Текст книги "Одержимый. Дилогия"

Автор книги: Николай Мещанкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 37 страниц)

ЧАСТЬ II

– Ты уходишь?

– Ээ, да, – Джука перед зеркалом завязывал шейный платок.

– Опять? – Лиза подошла, мягко прижалась к Джуке сзади.

– Да, – Джука расправил складку на узле, улыбнулся в зеркало жене.

– Почему?

– Мне надо, – Джука повернулся, отстраняя жену, потянулся за пиджаком.

– Но почему? – Лиза снова прижалась к Джуке, удерживая его руки. – Ты кудато уходишь каждый вечер, не говоришь, куда. Почему? Это секрет?

– Ну что ты, – Джука попытался осторожно освободиться, – вовсе это не секрет. Просто ты никогда не спрашивала.

– Я сейчас спрашиваю.

– Ну, – Джука растерянно замолчал, глянул на дверь. Черт, надо было подумать об этом раньше. – Я ухожу, ээ, в клуб. Знаешь, выпить немного вина, перекинуться в карты.

– Возьми меня с собой, – Лиза улыбнулась.

– Я не могу, – Джука посмотрел на жену, с лица которой сползала улыбка. Тебе там не понравится. Скучные люди, сидят, молчат. Ничего интересного.

– А зачем ты туда ходишь?

– Ну, мне надо. Это, ээ… – Джука замялся. – Они мои партнеры, мне надо поддерживать с ними отношения.

– Возьми меня туда, – Лиза отклонилась, снова улыбаясь, попрежнему обнимая Джуку. – Мне понравится, и я не буду никому мешать. Я буду сидеть в уголке, тихотихо, как мышка, и смотреть на тебя.

– Я не могу, – Джука, наконец, освободил руки, взял пиджак. – Этот клуб, он это, только для мужчин. Туда женщин не пускают.

– Но я не хочу оставаться одна! – брови Лизы капризно сложились домиком. Я постоянно одна, постоянно тебя жду. Весь день я жду тебя из конторы, а потом ты приходишь, и тут же опять уходишь, и я опять тебя жду! Мы никуда не выходим вместе, я сижу, запертая в этих стенах, словно в тюрьме, словно ты стесняешься меня. Почему?

– Ну что ты? – Джука натянул пиджак, поцеловал жену в лоб. – Конечно, я тебя не стесняюсь, и мы обязательно выйдем куданибудь, обещаю.

– Ты уже обещал. Ты уже обещал две недели назад, и ничего. Не уходи! Останься сегодня, пожалуйста! Разве нам плохо вдвоем? Мы выпьем вина, почитаем книгу, мадам Огеенак дала мне новую книгу, про паладина, который должен освободить принцессу…

– Я должен идти, – Джука повернулся к двери.

– Джука, останься! – Лиза схватила Джуку за руку. – Мне так страшно, так страшно одной! Когда вокруг темно, и слышно каждый шорох, и лестница вдруг начинает скрипеть… Говорят, в городе завелись вампиры…

– Вампиры? – Джука остановился, обернулся к жене. – У нас в городе вампиры?

– Да, – Лиза радостно заулыбалась, – представляешь, говорят, что здесь у нас, в Гиламе, столице Сардига, завелись вампиры. Ерунда, да? Но когда я остаюсь одна…

– Так что говорят про вампиров? – нетерпеливо перебил Джука.

– Ну, говорят, что Белое Братство прислало сюда гробы с вампирами за то, что наша Палата выгнала их проконсула. И что когда они ехали, хозяин одной гостиницы узнал об этом, так они его за это убили и гостиницу сожгли. И что теперь они ходят ночами по улицам, и если увидят, что ктото один, то сразу кусают его… А потом утром его находят, совсем мертвого, и совсем без крови.

– Аа, – Джука облегченно вздохнул.

– Я, конечно, в это не верю, но мадам Огеенак говорит, что знает даму, которая видела рабочего, который таскал эти гробы. Конечно, он тогда еще не знал, что там вампиры. Так вот, он рассказывал, что привез их полный мужчина и велел положить в пустом доме. Тогдато он, в смысле рабочий, и понял, что чтото не так. Представляешь, совершенно пустой дом, и в каждой комнате гробы, гробы, гробы, а в каждом – вампир. Ужас, правда?

Джука нервно кусал губу. Черт, об этом он не подумал. Действительно, гроб в нежилом доме выглядит очень подозрительно. И что теперь делать? Перевезти куданибудь? Еще подозрительней…

– Ну что, я принесу книжку? – Лиза хлопнула в ладоши.

– Нет, – Джука шагнул к выходу.

– Но… Джука, я боюсь…

– Хочешь, мы тебе компаньонку найдем? Какуюнибудь честную девушку из хорошей семьи, или женщину постарше, добрую…

– Не нужна мне компаньонка! Я с тобой хочу…

Джука открыл дверь.

– Ну, ну… – Лиза заморгала. – Ну и иди к своей любовнице!

– Что? – Джука замер.

– Иди, иди, – Лиза опустилась на стул, прижала кулачки к глазам. – И назад можешь не торопиться.

– Лиза, дорогая, какая любовница, ты о чем?

– Какая, какая! – Лиза всхлипнула. – Вот эта самая, твоя! Ты думаешь, я такая глупая, я ничего не понимаю? Не понимаю, что за клуб такой, куда только мужчин пускают?

– Лиза, милая, дорогая, ну что ты? – Джука подошел, успокаивающе положил Лизе руку на плечо. – Послушай…

– Уйди! – Лиза скинула руку Джуки. – Ты все врешь, врешь! Еще месяца нет, как мы женаты, а ты, а ты…

– Лизочка, послушай… – Джука присел рядом на корточки.

– А ты все врешь! Каждый вечер ты уходишь к этой своей, своей… Лиза снова всхлипнула, втянула воздух. – К этой своей нехорошей женщине, как будто у тебя нет жены, как будто меня нет! Как будто, как будто…

– Ну послушай же, – Джука взял Лизу за руки. – Нет у меня никакой любовницы. Просто у меня, ээ, я, ээ, у меня одно дело…

– Какое?

– Ээ, я должен встретиться с капитаном корабля, он завтра отплывает, и, ээ, там товары, их надо погрузить…

– Ты опять врешь! – Лиза вскочила, вытирая слезы, бросилась в спальню. Щелкнул, закрываясь, замок.

Джука тяжело вздохнул, провел рукой по лицу. Вот ведь, еще проблема! Если она пожалуется своим родителям…

– Лизочка! – Джука постучал в закрытую дверь. – Любимая, поверь мне, все не так, как ты думаешь!

Тишина.

– Милая, честное слово, нет у меня никого, просто… Я сейчас не могу тебе рассказать, но я потом все объясню, всевсевсе, просто поверь мне сейчас, мне надо идти!

Из спальни попрежнему не доносилось ни звука.

– Ну хорошо, хорошо! Я никуда не иду, слышишь? Я остаюсь, – Джука стянул с шеи платок. В конце концов, всего один день, он пропустит всего один день. Ничего с Гуграйтом за один день не случится.

– Сир Паловиль! Какая честь, – Вирно Мейз, губернатор провинции Верхний Аридон поклонился, изящно шаркнув ногой. – Прошу Вас, проходите! Вы не представляете, как я польщен, за какое счастье я почитаю принимать в своем скромном жилище персону столь высокого ранга!

– Ну что Вы, господин Мейз, – Паловиль сухо кивнул в ответ, двинулся вместе с губернатором по огромной вычурно отделанной зале. – Это я должен благодарить Вас за гостеприимство и Вашу готовность уделить мне, простому солдату, время, несмотря на Вашу занятость.

– О, оставьте, умоляю Вас, – Мейз, улыбаясь, вел Паловиля вдоль расположенных анфиладой фонтанов. – Нет таких дел, которые были бы важнее дружеской встречи. Для своих друзей я всегда свободен.

Паловиль поджал губы. Другом Мейза, этого напыщенного аристократа, который, не будь он гроссмейстером Белого Братства и проконсулом в Вальпии, и смотреть бы на него не стал, он никак не считал.

– Прощу Вас, присаживайтесь, – губернатор, наконец, остановился, указал на изящные резные кресла перед заставленным фруктами столиком. – Вина? Аршанское, урожая тысяча двести двенадцатого года, – Мейз, не дожидаясь ответа, наполнил два бокала.

– Нет, благодарю, – Паловиль неодобрительно оглядывался на окружающую их роскошь.

– Ну что Вы, – губернатор протянул гроссмейстеру бокал. – Попробуйте. Аршанские вина отличаются тонким букетом, но этот год… – Мейз поцокал языком. – В нем есть такая специфическая терпкость, придающая особый аромат и ценность в глазах знатоков. Это настоящий шедевр вкуса. Заклинаю Вас, один глоток.

– Ладно, – гроссмейстер вздохнул, взял бокал. Как он устал от всех этих дипломатических сложностей и хитросплетений, разговоров, в которых никто никогда не говорит того, что на самом деле хочет сказать.

– Ваше здоровье, господин губернатор, – Паловиль залпом осушил бокал.

Катающий во рту маленький глоток вина Мейз поперхнулся.

– Что с Вами? – Паловиль впервые улыбнулся, похлопал губернатора по спине. – Не в то горло пошло?

– Спасибо, спасибо, все хорошо, – Мейз отставил бокал, вытерся ажурным платочком. – Благодарю. Как Вам вино?

– Действительно, неплохое, – гроссмейстер снова посуровел.

– Я пришлю Вам дюжину бутылок. Умоляю, не отказывайте, – Мейз приподнялся, умудряясь склониться перед Паловилем в поклоне. – Примите этот дар в знак моего глубочайшего уважения к Вам и Белому Братству.

– Хорошо, – гроссмейстер кивнул, посмотрел на журчащую в бассейне воду. Интересно, выдержал он уже требуемую этикетом вступительную паузу ни о чем? В любом случае, с него достаточно. – Господин губернатор, я хотел бы обсудить с Вами ситуацию с, мм… С пришельцами.

– О! – губернатор сорвал с виноградной грозди ягоду, закинул в рот. Сейчас Вы упомянули беду, заставляющую меня страдать бессонными ночами, – Мейз изобразил печаль на лице. – Захватчики, топчущие землю нашей прекрасной страны, попирающие святость ее суверенитета! Вы себе представить не можете, как это ранит мою несчастную душу.

– Тогда, я надеюсь, Вы будете счастливы предпринять чтонибудь, чтобы облегчить ее страдания?

– Я бы с удовольствием, с величайшим удовольствием, – Мейз сокрушенно покачал головой, – но Вы же знаете, они находятся на территории Эгенгара, другой провинции, и я ничего, абсолютно ничего не могу сделать…

– Они высадились на границе провинций, – перебил гроссмейстер, – и находятся на территории Верхнего Аридона также, как и Эгенгара.

– Сир, – губернатор кисло улыбнулся, – по моим данным они расположились полностью в Эгенгаре, вне зоны моей юрисдикции. Лишь Высочайшее повеление, или, возможно, просьба губернатора Эгенгара, даст мне право направить препорученные мне войска к месту нахождения захватчиков. Однако даже в этом случае я смогу выделить лишь небольшую часть находящихся в моем распоряжении войск. Мы должны быть в любой момент готовы к вторжению орков и гоблинов, кроме того, есть различные внутренние силы, которые только и ждут возможности устроить беспорядки… Вот если бы Братство смогло взять на себя решение этой проблемы…

Паловиль тяжело вздохнул. Все то же самое, правда, несколько другими словами и с соответствующими поправками, он уже слышал от губернатора Эгенгара, и ничего, кроме отвращения, не испытывал. Самовлюбленные, ничтожные люди, занятые только собой и своими мелочными интригами Семей. Ну ничего, сейчас он ему устроит.

– Господин губернатор, Братство заинтересовано в уничтожении пришельцев, но, тем не менее, не имеет достаточных сил для выполнения этой миссии, гроссмейстер усмехнулся. Последнее заявление было откровенной ложью, но раз тут принято врать в глаза, что ж, он тоже так может. – Кроме того, позвольте напомнить Вам, что пришельцы находятся на территории Вальпии, и это, все же, больше ее дело, чем наше. Мы готовы помочь, предоставив определенное количество магов для поддержки, а также обеспечить общее командование и координацию боевых действий, но не более.

Губернатор кривился, словно от больного зуба.

– Поэтому я обращаюсь к Вам с просьбой, подтвержденной также грамотой Его Величества Короля, о выделении мне всех наличествующих у Вас военных формирований и оказании любой другой помощи, необходимой для уничтожения вторгшихся в Вальпию захватчиков. Вы вправе отклонить ее, – гроссмейстер взглянул на губернатора, – но должен сообщить Вам, что я также уполномочен донести до сведения Его Величества впечатление, сложившееся у меня в отношении готовности местных властей к сотрудничеству. Я не вправе снимать и назначать чиновников, но Братство имеет определенный вес, и, я надеюсь, при принятии решений к моему мнению прислушаются. Должность губернатора почетна и ответственна, и только те, кто действительно волнуется о государственных интересах, достойны занимать ее.

Губернатора, судя по выражению лица, тошнило.

– От имени Братства я должен также сказать следующее, – Паловиль помолчал. Как ему не хотелось продолжать, подслащивать пилюлю, но приказ есть приказ, и он обязан это сделать. – Мы понимаем, что выполнение нашей просьбы повлечет для Вас затраты, как моральные, так и материальные. В этой связи, гроссмейстер извлек из кармана бумагу, – я должен предложить Вам в виде компенсации сертификат сардигского банковского дома «Гаакен и сыновья». Открыт на предъявителя, обеспечивая анонимность операции. Надеюсь, этой суммы хватит?

Гроссмейстер смотрел на Мейза, блестевшими алчностью глазами разглядывавшего сертификат, и играл желваками. Пусть только скажет, что нет, пусть только скажет…

– Да, конечно. Благодарю Вас, – губернатор улыбнулся, убрал бумагу. – Могу я предложить Вам свой кров на ночь?

– Нет, – гроссмейстер поднялся. – Прошу прощения, но мне надо ехать.

– Помоги.

Он замер, сжимая чашку с теплым супом в руках.

– Помоги мне, – голос, глухой, словно стон.

Он сделал еще несколько шагов, заглянул в светящийся красным сумрак гроба.

– Помоги. Помоги мне, – шаман лежал, вращая невидящими бельмами открытых глаз.

Медленно, очень медленно он подался назад, прочь, к двери.

– Помоги, – над кромкой гроба появились руки, растрепанная голова, поворачивающаяся из стороны в сторону. – Джука…

Чашка вывалилась у него из рук, звякнула о пол, подпрыгнула, расплескивая содержимое по пыльному полу. Поднимающийся шаман обернулся на звук.

– Джука, ты здесь? Помоги мне, – шаман двинулся к нему, вытянув руки со скрюченными пальцами. – Помоги!

Он рванулся, понимая, что не успевает, что страшные когти шамана вотвот сомкнутся на его шее…

… Он бежал по пустынным темным улицам Гилама, чувствуя, как трепещет сердце груди, отдаваясь гулом в ушах, и желудок, словно залитый свинцом, судорожно сжимается, наполняя рот едкой слюной, выкручивая мышцы. Остановиться, упасть на землю, в прохладу, прогоняя из тела багровый жар… Но нет, надо бежать, шаман рядом, совсем близко, он слышит его дыхание за спиной, оскаленные зубы готовы вонзиться в него, отнимая больше чем жизнь, вытягивая его бессмертный дух…

– Джука, помоги мне!

Вот и его дом, дверь, за которой он будет в безопасности, за которой никто не посмеет напасть на него. Он хватает ручку, тянет на себя, расширяя щель, ну быстрее же, быстрее… Тьма за дверью вдруг озаряется красным, и он видит, он видит… Это не его дом, за дверью уходящий в бесконечность тоннель, пещера, из которой тянет затхлостью и тленом, и в ней стоит шаман, с безобразно искаженным лицом, изогнув руки в страшные серпы. А за ним… Выползающее из темноты громадное нечто, ужасное, отнимающее надежду, навсегда…

– Помоги, Джука!

Он дергает дверь, пытаясь ее закрыть, но бесполезно, она стоит, не шелохнувшись. Шаман прыгает на него…

Джука сжался, готовясь встретить неизбежное, и… Открыл глаза. Потолок, серый в ночной темноте, прорезанный полосами пробивающегося через окно лунного света. Где он?

Джука вздохнул, смахнул со лба выступивший пот. Сон, это был только сон. Он дома, в своей постели, рядом тихонько посапывает Лиза. Все хорошо, просто… К горлу подкатил горький комок, спазматически сводя челюсти. Просто зря он слишком подналег на вино на приеме у Вайцельнов.

Джука повертелся, пытаясь принять уютную позу, успокоившую бы его желудок. Зря, зря, конечно зря. А что было делать? Веселиться с танцующей молодежью он, женившись, уже не мог, а слушать про удивительное разнообразие болей в пояснице престарелых матрон, среди которых теперь было его место, и оставаться трезвым оказалось выше его сил.

Джука перелег на живот, подтянул колени к груди. Сглотнул. Нет, пожалуй, надо прогуляться, подышать свежим воздухом.

Купец осторожно, стараясь не разбудить жену, поднялся, накинул халат, прошел по темным комнатам во двор. Как хорошо! Морозный ночной воздух приятно обдувал лицо, отгоняя накатывающую тошноту…

– Джука, – свистящий шепот.

Купец беззвучно выдохнул, схватился за декоративный заборчик, чтобы удержаться на подкашивающихся ногах. Ночной кошмар вдруг стал реальностью. Светящиеся, словно угли, глаза, кривящийся в оскале рот с длинными тонкими клыками… Натуанин.

– Тихо, – натуанин приложил палец ко рту. – Не надо шуметь.

Джука хватал воздух ртом. Натуанин спокойно ждал.

– Что… – купец, наконец, почувствовал, что может говорить. – Что ты здесь делаешь?

– Пришел тебя проведать. Узнать, все ли у тебя в порядке.

– Да, – Джука закивал. – Все. Все хорошо. Да.

– Тебя неделю не было у спящего, – натуанин поптичьи склонил голову. – Мы волнуемся.

– Я… Мне… Моя жена… – купец растерянно замолчал.

– Тебе мешает жена? – натуанин задумчиво посмотрел на окна спальни.

– Нет! – Джука замотал головой. Его Лиза, его нежная девочка, беззащитно раскинувшаяся на кровати! – Не мешает, совершенно не мешает. Просто… Просто вы неосторожны. Моя жена говорит, в городе слухи о вампирах, люди умирают…

– Мне надо есть, – натуанин помолчал. – Ты прав. Мы это не учли, – снова посмотрел на окна.

– Да, и еще, – затараторил Джука, стараясь увести внимание натуанина от Лизы. – Рабочие, которые несли гроб, они… Здесь, я нанял их здесь, в городе, рабочих, чтобы они помогли мне внести гроб, я не смог бы один. И вот, они рассказывают об этом, про гроб, и это, вместе с мертвыми людьми, и гостиница еще сгорела… Я боюсь, я опасаюсь, что…

– Как их найти? – перебил натуанин.

– Они, они, – Джука облизнул губы, вспоминая. – Бригада Вройнера! – купец улыбнулся, радуясь своей памяти.

– Хорошо, купец, – натуанин присвистнул. – Они замолчат.

– Спасибо, – Джука расслабился.

– Но я хочу тебя предупредить, – натуанин вдруг скользнул вперед, к Джуке. – Ты должен заботиться о спящем, очень хорошо заботиться. И если чтонибудь с ним случится… – Джука почувствовал, как чтото острое коснулось его шеи. Тебе дорога твоя женщина? С нее мы и начнем. У тебя на глазах. Ты меня понял, купец?

– Да, да, – Джука закивал.

– Я слушал тебя сегодня, но это последний раз, – натуанин шагнул назад, растворяясь в тенях. – В следующий раз я слушать не буду.

Джука привалился к дереву, отстранено ощущая щекой шершавость коры. Да, вот и кончился его самообман, за которым он прятался последние дни. Проблема не исчезла оттого, что он перестал ее замечать, проблема попрежнему существовала. И, раз он не хотел о ней помнить, она напомнила о себе сама.

Купец поежился от пробравшего его наконец морозца, двинулся к дому. Так что же делать? Он не мог ходить в тот дом на Причальной улице, и не мог не ходить. И уж тем более не мог никому поручить уход за Гуграйтом. Первый же человек, которому он покажет шамана, побежит доносить Страже, и ему конец. Но ему и так конец. Как только он перестанет быть нужным натуанам… И ни одна сила в мире не способна защитить его от них, ни одна… Кроме самого Гуграйта.

Джука почесал затылок. Интересная мысль, надо будет об этом еще подумать. А пока… Пока его визиты к шаману возобновляются.

Лесил мрачно смотрел на давно требующую побелки стену напротив и чувствовал, как медленно наползает на него отчаяние. Неужели все? Неужели он, в конце концов, попал таки в ситуацию, из которой нет выхода, безнадежный тупик, который станет его концом? Не может быть! Должен быть какойто выход, какаято лазейка, надо только подумать, хорошенько подумать…

Лесил нахмурился, нервно потер лоб. Его ум, обычно такой изворотливый, молчал, подсовывая лишь бессмысленные сожаления. Ну зачем? Зачем он поднимал, на что надеялся с двумя парами? На чудо? Надо было уходить, сбросить карты, и уходить, остановиться… Зачем он вообще садился играть, зачем взял в руки эти проклятые карты?!

Лесил застонал. Зачем, зачем, зачем!!! Сколько было этих зачем, сколько раз уже он сидел так, скрипя зубами, после очередного проигрыша? Отцовское состояние, неплохой доход его собственной сыскной конторы, все ушло, все растворилось в нереальном угаре бессонных ночей, заполненных шорохом карт, отрывистыми объявлениями ставок и манящим перезвоном золота. Каждый раз, каждое следующее утро, отравленное осознанием произошедшего, он давал себе зарок остановиться, прекратить, не прикасаться больше к этим дьявольским картинкам… И каждый раз нарушал его, увлекаемый сумасшествием даже не азарта, а чегото большего, какойто болезненно сладкой эйфории, отнимающей разум, топящей в омуте пьянящего восторга. И проигрывал, проигрывал, проигрывал!

Да, это было много раз, но… Лесил сморщился, обхватил голову руками. Но этот раз особый. И не потому, что он играл в долг, и у него нет денег его отдать. У него уже давно нет денег, но он выкручивался, занимал, перезанимал, обманывал, даже грабил, неожиданно обнаружив, насколько полезной оказалась для этого его профессия, но выкручивался. Но в этот раз… Он проиграл много, слишком много. Сорок пять золотых, чертова прорва этих желтых блестящих кружочков! И кому! Этой жуткой Организации!

Лесил наклонился, выглянул в окно. Ну конечно, вот они стоят, караулят, чтобы не сбежал, не сорвался с крючка, лишив Толстого Блэша его добычи. А также торчат у городских ворот, болтаются в порту… Толстый Блэш ничего не оставляет на волю случая.

Один из громил на противоположной стороне улицы улыбнулся, помахал ему рукой. Лесил дернулся, словно его ударили, задернул окно шторой. У него есть всего две недели, чтобы чтонибудь придумать, а потом… Даже думать не хотелось, что случится потом.

Звякнул колокольчик входной двери. Лесил вскочил, натягивая на ходу куртку, подскочил к выходу в прихожую.

– Ох, простите, – Лесил улыбался вошедшей девушке своей самой обаятельной улыбкой. – Я собирался уходить.

– Да? – девушка растерянно оглянулась. – Тогда… Тогда, я зайду попозже.

– Нет, нет, нет, – Лесил подхватил девушку под локоть, увлек за собой в глубь комнаты. – Меня трудно застать, Вам повезло, – сыщик усадил девушку в скрипучее кресло, сел напротив. – Знаете, столько заказов, столько дел! Даже поесть некогда. Но я не жалуюсь. Раз клиенты идут, значит, я – молодец, значит, хорошо работаю, правильно? – ложь привычно текла, совершенно не вызывая напряжения ума, занятого анализом нового клиента. Девушка, из преуспевающей семьи, наивная… Легкая добыча, возможно, его единственный шанс избежать цепких когтей Блэша. – Прошу Вас, не обращайте внимания на беспорядок, как я говорил, я здесь редко бываю, так что это не важно. Итак, что привело Вас сюда?

– Я… Я шла мимо и увидела Вашу вывеску. Вы ведь частный сыщик, да?

– Да. Детектив Лесил, к Вашим услугам. А Вас, простите?…

– Лиза. Лиза ойн Гаакен.

У Лесила взволнованно забилось сердце. Гаакены сами были зубастыми, не хуже Блэша, но если удастся на чемнибудь ловко подцепить одного из них… Это обещало не только решение всех проблем с Толстяком, но и безоблачное устроенное будущее.

– Очень приятно, – сыщик расцвел улыбкой. – Итак?

– Ну, я… – Лиза замолчала, глядя в сторону. – Я…

– Позвольте, я попытаюсь Вам помочь, – участливо заговорил Лесил, подавляя колебание девушки. – Ваш муж поздно возвращается домой, вы чувствуете, что он чтото скрывает. И Вы подозреваете, что у него появилось сердечное увлечение на стороне. Правильно?

– Да, – Лиза изумленно посмотрела на сыщика. – Как Вы догадались?

– Не зря я считаюсь лучшим в своем деле. Вы сделали правильный выбор, придя ко мне, – Лесил значительно усмехнулся. Все шло замечательно. Напустить пыли в глаза, придать себе вид авторитетный и всеведущий. Скажи он, что заметил у нее кольцо на руке, и что единственная причина, по которой молодые замужние женщины обращаются к сыщикам – супружеская измена, и все, чуда нет, он простой, ничем не примечательный смертный. – Так вот, видимо, Вы хотите выяснить, верны ли Ваши подозрения, поскольку, будучи храброй женщиной, Вы предпочитаете пусть даже неприятную правду тягостной неопределенности. Я прав?

Лиза кивнула.

– Я буду счастлив помочь Вам развеять сомнения, – Лесил принял задумчивый вид. – Но мне потребуется дополнительная информация о вашей совместной жизни, и, конкретно, о Ваших подозрениях. Когда это началось, как, какие признаки навели Вас на мысль об измене. Чем больше, тем лучше, тем быстрее я смогу закончить расследование. Пусть даже как будто не относящиеся к делу подробности, незначительные детали. Прошу Вас, расскажите мне все, – сыщик замолчал, вопросительно глядя на девушку. Наступал критический момент. Если она начнет говорить, то это будет означать окончательное решение, она уже не сможет отказаться.

– Ээ, да. Хорошо, – Лиза помолчала, нерешительно покусала губу. – Вы знаете, мы недавно женились, еще двух месяцев не прошло. Но, но…

Лесил благожелательно улыбался.

– Но, – Лиза преодолела сковывающую ее застенчивость, – с первых дней он стал кудато уходить по вечерам. Сначала я молчала, терпела, думала, сейчас, день, другой и все, кончится, он будет оставаться дома, он… Я и подумать такое не могла. Но потом, когда я рассказала это госпоже Огеенак, она моя подруга, и она, она сказала… – Лиза выдохнула, тряхнула головой. – Она сказала, что, значит, у него любовница, и он ходит к ней.

Лесил понимающе кивнул.

– Тогда я спросила у него, и он не смог ничего сказать. В смысле, он говорил чтото про клуб, куда пускают только мужчин, про то, что ему надо туда ходить, но это все было… Видно было, что он обманывает.

Лесил хмыкнул про себя. Видимо, ее муж совершенный лопух, если не смог обмануть это дитя.

– Я расплакалась, я очень расстроилась, ведь, ведь… Вы не подумайте, я не плакса, не из этих, знаете, которые устраивают истерику по любому поводу. Но ведь он – мой муж, человек, с которым я должна прожить всю жизнь. И с самого начала он предает меня.

Лесил невольно почувствовал сочувствие к грустно молчащей девушке. Нет, нельзя, он не в том положении, чтобы можно было себе позволить такие чувства. В первую очередь надо позаботиться о себе, надо помнить о своих целях. Кому еще есть дело, кто еще поможет, кроме себя самого?

– Так вот, я расплакалась, и тогда он пообещал больше никуда не ходить, и, и…

– Нарушил свое обещание? – подсказал сыщик.

– Нет. Теперь он действительно вечерами дома, и если кудато уходит, то вместе со мной. Но теперь он уходит кудато из конторы, и никто не знает, куда. Я несколько раз заходила к нему, и его не было. Вот, – девушка посмотрела на Лесила.

– А духами, парфюмерией от него не пахнет?

– Нет. Ничего такого.

– Ну что ж, я готов взяться за Ваше дело. Это будет стоить Вам… – Лесил пожевал губами, лихорадочно прикидывая. Сколько можно содрать с нее, сколько у нее есть собственных денег? – Это обойдется Вам в пять золотых.

– Пять золотых? – глаза Лизы удивленно округлились. – Но я думала… Мне говорили…

– Вы передумали? – сыщик начал подниматься. – Тогда, извините меня, мне…

– Нет, нет, нет. Просто… Просто пять золотых, это такие деньги, это почти все, что у меня есть.

– Вы же понимаете, моя репутация, мое время стоят дорого. Конечно, Вы можете найти дешевле, но качество исполнения и конфиденциальность я Вам не гарантирую. Вы же понимаете, Ваше дело весьма щепетильное, тут требуется аккуратность и тонкость… Конечно, может быть, Вам повезет, и Вы найдете честного сыщика. Но… – Лесил сокрушенно покачал головой. – Вы не представляете, сколько в нашем деле непорядочных людей. Вы же не хотите, к примеру, чтобы Ваша история вдруг стала всем известна?

– Нет, – Лиза испуганно привстала, открывая сумочку. – Я согласна, я согласна. Вот, – девушка протянула сыщику пять монет.

– Хорошо, – Лесил облегченно сел, сунул деньги в карман. Он рисковал, он очень рисковал… Но выиграл! – Я приступлю немедленно. Как зовут Вашего мужа, где его найти?

Лесил, откинувшись на спинку кресла, мечтательно смотрел на закрывшуюся за ушедшей девушкой дверь. Прекрасно, прекрасно! Его сегодняшний заработок отчасти покроет его долг Блэшу, а остальное… А остальное даст неверный муж этой девушки. В том, что у того есть любовница, Лесил не сомневался. Так почему бы этому богатому мужу не поделиться своим богатством, ведь не хочет же он, чтобы о его похождениях узнала жена? Конечно, не хочет, а за удовольствия надо платить.

Лесил, улыбаясь вытащил из кармана золотые монеты, подкинул, слушая мелодичный звон. Скоро, скоро у него будет много таких, этих милых кругляшей, правящих этим суетным миром. Он не плохой человек, он не отбирает последние гроши у нищих, не ворует корки хлеба у бездомных. Он лишь возьмет немного у тех, у кого и так слишком много. И вообще, они должны быть ему благодарны за это! Он принесет покой, он принесет счастье в их семью, развеяв подозрения Лизы и дав возможность купцу продолжать наслаждаться жизнью.

Лесил встал, двинулся к выходу. Надо отдать Толстяку Блэшу деньги, попросить отсрочки даты окончательной расплаты. Ведь он же отдает, он старается, ему надо лишь время, немного больше времени. Или, может… Сыщик задумчиво посмотрел на золото. Сегодня у него удачный день, сегодня ему везет… Он выиграет сегодня, обязательно выиграет, и сегодня же отдаст весь долг полностью!

Подгоняемые свистками офицеров, вальпиские копейщики разбредались по местам, строясь в штурмовые колонны. Паловиль раздраженно почесал нос. Они должны были выступить еще час назад, попытаться застать пришельцев врасплох неожиданной атакой… Неизвестно, конечно, получилось бы у них, или нет, воевали пришельцы очень умело, но теперь ни о какой внезапности уже точно говорить не приходилось.

– Сир, вверенные мне войска правого фланга построены, – на танцующем коне к гроссмейстеру подлетел грузный Кейро, губернатор Эгергара.

– Сир, войска левого фланга готовы к выступлению, – подскочивший следом Мейз отдал честь, неприязненно косясь на Кейро.

– Хорошо, тогда начинаем, – Паловиль кивнул, обернулся к стоящему рядом для связи и управления магу.

– Да, но…

– Сир, а как же речь?

– Какая речь? – гроссмейстер посмотрел на озадаченных губернаторов. – Вы о чем?

– Ну как же, перед атакой…

– Вдохновить войска, окрылить их пламенными словами.

– Не буду я никого окрылять, – Паловиль устало провел ладонью.

– Тогда позвольте мне…

– Нет, мне, мои войска построились первыми.

– Зато я первый доложил.

– Тихо! Не будет никаких речей, и так время впустую потрачено. Езжайте к своим войскам, мы атакуем.

Паловиль посмотрел на уезжающих губернаторов, зло фыркнул. Вот тоже, навязались на его голову, шуты гороховые. Мейз вызвался участвовать в походе, и тут же следом узнавший об этом Кейро. Как же, а вдруг вся слава Мейзу достанется! Конечно, командовали они войсками только номинально, на самом деле все решали назначенные им паладины Братства, но… Но, если бы не приказ Братства ни в коем случае не портить отношений с аристократами Вальпии, ноги бы их вообще здесь не было, болванов напыщенных!

Гроссмейстер мотнул головой, отгоняя ненужные мысли. Сейчас не об этом надо думать, сейчас надо быть спокойным и взвешенным. Итак…

Паловиль склонился над картой – макетом лесистой местности впереди, глядя, как маг продвигает изображавшие вальпийцев красные фишки вперед, к синим, к засевшим в странно расположенных укреплениях пришельцам. Странно расположенных… Да что там, все было странным, все было новым и необычным в этих магических войнах! Даже эта карта, придуманная для объединения видения магов и знаний военных. Все приходилось изобретать, создавать заново, на основе того небольшого опыта, который появился во время войны с Гуграйтом. И с единственным реально выигранным сражением, которое гроссмейстер и решил использовать в виде основы. Построенные в штурмовые колонны войска, так же, как и у ТледиУгу на Северном тракте, в резерве полк кифтских кирасир, которому предназначалась роль появившихся тогда Братьев.