Текст книги "Черный Василек. Наекаэль (СИ)"

Автор книги: Никита Воробьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 28 страниц)

Глава 5. Ответы.

– Ратибо-ор… – Ненадолго повисла тишина. – Ратибор! – Куда более настойчиво повторил знакомый голос. – Ты вообще меня слышишь? – Он дернулся на кровати резко распахивая глаза. – То-то, – удовлетворенно кивнула женщина, – Рада уж по дому хлопочет, беги ей помогай, отец едет. – «Отец» – пронеслось в его голове.

– Мама?.. – Неуверенно переспросил он, оглядывая знакомую комнату.

– А? – Обернулась она, задумчиво улыбаясь своим мыслям зелеными глазами. – Он вытянул руку на встречу ей и шагнул вперед.

Громко барабанил дождь. Тяжелые капли падали с неба, разбиваясь о его голову и собираясь в лужицу на дне телеги. Запястья, затянутые тугой бичевой, ныли от боли. Рядом тихо всхлипывала Радомира, а с другой стороны сосед Тиша. Плакать сил уже не было. Возницы переговаривались на незнакомом грубом языке, удаляясь все дальше от того, что осталось от их дома.

– Беги. – Прошептала ему на ухо Рада, убедившись, что никто их не слышит. Пламя костра громко щелкало, отвлекая внимание пленителей.

– Что? – Непонимающе тряхнул головой Ратибор. – Куда?

– Подальше отсюда. – С грустной решимостью ответила она и обняла его. – Отец же учил тебя как выжить в лесу и не заплутать. Едва ли там, куда нас везут будет лучше.

– Я обязательно вернусь с подмогой. – В его голосе вспыхнула искра надежды, но почти сразу угасла. – Но как мне это сделать, они точно хватятся.

– Беги. – Уверенно повторила она, отталкивая его в сторону. – Я их отвлеку. – Он поскользнулся, не удержав равновесия и шлепнулся в траву, скатываясь дальше в небольшой овраг. – Эй вы, остолопы! – Что было мочи выкрикнула сестра. – Чего рты поразевали? – Продолжила кричать она, пока он изо всех сил несся к ближайшим деревьям, скрываясь в непроглядной темноте.

Он сидел на тонкой ветке, прижимаясь к стволу высокого дуба почти у самой макушки, трясясь от холода пополам со страхом. Преследователи не отставали, даже сейчас он слышал вдалеке шум долетающих разговоров и хруст трескающихся ветвей. Он зажмурился и утер рукой слезы. Есть хотелось неимоверно, последний раз перехватить что-то удалось несколько дней назад, и с тех пор за ним шли едва ли не по пятам. Почему? Вопрос не оставлял его с самого побега. Голова кружилась, болело горло. Шанс на спасение казался все более призрачным еще и потому что со страха он заблудился. Ратибор тихо всхлипнул. «Неужели в целом мире нет никого, кто может мне помочь?» – колотилось в его голове.

Вдруг из густых кустов под ветви дуба вышел седеющий мужчина в легкой, местами подранной рясе. Он раздвигал листву посохом, сделанным, видимо, из оструганной ветки, подобранной где-то в лесу. Ратибор всполошился. Человек был совсем не похож на тех, кто напал на его дом.

– Уходите. – Стараясь издавать как можно меньше шума, прошипел он. – Прошу вас, сударь, уходите быстрее. Здесь очень опасно. – Давя слезы добавил он. Мужчина резко вздернул голову и внимательно посмотрел на него ярко-голубыми глазами.

– Прячешься? – Односложно спросил он, с трудом выговорив это слово. Ратибор быстро закивал. Словно в подтверждение под громогласный треск сучьев к дереву вышли преследователи. Шестеро мужчин, одетых в меховые жилеты и вооруженные кинжалами и кнутами. Заметив человека в рясе, они, не сговариваясь, рассредоточились, беря его в кольцо. Ратибор тихо ахнул. – Не драться. – Проговорил человек в рясе, поднимая свободную руку в защитном жесте. «Тщетно» – подумал Ратибор: «они не понимают по-нашему». Вооруженные люди крикнули в ответ что-то на своем непонятном языке. – Уйду мирно. – Добавил мужчина. – Есть дела далеко. – Один из преследователей заорал громче прежнего, и не дожидаясь ответа взмахнул рукой. Ратибор уже видел этот жест. Судьба странного мужчины предрешена. Хотя… Он снова всхлипнул. Мама умерла, защищая его, сестра пожертвовала всем, что осталось, чтобы дать ему сбежать, и вот к чему это привело. Все без толку. Он снова утер слезы. Может хоть у этого странного незнакомца получится уцелеть, раз он сам такой недотепа.

– Эй вы! – Крикнул он со всех сил. – Меня ищите? Так я здесь! – Срываясь продолжал он, перепрыгивая на нижние ветви. Стоящие внизу тут же перевели на него взгляды. – Бегите! – Выкрикнул он, падая на землю и больно ушибившись. – Бегите скорее. – Добавил он, задыхаясь от удара о грунт, но все еще силясь переставлять ноги. Сердце бешено колотилось, прогоняя прочь страх. «Хоть одно доброе дело успею сделать в жизни» – подумал он. За спиной послышалась возня. Он сделал шаг, еще шаг и тут силы окончательно оставили его, он споткнулся о торчащий корень и повалился набок. «Никчемный из меня спасатель, сестра бы убежала далеко-далеко» – подумал он. Но ожидаемых ударов и боли не последовало. Он полежал еще немного и приподнялся на локтях, оглядываясь. У ствола дерева, окруженный сваленными как попало телами стоял седеющий путник в рясе, сверля его холодным задумчивым взглядом. В его руках не было ничего кроме оструганной ветви, на которую он опирался вместо посоха.

– Если лежать дальше другие догонят. – Спокойным тоном произнес он, у Ратибора перехватило дыхание. Мужчина сделал шаг навстречу, протягивая ему руку. – Хочешь уметь защищать себя сам? – Спросил он, помогая ему встать. «Неужели?» – пронеслось в голове Ратибора: «Неужели это правда?».

– Знаешь, почему мы тебе это показываем? – Восприятие вернулось резко, фокусируясь из смазанного пятна в одну точку, будто он на огромной скорости вылетел из темной пещеры. Тут же появилась боль. Болело все тело, так, что терпеть едва хватало сил. Он рефлекторно попытался вздохнуть, но с удивлением понял, что не может. Ни дышать, ни шевелиться. В ужасе он попытался открыть глаза. Бесполезно. Они уже были открыты. «Что за дьявольщина?» – пронеслась в голове единственная мысль. – Как унизительно. – В тягучем голосе, ровном и в то же время певучем, казалось, не было никаких эмоций, только бесконечная красота. – Успокойся. – Мягко добавил он, и Охотник, начавший было сходить с ума от удушья и боли, расслабился, и смог, наконец, оглядеться. Прямо перед ним, сверля невидящим водянисто-изумрудным взглядом, сидела Алиса. Дневное солнце ярко сияло над ее головой, а с аккуратного лица еще не успело пропасть любопытство. Вот только… – Знаешь, Он очень редко обращается к одному из вас напрямую. – У голоса не было пола, его возраст невозможно было оценить, он шел со всех сторон, вгрызаясь сразу в голову, но самое главное – говорила не Алиса. Тонкие губы девушки, сложенные в легкую, немного грустную улыбку, оставались неподвижны. И тут его осенило. Удушье и боль никуда не пропали, он просто перестал их чувствовать. Охотник рванулся чтобы оглянуться, но не смог. Он и сам намертво застрял в неоконченном движении. Пистолеты, направленные Алисе в грудь, также остались на своем месте. Неподалеку в воздухе замерла крапивница, а чуть поодаль, не долетев до земли, завис выбитый из-под колеса телеги камень. «Кто ты?» – мысленно вопросил пустоту он. – Наблюдатель, защитник, одни из многих. – Монотонно перечислил голос, вызывая приступ боли в висках. – «Покажись» – мысленно рявкнул он. На мгновение повисла тишина, после которой мир исказился. – Мы сделаем это, но не для потакания твоей гордыне, а для уничижения невежества. – За спиной девушки с неба ударил ослепительный луч света. Зрение Охотника резануло пронзительной болью, но он, как ни старался, не мог отвести глаз. – Мы здесь, чтобы напомнить и сказать, – сияние набирало силу, ширясь и расходясь в стороны, – однажды, находясь в пучине отчаяния, один сын Адама взмолился о помощи, – с каждым словом голос звучал все громогласнее, оставляя за собой эхо труб и свирелей, – Он услышал его, и послал раба своего Раймонда. – В столбе света стали проступать очертания воздушных одежд, отдельные блики сложились в призрачные крылья. – Однажды, находясь в пучине отчаяния, одна дочь Евы взмолилась о помощи, – свет стал столь ярок, что затмил собой и небо, и солнце, будто становясь единственным предметом реальности в мире, – Он услышал ее, и послал раба своего Ратибора, чтобы подарить возможность вернуть долг. – Фигура вдруг снова потеряла четкие границы и пропорции, искажаясь и перетекая в луче божественного света. – И так ты решил ответить на его дар? – Свет замер, на мгновение принимая четкий облик, но тут по всей его поверхности словно по команде распахнулись сотни пар разно-размерных глаз, уставившихся на него. А затем все вместе вновь пришло в движение. Фигура менялась, глаза то открывались, то закрывались, перетекая друг в друга, но все еще непрерывно сверля его взглядом. Охотник вдруг понял, что не может на это смотреть. Голова разрывалась от психоделической картины, не в силах осознать увиденное, кожа горела, опаляемая ангельским огнем. Он почувствовал, что тает заживо, словно истираясь из этого мира. «Я НЕ СТАНУ ДЕЛАТЬ ИЗ НЕЕ ОРУЖИЕ!» – неожиданно для самого себя в ответ на увещевания в нем вспыхнула ярость. – «Я ОТКАЗЫВАЮСЬ ПОСТУПАТЬ КАК РАЙМОНД!» – мысли сбивались в кучу и утекали прочь, он хотел добавить что-то еще, но не смог. – Ты и не должен. – Тихо пропели голоса. – Если бы Он хотел приказывать вам, то не сделал бы вашу волю свободной. – В пении голосов проскользнула тень древней тоски. – Ты помнишь, что твоей рукой не управляет Господь, но не забывай, что следы, по которым ты ступаешь во тьме, чтобы не сбиться с пути, оставил Он. Но больше Он не станет вмешиваться, чтобы ты не решил. Цени этот дар. – Последние слова словно грандиозный финал эпической баллады прогремели над землей и видение растворилось.

С облегчением Охотник ощутил, что снова может дышать. Он моргнул несколько раз, замечая, как медленно взмахивает крыльями бабочка. Щек коснулся прохладный чуть колкий ветер. До ушей донеслось отдаленное жужжание. Жужжание раскручивающихся запалов пистолетов. Осознание мгновенным ударом озарило его. Рыча от напряжения, он изо всех сил принялся разводить сопротивляющиеся руки в стороны во все ускоряющемся мире. Миг. Бабочка унеслась в сторону. Миг. О землю щелкнул выбитый из-под колеса камень. Миг. И воздух разорвал синхронный гром выстрелов и свист пуль.

– А-А-А-А! – Закричала Алиса, зажимая ладонями уши. С громким хрустом обломилась тяжелая ветка старого дерева, нависавшая над дорогой поодаль. Заржала Земляника, едва не встав на дыбы, но Перикулум вовремя схватил зубами ее поводья, прижимая к земле. Под грустный скрип древесины дробины пробивали доски повозки, оставляя неровные дыры и вырывая из бортов щепки. Рихтер подскочил на своем месте, едва успев подхватить хватающуюся за голову Веру, которая в панике чуть не упала на землю. Охотник расслабил ладони. Девушка продолжала кричать, когда пистолеты с глухим ударом приземлились на дно повозки. Ни одна щепка и ни одна дробинка ее не зацепили. Он закатил глаза и рухнул набок.

Только придя в себя с места сорвалась Вера, вихрем подлетела к Алисе и прижала к себе. Девушка плакала, хватаясь за ее руки.

– Какого черта ты делаешь? – Закричала она. Охотник молчал.

– Рей, мать твою, – прорычал, разворачиваясь инквизитор, – что это было? – Добавил он, угрожающе занося кулак.

– Потом. – Безразличным тоном ответил Охотник. – Мне надо подумать. – Пробормотал он, заворачиваясь в плащ. Сквозь заполняющую голову пустоту он слышал тихие всхлипы, в которые перешел плач Алисы, проклятия и слова поддержки Веры, пространные размышления Рихтера, осуждающее фырканье Пирикулума, далекую, мимолетную ангельскую музыку, и куда более близкий, почти забытый с нападения на Ломеион, но вдруг наполнившийся новой силой демонический шепот.

Вновь мерно скрипели деревянные колеса. Вечерняя прохлада принесла с собой аромат орешника. Трещали сверчки, то и дело доносились клекот птиц, уханье сов и писк летучих мышей. Телега покачивалась на ровной дороге как корабль на волнах. Забившись в угол, сопела Алиса, а за спиной, чтобы ее не разбудить, шепотом переговаривались Вера и инквизитор. Охотника разбудил комар, но он не стал даже отмахиваться от назойливого насекомого. Никогда еще он не чувствовал себя настолько бессильным. Одним из немногих преимуществ своего положения Охотник всегда считал как раз силу. Не в физическом смысле, а в некой независимости от разрушительных воздействий окружающих. Для убийцы чудовищ ничего не значил авторитет мирских господ, он не боялся того, что разбойники нападут на него ночью, не страшился воров, банкиров и колдуний. Было то, что его злило или расстраивало, но не пугало. Позаботься о том, что никто не ударит в спину и можно вообще ни о чем не переживать. Не трудно, учитывая, что чаще всего тем, кто бил в спину, оказывался именно он. Сравнивая себя с рядовым нэрдом, гнущим свою спину с мотыгой в руках, он невольно радовался тому, что может не бояться перейти дорогу не тому человеку, или попасть под горячую руку лендлорда. Чудовища, демоны, колдуны и душегубы годами отправлялись в землю, укрепляя ощущение непобедимости. Рухнуло оно куда быстрее. Кого-то божественное вмешательство сделало бы фанатичным пророком, он же, хоть и легко, но от того не менее болезненно, принял то, что всегда найдется рыба крупнее. Ангел мог испепелить его на месте, а он не смог бы с этим ничего сделать. Все-таки похоже, что демоны не обладают и толикой божественной силы.

Алиса сморщила нос и, не просыпаясь, зевнула, подвинувшись на другой бок. Легко переносит стресс или переутомилась? Как бы там ни было, теперь все, кажется, встало на свои места. Божественная благодать меняет людей. Красота, сила, телосложение, ум – в чем-то такой человек да будет лучше мириад других с самого рождения. А если этот талант развивать… Вера никогда специально не занималась собой, как городские благородные дамы. Времени не было. С ее жизнью и спать удается не всегда, что уж там до всего остального. И тем не менее, невозможно не заметить тот ареол особой привлекательности, что окружал ее. Многие, видевшие девушку впервые отмечали, что она им с первого взгляда была симпатична, а харизмы ей тем более было не занимать. Не то, чтобы в этом вообще не было ее заслуги, но фундамент определенно был заложен благословением. Инквизитор же был вершителем божественного суда. Ни раз и ни два летописцы сохраняли данные о том, что даже самый юный и неопытный инквизитор, вынося приговор, неожиданно проявлял ораторский дар, каким бы похвастался редкий бард. Благословленные люди обречены всегда быть в центре внимания, буквально рождены быть великими. Вот только как поступить с этим величием решать уже им самим. Сам Охотник не обладал ни врожденным талантом, ни приобретенным благом, так что вынужден был умолять Господа поделиться своим чудом хоть ненадолго, для самозащиты.

В отличии от Веры, у Алисы благословений было по меньшей мере два. Чудотворцев, говоривших с животными, Охотник в своей жизни уже видел. Но вот то, что он не смог ей соврать… Удивительно, как такие таланты удерживались в хрупком смертном теле. Видимо, как раз за это она невольно расплатилась своим зрением. Все-таки смертная оболочка не выдержала. А теперь Бог отправил ангела, чтобы спасти ее от неминуемой смерти. Он почти усмехнулся, но смеяться не хотелось. Какой абсурд. Буквально сама судьба материализовалась чтобы поставить его на место. Еще и возвращение долга… Выходит Раймонд тоже оказался в том лесу не просто так, может даже видел ангела во сне или наяву, и решил, что лучшем способом защитить ребенка будет сделать его себе подобным. Оружием, неуязвимой машиной смерти. В груди снова всколыхнулась злость. Жестокая логика, хоть и вполне разумная. Только что он на своей шкуре ощутил, что бесполезно переть против высшей силы. Была бы у него возможность, хоть единый шанс… а в прочем, какой толк об этом думать. Как ни крути, Охотник не видел никакой возможности для себя кроме как беспрекословно подчиниться. Снова. Но не так как Раймонд. Учитель сделал многое для своего ученика, едва ли не все что мог, но для Рейнальда такое решение было неприемлемо. Своей жизни он не пожелал бы даже злейшему врагу. К тому же он не считал себя вправе лезть в чужую жизнь, меняя чужую судьбу. Пусть девочка сама решает, что для нее лучше, а пока… Охотник тихо вздохнул, поворачиваясь на спину. Пока он будет делать что должен. Не для восполнения метафорического долга, от упоминания которого становилось противно, или приказа немыслимого ангела, а потому что осознал, что после всего произошедшего понял Алису. В чем-то, возможно, и лучше ее самой и уж точно лучше кого угодно другого. Недоверие пропало. Бессмысленно не доверять тому, за кого заочно поручились высшие силы. Сейчас, глядя на девушку, заснувшую, забившись в угол напротив, он видел если не друга, то как минимум родственную душу. Не так уж плохо, чтобы поставить на кон судьбу.

Когда повозка остановились, небо уже освещали звезды. Их нежный свет выхватывал из ночной темноты силуэты деревьев, казавшихся в нем залитыми волшебным серебром. Хотя… настоящее волшебное серебро, которое называли мифрил, блестело иначе. Звезды же скорее походили на сказочный иней. Как только колеса перестали скрипеть, со своего места вспорхнула Вера и подбежала к мгновенно проснувшейся Алисе. Девушка уже не спала, но еще не подавала вида. Из вежливости должно быть. Инквизитор, не разворачиваясь, тряхнул Охотника за плечо.

– Распряги коней. – Буркнул он. Рейнальд неторопливо приподнялся, хватаясь за бортик. Алиса машинально дернулась в сторону, к Вере, сверлившей его злобным взглядом. Он одним рывком перемахнул через стенку телеги и похлопал полы плаща, разглаживая складки. – Поужинаем тут, переночуем, а утром двинемся дальше. – Нехотя выдавил из себя Рихтер.

– Ага. – Пространно ответил Охотник, стягивая с Перикулума сбрую.

– Может объяснишь, что происходит? – Язвительно поинтересовался он.

– Может объясню. – Ровным тоном ответил он. – Потом.

– Потом, потом. – Передразнил его Рихтер. – Все время у тебя потом.

– Все равно не поверишь.

– Это не тебе решать. – Инквизитор еще немного постоял у него над душой, но поняв, что продолжать Рейнальд не собирается, махнул рукой девушкам и направился в трактир. Краем глаза Охотник заметил, как за ним протопала Вера, ведущая за руку Алису, и хмыкнул.

– Стой. – Выкрикнул он и подбежал к ним. Вера настороженно следила за каждым его действием. Охотник стянул с плеч плащ и защелкнул пряжку на шее Алисы. Девушка рефлекторно отшатнулась, но сопротивляться не стала. – Там в ткани прорези по бокам, просунешь руки. – Сказал он. – Лучше не привлекать внимание состоянием твоей одежды. – Добавил он, глядя прямо в глаза чудотворке. Та в ответ фыркнула, но промолчала.

Здание придорожного заведения было шикарным. Два этажа, широкие окна, пристроенный сарай для телег и конюшня для лошадей. Место богатое, на широкой дороге. Неподалеку расположилось окруженное забором небольшое хозяйство. Вряд ли здесь кого-то выращивают, скорее содержат до… употребления. Отогнав вместе с подоспевшими слугами повозку чуть в сторону, он прикрыл ее рогожкой, которую на такой случай взяли с собой. Сарай оказался полон.

– Присмотри за вещами. – Понизив голос сказал он Пирикулуму на прощание. Тот вопросительно фыркнул. – Вон она, голову повернешь увидишь. Специально для тебя поставил. – Конь качнул головой и вопросительно засипел, глядя на хозяина. – Не обращай внимания. – Охотник махнул рукой. – Высшие силы погрозили мне пальцем. – Перикулум иронично выгнул бровь. – Умный? – Вкрадчиво спросил Охотник. Конь тактично промолчал. – Вот и молчи.

В заведении горел свет. Дорогие свечи, установленные по всему помещению, едва чадили, наполняя обеденный зал уютом. Ставни уже давно закрыли. Длинные столы в три ряда были заполнены посетителями на половину. Люди пили, ели и весело разговаривали. Богатая одежда и слуги выдавали в них торговцев и мелких дворян, о чем можно было бы догадаться и по одному виду таверны. Менее богатые постояльцы ее бы просто не потянули. Пахло вином, мясом, лакрицей и фруктами. Сумасшедшее сочетание.

– Иди туда. – Окликнул его, отвлекаясь от спора с Верой, Рихтер. Он забыл, что должен был злиться, из-за чего голос его был веселым, пока не пришло осознание. Охотник кивнул и шагнул в сторону.

– Эй. – Крикнула в спину Вера. Он обернулся. – Лучше бы тебе извиниться. – Сурово произнесла она.

– Ага. – Рассеяно ответил он и продолжил движение. Девушка покачала головой и вернулась к прерванному диалогу с инквизитором.

Охотник шел в указанном направлении. Тяжелые доски пола легко поскрипывали под его сапогами. Люди вокруг не обращали никакого внимания. Хорошо. В дальнем конце зала за угловым столом сидела, нервно теребя тонкими пальцами локон длинных светло-льняных волос, девушка в наскоро заштопанном коричневом платье. Он молча обошел стол и сел напротив. Отличное место. Все помещение просматривается. Когда Охотник заскрипел скамьей по полу, она едва заметно поежилась, но руки расслабила и сложила на стол. Он откинулся на бревенчатую стену, окинув взглядом лицо девушки. Растерянность, непонимание, но ни капли страха. Великим людям не пристало паниковать ни в какой ситуации?

– Придется подождать. – Придавая голосу уверенности заговорила она через некоторое время, чтобы прервать тишину. – Госпожа Вера и господин Рихтер выбирают блюда на ужин. – Охотник внутренне улыбнулся, почему-то эти слова его рассмешили.

– Кто научил тебя так разговаривать? – Поинтересовался он. – Учителя? Родители?

– Родители. – Нехотя ответила девушка, повременив. – Мама была служанкой у графа, папа счетоводом у купца.

– Понятно. – Задумчиво протянул Охотник. – Не стоит говорить о них так официально. – Он огляделся, удостоверяясь, что их никто не подслушивает. – Инквизитор еще пару раз тебя поправит, а Вера обидеться может.

– Хорошо. – Коротко ответила девушка. Снова повисла тишина. Он перевел взгляд на друзей. Они все никак не могли договориться, но теперь еще и заваливали вопросами бедную трактирщицу.

– Тебе было страшно? – Вздохнув, спросил он. – Там, в лесу среди волков?

– Что? – Ошарашенно переспросила девушка, удивленно уставившись на него незрячими бледно-зелеными глазами.

– Тогда у дерева, ты думала о том, как же несправедливо то, что в целом мире никто не может тебе помочь? – Внимательно глядя на собеседницу поинтересовался Охотник. Лицо девушки затвердело.

– Что вам с того? – Сиплым голосом поинтересовалась она.

– Ничего. – Он пожал плечами. – Однажды я был в точно такой же ситуации. Кочевники разграбили и сожгли мой дом, убили родителей, пленили друзей. – Охотник перечислял события своей жизни монотонно, без эмоций. – Благодаря сестре мне удалось сбежать от нападавших, но через неделю они загнали меня в угол, я был на грани, и думал точно о том же. – Он прокашлялся, прочищая горло. – Тогда мой будущий наставник спас меня от смерти. – Охотник замолчал, нечаянно углубившись в воспоминания.

– Ужасная участь. – Сочувственно ответила Алиса.

– Как сказать. – Хмыкнул он. – Я жив, в отличии от многих. В общем, – он вздохнул, подбирая слова, – днем в повозке произошло… нечто, побудившее меня сделать то, что я сделал. – Он махнул рукой, резко передумав. – К черту, скажу, как есть. – Алиса задумчиво прислушалась. – Сначала я решил, что тебя отправили наши враги, чтобы убить. Не бери в голову, поживешь как мы, привыкнешь к паранойе. – Добавил он, заметив, как удивленно скривилась девушка. – А потом… в общем, Бог отправил ангела сказать мне что я не прав. – Он выдохнул.

– Ты серьезно? – Так же сипло переспросила она.

– Ты же и так знаешь, что да. – Ответил он.

– Кто же вы такие, что боитесь наемных убийц? – Тихо спросила девушка.

– Спрашивай у Рихтера. У меня нет полномочий говорить без его ведома. – Вздохнул Охотник. – В общем, может быть, я и сам должен был догадаться, или уже совсем плох стал в своем подозрении всех подряд, но, как бы там ни было, думаю мне стоит извиниться. – Он помедлил. – В общем вот, прошу прощения.

– Да я не обижаюсь, просто… звука испугалась. – Явно храбрясь ответила Алиса. – Подожди, ты только что сказал, что видел живого ангела? – От возбуждения голос девушки стал еще более сиплым чем обычно. – Который защищал меня? Почему?

– Это мне стоило бы у тебя спросить. – Охотник усмехнулся. – Но я не буду. Захочешь, расскажешь сама.

– А если совру? – Вдруг переспросила она вполне серьезно.

– Я поверю любому твоему слову. – Спокойно ответил он. – Что бы ты ни сказала. Сам тебе я врать не могу, раз есть шанс что вдруг начну говорить правду, а силы, вступающиеся за тебя, за гранью моих… возможностей. – Грустно добавил он. – По всему выходит, что выбора у меня не остается, но это и хорошо. У простых людей в жизни не так много путей, хорошо, что мне довелось воочию увидеть один из них.

– Как это понимать? – Растерянно спросила она.

– Да вот так. Раз я волей или неволей всегда с тобой честен, то довериться могу только доброте твоих намерений, значит никакого смысла не доверять словам не остается. – Он ненадолго задумался. – По крайней мере я так считаю. И пока мы остаемся спутниками, буду придерживаться этого принципа.

– Не знаю, что и сказать. – Честно ответила девушка.

– Ну и в меру своих возможностей постараюсь сделать все, чтобы тебе не пришлось пережить ничего подобного… всему этому. – Он пространно провел рукой. – В общем, постарайся ничего не бояться. Едва ли нам встретится что-то такое, от чего я не смогу… вас всех защитить. Я же для этого нужен.

– Спасибо, но зачем это тебе? – Подозрительно спросила она.

– Все из-за сестры… в основном. – Он машинально перевел задумчивый взгляд на Веру.

– М-м? – Переспросила девушка. Охотник промолчал. – Кстати, что это за плащ? – Поинтересовалась она, поняв, что ответа не дождется. – Очень мягкий и теплый. – Ваэ принял красноватый оттенок, подстраиваясь, видно, к свету свечей, отраженному от стен, или еще Бог-знает-чему. Хорошо, может сойдет за шелк со стороны. Хотя размер для нее был чересчур велик. Ткань тащилась по полу хвостом. Как и многие другие эльфийские артефакты, этот подстраивался под своего владельца и через несколько дней носки пришелся бы ей по размеру, но сейчас приходилось мириться с неудобствами.

– Ваэ. – Односложно ответил Рейнальд. – Расскажу потом.

– В общем, придется подождать еще. – Радостно сказала Вера, подбегая к столу, но почти сразу посерьезнела, буровя Охотника вопросительным взглядом.

– Я извинился. – Немного раздраженно сказал он. Появилось чувство будто его отчитывает мама.

– Извинился? – Переспросила она, переводя взгляд на порозовевшую Алису.

– Извинился. – Уверенно ответила она. Вера громко с облегчением выдохнула.

– Отлично! Хозяева сейчас зарежут гуся, предложили рагу, кашу и пирожки. Пирожки мы заберем с собой, что будете сейчас? – Девушка говорила громко, но из-за окружающего шума приходилось напрягаться чтобы разобрать слова.

– Мне кашу. – Не раздумывая ответил Охотник. – Без мяса. – Добавил он и прикрыл глаза.

– А тебе?

– Тоже, наверное… – Неуверенно произнесла Алиса. Вера закатила глаза.

– На него не смотри. – Отмахнулась чудотворка. – Свои заскоки. – Алиса промолчала. – Ладно, мы возьмем себе рагу. – Со вздохом проговорила девушка. – Попробуешь у меня, если понравится – поменяемся.

– Думаешь выйдет дорого? – Поинтересовалась Алиса, когда Вера убежала назад к стойке. Дородный мужчина в ярком костюме за столом неподалеку разразился громогласным хохотом. «Ткани продает» – мимоходом подумал Охотник. Материал жилета и правда выглядел очень качественным. Либо очень повезло, либо сам разбирается. В удачливых торговцев он не верил.

– Нет, на этот счет можешь не переживать. – Ответил он. – Рихтер не стеснен в деньгах. – Он передвинулся, закидывая ноги на лавку и укладывая левую руку на стол. Удобно. – Просто предпочитаю не есть в таких местах мясо, если есть возможность. Вяленое в дороге – да, а так лучше сам приготовлю.

– Почему? – В невидящих глазах девушки заблестел интерес.

– Сначала боялся, что отравят, потом распробовал действительно хорошую стряпню и стал… брезговать? – Неуверенно ответил он. – Может быть зазнался. – Задумчиво добавил он, поразмыслив. Повисла короткая пауза и Алиса вдруг залилась звонким смехом. Некоторое время она сипло смеялась, прикрывая рот ладонью, но вскоре отдышалась и перестала.

– Что такое? – Поинтересовался Охотник.

– Ничего, просто… – Она снова заулыбалась, но пересилила себя и не сорвалась во второй раз. – Не ожидала что ты это так скажешь. Все потому, что ты думаешь, что я пойму если ты говоришь неправду? – Охотник промолчал. – Не так это работает. Сама не знаю как точно, но за каждое слово можешь не переживать.

– Посмотрим.

– Ну все, теперь только ждать. – Объявила Вера, усаживаясь рядом с Алисой.

– Подвинься. – Инквизитор уперся рукой на стол. Охотник без возражений сел, освобождая место. Он успел задремать, и сладко зевнул. – Ну, доколе времени у нас хоть отбавляй. – Начал Рихтер. – Может объяснишь, что случилось? – Вера согласно закивала.

– Может объясню. – Равнодушно ответил Охотник. – Потом. Людей много.

– Опять потом? – Переспросил инквизитор. – Что ты все темнишь? Может наши жизни и успех… – он осекся, – зависят от этого. Сам понимаешь, важна каждая мелочь. А вдруг ты на нас накинешься? – Рейнальда забавляло как здоровенный взрослый мужик искренне пытался скрыть самое низкое любопытство.

– Не накинусь. – Ухмыльнувшись произнес Охотник. – Больше такого не произойдет.

– Послушайте. – Алиса перебила его, чуть повысив голос. – Господин, – она запнулась, а Рихтер резко обернулся к ней, – что вы думаете со мной делать? Не могу же я вечно быть обузой.

– Ну ты не, – начал-было инквизитор, но Охотник толкнул его локтем в бок и отрицательно покачал головой. Мужчина вздохнул, – не думай пока об этом. Доберемся до города, там решим. Есть много домов для сирот, в конце концов, церковь всегда пристроит нуждающегося к месту.

– Понятно. – Немного отрешенно произнесла Алиса. Вера закатила глаза, красноречивым жестом проведя пальцем по горлу.

– Если хочешь, можешь пойти в мой монастырь. Работы много будет, зато вместе. – Приобняв девушку заговорила она. Охотник прищурился.

– Правда? – Переспросила она.

– Конечно. – Уверенно ответила чудотворка.

– Это было бы просто чудесно. – У Алисы аж слезы навернулись.

Разговор был прерван неожиданно.

– Ой, я совсем забыла спросить. – У стола материализовалась высокая девушка в запачканном белом фартуке. – Пить-то чего изволите?

– Пиво есть? – Сразу спросил инквизитор.

– Конечно, – девушка широко улыбнулась, – монастырское, из Чехии. – Вера осудительно покачала головой.