Текст книги "Намбату"
Автор книги: Оксана Стадник
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 35 страниц)
Раздался оглушительный визг. Найлд затрепыхался в хватке покойного то ли демонолога, то ли некроманта и внезапно принял другой облик. А потом снова. И снова. Лица слетали шелухой, приходя на смену друг другу. Человеческие лица. Животных копирщик почему-то не трогал. Когда верещать уже не получалось, настала очень хрипа, бульканья и всхлипов. По подбородку из раскрытого рта текла струйка слюны, глаза распахивались всё шире, грозясь выпасть из глазниц, кожа стала покрываться мелкой чешуей. Потом, начиная с кончиков пальцев на руках и ногах, он принялся рассыпаться. Волшебница и дворянин, остервенело перерезавший мечом кожаные полосы, заворожено смотрели, как извивавшаяся и цеплявшаяся остатками рук за державшую ее за голову ладонь фигура превращалась в кучу сухой чешуи на полу. Ральдерик, конечно, искренне желал существу ужасной смерти, но сейчас ему было жутко. Юноша часто бросался угрозами, которые даже не планировал воплощать в жизнь. Сейчас же, воочию лицезрея исполнение одной из них, он был потрясен. А еще искренне благодарен найлду за то, что тот не пытался в предсмертной агонии надеть его лицо.
Покойный сжал руку в кулак, раздавливая уже мертвую голову. Раздался звук лопающегося арбуза: смачный, мокрый. Призрак встряхнул ладонью, избавляясь от прилипших чешуек, и повернулся к оставшимся. Гендевец, наконец, окончательно справился с ремнями и в который раз за последние несколько минут поднялся на ноги. Хлопок, и на месте собаки снова оказался кот. Так и не пришедший в сознание. Дворянин крепче ухватил его левой рукой, правой сильней сжимая во вспотевшей ладони рукоять направленного на врага меча. За его спиной что-то шептала Филара, прикидывая, что из ее арсенала могло помочь в данном случае. Вариантов было немного.
Мертвый, вопреки ожиданиям, не скользнул вперед, как делал до этого, а взмахнул руками со своего места. Живые этот жест успели уже выучить, поэтому расшвыривающая волна воздуха их не задела. Другое дело, что при этом им пришлось резко пригнуться, отвлекаясь от своего противника, и замешкаться с атакой. Призрак не преминул этим воспользоваться. Он с присущей ему скоростью бросился вперед, слегка вильнув в сторону, чтоб уклониться от кинутой в него очередной светящейся сетки. К сожалению, это его не замедлило, а Филара только зря потратила последние силы. Ральдерику не хватило времени встать обратно в стойку. Стараясь всё равно зацепить нападавшего клинком, он лишь успел отскочить от стремительно приближавшейся к его лицу ладони, однако от второй его это не спасло. Почувствовав знакомый холод в правом плече, он снова попытался дотянуться мечом до стоявшего напротив мертвеца, но понял, что конечность его не слушалась. Левый кулак прошел сквозь бестелесную голову, не причиняя никакого вреда.
Поймав растерянный взгляд жертвы, прижатой спиной к стене и отчаянно пытавшейся совладать с утратившим чувствительность придатком, дух растянул разбитые губы в тонкой улыбке. Картина смерти найлда-копирщика снова пронеслась перед глазами дворянина во всех подробностях, когда к его лицу потянулась вторая рука противника. Меч со стуком упал на пол из онемевших пальцев. На девушку мертвый внимания не обращал, прекрасно зная, что та исчерпала свой резерв и ничего не могла ему сделать. Однако он ее недооценил: волшебница со всех сил врезалась в бок друга, выбивая его из ледяных объятий призрака. Холод чиркнул юношу по груди там, где прошла во время его падения конечность казненного. Даже не шевельнувшийся покойный маг медленно перевел взгляд отсутствовавших глаз на лежавших на полу возле его ног молодых людей. Гендевец надрывно кашлял и цеплялся здоровой рукой за правое плечо. Рядом с ним лежала оранжевая мартышка, не подававшая очевидных признаков жизни. Светловолосая колдунья пыталась закрыть их собой и волком смотрела на нависавшего над ней мертвеца. Филару била дрожь. Девушка отчаянно цеплялась бледными пальцами за рубашку Ральдерика, пыталась унять рвавшееся из груди сердце и сжимала зубы, чтоб нечаянно не заплакать от безысходности. Понаблюдав несколько секунд, призрак присел на корточки так, чтобы его лицо оказалось напротив ее. Блондинка сглотнула, не сводя испуганных глаз с кровавых провалов, висевших в воздухе не более чем в полуметре от нее, и крепче стиснула здоровое плечо пытавшегося подняться дворянина.
Мертвый уже приблизил кисть к ее лицу, как вдруг перед ним возникла маленькая девочка, не долго думая, ткнувшая указательными пальчиками в развороченные глазницы. Покойный взвыл, хватаясь за лицо и временно забывая обо всем, кроме своей боли. Среди прочего и о том, что у лежавшего перед ним юноши была еще и левая рука. Непонятый современниками гений темных магических искусств к собственной неожиданности вдруг повалился на пол с подрубленными ногами, а тяжело, с хрипами, дышавший гендевец, отодвигая подругу к стене, сел и глубоко вздохнул. Мельком глянув на лежавшую возле его коленей рыжую обезьянку, он сфокусировался на корчившейся перед ним, тянувшейся к кровоточившим срезам на месте стоп прозрачной фигуре и нехорошо заулыбался. Герцог удобней перехватил рукоять меча и со всех оставшихся сил рубанул духу по шее.
– Ну, вот и всё, – провозгласил он, глядя, как исчезают последние следы окончательно убитого врага.
Филара, даваясь слезами, подползла и крепко обняла друга, пряча лицо на его плече. Тот ободряюще потрепал ее здоровой рукой по золотой макушке и слабо усмехнулся. Перед глазами ползали фиолетовые пятна, а в висках стучала кровь, плечо ныло и мерзло.
– Я посплю немного, – Ральдерик расслабился и, сползя подруге на колени, потерял сознание.
***
Гудрон наблюдал за действиями жены, стараясь воздерживаться от вопросов. Та сосредоточенно выцарапывала его мечом какой-то сложный узор на полу.
– Ну, вот и всё, – сказала та, возвращая мужу оружие и отряхивая руки.
– И что это? – рискнул поинтересоваться тот.
– Хочу немножко взбудоражить тут атмосферу, – отозвалась девушка, становясь в центр рисунка. – Устрою небольшой энергетический всплеск.
– А зачем?
– Брошенный в пруд камень искажает поверхность воды, и поднявшиеся волны могут показать то, что в обычных условиях скрыто. Я доступно объяснила?
– Да, – буркнул иролец.
– Ладно, приступим.
Девушка закрыла глаза и напряглась. Что бы она ни пыталась сделать, кузнец не видел никаких результатов ее усилий. Решив, что супруга точно знает, что творит, он решил дождаться, пока та закончит и сама всё объяснит. Спустя несколько секунд она вдруг побледнела и схватилась за голову.
– Что? Что? Что? – всполошился кузнец.
– Ужас, – ответила Эрлада, поднимая на мужа взволнованные глаза. – Какой-то кошмар. Как нас угораздило сюда прийти?!
– Что там?
Волшебница спешно затерла рисунок ногами и куда-то побежала.
– Так что? – догнал ее Гудрон.
– Я знаю, где шар. И знаешь, лучше б его там не было.
***
– … очень плохо, но могло быть и…
– … произошло? Чем я…
– …хватит реветь…
До Ральдерика доносились обрывки фраз. Тихие, взволнованные голоса что-то говорили, пропадали, снова появлялись, спорили, становились то тише, то громче. Сначала юноша пытался прислушиваться к словам, но быстро понял, что это было бесполезно, потому что мог уловить лишь часть того, что говорилось. Сил не было совсем. Даже для того, чтобы заснуть. Плечо и грудь хотелось оторвать и выбросить, лишь бы не чувствовать наполнявшие их ледяные иглы. Живот и горло тоже давали о себе знать, но менее настойчиво. Мысли в голове ползли медленно-медленно, еле перебирая ногами и останавливаясь передохнуть после каждого шага. Были они посвящены двум темам: «Умереть бы и не мучиться» и «Как же я ненавижу призраков».
Проснулся гендевец от запаха паленого. Какое-то время он лежал с закрытыми глазами, наслаждаясь теплом и покоем. Щеку приятно припекало солнышко, а волосами играл ласковый ветер – какие-то добрые люди вынесли дворянина на поверхность. Негромкие голоса, беседовавшие слегка в отдалении, давали понять, кто именно это был – Эрлада с Гудроном таки разыскали в заброшенном туннеле рыдавшую над котом и герцогом Филару. Вельможа не знал, сколько с тех пор прошло времени, но чувствовал он себя уже гораздо лучше. Да что ж такое горит-то?!
Усилием воли Ральдерик разлепил один глаз и постарался сконцентрировать взгляд. Практически всю область зрения занимала голова и руки спавшей на его груди блондинки. Теперь понятно, почему было тепло и тяжело (присмотревшись и разглядев толстый слой накрывавших его одеял и плащей, гендевец пришел к выводу, что не только поэтому). Юноша вяло подумал, что у девушки, наверняка, затекли ноги – сидеть в такой позе было жутко неудобно. Чуть дальше бродили лениво щипавшие травку лошади. Возле постели горел костер. Видимо, спутники решили, что раненого необходимо как следует согреть. В принципе он был с ними согласен, однако считал, что те всё же перегнули палку. Так и спечься недолго. Дворянин снова принюхался и скосил взгляд в сторону. Ближайший к огню край одеяла занимался веселыми язычками пламени. Вельможе потребовалась пара секунд, чтоб осмыслить увиденное.
– Ты цел? В смысле, не пострадал еще больше? – встревожено поинтересовался кузнец, когда прибежавшие на вопли раненого товарищи затоптали обгоревшее покрывало.
– Не успел, – отозвался герцог, скептически разглядывая нанесенный его имуществу вред, отвлекаясь от своего самочувствия.
– Как себя чувствуешь? – рядом растирала затекшие ноги Филара, еще не до конца отошедшая от резкого и стремительного пробуждения.
– Лучше, – Ральдерик понял, что снова чувствует правую руку, и, сев, покрутил ей перед глазами, проверяя, насколько та восстановилась.
– Я уж думал, что ты скопытишься, – Шун с деланным равнодушием почесал задней лапой за ухом.
– Да, – рассматривал свои пальцы дворянин. – Я тоже. Сам-то как? Оклемался?
– Кто я, по-твоему? – довольно фыркнул кот, встряхивая головой.
– И кто же? – усмехнулся вельможа, переводя взгляд на задумавшееся над ответом животное. – Ладно. А теперь говорите правду о моем состоянии.
– Жить будешь, – Эрлада впечатала рукой пациента обратно в постель. – Лежи и наслаждайся всеобщим вниманием и заботой. Встанешь – сама тебе ноги переломаю.
– Это очень мило с твоей стороны. Ты растрогала меня до глубины души. Кстати, а где вы шлялись, пока нас убивали?
Брюнетка нахмурилась, плюхнулась на землю и обхватила колени.
– Мы пришли, как только поняли, что были проблемы, – ответил вместо нее кузнец. – Там было что-то такое, из-за чего Эрлада ничего не чувствовала. Пока мы с этим разобрались, пока вас нашли…
– Вы вообще знаете, что произошло? – на всякий случай уточнил больной, скидывая с себя половину одеял под неодобрительными взглядами окружающих.
– В общих чертах. Филара тебя в основном вылечить пыталась, а не с нами разговаривала.
– А. Похвально, похвально, – кивнул Ральдерик. – Я надеюсь, успешно?
– Слабость еще какое-то время продержится, – тут же отозвалась гладившая кота девушка. – Лучше пока не перенапрягаться. Вчера тебе сильно досталось…
– Вчера?!
– Ну да. Я вообще удивлена, что ты так быстро пришел в себя.
Дворянин задумчиво побарабанил пальцами по груди.
– Парочку таких призраков я еще, пожалуй, переживу, – проговорил он, устраиваясь удобней. – А вот больше… Даже не представляю.
– Постараемся лишний раз не нарываться, – пожал плечами иролец, меланхолично подбрасывая веток в костер. – А то мы что-то расслабились в последнее время. Будем осторожней.
– Я ничего не могла сделать, – мрачно произнесла Эрлада, думая о своем. – Не знаю, кто хотел спрятать этого вашего призрака: он сам или те, кто его там запер. Но сделано это было на славу. Глушились все сигналы. Даже не имеющие к нему ни малейшего отношения.
– Кстати, ты про девочку спрашивала? – вспомнил вдруг гендевец, не особо прислушиваясь к оправданиям жены друга.
– А! Нет.
– Что за девочка? – подозрительно осведомилась вырванная из своих мыслей черноволосая волшебница.
***
Вальдя смущалась и пряталась за Филарой, поглядывая на изучавшую ее девушку серьезными темными глазами.
– А это нормально, что сейчас день, а ее видно? – поинтересовался вольготно развалившийся на одеялах Шун.
Ему, как и прочим котам, было свойственно умение занимать собой огромное пространство, несмотря на небольшой размер тела. Хвост сюда, одну лапу туда, вторую по диагонали, и места больше никому не остается. Вот и сейчас, пока он валялся в своё удовольствие, щурясь на солнце, Ральдерик ютился на облучке, грозясь свалиться с постели на землю, и думал, когда это зверь успел здесь устроиться, и как бы его согнать.
– Она не призрак, – Эрлада обошла блондинку кругом, чтоб лучше рассмотреть не отходившего от той ни на шаг ребенка. Девочка не растерялась и тоже сменила положение так, чтоб между ней и волшебницей снова оказались ноги светловолосой колдуньи, к которой она по какой-то причине испытывала глубокую привязанность.
Филаре надоело стоять и служить живым щитом. Вздохнув, она подхватила Вальдю на руки и села. Вообще уже давно пора было готовить обед. Последние два дня путники практически ничего не ели: не до этого было. К тому же найлд уничтожил почти все их пищевые запасы, так что проблема добычи пропитания стояла не то чтобы остро, но уже начинала затачиваться.
– Это не призрак, – повторила брюнетка, пользовавшаяся тем, что ребенок не мог от нее спрятаться, и бессовестно его разглядывавшая, садясь напротив. – Она гораздо слабее любого привидения. Концентрация души просто ничтожна.
Волшебница попыталась прикоснуться к девочке, но ее рука прошла сквозь ее полупрозрачную спину, не встретив сопротивления. Колдунья недоуменно моргнула. Блондинка тоже удивилась.
– А ну подвинься! – дернул одеяло гендевец, скидывая кота с середины постели на самый край.
У того хватило совести не возмущаться.
– Как так? – Эрлада заинтересованно посмотрела на спокойно державшую Вальдю на руках Филару, на маленькие ручки, обхватывавшие шею девушки, пальчики, цеплявшиеся за ее рубашку. – Почему ты ощущаешь ее как живого человека?
Подруга пожала плечами, успокоительно поглаживая ребенка по голове. Брюнетка задумчиво потерла подбородок тыльной стороной ладони и прищурилась, пытаясь что-то разглядеть. Потом она принялась как-то пугающе улыбаться и сверкать глазами.
– А я поняла, в чем дело! – провозгласила она в ответ на вопросительные взгляды окружавших.
– И в чем? – Ральдерик лениво наблюдал за товарищами и тихо мечтал об обеде.
– Кажется, наша знакомая с Варменика, от нечего делать додумавшаяся до расщепления души, разделила себя не на две части, а как минимум на три.
– А? – резко поднял голову валявшийся на одеялах кот, резко заинтересовываясь беседой.
Остальные внимательно посмотрели на окончательно смутившуюся девочку.
– Вы этого видеть не можете, но если присмотреться, то заметно, что она привязана к серьгам, – Эрлада триумфально щелкнула ногтем по качнувшемуся в филарином ухе куску янтаря.
– Кахоли говорила, что не может выйти оттуда, – припомнил Гудрон.
– Да, – согласилась с ним супруга. – Но мы тогда не спросили, в чем это выражается. Она не может выйти сама, а что, если ее кто-нибудь попытается вынести на руках? Удерживается только тело или душа тоже? Мы же ничего толком не знаем. Зато я вижу перед собой не имеющую физической оболочки девочку, делящую с серьгами общую ауру. С теми самыми серьгами, которые подарила женщина, умеющая причудливо расщеплять душу. Которые Филара вынесла из места ее заточения.
– Кстати, мне сразу показалось, что ее глазки я уже где-то видел, – отозвался со своей лежанки дворянин.
– У меня есть теория, – черноволосая волшебница откинулась на спину и разлеглась на земле, подложив руки под голову. – Предположим, кахоли много думала о том, как вырваться оттуда. Просто наверняка. Известно, что она имеет обыкновение доходить до интересных идей и способна сделать с собой что угодно. Могучий, нестандартно мыслящий разум, помноженный на уверенность в собственных силах и прорву свободного времени. Мне кажется, она вполне могла вычислить максимальное количество самой себя, способное покинуть остров. Вычленить подходящую часть души, привязать ее к серьгам, а потом убедиться, что они покинули пределы Варменика.
– Она не могла знать, что мы придем, – возразила Филара. – Да и не только мы, а кто угодно.
– Нет, – не стала спорить Эрлада. – Но могла надеяться. Что ей еще оставалось?
– Странно, что за шестьсот лет на остров никто не нагрянул, – задумчиво протянул кузнец. – Он не так уж и далеко от материка находится…
– Капитан корабля-призрака упоминал, что никогда к нему не плавал, хотя избороздил всю округу, – гендевцу уже стало скучно просто лежать, однако отказываться от удовольствия валяться, ничего не делать и тонуть во всеобщем внимании ему тоже не хотелось.
Другое дело, что особо его проявлений он пока не замечал. Нужно будет намекнуть.
– Помните? Простые люди не должны пересекаться с Намбату. Они не видят участников и всё такое. Думаю, здесь то же самое, – ирольцу тоже надоело просто так сидеть у костра и без толку сжигать все имевшиеся у путников дрова.
– Значит, кахоли звали Вальдя, – бормотала черноволосая волшебница, не обращаясь ни к кому конкретно, а просто размышляя вслух. – Девочка ведет себя, как обычный ребенок. Интересно, она так выглядит, потому что эту форму просто поддерживать или потому что, действительно, уровень ее развития равен примерно пяти годам? Надо попытаться ее разговорить, вдруг она может сообщить что-нибудь важное…
– Я есть хочу! – капризно заявил Ральдерик, поняв, что не дождется заботы, пока сам не попросит.
– А! – встрепенулась Филара, виновато глядя на голодавшего. – Я сейчас постараюсь что-нибудь приготовить!
Вальдя вопросительно посмотрела на ссаживавшую ее с колен на землю девушку и послушно исчезла. Разговаривать ни с кем, кроме блондинки она пока не желала, оставаться наедине с ее спутниками тоже, а мешаться под ногами не хотела.
– Я еще за дровами схожу, – кузнец заметил, что от нечего делать извел чуть ли не весь дневной запас древесины, и спешно ушел его пополнять.
Шун зевнул, тряхнул головой и, убедившись, что разговор окончен, лениво побрел охотиться.
– Ты сама-то как? – Ральдерик лежа наблюдал за тем, как самая хозяйственная из волшебниц роется в сумке в поисках уцелевших от зубов псевдо енота продуктов.
– Нормально, – отозвалась та. – Получила пару синяков. Ну, не пару, конечно, а больше. Еще несколько ссадин и легкий нервный срыв. Ничего серьезного. Считай, что не пострадала.
– Хорошо, – кивнул вельможа, закладывая руки за голову. – А?! Что у меня с волосами?!
– Ты голову разбил, – напомнила девушка испуганно ощупывавшему прическу дворянину. – Кровь засохла. К тому же мазь…
– Так, – больной решительно откинул оставшиеся одеяла и сел в постели. – Где здесь ближайший водоем?
– Что я сделаю, если ты встанешь? – мило улыбнулась Эрлада, сразу же поворачиваясь к нему.
– Я отказываюсь ходить с запекшейся коркой на голове, – огрызнулся гендевец, поднимаясь на ноги. – И угрозы на меня не действуют.
– Лучше не мочить рану до полного заживления, – попыталась возразить Филара, не особо веря в успех увещевания.
– Это сколько по времени? – всё же уточнил юноша.
– Неделя, – слабо пробормотала девушка, отводя взгляд.
– Да вы с ума сошли, сударыня! – возмутился Ральдерик. – Я умру за это время от переживаний! Или вас в могилу сведу, что более вероятно. Где можно голову помыть?
– А нигде, – довольно зевнула брюнетка, потягиваясь, тоже вставая с земли и отряхиваясь. – Я здесь в округе источников воды не встречала. Придется тебе так походить, Ваша Светлость, пока ручеек какой-нибудь не встретится.
Насвистывая гимн Савараха, волшебница куда-то гордо удалилась, игнорируя прожигавший ее спину гневный дворянский взгляд.
– Я надеюсь, мы не будем тут дожидаться моего полного выздоровления? – гендевец сварливо обратился к светловолосой колдунье, единственной оставшейся на месте, кроме него самого.
– Я не знаю, – пожала плечами та, с сожалением убирая картофелину обратно. – Нужно это обсудить.
– Ты не будешь нормально готовить что ли? – юноша плюхнулся обратно на постель и окинул мрачным взглядом набор продуктов, на которых остановила свой выбор подруга.
– Воды-то нет, – тяжело вздохнула та. – Ничего не сваришь, посуду не помоешь. Будем питаться сегодня сухомяткой.
– Тогда зачем нам костер?
– Тебя греть.
– Я согрелся.
– Значит, он нам больше не нужен.
– Схожу позову Гудрона, раз нам дрова ни к чему…
– Ага, – флегматично кивнула девушка, нарезая зачерствевшую буханку хлеба. – А Эрлада тебе потом ноги переломает, за то, что ты встал.
– Пустые угрозы, – отмахнулся герцог без особой уверенности.
– Возможно. Но что-нибудь точно сделает. Думаю, будет больно.
– Даже у нее не поднимется рука на больного.
– Ничто не мешает ей дождаться твоего выздоровления, – пожала плечами Филара, раскладывая неровные куски на тарелочке.
Ральдерик сердито засопел. Идея прогуляться перестала казаться ему такой уж привлекательной.
– И долго мне еще валяться? – сварливо осведомился он. – Между прочим, я себя уже нормально чувствую. Рука почти полностью восстановилась.
– Ну, я не знаю…
– Всё ты знаешь! У кого из нас тут папа доктор?! Это ведь ты меня лечила? Значит, как ты скажешь, так и будет. Сколько?
– Хотя бы до вечера.
– Это долго. Думай еще.
– Ты же сказал, что как я скажу, так и будет! – возмутилась Филара, отвлекаясь от процесса приготовления пищи.
– Сказал, – подтвердил герцог, заматываясь в одеяло. – А теперь помогаю тебе выработать устраивающее обе стороны решение.
Девушка устало вздохнула.
– Хорошо, – сказала она. – Не хочешь до сегодняшнего вечера, будешь до завтрашнего утра.
– Что?! – вознегодовал дворянин, слишком поздно вспоминая, что спорить с блондинкой – дело долгое и совершенно бессмысленное.
– А то и до послезавтрашнего, – не дала ему толком возразить волшебница, закрепляя успех.
Чтоб не усугублять ситуацию юноша замолчал, отвернулся и обиженно засопел. Филара почувствовала себя очень нехорошим человеком.
– Ну а куда тебе торопиться? – взялась уговаривать она. – Что тебя не устраивает? Лежишь в тепле и покое, никто тебя не трогает, делами не загружает…
Ральдерик ничего не ответил, продолжая изображать оскорбленную невинность и мировую скорбь.
– Ну ладно, – сдалась колдунья. – После обеда можешь уже начать вставать.
Герцог тут же снова обратил к ней свой лик и, как ни в чем не бывало, продолжил наблюдение за готовкой.
– Наглый ты всё-таки… – вздохнула девушка.
– Филара, – задумчиво позвал ее гендевец. – Помнишь, что тебе тогда найлд наговорил?
Волшебница удивленно вскинула бровь и стала ждать продолжения речи.
– Так вот. Я готов подписаться примерно под двенадцатью… Нет. Даже под пятнадцатью процентами сказанного.
Блондинка недоуменно похлопала глазами, а потом рассмеялась.
– Что смешного? – огрызнулся юноша, неодобрительно глядя на веселившуюся подругу.
– Поздравляю. Ты только что выиграл конкурс «Лучший комплимент года».
– Я, между прочим, серьезно говорил, – помрачнел Ральдерик.
– Я знаю, – посмотрела на него синеглазая колдунья. – Спасибо.
Потом был обед. Притащивший огромную кучу дров кузнец возмущался, что ему никто не удосужился сказать, что они были не нужны. Эрлада отвечала, что самому думать нужно было. Гендевец мрачно жевал свой бутерброд, тихо мечтая о горячей ванне с душистой пеной. Филара пыталась накормить Вальдю, но оказалось, что та не ест. Девочка слегка попривыкла к окружавшим ее людям и стала меньше цепляться за новую хозяйку янтарных серег. К огромному разочарованию присутствовавших, ребенок сказал, что ничего не знает о Намбату и вообще хочет к маме и гладить красивого котика. Потом она долго плакала из-за того, что ее ладошка проваливалась сквозь Шуна, а тот ворчал, что ему не нравится, когда внутри него кто-то шарит. Дождавшись окончания приема пищи и добившись от докторской дочки официального подтверждения того, что теперь может покинуть своё лежбище, Ральдерик вскочил и отправился обыскивать окрестности на наличие водоема. Ему очень хотелось верить, что в округе не могло быть второго сильного и злобного призрака, разгуливавшего днем, как ночью, но кота он с собой всё же на всякий случай захватил. Эрлада ему косо ухмыльнулась и фальшиво пожелала удачи в поисках. Через некоторое время юноша убедился, что зря ей не поверил, и смирился с необходимостью походить грязным еще некоторое время. Настроение ему это не улучшило.
– Ну? Отправляемся дальше? – поинтересовался он, демонстративно навьючивая недовольного Мерзавца.
– Ты уверен, что можешь ехать верхом? – проявил беспокойство Гудрон.
– Да! – герцог был раздражен. – Хватит меня хоронить! Со мной уже давно всё в порядке!
– Врешь, – спокойно возразила Филара, послушно собирая вещи. – Невозможно полностью восстановиться от такой серьезной энергопотери за столь короткий срок. Тебя должно сейчас мотать, шатать, ронять… Слабость, головокружение, легкая тошнота…
– Но в седле я сидеть в состоянии, – прервал перечисление симптомов гендевец, затягивая последний ремешок.
– Как знаешь, – раздраженно дернула плечом блондинка, аккуратно складывая разбросанные одеяла.
И поехали они дальше. Ральдерик практически сразу пожалел, что настоял на этом. Юноша понял, что сильно недооценил своё состояние. Обещанные слабость и головокружение не заставили себя долго ждать. Какое-то время дворянин еще надеялся, что сможет с ними справляться, и что они быстро пройдут.
– Эй, ты себя как чувствуешь? – взволнованно окликнул друга ехавший чуть позади кузнец.
Вместо ответа герцог принялся медленно заваливаться на бок и сползать с седла. Мерзавцу хватило ума остановиться.
– А кого-то ведь предупреждали! – ворчала с Каштана Эрлада, догадываясь, что упрямого вельможу поймают и без ее вмешательства. – Так ведь нет же! Обязательно надо на своем настоять!
Филара оказалась возле гендевца чуть раньше Гудрона. Она тут же поняла, что не сможет удержать товарища в одиночку, пошатнулась под весом его тела и, чтоб не упасть, схватилась за сумку, прикрепленную к седлу стоявшего рядом Герани. Та не была рассчитана на подобное обращение. Ткань с громким треском лопнула, и часть содержимого посыпалась на землю. Как раз подоспевший иролец перехватил тяготевшего к продолжению падения Ральдерика, спасая девушку от перспективы оказаться придавленной. Та, проклиная тот день, когда решила взять с собой жутко мешавшийся, таскаемый на ремне за спиной музыкальный инструмент, принялась неуклюже пятиться, чтоб предоставить более сильному юноше больше места для спасательных маневров. Под ее ногой что-то хрустнуло. Волшебница медленно опустила взгляд вниз.
Раскрашенные керамические осколки, если б у них были глаза, смотрели бы на нее в ответ с укоризной. Найденный в гробу сосуд, переносивший до этого все невзгоды пути, тоскливо лежал под и вокруг подошвы замершей от неожиданности и всяких нехороших предчувствий колдуньи. Разбитый на несколько кусков Охотник особенно сильно ее огорчил.
– Что там у тебя? – не оборачиваясь, спросил Гудрон, устраивая бледного и грозившего снова потерять сознание друга на траве чуть в стороне от лошадей и их всадниц.
Филара всхлипнула и, чуть не врезаясь в бок Мерзавца грифом своей лиро-балалайки, склонилась над тем, что стало с, наверное, ценной вещью. Девушка подняла один из осколков, на котором была изображена часть фигуры рыжего собаковода, и сцепила зубы, чтоб не расплакаться от огорчения и вины.
– Да что случилось-то? – кузнец, наконец, посмотрел на подругу через плечо и замолчал, увидев кусок керамики в ее руке.
– Разбила, – пробормотала та, снова всхлипывая.
– Брось и отойди! Немедленно! – нахмурилась и встрепенулась вдруг Эралада.
Блондинка спорить не стала. Аккуратно положив часть сосуда на место, она поспешно сделала несколько шагов в сторону. Белый конь с Геранью резво последовали ее примеру.
– Что?.. – договорить иролец не успел.
Посреди валявшихся на земле филариных рубашек и нижнего белья возникла небольшая воронка. Покружившись пару секунд и раскидав вовремя не прибранные вещи в разные стороны, она рассосалась, явив очень удивленного, растрепанного, немолодого уже, худощавого, старомодно одетого мужчину. Он сидел на пожухшей траве, недоуменно моргая и явно не ориентируясь в происходившем. Длинная борода спуталась и выглядела крайне неприглядно. Человек осторожно ощупал голову и растеряно уставился на снятую с уха интимную деталь девичьего гардероба, неизвестно для него как туда попавшую. Как следует, рассмотреть находку ему не удалось, потому что ее хозяйка быстро подбежала, презрев возможные опасности, вырвала предмет одежды из рук старца и так же стремительно отступила обратно, спешно пряча его в карман. Незнакомец снова несколько раз пораженно моргнул и перевел взгляд на наблюдавших за ним и не знавших, что думать и предпринимать, молодых людей.
– А! – воскликнула вдруг Эрлада, пугая всех присутствовавших внезапным воплем. – Я его знаю! Это же этот… Как его?.. Нуу… – девушка принялась щелкать пальцами, пытаясь вспомнить однажды услышанное имя, – Ну этот…
Все на нее смотрели и ждали, когда она сформулирует свою мысль.
– Ну, помнишь? – обернулась она к Филаре. – Ученый, про которого говорил профессор в университете! В книжке еще портрет был!
– Макела Вантазий? – уточнила та, с сомнением разглядывая странного незнакомца.
– Да! Посмотри, одно лицо! Макела Вантазий!
– Кто это? – вяло поинтересовался кузнец, замечая, что незнакомый мужчина подозрительно оживился при звуке этого имени.
