Текст книги "Черный Василек. Наекаэль (СИ)"

Автор книги: Никита Воробьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 28 страниц)

– Яблоко. Там, откуда ты родом таких нет? – Полюбопытствовал он.

– Не а, – сказала она, прожевывая остатки с удвоенной скоростью, – а у тебя дома их много?

– О да, – ответил Вэлдрин, и его взгляд слегка расфокусился, – и они куда вкуснее. Хотя знаешь, эти тоже очень даже ничего.

– Должно быть ты родом из очень богатого, или далекого места. – Сказала Анка, задумавшись. – Отец рассказывал мне что-то о яблоках, но я их никогда не пробовала. Он говорил, что они дорого продаются, потому что далеко растут. – Вэл усмехнулся. – Ну так что, – прищурившись, спросила девушка, – ты богач, или чужестранец?

– А на кого похож больше? – Склонив голову набок поинтересовался он.

– Ого, да это же ты. – Неожиданно раздалось над ухом. Девушка развернулась. – Анка, внучка Марны Пламекрылой, правильно?

Рядом с их столом остановился прекрасно сложенный парень с голубыми глазами на круглом лице.

– Н-ну да. А что? – Смущенно ответила она, отодвинув с глаз волосы. Тут же спохватилась, поняв, что перебила Вэлдрина, но тот уже ушел в себя, глядя на копошащихся студентов, и флегматично поедая следующее яблоко.

– Микула. – Ответил парень и уселся рядом. – Ты, э-э, не против?

– Нет, конечно, – ответила она, и обернулась, – Вэл, а ты? – Вэлдрин промолчал, кажется, не услышав ее вопроса, и Анка тряхнула головой. – Он тоже.

– И вот он дергает вожжи, и, значится, спину еще назад отклоняет.

– И что? – Нетерпеливо спросила Анка, с трудом сдерживая распирающий смех.

– И тут, – Микула тяжело вздохнул, давя эмоции, – и тут она ка-ак на дыбы поднялась, и он, ах-ха, прям со спины, да ка-ак назад завалился, и прямиком в ту кучу навоза, ахахахаахах – расхохотался он, не в силах больше держаться.

– Ахахахахахха, прямо туда? – Вторила ему девушка.

– Прошу прощения, к вам можно? – Послышался сквозь смех знакомый вкрадчивый голос. Анка с трудом взяла себя в руки и протерла глаза от слез. – Я заплутал, и, видимо пришел последний, так что место осталось только за вашим столом. – Извиняющимся тоном проговорил Генрик.

– Конечно, садись, – сказала Анка, махнув рукой на скамейку по другую сторону стола, – пробовал когда-нибудь яблоко? Мне Вэл про них рассказал, на, вот это красное попробуй. – Затараторила она, с трудом перегибаясь через стол за корзиной, а потом к Генрику. Друг ее руку на пол пути перехватил Микула.

– Как ты смеешь даже смотреть в ее сторону? – Резко выкрикнул он. Генрик, прищурившись, замер. – Приходишь сюда, даже не скрываясь, разнюхиваешь тайны для своих хозяев.

– Микула! – Дернулась-было Анка, пытаясь вырвать запястье из стальной хватки, но стремительно бордовеющий парень уже ничего не слышал.

– Хочешь ты или нет, здесь каждый тебя ненавидит. Мы все видим тебя насквозь! – Кажется парень уже вообще не мог сдерживаться. – Ты просто пытаешься втереться в доверие, чтобы потом воткнуть нож в спину, уже решил, кого убьют первым, а? – Микула тяжело выдохнул, взмахнул в воздухе рукой, пытаясь подобрать слова, а в зале повисла тишина. – Скажи, – захрипел он, отдышавшись, – ты один из них?

– О чем ты? – Пробормотала Анка первое что пришло в голову и наконец смогла выдернуть руку. Генрик молчал.

– Видишь! – Указал Микула. – Он даже не скрывается, ничего не отрицает. Не знаю почему тебя еще не выгнали, но за этим столом тебе точно не место.

– Нет, Мик, подожди, он… – Заговорила-было Анка, но Генрик остановил ее, подняв руку.

– Послушай своего друга, Анка. – В повисшей тишине произнес он. – Я все понимаю, уважаемый, и правда, я сбежал из монастыря, когда проявились магические способности. – Он говорил прямо глядя Микуле в глаза. Холодный тон действовал на того отрезвляюще. – Я не спорю с тем, что церковь поступает с вами несправедливо и ты имеешь полное право злиться за это на меня.

– Тогда пойди и сядь на пол в углу, где тебе и следует. – Медленно проговорил Микула, когда Генрик закончил. Анка шокировано закрутила головой, активно хлопая глазами. Зал раздался одобрительными возгласами. Она дернула Вэлдрина за рукав, но тот безучастно смотрел мимо Генрика, и никак не реагировал. Пожав плечами тот развернулся и зашагал прочь от стола.

– Хватит! – Громко раскатился над головами высокий голос. Ученики обернулись: из-за одного из столов встала девушка, и быстрыми шагами подбежала к Генрику. – Доволен? – Продолжила она, обратившись к растерявшемуся Микуле. – Ты омерзителен.

Схватив шагающего Генрика за плечи, она развернула его лицом к столу.

– Ребекка. – Представилась она. Генрик удивленно покачал головой.

– Отойди, – сказал он шепотом, – не делай этого.

– Вот видишь?! – Крикнула она, обращаясь к Микуле. – Видишь, до чего его довел? Монастырь, не монастырь, какая разница? – Она обернулась к сидящим вокруг, обводя толпу широким жестом. Анка тихо охнула от восхищения. – Все мы здесь вместе, а он, возможно – наш единственный шанс наладить отношения с внешним миром, доказать другой стороне что мы не чудовища, поклоняющиеся демонам, и ты встречаешь его так? – Ребекка смерила Микулу уничижительным взглядом. – Ответь мне, будь на его месте ты, что бы сделал? – Не выдержав, парень отвел глаза. – А потом вы удивляетесь тому, что мы изгои. – Припечатала она, и, схватив Генрика за руку, усадила его за стол Анки, сев рядом с ним. Как по команде шум и стук посуды вокруг возобновились с прежней силой. – Ты видел, как он сюда попал? – Зашипела девушка – Тебя тут не было в тот день, так ведь? Патруль нашел его, лишенного сил, под деревом. На нем не было ничего, кроме драной рясы, в которой он сбежал. – Генрик снова попытался что-то сказать, но Ребекка не дала. – Ты не видел, как его, вымазанного грязью, и умирающего от голода и жажды, привели сюда, как отпаивали с ложечки. И знаешь, что он сделал, как только обрел дар речи? – С вызовом спросила она. – Попытался уйти, чтобы не подставлять нас, отказывался взять новые вещи и еду, просил, чтобы ему завязали глаза, чтобы не мог рассказать, как найти это место. – С каждым словом Микула все больше мрачнел. – Знаешь, сколько его уговаривали остаться? – Микула не отвечал. – Вот! – Выдохнула она, схватила из корзины яблоко, и демонстративно развернулась на лавке к соседу.

Подобрав раскрытую от удивления челюсть, Анка обернулась к Вэлдрину. Тот ей улыбнулся, взял с подноса еще что-то съестное, и облокотился на стену. Только одна вещь выбивалась из общего хаоса. Анка видела вдалеке светящийся взгляд смешливых фиолетовых глаз.

– Дзынь-дзынь-дзынь. – Прозвенел бокал, по которому стучали ложечкой. Все разговоры прекратились, и Анка обернулась, рассматривая взявшегося мужчину, вышедшего в центр зала. Присмотревшись, она вспомнила его: именно этот человек помог ей на экзамене, сказав, что теплые мыши тоже считаются решением.

– Господа и дамы, – разнесся над залом громкий приятный голос, – меня зовут Завулон, и сегодня мне выпала честь открывать новый учебный год. В первую очередь хочется выразить благодарность Марне Пламекрылой за то, что у нас есть возможность находиться в этих стенах. – Сказал он, усмехнувшись. Люди вокруг захлопали, и Анка присоединилась к ним. – К сожалению, наш уважаемый директор занята работой, так что не сможет присутствовать на открытии, тем не менее, предлагаю поаплодировать и в ее честь. – Сказал он, и сделал паузу, выжидая, пока хлопки утихнут. – Этот год будет сложным и интересным для всех нас, и не стоит переживать о направлении своей учебы. Многие скажут вам, что иллюзии слабее или хуже любой другой школы, – проговорил он, улыбнувшись, кажется прямо Анке в глаза, – но ответьте мне на один вопрос: сможет ли противник победить вас, если не будет понимать даже того, с кем сражается? Будет ли он продолжать сражение, если вы сможете убедить его в том, что он уже победил? Лично я считаю, что только недалекий будет недооценивать иллюзии и их потенциал. Учитесь хорошо, ребята, и пусть в ваших глазах всегда горит огонь! – Зал взорвался новой волной хлопков, а Завулон, сжав правую руку в кулак, легонько стукнул по бокалу, который сжимал в левой, массивным перстнем, ознаменовав тем самым начало учебы.

«Тук-тук-тук». Робкий стук в дверь перебил скрежет пера, которым Марна сосредоточенно выписывала на бумаге символы. Сжав зубы и тряхнув головой, она продолжила, решив не откликаться на назойливый шум. Мысли в последнее время так и норовили перепутаться в голове, так что она решила не рисковать. Замок недавно, кажется, стал подчиняться хуже, будто почувствовав рядом с собой силу нового лидера… либо слабость старого. Все чаще коридоры, которые она приказывала проложить, вели не туда, а двери открывались не охотно. Что уж говорить о башне, в которой даже пришлось делать ремонт после частичного обвала одной из стен. «Тук-тук-тук», – раздалось вновь. Марна сделала глубокий вдох, несколько раз сжала и разжала кулак левой руки, и продолжила работать. Хвала богам, кабинет, созданный ею во время ожесточенной схватки с сознанием замка, не подчинялся никому кроме нее самой, без ее помощи никто не мог даже найти в него дверь, хоть она и была на виду. Помогало спастись от надоедливых студентов. Правда из-за этого последние месяцы она из него почти не выходила: люди стали слишком раздражать. «Тук-тук-тук», – прозвучало в третий раз. Марна рефлекторно дернулась, и перо, до этого мирно скрипевшее, с противным звуком надломилось у самой бумаги, оставив на ней огромную расползающуюся кляксу. Скрипя зубами, она зажмурила глаза, чувствуя, как от писчего инструмента в руке остается только горстка пепла. Сразу же заскрипела отпираемая дверь, и Марна направила на разъем разъяренный взгляд.

– З-здрасьте. – Пробормотала черноволосая девушка, выглядывая из-за двери. Марна посмотрела на нее так, что та моментально дернула ручку назад, но дверь, вместо того чтобы закрыться, потянула ее вперед. Она разжала ладонь, но было уже поздно: створка вытолкнула ее на центр комнаты. Осознав свое положение, она отшагнула, но предательская дверь с оглушительным хлопком закрылась и для надежности провернула ключ в замочной скважине.

– Как ты попала сюда? – Сдерживая эмоции поинтересовалась Марна.

– Дверь была не запрета, вот я и решила проверить, простите. – Затараторила Анка.

– Вот как? – Марна вскинула брови. – А кто показал ее тебе?

– Завулон сказал, что она на верхнем этаже башни, я поднялась, а тут всего одна дверь. – Извиняющимся тоном произнесла девушка.

– Завулон? – Марна приподнялась на руках, глядя на вошедшую. – Анка? – Осознание коснулось ее лица. Тяжело выдохнув, Марна с шумом осела назад.

Девушка подняла взгляд и увидела, как лицо бабушки медленно расслабляется, и на место злости приходят морщины. Марна вздохнула и откинулась в кресле, опустив руки с подлокотников свободно свисать. В таком состоянии она будто сразу постарела на добрых пол века. Если, войдя в кабинет Анка видела в ней ровесницу своей матери, то сейчас – бабушку.

– Значит старый хмырь опять решил подшутить надо мной в свойственной ему манере. – Философским тоном произнесла Марна. – Знаешь, в последнее время мне кажется, что он хочет загнать меня в могилу раньше срока. – Марна скривилась. – Хотя мне и так не много осталось, чувствую что-то такое. – Добавила она тихо.

– Старый? – Переспросила Анка. – Но он совсем не выглядит очень уж старым. – По прикидкам девушки мужчина с фиолетовыми глазами и пробивающейся сединой хоть и был в возрасте, но телосложение и легкость движений у него были совсем не стариковские.

– Не обманывайся его внешностью, девочка. Завулон топчет эту землю едва ли ни с начала времен. – Марна помассировала пальцами вески. – А его образ лишь еще одно оружие в арсенале. Еще во времена скитаний богоизбранного народа по пустыне он каким-то образом разгадал тайну имени одного из самых могучих демонов – Азазелла, а для демонов это означает рабство до самой смерти умника. – Анке послышались нотки зависти в речи родственницы. – Кстати… – Марна помедлила, подбирая слова. – справедливости ради, если демон узнает твое имя, тебя ждет та же участь, так что будь с ними внимательнее. – Она откашлялась. – Вот Завулон и продлевает себе жизнь уже черт-знает-сколько времени, и думаю это не единственное преимущество обладания ручным генералом Ада. – Марна задумалась, перебирая что-то в голове. – Видела перстень у него на пальце? Это одна из дочерей Арахны, той самой, что в незапамятные времена дерзнула на Афину Палладу, за что была обращена паучихой. Старик нашел ее труп и вдохнул в него жизнь своей магией, сделав своим фамильяром, хотя об этом он с радостью сам расскажет на своих занятиях. – Марна хмыкнула. – В общем, не суди о людях только по внешности, этот тип не только силен и умен, но и в равной мере расчётлив. – Она взяла недолгую паузу. – Кроме того, в последнее время мне все чаще кажется… В прочем, не важно. – Марна вздохнула, и выровнялась в своем кресле. – Ты чего стоишь? – Спросила она, и щелкнула пальцами. Из угла комнаты к Анке подъехало второе кресло. Немного недоверчиво девушка походила вокруг, рассматривая его и трогая обшивку. – Не бойся, кресло обычное, можешь садиться.

Анка тяжело села (плотный ужин давал о себе знать и явно конфликтовал с винтовой лестницей), и наконец обвела взглядом кабинет. Широкие книжные полки, какие-то схемы на стенах. Тяжелый стол, заставленный причудливыми статуэтками и бумагой и стойкий тяжелый запах лаванды. Немного помолчав, Анка все же решила прервать тишину.

– А тут все умеют… ну вот так. – Девушка задумалась, а потом начала красноречиво размахивать в воздухе руками, изображая движущиеся кресла и самозакрывающиеся двери. – Ариана делала то же самое. – Марна удивленно выгнула бровь, пытаясь сообразить, что значат эти жесты.

– Замок? – Переспросила она. – Нет не все, только я и немного девчонка-русалка. У этих стен есть сознание, и Князь вампирского клана должен подчинить его своей воле, чтобы получить возможность управлять им. – Марна оперла подбородок на ладонь, рассматривая внучку изучающим взглядом, от которого той сразу стало неуютно. – У них правда больше возможностей, говорят, могут силой мысли перестроить его полностью, перемещать между мирами и еще много чего. Мне удалась лишь малая доля, но пока это не важно.

На некоторое время в комнате вновь повисла тишина. Анка судорожно перебирала в голове темы для разговора.

– А почему вы его выбрали?

– Ну, – Марна пожевала, – в общем есть такая штука – Чистилище. Это вроде мир, существующий параллельно нашему. Судя по тому, что мы о нем знаем, он существует очень давно, и содержит в себе все мысли, приходившие в голову когда-либо жившим людям. – Она провела указательным пальцем по воздуху, очерчивая круг вокруг головы Анки. – Там они хранятся в виде… образов, такой чистой энергии. Потрогать, или изменить их нельзя, но ты просто представь себе, сколько там этой дряни. Короче говоря, замки вообще-то существуют там, их вроде как создал вампирский бог, или еще кто-то, я не эксперт. – Она пожала плечами. – В чистилище можно попасть, но оно вытягивает из гостей все жизненные соки, поэтому никто, кроме нежити не может там находиться. Только вот в местах, где множество людей испытывали очень сильные эмоции, могут случаться прорывы, и Чистилище наслаивается, или вырывается в реальность. Вампиры могут перемещать свои замки между такими брешами, поэтому их называют Якорями. – Марна налила себе воды и сделал долгий глоток. – Так вот, – вытерев губы, продолжила ведьма, – из них помимо всего прочего без конца прет та самая гуща мыслей и образов, по сути, чистая энергия, которую мы научились использовать. Когда мы с Завулоном пришли сюда, в замке не было… почти не было хозяев, расправиться с ними не составило труда. И судя по тому, что владельцы до сих пор не заявились, я делаю вывод о том, что они где-то здесь, во сне. – Марна красноречиво кивнула головой в сторону двери. – Есть у них такая способность максимально ограничивать жизненные функции организма, чтобы восстановиться. Думаю, они прямо в этих стенах и полу, ждут и копят силы. – Анка в ужасе дернулась. – Не бойся, мы экранировали камень от токов энергии чистилища, а другого способа питаться у них нет. Разве что залить тут все реками крови, чтобы дать им напиться. – Марна усмехнулась. – Кстати тут еще и крайне безопасно. Туман чистилища очень боится света, но по ночам вытекает из-под стен, заполняя ров, и будь уверена, пройти через него живым невозможно. – Она прищурилась, глядя на внучку, но промолчала, что, тем не менее, не ушло от ее внимания. – Так что, если на нас нападут, мы всегда будем об этом знать. А уж двое таких магов как мы с Завулоном при поддержке бесконечного источника энергии способны на многое. Да, кстати, если старый хрен решил обзавестись замком для изучения магии чистилища, то мне он нужен был только для того, чтобы обеспечить тебе будущее. – Марна тяжело вздохнула и замолчала.

– Мне? – Анка округлила глаза. Марна немного помолчала.

– Да… – Ведьма устало протерла глаза. – примерно в твоем возрасте я заключила договор с демоном. Мне угрожала опасность, и выхода в общем-то не было. Я молилась Богу, но он не спешил помогать, а вот Ньярлатотеп был расторопнее… Я не хотела терять себя, как другие ведьмы, и оставила пространство в соглашении, но взамен демон попросил. – Марна долго собиралась с силами, шевеля челюстью. – Он сказал, что возьмет себе потомка из моего рода. Я тогда думала, что сестру, но, когда все мои родные умерли, поняла, что нет. Когда родилась твоя мать я боялась, но тоже обошлось, а вот когда на свет появилась ты, я все поняла сразу. – Марна оглядела внучку с головы до ног. – Я могу только получать магию от демона, ты другая. У тебя его кровь в жилах. – Анка поймала на себе странный взгляд, полный задумчивости, зависти, и раскаяния. – У демонов нет органов, вся сила идет от крови, понимаешь, о чем я? Они лишены фантазии, а люди власти над магией, но ты владеешь и тем, и другим. Ты можешь изменять мир так, как захочешь, перекраивать его под себя. Но я всегда думала о том, захочешь ли ты этого? Я боялась, что ты можешь испугаться, или отречься от этого сразу, как только узнаешь, чтобы потом прожить остаток дней в грязной хибаре среди муки и свиней, – она экспрессивно размахивала ладонями, – в обнимку с соседским пьяницей. Поэтому я создала это место, чтобы показать тебе, на что ты способна, и дать тебе выбрать, хочешь ты этой силы, или нет. В конце концов, если не будешь пользоваться ею, то проживешь и умрешь, как человек. Кстати, уж прости, райских кущ тебе не видать… за то может хоть будем в соседних котлах, а? – Марна горько засмеялась. – Я не надеюсь на то, что ты меня простишь, но умоляю тебя, попробуй понять. – Она склонила голову, ожидая брани и проклятий, но тут Анка подскочила к ней и крепко обняла.

– Я не все понимаю, но неужели ты все эти годы странствовала, сражалась и страдала только ради этого? – Марна закрыла глаза, чувствуя, как из них текут слезы.

– Знаешь, я никогда не жалела о том, что ушла из вашего дома 13 лет назад, но только сейчас, смотря на тебя, я понимаю, что кое-чего мне все-таки не хватало.

Так они и стояли, молча думая о своем.

– Ну что, расскажи, как там поживает моя дочь и этот деревенский торгаш. – Ворчливо сказала Марна, утирая лицо рукавом, глядя на просеявшую Анку.

Большой просторный зал шелестел множеством перешептываний. Анка настороженно обернулась: за десятками рядов столов сидели, тихонько переговариваясь, студенты, ожидающие прихода преподавателя. Как сказал с утра Микула, их ждал рассказ о чудовищах, которых можно встретить в округе, история замка и его обитателей. Что-то вроде вступления перед началом учебы. Она настороженно посмотрела на лист бумаги, перо и чернильницу, стоявшие перед ней. Им придется… писать? Еще немного напрягали слова бабушки о том, что помимо учебы ей предстоят отдельные уроки лично с ней. Обуздание своей демонической природы звучало очень заманчиво, но судя по тону, с которым Марна об этом рассказывала, дело будет не легким. И почему-то Анка была уверена в том, что поблажки любимой внучке не дадут. Еще она узнала, что в этом самом замке ровно через год Завулон и Марна организуют большой турнир волшебников со всего мира, по результатам которого победитель получит титул Архимага вместо улыбчивого дедули, какие-то награды, почетное место начальника замка и, разумеется, всеобщее уважение. Анка на секунду расплылась в улыбке, представляя, как поднимает над головой большой и дорогой приз (пока не решив, какой именно), и как потом ей все начинают хлопать и кланяться, но быстро прогнала эту мысль из головы: учеба важнее. Еще бабушка рассказала про какой-то деревенский фестиваль, на который несколько дней назад сбежали студенты, нарушив запрет на выход из замка в ночное время ради танцев и выпивки. Местонахождение деревни, имена беглецов и наказание Марна раскрывать отказалась. Анка надула щеки: «все равно узнаю», – подумала она. «Надо было думать, прежде чем говорить о таком внучке». Об этих двух новостях она, конечно же, сразу поведала своим новым друзьям, и Вэл, усмехнувшись, пообещал, что узнает все про эти танцы и расскажет ей, чтобы точно не пропустила их на будущий год, Генрик и Ребекка только головой покачали, а у Микулы глаза загорелись так, что в одном сообщнике она тут же уверилась. В общем, вчерашний день прошел удачно.

– Кхм-кхм-кхм. – Прервал размышление девушки невесть-когда появившийся преподаватель. – Давайте начнем с того, что вы все напишете на этом листе, – сказал он, демонстрируя желтовато-серый листок на вытянутой руке, – свои имена, чтобы нам было проще работать. Передавайте его по очереди.

Бумажка потихоньку стала переходить из рук в руки, медленно но верно приближаясь к их столу. Еще чуть-чуть и вот Генрик уже выводит что-то пером, дует на лист, и передает его. Анка взяла пергамент в руки. На всем пространстве красовались лишь несколько строк. Девушка оторопела поводила глазами, и обернулась к Генрику, но тот, закрыв лицо руками, уже тихонько посапывал, не подавая признаков жизни. Она медленно обернулась в другую сторону, и встретилась с таким же, как у себя, полным отчаяния взглядом Микулы. Писать они не умели.

Как оказалось потом, грамоте не был обучен почти никто из поступивших. Преподаватель громко посмеялся, но злиться и наказывать никого не стал, позвал Завулона, что-то обсудил, и всех отправили в другой кабинет. Следующие три недели ученики усиленно зубрили устную и письменную латынь. И видит Бог это было ужасно. Мозг Анки трещал от напряжения каждый день с утра до вечера. Спасибо судьбе, что Генрика скоро отправили учиться магическому музицированию вместо письменности, потому что его вечно безразличное выражение лица, когда он выписывал самые сложные слова и читал самые длинные предложения, закапывали самооценку девушки глубоко под землю. Еще немного позже занятия разрешили покинуть Вэлдрину: хотя он тоже не был знаком с письмом и чтением изначально, его обучаемость поражала воображение. Уже на первом занятии он, искренне улыбаясь, вывел на глиняной дощечке свое имя. Так или иначе, благодаря магии и тяжелейшему труду, к концу первого месяца обучения большая часть группы свободно владела и письмом, и чтением.

– Итак, господа и дамы, теперь, когда вы вернулись, предлагаю начать наше занятие с вопроса о том, что вы знаете о вампирах? – Темноволосый мужчина, которого Анка не видела почти месяц ничуть не изменился с их последней встречи. Казалось, будто он так и стаял здесь в центре аудитории, ожидая возвращения студентов. – В библии есть место, в котором Господь говорит своему пророку следующее: «И приведи тельца пред скинию собрания, и возложат Аарон и сыны его руки свои на голову тельца пред Господом у дверей скинии собрания, и заколи тельца пред лицом Господним при входе в скинию собрания, возьми крови тельца и возложи перстом твоим на роги жертвенника, а всю остальную кровь вылей у основания жертвенника, возьми весь тук, покрывающий внутренности, и сальник с печени, и обе почки и тук, который на них, и воскури на жертвеннике, а мясо тельца и кожу его и нечистоты его сожги на огне вне стана: это – жертва за грех». – Преподаватель немного помолчал. По аудитории прошелся шепот, и Анка опустила глаза в свою бумагу, усиленно делая вид, что записывает.

– Ветхий Завет, книга двадцать девятая, стихи с десятого по четырнадцатый. – Негромкий голос Генрика неожиданно резко разорвал тишину. – Здесь говорится о том, как Господь велел приносить ему жертву.

– Прекрасно. – Улыбнулся темноволосый. – Обучались в церкви?

– В монастыре. – Несколько виновато ответил Генрик. Микула что-то неразборчиво проворчал в ответ.

– Любопытно. – Пространно ответил мужчина. – Что ж, раз уж мы с вами находимся в вампирском замке, думаю стоит начать ваше знакомство со сверхъестественными тварями именно с кровососов. – Профессор усмехнулся собственной шутке. – Многие из вас могут задаться вопросом о том, для чего нужно было отступление в сторону Писания. Так вот, по собранным магами со всего мира сведениям, описываемый в этих строчках ритуал жертвоприношения имеет к появлению вампиров непосредственное отношение. – Он вышел немного вперед, присаживаясь на край своего стола. – Понимаете ли, какое дело, жертва богу это не просто бедная зверушка на обед, а, скорее, живой артефакт, благословленный самим богом за усилия людей, которые его вырастили, признали свои грехи, добровольно отдали жрецам, а те провели обряд по всем правилам. – Профессор пригляделся к аудитории, пытаясь понять, осознали ли ученики сказанное им и остался доволен. – В момент жертвоприношения само животное так же становится священно, и бог не делает различий между его частями, но, как вы могли понять, некоторые из них он повелел съедать священникам, другие уничтожать на алтаре, а третьи – выкидывать, оставляя за пределами скинии. – Чередуя слова красноречивыми жестами продолжил мужчина. – Кстати, в сторону этой вылитой крови и выброшенных внутренностей запрещалось даже смотреть. Никто об этом и не думал, пока не произошел один инцидент. В общину евреев пришла девушка. Тогда было не принято принимать незнакомых людей, но, говорят, она была красивее любой женщины, которую видели местные люди, кроме того, она вышла из пустыни, одинокая, уставшая и совершенно потерянная, но живая. – По морщинистому лицу черноволосого стало понятно, что он много раздумывал об этом событии, изучая вампиров. – Она сказала, что бродила по пескам уже очень долго безо всякой надежды, и люди решили, что это знак свыше, и ее, как и их ведет бог. Очень скоро она прониклась культурой и верой этого народа, но, когда узнала о жертвоприношениях, решила, видимо, украсть у бога часть его силы. Она выбрала одного мужчину и долго подводила к предстоящему преступлению. И вот в один из дней после жертвоприношения они вдвоем пробрались к скинии и сделали задуманное: она собрала и выпила с расщелин в камнях кровь, а он съел куски внутренностей, пока те не успели окончательно превратиться в угли. – Преподаватель усмехнулся. – Стоит ли говорить о том, что бог пребывал в ярости от такой дерзости? Кара настигла нарушителей незамедлительно, страшнейшее из всех проклятий обрушилось на их головы. Проблема была лишь в том, что из-за святости животного они не могли не получить и благословения, так что оба стали бессмертными. – Он откашлялся, переводя дыхание. – Девушка стала первым вампиром: она была обречена вечно скитаться, алкая крови, и не имея возможности больше ничем утолить свою жажду, а мужчина потерял свой человеческий облик, став первым оборотнем. Говорят, он перенял облик быка. Кстати, для него создатель сделал поблажку: так как причиной его преступления был не злой умысел, а затуманенный коварством разум, тот не стал прогонять его от своих глаз, и потому оборотни могут переносить солнечный свет и сохраняют свои души. На беду кровопийцам, в момент превращения из человека в бестию они свои души теряют: те намертво срастаются с телами, делая их отчасти похожими на демонов (у которых нету физических тел, и даже материальная форма является только проекцией энергетической сущности), что дает им возможность управлять своим организмом силой воли, изменяя его и залечивая раны. – Он вернулся и снова сел за стол. – Так же именно это наделяет вампиров рядом сверхъестественных способностей, вроде превращения в туман, которое, подобно демонам, вампиры применяют по своему желанию. Эти способности не являются магией в чистом виде, поэтому никакие способы защиты от магии на них не работают. То же, кстати, справедливо и для многих других бестий, например сирен, от чьего пения люди теряют себя. Услышав его, вы не сможете защититься никак, будь вы хоть величайший маг во всем мире. – Профессор многозначительно хмыкнул. – Со взглядом Горгоны и прочим подобным дела обстоят так же, если, конечно, закрытые глаза или залитые воском уши не кажутся вам чем-то волшебным…

– А сейчас обратите внимание сюда. – Удивительно, но как только Завулон начинал говорить в аудитории воцарялась тишина, хотя он никогда не злился, и, более того, вечно ходил с широченной улыбкой. – Фамильяры – это мощнейший инструмент мага. Пусть это чары высокого уровня, надеюсь многие из вас смогут обзавестись ими уже в ходе обучения. Фамильяры создаются из частички души хозяина, которой он наполняет неодушевлённый объект, наделяя его неким подобием жизни. – Лекторским тоном продолжил он. – Фамильяры – преданные слуги, которые никогда вас не ослушаются. Они могут применять заклинания, подготовленные вами, изменять свой облик по вашей воле, а также исполнять определенный набор указаний, сложность которых зависит от выбранного тела и, скажем так, размера фрагмента души. – Завулон постучал пальцем по кольцу, и серебряный паук, до того сидевший на нем, начал медленно разминать лапки и наполняться цветами. Немного времени спустя он переполз к архимагу в руку и стал увеличиваться в размерах. Он резко махнул рукой, и паук отправился в полет. Анка одернулась назад: животное приземлилось прямо перед ней, не переставая расти. Пошевелив жвалами, он шагнул вперед, и уставился на нее всеми своими глазами. Анке стало еще больше не по себе. Тихо ойкнув, от нее отодвинулся Микула, девушка обернулась в другую сторону, и столкнулась взглядом с Генриком, в глазах которого неожиданно появились небесно-голубые искры и невиданная до того сосредоточенность, будто парень уже встречал таких тварей раньше. Тут Завулон хлопнул в ладоши, и Анку обдало волной теплого воздуха. – Обратите внимание на результат. – Победоносно произнес профессор. Анка медленно вернула взгляд в исходное положение: на парте перед ней стояла… она сама. Паук волшебника стал ее точной копией, которая медленно обвела взглядом зал, помахала рукой, а потом отвесила низкий поклон, и с еще одним громким хлопком сжалась, вновь превратившись в украшение и вернувшись на палец волшебника. Когда шок от увиденного спал, аудитория разразилась аплодисментами. Профессор усмехнулся и поднял вверх руку, успокаивая учеников. – Не стоит, это лишь малая часть его возможностей. Итак, когда вы сами это увидели, перейдем к теории…