Текст книги "Жизнеописание султана Джалал ад-Дина Манкбурны"
Автор книги: Мухаммад ан-Насави
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)
Глава 65
Рассказ о моем назначении вазиром Насы и о том, что произошло между мной и Дийа' ал-Мулком из-за этого
/174/ Дийа' ал-Мулк 'Ала' ад-Дин Мухаммад ибн Маудуд ал-'арид ан-Насави был из семьи ра'исов. Его достоинств не отрицали и его недруги, а его превосходство признавал даже его противник. Пагубное бедствие, жестокое гонение при нашествии татар и захват ими стран забросили его в Газну. Он оставался там, не имея определенных намерений, ожидая восхода счастья, пока туда не возвратился султан, как мы упомянули об этом раньше. Тогда он продолжал службу, управляя диванами ал-инша' и ал-'ард и назначив в них своих на'ибов. Он настолько укрепил свое положение, что даже Шараф ал-Мулк заподозрил с его стороны соперничество с ним из-за должности [великого] вазира.
Когда я прибыл из Насы в качестве посла, как я уже говорил об этом, и не смог возвратиться, судьба втянула меня в свои тенёта и я стал подниматься от одного положения к другому, пока не был назначен катибом ал-инша'.
Положение Дийа' ал-Мулка стало затруднительным, он не захотел оставаться при дворе султана и решил удалиться на окраину. Он назначил ал-Маджда ан-Нишапури своим на'ибом в диване ал-'ард и взял на себя вазирство Насы, несмотря на незначительность ее территории.
Султан назначил ему здесь икта' с доходом в десять тысяч динаров как добавление к доходам (манафи') и кормлениям ма'а'иш от вазирства. Он направился в Насу, и его власть укрепилась там, так как султан подкреплял его приказы своими, а также в соседних местах – благодаря его большому могуществу. Из-за спора со мной он стал вредить тем, кто был связан со мной даже незначительно – по родству, дружеским отношениям или службе. Вдобавок к этому прекратились установленные поступления в султанскую казну. Я не переставал заниматься этим делом, возбуждая интерес султана к увеличению денежных поступлений [из Насы], пока он не поручил мне вазирство Насы при условии, что я не оставлю двора, а назначу туда на'ибом того, кому я доверяю. Я так и сделал.
Отстраненный от должности и обманувшийся в обеих сделках[624]624
Т.е. в присвоении денежных средств и отстранении ан-Насави от дел
[Закрыть], Дийа' ал-Мулк вернулся ко двору. Когда он прибыл, с ним сговорился Шараф ал-Мулк, чтобы начать против меня дело и оклеветать меня. Для этого Дийа' ал-Мулк расходовал все, что у него было, на подарки и взятки. С ними сговорилась группа приближенных, а Шараф ал-Мулк дал клятву, что будет помогать ему.
Я остался наедине с султаном и известил его о том, что судья (т.е. Шараф ал-Мулк) имеет намерение решить дело, но не по праву и что решающий [это дело Шараф ал-Мулк] решил доказать [обвинение], но /175/ лишь за то, что получит завидную долю. А я согласился решить дело только у султана. Он обещал выслушать нас обоих, и, когда Шараф ал-Мулк хотел вершить суд, султан вызвал нас, и мы решили дело у него. А конец был таков, что Дийа' ал-Мулк вышел сконфуженным и изгнанным. А когда он ушел, у него сразу начался жар, и через несколько дней он переселился к своему господу, в дом своего благородства.
Господи! Будь им доволен и будь доволен нами! И прости Своей милостью нас в том, в чем мы ошиблись!
Глава 66
Рассказ о том, как султан послал кади Муджир ад-Дина в Багдад для извлечения того, что было спрятано там [с целью] колдовства
Когда султан находился в Ираке, к нему прибыл человек из хорезмийцев, бежавший от татар. Он сообщил султану [кое-что] от имени главы всезнающих (ас-садр ал-'аллама) Сирадж ад-Дина Йа'-куба ас-Саккаки[625]625
Абу Йа'куб Сирадж ад-Дин Йусуф ибн Абу Бакр ибн Мухаммад ас-Саккаки ал-Хорезми (1160 – 1229) в молодые годы был искусным гравером по металлу (отсюда и его нисба). Пользовался большим авторитетом среди ханафитских факихов. Прославился как знаток риторики, написав по ней сочинение Мифтах ал-'улум, которое впоследствии не раз комментировалось различными авторами. См.: Катиб Челеби, 2, с. 1762—1768.
[Закрыть].
[Сирадж ад-Дин] был одним из достойнейших мужей Хорезма, обладавшим разнообразными искусствами, и знатоком высоких наук – они (хорезмийцы) были убеждены в том, что упомянутый заколдовывал некоторые звезды, отклоняя их с орбит, и преграждал путь водным потокам одним своим дуновением: таково было их мнение о его совершенстве.
Он был автором сочинений по всем областям знания, считавшихся знамениями искусства и чудесами творения, и занимал почетное место при великом султане ['Ала' ад-Дине Мухаммаде] < [и] его матери [Теркен-хатун] благодаря знанию астрологии.
И вот этот человек (хорезмиец) говорил от его имени, подтверждая [особым] знаком правоту своих слов>[626]626
Слова в угловых скобках вставлены по рук. В.
[Закрыть]. И сообщил, что когда <великий султан> направлялся в Багдад, то Сирадж ад-Дина изготовил его изображение[627]627
«Изображение» (тимсал) султана было, по всей вероятности, деревянной или восковой фигурой. Тимсал – «статуя», «изваяние», но ниже говорится, что его можно было сжечь
[Закрыть], [которое предохраняло бы его] от колдовства. Его спрятали в Багдаде, и цель [его изготовления] была достигнута.
Великий султан поручил этот манекен кади Муджир ад-Дину, когда послал его в Багдад, а тот скрыл эту вещь в доме, где он остановился. А он (Сирадж ад-Дин) считает, что назначение изображения и его волшебное действие теперь, напротив, обернулось во вред султану и в пользу халифа. И если Муджир [ад-Дин] до сих пор жив, то пусть они пошлют его в Багдад, чтобы он ухитрился /176/ изъять этот манекен, а потом сжечь его.
Муджир ад-Дин поверил тому, что сообщил [хорезмиец]. Султан [Джалал ад-Дин] направил Муджир ад-Дина в Багдад послом по некоторым делам и поручил ему добыть изображение. Но Муджир ад-Дин не смог остановиться в том доме, где находился в первый раз. Он испробовал все возможности для этого, но безуспешно.
А я не знаю, чему мне удивляться – убеждению этого достойного [ученого] или обольщению остальных тем, что им внушили?
Разве какая-либо держава спасалась от упадка? Или сей мир оставался в одном и том же положении? У скольких народов оборвались связи![628]628
Перефразировка Корана (II, 161/166)
[Закрыть] «Стирает Аллах, что желает, и утверждает; у Него – мать Книги»[629]629
Коран XIII, 39 (39)
[Закрыть].
Глава 67
Рассказ о событиях в Арране и Азербайджане
Когда султан отправился в Ирак, он взял с собой Шараф ал-Мулка, который сопровождал его до границ Хамадана. Здесь до него дошла весть из Азербайджана о том, что мамлюки атабека [Узбека] – Насир ад-Дин Ак-Куш, известный как Кучук (Маленький), даватдар Сайф ад-Дин Сункурджа, Сайф ад-Дин Беклик ас-Садиди и другие – собрались, чтобы [объединиться], и сговорились о взаимной помощи и поддержке. Они раскинули шатры в окрестностях Табриза, намереваясь изменить данному слову, нарушить установившийся порядок и пытаясь восстановить прежнюю династию, у которой не осталось намека [на власть], а следы ее стерты и дух исчез, [словно] утреннее облако. Они решили освободить сына Малика Хамуша, внука атабека Узбека, который был в одиночном заточении в крепости Котур[630]630
Мамлюки, о которых идет речь, однажды поднимались против султана Джалал ад-Дина (см. гл. 55), однако были усмирены. Сына атабека Хамуша звали Нусрат ад-Дин (см.: ал-Джувайни, 2, с. 511). Крепость Котур находилась в верховьях р. Котур, западнее города Хоя (Южный Азербайджан).
[Закрыть], и сделать его приманкой, провозгласив правителем. Они собрались для бунта, ждали удобного случая и воспользовались тем, что место было свободно.
Султан направил Шараф ал-Мулка в Азербайджан для защиты, охраны и борьбы за страну. Шараф ал-Мулк уклонялся от этого, пока султан не разрешил ему распоряжаться в Арране и Азербайджане всеми владениями хасс /177/ и икта', как распоряжаются полновластные владетели, даруя и лишая по своему желанию, если этого требует необходимость. В других случаях деньги должны быть аккуратно собраны [и внесены] по назначению в казну.
Когда он (Шараф ал-Мулк) достиг Мараги, он узнал, что сторонники атабека расположились у Табриза и к ним присоединилось множество смутьянов – они распространились, как саранча, и увеличились их бесчинства и вред. Своими набегами они наносили удары то здесь, то там, и Шараф ал-Мулк стал готовить свое войско к встрече с ними. Он назначил командиром своего хаджиба и мамлюка Насир ад-Дина Куш-Темира.
Обе стороны встретились между Дих Хварканом[631]631
Дих Хваркан – городок восточнее Урмии. См.: ал-Казвини. Нузхат, с. 88.
[Закрыть] и Табризом в битве, где ломались мечи и покрывались кровью копья. Вскоре сторонники атабека, показав спины, обратились в бегство, и «дело Аллаха было решением предрешенным»[632]632
Коран XXXIII, 38 (38)
[Закрыть]. Ак-Куш, Беклик, Сункурджа и прочие вожди сборища были взяты в плен, и их, [привязав] к вьюкам, отправили ко двору.
Когда их поставили перед Шараф ал-Мулком, он стал упрекать их и напомнил о своих милостях им. В числе их была награда Беклику, [полученная] в Гяндже из казны Шараф ал-Мулка, – почетная одежда, один только пояс которой был украшен [самоцветами] стоимостью в четыре тысячи динаров.
Затем Шараф ал-Мулк направился в Табриз и на второй день прибытия восседал в айване, который построил султан на табризской площади. За айваном султан выстроил дома и дворцы, так как он не хотел постоянно жить внутри города. Шараф ал-Мулк вызвал кади, шейхов и знать, а затем приказал ввести Ак-Куша и Беклика. Они были доставлены, и оба были смущены из-за своих оков, когда стояли перед ним. Затем он сказал, обращаясь к кади: «Что вы скажете о тех, которые восстают против такого султана в подобное время – против того, кто является прочным щитом и стеной, воздвигнутой между мусульманами и татарами?»
Тогда кади прочел: «Действительно, воздаяние тех, которые воюют с Аллахом и Его посланником и стараются на земле вызвать нечестие» – и до конца стиха[633]633
Коран V, 37 (33)
[Закрыть]. После этого Шараф ал-Мулк приказал врыть на площади два столба, и они были распяты. А до этого они были живыми ветвями, молочными братьями, они были подобны двум лунам, которые взошли на юге, но погрязли в грехах.
/178/ Арран и Азербайджан были очищены от тех, кто имел отношение к смуте, и от тех, которые вышли из повиновения.
Шараф ал-Мулк арестовал смещенного кади Кавам ад-Дина ал-Хаддади, племянника по сестре ат-тугра'и, и заставил его уплатить десять тысяч динаров. Уполномоченный вести судебное дело обвинил его тогда в соглашении с мамлюками атабека, но это было клеветой и вопиющей ложью.
Что касается даватдара Сункурджи, то он простил его, приблизил к себе и повысил по службе: так красота его, став заступницей, избавила его от смерти.
Глава 68
Рассказ о положении принцессы ( малики), дочери [султана] Тогрула, и ее судьбе
Когда султан дал ей во владение города Салмас и Урмию с их окрестностями, присоединив их к Хою, Шараф ал-Мулк назначил в качестве своего на'иба ее вазиром[634]634
«... назначил в качестве своего на'иба ее вазиром» – Шараф ал-Мулк, как вазир султана, должен был выполнять те же функции и при его жене. Но смотрел он на это по-иному, считая малику (в тех владениях, которые были ей даны султаном в качестве икта') обычной держательницей икта', а ее земли – не личными (хасс) землями султана.
[Закрыть] аз-Зайна ал-Бахарзи и распорядился взимать 'ушр в ее областях и вносить в его казну ежемесячно, так же как это делали все остальные его на'ибы в других [владениях] икта'.
Упомянутый (ал-Бахарзи) хотел управлять ею и властвовать над ней так, чтобы она отдавала распоряжения только по его разрешению и подчинялась ему во всем, к чему он ее обязывает. А если она препятствовала ему в каких-либо делах, то он писал Шараф ал-Мулку и восстанавливал его против нее. Так длилось до тех пор, пока Шараф ал-Мулк не затаил на нее неприязнь и гнев, скрывая это в душе. А когда султан направился в Ирак, он нашел подходящий момент для того, чтобы окончательно погубить ее. Он стал писать султану, что дочь Тогрула подстрекает сторонников атабека [Узбека] против султана, прельщая их властью. Затем он написал ей из Табриза письмо, в котором хотел ее запугать, а не ободрить и стремился к отчужденности, а не к примирению. Он хотел, чтобы при ее бегстве выяснилось такое, что [можно было] использовать с целью погубить ее. [Этим письмом] он усилил ее недоверчивость и боязнь.
После этого письма он (Шараф ал-Мулк) направился в Хой, а малика ушла оттуда в крепость Тала. Особенностью этой крепости было то, что она находилась на берегу озера Азербайджана. Она была построена на высоком утесе, окруженном водой, за исключением /179/ одной стороны[635]635
Озеро Азербайджана – это Урмия. Крепость Тала была расположена на выступе мыса Маркут-даги в северной части этого озера. См.: Йакут, 6, с. 53.
[Закрыть].
Когда Шараф ал-Мулк прибыл в Хой, он остановился в ее дворце и изъял из ее тайников и казны столько добра, что от его тяжести согнулись спины [вьючных животных]: оно накоплялось в течение долгих месяцев и лет. Там имелись редкие самоцветы и превосходные древние одеяния, равных которым не видели глаза [людей]. Он увез ее луноликих служанок и распорядился ими так, как распоряжается хозяин рабами, и начал готовить средства осады, чтобы еще больше ее запугать.
Затем к нему прибыл ас-саййид аш-шариф Садр ад-Дин ал-'Алави с письмом от нее. Оно содержало просьбу о милости и о возвращении к тому, что было бы ближе к благочестию и более похвально и в начале [дела], и в конце. Это письмо только увеличило упрямство и несговорчивость Шараф ал-Мулка, его гордость и высокомерие.
Однако он хорошо принял Садр ад-Дина – соответственно его достоинству и положению и как этого требовали его родовитость и происхождение его.
Она еще раз обратилась к нему, после того как потеряла надежду на его милость и отчаялась в этом. Она стала просить его открыть ей доступ к султану, чтобы он сам решил ее дело. Шараф ал-Мулк отказал ей во всем и сказал: «Она должна только подчиняться моему распоряжению!» Затем он вдобавок ко всему сделанному, чтобы напугать ее, направил послом к ней Тадж ад-Дина Сахиба ибн ал-Хасана. Упомянутый был одним из самых больших злодеев Даркаджина[636]636
Даркаджин – селение в округе Хамадана. См.: Йакут, 4, с. 54.
[Закрыть]: о преступлениях этих людей говорили все.
И когда этот посланец уехал от нее и вышел из крепости, он угнал к Шараф ал-Мулку самых лучших ее коней. Это переполнило чашу терпения, и добавился еще один повод [для вражды].
Она убедилась, что просить милости бесполезно и ходатайство не даст результата, и написала хаджибу 'Али – на'ибу ал-Малика ал-Ашрафа Мусы ибн ал-Малика ал-'Адила Абу Бакра ибн Аййуба в Хилате. Она призывала его спасти ее от душителя и помочь освободиться с условием, что она передаст ему все принадлежащие ей крепости и земли.
Шараф ал-Мулк находился тогда на лугах Салмаса, где готовился осаждать [этот город], и не задумывался о враждебности соперника. Он не придавал значения сопротивлению противника и был убежден, что на горизонте нет кого-либо, кто сдержал бы его и соперничал бы [с ним] во владении.
Тогда к нему пришла весть о приближении хаджиба /180/ 'Али и о том, что он уже дошел до Сукманабада[637]637
Сукманабад – крепость в округе Хоя в Южном Азербайджане.
[Закрыть] со всеми войсками Сирии, находившимися в Хилате и его окрестностях, и что ему нужно быть готовым к необходимости встретиться с врагом. Однако он уже разрешил некоторым владетелям икта' возвратиться в свои владения и поэтому тотчас же двинулся по направлению к Табризу и бежал, покинув Азербайджан на произвол судьбы.
Хаджиб 'Али прибыл в крепость Тала, сопровождая ее (малику), и, получив крепость [во владение], вернулся[638]638
После обращения дочери Тогрула III, жены атабека Узбека, за помощью к наместнику ал-Малика ал-Ашрафа в Хилате хаджибу 'Али последний выступил с войсками и захватил Хой и соседние крепости, которые были в руках жены Узбека (т. е. в данном случае и султана Джалал ад-Дина). Затем хаджиб 'Али по просьбе жителей Маранда и Нахичевана завладел и этими городами. По словам Ибн ал-Асира, хаджиб 'Али мог бы захватить еще многие другие населенные пункты, но он, овладев казной Джалал ад-Дина, вернулся в Хилат. Вместе с ним уехала и жена атабека.
Поход хаджиба 'Али состоялся в ша'бане 624 г. х. (I7. VII—14. VIII 1227 г.). См.: Ибн ал-Асир, 9, с. 374; ал-Хамави Мухаммад, л. 167б; Ибн Тагриберди, 6, С. 270. Ал-Макин (с. 197) сообщает, что хаджиб 'Али во время этого рейда захватил в плен дочь вазира Шараф ал-Мулка.
[Закрыть].
Глава 69
Рассказ о посланнике 'Имад ад-Дине, прибывшем из ар-Рума
Когда Шараф ал-Мулк находился вблизи Хоя, к нему в качестве из ар-Рума прибыл некто, известный по лакабу Имад ад-Дин, с письмом от вазира [султана] 'Ала' ад-Дина Кай-Кубада ибн Кай-Хусрау[639]639
Об этом втором посольстве султана 'Ала' ад-Дина Кай-Кубада к хорезмшаху Джалал ад-Дину сведений в других источниках нет.
[Закрыть].
Его послание ограничивалось изъявлением дружбы и подготовкой основ для сердечных отношений. Там было упомянуто, что «если султан оказал предпочтение набегу, то его друг также направил [свой] набег на запад и захватил в этом году несколько крепостей, принадлежавших главарю безбожных[640]640
Речь идет о завоевательном походе султана 'Ала' ад-Дина Кай-Кубада против Киликии и госпитальеров в 1224—1225 гг. См.: Бар Эбрей, 2, с. 527.
[Закрыть]. Поистине, вокруг тебя группы [людей] подстерегают удобный случай для смуты и в такое время морочат сами себя ложными надеждами и пагубными желаниями»[641]641
Под людьми, которые «подстерегают удобный случай для смуты», подразумевается хаджиб 'Али – наместник ал-Малика ал-Ашрафа в Хилате.
[Закрыть].
Вазир имел в виду то, к чему стремился хаджиб 'Али, когда направлялся в Азербайджан, побуждаемый к этому маликой.
«И вот, мы рядом с тобой, и если ты позовешь, то найдешь согласного, а если пригласишь, то пригласишь близкого. И нет никакой розни между двумя [нашими] державами. Если сильнее забьется сердце для сбора войск или же восставший возьмется за оружие, то мы поможем вам теми, у кого меч в ножнах, кто готов побеждать и спешит к самопожертвованию».
Шараф ал-Мулк выказал ему самое большое уважение, встретил его прибытие с почетом, а затем стал совещаться о том, чем руководствоваться при ответе. Бывшие при нем – а ад-Даркаджини[642]642
Речь идет о Тадж ад-Дине Сахибе ад-Даркаджини, о котором см. гл. 68.
[Закрыть] тогда управлял им как хотел – сошлись на том, чтобы попросить некоторое количество денег. Ведь если ожидать от него людей для подмоги, то нужду в них можно восполнить другими.
/181/ Когда они расхвалили ему эту мысль и я убедился в том, что отклонить его от этого намерения нельзя и отвратить от соблазна невозможно, я сказал ему: «Если это так уж необходимо, то сопроводи это [предложение] скромностью и покорностью и окажи ему любезность смиренно и почтительно. Поистине, деликатностью выражений и ласковыми словами можно оказать влияние на исполнение желаемого. Цари подобны горам – если ты будешь мягким в обращении с ними, то их эхо принесет ответ».
Он согласился с этим и поступил так, но из-за [своей] жадности к деньгам слишком далеко зашел в смиренности.
Среди его высказываний было такое: «От вас не скрыто, как из-за появления татар рассеялись толпы и были пролиты слезы и как было оставлено то, что веками собиралось в хранилищах султанов. Поистине, этот султан (Джалал ад-Дин) после смерти своего отца выступил, не имея ничего, кроме своего меча. И если вы в такое время обращаетесь с ним, как этого требует великодушие, то значение этого не будет скрыто от него и память об этом останется на века». Он говорил долго в том же духе, унижаясь так, что я стал раскаиваться в том, что советовал ему быть смиренным. Затем он одарил поста почетной одеждой соответственно своему [чрезмерному] усердию, достигавшему звезды ас-Симак и высоты небес. Он одарил его еще и бунчуком, конской сбруей, высокой шапкой и дал ему тысячу динаров.
Это послание нашло благоприятный отклик у султана 'Ала' ад-Дина Кай-Кубада, и он прислал подарки и различные подношения, в первую очередь султану, а также и ему (Шараф ал-Мулку). Эти подарки прибыли только после осады Хилата, по причинам, о которых будет сказано в своем месте[643]643
См. гл. 85.
[Закрыть].
Глава 70
Рассказ о завоевании Шараф ал-Мулком Азербайджана и Аррана во время пребывания султана в Ираке
Когда Шараф ал-Мулк остался после султана в Азербайджане, он направил свои усилия на завоевание мятежных крепостей. Сердца находившихся в Дизмаре[644]644
Дизмар – крепость севернее Табриза. См.: Йакут, 4, с. 58.
[Закрыть] командиров и воинов он привлекал обещанием немедленной выплаты денег, пока те не согласились сдать ему крепость. Он явился туда и в день сдачи крепости щедро одарил их почетными одеждами, золотом и подарками [в таком количестве], какого не /182/ дарит даже владыка другому владыке или эмир – эмиру.
Он схватил Насир ад-Дина Мухаммада, возведенного в государстве Атабеков в чин великого хаджиба. В это время он удалился в одно из владений Нусрат ад-Дина Мухаммада ибн Пиш-Тегина, приняв облик отшельника, но [оставшись] владыкой в душе.
Он (Шараф ал-Мулк) конфисковал у него громадное количество денег и обязал его сдать крепость Кахрам[645]645
Кахрам – средневековая крепость в верховьях р. Кырхсу, южнее Калайбара. Сейчас в развалинах. См.: ал-Казвини. Нузхат, с. 86.
[Закрыть], так как тамошнего вали назначил он. И [Насир ад-Дин] сдал ее.
Затем он получил известие о смерти Сайф ад-Дина Кашкара ал-Атабеки, бывшего вали султана в Гяндже. Он направился туда и получил от на'иба умершего – Шамс ад-Дина Гаршасфа – крепости Харк и Джарбард[646]646
Харк и Джарберт – две крепости, развалины которых находятся в Мардакертском р-не НКАО Азербайджана.
[Закрыть] из числа местностей Аррана.
Упомянутый (на'иб) указал на то, что он еще при жизни своего господина верно служил Шараф ал-Мулку. Он считал, что это пригодится ему в трудное время и принесет ему превосходство среди его сотоварищей и равных ему. Но его поместили в тисках так, что он был раздавлен совершенно и кости его крестца вышли через бока. Затем Шараф ал-Мулк привлек на свою сторону наместника крепости Дарадиз[647]647
Дарадиз – одна из крепостей, принадлежавших жене атабека Хамуша Дез-Бану (Сулафе-хатун). Находилась в округе Мараги.
[Закрыть], и тот сдал ему крепость.
Он направил отряд всадников и пеших на Руйиндиз, но осада крепости затянулась. Правительница крепости – жена Малика Хамуша [Сулафа-хатун] – пожелала выйти за него замуж с условием, что сдаст крепость после свадьбы и заключения брачного союза, и Шараф ал-Мулк ответил согласием. Между ними состоялся обмен сватами, но они не успели выполнить то, что задумали, так как из Ирака возвратился султан, который захотел сватать ее сам. Так был расстроен этот замысел, и осада была снята.
После женитьбы султан направил своего личного слугу-евнуха (хадим ал-хасс) даватдара Са'д ад-Дина в эту крепость в качестве вали. [Это произошло] после того, как правительницу в сопровождении ее старших [родственников] отвели к султану.
Крепость состояла из тысячи домов, старые жители крепости получили их по наследству от отцов. Хадим ал-хасс задумал освободить и очистить крепость [от жителей], так как иначе он не мог владеть ею ни по праву, ни по договору. Однако он поспешил в своем усердии, действовал путем насилия в задуманном деле и был убит, а крепость осталась в таком же затруднительном положении, которое не поддавалось исправлению. /183/ Шараф ал-Мулк с отрядом своих войск осаждал в это время крепость Шахи[648]648
Крепость Шахи находилась на одноименном острове на оз. Урмия.
[Закрыть]. Она была примечательна тем, что находилась на острове посреди озера Азербайджана (Урмия) и была построена на куполообразной высоте, которая была похожа на искусственную, а на ее вершине было плато в форме круга. Крепость со всех сторон окружала вода, и вокруг нее было несколько селений, которые обеспечивали крепость необходимыми припасами.
Когда султан вернулся и посватался вместо Шараф ал-Мулка, тот в гневе снял своих людей с осады, и [эта крепость] так и осталась непокоренной.
