Текст книги "Намбату"
Автор книги: Оксана Стадник
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 35 страниц)
– Вы – контрабандисты?! – обрадовалась светловолосая девушка. – Я так и думала!
– То есть вы хотите доставить товар заказчику? – протянула вторая. – Не задумывались, что в таких условиях он давно мог испортиться, а тот, кому вы его везли, умер от старости?
Матрос задумчиво пожевал губу, решая, как безопасно общаться с вспыльчивой брюнеткой, потом вспомнил, что и так уже мертв, и расслабился.
– Ну а что ты предлагаешь? – поинтересовался он, слегка раздраженно. – Так у нас хоть какое-то занятие есть, хоть какая-то цель в жизни…
– Смерти, – поправила его Филара.
– Плевать, – отмахнулся призрак. – Да, мы прекрасно знаем, что всю эту… эээ… мммм… в общем, ткани эти дорогие можно смело выкидывать за борт, потому что больше они ни на что не годятся! И вообще… Да ну вас всех! – матрос спрыгнул с бочки и ушел прочь.
– Ты его огорчила! – укорила подругу блондинка. – Зачем нужно было это говорить?!
– Безжалостно плюнула в душу, растоптала последнюю надежду, – прокомментировал с безопасного расстояния Ральдерик.
– Думаешь, я до тебя не дотянусь что ли? – с угрозой в голосе поинтересовалась у него Эрлада, мило улыбаясь. – Совершенно напрасно.
– Ой, да ладно, – зевнул Шун. – Они и так прекрасно всё это знают, так что ничего нового она им не сообщила.
– И вообще сейчас ночь, – решил сменить тему разговора кузнец. – Утром нам, возможно, придется тонуть, так что давайте постараемся к этому времени выспаться.
Ответом ему было дружное заполненное мыслями молчание.
– Хорошо, что вспомнил, – проговорил дворянин. – Нужно посмотреть, как здесь обстоят дела со шлюпками. Филара – твой святой долг сделать одну из них новой или хотя бы просто подлежащей использованию. Думаю, не один я не хочу пойти ко дну с восходом солнца?
– Ммм, – нехотя протянул кот. – Пожалуй, в данной ситуации я с тобой согласен.
На корабле нашлось две лодки. Обе были в ожидаемо ужасном состоянии. Просить разрешения воспользоваться одной из них в случае крайней необходимости послали светловолосую девушку, потому что не родился еще тот мужчина, что смог бы хладнокровно отказать ей в маленькой просьбе. В этом Ральдерик не ошибся, так что лодку им просто подарили. Пока было решено ничего с ней не делать, чтоб раньше времени не мучить бедного кота превращениями, которые, возможно, таки удастся избежать, если каким-то чудом судно причалит к Варменику затемно. Однако план «поспать» тут же затрещал по швам, потому что к живым стали приходить всё новые мертвые с целью рассказать душераздирающую историю своей гибели и пару баек из жизни. Видимо, призраки пытались за одну ночь компенсировать дефицит общения за все те годы, что они бороздили море после смерти, контактируя исключительно друг с другом. К счастью, они не требовали, чтоб их слушали все гости, так что последним всё же удавалось немного по очереди дремать. О судьбе Варнуса никто ничего ценного сообщить не смог.
«Ц…ла. щ…ы..» неожиданно резво бежал по волнам. К запаху тухлятины путники даже почти привыкли, а команда, казалось, сказала, наконец, всё, что планировала. Товарищи вздохнули с облегчением и решили было, что до рассвета им можно расслабиться. Примерно так оно и получилось: ближе к концу ночи их разбудил странный хлопок.
– Мм? – Гудрон вопросительно открыл глаз, и в этот момент пушечное ядро, со свистом прошив и без того рваный парус, плюхнулось в воду по другую сторону корабля. – А?!
– Что-что-что? – непонимающе крутил головой по сторонам еще пока не до конца проснувшийся Шун.
– Кажется, приплыли, – мрачно возвестил Ральдерик, когда «Ц…ла. щ…ы..» ответил залпом пока что неизвестному противнику.
На палубе царило оживление. Покойные матросы сновали туда-сюда, кричали и готовились к сражению.
– Ну на-а-адо же! Кто бы мог подумать! – хохотнула Эрлада, успевшая не только встать, но и сориентироваться в ситуации. – Посмотрите, с кем мы воюем!
– Еще один корабль-призрак? – недоверчиво уточнила Филара, разглядывая с трудом различимый в темноте силуэт, слегка светившийся и мерцавший, как и их судно.
– Да сколько ж их в округе? – обреченно вздохнул кузнец.
– Иди сюда, – Ральдерик подхватил с пола кота. – У тебя самое лучшее зрение. Что видишь?
Зверь вопреки заведенной традиции никак не продемонстрировал свое неудовлетворение по поводу такого с собой обращения, а склонил голову набок и вгляделся вдаль.
– Ну да, – зевнул он. – Корабль-призрак. Больше нашего. Три мачты. Черные паруса. О, ядро летит…
Не успел он договорить, как люди услышали новый нараставший свист. Палубу сотряс удар. Чугунный шар пробил судно насквозь и вылетел с другой стороны. В воздух взвились обломки досок и верещавший призрак свиньи.
– Ого, – только и смогла произнести Филара, поднимаясь с палубы, где оказалась, не удержавшись на ногах.
– Кажется, мы слишком долго злоупотребляли гостеприимством славного «Ц…ла. щ…ы..», – пробормотал гендевец. – Пора и честь знать. Где этот чертов остров?!
– Прямо по курсу! – крикнул неизвестно как расслышавший его слова капитан, пробегая мимо них к штурвалу. – Посмотрите, его уже видно!
– А. Да. Темнеет что-то на горизонте, – прищурившись, поведал снова поднятый для лучшего обзора зверь. – Похоже, сушааааррхххххх…
Дворянин от неожиданности отпрянул и разжал руки. Рыжий дельфин упал за борт.
– Эй! – в ужасе крикнул герцог, свешиваясь за прогнившие перила. – Ты в порядке?! Ты где, Шун?!
Стоявшая возле совершенно новой лодки Филара побледнела и бросилась вперед.
– Чёрт! Я не хотел! Я не специально! – бормотал Ральдерик, шаря взглядом по волнам. – Сейчас-сейчас…
– А ну не смей! – Гудрон успел вцепиться в друга, собравшегося тоже прыгать за борт. – А ну кому говорят?…
– Вот спаси-и-ибочки! Вот уж век не забуду! – донеслось откуда-то снизу крайне раздраженное отплевывание с присвистом.
– Ты цел?! – полным тревоги и облегчения голосом крикнула Филара. Разглядеть питомца в темноте ей по-прежнему не удавалось.
– Да цел-цел, – буркнул дельфин. – Кажется, я начинаю привыкать к этим превращениям. Я себя даже почти нормально чувствую.
– Это до тех пор, пока ты обратно в кота не превратился, – «обнадежила» Эрлада, спешно закидывая вещи в лодку. – Я надеюсь, в своем нормальном виде ты умеешь плавать? Сколько у нас там времени осталось?
Светловолосая волшебница сдавленно пискнула и бросилась ей помогать.
– Простите, что не помогаем вам в бою! – крикнул капитану иролец, примкнувший к общему порыву спустить шлюпку на воду. – Мы вам очень-очень благодарны! Спасибо вам огромное! Извините, что бросаем вас в трудную минуту!
– Вот ведь горазд языком чесать, – буркнула его супруга, возясь с каким-то узлом. – Хорошо хоть без ущерба для дела.
– Да всё я понимаю, – отмахнулся призрак, у которого в этот момент были более насущные дела, чем выслушиванье благодарностей и извинении. – Мы всё равно и так мертвы. Вам нет смысла присоединяться к нам раньше времени.
– Надеюсь, вы победите! – лодка с негромким шлепком встретилась с водой. – До свидания и еще раз извините!
– Да иди уже! – Филара раздраженно подтолкнула кузнеца к веревочной лестнице.
Судьба грозившего утонуть в ближайшее время, если она не предпримет никаких мер, питомца ее слишком волновала, чтоб спокойно стоять и ждать, пока товарищ скажет всё, что считал нужным. Корабль останавливаться не собирался, поэтому все манипуляции по перемещению в шлюпку были достаточно сложными и опасными.
– Ты где?! – крикнул Ральдерик, оказавшийся в лодке первым, тревожно всматриваясь в водную гладь.
– Прямо тут, – раздался мрачный голос у самого его уха.
Обернувшись, юноша напоролся взглядом на мокрого слипшегося рыжего кота, сидевшего на дне шлюпки за его спиной. Тот додумался вовремя к ней подплыть и, дождавшись обратного превращения, вскарабкаться на борт. Убедившись, что не остался незамеченным, Шун душевно встряхнулся, обдавая дворянина тучей соленых брызг.
– Ну слава богу, – облегченно усмехнулся тот, не обращая внимания на выходку зверя. – Филара! Всё в порядке! Он здесь!
– Киса моя! – сгребла животное в охапку как раз оказавшаяся в шлюпке девушка. – Прости меня! Это я виновата! Если б я предупредила, что собираюсь колдовать… Если б я проверила, где ты в это время находился…
– Может быть, поплывем уже, а? – спрыгнула в лодку Эрлада, несколько раздраженная не к месту проснувшейся многословностью окружающих.
От этого та чуть не перевернулась и угрожающе закачалась на волнах. Всё новые ядра вспарывали и без того ветхую обшивку «Ц…ла. щ…ы..». Того это не смущало, и он весьма бодро давал отпор вражескому кораблю. Живые успели услышать фразу капитана «Приготовиться к ближнему бою!», когда Гудрон оттолкнулся веслом от воевавшего судна и резво погреб к суше, мудро рассудив, что вероятность того, что это умеет его аристократический товарищ, бесконечно мала.
До острова было еще далеко, однако требовалось хотя бы покинуть зону ведения боевых действий. Тем более что через некоторое время со стороны раздался уже приевшийся свист, и показался третий корабль. Столь же безжизненный, как и два предыдущих. Судя по флагу, это был королевский фрегат, призванный бороться с пиратством и контрабандой.
– Нет, это уже ни в какие рамки не лезет, – с негодованием буркнул Ральдерик, разглядывая новое действующее лицо морского боя.
– Да, явный перебор, – согласилась Эрлада, вольготно устроившись на лавке. – Как думаете, кто победит?
Корпусы кораблей тонули в клубах порохового дыма. Короткие вспышки залпов разгоняли предутренние сумерки. Стараниями кузнеца шлюпка всё дальше уходила от разворачивавшегося действа. А потом по волнам заскользили первые лучи солнца.
Через несколько секунд после этого на месте всех трех кораблей в воздух взвились высокие фонтаны брызг, после опадения которых путникам предстало пустое море. Лишь концентрические круги свидетельствовали о том, что там вообще что-то раньше было.
– Вовремя же мы сбежали, – делано равнодушным тоном произнес Шун, держась передними лапами за борт покачивавшейся на поднявшихся волнах лодки. – Что с ними случилось, а?
– Мне кажется, они ушли под воду, – предположил гендевец. – Вот так вот резко, внезапно и стремительно затонули.
– Ладно, теперь можно расслабиться, – кузнец выпустил весла и размял шею. – Не хочешь поучиться грести?
– Спасибо, как-нибудь без этого проживу, – отозвался дворянин.
– Да? А ты думал, как мы обратно будем добираться? – поинтересовался иролец, встряхивая волосами. – Один я такой путь отмахать веслами чисто физически не смогу.
– Об этом мы будем беспокоиться позже, – мрачно проворчал аристократ, закидывая руки за голову и глядя на практически не приблизившийся остров, который теперь можно было хотя бы четко рассмотреть.
– Ладно, туда нас везу я, – решительно сказал Гудрон. – А на обратном пути чередуемся.
Ральдерик ничего не ответил, подумав, что к тому времени постарается придумать гениальный план альтернативного попадания на сушу.
На то, чтобы добраться до Варменика потребовалось несколько часов. Кузнец серьезно подозревал, что пару дней не сможет нормально пользоваться руками – с непривычки они ужасно болели, не говоря уж о весьма неприятных мозолях, при виде которых гендевец укрепился в намерении найти иной путь с острова.
Как и говорил Кайвард, цель их путешествия была небольшой и скалистой. Понадобилось некоторое время, чтоб найти удобное место для того, чтобы причалить. Не было видно ни признака человеческой деятельности, лишь камни, жухлая, чудом удерживавшаяся на них растительность, да гнезда каких-то морских птиц, курлыкавших и паривших над водой.
– Напомните мне, что мы здесь ищем? – попросил герцог, оглядывая открывавшийся перед ним сирый пейзаж.
– Следы прошлой Намбату, – отозвалась Филара, бинтуя товарищу ладони вопреки его протестам.
– Аааа, – понимающе протянул дворянин.
– Пошлите тогда, – решила Эрлада. – Вещи можно не брать. Не думаю, что здесь кто-нибудь на них покусится.
– Тогда хотя бы лодку надо повыше затащить на всякий случай, – обернулся к ней Ральдерик.
– Ну, – кивнула та, не сводя с него требовательных зеленых глаз.
– Ааа, – дворянин искоса взглянул на всё еще пытавшегося убедить подругу, что перевязка будет ему только мешать, ирольца, и тут же буквально почувствовал, как со стороны драконьей дочки повеяло угрозой. – Нууу, тогда, пожалуй, пойду-ка я этим и займусь. Да.
Через несколько минут они уже шли вглубь острова. Замотанный чуть ли не по локоть юноша пытался незаметно снять затруднявшие использование рук бинты, Эрлада старательно прислушивалась к своим ощущениям, а остальные просто вертели головами по сторонам в надежде увидеть что-нибудь важное. В хлипких зарослях колючего кустарника скользнуло тонкое гибкое тело черной змейки. Не считая галдевших в утреннем небе птиц, она была единственным живым существом, что им пока встретилось.
– Ну что? – поинтересовался у супруги справившийся к обиде Филары с перевязкой кузнец. – Есть что-нибудь?
– Так странно, – отозвалась та. – Я не понимаю, что это. Такое… пугающее чувство… Гнетущее…
– Интересно, – вздохнула вторая волшебница, не обладавшая чутьем и врожденными способностями подруги, потому не ощущавшая ничего подобного.
– Давайте рассуждать логически, – предложил герцог, забираясь на очередной валун. – Победившие игроки приходят не одновременно, а каждый в свое время. На это могут уйти дни, недели, а то и месяцы. Кахоли должен их где-то ждать. Где-то спать, есть, пить и так далее. Не в чистом же поле. Значит, здесь где-то был как минимум дом. Хотя бы избушка. Маловероятно, что он выстоял эти почти шестьсот лет, но хотя бы фундамент-то должен… остаться…
Юноша замер, зацепившись за что-то взглядом, и недоверчиво поморгал, забывая, о чем хотел сказать дальше. С того места, куда он поднялся, виднелся кусочек массивного каменного сооружения. Оно было достаточно далеко, и разглядеть его целиком не представлялось возможным из-за закрывавших обзор кустов и скал. Молча спрыгнув к ожидавшим внизу друзьям, Ральдерик чуть ли не побежал в сторону потенциального обиталища предыдущего кахоли. Остальным оставалось лишь от него не отставать.
– Что там? – на ходу поинтересовалась Филара, пока они пробирались вперед, спотыкаясь о камни.
– Сейчас придем и увидим, – отозвался гендевец. – Я сам не понял. Что-то странное.
Скоро они выбрались на открытую местность и обомлели.
– А он неплохо сохранился, – поделился кузнец своим наблюдением.
– Еще бы, – Эрлада отстраненно скользила взглядом по тому, что возвышалось среди низких кустарничков и редкой травы. – Это ж камень. Что ему будет-то? Эти шестьсот лет для него вообще пролетели незаметно.
– Действительно, странное что-то, – высказал свое мнение Шун, садясь на землю и задумчиво постукивая кончиком хвоста.
Описать то, что они увидели, было сложно. Это был не храм и не дворец, назвать же сие домом не поворачивался язык. Самым близким к действительности определением было бы «совокупность огромных каменных блоков, наваленных кучей без определенной системы в попытке образовать сооружение для непонятных, возможно, религиозных или ритуальных целей». Широкая лестница с высокими редкими ступенями вела к зиявшему чернотой грубо высеченному проходу.
– Данное направление архитектуры окончательно вышло из моды пару тысячелетий назад, – растерянно пробормотала Филара. – Этой штуке гораздо больше лет, чем мы сначала думали.
Товарищи подошли к чуду зодчества вплотную.
– Что скажешь? – поинтересовался у хмурой Эрлады Ральдерик.
– Пошли уже, – огрызнулась та, вцепляясь правой рукой в рубаху на груди так крепко, что побелели костяшки пальцев. – И не ждите от меня ответа, что всё замечательно.
Путники осторожно вскарабкались по крутым каменным ступеням вверх. Все чувствовали себя по какой-то причине немного не в своей тарелке, разговаривать не хотелось, непонятное напряжение заставляло прислушиваться к каждому шороху и внимательно смотреть по сторонам, стараясь заметить каждую деталь. Внутри оказалось достаточно светло – каменные блоки, из которых состояло сооружение, неплотно прилегали друг к другу, пропуская солнечный свет. А еще тут было относительно просторно. Все стены покрывали насечки. Семь вертикальных царапин и перечеркивавшая их горизонтальная. Всюду, куда падал взгляд. От пола и на высоту человеческого роста. Рядами и столбиками. Семь и одна. Семь и одна.
– Скучный рисуночек, – пробормотал кот, тихо ступая по полу, поднимая клубы пыли. – Однообразный.
Короткий коридорчик закончился, переходя в большой зал с высоким потолком и падавшими сквозь небольшие оконца столбами света. Здесь тоже на высоту человеческого роста стены были испещрены такими же нацарапанными линиями. Пол покрывали странные осколки, напоминавшие очень толстую и прочную яичную скорлупу. В центре помещения на разбитом и искореженном постаменте стояло каменное кресло. В нем дремала молодая красивая женщина с длинными белоснежными волосами. Товарищи замерли на входе и растерялись. Не известно, что они ожидали здесь увидеть, но явно не живого человека. Пока они потрясенно переглядывались и не решались войти, незнакомка медленно открыла глаза. Какое-то время они молчали и смотрели друг на друга. Лицо и черные глаза седой девушки не выражали ровным счетом ничего.
– Вы кто? – спросили хором гости и обитательница каменного сооружения.
Голос у нее был хриплый, негромкий. Беловолосая выпрямилась в своем кресле, за его спинкой поднялась клубившаяся уродливая тень, постепенно начинавшая обретать определенные очертания. Женщина выглядела так, будто само слово «эмоции» было к ней неприменимо. Никогда прежде товарищи не сталкивались с кем-нибудь, настолько их лишенным. Лишь ледяное спокойствие и невозмутимость. Она продолжала смотреть на тех, кто к ней вторгся, и молчала.
– Вы – кахоли? – собравшись с духом, выпалила Филара, не выдержав затянувшейся тишины.
Эта мысль казалась дикой и безумной, но не спросить девушка не могла.
– Да, – равнодушно проговорила незнакомка. Уродливое существо за ее спиной завизжало и, закидывая голову назад, вцепилось себе в волосы. – Вы правы. Я была ей.
Путники вздрогнули и непроизвольно отшатнулись. Непроницаемо холодная девушка и ее безумное страдающее чудовище пугали. «А не пойти ли нам отсюда?!» – одновременно пронеслось в сознании четырех людей и ощетинившегося кота.
14
– Ух, ты, – только и смогла выдавить Филара.
Повисла очередная пауза. Беловолосая просто молчала и равнодушно смотрела на своих гостей. Те в свою очередь нервничали и пялились на нее и слегка притихшее чудовище, не очень представляя, что говорить. Девушка была одета в достаточно ветхий, грязный балахон совершенно неопределяемого цвета (странно, что за эти шестьсот лет он вообще хоть как-то сохранился). Крупные янтарные серьги, горевшие в падавшем из-под крыши луче света, казались в данном антураже совершенно неуместными. Решив, что дольше так продолжаться не может, Ральдерик чуть сдвинул рукав и продемонстрировал женщине тускло светившийся символ. Её взгляд на пару секунд зафиксировался на зеленом знаке. Существо за спиной всхлипнуло и застонало.
– Я предполагала, – произнесла кахоли, отворачиваясь от людей. – Прошу прощения за беспорядок. Не думала, что меня кто-нибудь навестит.
– Ээээ… Да ничего страшного, мы сами без приглашения пришли, – брякнул Гудрон, тут же мысленно давая себе подзатыльник. – Боже, что я несу?! – думал он.
– Зачем? – спросила седая девушка, склоняя голову набок.
Из своего кресла она пока не вставала, очевидно, догадываясь, что это может напрячь растерянных гостей еще больше.
– Что «зачем»? – не понял Шун.
– Пришли, – то, что кот умел разговаривать, совершенно не смутило обитательницу каменного сооружения.
– Мы надеемся узнать что-нибудь, что поможет нам пройти Намбату, – прямо сказала Эрлада.
При звуке последнего слова чудовище как-то подобралось и заинтересованно уставилось на людей огромным воспаленным глазом. Оно уже почти полностью сформировалось и выглядело отвратительно. Отдаленно монстр напоминал человека, деформированного и непропорционального. Слишком крупная голова с сильно выпиравшей нижней челюстью, длинным заостренным подбородком, уродливым горбатым носом, впалыми щеками и прочими красотами крепилась к сутулым плечам. Шеи у существа не было совсем, поэтому ему приходилось разворачиваться всем корпусом. Внимания заслуживали руки. Длинные и грубые, с мощными кулаками. Волосяной покров головы (назвать сие локонами ни у кого не повернулся бы язык) венчала странная шапка непонятной формы, слегка прикрывавшая кончики ушных раковин. Судя по ее состоянию, головной убор регулярно подвергался насилию со стороны своего носителя. Впрочем, как и вся остальная одежда. Дыры, пятна чего-то темного, вырванные куски ткани и торчавшие нитки превращали ее в настоящие лохмотья, так что сложно было определить, как она выглядела изначально. Лишь по середине рукава всё еще тянулся ряд светлых ромбиков от плеча к запястью. Нижняя часть тела чудовища была то ли скрыта тенью, то ли еще не обрела очертаний. Существо громко сопело и принюхивалось, иногда издавая глухие хрипы и рыки. Глаза на голове были расположены таким образом, что смотреть вперед одновременно обоими было невозможно. Монстру приходилось поворачиваться боком, чтоб разглядеть гостей. Зрелище шарившего по помещению огромного белесого налитого кровью глазного яблока с крошечным черным зрачком вызывало совершенно объяснимое желание бежать из этого места, как можно быстрей и дальше.
– Не бойтесь его, – кахоли отвлекла гостей от изучения создания за своей спиной. – Он заперт. Не причинит вам вреда.
В подтверждение ее слов чудовище шлепнуло ладонью по невидимой преграде, отделявшей его от остальных, и тут же запотевшей от его дыхания.
– Что это? – Филара непроизвольно спряталась за спину Ральдерика, стараясь не смотреть на принюхивавшееся существо.
– Мой Зверь, – ответила беловолосая, оборачиваясь через плечо к прильнувшему к прозрачной стене чудовищу.
Если товарищи и думали, что гаже выглядеть просто невозможно, то их ждало неприятное открытие. Зрелище сплющенного лицом об разделявший барьер монстра легко доказывало, что они ошибались. Возможно и еще как.
– Вы хотите что-нибудь узнать, – отстраненно повторила женщина.
Гости всё еще были напряжены, старались держаться вместе и были готовы бежать или обороняться, однако определенная доля скованности всё же исчезла.
– Что-то конкретное? – поинтересовалась кахоли. – Или не важно что?
– То есть вы согласны с нами поговорить? – высунулась из своего укрытия Филара.
– Спрашивайте.
– Расскажите всё по порядку, – попросила Эрлада, медленно приближаясь к собеседнице. – Всё, что знаете. Если у нас возникнут вопросы, мы их зададим.
Девушка подошла почти вплотную к постаменту, хрустя покрывавшими пол осколками, и смело взглянула незнакомке в равнодушное лицо.
– Вы же человек, да? – осторожно начал Гудрон, заставляя себя последовать за супругой. – Нам говорили, что кахоли – человек. Это так?
Женщина едва заметно кивнула.
– Тогда почему вы живы?! – кузнец с ужасом слушал собственные слова и не мог заставить себя замолчать. – Ваша игра закончилась почти шестьсот лет назад! Вы должны были давным-давно умереть и сгнить! Почему вы молоды?! Как такое может быть?! Как…
Договорить он не успел, потому что рот ему банально заткнули.
– Не обращайте внимания, – натянуто улыбнулся Ральдерик, удерживая челюсти друга плотно сжатыми. – Он немного не в себе. Не хотел вас обидеть. Прошу за него прощения.
– Не нужно, – перевела на герцога взгляд седая. – Он прав. Я давно должна была умереть.
– Вечная жизнь? – предположила Филара, всё еще стоя у входа в зал. – Кахоли получает вечную жизнь, так? Ради этого и проводится Намбату?
Зверь заволновался сильней, его хрипы стали громче и чаще.
– Всего-то?! – фыркнула Эрлада, и гендевец пожалел, что руки у него уже заняты ее непутевым мужем. – Столько народу гибнет таким изощренным путем только ради этого?! Как банально… Я, можно сказать, разочарована.
– Может быть, ты заткнешься?! – рыкнул на нее дворянин со всей возможной убедительностью.
– Нет, – всё так же спокойно ответила женщина. – Вы ошиблись.
– Тогда…
– Долгая жизнь и молодость – не цель. Это плата. Плата кахоли за игру.
– В смысле? – нахмурилась светловолосая колдунья, забывая о страхе и подходя ближе.
– Я не могу умереть. Пробовала. На меня не действует время, я не меняюсь. Только поседела, но за почти шестьсот лет это пустяк. Еще я не могу покинуть это место, не могу отсюда выйти. Мне не нужны ни пища, ни вода. Догадываюсь, что то же самое относится и к воздуху. Вы никогда не пробовали провести шестьсот лет практически в полном одиночестве в пустом каменном зале? Всё еще считаете, что это может быть целью?
– А что тогда ей было? – осторожно поинтересовался Ральдерик, отпуская друга.
– Я, – беловолосая поднялась с кресла. – Была ткачихой в большом городе. Молодая и впечатлительная. Любила. Очень сильно любила одного человека, – чудовище взвыло и ударило кулаками по невидимой стене. – А потом он погиб. Глупо. И мне было очень плохо. И я подумала, что готова на что угодно, лишь бы его вернуть. Знаете такое чувство, когда думаешь «Пропади все пропадом! Пусть весь мир горит синим пламенем!»? Когда согласна на любые жертвы, лишь бы он жил. Глупое, глупое, опасное чувство. Понимаете, о чем я?
– Да, – просто ответила Филара. – Понимаю.
Женщина задержала на ней взгляд чуть дольше.
– Да. Понимаете, – кивнула она, немного помолчав, и продолжила. – А потом я вдруг стала точно знать, что мне делать. Прийти сюда и объявить Намбату.
– Откуда вы узнали об игре? – перебил ее Ральдерик.
– Ниоткуда, – кахоли стояла и смотрела на то, как ее Зверь мечется за прозрачной преградой. – Я никогда и ни от кого о ней прежде не слышала. Просто сначала я была готова на всё, абсолютно всё, а в следующий момент меня посетила мысль: «Он будет жить, если я сделаю то и то. Прибуду на Варменик и начну турнир». Так я и сделала.
Чудовище снова ударило кулаками по стене. Столько бессильной злобы и отчаяния было в этом жесте, что гости невольно подались назад. Лишь его хозяйка стояла вплотную к невидимой клетке и равнодушно наблюдала за его терзаниями.
– Вы знали, что будет происходить? – спросил иролец, ища глазами давно не дававшего о себе знать кота.
Тот был найден спокойно блуждающим по залу и с любопытством изучающим местное убранство. Общество огромной уродливой твари его не смущало.
– Что люди будут гибнуть и всё такое?
– Я об этом не задумывалась. Мне было наплевать. Догадывалась.
– И как? Помогло? – осведомилась Эрлада.
– Да, – не оборачиваясь, отозвалась беловолосая. Существо заревело. – В тот момент, когда игра закончилась, он снова стал жить. После объявления о начале игры я уже не могла покинуть это место. Но мне любезно предоставили доказательства того, что моё желание исполнено. Чтобы я видела, что получила то, что хотела. Мне показали его жизнь, каждый ее миг. Я сидела здесь и смотрела, год за годом, день за днем, минута за минутой. В деталях. Я видела его свадьбу…
То, что начало твориться с существом, сложно описать словами. Оно рычало, стонало, плакало и всё сильней билось о невидимый барьер. Уже всем телом, головой, разбивая кулаки в кровь, всё яростней и отчаянней. А женщина стояла вплотную к искаженному болью и безумием гигантскому уродливому лицу, не обращая внимания на колотившиеся возле нее ладони, на остававшиеся после ударов алые сопли и куски кожи, на изломанные ногти, старавшиеся доцарапаться до нее, и продолжала говорить, холодная и отстраненная.
– … и то, что было после. И как рождались его дети. Как они взрослели. Как он умирал от старости в кругу любящей семьи. Я не хотела на это смотреть. Я не хотела ничего этого знать. Но мое мнение никого не интересовало. Я закрывала глаза и затыкала уши. Это не помогало. Я вырезала их острыми камнями – они появлялись заново. Я пыталась себя убить, но каждый раз безуспешно. Перерезала горло – заживало. Бросалась с высоты – то же самое. Мне не давали умереть. Даже когда шанса выжить не было, когда я была уверена, что в этот раз у меня всё получится, моё тело снова собиралось в единое целое. Иногда на это уходила пара дней, но результат всегда был один. Это было… больно. Больно лежать на полу, кашляя кровью, когда все кости сломаны, голова грозит взорваться, а перед глазами то, как его сын встал на ножки и делает первые шаги.
Товарищи потрясенно молчали и слушали. Не известно, что было страшнее: корчившийся в муках ревевший Зверь или его лишенная эмоций хозяйка.
– Даже в те моменты, когда я была на грани смерти, даже тогда меня заставляли смотреть, – продолжала кахоли. – Потом, когда он умер, я надеялась, что всё это прекратится. Но я ошиблась. Мне пришлось проводить до гроба его детей и внуков. Самое забавное, что он за всё время обо мне ни разу не вспомнил. Так… глупо.
Чудовище, тяжело дыша и оставляя за собой кровавый след, обессилено сползло по стене на пол. Женщина приложила ладонь к прозрачному барьеру там, где находилась его разбитая голова.
– Потом всё прекратилось, и я осталась здесь одна. Нечего делать, не с кем говорить. Наверное, я сошла с ума. Еще тогда, в самом начале. Когда он женился. Иначе не могло произойти. Сидеть и ждать было… страшно…
Седая девушка замолчала, успокоительно поглаживая разделявшую ее с существом преграду.
– Кто это? – немного хрипло спросил Гудрон, указывая на лежавшего бесформенной вздымавшейся кучей хрипевшего Зверя.
– Вы знаете, – проговорила женщина, не оборачиваясь к посетителям. – Иногда человек что-нибудь делает, а потом приходит в ужас. «Я не знаю, что на меня нашло», «не понимаю, я был сам не свой», «чем я в этот момент думал?!». В нормальном состоянии он бы никогда так не поступил, однако по какой-то причине всё же поступает. Я называю это «зверем». В каждом из нас живет такой. Он прячется, растворенный в нашей личности, и большинство даже не догадывается о его существовании. А он сидит и ждет шанса показаться. Стоит немного расслабиться, немного дать слабину, как зверь прорывается. «Он был таким тихим милым мальчиком, я его с рождения знала. Не верю, что он мог жестоко убить собственную сестру». «Что на меня нашло?! Я не мог так поступить! Почему я это сделал?!». Вы понимаете мою мысль?
– Да, в общих чертах, – отозвался Ральдерик, чувствуя себя крайне неуютно под взглядом пустых черных глаз.
– Своего я поймала. Вырвала его из себя. Методично и последовательно изучала свою душу, находила малейшие намеки на его присутствие, безжалостно обрубала всё лишнее. А потом я смогла взглянуть ему в глаза. Посмотрите, какой он страшный. Он жил во мне. Это часть меня. Люди в течение всей жизни стараются удержать зверя внутри, не дать ему показаться. Они не знают, когда он попытается взять верх, боятся, что кто-нибудь его увидит. Опасаются, что однажды проиграют ему. А я победила. Раз и навсегда. Жаль, что теперь это не имееют никакого значения.
