Текст книги "Между строк (ЛП)"

Автор книги: Оливия Хейл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)

Глава 53

Шарлотта

Слишком большой дом пуст, когда я просыпаюсь следующим утром. Мои шаги эхом разносятся по деревянному полу. Прислонившись к кухонному острову, я пью утренний кофе и смотрю на город за панорамными окнами.

Прошлой ночью он спал со мной в моей кровати. Просто спал. Обнимал меня даже после того, как высохли мои слезы. Когда я проснулась, его уже не было, но он оставил мне записку на тумбочке: «Возьми выходной».

Я несколько раз перечитываю записку, вчитываясь в каждое слово, написанное его размашистым почерком. Затем решительно сминаю ее в комок и бросаю в корзину для бумаг.

Прошлое легко забыть, пока оно снова не поднимет голову. Именно это случилось прошлым вечером прямо на его глазах. От смущения я до сих пор чувствую неприятную тяжесть в теле.

Я такая глупая.

Теперь он знает, и, похоже, не осуждает меня... или очень хорошо это скрывает. Может быть, в этом все дело. У нас осталось всего две недели до сдачи первого черновика. Две недели до того, как мне нужно будет отправить книгу Эйдену и узнать его мнение. А потом я соберу вещи и уйду. Все то же самое, что и с моими предыдущими героями мемуаров.

Может быть, он рассчитывает, что мой уход станет естественным завершением наших отношений.

В конце концов, такова моя работа. Я остаюсь на несколько месяцев, может быть, на полгода и ухожу, когда книга закончена. Добавляю ее к другим в своем резюме, а потом начинаю сначала в новом месте.

Никогда не задерживаюсь достаточно долго, чтобы люди успели узнать мое прошлое. В этот раз я провалилась.

Я снова работаю на улице. Мне нужно дописывать главы, но вместо этого я пишу то, к чему я так долго относилась несерьезно. Слова льются рекой. Они сырые. Мне еще нужно провести исследование и поговорить с экспертами, но мне впервые так легко пишется.

Но это кажется слишком личным. Я расслабляюсь после обеда, пересматриваю написанное и думаю, смогу ли я когда-нибудь поделиться этим с миром.

Город купается в ярком, манящем солнце. Меня трясет. Как будто я не могу усидеть на месте, не могу оставаться здесь. Хочу сесть в машину и уехать в холмы. Может, прогуляться? Может, снова сходить в обсерваторию? Или на то место на Малхолланд-авеню, которое так любит Эйден?

Он упомянул, что мы могли бы посмотреть дом его детства. Я звоню ему.

Он отвечает на втором гудке.

– Все в порядке?

– Да. Извини за беспокойство.

– Ничего страшного.

Я прижимаю телефон к плечу и открываю на компьютере расписание Эйдена, к которому Эрик дал мне доступ много недель назад.

– Ты свободен сегодня днем? Мы могли бы поехать в дом, где ты провел детство. Мне хочется... не знаю. Куда-то ехать. Мне нужно двигаться.

Короткая пауза, а затем приглушенный звук в трубке. Я слышу его голос.

– Мне нужно отложить эту встречу. Продолжайте без меня.

– Эйден? – спрашиваю я. – Ты на совещании?

– Уже нет, – отвечает он.

– Ты же не просто так с него ушел.

– Хорошо. Я не буду тебе говорить, что я это сделал.

В его голосе слышится улыбка.

– Я заеду за тобой. Через полчаса, идет?

Наконец-то загружается его календарь. На весь день запланированы встречи.

– Да, но... ты занят! Я только что увидела твое расписание.

– Ничего такого, что нельзя перенести.

– Эрик тебя убьет. Или, что более вероятно, меня, – говорю я.

Эйден усмехается.

– Чепуха. Он тебя любит. Можем остаться на ночь в родительском доме, если хочешь. Посмотрим на закат.

– Хорошо. Я соберу сумку.

Я уже закрываю ноутбук. Поездка будет короткой, но это все равно маленькое путешествие. Отправиться за новыми впечатлениями, всегда было лучшим способом унять мою тревогу.

Эйден забирает меня точно через 30 минут. Сегодня у него щетина гуще. Он что, не побрился утром? Может, задержался со мной в постели дольше обычного? От этой мысли у меня внутри все переворачивается.

Его рука скользит мне под юбку, обхватывая колено.

– Как дела?

– Хорошо. Я работала.

Он напевает.

– Не жалеешь о том, что произошло вчера?

Я смотрю в окно.

– О том, что я тебе рассказала?

– Да.

– Может быть. Не знаю. Я еще не решила, как к этому отношусь.

Он усмехается, и меня снова поражает, как мне с ним легко.

– Хорошо. Ну, дай знать, когда решишь.

И все. Без лишних слов я каким-то образом понимаю, что мы не будем говорить об этом снова, пока я не буду готова.

– Расскажи мне о доме.

– Он расположен в Малибу у океана. Папа потерял его при разводе, а мама не хочет там надолго задерживаться. В основном она живет у себя в Сономе. Ей там нравится, и это позволяет ей отдалиться от здешней светской жизни.

Мы проезжаем мимо высоких пальм, окаймляющих жилые улицы, и живописной зелени вдоль Каньон-роуд, и вот наконец океан начинает выглядывать из-за горизонта. Эйден включает радио, положив руку мне на колено. Я чувствую на коже тепло солнечных лучей и напеваю песню, оставляя позади удаляющийся город и все связанные с ним обязательства. И все сложности, которые существуют между нами. Они тоже растворяются вдали.

Эйден подъезжает к большим кованым железным воротам в каменной стене такой высоты, что я не вижу, что за ней. Я выглядываю.

– Ты здесь вырос?

– Да.

В его голосе слышится улыбка. Он набирает код, и ворота распахиваются, открывая нам вид на изогнутую каменную подъездную дорожку.

Перед нами большой белый дом, расположенный прямо у пляжа, с синими ставнями на окнах.

Эйден паркуется, а я выхожу из машины, чтобы полюбоваться этим местом.

– Как, – выдыхаю я, когда он присоединяется ко мне, – ты вообще мог отсюда уехать? Дом твоей мамы в Сономе, должно быть, просто сумасшедший, чтобы превзойти это.

Он обнимает меня за талию и целует в висок.

– Да ладно. Все самое интересное вообще-то позади дома.

Он не лжет. Крыльцо выходит на большую террасу, за которой начинается задний двор, а дальше – только пляж и глубокий синий океан.

Я с глухим стуком ставлю сумку.

– Боже мой.

Эйден сменил костюм на темно-синие брюки и футболку с короткими рукавами, на лице у него квадратные солнцезащитные очки.

Он выглядит до боли красивым. Спортивный и похожий на себя самого, каким он бывает, когда никто не смотрит. Широкоплечий, решительный, обласканный солнцем.

– Хаос, – говорит он и протягивает мне руку. – Пойдем в воду.

– В воду?

Его улыбка становится шире.

– Давай я покажу тебе, как кататься на волнах.

Воздух теплый, вода холодная. Прекрасный день для серфинга, и я не могу поверить, что у него есть такая возможность, что он мог бы делать это каждый день, если бы захотел.

Судя по довольному выражению его лица, держу пари, он был бы не против.

Я занималась серфингом всего раз и была по-настоящему ужасна. Но Эйден, похоже, не против моей неопытности. Я беру запасной гидрокостюм, и мы держимся ближе к берегу, чем профессиональные серферы, катающиеся на больших волнах дальше в океане.

– Почему ты не делаешь это каждый день? – спрашиваю я его.

На нас обрушивается волна. Вода сверкает, и я чувствую привкус соли на языке. Я улыбаюсь ему, и он улыбается в ответ.

– Что ты сказала? – кричит он.

– Почему ты не делаешь это каждый день?!

Он смеется.

– Честно говоря, сам не знаю, Хаос. Не знаю.

Мне дважды удается встать на доску. Он громко кричит, пытаясь мне что-то объяснить, и в конце я, смеясь, падаю в прибой. Адреналин захлестывает меня.

– Это было невероятно!

Он ухмыляется мне.

– Ты выглядела как профессионал.

– А теперь ты мне врешь.

Он обнимает меня за талию под водой.

– Ты хорошо выглядела, Хаос. Счастливой. Нам нужно делать больше таких вещей. К черту офис.

Я целую его.

– К черту офис.

Он ухмыляется и поднимает лицо к небу.

– К черту весь мир!

Позже он заворачивает меня в полотенце и прижимает к себе на широкой веранде, где я прислоняюсь к его обнаженной груди, и солнце купает нас в своем тепле. Я все еще в бикини. Моя кожа все еще соленая.

Он полон заразительной энергии – его прикосновения легкие, а губы всегда на открытом участке моего тела – в волосах, на виске, на щеке. Я поворачиваюсь и обнимаю его за талию, прижимаюсь губами к его все еще небритому подбородку и шепчу о том, что чувствую с тех пор, как мы покинули холмы Бель-Эйр.

– Я не хочу возвращаться в город.

Он прижимает меня к себе крепче, бедро к бедру, грудь к груди.

– Тогда мы не вернемся, – просто говорит он.

Я знаю, что это неправда, но закрываю глаза и притворяюсь, что верю. Притворяюсь, что это может длиться вечно.

– Мне нужно кое-что тебе сказать, – говорит он, и это разрушает наш волшебный момент. – И мне нужно за это извиниться.

Глава 54

Эйден

Она застывает в моих объятиях.

Вдали солнце начинает садиться, озаряя небо буйством красок. Мне нужно это сказать. Даже если это разрушит наш мир. Мне нужно, чтобы она знала.

– Эйден...

– Джеффа уволили. Я уже тебе говорил.

Я целую ее в висок.

– Я провел большую часть утра на совещаниях. Блейк больше у нас не работает.

Она выпрямляется, ее взгляд устремляется на меня.

– Что?

– Он уволен, приказ вступает в силу немедленно. Сезон «Необитаемого острова», в котором он снимается, все еще будет транслироваться. Я не могу от этого отмахнуться. Но после этого он больше не появится в проектах «Титан Медиа» до конца своих дней.

Она медленно качает головой.

– Ты правда это сделал?

– Да. Ты не против?

Я внимательно смотрю на ее лицо.

– Тебе все еще... все равно?

– Забочусь ли я о нем? Конечно, нет.

Она выдыхает.

– Вау. Спасибо тебе за это. Ужасно благодарить тебя за то, что ты оставил двух людей без работы, но...

– Не расстраивайся, – говорю я. – Это было мое решение. Я возьму это бремя на себя. Не тебе его нести. Не после того, что они оба с тобой сделали.

Она снова выдыхает, и складка между ее бровями смягчается.

– Хорошо. Спасибо, Эйден.

– У меня также была встреча с моими финансовыми консультантами и бухгалтерами.

Я протягиваю руку и откидываю назад ее все еще влажные, жесткие от соли волосы.

– Ты мало заработала на «Риске».

Взгляд ее становится настороженным.

– Что ты имеешь в виду?

– То, что ты мне рассказала. Песня? Футболки?

Мой голос непроизвольно повышается, но я стараюсь взять себя в руки.

– Тебе должны были за это заплатить.

– Мне не нужны деньги за это.

– Люди эксплуатировали тебя и то, что с тобой случилось, а ты ничего не получила. Диджей с песней? Серьезно?

Я качаю головой, гнев мешает мне сохранять спокойствие.

– Тебе причитаются гонорары. Это твой голос они вставили в эту музыку.

Розовый отблеск играет на ее щеках. На переносице еще больше веснушек – свидетельство того, что мы весь день провели на солнце.

Она такая красивая. Купающаяся в угасающем свете, с развевающимися на ветру волосами.

– Прошло много лет, – шепчет она.

– И все же, это было неправильно. Позволь мне помочь с этим. Пожалуйста, Шарлотта. Пусть мои адвокаты разберутся. Ты заслуживаешь большего.

Она долго молчит, и я вижу, как поднимается и опускается ее грудь. Но затем она кивает.

– Хорошо. Я... хорошо. Спасибо. Никто об этом не подумал. Кроме меня тогда. Теперь... Ну, я считала, что это проигранная битва.

– Это не так. Я буду бороться за тебя, милая.

И я не остановлюсь. Я уже связался с журналисткой и подкинул ей идею для сюжета. Чтобы разобраться, насколько дискриминационными могут быть некоторые реалити-шоу. Я хочу публично опозорить Блейка, а не просто уволить его. Не хочу, чтобы его наняла другая телекомпания.

Она быстро моргает несколько раз, а затем падает мне на грудь с глубоким вздохом.

Я обнимаю ее.

– Эй, что случилось?

– Почему ты так добр ко мне? – бормочет она мне в шею.

Я усмехаюсь.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты очень, очень усложняешь соблюдение правила номер один.

– Ага. И не буду извиняться за это, Хаос.

Она откидывается назад и улыбается мне. Я улыбаюсь ей в ответ.

– А с пляжа хорошо видно это патио?

– Нет, если мы немного отойдем. Тогда нас смогут увидеть только киты и дельфины.

Она касается моих губ своими.

– Хорошо.

Шарлотта целует меня, и я возбужденно стону от ее прикосновений. Она сладкая. Я больше не буду использовать это слово, но нельзя отрицать, что она сладкая. Притягательная и восхитительная. Я крепко обнимаю ее и усаживаю к себе на колени.

Легко, так легко развязать ниточки на ее шее. Чашечки бикини спадают, и я провожу большим пальцем по твердому кончику ее розового, дерзкого соска. Мы целуемся, пока она не теряет хватку в моих объятиях, ее руки скользят между нашими телами, чтобы дотянуться до моего твердого члена.

Но, может быть... пора мне загладить свою вину по-другому. Извиниться, как следует.

Я поднимаю ее с шезлонга и веду к дому. Я поворачиваю нас и осторожно прижимаю ее спиной к стене. Она хихикает, и, черт возьми, мне так нравится этот звук.

– Что ты делаешь?

– Хочу, чтобы у тебя был прекрасный вид.

Я начинаю целовать ее шею, спускаясь к груди. Она идеальна. Я говорю ей об этом.

Она слегка качает головой.

– Тебе не обязательно так говорить. Теперь, когда ты знаешь...

Я беру ее руки и закидываю их ей за голову.

– Хаос, – прерываю я ее. – Я был без ума от твоих сисек до того, как узнал это прозвище. Ты же знаешь.

Шарлотта слегка улыбается. Да. Она знает.

Но мне нужно, чтобы она поверила.

– Я пил с них текилу, потому что ужасно этого хотел. И я все еще без ума от них. Они идеального размера, чтобы я мог их сосать.

Ее губы приоткрываются.

– О. Точно.

Я целую ее челюсть, шею и ниже, находя соски. Они идеально розовые, венец ее нежной груди. Я медленно отпускаю ее руки и позволяю своим ладоням скользить по ее бокам. По ее талии, по бедрам, продолжая посасывать.

Ее дыхание учащается. Оно останавливается, когда я прикусываю сосок, и я улыбаюсь.

Когда ее соски от моих прикосновений становятся скорее рубиновыми, чем розовыми, я опускаюсь перед ней на колени. Целую ее живот. На вкус она как теплая кожа с легким привкусом морской соли.

– Прости, Шарлотта.

Я скольжу руками по ее обнаженным бедрам, крепко обнимая ее.

– Прости меня за все.

– Эйден, – шепчет она. – Что ты делаешь?

Я целую ее колено. Внутреннюю сторону ее левого бедра.

– Мне так жаль. Позволь мне показать тебе, как мне жаль.

– Ты не виноват в этом шоу.

Ее пальцы зарываются в мои волосы, и мне чертовски нравится, когда она так меня обнимает.

– Я наживался на твоих страданиях и с радостью потратил бы всю жизнь, пытаясь искупить этот грех.

Я целую дальше, поднимаясь по нежной коже ее бедра, двигаясь губами к ее плавкам.

– Начнем с этого, милая. В твоем темпе. Позволь мне провести час на коленях и поцеловать тебя здесь. Позволь убедить тебя, что все, черт возьми, что он говорил, неправда.

– Эйден, – шепчет она.

Я нежно глажу ее левой рукой через ткань. Мой рот на ее бедре.

– Ты можешь мне доверять. И ты все контролируешь.

Другой рукой она хватает меня за плечо, и я вижу, как она обдумывает это, вижу, как в ней борются жажда приключений и страх.

– Возможно, мне это не понравится, – говорит она. – Может, просто что-то...

– С тобой все в порядке. Скажи только слово, и я остановлюсь. Мы не обязаны это делать, если ты не хочешь попробовать. Но если ты думаешь о нем и его тупых словах, я хочу изгнать из твоей головы призрак этого придурка.

Ее дыхание учащается. Она хочет этого. Я знаю, что хочет, и знаю, что это возбуждает ее, но и пугает. И я хочу помочь ей преодолеть эту тревогу. Мысль о том, что она невкусная? Разве это может не стать лучшим опытом в моей жизни? Возмутительно!

– Хорошо, – говорит она.

Ее глаза горят.

– Я хочу попробовать это с тобой. Но...

– Скажи только слово, и я остановлюсь, – повторяю я. – Мы можем воспользоваться и твоим вибратором. Просто позволь мне убедить тебя, что с тобой все в порядке.

Она впивается зубами в нижнюю губу.

– Я хочу сначала принять душ.

– Конечно. Но тебе не обязательно, не ради меня. Мы же только что были в океане.

– Думаю, мне это нужно. Для моего же спокойствия.

– Все, что захочешь, Хаос.

Я снова целую ее бедро и выпрямляюсь во весь рост. Шарлотта идет впереди меня, одетая только в красные плавки и топ, болтающийся на талии.

Я следую за ней в душ.

Если она удивлена, то удивление тает, как только я обнимаю ее.

– Если ты чистая, то и я чистый.

Она нервничает.

Но нервы растворяются под горячими струями. Я глажу ее кожу. Руки, поясницу, плечи и ноги. Несколько раз провожу пальцами по ее клитору. Целую ее под струями воды, пока не твердею настолько, что становится неудобно. Мой член зажат между нашими обнаженными телами.

Она хихикает и тянется к моему стояку.

– Ты уверен, что хочешь сделать мне куни?

– Да. Черт возьми, я уверен. Это показывает, как сильно я этого хочу.

Мы оба не вытираемся до конца. Я натягиваю спортивные штаны, чтобы держаться на расстоянии.

Она стоит передо мной в белом полотенце, плотно обернутом вокруг ее тела. Ее мокрые волосы разбросаны по плечам, и от нее нежно пахнет мылом.

Я узнаю ее выражение лица. Оно решительное, какое я видел у нее так много раз.

– Иди сюда, – говорю я.

Она делает глубокий вдох и подходит ближе, ее щеки заливает румянец. От горячей воды или от поцелуев, не знаю.

– Я возбуждена.

Она говорит это так, словно это сюрприз.

Я улыбаюсь.

– Хорошо, дорогая. Хочешь лечь? Или встать?

Она медлит у изножья большой кровати, но наконец садится на край и ложится на спину. Она все еще плотно закутана в пушистое полотенце.

– Думаю, здесь.

Она раскидывает руки, касаясь мягкого одеяла кровати.

– Удобно.

Я роюсь в сумке для отдыха, которую наспех собрал. Там лежат несколько ее вибраторов. Я хватаю два – поменьше и его более крупного собрата – и кладу их в карман спортивных штанов.

Я начинаю с ее бедер, медленно поднимаясь. Постепенно, сантиметр за сантиметром, я складываю полотенце. Оно раскрывается, как лепестки цветка, обнажая ее живот, ее стройные бедра. Нежные розовые складки между ног.

Я целую внутреннюю сторону бедер, тазовые косточки. Обдуваю теплым воздухом ее киску. Желание попробовать ее на вкус так непреодолимо, что мой член снова ноет. Но я не тороплюсь. Смакую.

– Эйден, – снова шепчет она.

Я мог бы слушать, как она произносит мое имя вечно. Это музыка для моих ушей.

Сначала я использую руки. Провожу подушечками пальцев вверх и вниз по ее промежности, ее ноги все еще сжаты. Я нахожу ее клитор и нежно обвожу его.

Она смотрит на меня, часто дыша. Кажется, предвкушение захватывает ее так же сильно, как и меня. Я раздвигаю ее бедра.

– Согни их для меня, милая.

Она легко, доверчиво раскрывается, прежде чем закрыть лицо рукой.

– Не могу поверить, что делаю это.

Она прекрасна. Особенно ее розовая кожа, слегка блестящая в верхнем свете.

Она мокрая.

Я наклоняюсь ближе, целую внутреннюю сторону ее бедра, задерживаясь на складке, где ее нога переходит в киску.

– Поверь мне, – говорю я ей. – Ты так приятно пахнешь и выглядишь идеально. Я тебе говорил, какая у тебя красивая киска?

Ее ответ приглушен.

– Нет.

Я усмехаюсь, мое дыхание согревает ее и без того разгоряченную кожу.

– Ну, так и есть. Это самая красивая киска, которую я когда-либо видел. И я буду наслаждаться ей.

Я наклоняюсь и прикасаюсь к ее губам. Я целую ее складки, клитор. Вход и чуть выше. Нежные, открытые поцелуи. Все это время я поглаживаю ее гладкую кожу на бедрах и животе.

Ее тело медленно расслабляется под моими прикосновениями.

– О, – шепчет она. – Вроде... нормально.

Я улыбаюсь, прижавшись к ее бедру.

– Нормально?

– Лучше, чем я думала.

Я ухмыляюсь.

– Хорошее начало, но я способен на большее.

– Ты уверен, что я хорошо ощущаюсь на вкус?

– Ты невероятно вкусная. Я мог бы делать это часами.

Я тянусь к маленькому карманному вибратору. Мы много с ним играли, и я знаю, что ей нравятся его вибрации. Ей будет привычнее с уже знакомыми ощущениями, ведь она впервые за десять лет позволила мужчине себя вылизать.

Это чертовски большая честь.

Клитор Шарлотты набухает. Я позволяю своему языку очертить его контуры и слышу ее прерывистое дыхание.

– Это ... лучше, чем нормально.

Я делаю это снова и снова, прежде чем провести головкой вибратора по ее складкам. Смачиваю его, прежде чем направить к ее входу.

– Эйден? – спрашивает она.

– Доверься мне.

Глава 55

Шарлотта

Эйден медленно вводит в меня маленький прибор, посылающий по всему телу низкие пульсирующие вибрации. Я извиваюсь под ним, и наслаждение становится еще сильнее.

– О.

– Хорошо?

– Да. Да... действительно хорошо.

Его влажные волосы щекочут внутреннюю сторону моих бедер, и он опускается, чтобы провести языком по моим складкам. Он делает это несколько раз, пока я пытаюсь расслабиться и не чувствовать ничего, кроме удовольствия. Сосредоточиться только на том, чтобы быть здесь. С ним.

Он словно слышит мои мысли.

– Ты идеальна, – говорит он, уткнувшись в мой клитор. – С тобой все в порядке.

Моя рука проводит по его волосам.

– Ты не можешь быть в этом уверен.

Он поднимает взгляд, и в его зеленых глазах горит чистая уверенность. Сейчас он именно тот человек, которого я хорошо знаю, тот, кто отдает приказы, управляет огромной компанией и покупает мне машину.

– Я знаю.

Это Эйден. Это мужчина, который никогда не давал мне повода сомневаться в его желании по отношении ко мне. Он не скрывает этого.

– Хорошо. Я доверяю тебе.

– Расслабься, – шепчет он мне в кожу.

Его язык снова делает то же самое, скользя по моему клитору, и меня наполняет удовольствие.

– Ты можешь сделать это для меня? Просто сосредоточься на расслаблении. Я здесь с тобой, и я думаю, что ты чертовски красива. Ты мне веришь?

– Да, – шепчу я.

– Когда я вошел в тот номер отеля и увидел тебя голой, это было словно удар под дых.

Он снова целует меня с внутренней стороны бедра, давая мне передышку.

– Люди говорят, что в хаосе есть красота, но, милая, эти люди никогда не видели тебя такой, какая ты сейчас. Раскинувшаяся передо мной, голая и мокрая. Но они чертовски правы.

Он целует мой клитор.

– Хаос – это красиво.

На этот раз он задерживает рот на месте, целуя прямо над чувствительным бугорком.

Это Эйден. Он делает это, и прошлое остается в прошлом. Здесь, в этой комнате, я в безопасности. Никаких камер. Никаких посторонних. Только он. Я дышу слишком поверхностно, отчего начинает кружиться голова.

Он обхватывает мой клитор ртом и проводит по нему языком. Сильные прикосновения, от которых мне так приятно. Удивительно приятно.

– Вот оно, – бормочет он. – Боже, какая же ты вкусная на моем языке.

Он продолжает, его руки скользят по моим бедрам, помогая мне раскрыться шире. Это так непристойно, что мое сердце сжимается. Он целует меня, облизывая мои складочки. Мне кажется, он подталкивает вибратор, и это растяжение, вибрации...

Удовольствие разливается по моим конечностям, словно медленно стекающий мед.

От его прикосновений проносятся электрические разряды. Легкие, нежные касания, а затем твердое прижатие его языка к моему клитору. Я закрываю глаза. Я не могу вынести вид его там, между моих раздвинутых бедер.

Это пугает. Пальцы ног непроизвольно поджимаются, икры напрягаются. Но мне так хорошо... Все лучше и лучше, словно с каждой минутой, пока я расслабляюсь, все больше желания разливается по моим венам.

– Ты такая красивая, – шепчет Эйден.

Он целует внутреннюю сторону моего бедра и смотрит на меня, давая мне передышку от давления.

– Как ты?

Я слабо улыбаюсь.

– Мне нравится. Это приятно.

– Что тебе больше всего нравится?

– Когда ты сосешь... мой клитор.

Улыбка мелькает на его лице, и он кивает.

– Хорошо. Принято.

Он снова наклоняет голову и полностью смыкает губы вокруг моего клитора. Меня пронзает волна энергии, и я невольно стону. Он усмехается, и отголоски его смеха заставляют меня стонать громче.

Поглаживая его волосы пальцами, я просто отдаюсь ощущению его губ на мне. Он так мастерски использует язык, добавляя руки и вибратор и одновременно посасывая мой клитор...

И он сказал, что ему это нравится. Он так неустанно лижет меня, что я понимаю: он не врет. В том, как Эйден ко мне прикасается, ничто не намекает на неприятную обязанность.

Ощущения долгое время восхитительно приятны, а потом я внезапно вспыхиваю. Я так близка к оргазму, что даже сама удивляюсь.

– Эйден, – хрипло говорю я.

Моя хватка в его волосах усиливается.

– Не уверена, но, кажется...

Он скользит языком по моему клитору, и оргазм поглощает меня, заставляя выгнуться на кровати и крепко сжать бедра по обе стороны от его головы.

Эйден не перестает трогать меня все это время. Его язык смягчается, прикосновение губ превращается в поцелуи, но он не останавливается.

Я лежу, измученная и безвольная, а Эйден Хартман лениво покрывает меня поцелуями между ног. Меня пробирает дрожь, когда он касается особенно чувствительного места.

– Совершенство, – бормочет он, снова целуя мои складки. – Ты так хороша, Хаос... так прекрасна.

Он приподнимается на локте.

– А ты думала, что с тобой что-то не так.

Я улыбаюсь ему.

– Давай никогда не вернемся в город.

– Мы можем остаться здесь на ночь.

Он целует мое бедро, не отрывая от меня глаз.

– И я смогу сделать это снова.

Позже я лежу в его объятиях на большой кровати в гостевой спальне. Его рука гладит меня по спине, прикосновения медленные и плавные. Я чувствую себя опьяненной удовольствием, усталой и счастливой.

– Значит, ты бывал здесь не так часто?

– После семнадцати нечасто.

Его левая рука лежит на моем бедре, двигаясь вверх-вниз. Теплая и большая.

– Иногда на летних или зимних каникулах, на праздниках.

– Ты скучал по этому дому?

– Иногда.

Его голос немного хриплый, веки опущены.

– Но мои родители много ссорились. В ругани они были хороши. То ли из-за ссор, то ли из-за их холодности, с ними невозможно было находиться в одной комнате. Здесь не всегда было так весело, как ты думаешь.

– Мне жаль, что твои родители не были... лучше.

– Ага. Мне тоже. Моя мама не плохой человек, просто иногда она вела себя глупо. Была невнимательной, потому что сосредотачивалась на чем-то другом, а не на своих детях.

– Она уехала после скандала.

– Так и есть, – говорит он. – Мы с Мэнди – единственные из нашей семьи, кто остался в городе. Даже папы там больше нет.

Эйден сухо усмехается.

– Он всегда поносил Фресно, а теперь это его дом. В этом есть какая-то ирония.

– Мне жаль.

– Не жалей меня, Хаос, – говорит Эйден.

Он наклоняется и накрывает мой рот своим. Мы так много целовались сегодня, что мои губы распухли, и я ни за что не хочу, чтобы это прекращалось.

– Сейчас у меня есть все, чего я хочу.

Мне хочется утонуть в нем. Прижимаясь к его груди, я закрываю глаза.

– У меня вопрос немного не по теме.

– Валяй.

– Ты хочешь детей?

Его рука снова скользит вверх и вниз по моей спине.

– Верно. Мы еще об этом не говорили. А это важно для мемуаров.

– Абсолютно необходимо, – бормочу я.

– Кажется, я хочу детей. Да. Но если они у меня будут, я не смогу... Я не буду работать так много, как сейчас. Я хочу, чтобы к тому времени «Титан Медиа» была в безопасности, чтобы компании не нужно было мое постоянно участии в ее управлении.

– Ага. Умно.

– Ты хочешь детей?

Я поворачиваюсь и смотрю на его подбородок.

– Не уверена. Раньше я очень хотела. Но теперь, последние десять лет... я не позволяю себе думать об этом.

Если я заведу детей, то должна буду остепениться и остаться на одном месте. Кот в кресле-качалке, годовой абонемент в спортзал и все такое. Постоянный круг друзей. Дом и семейная машина. Возможно, гараж.

И мужчина, с которым мы будем вместе их растить.

– У тебя есть время разобраться, – говорит он.

– Мне почти тридцать.

– У тебя есть время, – повторяет он и прижимается губами к моему виску. – Ты уже неплохо разбираешься во многих вещах.

– О. Правда?

– Да. Например, в том, что с тобой все в порядке и ты имеешь право наслаждаться жизнью.

Он снова целует меня.

– Ты говорила мне, что тебе нравится играть роли.

– Роли? Да.

– Когда ты начинаешь новый писательский проект. Какую роль ты играла здесь, в Лос-Анджелесе? Со мной?

Я замолкаю, кладу руку ему на грудь. Вопрос застает меня врасплох.

– Не уверена, – наконец отвечаю я. – Одну из самых сложных.

– Да?

– Да. Я пыталась играть Шарлотту из большого города. Уверенную в себе. Харизматичную. Не терпящую твоих заскоков.

Я улыбаюсь.

– Но иногда я теряю концентрацию и думаю, что я это просто... я.

Взгляд Эйдена смягчается.

– Мне больше всего нравится именно эта версия, – говорит он. – Та, где есть только ты.

– Знаешь что? Наверное, мне она тоже начинает нравиться.