Текст книги "Кракле"
Автор книги: Оливия Карент
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 29 страниц)
Тот невозмутимо и бесстрастно слушал полные сарказма слова, понимая, как тяжело сейчас Лоре. Он вновь налил Лоре вина, себе – виски, затем солидарно приподнял бокал, осушил его одним большим глотком и сказал:
– Лора, пожалуйста, теперь послушайте меня.
– Минуту, Карл! – перебила она, упрямо качнув головой. – Я желаю договорить. Чтобы в дальнейшем не было никаких недоразумений, хочу сразу пояснить: все, сказанное только что – это мое последнее упоминание о муже. Как сегодняшним вечером, так и впредь.
– Лора, подождите! Не горячитесь! И пожалуйста, выслушайте меня! – со всей возможной убедительностью быстро запротестовал Карл. – Я вам все сейчас объясню. Поверьте, я понимаю ваши чувства. Но Лора… Я убежден, что многое из того, что вам стало известно об Алеке – ложь. Гнусная циничная ложь! Я уверен, что вам надо обязательно выслушать Алека. Он…
– Карл! – прозвучал категоричный призыв Лоры, прервав его. Таким тоном она не говорила никогда. Ни с кем. – Карл, если вы сделаете хотя бы еще одну попытку заговорить со мной о господине Редфорде, я перестану считать вас своим другом! – и, сменившись в лице, с горечью добавила: – Пожалуйста, Карл…
В ее голосе было столько мучительной боли, что Карл, как ни хотелось ему помочь Алеку, согласно кивнул, поднял руки открытыми ладонями вверх и твердо заверил:
– Я принимаю ваше условие, Лора. Хотя по-прежнему считаю, что в сложных житейских ситуациях любое… пусть даже самое тяжелое и неприятное объяснение!.. всегда предпочтительнее неопределенного молчания. Вы еще очень молоды, Лора. Это, конечно, хорошо. Но все же в некоторых случаях молодости не достает хотя бы капли мудрости, сдержанности, здравомыслия, понимания. И сейчас я сожалею об этом, как никогда!
Оба замолчали, неспешно потягивая напитки из бокалов. Впрочем, вновь зазвучавшая громкая танцевальная музыка не давала возможности продолжать разговор.
Карл нашел Алека в баре. Тот вопросительно посмотрел на друга и по его виду сразу понял, что тому изменить настроение Лоры не удалось. Алек опустил голову и тяжело вздохнул.
Похлопав Алека по плечу, Карл ободряюще сказал:
– Алек, постарайся не терять присутствия духа и выдержки. Я уверен, что все рано или поздно уладится. Все будет нормально.
– М – да!.. – горько усмехнулся тот. – А будет ли?
– Послушай, Алек. Главное, держи себя в руках. Не поддавайся эмоциям. Сейчас Лора, конечно… – Карл покачал головой. – Думаю, объяснение с ней предстоит нелегкое. Но ты не отчаивайся, Алек. Лора – умная женщина. А это, в любом случае, самое важное. Очень важное. Поэтому… В общем, надо идти, Алек.
– Да.
Когда они вернулись в зал, там царил невиданный ажиотаж. Большинство присутствующих толпились у сцены, где разворачивалось увлекательнейшее действо.
Под аккомпанемент небольшого оркестра солистка исполняла джазовую композицию. Но не это было тем ошеломляющим фактором, который заставил Карла и Алека в одно мгновение застыть на месте.
Рядом с певицей стояла Лора. Она вдохновенно и уверенно вела вторую партию. Потом между исполнительницами началось соревнование. Импровизации следовали одна за другой. Едва отзвучала последняя нота, раздались бурные аплодисменты восторженных зрителей. Крики с просьбой исполнить еще что-нибудь летели со всех сторон. Лора вдруг быстро окинула глазами зал. Она заметила стоящих неподалеку от сцены Алека и Карла. Повернувшись к музыкантам, Лора о чем-то с ними поговорила, потом села за рояль и заиграла вступление. Оркестр подхватил мелодию, и Лора запела. Солистка оркестра негромко и неназойливо подстраивала фон.
В абсолютной тишине зала звучала проникновенная лиричная мелодия. Это была песня о прекрасной любви мужчины и женщины; о том, как хорошо им вместе; их мечте всегда оставаться рядом, потому что они открыли для себя и друг для друга огромный волшебный МИР. МИР безмерной ЛЮБВИ и нескончаемого СЧАСТЬЯ. Все в этой песне… и текст, и мелодия… было светлым, теплым, ласковым, солнечным, нежным. И только легкая, едва уловимая грусть, звучавшая в ней, навевала какие-то странные, зыбкие и неопределенные предчувствия.
Эту песню Лора написала, вернувшись домой после знакомства с Крисом. Написала и слова, и музыку.
Алек сжал кулаки, сунул руки в карманы брюк и тяжело вздохнул. Он, единственный, догадался, что Лора, исполняя эту песню со сцены ресторана… РЕСТОРАНА!.. прощалась таким образом с теми мечтами, которые были в ее душе. Она, как обессилевшая от высоты и долгого полета птица, обреченно спускалась с небесной лазурной выси на землю, не веря больше в возможность, расправив крылья, легко и свободно парить. И осознание этого невыносимой острой болью пронзало сердце Алека.
Такого количества неизвестно откуда появившихся цветов Лора не получала ни разу в жизни. Под непрекращающийся шквал аплодисментов она раздала из музыкантам и солистке оркестра, один букет взяла себе и, прощально взмахнув рукой, направилась к выходу.
Попытка части поклонников сопровождать ее была решительно пресечена Алеком и Карлом.
Как только они вышли из ресторана, Карл, спокойно попрощавшись, быстро уехал. Вслед за ним сели в подъехавший лимузин Алек и Лора.
До дома они доехали в «гробовом» молчании. Единственная робкая попытка Алека заговорить – не удалась, поскольку сразу же, как только он произнес «Лора», жена демонстративно отвернулась к окну.
Едва они оказались в холле, Алек, дотронувшись до руки жены, быстро сказал:
– Лора, нам надо поговорить.
Она, даже не взглянув на него, резко отпрянула и, ничего не ответив, направилась к телефону. Лора решительно набрала номер, но не успела произнести и двух фраз, как Алек, устремившийся вслед за ней, отключил аппарат.
– Я хочу вызвать такси, – бесстрастно промолвила Лора и вновь потянулась к телефонной трубке.
– Зачем? – незамедлительно последовал вопрос Алека, хотя он и без объяснений догадывался о намерениях жены.
– Я хочу вызвать такси, – упрямо повторила все ту же фразу Лора, глядя в сторону, противоположную той, где находился Алек.
– Нет! – коротко и категорично отрезал он, потом перевел дыхание и настойчиво сказал: – Нам надо поговорить. Пожалуйста, Лора, выслушай меня.
Казалось, она не обратила ни малейшего внимания на его просьбу. С сосредоточенным видом, занятая только собственными чувствами и мыслями, Лора не спеша начала подниматься по лестнице.
Тяжело вздохнув, Алек пошел следом. Войдя в спальню, он сразу увидел, что Лора не отказалась от принятого решения. Она быстро, подчеркнуто– деловито, бросала в сумку какие-то вещи. В основном те, что попадались под руку.
– Лора… – тихо заговорил Алек. – По-моему, ты поступаешь не разумно. Взгляни на часы. Уже далеко заполночь. Подумай, стоит ли в такое позднее время беспокоить родных? Тем более, вряд ли они уснут после того, как среди ночи приедешь ты. Разве я не прав?
Конечно, он был прав. В запале Лоре не пришла в голову такая очевидная мысль. Она выпустила сумку из рук, и та с легким стуком упала на пол. Лора долго смотрела на нее ничего не выражающим взглядом, потом отодвинула ее кончиком ноги в сторону и устремилась в ванную. Вскоре она вышла. В руках Лора держала халат и сорочку.
Только тогда, когда жена оказалась за порогом спальни, Алек догадался о ее намерении. Он мгновенно выскочил следом и, пройдя по коридору, дернул ручку двери той комнаты, которую Лора когда-то занимала во время его болезни. Как и следовало ожидать, дверь оказалась заперта. Несколько повторных рывков результата не дали.
– Лора, открой, пожалуйста. Нам надо поговорить. Открой, Лора. Открой!
Призывы Алека остались без ответа. Он в отчаянье с силой потер рукой лоб, стараясь найти выход из создавшегося положения. Надо! Надо во что бы то ни стало добиться того, чтобы Лора открыла дверь и выслушала его! Потому что откладывать решительное объяснение категорически нельзя. Нельзя. Алек понимал, что рано утром жена покинет его дом. И в этом случае ситуация усложнится и запутается самым немыслимым образом. Будет безумно трудно уговорить Лору о встрече. Что, что ему делать в том случае, если от любых переговоров жена откажется… а скорее всего, именно так и будет!.. и без малейшего промедления и каких-либо объяснений подаст на развод?!! Допустить подобного развития событий Алек не мог.
Несколько раз глубоко вздохнув, он вновь ухватился за ручку двери и стал настойчиво потрясывать ее.
– Лора, пожалуйста, выслушай меня! Открой! Лора!.. Лора!.. Ну пожалуйста, открой!..
Ответом ему была полнейшая тишина.
Теряя выдержку и не думая о том, что может быть услышан остальными обитателями дома, Алек заговорил громко и твердо:
– Лора, я все равно не уйду и буду настаивать, чтобы ты выслушала меня. Открой дверь. Открой!
После продолжительного ожидания стало ясно, что Лора этого не сделает. Алек нахмурился и, в упор глядя на проклятую дверь, с яростью произнес:
– Лора, я все равно добьюсь своего. Поэтому, прошу, открой мне. Давай поговорим! – он выжидал еще какое-то время, потом сжал кулаки и воскликнул:
– Клянусь, я вышибу эту чертову дверь!!! Вышибу к чертовой матери!!!
Неожиданно раздавшийся голос не дал Алеку возможности немедленно выполнить свое обещание.
– Господин Редфорд…
На лестничной площадке стоял встревоженный Баррет.
– Да?!!
– Господин Редфорд, может быть, будет лучше, если вы… – начал дворецкий.
– Баррет, иди к себе. Я сам в состоянии решать, что лучше, а что нет, – мрачно произнес Алек, пристально взглянув в его лицо.
– Баррет прав, господин Редфорд, – внезапно донесся из-за спины Баррета с лестничного пролета бесцветный невыразительный голос Агнессы Гилберт. – Будет лучше, если вы оставите госпожу Редфорд в покое.
– Повторяю. Мне и моей жене зрители и комментаторы не требуются. Баррет, Агнесса, уходите! – повелительно– жестко потребовал Алек и, повернувшись к двери, с силой ударил по ней сжатым кулаком. – Лора! Открой! Иначе…
– Алек… – задыхаясь от волнения, Баррет говорил почти шепотом. – Если ты… обидишь Лору… я… я сию же секунду покину твой дом!
– Я тоже! – с небывалой резкостью жестко добавила Агнесса.
Две пары глаз преданнейших людей серьезно и осуждающе смотрели на Алека. Он вздохнул и так же серьезно произнес:
– Агнесса, Баррет, идите к себе. Вы напрасно беспокоитесь. Ни малейшей опасности для Лоры нет. Уверяю вас. Просто… просто… Я не могу… понимаете?.. не могу поступить по-другому! Не могу!!! – с сильным внутренним чувством воскликнул он.
Домоправительница и дворецкий оценивающе посмотрели сначала на него, потом друг на друга, согласно кивнули и разошлись по комнатам.
Оставшись один, Алек, немигающим взглядом взирая на дверь, одним мощным ударом ноги вышиб ее и буквально «ввалился» в комнату.
Лора стояла у окна. Раздавшийся оглушительный грохот заставил ее повернуться. Она, ошеломленная действиями Алека, широко открыла глаза. Слушая призывы и клятву Алека, Лора и в мыслях не держала, что он выполнит обещание.
– Извини… Лора… – тяжело дыша, сразу заговорил Алек. – Я… не хотел… испугать тебя. Нам надо, обязательно надо поговорить!.. – он замолчал, потом прямо глядя в ее глаза, спокойно и серьезно спросил: – От ЧЕГО ты прячешься за закрытой дверью, Лора? От жизни?
Она вдруг отвела взгляд, низко опустила голову и отвернулась к окну.
– Лора, пожалуйста, выслушай меня, – проникновенно попросил Алек.
Не поворачиваясь, она отрицательно покачала головой.
– Нет, – твердо произнес он. – Мы поговорим. Серьезно. Не откладывая. И не здесь.
Он решительно подошел к жене, крепко взял за руку и потянул за собой. Лора вырывала руку, упиралась, но силы были не равны. Через минуту оба были в спальне.
Алек плотно закрыл дверь и, внимательно посмотрел на жену, заговорил первым:
– Лора, я хочу… поблагодарить тебя. За песню. Я очень тронут. Спасибо, Лора. Спасибо!
– Пожалуйста! – холодно откликнулась она и с едкой усмешкой уточнила: – Не пойму только, за что ВЫ благодарите меня?
– Не лукавь, Лора! Я догадался, о ком эта песня. Она – о тебе и обо мне. О нас. О нашей…
– Возможно, песня обо мне, – перебивая его, согласилась Лора. – Но вы-то тут при чем? Не обольщайтесь! Песня написана о другом человеке. Ничего общего не имеющим с вами! – она сделала паузу и бесстрастно спросила: – Вы об этом так настойчиво хотели говорить со мной? Надеюсь, теперь вы удовлетворены. Я продолжать дальше беседу не желаю.
Конечно, Лора понимала, что говорить он хотел о другом. Но ей казалось, что еще можно каким-то образом избежать объяснений, совершенно ненужных ей. Но Алек проявлял поразительную настойчивость, да и деться до утра было некуда, и Лора поневоле вынуждена была вести диалог с человеком, от которого, как когда-то из церкви, хотелось далеко-далеко убежать. Только на этот раз, навсегда.
– Нет, Лора, – донеслось до нее сквозь поток собственных мыслей. Поговорить я хотел не только об этом. Я хочу все объяснить тебе. Все рассказать. О себе. Честно и откровенно.
– Нет! Вы напрасно теряете время. Мне это неинтересно. Да и знать что-либо о вас и вашей жизни мне незачем! Можете не утруждать себя, – холодно возразила она, отошла к окну и отвернулась. Лора вцепилась руками в подоконник, пристально глядя в одну точку прямо перед собой.
– И все же я настаиваю, – сказал Алек и, поскольку Лора молчала, продолжил: – Лора, я признаю связь, что у меня была три года назад с той женщиной, с которой ты сегодня случайно познакомилась в ресторане. Отрицать это бессмысленно. Тогда, три года назад, я вел себя, как помешанный! Поверь, это не было любовью. Даже ничего похожего! Что такое настоящее, подлинное чувство я узнал только тогда, когда встретил тебя, Лора. А все, что происходило со мной в тот период – это было какое-то безумие! Карл пытался меня остановить. Родители. Все напрасно! Я совершал глупость за глупостью! – Алек, стараясь быть деликатным, без излишних подробностей, оперируя только конкретными фактами, изложил Лоре весь ход событий трехлетней давности. Завершая рассказ, он был готов ко всему. Но реакция Лоры повергла его в состояние, близкое к шоковому. Он, Алек, на личном опыте убедился, что понять логику женщины ни одному мужчине не под силу. И ему, в том числе.
Неожиданно резко Лора развернулась в его сторону и, с яростью сверкнув глазами, запальчиво, с сарказмом, воскликнула:
– А – а!.. Так вот в чем дело!.. Я– то, дура, за три года навыдумывала кучу объяснений, почему человек принял решение жениться на первой встречной! Оправдывала этот его безумный поступок! Мне, идиотке, и в голову не пришло, что я… что я… – Лора начала задыхаться. – Господи, Боже мой! А все ведь так просто! Я оказалась всего– навсего орудием мести!!! Ха– ха!.. О! Ты можешь быть доволен собой! Выбор оказался на редкость удачным! Первая встречная в моем лице не подвела тебя! Кажется, мне удалось произвести хорошее впечатление! Конечно, моя профессия немного подкачала! Всего лишь… официантка! Но ведь не панельная проститутка! И не страшилище из фильмов ужасов! Ты можешь радоваться! Цель достигнута! Поход в ресторан подвернулся как нельзя кстати! И ты, и… она, вы оба насладились вдоволь обоюдной изощренной предприимчивостью! Теперь можно вновь падать в жаркие объятья друг друга! Отбросив в сторону основное орудие мести! За ненадобностью!!!
– Лора! Ты все неправильно поняла! – бурно запротестовал Алек, пораженный до глубины души ее заявлением. – Я говорил совсем другое. Черт! Да! Конечно! Тогда я женитьбу в какой-то степени считал местью. Но Лора… Ты понравилась мне сразу, как только мы встретились, как только я тебя увидел из окна, когда ты вышла из офиса и уехала с Энтони. Ну что же делать, если так сложилось, что мы сначала повенчались; потом познакомились, как сотрудники; затем, как супруги; вскоре зарегистрировались и, наконец, стали в полном смысле мужем и женой. И я очень счастлив, что Бог послал мне именно тебя, Лора.
– Еще бы! – едко бросила она. – Разве можно найти вторую такую дуру, как я?!! Слава Богу, сегодня у меня открылись глаза!!!
– Лора, пойми… – начал Алек и умолк, потому что Лора вдруг снова, запальчиво и яростно, заговорила.
– Понять?.. Что я должна понять?!! Что ты использовал меня, как надежный щит, ограждающий тебя от натиска многочисленных любовниц, жаждущих выйти за тебя замуж?!! Да мне… мне… – задохнулась от гнева Лора. – Мне уже повеситься хочется на чулках твоих любовниц! Связав крепким узлом и те чулки с обезьяньей лапой! И порванные сегодня в ресторане! А также те, что были на красотке, с которой ты вышел ранним воскресным утром из этой самой спальни!!!
– Лора, прошу, успокойся. Давай все-таки будем сохранять объективность, – проникновенно, понимая и разделяя в душе чувства жены, попросил Алек. – Во-первых, я не могу похвастаться своими, как ты сказала, многочисленными любовницами. Это далеко не так, Лора. И о том, что по какому-то роковому стечению обстоятельств тебе стало известно об их существовании, я очень сожалею. Я виноват перед тобой, Лора. Во многом виноват. И оправдываться глупо и бессмысленно. Но в одном, Лора, позволь с тобой не согласиться. В то воскресное утро, в тот конкретный момент, из этой спальни вышла все же не любовница, а посетительница. Явившаяся с незапланированным неожиданным визитом. И ты прекрасно знаешь это, Лора. Что касается нашего дома и, уж тем более, спальни… В качестве любовницы здесь НИ РАЗУ, – подчеркнул он, – не было ни одной женщины. В этом я могу поклясться. Уверен, что не найдется никого, кто мог бы утверждать обратное. В этом моя совесть чиста.
– Мне это безразлично! – мрачно и резко откликнулась Лора и нахмурилась. – И вообще я тебе не верю!
– Но почему? – Алек внимательно смотрел на нее, напряженно сведя брови к переносице.
– Потому что ты наглядно доказал своими поступками обратное! Никаких табу ни на этот дом, ни на эту спальню нет! Я лично в этом убедилась. Потому что именно мне ты без малейшего колебания предлагал провести вместе ночь. В этом доме! И без сомнения, в этой спальне!!!
От ее слов Алек опешил. Действительно, все было так, как сказала Лора. Тогда он мог… впервые!.. нарушить собственную клятву. С одной стороны, абсурдно было бы обвинять его в этом. Ведь он, Алек, хотел провести ночь с собственной женой. Но с другой стороны, тогда он соблазнял не жену, а очаровательную девушку, которая на тот момент являлась всего лишь его поваром. Поэтому аргументов для оправдания того опрометчивого предложения у Алека не было. И он молчал, надеясь, что Лора, выплеснув эмоции, сможет продолжать беседу объективно, уравновешенно и беспристрастно.
А она вновь отвернулась к окну и оперлась руками о подоконник. Казалось, что таким образом она пытается обрести не только материальную, но и душевную опору.
Не желая допустить, чтобы дальнейшее обоюдное молчание стало завершающим этапом беседы, Алек сделал новую попытку оправдаться.
– Лора, пойми, я не хочу, чтобы мое прошлое разрушило наш брак. Я понимаю, что приведу сейчас довольно слабый довод, но… Мне – 30 лет. Конечно, жаль, что ты появилась в моей жизни только сейчас. Очень жаль! Произойди это раньше, многое сложилось бы по-другому. Но разве в силах кто-нибудь изменить то, что было? Увы, нет! И я не могу. Как бы ни желал этого, не могу! Я хочу, чтобы ты поняла главное, Лора. Я люблю тебя. Люблю сильно и глубоко. По-настоящему. При одной мысли, что могу потерять тебя, у меня останавливается сердце и…
– Вы смешны в роли влюбленного! – саркастично прервала его Лора, пристально глядя на стекло, отражающее ее и Алека силуэты.
– Смешон? – переспросил он и слегка прищурился. – Почему смешон? Почему, Лора? – настойчиво и требовательно повторил Алек. – Почему?
Она неопределенно повела плечом, затем вдруг повернулась и резко бросила:
– Потому что вы – господин Редфорд! И этим сказано все!
Неожиданно Алек громко рассмеялся.
– Вот как!.. Ну и ну!.. Оказывается, «господин Редфорд» – это некое особое понятие… нечто неодушевленное… А потому бесчувственное. Так, Лора?
– Да, – коротко подтвердила она и слегка повернула голову, отводя в сторону свой взгляд, избегая пристального внимательного взгляда Алека.
– Но ты не корректна в своем заявлении, Лора. Ты допустила значительную погрешность. Возможно, некий «господин Редфорд» и соответствует полностью тому, о чем ты говорила. Возможно. Но Лора… Наверное, ты будешь разочарована, но тот, кого ты считаешь, – подчеркнул он, – «господином Редфордом», и я – не идентичны. Поэтому твой краткий и категоричный ответ не выдерживает критики. Напоминаю, меня зовут не «господин Редфорд», а господин Редфорд– Эймс.
– К сожалению… – тихо выдохнула Лора, но Алек услышал ее.
Он широко улыбнулся и, разведя руками, с легкой иронией в голосе продолжил:
– Не уверен. Потому что фамилия Эймс принадлежит мне по праву с рождения ровно так же, как и фамилия Редфорд. Так что вряд ли справедливо с твоей стороны предвзято и настойчиво делить целое пополам, решительно отвергая одну из составляющих. Прошу тебя, Лора, постарайся, наконец, взглянуть на все… и на меня, Александра Кристофера Редфорда – Эймса, в том числе!.. открытыми глазами. Уверен, тогда многое тебе покажется другим. Сейчас ты немного заблудилась. Потому что пошла по дороге, которая привела тебя в тупик. Кругом – кривые зеркала. Они искажают все. Не отражают в истинном свете того, что есть на самом деле. Они создают иллюзию. Наверное, в чем-то прекрасную, но в чем-то и трагично– безысходную. Жить в этом иллюзорном мире все время нельзя. Потому что теряется ощущение реальности. И рано или поздно этот мир неизбежно разрушится. Лора, бесспорно, человеку нужны иллюзии. И пусть они будут! Прекрасные, загадочные, таинственные, многообразные! Но лишь иногда. А жить… хотим мы этого или нет!.. должны в настоящем, пусть не очень совершенном, но РЕАЛЬНОМ мире.
– Вы напрасно обращались ко мне с такой пылкой проникновенной речью! – быстро возразила Лора. – Я никогда не строила иллюзий. В особенности, на ваш счет.
– Ошибаешься, Лора, – серьезно сказал Алек и продолжил: – Я убедился в этом на личном опыте.
– Не понимаю, каким образом!.. – не очень уверенно воскликнула Лора.
– Поясняю, – Алек старался держаться невозмутимо. Он сел в кресло и сделал рукой широкий жест, предлагая Лоре разместиться по соседству. Она отрицательно тряхнула волосами, и Алек, после недолгой паузы, сказал: – Ты, Лора, создала… хочу особо подчеркнуть!.. САМА ДЛЯ СЕБЯ образ какого-то идеального мужчины, в который безоглядно влюбилась. Я говорю о Крисе Эймсе. Согласись, для тебя в нем не было и нет ничего отталкивающего, вызывающего неприязнь и раздражение. Абсолютно ничего! Но ведь это иллюзия. Крису Эймсу… а я, как никто другой, знаю это точно!.. далеко до безупречного идеала. Очень далеко! Но ты не замечала ничего отрицательного ни в его внешности, ни в его характере, ни в его привычках, ни в его поступках! Ты для себя решила, что Крис – совершенство, равного которому нет и быть не может. И все. Точка!!! Как говорится, комментарии излишни. Точно такой иллюзией стал и Алек Редфорд. Только, в отличие от идеального Криса, Алек воплотил собой скопище всех негативных качеств, которые только можно представить! Ничего, хоть мало-мальски привлекательного, в Алеке Редфорде ты не нашла: ни во внешности, ни в поведении. Но разве это соответствует действительности? Конечно, нет. Поэтому я утверждаю, что Алек Редфорд, как и Крис Эймс, иллюзия. По отдельности нет ни того, ни другого! Лора, пойми, все это время рядом с тобой находится обычный живой человек. Человек, конечно, разный. Но ты…
– В чем вы хотите меня убедить?!! – запальчиво спросила Лора. – Повторяю, я никогда не строила никаких иллюзий! Я всегда оценивала вас так, как вы того заслуживали. И относилась соответственно!
– «Заслуживал»?.. «Соответственно»?.. – возмущенно повторил Алек и, потеряв выдержку, вскочил с кресла. – Объясни, почему же тогда все то время, что мы живем вместе, ты вела и ведешь себя далеко не как жена? Такое ощущение, что ты по-прежнему всего лишь нанятый мною повар! Повар, а не жена!!! – возбужденно подчеркнул он. – Да в последнее время мне кусок не лез в горло! Я вкус еды перестал понимать! И качество блюд, приготовленных тобой, тут ни при чем! Я не сомневаюсь, что готовишь ты по-прежнему безупречно. Это радовало бы меня, будь твои кулинарные старания одной из составляющих нашей супружеской жизни. Жизни полноценной. Не иллюзорной! Которую настойчиво предлагаешь ты.
– Да что вам дались иллюзии? В чем вы обвиняете меня? – вскинулась Лора.
– Я тебя не обвиняю, Лора. Я хочу, чтобы ты прямо сейчас обдумала мои слова. Это моя просьба. И вот что еще. Давай сядем, немного успокоимся, помолчим, подумаем. Нам обоим есть о чем подумать, Лора. А потом… В общем, я собираюсь сделать тебе одно предложение. Принимать его или нет, решать тебе. А пока… – Алек указал рукой на кресла, стоящие рядом.
После продолжительной паузы Лора подошла и с каким-то невероятным покорно– обреченным видом опустилась в одно из них. Алек тоже сел.
Оба молчали, погрузившись в размышления, стараясь осмыслить собственные чувства, слова, действия. А также чувства, слова и действия другого. Конечно, с чем-то и Лоре, и Алеку приходилось соглашаться, что-то вызывало бурный протест. Каждый старался найти убедительные аргументы, защищая свою позицию, изыскивая слабые стороны в позиции другого и в соответствие с этим выстраивая собственную тактику поведения при продолжении разговора.
Минуты бежали одна за другой, но ни Алек, ни Лора на время не обращали внимания. Каждый по-своему готовился к тому моменту, когда придется принимать окончательное решение. Предугадать, каковым оно будет у противоположной стороны, ни один из них не мог, да и не пытался делать это.
В общем, и Алек, и Лора собирались с мыслями, стараясь, максимально освободившись из плена разноречивых эмоций, выстроить собственную убедительную концепцию. Убедительную как для другого, так и для себя.
Прошла, казалось, Вечность, когда Алек, внимательно посмотрев на жену, спокойно начал говорить:
– Лора, я хотел бы, если ты не возражаешь, сказать о том предложении, которое намерен сделать, и которое ты вправе принять или отвергнуть, – подождав, когда Лора взглянет на него, Алек серьезно продолжил: – Лора, я хочу, чтобы мы с тобой начали нашу семейную жизнь с «чистого листа». Я не предлагаю вот так, в одно мгновение, перечеркнуть, порвать, сжечь, развеять по ветру и забыть предыдущие страницы. Нет. На них написано много того, что хотелось бы сохранить навсегда. И именно потому, что в наших с тобой воспоминаниях есть не только плохое, я и предлагаю сделать повторную попытку и возобновить наши отношения. Выстроить их так, как того хочешь ты, как хочу я. Пожалуйста, дослушай! – заметив, что Лора собирается возразить, запротестовал Алек. – Я не скрывал и не скрываю, что люблю тебя. Но и ты, согласись, Лора, не можешь категорично утверждать, что я тебе безразличен. Да я в это и не поверю! Следовательно, есть основа, которая дает нам возможность стать счастливыми в браке. Что касается остального… Я не знаю, что именно мешает тебе, Лора, взглянуть на меня непредвзято. Но мы… ты – со своей стороны, я – со своей… надеюсь, сможем устранить разногласия, во всем разобраться, что-то изменить в себе. Мы обязательно научимся понимать друг друга. Но для этого мы должны вести нормальную супружескую жизнь. Быть как можно больше вместе. И возможно, нам никогда не захочется расставаться! По сути, мы с тобой пока даже не знаем, что это такое – супружество в полном смысле этого слова. Мы супругами, можно считать, еще не были. В общем-то, что такое несколько недель? Мгновение!.. Лора, я уверен, все у нас получится. Мы будем счастливы. И поэтому мы не должны упускать шанс исправить сложившуюся ситуацию. Расставаться сейчас – безумие! Поэтому ответь, Лора: ты принимаешь мое предложение?
Алек проницательно всматривался в ее лицо, пытаясь угадать, каково будет решение Лоры. Она долго молчала, потом вдруг тихо воскликнула:
– Я не знаю!.. Не знаю!.. Я боюсь… – Лора перевела дыхание и почти беззвучно закончила: – Боюсь, что мне предложена… очередная иллюзия… Я боюсь… что… вновь ошибусь…
– Нет, Лора! – Алек, порывисто наклонившись, взял ее ладошку и сжал в своих ладонях. – Не надо бояться! И отвергать меня не надо! У нас все получится. Уверяю тебя, получится! Ты только постарайся увидеть в том, кого называешь «господином Редфордом», обычного человека. Мужчину. Мужа. Мужа, который до безумия любит свою жену! Тебя, Лора! – пылко и проникновенно произнес он и заглянул в глаза жены.
Та вдруг опустила ресницы, смущенная его напористостью и его страстью, которая буквально захлестнула ее, как аркан, и, не давая возможности свободно дышать, увлекала, увлекала, увлекала за собой…Сил сопротивляться, противостоять почти не осталось.
– Хорошо… – на выдохе произнесла Лора. – Я отчасти принимаю те доводы и аргументы, что прозвучали. Да, наверное, глупо бросаться разводиться с той же безрассудной опрометчивостью и безответственностью, с которой мы заключали наш брак. Уж во всяком случае, теперь необходимо предпринять все возможное, чтобы впоследствии не ругать и не корить себя и друг друга за совершенные непродуманные действия. Я согласна… хоть и считаю это бесполезным и бессмысленным… начать с «чистого листа» наши отношения. Я буду стараться находиться рядом с мужем столько, сколько он пожелает.
– Мне кажется, Лора… – Алек задумался, потом медленно продолжил: – Ты заранее настраиваешь себя не на полноценное супружество, а…
– Не понимаю, – она посмотрела прямо в глаза Алека.
– Ну что значит «сколько он пожелает»? Мы будем вместе, рядом столько, сколько ОБА, – подчеркнул он, – пожелаем.
– Возможно, я выразилась… несколько… не точно… Я не хотела… – немного смущенно отозвалась Лора. Ее щеки покрыл легкий румянец. Она отвела взгляд, чуть отвернулась в сторону и убрала свои руки из рук Алека.
– Что ж!.. Я рад, что ты приняла правильное решение. Я очень боялся, что ты отвергнешь мое предложение, Лора. Я, честно признаюсь, с ужасом и страхом думал об этом. Я уверен, мы обязательно поймем друг друга. Все у нас будет хорошо! – Алек немного помолчал, потом проницательно посмотрел на жену. – И вот еще что я хотел бы уточнить, чтобы не осложнять и без того непростую ситуацию, и чтобы между нами не возникло новых недоразумений, – он бросил взгляд на свои руки, затем на руки Лоры. – Лора, я надеюсь, мы оба одинаково понимаем смысл выражения «полноценное супружество». Оно включает, помимо всего прочего, физическую близость. Я…
– Нет! – твердо и резко заявила Лора и, вскинув голову, прямо посмотрела на явно огорченного ее ответом Алека. – Ну почему, Лора? Почему «нет»? – быстро возразил он. – Я… я понимаю твои чувства. Понимаю, Лора. И не настаиваю на том, чтобы мы… немедленно… Разумеется, мы подождем… немного… Но Лора! Пойми и ты меня! Спать каждую ночь в одной постели с женщиной… причем, женщиной любимой!.. и оставаться бесстрастным и равнодушным… Это же мука! Пытка!!!
