Текст книги "Седьмой уровень"

Автор книги: Миюки Миябэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 27 страниц)

Это потому, что вы почти одних лет, подумала Эцуко, и ты такая же молодая и красивая, как она.

После самоубийства Икуэ Сиёдзи Мисао разучилась общаться со своими сверстницами, сходиться с молодыми людьми. А потому и не могла выворачивать душу наизнанку ни перед жизнерадостной, веселой Кирико, ни перед желающей казаться «крутой», но в действительности доброй и отзывчивой Момоко, ни перед этой Каёко, которая, по идее, лучше других могла ее понять.

– Боюсь, все, что я говорю, вряд ли поможет вам установить, где сейчас находится Мисао.

– Вовсе нет. Мне кажется, вы нащупали что-то, что волновало Мисао. Благодаря этому, возможно, удастся понять ее поступки.

Каёко облегченно рассмеялась.

– Скажите, если я могу вам еще чем-то помочь. Как говорится, не в службу, а в дружбу.

Эцуко поблагодарила.

Сколько уже людей предлагали ей помощь! Все беспокоятся о Мисао. И не есть ли это самое красноречивое свидетельство того, «какой она человек»?

Расставаясь с девушками, Эцуко рискнула спросить:

– Какой роскошный клуб! Вы с Кирико его члены?

Каёко захихикала:

– Вступительный взнос – миллион пятьсот тысяч иен, ежемесячные выплаты – двести тысяч. Разумная цена, но нам как-то не по зубам. Мы всего лишь гости, нас провела постоянная клиентка Кирико, член клуба.

Внизу, в бассейне одиноко плыла, точно скользила по воде, женщина в ярком купальнике.

Наблюдая за ней, Кирико задумчиво пробормотала:

– Иногда в таком месте удается словить новых клиентов…

Повернувшись к Эцуко, улыбнулась.

– Среди членов этого клуба тоже хватает страдальцев. Хоть со стороны и кажется, что сюда ходят всем довольные, ни в чем себе не отказывающие люди.

– Все мы одинаковые, – сказала Эцуко.

33

Кафе «Комацу» нашла без особого труда. Большой розовый навес, о котором говорила Момоко, был виден издалека. Оставив автомобиль на стоянке универмага «Lumine», расположенного у южного выхода вокзала Синдзюку, и пробираясь сквозь толпу, крепко держа за руку Юкари, Эцуко начала раскаиваться. Квартал Кабукитё[8]8
  Кабукитё – квартал, в котором наряду с кинотеатрами и ресторанами традиционно сосредоточены заведения секс-индустрии. Считается «опасным» для простого обывателя.


[Закрыть] – не то место, куда стоит захаживать с десятилетней девочкой. Все-таки не надо было брать Юкари с собой.

– Юкари, не глазей по сторонам! – строго сказала она.

На что Юкари спокойно ответила.

– Да ладно, мама, я не потеряюсь, дорогу я знаю.

Эцуко невольно остановилась.

– Что ты сказала?

– Неужели забыла? В прошлом году, летом, дед водил меня на «Питера Пэна». В кинотеатр «Кома».

– И ты так хорошо успела запомнить дорогу?

– Да. После кино мы с дедом основательно исследовали этот район. Он еще сказал: «Смотри и запоминай, Юкари, этот район очень опасен. Если твои друзья будут предлагать тебе сюда сходить, ни за что не соглашайся!»

Ёсио, проводящий учебную экскурсию. Слов нет. Эцуко была и изумлена, и восхищена.

– Каибара? Что с ней? – спросил хозяин «Комацу», услышав имя Мисао.

Ровесник Эцуко. Внешне похож на человека, в прошлой жизни бывшего рок-музыкантом. Заведение рассчитано на тинейджеров, поэтому он выглядел в нем белой вороной.

Половину кафе занимала стойка с мороженым, другую половину – собственно кафе. В эту обстановку никак не вписывался старенький, побитый аппарат с когда-то популярной игрой, в которой надо было отстреливать космических пришельцев. Два школьника, уткнувшись в него, самозабвенно играли, извлекая ностальгически монотонные звуки.

– Я просто не знаю, что и делать. Не предупредив, прогуляла субботу и воскресенье. Она что, заболела?

– Нет… Возникли некоторые проблемы. Она работала по выходным?

– Да, в субботу с двух до пяти, в воскресенье – полный рабочий день. Она уже довольно давно у нас. Где-то с полгода. До сих пор ни разу не прогуливала. Если нужно, всегда отпрашивалась.

Суббота и воскресенье на прошлой неделе – это одиннадцатое и двенадцатое августа. Мисао убежала из дома ночью восьмого… Может быть, она не стала предупреждать в кафе, поскольку была уверена, что к этому времени вернется? Или же у нее голова была занята столь важным делом, что забыла о работе?

– Я слышала, что у Мисао здесь были друзья. Какой-то студент, вы не знаете – кто?

Хозяин обернулся, теребя висящую на шее цепь. За его спиной с криком: «Осторожно!», пробежала официантка в форме, напоминающей слоеное мороженое.

– Андо? – произнес хозяин, глядя в потолок.

– Андо? – переспросила Эцуко.

– Ну, этот парень. Каибара-то красавица. Он в нее довольно сильно втюрился.

– А сейчас он здесь?

– Должен быть – сегодня вторник. – Он взглянул на листок с расписанием, прикрепленный к тыльной стороне кассы. – С двух часов.

Была только половина первого.

Эцуко сказала, что зайдет попозже, и вышла из кафе. На улице стояла невыносимая, удушающая жара. Ее усугублял раскаленный асфальт и горячий воздух, изрыгаемый бесчисленными кондиционерами на тесно сбившихся зданиях. Ускорив шаг почти до бега, вскочили в универмаг «Исэтан». Пообедав в ресторане, в два часа пять минут вернулись к кафе «Комацу». Сразу бросился в глаза стоящий на приколе внушительного вида мотоцикл, которого прежде не было.

Едва их заметив, хозяин кафе крикнул в сторону подсобки:

– Андо!

На его зов появился пухлявый круглолицый паренек. Он уже был студентом и наверняка бы обиделся на «паренька». Но с таким лицом он и в сорок лет будет выглядеть ребенком.

– Мицуо Андо, – представился он, опустив глаза и заметно робея.

Как только Эцуко произнесла имя Мисао, его добродушное лицо напряглось.

– Что с ней? Что-то случилось? – спросил он, чуть ли не хватая ее за руку.

Услышав, что Мисао ушла из дома, он застыл, его руки повисли, точно от удара электрошока.

Руки были толстые, с ямочками на локтях, и вообще вид у него был отнюдь не спортивный. Неужто он и вправду бойфренд Мисао? – удивилась Эцуко.

– Ты же был с ней хорошо знаком? Может, есть какие-то соображения, куда она могла уйти? Все что угодно.

Мицуо, потирая правой рукой щеку, беспокойно шнырял глазами по сторонам.

– Но я… видите ли… откуда я могу знать, куда она пошла!

– Тогда расскажи, какой она была в последнее время. Не замечал чего-то необычного в ней?

Посетителей было немного, но Андо нервно поглядывал в сторону хозяина кафе.

– Хозяин! – крикнула Эцуко.

Из-за кассы показалась голова на мощной шее с цепью.

– Что угодно?

– Извините, можно мне ненадолго позаимствовать у вас Андо? Сколько вам заплатить за неудобство?

Хозяин ухмыльнулся, растянув рот до ушей, точно волк из мультфильма:

– Если запрошу пятьсот тысяч, все равно от вас не дождешься. Так уж и быть, берите задарма. Вместо этого закажите чего-нибудь.

Эцуко взяла две крем-соды и фраппэ для Юкари. Наверняка у Юкари потом будут проблемы с желудком, ну да ладно.

Между тем Юкари с самого начала внимательно смотрела в сторону «пришельцев».

– Пойди, поиграй, – предложила Эцуко.

Юкари радостно уселась перед автоматом.

– Эй, да ты небось совсем в этом не бум-бум? – сказал хозяин кафе, лично принесший крем-соду.

– Нет, а как в нее играть?

– Мочи всех подряд. Ну-ка, смотри и учись. Дед тебе покажет высший класс.

Оставшись один на один с Эцуко, Андо почесал затылок.

– Честно говоря, мне было трудно говорить вовсе не из-за работы.

– Почему же?

– Вы – госпожа Сингёдзи?

Эцуко кивнула. Андо смущенно опустил глаза.

– По просьбе Мисао я следил за вашим любовником.

Эцуко едва не воскликнула. Вот оно! «Госпожа Сингёдзи ♥».

– Как это понимать? Я знаю, Мисао вбила себе в голову, что у меня есть любовник. Но это неправда.

Мицуо кивнул, как марионетка, которую дернули за нитку.

– Она тоже так думала. «Любовник Сингёдзи» это, так сказать, кличка. Мисао прозвала так одного мужчину.

Выяснилось, что впервые мифического «любовника» Мисао встретила четырнадцатого июля. День, который был помечен в дневнике: «Сингёдзи ♥».

– В субботу мы оба работали до пяти, я предложил сходить куда-нибудь выпить. Мы все, работающие в кафе, и прежде, случалось, ходили вместе в какой-нибудь кабак, но в тот день я впервые пригласил одну Мисао.

Вытерев выступивший над губой пот, он продолжал:

– Я знал, что у меня никаких шансов. Мисао вообще не слишком компанейская девчонка. Даже когда мы шли развлекаться все вместе, она присоединялась к нам в одном случае из трех. Но она мне очень нравилась. Я, конечно, понимал, что такой красавице я не пара, но не хотел отступать. И в этот раз, когда услышал: «Извини, у меня сегодня другие планы», я сказал: «Хорошо, я только тебя провожу». Я хотел побыть рядом с ней пусть и в качестве «связного».

Эцуко его перебила:

– Что это значит – «связной»?

Андо густо покраснел.

– Стыдно говорить. Так у нас это называют. Парень на подхвате, тот, который, не являясь настоящим любовником девушки, провожает и встречает ее, когда она идет в магазин или развлекаться. Мне нечем похвастаться, но зато у меня есть мотоцикл.

Значит, его мотоцикл стоит на улице.

– И куда вы поехали?

– В район Маруно ути. Она сказала, что там ее ждет подруга – госпожа Сингёдзи.

Итак, четырнадцатого июля Мисао хотела с ней встретиться.

Разумеется, они ни о чем не договаривались. За четыре дня до этого Мисао была у нее в гостях. Но вновь захотела с ней увидеться. Значит, несмотря на всю ее нелюдимость, отношения с Эцуко ее отнюдь не тяготили.

И все же, ей наверняка пришлось бы собрать всю свою волю в кулак, чтобы выдавить из себя: «Я оказалась поблизости и решила к вам заглянуть» или «Сегодня суббота, может, сходим куда-нибудь?».

У Эцуко четырнадцатое июля было рабочей субботой. Мисао знала о ее графике. Следовательно знала, что до половины шестого она будет в «Неверленде». И наверняка беспокоилась, как Эцуко отнесется к ее внезапному появлению.

– Я повез ее, – продолжал Андо, – но, когда мы прибыли в указанное место, Мисао выглядела смущенной. Я решил, что она наврала только для того, чтобы от меня отвязаться, и теперь раскаивается. И что в действительности никакой договоренности о встрече у вас нет.

Похоже на правду, подумала Эцуко. Соврала Андо, что у нее дела. Приплела Эцуко и «Неверленд». Но когда оказалась возле «Неверленда», зайти не хватило духа.

– Она поблагодарила и сказала, что я свободен. Но меня такая злость взяла! Я ей сказал: «Нет у тебя никакого свидания! Если тебе не в кайф со мной общаться, так бы прямо и сказала. Не надо мне врать».

– И что она?

– Вначале очень удивилась. Затем сморщила лицо так, что я подумал – сейчас расплачется. Но нет, она засмеялась. «Извини, говорит, ты прав, никакой договоренности нет». «Значит, говорю, и про подругу твою – вранье?» «Нет, говорит, это правда. Но я не уверена, что она будет рада, если я к ней нагряну без приглашения». «Но ведь она, говорю я, твоя подруга?» «Может быть, отвечает, я всего лишь принимаю желаемое за действительное». «Что за чушь, говорю, зачем так думать? Если ты считаешь ее своей подругой, значит, и ты для нее подруга. Это и называется дружбой. Друзьями не становятся, объявив: с сегодняшнего дня мы друзья». Мисао удивилась: «Неужели? Разве это так просто?»

Эцуко улыбнулась, соглашаясь с Андо:

– Наверно ты первый, кто сумел вправить ей мозги.

– Боюсь, что да.

Андо отпил из стакана крем-соду, мутную от растаявшего мороженого.

– Тогда я надоумил ее. Если стесняешься зайти, дождись на улице, когда она выйдет. А там окликнешь, сделав вид, что случайно проходила мимо. Если она торопится, вы просто распрощаетесь, ничего страшного. Честно говоря, я до самого последнего момента думал, что про «подругу» – это брехня. Что она хочет встретиться с каким-то мужиком. Поэтому ужасно удивился, когда выяснилось, что речь идет о некой Сингёдзи, с которой Мисао познакомилась, когда позвонила в телефонный клуб. У меня в голове не укладывалось, что такая классная девчонка, на которую все заглядываются, застенчива даже в общении с женщиной.

– Мисао имеет успех?

– Да у нее от поклонников отбоя нет! Только она никого к себе не подпускает, строит из себя недотрогу… Короче, мы встали у мотоцикла, вроде бы просто так, а сами приготовились ждать. Когда долго ждешь, начинаешь невольно следить за тем, что происходит вокруг, так ведь? И вот мы заметили, что чуть поодаль от нас какой-то мужчина, так же как и мы, смотрит на выходящих из здания. Лет сорока. В белой рубашке, в галстуке, пиджак закинут на плечо. Такой вот ничем не примечательный тип. В этот момент появляетесь вы. С вами была какая-то женщина. Не заметив нас, вы направились в сторону метро. Самый подходящий момент, чтобы окликнуть вас и разыграть случайную встречу. Но все получилось иначе.

И в самом деле, Эцуко не помнила, чтобы кто-нибудь ее в тот день окликнул на улице.

– Но почему?

– Мужчина, о котором я говорил, увидев вас, оживился. Очевидно, он тоже дожидался вас. И это не все. Он пошел за вами следом.

34

Эцуко сидела, обхватив руками колени. Она была в полной растерянности.

– Он действительно шел за мной?

– Никаких сомнений. Вы не знаете, кто это мог быть?

– Даже не представляю.

Андо вздохнул с заметным облегчением.

– Отлично. Значит, не ваш приятель.

– Если б это был мой приятель, он бы не стал за мной красться. Ему и правда около сорока?

– Да.

– Не старше? Случаем, не плешивый?

Наверно Ёсио, подумала она. Может, хотел подшутить. С него станется.

Но Андо тотчас разрушил ее гипотезу.

– Я хорошо его запомнил. Совсем не плешивый, худой, довольно красивый. Я, хоть лоб расшиби, таким никогда не стану.

Эцуко рассеянно помешивала соломинкой крем-соду. Не очень-то приятно, когда за тобой следят.

– Кто же это мог быть?

– Вот и Мисао сказала то же самое – кто же это такой? Тогда мы – стыдно признаться – пошли за вами.

– Вы тоже пошли за мной?

Андо почесал затылок.

– Да. Оставили мотоцикл и пошли пехом. Прохожих было много, несколько раз едва не потеряли вас из виду. Через какое-то время вы вместе со своей спутницей зашли в кафе. Не помните?

Эцуко задумалась. Это было месяц назад, сразу и не вспомнишь. Но, действительно, недалеко от станции метро есть кафе, куда служащие «Неверленда» нередко заходят выпить чашечку кофе.

– Может и заходила, – сказала она неуверенно.

– Все было именно так. Мужчина тоже зашел в кафе и сел у стойки с таким расчетом, чтобы вас видеть. Мисао забеспокоилась. «Странно, говорит, тебе не кажется? Если бы он был ее приятель, он бы ее окликнул». Я согласился. Тогда она говорит: «Я думаю, он один из тех, кто звонит в «Неверленд». Ему стало недостаточно телефонных разговоров, и он решил встретиться». Я возразил, что в таком случае, он бы сразу с вами заговорил. Но, сказать по правде, нам показалось, что мужчина и впрямь несколько раз порывался к вам обратиться. Но так и не решился. Только смотрел, не отрываясь, издали. Тут Мисао попросила меня сходить за мотоциклом. «Зачем?» – удивился я. Но она сказала, что хочет проследить, куда мужчина направится после. Не исключено, что сядет в машину, поэтому мотоцикл может пригодиться.

Андо заговорил оправдывающимся тоном:

– С ее стороны это не было пустым любопытством. Она беспокоилась за вас. Разве не странно, что какой-то человек за вами следит? Мисао решила выяснить, кто он такой.

– Я ее не осуждаю. Уверена, она руководствовалась именно этими соображениями.

Еще одно свидетельство того, с какой симпатией Мисао к ней относилась.

Эцуко, разумеется, не помнила, но по словам Андо, она провела почти сорок минут в кафе, после чего, купив пирожные, вышла на улицу. Затем, никуда не заходя, спустилась в метро…

– Подозрительный мужчина шел за вами до самого входа в метро. Но когда вы начали спускаться по лестнице, остановился и, казалось, о чем-то задумался, однако в конце концов последовал за вами. Мы пошли за ним.

– Он вас заметил?

– Нет. Вряд ли он мог предполагать, что кто-то за ним следит.

Как правило, возвращаясь с работы, Эцуко проходила через метро на примыкающую железнодорожную станцию «Токио». Оттуда по прямой идет скоростной поезд до ее дома.

Мужчина не стал далее преследовать Эцуко и перешел на кольцевую линию. Мисао и Андо сели с ним в один вагон и вышли в Синдзюку.

– Так куда же он направлялся?

Андо махнул рукой в сторону севера.

– Небольшая больница под названием Клиника Сакаки. Это все, что написано на табличке у входа. Расспросив местных жителей, мы выяснили, что клиника – психиатрическая.

Психиатрическая? Эцуко растерялась от избытка нахлынувшей информации.

– На этом ваша слежка закончилась?

– Нет, не совсем, – Андо утер пот. – Мисао была заинтригована тем, что мужчина отправился к психиатру. «Что с ним? – не унималась она. – Кто он такой?» Существует же такое предубеждение: стоит человеку обратиться к врачу-психиатру, его сразу начинают подозревать бог знает в чем. У моего папаши тоже был стресс, он отказывался ходить на работу. Врач, к которому он обратился, оказался очень хорошим человеком. Он говорил, что никто не застрахован от нервного расстройства, в этом случае надо непременно обращаться к психиатру, как мы обращаемся к обычному терапевту. Стыдиться нечего, да и не так страшно, как у зубного.

Андо смущенно рассмеялся.

– Начать с того, что на тот момент мы не знали об этом мужчине ничего, кроме того, что он вошел в клинику. Может, он сам был врачом. Через час он вышел. Мисао отнеслась ко всему очень серьезно и, не слушая моих возражений, заявила, что ни под каким видом не собирается отступать и пойдет следом.

Мужчина вышел к перекрестку и свернул направо. Он остановился перед баром, освещенным голубым неоновым светом. Толкнув дверь, вошел внутрь.

– На вывеске было написано «Ла Панса». С виду – обычный бар, в отдельно стоящем домике. Выждав некоторое время, мы решились зайти. Тесный зальчик. Стойка, вместо стульев – бочки из-под виски, все застлано табачным дымом. Посетителей кот наплакал, но нас выгнали. Подошел человек, который, вероятно, был хозяином заведения, пьяный в стельку, и заплетающимся языком заявил, что все места заказаны, обслуживаются только постоянные посетители, посторонним вход воспрещен.

– А мужчина, за которым вы следили?

– Его не было. Возможно, он скрылся в подсобном помещении, не знаю.

После этого Мисао и Андо, набравшись терпения, еще с час провели на улице, но мужчина так и не появился.

– Мисао была разочарована, но я убедил ее, что пора домой. К тому же, я бросил без присмотра мотоцикл у станции. В конце концов, она все-таки пошла со мной.

Пытаясь упорядочить только что услышанное и то, что ей было уже известно, Эцуко осторожно спросила:

– Как ты думаешь, Андо, она на этом успокоилась?

Тот покачал головой.

– Уверен, она продолжала доискиваться, что это за человек. Не исключено, что в ту же ночь, после того как я отвез ее домой, вернулась к «Ла Пансе».

– Она ничего тебе не говорила?

– Нет, с тех пор она не касалась этой темы.

Вот и все, что произошло четырнадцатого июля.

Но Мисао ни словом не обмолвилась ей об этом. Не сказала: «Я видела странного человека. Вы ничего о нем не знаете?» И разговоры с «Неверлендом» стали короче. Очевидно, Мисао хотела сохранить в тайне что-то важное, касающееся Эцуко.

– Но сам-то ты не спрашивал у Мисао, что было после?

– Спрашивал. «Ты все еще не успокоилась? Может быть, напрямую спросить у Сингёдзи?» Но она только рассмеялась: «Да я вообще об этом забыла».

– И ты поверил?

Андо вновь покачал головой.

– Но спустя какое-то время Мисао как будто повеселела. Стала не такой застенчивой что ли, более раскованной. Я был рад – и сделал вид, что поверил ее словам.

Мицуо опустил глаза. Затем выдавил:

– Я боялся, что она рассердится на меня.

– Не делай такое лицо, я тебя прекрасно понимаю. Можно еще один вопрос? Ты не слышал, чтобы Мисао произносила слово «уровень»? «Уровень» – с каким-нибудь порядковым номером?

Андо задумался. Потер пальцем под носом – дурная привычка.

В этот момент раздался голос хозяина кафе:

– Я слышал.

Эцуко резко повернулась в его сторону:

– Когда это было?

– Дай бог памяти… Не так давно. Недели две назад.

Хозяин махнул рукой в сторону игрового автомата, в который Юкари влезла чуть ли не вся целиком.

– Видите, у нас нет ничего, кроме этого старья. Вот я как-то и обмолвился, что хорошо бы установить что-нибудь поновее. Официантки, которые бредят компьютерными играми, начали трещать – давайте эту, давайте ту! Я в этом ни бельмеса, а Каибара слушала безучастно. Когда ее спросили, играет ли она в компьютерные игры, она ответила: «Я без ума от игры “Седьмой уровень”».

Значит, все-таки игра? – задумалась Эцуко. Тогда что означают слова – «Дойти до седьмого уровня. Безвозвратно?»

Она вспомнила разговор Мисао с Момоко.

«Я искала себя и нашла, иначе бы меня здесь не было».

– Андо, набросай-ка схему, расположение клиники и бара.

Пока он этим занимался, Эцуко оплатила счет и насилу оторвала Юкари от игрового автомата.

Все еще дуясь, Юкари спросила хозяина кафе:

– А что означает «пришельцы»?

– Человечки, прилетевшие из космоса.

Юкари засмеялась.

– Вы хотите сказать – инопланетяне?

– Госпожа Сингёдзи, – Андо закончил рисовать схему улиц, – я забыл добавить одну деталь. По поводу человека, который шел за вами.

– Что еще?

Андо соскочил со стула и прошелся, слегка прихрамывая.

– Он шел вот так.