Текст книги "Намбату"
Автор книги: Оксана Стадник
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 35 страниц)
– Я есть хочу! – заявил вернувший обычное состояние души Макела Вантазий.
– В общем, можешь уже сочинять речь, – кузнец проигнорировал намеки товарища.
– Я УЖАСНО хочу есть! – голос ученого стал звучать сварливей и капризней.
– Ага, сейчас, – блондинка, так и не дождавшись приглашения, печально поднялась с земли и побрела за котелком и продуктами.
– А ты себе платье пока придумывай, – крикнула ей вслед черноволосая волшебница, приводя волосы супруга в первоначальное состояние. – Боюсь, тебе придется быть единственной подружкой невесты, других у меня просто нет.
– Ладно, – счастливо кивнула девушка, берясь за процесс готовки с большим энтузиазмом.
Воспоминания о трупе отошли на задний план, поэтому вопрос «обедать или не обедать?» даже не возникал.
– Тебя всего ленточками обвяжем и бантиками, – продолжала планировать грядущее когда-нибудь событие Эрлада. Шун с сомнением на нее покосился, но говорить, что он думал об этой затее, всё же не стал из соображений собственной безопасности. – А вас… Нет, вас там не будет.
Гений науки обиженно засопел и отвернулся.
Путники еще какое-то время помусолили эту тему. После обеда они поехали дальше. Согласно карте, река скоро должна была вильнуть вправо, лишая их своей компании, и это сильно удручало. Зато они перейдут на следующую страницу атласа, и можно будет проверить слова Вантазия о местонахождения кахолитета старым проверенным способом. Верному стеклянному шарику гендевец доверял больше, чем трехтысячелетнему ученому.
– А у нас скоро будет привел? – зевнул Шун, потягиваясь.
– Устал никак? – фыркнул Ральдерик. – Ты ж дрыхнешь чуть ли не сутками.
– Вот именно! – решительно захлопнул пасть кот. – Я бегать хочу! Хищник я или кто?
– Воротник ты меховой, а не хищник.
– Но-но! – возмутился зверь. – Может быть, в душе я тигр! Только маленький.
– Крошечный.
– Когда я вижу дичь, в моей крови начинают кричать поколения и поколения моих предков! – животное серьезно покачало головой, вперяя взгляд в пространство. – Дикие древние кошки – ужас пещерных людей. Гигантские, зубастые и беспощадные! Их еще более ранние предшественники с торчащими изо рта клыками и когтями, легко раздирающими бычьи туши. А также их бесчисленные потомки! Все они воют и рычат во мне и…
– Призывают тебя ловить бабочек?
– Вообще-то, – тряхнул головой Шун, возвращаясь из мечтаний к реальности. – Разрывать лошадей на части и тащить их на дерево или в пещеру, где никто не сможет мне помешать их есть, но я трезво оцениваю свои возможности. Что?
Герань остановился, повернул голову назад и многозначительно посмотрел на своего пассажира.
– А я-то что?! – принялся оправдываться тот. – Это всё зов предков! И вообще, я тебя хоть раз когтем тронул?!
– О-о-о… – ученому без книги было тоскливо, так что он пустился в философствования. – Каждое живое существо состоит из всех тех, кто жил до него. В нем часть его отца и матери, дедушек и бабушек, прадедушек и так далее до самого конца. Человек по сути своей тоже – сотни и тысячи спрессованных жизней своих предков. Он точно так же продолжит жить в своих потомках. Он будет течь в их крови рядом с теми, кто совсем недавно тек в его… И этот бесконечный процесс…
– Дайте ему уже что-нибудь почитать! – взмолился Гудрон. – Пусть атлас хотя бы смотрит!
Старик обиженно замолчал, раздосадованный, что ему не дали закончить мудрую мысль.
Вечерело. Путники дошли до того места, где их пути с речкой расходились. Хотя было еще достаточно рано, товарищи решили остановиться здесь на ночь: не известно, попались бы им такие удобные водоемы дальше по пути, а тут не только ужин с обедом можно было готовить, мыть посуду и стирать, но и купаться в свое удовольствие. На последние два пункта и ушел остаток дня. Проверили по атласу путь – место, где находились товарищи, как раз уже выпадало на нужную страницу. Чуть ли не с боем отобрали у Макелы Вантазия книгу и пустили шарик. Тот остановился точно на Калливарде.
– Значит, точно, – вздохнул Ральдерик, возвращая томик ученому. – Может быть, кто-нибудь что-нибудь всё же может рассказать об этом городе? Не считая того, что уже говорилось.
– Я думала над этим, – Филара поджала ноги и обняла колени. – Пыталась вспомнить.
– И?
– Почти ничего, – виновато вздохнула девушка. – Название знакомое, но что-то конкретное я сообщить не могу.
– Насколько я помню, – снова оказался в лучах славы иролец. – Это был достаточно небольшой, но своеобразный городок. К моменту разрушения он просуществовал недолго, лет двести, вряд ли больше.
– Ничего себе недолго! – фыркнул кот, бегая по округе, чтоб размять мышцы, как и планировал.
– Это мало, – внезапно поднял голову от атласа трехтысячелетний старец.
Потом он снова вернулся к изучению карт, будто и не отвлекался.
– И? – напомнил Ральдерик задумавшемуся кузнецу о том, что от него все ждут рассказа.
– Что «и»? Вы же с Эрладой тоже присутствовали на уроках Вешиля! – слегка раздраженно вздохнул тот.
– Ты, правда, считаешь, что мы его слушали?
– Ладно. Короче, Калливард специально строился для всяких развлечений и увеселений. Балы, карнавалы… Среди знати Илдрата считалось очень престижным иметь там дворец или особняк. Город-праздник.
– Ага. А заложить его неподалеку от соседей-варваров было невероятно удачной идеей, – фыркнул гендевец. – Интересно, чем основатели в этот момент думали?
– Я не знаю, – пожал плечами Гудрон.
– Хорошо. Что мы имеем: расположенный в опасной близости от плохо охраняемой границы наверняка невозможно богатый город – излюбленное место отдыха и проживания дворянства и возможно обеспеченного купечества, где каждый день проходит в разнообразных развлечениях. Примерно так.
– Я мог вам всё это рассказать, – читать почти целиком состоявший из картинок атлас было неинтересно, поэтому Макела Вантазий более или менее слышал, что говорилось вокруг него.
Повисло наполненное эмоциями молчание.
– Тогда почему ты этого не сделал? – опасно сузила глаза Эрлада.
– Вы меня об этом не спрашивали, – пожал плечами ученый.
– Теперь спрашиваем, – вклинилась Филара.
– Да вы всё правильно сказали. Существенного мне нечего добавить. Вряд ли вас интересуют подробности истории города.
– Нас интересует планировка, – Ральдерик был спокоен и невозмутим. – Инфраструктура. И всё такое.
– А вот здесь я вам не помощник, – разочарованно вздохнул старик, бесцельно листая книгу. – Никогда там не был.
В воздухе повисла очередная красноречивая пауза.
– Ладно, – блондинка раздраженно постучала пальцами по лбу. – Будем думать логически.
– Дворцы, особняки, – дворянин поднялся и принялся шагать из стороны в сторону по речному берегу. – Интересно, как была налажена система охраны?
– Город строился для развлечений, – Эрлада примостила голову на плече мужа. – Ничто не должно было мешать всяким богатеям веселиться. Наверняка специфическая архитектура. Большое количество площадей, садов, фонтанов. Широкие прямые улицы, никаких узких захламленных закоулочков.
– В Калливарде базировался полк, следивший за безопасностью жителей и порядком на улицах, – снова отозвался ученый.
– Вы же сказали, что больше ничего добавить не можете, – раздался из-за его спины раздраженный кошачий голос.
– Вспомнилось, – Вантазий даже не обернулся.
– Ладно, – герцог задумался. – Это значит как минимум казармы.
– При такой опасной близости с землями варваров, город просто обязан быть обнесен стеной, – заметила Филара. – Не поверю, что его обитатели позволили бы пренебречь своей безопасностью.
– К последним, помимо обеспеченных домовладельцев и членов их семей, относились слуги, а также прочий обслуживающий персонал типа торговцев, проституток и так далее. Там жили только те, кто участвовал в празднике жизни, и те, кто им его обеспечивал.
– Не думаю, что нам это чем-нибудь поможет, – проворчал Шун, разваливаясь на траве.
– Кто знает, – зевнул Ральдерик. – Мало ли что.
– Раньше через Калливард протекала река, – напомнил кузнец.
Товарищи до позднего вечера обсуждали, чем их может встретить покинутый город, чего стоит опасаться и на что надеяться. Потом им это надоело, и они легли спать.
– У-у-у… – посреди ночи возник призрак тощего мужчины среднего возраста.
– Чего надо? – грубо поинтересовался гендевец, удостаивая гостя лишь беглого взгляда.
– Я заберу ваши ду-у-уши-и-и, – привидение, как ему казалось, угрожающе зашевелило пальцами и состроило гримасу.
– Ага, конечно, – фыркнул Шун, слегка приоткрывая один глаз. – Шел бы ты…
– Между прочим, это невежливо, – мертвый сердито сложил руки на груди и нахмурил брови. – Какое вы имеете право меня не бояться?
– А должны? – сонно пробормотал кузнец.
Мужчина растерялся.
– Ну-у-у… да! – он вообще не понимал, как такой вопрос мог возникнуть. – Я же… призрак. Вы видите?
– И что теперь? – кот потерял к привидению всякий интерес и закрыл глаз.
– Как «что»? – покойный недоуменно моргнул. – Это же очевидно! Какой тогда вообще был смысл умирать, если меня не боятся живые?!
– Вы умерли только для этого? – оживился Ральдерик.
Макела Вантазий заливисто храпел, не обращая внимания ни на что и ни на кого.
– Нет, но…
– Вот и иди отсюда! – разозлился Шун.
Губы привидения обиженно задрожали.
– Вы хоть представляете, сколько времени мне понадобилось, чтоб вас найти?! – всхлипнуло оно, плюхаясь на землю среди постелей. – Да я при жизни столько не путешествовал! Дни пути! И всё ради чего?! Чтобы на меня наорал какой-то кот?!..
Призрак замер, пораженный внезапно дошедшей мыслью.
– А-а-а! Он говорящий!
– И что теперь? – прорычал зверь, зарываясь мордой под одеяло хозяйки, пряча уши от громкоголосого гостя.
Дух задумался и какое-то время сидел молча. Потом вспомнил, о чем говорил до этого.
– Вы хоть понимаете, что после смерти развлечений не так много?! – продолжил он с прерванного места.
– Тебе говорили, что ты – зануда? – поинтересовалась Эрлада, подпирая голову кулаком, чтоб лучше видеть жалобщика.
– Так вот! – проигнорировал ее мертвый. – Существование становится тусклым и бессмысленным! Единственная отрада – крики ужаса и обмороки редких ночных прохожих. А вы хотите лишить меня и этого?! Я, как ненормальный, несся за вами через полстраны, а вы меня даже не боитесь?!
– Прошу прощения, – Филаре было его немного жаль.
Призрак посидел еще какое-то время в надежде дождаться более адекватной реакции. Не дождался. Услышав мерное дыхание со стороны всех своих собеседников, он тяжко вздохнул, тихо всплакнул, раскаиваясь, что покинул насиженное место, поддавшись зову билета Намбату, встал и собрался уходить. В этот момент послышалось цоканье копыт, собачий лай и окрики. Эрлада снова проснулась и заинтересованно окинула взглядом новых гостей.
– Не, ребят, не похоже, – вынесла она свой вердикт, разглядывая разношерстную призрачную толпу.
– Здравствуйте, – поздоровался один из всадников. – Это за вами мы шли, да?
– Кого там еще черти принесли? – простонал Ральдерик, зарываясь лицом в подушку.
– Подражателей Дикой Охоты, – фыркнула черноволосая волшебница.
– Вы нас узнали, да?! – обрадовался толстенький лопоухий призрак на таком же упитанном и медлительном коне, у ног которого жалась прозрачная дворняга, явно претендовавшая на звание адской гончей.
– Сказала же, что не похоже.
– Что такое Дикая Охота? – навострил уши Шун, смирившийся, что поспать ему, видимо, не удастся.
– Неистовые всадники под предводительством кого-нибудь злого, чаще всего какого-то местного тирана прошлых дней, несутся на своих бешеных конях под вой яростных псов и звуки охотничьих рожков, – Эрлада помахивала ладонью в такт своего неторопливого рассказа. – И скачут они по полям и лесам, наводя ужас на живых и забирая неприкаянные души. Считается, что некоторые люди обречены присоединиться к Охоте после смерти, если при жизни совершили определенные грехи или были прокляты.
– Да. Это мы, – подтвердил один из верховых. – Так мы за вами гнались?
– Ну за нами, и что теперь? – потянулся на одеяле Шун. – Да-да, я знаю. «Он говорящий». Что дальше-то?
– Вы это, не смотрите, что мы так выглядим, – принялся вдруг оправдываться один из ночных гостей. То, что их никто здесь не боялся, они поняли сразу и почти не расстроились. – Мы над этим работаем.
Все живые, кроме спавшего непробудным сном ученого, уставились на стоявший перед ними сброд. Разномастные люди, собаки и кони, слишком мелкие и упитанные, слишком старые и истощенные. Судя по одежде, при жизни многие из присутствовавших занимались чем угодно, например, торговали сосисками, только не охотились. Почти никто из них не смог бы пройти отбор в настоящую Дикую Охоту.
– Между прочим, мы самоучки, – буркнул один из всадников, прочитав в глазах товарищей все, что они думали по поводу их группы. – И познакомились совсем недавно, когда вас искали. Так что у нас еще всё впереди.
– Как это? – не поняла Филара.
– Ну так, обычно. Встретились случайно, разговорились, решили, что было бы неплохо объединиться, – буднично пожал плечами призрак. – Всё, как у людей. Идея Дикой Охоты родилась позже. Всем понравилась.
– Лошадей и собак набрали в окрестных деревнях. Проблему составляет охотничий рожок, – ударился в подробности всадник, заговоривший первым. – Нам обязательно нужен хотя бы один, только где ж его взять-то?
– И что теперь? – зевнул Ральдерик, чуть ли не дословно повторяя сказанное раньше котом. – Вы нас нашли. Что дальше намерены делать?
Духи переглянулись и задумались.
– Наверное, – проговорил один из них. – Предполагается, что мы должны забрать чью-то душу…
– Его заберите, – кузнец, не глядя, указал на пришедшее ранее привидение.
Всадники оценивающе посмотрели в горевшие восторгом глаза мертвого.
– У тебя рожка случайно нет? – поинтересовался один.
– Нет, но я умею очень громко кричать! – жизнь после смерти начинала играть новыми красками.
– Ладно. Принят. Надо тебе теперь лошадь где-нибудь найти. И собаку.
– У меня аллергия на шерсть, – предупредил новобранец.
– Была, друг мой. Прошедшее время. Была.
Живые вяло наблюдали за тем, как призрак забирается на костлявую заморенную кобылку позади ее седока.
– Бывайте, – гендевец демонстративно уронил голову на подушку, давая понять, что разговор окончен.
– А мы точно больше ничего не должны сделать? – шепотом осведомился у своих товарищей один из всадников.
– Нет, – ответил вместо него дворянин. – Валите теперь отсюда.
– Да, пожалуй… – согласился предводитель Дикой Охоты. – Поедем-ка мы дальше.
– До свидания, – попрощалась Филара, переворачиваясь на бок.
– Да, – призрак остановил свою лошадку и обернулся к живым. – Спасибо вам!
– За что? – не понял иролец.
– Ну, если б мы все не пошли вас искать, то никогда бы не встретились. Сидели бы дальше и скучали. А так стало гораздо веселее.
Когда топот копыт, лай и окрики замолкли вдали, товарищи переглянулись и пожали плечами.
– Это что? Теперь так каждую ночь будет?
– Молись, чтоб в эту больше никто не явился, – буркнул Ральдерик. – А то я за себя не ручаюсь.
Однако больше никто не появился и остаток времени до утра прошел спокойно.
20
Следующее утро началось с раздумий, каким образом призраки умудрились догнать имевших два месяца форы путников. Ни одна вменяемая теория так никому в голову и не пришла. Сошлись на том, что ночные гости могли двигаться им навстречу, а не плестись позади.
Потом была пограничная застава и ее ленивые служащие, задавшие пару стандартных вопросов, ответы на которые даже не стали слушать, что-то вяло записавшие и снова вернувшиеся к своим делам, теряя к товарищам всякий интерес. Так что уже после обеда те оказались в Илдрате – небольшом южном княжестве с богатой историей и жарким климатом.
В чем именно заключалось богатство первой, многим было непонятно, но сами жители твердо в это верили и смогли убедить окружающих. По поводу второго же ни у кого не возникало сомнений. С погодой тут повезло.
Здесь выращивали виноград и мандарины. Государство славилось своими изысканными винами и цукатами, по праву считавшимися если и не лучшими в мире, то очень близко к этому подобравшимися. Ровесник Савараха, оно прекрасно чувствовало себя в своих границах и, в отличие от последнего, не стремилось захватывать окрестные земли. Пока один наращивал свою мощь и укреплял влияние, другой искал идеальное удобрение. Когда первый подчинил себе чуть ли не весь регион, второй задался вопросом «А не заняться ли еще и изготовлением сыров?» Но, как ни странно, с Илдратом считались. Даже могучий северный сосед поддерживал с ним хорошие отношения и никогда не предпринимал попыток присоединить к себе.
Возможно, причина была в том, что все любят хорошее вино, не исключая и правителей Савараха. А может быть, в том, что мирное, небольшое, симпатичное княжество не представляло ни для кого опасности и играло на международной арене роль этакого прелестного домашнего животного среди государств. Что-то типа очаровательной собачки или кошечки, от которой все умиляются, которую все гладят или тискают, параллельно впиваясь в глотки друг другу. И если б кто-нибудь однажды вздумал проявить в отношении маленькой страны военную агрессию, он подвергся бы осуждению и презрению со стороны всего мирового сообщества.
Илдратом правили не дураки. Князья видели преимущества такого положения дел и прилагали все усилия, чтоб его поддерживать. Первоклассные вина, сыры, цукаты, варенья, конфитюры экспортировались по всему миру. Виноделы не жалели фантазии, выдумывая новые сорта алкогольных напитков, названные в честь наиболее могущественных в данный момент властителей сопредельных государств. На каждый мало-мальски значимый праздник какой-нибудь монарх, патриций, тиран или глава совета обязательно находил в горе подарков красиво перевязанную алой лентой бутылочку вина и открытку «Из Илдрата с любовью». Так что хитрые и расчетливые князья слыли по всему миру милейшими людьми. Будучи фактически защищены от военной угрозы, жители страны могли бы полностью посвящать себя любимым делам, если б не одно «но».
Варварские соседи с запада не знали, что обижать княжество нельзя, и нет-нет да устраивали свои набеги. Несмотря на все попытки наладить с ними отношения, дипломаты маленькой южной страны терпели неудачи. Зато это давало законный повод порой жаловаться на свою тяжелую судьбу более могущественным соседям и получать от них всякие утешения типа беспроцентных субсидий и прочих приятных мелочей. В принципе нападения происходили нечасто, а существенный ущерб наносили еще реже. Случай с Калливардом был исключением из правил, такого варвары себе прежде не позволяли. Раньше они обычно довольствовались разграблением какой-нибудь приграничной деревеньки, при этом не особо зверствуя по отношению к местному населению. Строители города решили, что на него у них рука не поднимется: всё-таки стена и базировавшийся внутри на всякий случай полк… А вид в этом месте был так хорош, что соображения безопасности быстро отступили на задний план. Как выяснилось позднее, совершенно напрасно.
– Неужели мы почти пришли? – вздохнула Филара, рассматривая карту.
Ральдерик почувствовал, как в животе у него зашевелился скользкий клубок страха, а в руках и ногах возникло чувство слабости. До кахолитета оставалось всего ничего, а план всё еще не был составлен. Раздосадованный на самого себя, гендевец скрипнул зубами и ушел прогуляться в надежде навести порядок в мыслях.
– Неделя, – Эрлада оценила расстояние от того места, где они находились, до точки, подписанной «Калливард». – У нас в лучшем случае осталась неделя. Не считая того времени, что мы возможно проведем у городских стен, не входя внутрь.
– Я уже вижу, – пробормотал Макела Вантазий, глядя на горизонт в сторону, где располагался город.
– Что? – не поняли остальные.
– Её.
– Кого? – совсем растерялся Шун.
Он твердо решил вести активный образ жизни на всех привалах, чтоб не зарасти жиром и не утратить ловкости, поэтому теперь старательно носился по лагерю и его округе. Нельзя сказать, что остальные были этим довольны, потому что уже пару раз чуть об него не споткнулись. Зверь тоже осознал необходимость бегать вдали от человеческих и конских ног, поэтому согласился подкорректировать свой маршрут.
– Намбату, – пояснил ученый. – Край большой воронки.
– Я ничего не вижу, – с сомнением протянула Эрлада через некоторое время, потраченное на пристальное вглядывание в указанном направлении.
– Вы не я, – снисходительно улыбнулся старик.
– Я вот о чем думаю, – спешно сменил тему Гудрон, заметив в глазах супруги зарождавшуюся ярость. – Как вообще могло так совпасть, что мы провалились именно в вашу гробницу?!
– А ты хотел бы попасть в чью-то другую? – недоуменно осведомился Шун, даже замирая ради такого дела на месте.
– Нет. Но вам не кажется это странным? – принялся объяснять кузнец. – Как вы думаете, какова вообще вероятность того, что группа людей разбивает свой лагерь прямо над местом упокоения единственного человека, который может им помочь?.. Ну, если и не помочь, то многое рассказать. Причем о том, что та там находится, вообще никто не знает! Более того…
– Один шанс на миллион! – подтвердила Филара.
– Вы считаете, что это нормально? – иролец убедился, что занял голову жены мыслями, отличными от тех, что посвящались тому, как причинить ученому какие-нибудь телесные повреждения.
Эрлада пожала плечами.
– Мало ли что в жизни случается… Вдруг, действительно, просто повезло? Череда случайностей и совпадений…
– Нет-нет, – отрицательно замахал руками Макела Вантазий. – Это я устроил. Еще при строительстве гробницы заплатил одному магу, чтоб тот повесил на нее маячок для игроков. Я не был уверен, что это сработает, потому что волшебник не представлял себе, на кого эта штука должна среагировать.
– Зачем? – обернулся к нему Гудрон.
– Понимаете, – вздохнул старик. – Я так и не смог избавиться от убеждения, что несу за Намбату ответственность. Поэтому счел необходимым предусмотреть хоть какую-то возможность того, что… нууу… того, что я смогу оказаться кому-нибудь полезным.
– Возникает куча вопросов, – драконья дочка приготовилась загибать пальцы. – Почему ты не рассказывал…
– Я не чувствую участников, – прервал ее гений науки. – Не знаю, почему. Поэтому я не могу найти их сразу по началу игры. Те, кого я всё же встречал, уже к тому моменту переставали адекватно воспринимать реальность. Так что смысла им что-нибудь говорить не было. Я правильно понял вопрос?
– Да ты телепат, – девушка нехорошо прищурилась. – А твой маячок…
– Я хотел, чтоб он привлекал находящихся неподалеку игроков, которые всё еще сохранили себя, и немного воздействовал на вероятности развития событий так, чтоб выпадала та, в которой они попадали внутрь усыпальницы тем или иным способом. Не знаю, что получилось у мага. Он тогда долго кричал, что я требую невозможное. Говорил, что максимум, что он может предложить, – это увеличить шанс с одного на миллион примерно до двухсот на триста тысяч.
– Весьма неплохой результат, – с умным видом покивал головой Шун, очень слабо разбиравшийся в числах больше тридцати четырех.
– Ага, – злобно смотрела на старика драконья дочка. – Заманил в набитую ловушками могилку и доволен…
– А чего вы тогда негодовали, и обвиняли нас в том, что мы по чужим гробницам шарим? – поинтересовался кузнец, снова немного корректируя течение разговора.
– Ага. И почему не сразу сообразили, что Ральдерик-участник? – добавила Филара.
– Вы себе хоть представляете, какой кавардак у меня в сознании творился после того, как я вернулся к жизни? Да я тысячу раз забыл о том, что сам предусмотрел возможность того, что меня найдут. Думаете, мне первое время было дело до того, кто вы такие? Увидел свой браслет в чужих вещах – возмутился… Естественная реакция организма. Этот маячок у меня тоже совсем из головы вылетел. Я пока билет не заметил, не понял ничего.
– Ясно.
– Ты говоришь, что не чувствуешь игроков, – Эрлада загнула очередной палец. – Но я не поверю, что ты не слышишь зов. Что тебе мешало просто идти к ближайшему месту созыва потенциальных участников и там устраивать небольшую диверсию, чтоб хотя бы в нем возникли проблемы с набором?
– Ты права, – ученому надоело слышать «ты» канье и он решил обращаться к колдунье точно так же. – Зов я слышу. И я пытался сделать то, что предлагаешь. Неоднократно. Но каждый раз опаздывал ровно на сутки. Всегда случалось что-то, из-за чего я задерживался в пути и не успевал вовремя. Не только я чувствую Намбату. Она меня тоже. И порой это может причинять дополнительные неудобства.
– Нам срочно нужно найти какого-нибудь игрока, – возник вдруг нагулявшийся Ральдерик. – Я продолжаю считать, что встреча с кахоли обязана как-то оформляться. Действие, фраза или ритуал. И кто-то же должен знать, как именно! Вдруг к концу промывки мозгов это открывается самим участникам?
– Значит, найдем, – пожала плечами черноволосая волшебница. – Их в округе полно должно быть.
Шун разбежался и в прыжке попытался достать до вороны. Та летела высоко и этого даже не заметила. Кот приземлился в траву и разочарованно встряхнул головой.
– Что ищешь? – обратился он к хозяйке, заметив, что та снова углубилась в изучение карты.
– Какой-нибудь город, мимо которого невозможно пройти, если идти к Калливарду из Шангаля, – пояснила та.
Поскольку северный саварахский городок остался несколько страниц назад, девушке предстояло показать чудеса образного мышления, чтоб сообразить, как относительно друг друга располагались эти населенные пункты.
– Тут только деревня, – пожаловалась Филара. – Если я, конечно, не ошибаюсь.
– Далеко от нас?
– Да нет, – покачала головой блондинка. – За несколько часов дойти можно.
– Тогда поехали, – распорядился дворянин. – Заодно там поедим.
Малый Свальд практически ничем не отличалась от Большого Свальда, расположенного чуть южнее. По крайней мере, не размером и не плотностью населения. Поэтому, почему в названиях была отражена такая дифференциация по величине, оставалось загадкой. Если верить илдратцам, «свальдом» в древности у них называли виноградник. Однако если учесть, что с момента основания в обеих деревнях выращивали исключительно мандарины, то не совсем понятно, чем руководствовались те, кто придумывал эти имена. Сами же местные жители объясняли это особенностями тонкого, практически неуловимого юмора, свойственного их народу.
Малый Свальд встретил путников тенистой прохладой и уютом. Ряды плодовых деревьев радовали глаз и занимали собой всё пространство вокруг небольших домиков. Урожай уже давно был снят, красно-оранжевые фрукты перекочевали с ветвей в банки с сахарным сиропом, поэтому, к сожалению, посадки выглядели куда менее празднично и ярко, чем пару месяцев назад. Деревня была достаточно мелкой, поэтому ни о каком трактире или ином учреждении общественного питания и выпивания здесь не было и речи. Так что товарищам пришлось ходить по домам и напрашиваться в гости, обещая заплатить. В конце концов, над ними кто-то сжалился (или оказался корыстней своих соседей) и согласился накормить.
– Интересно, – кузнец оглядывал наваленную перед ним гору вареной картошки, не зная, с какой стороны к ней подступиться. – Какова вероятность, что эти люди могут видеть игроков?
– Думаю, определенная, – пожала плечами его жена, выламывая ножку из жареной курицы, лежавшей на большом блюде посреди стола. – Участники же с голоду умереть не должны. Значит, хоть кто-то в этой деревне да должен быть способен обеспечить их едой.
– А куда хозяйка делась? – обернулась Филара, надеясь найти где-нибудь позади себя розовощекую полную женщину с повязанным на голове узлом на лоб платком.
– Я здесь! – пышущая здоровьем и энергией крестьянка вплыла в комнату, таща огромную кринку. – Кысонька-то голодает!
Шун осторожно выглянул из-под стола, куда не так давно забился, спасаясь от хозяйских детей. Перед ним тут же оказалась огромная глубокая миска, до краев наполненная молоком. Кот с сомнением посмотрел на плескавшееся перед ним белое озеро, потом на горку куриных потрошков, включавшую в себя внутренности чуть ли не целой стаи, выданную доброй женщиной ему на второе. После этого он перевел взгляд на саму кормилицу, пытаясь определить, не издевается ли она над ним.
– Ах ты! – всплеснула руками та. – Глядит-то как! Будто каждое слово понимает! – пухлая сильная ладонь потрепала зверя по голове.
– Мяя… мяя… – у животного посыпались искры из глаз, и оно серьезно заподозрило у себя сотрясение мозга.
– Скажите, пожалуйста, – Филара попыталась отвлечь женщину от своего питомца. – Вы здесь случайно не видели каких-нибудь странных людей?
– Каких это? – крестьянка отстраненно гладила уже даже не пытавшегося сопротивляться Шуна.
– Ходят, будто не видят никого, – пояснил иролец, всё также растерянно глядя на свою кучу картофеля, которой можно было бы кормить семью из трех человек в течение дня. – Может быть, раненые… Руки изрисованы…
– Тьфу, срамота! – хозяйка порывисто встала, оставив потрепанного и помятого кота неподвижно лежать на полу. – Не для того родители дитя делают, чтоб оно себе кожу картинками поганило!
Ральдерик молча ел: всё, что нужно, спросят и без него. Юноша поймал осуждающий взгляд крестьянки на своем знаке, но сделал вид, что не заметил. Совершенно счастливый Макела Вантазий объедался. Наконец-то ему встретился человек, умевший определять правильный размер порции. Вид жевавшего чуть ли не со слезами радости на глазах старца, успокоил внезапно разозлившуюся женщину.
– Сама я не видела, – сказала она, рассеяно подкладывая большим половником салат в тарелки гостям. – Кушайте, девоньки, а то исхудали совсем. Не знай, в чём душа-то держится… Сосед мой, говорит, встречал. Сказал, явился к нему человек чудной. Он его гнать сначала в шею хотел, но тот его убить обещался, коли не пустит. Сам смурной, а глаза недобрые, блестят нехорошо. И руки все исколотые краской светящейся. Вот ведь! Лишь бы поганить себя нынешней молодежи! Что за моду взяли?! Ума-то нету!
Дворянин только сейчас обратил внимание, что его порция была чуть ли не в два раза меньше, чем у остальных. Нельзя сказать, что его это не задело, но он решил не акцентировать на этом внимание.
– Мы ему, конечно, не поверили, – хозяйка продолжала свои действия черпаком, не замечая за разговором, что еда уже грозила начать вываливаться из эрладиной тарелки на стол. – Он приврать мастер. Кроме него никто этого мужика-то и не видел! К тому же брат его виноградник в соседней деревне держит, так что выпивка у него не кончается… Но раз уж вы спросили…
– Когда это было? – впервые подал голос гендевец.
