меня… и это вам хорошо известно… зовут Александр Кристофер Редфорд– Эймс.

Лора, слегка отпрянув и побледнев, как полотно, окинула всех ничего не выражающим взглядом. Она пробормотала, едва шевеля губами, «извините», резко выдернула свою руку и почти бегом, не оглядываясь, устремилась на кухню.

Алек вместе с остальными посмотрел ей вслед, улыбнулся, отпустил прислугу и попросил Баррета и Агнессу проводить родителей в комнаты и помочь им разместиться. Со всей возможной непосредственностью он пообещал, что скоро зайдет к ним. Алек объяснил изумленно молчавшим отцу и матери, что его жена собственноручно готовит парадный ужин, чем и вызван ее поспешный уход. Затем заявил, что должен немедленно узнать, не требуется ли ей его помощь, и быстро удалился.

За то короткое время, которое понадобилось, чтобы пройти расстояние от холла до кухни, в голове Алека с бешеной скоростью пронеслись воспоминания о тех событиях, что связали его судьбу и судьбу Лоры в одну…

Тогда, той злополучной ночью, Алек мчался на запредельной скорости, не разбирая дороги. Он ослеплен был неистовой яростью, что кипела в крови. Та, которую он страстно любил и собирался назвать женой, предала и обманула, в один миг низвергнув в пропасть жесточайшего гнева и тяжелейшего разочарования.

Алек, словно помешанный, повторял и повторял совершенно безумную клятву, казавшуюся единственно правильной: он, Алек, женится на первой встречной, чтобы впредь не поддаваться искушению и необузданным порывам страсти, и отомстит тем самым той, которая принесла ему столько горя и страдания.

Принимая решение, Алек ни на секунду не задумывался, что, согласившись в силу каких-либо собственных причин или личных обстоятельств стать его женой, избранница, в результате, окажется несчастной. Как не думал и о том, что рано или поздно ему самому захочется иметь нормальную семью и детей, а родителям – внуков.

В общем, к череде предыдущих безумств Алек своей клятвой добавил очередную порцию, что понял с запоздалым сожалением только впоследствии.

Увы, тогда контролировать должным образом свои эмоции и порывы Алек не мог, равно как и свои действия. В результате он не справился с управлением, машину «занесло», и Алек с переломами обеих ног, ребер, множеством ушибов и сотрясением мозга попал на больничную койку.

Несмотря на изматывающую боль, изнурительные мучительные процедуры и продолжительное лечение, отрезвления не наступало: от своего сумасшедшего замысла Алек не отказался. И как только появилась возможность пересесть в коляску, он со всей опрометчивой решительностью приступил к претворению в жизнь своей бредовой идеи.

Казалось, не предвидится никаких неожиданностей. Все до мельчайших деталей было «хладнокровно» продумано: Алеком была запланирована женитьба без последующего совместного проживания, достойное материальное обеспечение жене, спокойная жизнь, огражденная от любых безумств и соблазнов.

Но реальность преподнесла жестокий сюрприз.

Венчание состоялось, как и было намечено. Но… «Первая встречная», во-первых, оказалась немой. Во-вторых, внезапно исчезла.

Поначалу родители Алека и Карл опасались, что новоявленная жена, судя по ее скоропалительному легкомысленному согласию на венчание, окажется искательницей приключений, авантюристкой и займется шантажом и вымогательством, хотя сам Алек подобный вариант, не зная, почему, исключал категорически. Что и подтвердилось с течением времени. В гораздо большей степени Алека волновало то, что он, как раз наоборот, НЕ МОГ оказать своей жене какую-либо материальную поддержку, которая, возможно, была ей жизненно необходима.

Алек расценивал свой брак с незнакомой девушкой, обиженной судьбой, как испытание и возмездие за собственные, до конца непродуманные поступки. Он даже был готов к тому, чтобы публично признать и представить свою жену, а также поселить ее в своем доме, так сильны были в нем чувства раскаяния и вины за содеянное.

Однако его жена, даже лица которой он не разглядел, каким-то непостижимым образом оказалась миражом, грезой, галлюцинацией, иллюзией. Она бесследно исчезла, и найти ее, в чем убедился Алек, было практически невозможно.

Начать поиски Алек логично решил, опираясь на те данные, которые стали ему известны, благодаря собственноручной записи, сделанной девушкой при венчании. Казалось, это сразу же решит проблему и расставит точки над «и». Увы!.. На запрос Алека был получен ответ, что девушка с такими анкетными данными никогда не проживала и не проживает в их городе и не была крещена в указанной им, Алеком, церкви. Отсюда следовал вывод, что девушка вписала неверные сведения о себе. Но почему? Ведь на венчание она согласилась добровольно. Да и скрываться и прятаться после того, как Алек пообещал солидную сумму денег, было глупо и бессмысленно. Подобные действия девушки ставили в тупик. Но факт оставался фактом: дата, место рождения – все было обманом, мистификацией.

Мог ли Алек и нанятые им детективы предположить, что они заблуждались фатальным образом! И дата, и место рождения были абсолютно точными.

Так случилось, что Джорджу Хендриксу по контракту какое-то время пришлось работать заграницей, куда он и отправился с маленьким сыном и беременной женой. Спустя полтора месяца родилась девочка, которую окрестили в одной из местных церквей и назвали Лорой, о чем была сделана соответствующая запись.

Камнем преткновения, вводившим всех в заблуждение, как выяснилось только много позже, стало имя. Лора, находясь в угнетенном подавленном состоянии, не отдавая себе в том отчета, почему-то указала свой сценический псевдоним – Изабелла Конти. Это было имя ее прабабушки – примадонны одного из знаменитых оперных театров. Лора взяла его себе, готовясь к карьере певицы.

Поэтому-то, естественно, на запрос Алека об Изабелле Конти и был получен отрицательный ответ.

Попытки вести поиск, опираясь только на имя, а не дату и место рождения, тем более оказались тупиковыми. Немых девушек приблизительно 20-летнего возраста с такими инициалами не было обнаружено ни в одной из стран, которые последовательно изучали детективы.

После двух лет интенсивных поисков Алек оставил попытки найти жену. Он положился на судьбу. И оказался прав. Судьба, посредством ближайшего друга Карла Хэкмана, послала Алеку случай. Лора и Алек, наконец, встретились, не подозревая, что связаны почти 3-летними брачными узами.

Как только Алек возобновил поиски Изабеллы, на помощь ему пришел все тот же ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО СЛУЧАЙ. И опять в лице все того же Карла.

Зайдя с одним из приятелей в музыкальный салон, Карл, неспешно прохаживаясь вдоль стеллажей с нотными изданиями, заметил крупную надпись на титульном листе – Изабелла Конти «Рапсодия погасшей звезды». Карл купил ноты и без промедления помчался к Алеку.

Посланный к редактору издательства детектив вернулся ни с чем: редакция категорически отказалась дать какие-либо сведения об Изабелле Конти, поскольку таково было ее непременное условие.

После раздумий и анализа детектив справедливо рассудил, что написать подобное произведение мог только композитор-профессионал. Значит, он где-то должен был учиться. Не мудрствуя лукаво, детектив отправился в консерваторию и после непродолжительных расспросов и бесед выяснил, что девушку по имени Изабелла Конти здесь прекрасно знают и помнят. Начинала она как певица, но потом вынуждена была перейти на отделение композиции и контрапункта. Что Изабелла Конти – сценический псевдоним. А зовут ее Лора Хендрикс.

Когда детектив с подробным отчетом явился к Карлу, тот, прочитав все данные, буквально онемел от изумления. Карл не мог поверить собственным глазам.

Точно такой же была первоначальная реакция Алека. А вот потом… Бросив в Карла папку с полученными сведениями, Алек вскочил, подбежал к другу и на радостях чуть не задушил того в объятьях.

Лора, покорить сердце которой он мечтал, которую хотел назвать своей женой, ею БЫЛА уже почти три года! Любимая, страстно желаемая, нежная, красивая, милая Лора!!! А он, Алек, был, был, был ее мужем!!! О чем она, судя по всему, не подозревала, как и он сам. Происходящее было похоже на чудо, но, к счастью, являлось реальностью.

Алек понимал, что между ним и Лорой сложились непростые отношения. Поэтому объявить, что называется, «в лоб» о супружестве не мог. При существующем положении вещей это неизбежно привело бы к немедленному разрыву. Решение могло быть только одно: попытаться изменить сложившиеся отношения, постараться расположить Лору, дать ей возможность узнать его, Алека, поближе, и только потом объясниться с ней. Увы… Как ни нелепо и ни обидно было это сознавать, Лора упорно не замечала ничего: ни самого Алека, ни его ухаживаний. Мощным непроницаемым монолитом перед взором Лоры постоянно стоял «господин Редфорд», которого она не воспринимала и не хотела воспринимать ни как обычного человека, ни, уж тем более, как влюбленного мужчину. Алек с грустью отмечал, что Лора НИКОГДА не смотрит на него. В лучшем случае скользнет мимолетным взглядом и все.

Время шло, но ничего не менялось. И Алек решил встретиться с Лорой в другой обстановке, приняв тот знакомый ей образ, который она наверняка запомнила при венчании. Тогда, за время лечения, Алек отпустил длинные волосы, бороду, усы. Он здорово похудел, выглядел измученно и изможденно. Яркий свет раздражал, и Алек носил очки с тонированными стеклами.

И теперь, готовясь к встрече с Лорой в качестве мужа, Алек, практически отказавшись от еды, больше трех недель просидел на строжайшей диете. Нанял высококлассного гримера. Беспрестанно курил, чтобы «посадить» голос. В остальном он оставался самим собой: в жестах, интонациях, манере поведения. Если бы Лора проявляла хоть малейший интерес и внимание к господину Редфорду, то сразу же узнала бы его в Кристофере Эймсе. Алек был готов к объяснению и серьезному разговору при разоблачении. Но этого не произошло, хотя Лора, не понимая причину, и чувствовала постоянное присутствие «господина Редфорда», в чем откровенно призналась в прощальном письме. Да и могло ли быть иначе? Ведь перед нею был не «Алек» и не «Крис», а Александр Кристофер Редфорд– Эймс. Но все то, что вызывало неприятие в господине Редфорде, в Кристофере Эймсе Лора не замечала. Как не замечала до этого положительных качеств, присущих Крису, в Алеке Редфорде.

Искать выход из заколдованного круга сложных запутанных взаимоотношений им, Алеку и Лоре, теперь предстояло вместе. Хотелось надеяться, что они поймут друг друга, поскольку… и это было главным и обнадеживающим фактором… несмотря ни на что, они любили друг друга. И даже Лора не сможет это категорично отрицать: в руках Алека было ее изумительно откровенное письмо с признанием в любви. Это, как ничто другое, давало Алеку силы и уверенность, что все будет хорошо. Пусть не сразу, но будет.

Алек, дойдя до кухни, остановился и перевел дыхание.

Нина и Отто, безусловно, находились под огромным впечатлением от неожиданного сообщения сына. Нина быстренько отослала невозмутимую бесстрастную Агнессу с каким-то поручением, потом усадила Баррета в кресло, сама устроилась напротив на диване рядом с мужем и незамедлительно приступила к расспросам на волнующую и ее, и Отто тему.

– Баррет, а… – она глубоко вздохнула и продолжила: – А как давно… появилась в доме… Лора?