Текст книги "Провокации против России"

Автор книги: Николай Червов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 37 страниц)

6. Из анализа направлений переориентации СОИ и выданных фирмам-подрядчикам контрактов следует, что планируемая к развертыванию в 1994-1995 гг. система ПРО будет иметь эффективность не более 16%, в том числе 11% «советского стратегического потенциала» будет перехватываться космическим эшелоном на активном участке траектории, 5% боеголовок – наземным эшелоном в составе 400-1000 противоракет.

В такой системе ПРО не будут использоваться оружие направленной энергии, средства поражения на среднем участке траектории, средства распознавания и сопровождения боеголовок на среднем участке траектории.

7. Ответные меры Советского Союза (включая наращивание им своих СНВ) приведет к снижению стратегической стабильности.

Оценивая указанный доклад, конференция Американской ассоциации ученых (1987 г.) пришла к выводу что, несмотря на отсутствие конкретных результатов исследований по программе СОИ, тем не менее можно просматривать следующие основные варианты ПРО:

Тотальная противоракетная оборона. Предполагает наличие в ее структуре технических систем, которых пока не существует.

Широкомасштабная ПРО. Имеет целью обеспечить на территории США защиту всех объектов, подлежащих уничтожению ракетно-ядерными средствами. Однако существует опасение, что развертывание широкомасштабной системы ПРО неизбежно вызовет наращивание потенциала наступательных средств вероятного

536

противника, для которого это единственный эффективный способ нейтрализации такой ПРО.

ПРО отдельных районов территории страны. Возможности США позволяют уже сейчас приступить к реализации этого варианта. Главным сдерживающим фактором является отсутствие уверенности в том, что эффективность противоракетной обороны отдельных районов компенсирует расходы на ее развертывание. Кроме того, не исключено, что вероятный противник может оценить такую ПРО как широкомасштабную и развернуть в этой связи дополнительное количество наступательных средств.

Объектовая оборона пусковых установок МБР. Для создания ПРО отдельных районов, где в качестве средства поражения будут использоваться противоракеты с ядерным боезарядом (по оценке бывшего министра обороны США Г. Брауна), потребуется 15 лет, с неядерными противоракетами – до 20 лет; технология систем ПРО космического базирования на основе кинетического оружия может быть разработана в 1990-1992 гг., а развертывание таких систем станет возможным через 10-15 лет; размещение в космосе оружия направленной энергии ожидается в 2005-2010 гг.

В интересах разъяснения читателю содержания упомянутых выше доклада и выводов американских ученых позволю себе высказать мнение о том, что досталось в наследство президенту Дж. Бушу-младшему, который объявил на широкой публике о решении начать развертывание национальной системы противоракетной обороны (НПРО).

Выводы, приведенные в докладе, хотя они и прошли цензуру управления СОИ, следует признать отражающими в целом действительное положение дел, ибо публикация сведений о выделенных ассигнованиях все равно продемонстрировала бы изменение приоритетов в исследованиях и разработках по СОИ.

Изменение приоритетов в работах по СОИ показывает, что США взяли курс на создание наиболее про-

537

стой и, следовательно, быстрее и дешевле реализуемой системы ПРО на основе кинетического (ракетного) оружия.

В выбранных для реализации ракетных технологиях упор также делается на более простые, хотя и ограниченные по тактико-техническим возможностям, решения с целью ускорения практического воплощения работ в реальный проект системы ПРО, пригодной для развертывания.

Низкие эффективные показатели системы подчеркивают, что предметом главной заботы министерства обороны США в настоящее время являются не они, а техническая готовность к развертыванию системы ПРО.

Наблюдаемая в США переориентация технической политики в области ПРО подтверждает намерения придать программе СОИ необратимый характер через скорейшее развертывание наиболее легко осуществимого варианта ограниченной системы ПРО.

Политические побудительные мотивы курса министерства обороны США на скорейшее развертывание системы ПРО, а также отсутствие в настоящее время готового к материальной реализации технического проекта такой системы не дают оснований недооценивать возможности создания в США в начале 2000-х гг. технической готовности к началу развертывания ограниченной системы ПРО на ракетных технологиях.

При Буше– старшем работы по СОИ активизировались. 29 января 1991 г. он объявил о начале создания глобальной ПРО и утвердил ассигнования на эти цели в размере 50 млрд долларов. Советскому руководству было сказано, что СОИ является гарантом мира и стабильности, а не средством сделки с Москвой.

Такие заявления не были новостью, мы слышали их неоднократно от Рейгана. Новым являлось то, что Буш-старший одновременно провозгласил идею войны без потерь и принял решение о начале развертывания широкомасштабной системы ПРО в период своего правления. Объем и темпы развертывания он

538

обусловил результатами переговоров по ЯКВ. Предусматривалось, что первой фазой развертывания СОИ могут явиться вывод в космос различного рода датчиков, выполняющих в том числе задачи РЛС ПРО, что запрещено Договором по ПРО, а также ввод в строй тяжелого бомбардировщика Б-2 «Стелт». Самолет-невидимка «Стелт» – это оружие первого удара.

При Буше– старшем планировалось использовать принципы глубокого эшелонирования системы ПРО и применять неядерные средства перехвата: оружие кинетической энергии (ракеты и электромагнитные пушки), средства поражения на новых физических принципах (лазерное, ускорительное и другое оружие направленной энергии). Для обнаружения, слежения и распознавания целей имелось в виду применять радиолокационные, оптические и лазерные средства космического, воздушного и наземного базирования, а также существующие и перспективные средства предупреждения о ракетно-ядерном ударе.

В рамках программы проводились в основном лабораторные исследования и лишь небольшое число вне-лабораторных экспериментов и испытаний. Были определены перспективные варианты построения системы ПРО, выбраны предпочтительные типы оружия для них. Согласно планам считалось, что середина 90-х годов должна явиться рубежом перехода от исследований к осуществлению широкой программы экспериментов.

Для подтверждения сказанного приведу содержание заявления директора организации СОИ генерал-лейтенанта Дж. Монэхэна во время его беседы с членами советской делегации на переговорах по ЯКВ Н. Детиновым и Ю. Кузнецовым (10 мая 1990 г., Женева).

По словам Монэхэна, программа СОИ рассматривается в Соединенных Штатах как реальная база для создания эффективной стратегической обороны. В научных кругах США имеется общее понимание, что

539

основные технические проблемы, связанные с реализацией программы СОИ, уже решены. Поэтому главные усилия направлены на поиск решений политических, экономических и стратегических вопросов.

Основными целями этой программы являются: – получение данных, необходимых для принятия решения о создании такой системы, которая обеспечивала бы надежную оборону от баллистических ракет любой дальности;

– увеличение вклада оборонительных систем в дело международной безопасности, в том числе путем создания условий для перехода на основе сотрудничества к режиму с большей опорой на стратегическую оборону;

– создание неядерной оборонительной системы, не предназначенной для поражения наземных целей, основанной на использовании только кинетического оружия.

Данная программа осуществляется в соответствии со всеми существующими договорными обязательствами Соединенных Штатов, в частности по Договору по ПРО 1972 г.

Поражение ракет и их боеголовок предусматривается осуществлять на всем протяжении траектории их полета, которую условно можно разбить на четыре фазы.

Перехват на I фазе (разгонный участок) дает возможность поражения МБР до разведения РГЧ ИН, хотя продолжительность этой фазы сравнительно невелика.

Перехват на II фазе (участок разведения) будет осуществляться по факелу двигательных установок разведения.

Перехват на III фазе (средний участок траектории), хотя она и наиболее продолжительная (15-20 минут), осложняется необходимостью селекции боеголовок на фоне ложных целей.

Конечный участок траектории ( IV фаза) характеризуется тем, что при входе в плотные слои атмосферы боеголовки становятся легко отличимыми от ложных целей, но перехват осложняется из-за недостаточного

540

времени на его осуществление и возможности маневрирования боеголовок в плотных слоях атмосферы.

Большой объем работ проводится по созданию датчиков, предназначенных для обнаружения и селекции целей.

Проект «ССТС» предусматривает создание космической системы наблюдения и сопровождения целей. Главный элемент проекта – космический аппарат, способный в том числе со сравнительно небольшого расстояния осуществлять селекцию целей.

Проект «ГСТС» (обнаружение, сопровождение и селекция целей) наземного базирования предусматривает использование в качестве основного элемента ракету-зонд, запускаемую с земли на низкую околоземную орбиту после получения предупреждения о ракетно-ядерном нападении. Селекция целей будет осуществляться после сближения зонда с группой боеголовок и ложных целей. Программой СОИ предусматривается, что система по проекту «ГСТС» будет прикрывать космическое и воздушное пространство над территорией северо-американского континента. Датчики проектов «ССТС» и «ГСТС» работают в диапазоне инфракрасного излучения.

Третьим видом датчиков являются РЛС наземного базирования «ГБР-Д» (стационарный вариант) и «ГБР-М» (мобильный вариант, на железнодорожной платформе).

Данные три вида датчиков предназначены для обнаружения и селекция целей на среднем участке траектории их полета. В настоящее время организацией СОИ на основе данных, полученных в результате испытаний, осуществляется оценка эффективности этих датчиков.

Важное место по программе СОИ занимают исследования, связанные с созданием ускорителей нейтральных частиц. Такие ускорители с низким уровнем мощности могут использоваться в космосе в качестве датчиков для селекции целей, а с высоким – для поражения боеголовок. Проведенный в 1989 г. эксперимент показал, что

541

системы, основанные на пучке частиц, могут успешно применяться в космосе.

Большое место в сообщении директора СОИ было уделено проекту «Разумные камешки»*. Перехватчики, создаваемые по этому проекту, оснащены датчиками, работающими в инфракрасном, ультрафиолетовом и видимом диапазонах волн. Они оборудованы также бортовыми лазерными локаторами, предназначенными для наведения перехватчика на корпус ракеты, а не на факел ее двигателя. Каждый перехватчик оснащен навигационным прибором и прибором ориентации по звездам, а также четырьмя топливными баками для двигателей, обеспечивающих разгон по оси перемещения. Перехватчик помещен в специальный кожух жизнеобеспечения. Каждый «камешек» представляет собой самостоятельный ИСЗ, предназначенный для обнаружения, опознавания, сопровождения и перехвата цели по команде с земли на разгонном участке или на участке разведения.

Основу концепции «Разумных камешков» составляет компьютерное обеспечение. Бортовой компьютер «Разумных камешков» не уступает по быстродействию ЭВМ класса КРЭЙ, но имеет незначительный объем памяти.

Директор СОИ назвал некоторые технические достижения:

успешно проведен цикл наземных испытаний макета перехватчика без разгонного двигателя (проект «Разумные камешки»), при которых было проверено его основное оборудование. Испытания прошли настолько успешно, что от двух последних сочли возможным отказаться;

* «Бриллиант пеблз» («блестящий камешек» называют также «разумный камешек») – каждый из них представляет собой цилиндр длиной 1 м, диаметром 30 см и весом 40-50 кг. Несмотря на свои миниатюрные размеры, это полноценная ракета со своим двигателем, бортовым компьютером, которая двигается на высоте 450 км и способна поражать цели, находящиеся на расстоянии 2000 км. Оцените – бортовая ЭВМ весит всего 230 г. (Савельев Ю. П. // Советская Россия. 2001).

542

создан на ртутно-кадмиево-теллуровой основе чип размером с монету в 25 центов для обнаружения и сопровождения цели в ИК-диапазоне;

создан процессор с параллельной обработкой информации с быстродействием 40 млрд операций в секунду. Размеры процессора в настоящее время сопоставимы с колодой карт, а в будущем имеется в виду довести их до размеров монеты;

для системы наведения разработан оптический (не имеет движущихся частей) инерциальный датчик (вес – 1 фунт) и ведутся испытания кварцевого датчика камертонного типа (вес – менее 4 унций).

В заключение генерал Монэхэн заявил о том, что в ходе работы над программой СОИ ожидается получение фантастических новейших технологий, технологических прорывов, которые сейчас пока трудно предсказать. Но они появятся в ближайшем будущем.

* * *

Если учесть технологические наработки до Рейгана, работы по СОИ при Рейгане и Буше-старшем, то невозможно отрицать того факта, что президент Буш-младший принял в наследство не только идеи, замыслы, риторику, но и некоторую материальную базу, технические возможности.

Надо полагать, что президенту Бушу-младшему все это известно. Его заявление о решении начать развертывание НПРО свидетельствует лишь о том, что он приступает к этому делу не с нуля. Хотя чувствуется, что претензии и амбиции на СОИ-2 поубавились, особенно в части, касающейся экзотического оружия (на иных физических принципах): лазерное, пучковое, ускорительное, нейтронное и др. Все это сегодня скорее «мультики», чем реальность, однако работы в этом направлении не закрыты.

Тем не менее у Буша-младшего имеются достаточно отработанные другие технологии – противоракеты

543

разных типов, космические компоненты системы предупреждения о ракетном нападении, для непрерывного слежения за целями и их траекториями и выдачи целеуказаний противоракетам. Координация действий, обмен информацией и боевое управление средствами будут обеспечиваться автоматизированной системой боевого управления. Такова реальная база бушевской СОИ, в которой особо нового пока ничего не просматривается, но сбрасывать со счетов это новое не следует.

Стабильность или путь в неизвестное?

В своей предвыборной речи Дж. Буш говорил: «Если я буду избран президентом, я предложу России рассматривать такие поправки к Договору по ПРО, которые сделают развертывание нами систем эффективной противоракетной обороны совместимым с этим договором… Если Россия не согласится с предлагаемыми нами поправками, то я надлежащим образом, согласно статьям договора, извещу Россию о том, что США выходят из договора».

Иными словами, президент Буш не ставил вопрос так: «Договор по ПРО – на свалку»! Предстоят сложные переговоры на этот счет, имея в виду, что Вашингтон в принципе выступает за развертывание национальной ПРО. Какой ПРО – ограниченной иди полномасштабной? Этот вопрос разъяснял госсекретарь Коллин Пауэлл: «Президент намерен идти в этом направлении, но мы будем делать это очень осторожно, выбрав действительно эффективные технологии, оценив их стоимость, разобравшись с последствиями для дипломатии и контроля над вооружениями, которые надо учитывать, чтобы убедить мир в том, что мы укрепляем, а не ослабляем ядерное сдерживание».

К. Пауэлл заверил, что Америка будет проводить но этому вопросу «консультации» с союзниками, Россией и Китаем.

544

Конечно, о позиции Договора по ПРО не имеет значения, какая будет развертываться ПРО – ограниченная или полномасштабная. В любом случае НПРО несовместима с положениями Договора по ПРО 1972 г. и Протокола к нему 1974 г. Поэтому преодоление этого препятствия можно было осуществить на переговорах при взаимных уступках сторонами.

Была ли надежда на их позитивный исход? Да, была. Во-первых, односторонний выход из Договора ПРО расценивался в Москве как моральная безответственность Вашингтона перед мировым сообществом. К тому же Белый дом нередко посылал сигналы о возможном компромиссе на этот счет: то за счет модификации договора, то за счет внесения в него каких-то поправок с целью его расширенного толкования, допускающего испытания противоракетной обороны.

Во– вторых, в истории наших отношений с США были довольно сложные проблемы по этой тематике. Но они всегда находили понимание сторон и позитивное разрешение. Приведу лишь один пример.

Складывающаяся обстановка напоминает мне ситуацию конца 1985 г., когда Р. Рейган после встречи в Женеве в личном послании от 23 ноября писал М. Горбачеву: «…правда состоит в том, что у Соединенных Штатов нет намерения использовать свою программу стратегической обороны для получения какого бы то ни было преимущества и что не делается ничего такого, что было бы направлено на создание наступательных вооружений космического базирования. Наша цель – ликвидировать любую возможность нанесения первого удара любой из сторон. Поскольку это так, то в наших силах найти в практическом плане путь устранения тех озабоченностей, которые были Вами высказаны.

Например, не могли бы наши представители, когда они возобновят переговоры в январе, откровенно и конкретно обсудить, какие будущие действия рассматривались бы каждой из сторон как представляющие угрозу?

545

Ни Вы, ни я, по-видимому, не хотели бы видеть наступательные вооружения, тем более вооружения массового поражения, развернутыми в космосе. Не следовало ли бы нам попробовать определить, какого рода системы имеют такой потенциал, а затем попытаться найти поддающиеся проверке пути предотвращения их создания?

И не могли бы наши представители на переговорах обсудить более откровенно и открыто вопрос о том, как устранить потенциал первого удара с каждой стороны?…Давайте будем настаивать на том, чтобы наши представители на переговорах занялись этими вопросами и нашли способ укрепления безопасности обеих стран путем согласования соответствующим образом сбалансированных сокращений. Если Вы так же искренне, как и я, не стремитесь к получению или сохранению односторонних преимуществ, мы найдем решение этим проблемам».

Я привел длинную выдержку из послания У. Рейгана для того, чтобы напомнить, что обстановка в то время по такой же тематике была не менее, а скорее более сложной, чем теперь. И все-таки оптимальное решение было найдено. Может быть, руководителям США и России стоит прислушаться к Рейгану, который очень упорно стремился «забраться на небеса», но… за приливом последовал отлив.

В нынешних условиях, когда президент Буш фактически уже стоял на пороге денонсации Договора по ПРО 1972 г., Россия продолжала пытаться найти компромиссные подходы на переговорах. В частности, добивалась сохранения увязки сокращения СНВ с возможностью сохранения Договора по ПРО. Прорабатывались, например, предложения:

принять взаимные обязательства о невыходе из Договора по ПРО в течение 8-10 лет при его строгом соблюдении в том виде, как он подписан в 1972 г. Вопрос о том, как стороны поступят по истечении 10-летнего периода, решался бы на переговорах, которые начались бы за 2-3 года до окончания этого срока;

546

согласиться на проведение научно-исследовательских работ на Земле не только в лабораториях институтов, но и на заводах, полигонах и в других условиях (по договоренности);

согласовать перечень устройств, которые в ходе этих исследований разрешались бы или запрещались к выводу в космос, или в интересах ПРО;

договориться (в силу стремления США к развертыванию эффективной системы НПРО) о сокращении американского противосилового ядерного потенциала, ликвидации условий создания «возвратного» ядерного потенциала и о получении для России права на развертывание МБР с РГЧ ИН.

В такой увязке и при таком подходе можно было обеспечить безопасность каждой стороне, а России, кроме того, сохранить интересы и достоинство государства.

Другие международные соглашения – Договор 1963 г. о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, космическом пространстве и под водой; Договор 1967 г. о космосе; Договор 1968 г. о нераспространении ядерного оружия; Конвенция 1978 г. о запрещении военного или иного враждебного использования средств воздействия на природную среду – имелось в виду на переговорах не обсуждать и не затрагивать, поскольку они выходят за рамки российско-американских отношений, но, безусловно, использовать в защиту своей позиции.

Однако не зря говорят, что от слова до дела далеко. События, которые стали развиваться вокруг Договора по ПРО с обеих сторон, все более настораживали сомнительными, но вполне ясными маневрами. Во время визита министра иностранных дел И. Иванова 18 мая 2001г. в Вашингтон состоялись встречи с президентом Бушем и госсекретарем Пауэллом, в ходе которых, по мнению И. Иванова, был конструктивный диалог по проблемам Договора по ПРО и НПРО.

Между тем основной смысл этого диалога как раз и вызывал сомнение. «Мы надеемся, – заявил ми-

547

нистр, – что в ходе консультаций стороны смогут выйти на такое решение, которое не подрывало бы базу стратегической стабильности, которая складывалась на протяжении последних 30 лет на основе Договора 1972 г., и вместе с тем позволял бы отвечать на угрозы и вызовы XXI века». (Советская Россия. 2001.)

Какого бы туману ни напускал И. Иванов в своей формулировке, она, безусловно, не исключает возможность пересмотра Договора по ПРО 1972 г. при условии, что это не поведет к подрыву той стратегической базы, которая складывалась на основе этого договора. Что это означает?

Это означает на деле изменение прежней российской позиции. До визита И. Иванова в Вашингтон позиция Россия была принципиально иной, а именно – любой пересмотр Договора по ПРО 1972 г. подорвет стратегическую стабильность, весь разоруженческий процесс и осложнит обстановку в мире. Договор является одной из основных конструкций в современной системе безопасности. Такой же позиции придерживался и продолжает придерживаться Китай.

Что касается позиции Вашингтона, то И. Иванову дали понять, что США рано или поздно приступят к реализации планов развертывания НПРО независимо от позиции Москвы, что приведет к разрушению Договора по ПРО.

Таким образом, в то время получалось так, что позиции США и России в отношении Договора по ПРО как бы сблизились: одна сторона не исключала возможности его пересмотра, что равносильно его подрыву; другая – своими делами была готова взорвать договор.

Оставалась одна надежда – страны НАТО и Китай. Главные американские союзники были не готовы безоговорочно поддерживать намерение США выйти из договора. Они не хотели быть заложниками Вашингтона на этот раз, как во время войны на Балканах. Они понимали, что это приведет к дестабилизации обстановки,

548

поэтому советовали американцам «не ставить политическую телегу впереди технологической лошади».

Если Вашингтон мог сломить упрямство натовцев, поставив их по команде «смирно», то с Китаем такой номер не пройдет. Кроме того, было заметно сопротивление американской и европейской общественности. Все это, казалось бы, давало Москве свободу маневра для оказания давления на Дж. Буша по этому вопросу, тем более что у России имеются необходимые стратегические ядерные силы, способные противостоять американским щитам. Такие попытки были, но… результатов не получилось.

Особенно обстоятельный и серьезный разговор по проблеме Договора по ПРО состоялся в Москве (3-4 и 13-14 августа 2001 г.).

Можно прямо сказать, что эта была разведка боем, схватка передовых частей. В результате выявились позиции сторон, их аргументация, возможные последующие действия на переговорах и в делах. С американской стороны участвовали: в первом эшелоне – помощник президента по национальной безопасности Кондолиза Райс, министры финансов О. Нил и торговли Джон Эванс; во втором – шеф Пентагона Дональд Рамсфелд, его помощник по политическим вопросам Дуглас Фейт и другие. С российской стороны – министры иностранных дел И. Иванов и обороны С. Иванов и другие. Периодически встречался с американскими представителями президент В. Путин.

О чем говорили почти неделю официальные лица Вашингтона и Москвы? На повестке дня были стратегические вопросы.

Американские представители жестко, чаще всего в ультимативной форме, требовали согласия России на совместную ликвидацию Договора по ПРО 1972 г., предупреждали о неизбежности при любых обстоятельствах развертывания национальной крыши над Америкой, доказывали бесполезность Москвы занимать позу «контра» по отношению к «про» (американской НПРО и До-

549

говору по ПРО). Высказанные ими позиция и довольно примитивная в защиту ее аргументация состояли в основном в следующем:

США намерены достичь такого соглашения с Россией, которое бы узаконило практически неограниченные испытания компонентов противоракетной системы – в любое время, в любом месте, исходя из желаний разработчиков системы. Белый дом также хочет полной свободы действий в том, что касается ее размещения;

курс на сотрудничество с Россией в области стратегической стабильности состоит в том, чтобы идти дальше Договора по ПРО 1972 г., что позволило бы Вашингтону начать создание системы противоракетной обороны. При этом США не намерены вести с Россией растянутые по времени переговоры, которые могут затруднить разработку и развертывание системы НПРО в максимально короткие сроки. Чтобы не нарушать Договор по ПРО, США выйдут из этого соглашения в соответствии с его положением, предусматривающим такую возможность. Они предлагают России выработать новые стратегические рамки взаимоотношений, которые станут заменой Договора по ПРО 1972 г. и позволят Вашингтону начать создание системы ПРО страны;

действия США по созданию НПРО могут войти в противоречие с Договором по ПРО 1972 г. уже в 2002 г. К этому времени США вместе с Россией или в одностороннем порядке выйдут из Договора по ПРО. Речь идет о месяцах, а не о годах, хотя конкретной даты пока не установлено. Соответствующее заявление (о выходе из Договора по ПРО) американская сторона намерена сделать в конце 2001 г. (что и было сделано);

Белый дом считает, что Договор по ПРО является пережитком «холодной войны» и был подписан в период противостояния СССР и США. Сейчас эра противостояния двух ядерных сверхдержав канула в Лету. Время взаимного устрашения прошло. Следовательно, пора

550

выбросить договор в помойную яму. Новую систему стратегической стабильности взамен ныне существующей создать лишь после того, как Договор по ПРО прекратит свое существование;

за пределами консультаций в Москве появились многочисленные утечки информации из Пентагона о планах развертывания противоракетной крыши над Америкой: создании ограниченной НПРО (наземной, морской и воздушной); переходе к глобальной НПРО (на суше, на море и в космосе);

подготовке к возобновлению ядерных испытаний; конструировании нового космического супербомбардировщика. Министр обороны Рамсфелд заявил о том, что его страна в решении вопроса о будущем ПРО находятся в стадии научно-технических разработок и исследований.

В Пентагоне с предельной откровенностью рассказывают о том, что на Аляске (форт Крили под Фэрбенксом) начато строительство испытательного полигона, где будет размещено 5 ракет-перехватчиков. Это не противоречит Договору по ПРО, но требуются предварительные переговоры с российской стороной. В ближайшие 14 месяцев будут проведены 17 испытаний: 10 – с установок наземного базирования и 7 – с морского. Комитет палаты представителей конгресса утвердил запрос правительства на финансирование работ по НПРО на сумму в 8,1 млрд долларов.

Российская сторона высказала американцам свои контраргументы:

существующая многоярусная система договоров и соглашений по вопросам стратегической стабильности полностью отвечает интересам России, и у нее нет никакого желания выходить из того или иного соглашения. Нельзя говорить о Договоре по ПРО в отрыве от многих других соглашений, в том числе и в области наступательных вооружений;

учитывая тесную увязку вопросов стратегических наступательных и оборонительных вооружений, для нас

551

важно получить ответы по нескольким вопросам. Это – пороги сокращения вооружений, время сокращения, а также меры контроля, доверия и транспарентность. Российская сторона сожалеет, что американские коллеги не дают ответа на эти вопросы, тем более что свои позиции мы уже неоднократно озвучивали.

Российская сторона не отрицает возможности создания новой архитектуры стратегической стабильности, однако разработать новую модель за несколько месяцев невозможно. Этим надо серьезно заниматься после получения ответов от США на наши вопросы. Разрушать Договор по ПРО без предварительного создания новой модели стабильности – это путь в никуда, а точнее, в дебри неизвестности.

Оценивая высказанные на консультациях в Москве заявления сторон, считаю целесообразным изложить некоторые свои мысли о первой встрече «про» и «контра».

Прежде всего, очевидно, что американская сторона пытается создать впечатление, что вопрос о развертывании НПРО и выходе из Договора по ПРО является необратимым и решенным. Однако на деле многое из сказанного американцами является откровенным давлением на Россию с целью заставить ее пойти на уступки по другим проблемам и безоговорочно следовать в фарватере политики Вашингтона.

Видимо, из-за скромности или по иным обстоятельствам американская сторона умолчала о других принципиальных фактах, негативно влияющих на противоракетное решение Белого дома.

Например, американские представители забыли об отношении международного сообщества к «звездной войне». С этой химерой прославился в свое время президент Рейган, но оказался в одиночестве. Подобная ситуация складывается и в настоящее время. Во всяком случае, пока что не нашлось ни одного государства, которое бы добровольно поддержало бушевскую «звездную войну». Франция возражает открыто, Германия

552

проявляет сдержанный скепсис. Другие союзные страны при несомненной верности Америке также выдвигают различные оговорки.

Почти все страны мира не доверяют США в вопросах поддержания стабильности в мире. Да и какое может быть доверие, если Вашингтон игнорирует международные договоры и соглашения? Похоже, что, если Америка безответственно и вопреки общественному мнению встанет на путь «звездных войн» и поставит под угрозу договорно-правовую систему, она может дестабилизировать обстановку Согласится ли с таким политическим курсом президента Дж. Буша американский конгресс?

Лидер демократической оппозиции в палате представителей Ричард Гепхардт считает, что в нынешнем составе конгресса США «существует и в ближайшей перспективе сохранится двухпартийное большинство законодателей, выступающих против слома Договора по ПРО». Он убежден, что в нынешнем году на Капитолийском холме остановят развертывание системы НПРО и «даже дальнейшие испытания, которые можно было бы в порядке спора счесть нарушением этого соглашения».