Текст книги "Между строк (ЛП)"

Автор книги: Оливия Хейл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 26 страниц)

Глава 9

Шарлотта

В Лос-Анджелесе идеальная температура. По крайней мере, в это раннее апрельское утро. К обеду будет такая же жара, к которой я привыкла летом.

Но сейчас только семь утра, и я жду у дома, где живет Эйден, который едва виден за огромными воротами его поместья в Бель-Эйр. Я так переживаю, что не могу сосредоточиться ни на чем, кроме своих нервов.

Поездка на машине до офиса. 20 минут.

Это записано в моем ежедневнике. Один из немногих коротких промежутков времени, когда мне разрешено с ним встретиться. Я и раньше работала с очень занятыми людьми. В этом плане ничего не изменится.

Только это он. И это «Титан Медиа».

И именно поэтому я не должна спать со случайными незнакомцами. Поэтому я годами пыталась избавиться от привычки принимать плохие решения. Я умный человек, который принимает умные, обдуманные, тактические решения. Я никогда не задействую эмоции во время работы и уж точно не сплю со своими заказчиками.

Вчера я долго не ложилась спать, читая пакет документов, который мне прислал Эрик. В нем было много страниц с подробностями о компании и значительно меньше страниц, посвященных самому Эйдену. Это больше походило на резюме. Его образование, значимые достижения и дата, когда он возглавил «Титан Медиа».

Остальное я нашла в «Гугл». Его отец. Расследование мошенничества. Широко освещаемое судебное дело и слушание по вынесению приговора. Фотографии Эйдена, когда он присутствовал в зале суда и сидел в заднем ряду. Его гладко выбритое лицо было как будто высечено из камня, а волосы тогда были немного длиннее.

Его глаза были нечитаемыми, когда он смотрел на судью.

А потом он взял под свой контроль «Титан Медиа», компанию, которая производила шоу «Риск», и позволил этой клоаке процветать.

В последнее время я не часто думаю о «Риске» или о том периоде своей жизни.

Это закалило меня. Публичное осмеяние. Комментарии. Взгляды. Просто быть предметом стольких разговоров.

В целом, я знаю, что это было всего лишь мимолетным явлением. Пятнадцать минут славы, которых я никогда не хотела, но которые невольно стали моей реальностью. А после этого моя жизнь продолжалась. Как и жизнь всех остальных. Только я осталась со шрамами от этого опыта.

Сердце разбито. Гордость раздавлена. Доверие предано.

В последнее время меня редко узнают. На это ушло много времени. Но я дошла до этого, сильно повзрослев. Я перестала осветлять волосы и позволила им вернуться к естественному каштановому цвету. Я перестала выпрямлять их до зеркальной гладкости и полюбила свои естественные волны. Я научилась заниматься спортом и правильно питаться, чтобы мое тело органично набрало вес и обрело женственные формы, с которыми я боролась в подростковом возрасте.

Я сменила фамилию.

Я достигла дна, когда в девятнадцать лет ушла со съемочной площадки шоу «Риск», опозорив себя и едва понимая, как я вообще оказалась в этой ситуации.

Но когда ты на дне, единственный путь – наверх.

И вот я здесь. С Эйденом Хартманом, «Титан Медиа» и контрактом, который я подписала, не зная, кто будет моим объектом. В то время это казалось интригующим. Мне было весело фантазировать о том, кто это может быть, прежде чем узнать правду.

– Это будет нечто грандиозное, – сказала Вера. – Возможно, этот проект определит ход всей твоей дальнейшей карьеры.

Как рыба, я попалась на крючок. Я так сильно хотела заключить эту сделку из-за того, что я получу после этого. Целый год, чтобы провести расследование и написать историю по своему выбору.

Писать мемуары было здорово. Это был способ отточить свое мастерство и отличное средство оплачивать счета, переезжая из города в город и переходя от истории к истории. Но старая мечта не умерла... и даже сейчас, когда я должна бежать отсюда со всех ног, я цепляюсь за нее.

Вера обещала. Впечатлю всю ее команду этим сложным проектом, и они доверят мне написать собственную историю. Я стану публикуемым автором с книгой под своим именем.

Мои пальцы сжимают блокнот, который я держу в руках. Это не единственный мой инструмент. В кармане у меня лежит телефон с легкодоступным приложением для записи голоса. Но я не знаю, разрешит ли мне Эйден его использовать. Не все герои позволяют, по крайней мере, в начале.

Установить контакт. Построить доверительные отношения. Набросать основные моменты истории и определить области, представляющие интерес для более глубокого изучения. Составить список других людей, с которыми я могу поговорить – друзей, братьев и сестер, родителей, тренеров, коллег.

У меня есть свой подход, и я должна опираться на него, чтобы пережить следующие два месяца без потерь. Забыть все остальное. Азартные игры. Мою ненависть к «Титан Медиа». Ту ночь в Юте.

Как я чувствовала себя в безопасности, когда его тело обнимало мое.

Я делаю глубокий вдох. Выдыхаю. Повторяю это еще несколько раз, пока не чувствую, что вернулась в реальность, в момент, в котором нахожусь. Это один из многих приемов, которые я взяла на вооружение, чтобы справляться со своей тревогой.

Я пристально смотрю на пальмы через улицу, не думая ни о чем, кроме того, как они красивы. За моей спиной грохочет массивная калитка, и я вздрагиваю от этого звука. Я отступаю в сторону, чтобы пропустить большой джип. За рулем сидит Эйден, он опустил окно рядом с собой.

Хрупкое спокойствие, которое я создала, колеблется, но не рушится. Я смотрю на него.

– Мистер Хартман.

Эйден одет в темно-синий костюм, который так хорошо на нем сидит, что, должно быть, сшит на заказ. Его черные волосы кажутся еще темнее... Возможно, они слегка влажные. Как будто он только что вышел из душа. Сдвинув брови, он смотрит мне в глаза.

– Давно ждешь?

– Я люблю приходить рано, – говорю я. – Время – деньги.

– Профессионализм в действии, – отвечает он.

Это повторяет слова, которые мы сказали друг другу в его офисе... и невысказанное обещание, что мы оставим Юту в прошлом.

– Да.

– Как ты сюда добралась?

– Я взяла такси, – говорю я. – Подумала, что так будет проще всего.

Он хмурится, но затем кивает.

– Верно. Залезай.

– Спасибо.

Как только я устраиваюсь в машине, он выезжает на тихую извилистую улицу, которая проходит рядом с его домом, и мы ждем, пока ворота полностью закроются, прежде чем он трогается с места.

Я поворачиваюсь к нему, уютно устроившись на кожаном сиденье, с блокнотом в руке. Я не смотрю на него. Это первое интервью, и очень важно задать нужный тон.

Только раньше это никогда не было так нервно.

На губах Эйдена появляется небольшая улыбка. Я ненавижу, что мне все еще нравится это выражение. Оно напоминает мне о лобби отеля и о нашей беседе. О моменте, когда мне показалось, что я встретила человека, который понимает меня без слов...

Я подавляю это чувство. Напоминаю себе, что он руководит «Титан Медиа» и что я здесь исключительно по работе.

– Шарлотта, – говорит он. – Где ты живешь?

– В съемной квартире в Вествуде.

Он задумчиво хмыкает.

– Понятно. Будет лучше, если я тебя заберу, когда мы в следующий раз встретимся по дороге на работу.

– Это отнимет у тебя примерно десять минут времени. Так?

На его лице мелькнула улыбка, которая тут же исчезла.

– Да, наверное. Я не думаю, что ты раньше жила в Лос-Анджелесе, верно? Если я правильно помню.

– Нет, не жила. Бывала здесь всего несколько раз.

Я улыбаюсь ему профессиональной улыбкой. Намек на нашу предыдущую беседу не сбивает меня с толку.

– Но ты родился и вырос здесь. Частично в Брентвуде, а потом в Малибу. Это правда?

Он кивает.

– Да.

– У тебя еще есть дом там? В Малибу?

– Да.

Его руки сжимают руль.

– Хочешь кофе, Шарлотта? Мы можем остановиться по дороге в офис.

– О, мне не нужно...

– А мне нужно.

Судя по слабой тени на его подбородке, он сегодня не брился.

– Давай сделаем эту маленькую встречу более интересной.

– По-твоему, кофе делает вещи более интересными? – говорю я.

Мой голос звучит сухо, и, черт возьми, мне сейчас совсем не до шуток. Я должна наладить рабочие отношения.

Эйден усмехается.

– Да, после кофе я буду мыслить яснее.

– Ммм, – говорю я.

Итак, он отвечает на вопросы о том, где он вырос. Информация об этом уже есть в моих документах.

Прекрасно.

Пора применить другую тактику.

Я смотрю мимо него, в окно.

– Ты почти каждый день ездишь на работу по одному и тому же маршруту?

– Да, – отвечает он. – По дороге я часто заезжаю в кафе в Вествуде и беру кофе. Лучший кофе в этой части города.

– Ежедневный ритуал?

– Можно и так сказать, – отвечает он. – Какой ты пьешь?

– Ты про кофе?

Его глаза метнулись к моим, как будто он был интервьюером. Я потеряла контроль над разговором.

– Да.

– Я не пью кофе.

– Никогда?

В его голосе слышится легкая нотка веселья.

– Можно подумать, что ты человек, ведущий здоровый образ жизни, но я знаю, что ты пьешь алкоголь.

Еще одно упоминание о той ночи.

– Я просто никогда не понимала прелести кофейного вкуса. Но мне нравится его запах, – говорю я как абсолютная идиотка.

Установи контакт, Шарлотта.

– Какие еще вещества, изменяющие состояние сознания, вы пробовали, мисс Грей?

Его голос ровный, голова откинута на подголовник.

– Я не знала, что мемуары пишут обо мне, – говорю я.

Его губы искривляются в улыбке.

– Может быть, я хочу поближе познакомиться со своим мемуаристом.

– Беспокоишься о моем профессионализме? – спрашиваю я. – Не волнуйся, твоя команда может в любой день попросить меня сдать тест на наркотики. За исключением пары бокалов вина я даже не особенно пью.

– Даже не пьешь, – повторяет он, все еще улыбаясь.

– А ты? Есть ли вещества, которыми ты регулярно злоупотребляешь?

Я опускаю свой маленький блокнот за бедро, прижимая его к двери. По какой-то причине он хочет, чтобы этот разговор был игрой.

Хорошо. Я могу играть.

– Я злоупотребляю многими веществами, – легко отвечает он. – Большинство из них легальны.

– Например, кофе, – подсказываю я.

– Да, это одно из них.

Я не отрываю от него взгляда.

– Ты заставишь меня угадывать остальные?

– Это правда необходимо для корпоративных мемуаров?

– Мы строим рабочие отношения, – говорю я. – Любая информация может пригодиться в качестве справочной.

– Алкоголь, – говорит он. – Предпочтительно скотч или бурбон. Хороший виски тоже подойдет. Холодное пиво в жаркий день. При необходимости я могу даже выпить бутылку вина с красивой женщиной, играя в покер. Все совершенно легально.

Я поднимаю брови.

– При необходимости? Это была твоя идея.

Он снова улыбается, а затем коротко смеется. Улыбка озаряет его лицо. На его красивые черты почти больно смотреть – они напоминают мне о том вызывающем, раздражающем, беззаботном мужчине, которого я встретила в курортном отеле.

Я качаю головой и пытаюсь взять ситуацию под контроль.

– А какие-нибудь незаконные вещества?

– Ты просто так не оставишь эту тему, да? – легко спрашивает он. – Как собака с костью. Я видел в твоем резюме, что ты училась на журналиста в колледже после года перерыва. Это там тебя научили припирать собеседников к стенке?

Я усмехаюсь, потому что это неправда.

– Вы невероятно непоследовательный человек, мистер Хартман.

– Эйден, – поправляет он меня. – Зови меня Эйден.

Я стараюсь не дать глубокому тембру его голоса вывести меня из себя.

– Эйден. Расскажи мне о своей наркотической зависимости или не рассказывай, это полностью зависит от тебя.

– Хорошо, – говорит он. – Ты вытянула это из меня. Я сдаюсь.

Его драматичность заставляет меня закатить глаза, даже несмотря на то, что на моих губах появляется неохотная улыбка.

– Что же это? Травка?

– Когда я был молод и глуп, я пробовал и другие вещи вместе с друзьями. Мы были под кайфом от адреналина и тестостерона, но, видимо, этого было недостаточно.

Он небрежно пожимает плечами.

– Есть места, где кокаин подают как десерт. Приносят на подносе, будто это крем-брюле.

Несмотря на его небрежный тон, он звучит слегка раздраженным. Подают как десерт. Я повторяю эти слова про себя. Если бы я только записывала это! Это именно то, что я хочу знать.

О человеке, который вырос в роскоши, в одной из самых богатых семей Америки, чьи дедушка и бабушка были ранними представителями голливудской элиты, а отец почти уничтожил все их наследие.

– Звучит менее вкусно, чем крем-брюле, – говорю я.

Еще один глупый комментарий с моей стороны.

Но Эйден только фыркает.

– Да, в последнее время я предпочитаю сахар. Это так же грешно.

Он кивает мне, и в его голосе слышится ирония.

– Я видел, как твои глаза загорелись при упоминании наркотиков, Хаос.

– Я писатель, – говорю я.

Именно поэтому я здесь. Делаю это, чтобы получить книгу с моим именем на обложке и исследовать тему, которую я сама выбрала.

У меня такое чувство, что мне придется часто напоминать себе об этой цели.

– Да, ты писательница.

В его голосе слышится легкая горечь, настолько слабая, что я не знаю, не придумала ли я ее.

– Скажи мне, что ты не пробовала ничего незаконного, и я тебе не поверю.

Обычно такие интервью не касаются меня. Конечно, мои собеседники часто хотят немного узнать меня в ответ. Построить доверительные отношения. Установить контакт. Но это желание никогда не бывает очень глубоким.

Почему-то я боюсь, что на этот раз будет иначе.

– Я пробовала, – повторяю я его слова.

Также прислоняюсь к подголовнику. Наши глаза встречаются над черной кожаной консолью.

– Но после нескольких неприятных инцидентов с участием алкоголя в молодости я не люблю терять контроль.

Это честный ответ. Слишком честный ответ. Если бы он только знал... Но он не знает. Год перерыва, о котором он упомянул ранее, это и есть самое интересное.

Год перерыва. Единственная часть моего резюме, которую я намеренно умалчиваю.

Он поднимает бровь.

– Тебе нравится контролировать ситуацию, да?

– Да, – честно отвечаю я. – А тебе нет?

– О, Хаос.

Его глубокий голос снова становится ироничным.

– Сейчас это единственное, что мне остается.

Глава 10

Эйден

У меня болит голова. В последнее время это не редкость, что чертовски раздражает. Прямо как та стратегическая сессия, которую я только что провел. Стриминговый сервис, который я хочу купить, не хочет продаваться. Братья-владельцы уже несколько месяцев тянут резину, и я, как шут гороховый, развлекаю их, играл в их игру, в течение нескольких месяцев.

Даже несмотря на неудовлетворительные финансовые показатели, на отсутствие капитала, который поддерживает их предприятие на плаву, они сопротивляются. Они хотят больше денег. Больше влияния. Вроде бы они были согласны на сделку, а потом вдруг передумали.

Все будущее моей компании зависит от этой покупки. Все. И мое терпение на исходе.

Я опустошаю бутылку с водой, которая стоит на моем столе. Достаю из верхнего ящика таблетку аспирина и смотрю на часы. Еще только чуть больше полудня.

А это значит, что впереди еще много часов встреч.

Мне потребовалось время, чтобы привыкнуть к тому, что люди смотрят на меня с ожиданием. Ждут приказов, речей, поощрений или выговоров. Теперь эти взгляды стали настолько привычными, что я чувствую их даже в этом кабинете.

Я открываю календарь. Скоро будет двадцатиминутный перерыв на обед, он отмечен зеленым цветом. На нем написано имя Шарлотты.

Она придет ко мне в офис на второе интервью.

Вид ее имени в моем расписании... волнует меня. Как бы это ни было неудобно, какой бы она ни была... Нельзя отрицать, что разговор с ней был самым приятным моментом вчерашнего дня, и все это произошло до восьми утра. В машине. В пробке.

Она такая живая. Принимает каждый вызов, который я ей бросаю, и отвечает тем же. Часто самым неожиданным образом. Это опасно привлекательно. Я легко могу к этому привыкнуть.

Солнечный свет проникает через мои панорамные окна. На улице стоит яркий весенний день, и мне хочется воздуха. Воздуха Лос-Анджелеса, конечно. Он не будет особенно свежим. Но я провожу слишком много времени в этих четырех стенах.

Я беру пиджак и телефон и выхожу из офиса. По пути встречаю Эрика.

– Скажи мисс Грей, что место нашей встречи изменилось. Я буду ждать ее в холле.

Он так быстро встает со стула, что колесики скребут по плиточному полу.

– Правда?

– Да.

– Вам нужно, чтобы я тоже пошел?

Я уже иду к лифту.

– Нет, спасибо, Эрик, – говорю я через плечо. – Держи оборону, пока меня не будет!

Его ответ «будет сделано» доходит до меня как раз в тот момент, когда закрываются двери лифта. Я нажимаю кнопку первого этажа и снова смотрю на часы. Она должна быть здесь через пять минут. А это значит, что я пообедаю немного раньше, чем планировал.

Какой бунтарь.

Я провожу рукой по волосам. Головная боль не утихла ни на йоту. Может, солнечный свет поможет. А может, Хаос поможет больше.

Она уже в холле.

Стоит у стойки регистрации и разговаривает с мужчиной за столом. Когда я подхожу к ней, я могу разобрать разговор.

– А... да, вот и вы, – говорит администратор.

Его глаза прикованы к экрану.

– Вы в списке разрешенных посетителей. Дайте мне ваше удостоверение личности, я сделаю копию.

– Каждый раз? – спрашиваю я. – Ей нужно делать это каждый раз?

Она должна была получить пропуск в первый же день, когда пришла сюда.

– Это протокол.

Администратор поднимает глаза от экрана. Его губы приоткрываются, и наступает медленная пауза.

– О. Простите, сэр. Она ваша гостья?

– Да. Выдайте ей постоянную пропускную карту.

Его рот шевелится, но звука не слышно. Как будто он собирается протестовать. Но потом он просто быстро кивает.

– Конечно. Я сделаю это за несколько минут.

– Мы заберем пропуск через двадцать минут. Спасибо.

Я беру Шарлотту под локоть и увожу ее от стойки администратора. Между бровей появляется сбивающая с толку морщинка.

– Ты не будешь обедать в своем кабинете?

– Погода слишком хорошая. Пообедай со мной на улице.

– Мне нравится эта идея, – говорит она и легко шагает рядом со мной. – Кстати, это было лишнее. Так запугивать администратора.

– Я никого не запугивал.

– Конечно, не запугивал, – парирует она. – Как будто сейчас в холле не все на нас смотрят.

Я оглядываюсь через ее плечо. Да, возможно, несколько человек смотрят на нас. Но в этом нет ничего необычного. Раздражение усиливает мою головную боль.

– Может быть, мы и привлекаем несколько взглядов.

Я открываю для нее стеклянную дверь.

– Обычно я их игнорирую.

– Уверена, тебе приходится это делать, чтобы пережить рабочий день, – говорит она.

Ее волосы до плеч колышутся при каждом шаге, карамельные пряди бликуют под ярким весенним солнцем.

– Так куда мы идем?

Я указываю на фургончики с едой на другой стороне оживленной дороги.

– Туда.

– Мы будем есть стрит-фуд?

В ее голосе слышится легкое волнение.

– Должна признаться, я этого не ожидала.

Мы переходим дорогу вместе с группой людей в деловых костюмах. Сейчас полдень, и многие вышли на улицу в поисках обеда.

– Ты обычно здесь ешь? – спрашивает она меня. – Это еще одно из твоих любимых мест, как та кофейня?

– Я почти никогда здесь не бываю.

Я заказываю тако и большую бутылку воды у парня в фургончике с едой. Предлагаю Шарлотте сделать свой выбор, и она подходит к прилавку.

Я платил за обе наши порции, и мы направились с едой к скамейке.

Мне следует делать это чаще. Сбегать из четырех стен корпоративной тюрьмы, которая стала мне более знакомой, чем мой собственный дом. Шарлотта скрещивает ноги и поворачивается ко мне. Все ее лицо как будто сияет. Это отвлекает меня.

– Вчера мы говорили обо всем и ни о чем, – говорит она. – Это хорошая отправная точка, чтобы узнать тебя получше.

– Ммм.

Я откусываю большой кусок своего тако с говядиной и отворачиваюсь от ее ярко-голубых глаз. Мое решение не давать ей почти ничего не изменилось.

– Но мне интересно, что ты хочешь получить от этого? Какие стороны своей личности ты считаешь ключевыми?

– Ты никогда не перестаешь работать, – говорю я.

Она издает небольшой звук удивления.

– Для этого меня и наняли, Эйден. У меня и так слишком мало времени для общения с тобой.

Я ценю ее усердие. Просто сейчас это чертовски неудобно.

– Почему ты начала писать мемуары? – спрашиваю я вместо ответа на ее вопрос. – Что ты от этого получаешь? Справедливо, чтобы я тоже узнал что-нибудь о тебе.

Шарлотта откусывает кусочек своего рыбного тако. Медленно жует, слегка наклонив голову.

– Я изучала журналистику в колледже, с дополнительной специализацией по творческому письму. Мне всегда нравились истории людей. Просто понимать, что ими движет, почему они делают тот или иной выбор... Я одинаково люблю как художественную литературу, так и документальные фильмы. Но в реальных историях есть что-то особенное. Реальные люди не следуют сценарию. Они не созданы командой профессионалов, чтобы вызвать у зрителей или читателей определенные эмоции. Они беспорядочные, сложные и полны противоречий.

Она слегка пожимает плечами и смотрит на меня пристальным взглядом. Как будто вызывает меня на спор или считает это глупостью.

– Вот почему я люблю писать мемуары. Это очень интересно рассказывать истории реальных людей.

Черт.

Я провожу свободной рукой по подбородку и снова смотрю на людей, толпящихся вокруг.

– Отличный ответ.

Она удивленно хихикает.

– Ну... спасибо. А ты? Почему тебе нравится то, чем ты занимаешься?

Довольно безобидный вопрос, не так ли?

Я встречаю взгляд ее голубых глаз.

– Это семейная компания. Я несу ответственность перед своими сотрудниками, семьей и наследием моих предков.

Она сдвигает брови.

– Это сильная мотивация.

– Это пожизненный приговор, – говорю я.