Текст книги "Князь орков"
Автор книги: Михаэль Пайнкофер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 27 страниц)
6. Богаш-хгул'хай
На следующий день после битвы с паучищем орки добрались до северной оконечности Черногорья.
На мгновение они застыли при выходе из лабиринта ущелий, именуемого среди орков внутренностями Торги. Ни один из братьев еще никогда не забирался так далеко на север, поэтому вид, открывшийся путникам, произвел на их заскорузлые души сильное впечатление: насколько хватало глаз, простиралась скудная болотистая местность.
– А я-то думал, где-нибудь здесь будет трактир, где мы сможем получить хороший орочий засоритель желудка, – разочарованно сказал Бальбок.
– Можешь засунуть себе свой засоритель желудка знаешь куда, – раздраженно заметил Раммар. – Отсюда – и до гор Северного вала нет ничего, кроме непроходимых болот. Здесь почти ничего не растет, только голые деревья и мох; нас подстерегает множество опасностей, мы постоянно должны быть начеку…
Как оказалось, описание Раммара было абсолютно точным, потому что местность, простиравшаяся по ту сторону Черногорья, была действительно самым унылым клочком земли, который когда-либо доводилось видеть Бальбоку. Деревья, поднимавшиеся из бурой болотистой почвы, походили на скелеты, тянувшие свои конечности навстречу серому небу, и только кое-где кустики травы или темный мох были словно островки посреди булькающей трясины. Путников подстерегали опасные окна, которыми болота были утыканы точно так же, как асарорка – фурункулами. Здесь очень легко было заблудиться, поскольку солнце пряталось за плотным слоем облаков.
А еще здесь был туман.
Вездесущий густой туман, из-за которого видеть можно только на расстоянии полета камня. Холодом и вязкостью окутывал он легкие, при дыхании создавая в груди орков звуки, похожее на скрип заржавевшей кольчуги; а они шли все дальше и дальше, надеясь, что пока еще не заблудились.
Время от времени раздавались жуткие звуки: то плеск, то бульканье. Хотя это и не бросалось в глаза, болото кишело живностью, которая вряд ли радовалась незваным гостям. Некогда в этой ужасной местности жили гномы, и, если бы все было так, как хотелось Раммару, этот порядок вещей не изменился бы и по сей день, потому что зеленокожим очень подходила эта безрадостная болотистая местность, а вот оркам – ни капельки!
– Как будто мало того, что гномы живут в наших горах, – недовольно пробормотал Раммар, тупо переставляя ноги одну за другой. – А теперь еще двум отважным оркам приходится брести по мерзкой клоаке, в которой когда-то жили зеленомордые!
К вечеру братья нашли место для лагеря, поскольку было в принципе все равно, где остановиться, – пещеры или какого-нибудь другого укрытия не было и в помине. А даже если бы и было, то оно не защитило бы от влажного тумана и клейкого холода. Поэтому не оставалось ничего иного, кроме как поплотнее укутаться в плащи и спать сидя – искусство, которым владеет всякий орк. На дежурстве они сменяли друг друга; ведь в конце концов им не хотелось, проснувшись утром, обнаружить собственную голову у своих же ног или вообще всего себя целиком в желудке какого-нибудь чудовища…
О живущих в болотах тварях рассказывали в больбоугевсякое: о болотных кобольдах и летающих рыбах, о гигантских скорпионах и змеях, о пиявках величиной со взрослого орка и червях. Что из этого соответствовало действительности, а что было плодом больного воображения, Раммар сказать не мог, потому что, сколько он себя помнил, никто из тех, кто уходил в болота, так и не вернулся. Утешало одно – за прошедшие дни они не встретили ни единого животного, вообще никого. И орк тешил себя надеждой, что так будет продолжаться и дальше. А вообще, если бы у него был выбор, ему и в голову никогда бы не пришло шляться по болотам.
Бальбок воспринимал действительность гораздо проще; с поклажей на спине и штандартом в лапах он просто топал за Раммаром. Беспокоиться он начинал только тогда, когда ему казалось, что из тумана вот-вот вынырнет враг; в таких случаях он останавливался, вонзал штандарт в трясину, вынимал из-за пояса секиру и, сузив глаза в щелочки, осматривался. До сих пор Бальбоковы опасения не оправдывались, и на поверку врагами оказывались чахлые деревца, торчащие во все стороны ветки которых он принимал за руки. Зато Раммар каждый раз, когда Бальбок останавливался и хватался за оружие, пугался не на шутку.
– Клянусь темной ямой Курула! – ругался он, когда Бальбок хватался за топор или начинал лихорадочно оглядываться по сторонам. – Ты прекратишь когда-нибудь? Пора уже понять, что мы здесь совершенно одни.
– Я кое-что слышал, – оправдывался Бальбок.
Раммар кивал.
– Я тоже.
– Честно?
– Конечно. Я постоянно что-то слышу То плеснет что-то, то зашуршит. Но в основном я слышу чавкающие звуки твоих шагов по болоту и ужасающее урчание в собственном желудке, который свисает у меня до колен.
– Мой тоже урчит и свисает, – признал Бальбок. – Может быть, не стоило сразу съедать весь провиант.
– Чушь. Виноват в нашем несчастье один ты, потому что ничего больше нести не захотел. Если бы ты взял из кладовой Рурака побольше байша, у нас сейчас было бы достаточно еды и нам не пришлось бы терзаться от голода.
Бальбок не нашелся, что ответить, и удрученно уставился в землю. Его и без того длинное лицо вытянулось еще больше, уголки губ опустились.
– Этого еще не хватало! – застонал Раммар. – Опять корчишь из себя несчастного орка? Смотреть на тебя тошно. Оставайся здесь и предавайся грусти сколько угодно. А я пойду дальше и поищу что-нибудь съедобное. Должно же в этом болоте водиться что-то, что можно сжевать…
Бальбок услышал, как голос Раммара стих вдалеке, и поднял взгляд, чтобы с ужасом обнаружить, что брат исчез!
Как обычно, когда день начинал клониться к закату, туман сгустился. В это время он был особенно плотным и мрачным. От деревьев вокруг остались одни только силуэты, да и звуки, доносившиеся до ушей Бальбока были приглушенными.
– Р-раммар? – негромко позвал он. Собственный голос показался орку чужим и жутким в этом густом тумане, да и ответа он не получил.
– Раммар, ты еще здесь?
Бальбок прислушался, и на миг ему показалось, будто бы он услышал бормотание брата. Облегченно вздохнув, он бросился в том направлении. Ранец и штандарт он взял с собой, хотя они и мешали ему бежать, но если бы он их бросил, то ни за что не нашел бы потом в густом тумане.
– Подожди меня, Раммар! – кричал Бальбок. – Мне очень жаль, что я взял слишком мало провианта. Я помогу тебе что-нибудь поймать, чтобы мы…
И вдруг он увяз!
В густом тумане, покрывавшем землю, он сошел с твердой почвы и в следующий миг погрузился по колено в болото. Сапоги тут же промокли, а поскольку Бальбок, как многие орки, считал штаны гнусным изобретением мерзких людишек, то в следующий миг почувствовал, как в ногу впилась пиявка.
– Вот и ладно, – сказал он себе, превращая неприятность в удачу. – Напивайтесь до отвала, жалкие тварюки, увидите, что из этого выйдет. Остается только дождаться, чтобы вы присосались как следует, а потом я всех вас отдеру и приготовлю нам с Раммаром из вас замечательный ужин…
Орк стоял и ухмылялся, игнорируя боль, причиняемую множеством впившихся в него ртов. Штандарт выпал у него из лап, когда он так внезапно провалился в болото; он лежал на краю окна, и был в безопасности. Бальбок настолько воодушевился своей идеей по поводу ужина из пиявок, что даже не заметил, как болото засасывает его все глубже и глубже. И только когда темная вода, поверхность которой напоминала зеркало, достала ему до пупа, он обнаружил, что тонет.
– Что за?..
Бальбок стал вертеться, хотел вытащить себя из болота, но не обнаружил ничего, за что можно было бы ухватиться. Впиться когтями во влажный грунт не получалось. Спасение обещал только одинокий кустик травы. Бальбок покрепче вцепился в него и попытался вылезти из трясины. Но засасывавшая его жижа была слишком сильна, и вскоре спасительный пучок травы оказался в лапах у Бальбока, а сам он провалился еще глубже. Орк инстинктивно заработал лапами и ногами, но только ускорил свое погружение.
– Раммар! – выкрикнул он в туман имя брата. – Раммар, помоги мне!
Но на этот раз услышал только далекое эхо.
Бальбок начал подозревать, что совершил ошибку. На пиявок, которые уже десятками сосали его кровь, внимания он не обращал. Главной проблемой была трясина. Если ему не удастся выбраться, то вскоре он утонет. Вода уже доходила ему до груди, и чем большая часть его оказывалась под водой, тем скорее, казалось, он погружался. Орк предпринял еще одну отчаянную попытку ухватиться за плотную почву, но соскользнул и провалился еще глубже. Гнилая вода доходила ему до подбородка и подбиралась к ушам.
Долговязого охватила паника, и он стал сильнее работать лапами, отчаянно пытаясь найти под ногами опору. Но там не было ничего. Болото беспощадно поглотит его и больше не отпустит.
– Раммар, помоги мне! Раммар!..
Бальбок звал скорее по привычке, чем в надежде на то, что брат действительно придет на помощь. Даже если бы Раммар услышал его крики, он просто не нашел бы его в этом густом тумане. Бальбок приготовился к ужасному, отвратительному концу.
Его крик перешел в клокотание, когда рот его оказался под водой. Орк бросил еще один полный отчаяния взгляд на край окна, где лежал штандарт колдуна, а затем его поглотило болото. Последнее, что осталось торчать на поверхности – его поднятые в поисках опоры лапы…
Внезапно – Бальбок не понял, что произошло, – кто-то схватил его за лапу и потянул изо всех сил.
Бальбок лихорадочно вдохнул, и облечение его не знало границ, когда он увидел Раммара, стоявшего на краю окна. Брат, уперев пятки в мягкую землю, пытался вытащить Бальбока.
– Раммар…
– Я здесь. Я тебя спасу.
Сжав зубы и стараясь во всю мочь, Раммар и вправду смог освободить Бальбока из ледяных объятий топкой жижи. Худощавый орк, пыхтя, лежал на берегу, совершенно грязный, мокрый и не помнящий себя от счастья.
– Раммар, – прохрипел он, – я этого тебе никогда не забуду…
– Ну ладно, ладно. – Раммар обнажил желтые зубы, что в исполнении орка должно бы означать улыбку. – Зачем же еще нужны друзья, а?
– Друзья? – Бальбок ответил на оскал. – Мы – братья, Раммар, и я по-настоящему горжусь тем, что у меня есть такой брат, как ты. Уж можешь мне поверить.
– Конечно, – кивнул Раммар, и на лице его промелькнуло странное выражение. – Братья.
– Знаешь, – сказал Бальбок, – когда ты недавно вот так просто ушел, я подумал, что никогда больше тебя не увижу, потому что я… я… – Бальбок засмущался. Охотнее всего он обнял бы брата и прижал его к сердцу, как обычно делают люди, но оркам такое не пристало. А сказать кому-нибудь, что он тебе нравится, считается в их среде несказанной обидой.
Поэтому смущению Бальбока не было предела, когда брат снова оскалился и сказал:
– Я знаю, брат. Я тоже вполне могу тебя терпеть…
Тем временем Раммар уверенно шел вперед.
– Этот придурочный орк! Неудачник! – негромко бурчал он себе под нос. – С меня хватит! Почему мой брат должен быть таким умбалом? Почему я наказан за то, что выбрался из того же чрева? С меня довольно его глупой физиономии, с меня довольно того, что он повсюду за мной таскается. Такой брат меня только позорит. Неудивительно, что нас вышвырнули из больбоуга…
Сопя от злости, Раммар прекратил свою тираду и обернулся, чтобы грозно взглянуть на брата, шедшего в нескольких шагах позади него, – но Бальбока не было! Вокруг не было ничего, кроме густого тумана, в котором терялись следы, оставленные Раммаром на болотистой почве.
– Б-бальбок?
Раммару показалось, что его собственный голос звучит как-то жутковато, а еще ему показалось, что голые деревья, схематично вырисовывавшиеся в тумане, выглядят довольно угрожающе. Он инстинктивно снял со спины сапараки обхватил оружие обеими лапами.
– Бальбок, ты куда спрятался?
Буквально секунду назад Раммару хотелось, чтобы брат оказался на другом конце света – а теперь, когда долговязый действительно пропал, все изменилось. Перспектива остаться одному среди болот совершенно не прельщала Раммара. Орк испуганно огляделся – но тут ему пришло в голову объяснение загадочного исчезновения Бальбока, и ухмылка осветила орочье лицо.
– Бальбок, – громко сказал он, – прекрати немедленно прятаться. Я совершенно точно знаю, что ты где-то здесь, так что давай, выходи. Так ты меня не напугаешь. – Раммар в ожидании огляделся, но в поле зрения ничто не шелохнулось.
– Ну, выходи уже! – крикнул приземистый орк. – Обещаю больше не ругаться, хотя ты это и заслужил!
И снова никакого ответа. Раммару стало не по себе, и он вновь попытался прогнать страх, как следует разъярившись.
– Может быть, – сказал он сам себе, – этот умбалупал где-нибудь по дороге в окно и самым жалким образом утоп. И поделом ему, за дурость.
Шумно сопя, как и полагается яростному орку, Раммар хотел продолжить свой путь, когда раздался тихий треск. Подняв сапарак, он стал им размахивать.
– Кто здесь?
В густом тумане ничего нельзя было разобрать, но он услышал чавкающие шаги по болоту. И в следующий миг в сером воздухе показалась худощавая фигура.
– Бальбок?..
Хотя Раммар скорее откусил бы себе язык, чем признался в этом, – он был рад, когда из тумана вынырнул худощавый орк, и перед ним возник Бальбок, на лице которого читалась смесь раскаяния и страха.
– Вот ты где. Где ты был? – строго спросил Раммар.
– Я… я спрятался, – тихо раздалось в ответ. – Я боялся тебя.
– И правильно – после всего того, что ты мне сделал! – Раммар сжал лапы в кулаки. – Не забывай – я все еще старший из нас двоих. И почему я не прибил тебя давным-давно – не знаю, но если ты еще раз попытаешься выставить меня дураком, то берегись, понял?
– Да, Раммар.
– Тогда идем дальше. Не знаю, почему, но эта местность мне не нравится. Поищем место для ночлега где-нибудь подальше – а в качестве наказания за свое дурацкое поведение ты первым будешь стоять на страже. И что ты себе думал, а?
Раммар двинулся вперед, уверенный, что Бальбок тащится следом. Но когда он опять не получил ответа, а вместо этого услышал странное шлепанье и чавканье, обернулся и ужаснулся – как будто перед ним был сам Курул во плоти.
Бальбок снова исчез.
Там, где только что был долговязый, стояло существо, рожденное, должно быть, самым жутким кошмаром – огромное, опасное, с раскрытым беззубым ртом и слизистой, похожей на тину кожей.
– Хгул, – прошептал Раммар.
– Тебе помочь? – заботливо спросил Раммар брата, сидевшего на корточках и отрывавшего пиявок. От своих намерений приготовить из них ужин Бальбок отказался; весь аппетит куда-то пропал. И тем не менее он время от времени засовывал одну-две насосавшихся крови пиявок между зубами, чтобы восполнить потерю крови.
– Я уже почти закончил, – ответил он и тут же втянул голову в плечи в ожидании вспышки гнева, который вот-вот снова должен был грянуть. Мысленно худой орк уже слышал новую порцию брани: это он – Бальбок – виноват во всех их неудачах, и это он – Раммар – не желает больше ждать, и им пора отправляться. Как обычно бывает, когда Раммар сердится, у него надуются жилы на лбу, ноздри раздуются и…
К безграничному удивлению Бальбока, Раммар понимающе произнес:
– Не торопись, я подожду.
Бальбок смутился, но кивнул и поднялся. Потом с прищуром посмотрел на Раммара, потому что заподозрил неладное.
Раммар был его братом. Они выросли вместе, многое делали вместе – оскальпировали первого гнома, впервые напились кровавого пива, убили первого тролля. Но за все эти годы Раммар ни разу не был приветливым и понимающим.
Бальбок посмотрел на собеседника в упор.
– Ты не Раммар, правда? – спросил он.
– Что?
– Ты не Раммар! – повторил Бальбок, на этот раз абсолютно уверенный в своих словах, потому что настоящий Раммар давным-давно выбранил бы его за этот дурацкий вопрос.
Собеседник ответил ему язвительным смехом, и внезапно внешность его начала меняться. Знакомое лицо Раммара исчезло, а под ним оказалась грязно-коричневая морда, на которой не осталось ничего орочьего – да и вообще ничего: два глаза смотрели на мир с потерявшего очертания лица, казалось, слепленного из мокрой глины и постоянно изменяющегося. У существа был широко раскрытый беззубый рот, но Бальбок не сомневался в том, что этот беззубый рот может проглотить его со всеми потрохами. Весь облик существа, как и лицо, постоянно трансформировался; с длинных рук капала тина, чтобы тут же смешаться с болотной жижей, а по ногам поднималась очередная порция, чтобы тут же слиться с телом существа.
Хотя Бальбоку никогда не доводилось видеть подобных уродов, он понял, с чем столкнулся. С гулем!
Гули, также именуемые духами болот, были необычайно опасны, хотя не являлись духами в прямом смысле этого слова. То были ужасные создания, потому что обладали способностью к превращению и изменению своей внешности по своему желанию. Ни в одной из войн прошлого гули не становились ни на одну из сторон; они жили глубоко в болотах и интересовались только собой. Путник, попавший в их лапы, был обречен…
– Молот Наркода! – вырвалось у Бальбока, и орк схватился за топор, когда руки противника превратились в щупальца. Гуль не стал ждать и напал на Бальбока, поднявшего оружие, чтобы отразить атаку. Одно из щупалец обхватило топор и попыталось вырвать его у Бальбока, второе нанесло болезненный удар, от которого лопнула толстая орочья кожа.
Бальбок упрямо тянул свою секиру, и ему удалось вернуть ее. Издав злобное рычание, жуткое создание снова выбросило вперед длинные руки, на этот раз целясь Бальбоку в шею, и орку пришлось пригнуться, чтобы удар не снес ему голову с плеч. Затем он прыгнул вперед, и орку удалось провести удар, направленный в незащищенную грудь гуля.
Бальбок был уверен в том, что бой на этом закончится, но там, где только что была грудь гуля, внезапно не оказалось ничего – в центре тела существа зияла дыра, и топор Бальбока рассек пустоту!
Орк издал удивленный возглас, а гуль злорадно рассмеялся. С обеих сторон, словно плети, взметнулись лапы, но Бальбок молниеносно упал на землю, и выпад его не настиг. Долговязый бросался из стороны в сторону, размахивая топором, и ему удалось отсечь одно из щупалец.
Гуль печально завыл, когда потерял часть тела – и к вящей радости Бальбока новое щупальце не отросло. Похоже, потерянный кусок был чересчур велик, чтобы болотное чудовище могло его просто нарастить, и орк понял, что может победить, если только ему удастся тяжело ранить гуля. Урод не кровоточил и, похоже, не испытывал боли, но непобедимым не был.
– Ну, погоди! – прорычал Бальбок, размахивая смертоносной секирой. – Я тебя научу связываться с орками! Разрублю тебя на кусочки, если понадобится. Иди сюда!
К сожалению, гуль воспринял его слова буквально и снова атаковал. С головокружительной скоростью исчадие трясины бросилось к нему, исполнило обрубком руки финт, причем тина, описав полукруг, полетела на Бальбока, угодив в глаза. Пока орк лихорадочно вытирался, уцелевшая рука-щупальце метнулась вперед и обвилась вокруг Бальбоковой шеи. Она затягивалась, словно удавка, и в мгновение ока Бальбок начал задыхаться.
Воинственный клич замер у него на губах, превратившись в жалкий хрип, а сам орк тем временем отчаянно пытался разорвать удушающую хватку гуля. Вонзив когти в состоящее из тины щупальце, он занес секиру. Но удары его не находили цели, они были слишком поспешны, чтобы представлять опасность для гуля, и с каждым мигом они становились все более вялыми и слабыми.
Напрасно пытался Бальбок сделать хоть маленький вдох. Перед глазами его уже плясали черные круги, и он снова заподозрил, что конец его близок.
Ему стало жаль, что он не сделал в своей жизни ничего, чем действительно стоило бы гордиться. Когда он был совсем молодым орком, он мечтал о том, чтобы стать великим и могучим воином, а вместо этого останется в памяти как один из умбал'хай, которые были настолько глупы, что не смогли вернуть в больбоугукраденную голову предводителя своры.
Бальбок понял, что сможет продержаться недолго. Он еще раз взмахнул секирой, а потом силы оставили его. Оружие вывалилось из его лапы и ухнуло в болото, а вслед за ним рухнул его хозяин, который был уже не в силах держаться на ногах. Бальбок грузно опустился на землю, понимая, что бой окончен.
Гуль снова трансформировался. Его ноги и тело слились в кашеобразную массу, разлившуюся на поверженного врага. Остались только верхняя часть туловища с рукой-щупальцем и голова.
Бальбок почувствовал живую тину на своей коже, невольно вспомнил о пиявках, которым он позволил сосать свою кровь. Тогда он наивно полагал, что стоит на вершине пищевой цепи. Как оказалось, это было ошибкой: гуль всосет в себя его плоть и внутренности, так что в конце концов от него останутся одни только косточки.
Бальбок, собрав остатки сил, сделал отчаянную попытку защититься, но гуль обвился вокруг него уже до половины, и бой был окончен.
По крайней мере, так думал Бальбок.
И тут из грудной клетки гуля выглянул наконечник сапарака. Болотный дух тут же выпустил орка из своих тинистых объятий, и, пока он трансформировался, сердито шипя, Бальбоку удалось окончательно освободиться.
Он повел лапой в поисках секиры, ухватился за рукоять и тут же пустил ее в ход. Вертикальный удар, который он нанес гулю, рассек его пополам, и шипение внезапно стало доноситься из двух горл одновременно. Гуль развалился на две половинки и, еще не долетев до земли, превратился в тину и плюхнулся в болото, моментально смешавшись с ним.
Бальбок увидел своего брата Раммара, стоявшего позади гуля и державшего копье обеими руками, с мрачной ухмылкой на лице.
– Раммар! – облегченно воскликнул Бальбок. – Как же я рад тебя видеть!
– Могу себе представить, – оскалившись, ответил тот. – Приди я на пару мгновений позже, то обнаружил бы одни твои обглоданные косточки. Пустоголовый дурак! Разве ты не знаешь, что гули опасны?
– Конечно, знаю, – заверил его Бальбок, с трудом поднимаясь на ноги. – Но он выглядел совсем как ты. У него было твое лицо, твоя одежда. Понимаешь, что я имею в виду?
Раммар раздраженно кивнул.
– А мне пришлось иметь дело с таким, который принял твойоблик. Представляешь? Сразу два тебя! – Он покачал головой. – До сих пор я не верил, что гули могут принимать любой облик, но, похоже, что это таки правда. С тобой все в порядке?
– Думаю, да.
– Ну, чего торчишь как пень? Собирай вещи и давай убираться отсюда. У меня нет ни малейшего желания встретиться с еще одной подобной тварью.
Бальбок кивнул и хотел уже поднять поклажу с земли, когда в голову ему пришла беспокойная мысль.
– Раммар? – спросил он.
– Да?
– Если это правда, что гули способны принимать любую форму…
– Да?
– …тогда ты тоже можешь быть одним из них, разве не так? – Бальбок угрожающе поднял секиру. – Ведь одному же удалось обмануть меня. Да и тебя тоже.
– Это что еще за чушь? – вскипел Раммар. – Ты, жалкий, безмозглый идиот! Ты что, брата родного не узнаешь, умбалты этакий? – Вены на лбу его вздулись, ноздри затрепетали. – Мне что, череп тебе размозжить, чтобы доказать тебе, что я это я?
– Нет, – ответил Бальбок, широко ухмыляясь и опуская секиру, – не нужно этого. Теперь я знаю, что ты – настоящий Раммар.
– Вот как? И откуда ты это узнал?
– Потому что ты меня ругаешь. Другой Раммар вел себя довольно странно. Слишком приветливый был и милый, а ты вечно в плохом настроении и ужасно ко мне относишься.
– Вот как, вот как… – Раммар польщено ухмыльнулся, обнажив желтые зубы. Для орка лучший комплимент – назвать его злым и отвратительным.
Бальбок забросил за спину ранец и, подняв полевое знамя Рурака и слегка отряхнув его от грязи, приготовился выступать.
– Еще один вопрос, – сказа он, когда Раммар уже собрался идти.
– Ну, что еще?
– Ты сказал, что гуль, с которым тебе пришлось иметь дело, выглядел совсем как я…
– Да, и что?
– Как ты понял, что это не тот Бальбок?
В ухмылке Раммара появилось что-то волчье.
– А кто говорит, что я это понял? – удовлетворенно ответил он. – Этот парень выглядел совсем как ты и уже только поэтому действовал мне на нервы – вот я его и прибил…
Скука.
Именно это слово наилучшим образом описывало состояние Аланны.
Запертая между каменными стенами, пленница вечного льда, – дни казались ей бесконечными, наполненными ритуалами, давно потерявшими свой изначальный смысл.
Время…
В этом месте, на краю света, это слово ничего не значило; оно текло так медленно – точь-в-точь как кровь в теле Аланны.
Иногда, когда она просыпалась, у нее возникало чувство, будто сердце ее перестало биться. Тогда она представляла себе, что жизнь ее окончена, что она начала свой путь к Вечным Берегам и по ту сторону туманов смертного мира ее ждет вечная радость.
Заминка была в одном – так быстро Аланна умереть не могла. Она была эльфийкой. И она была обречена вечно влачить рутинное существование.
День за днем.
Год за годом.
Десятилетия.
Столетия…
Было время, когда Аланна была счастлива принадлежать к касте Шакары и быть одной из тех, кто избран нести тайну в будущее. По летоисчислению смертных, это было более трех сотен лет назад – три сотни лет, когда Аланна не делала ничего, кроме как проводила древние церемонии и ритуалы и хранила память.
Но зачем?
И для кого?
Чем больше задумывалась над этим Аланна, тем сложнее становилось отвечать на эти вопросы. Вначале, только появившись в храме, она была уверена в том, что выполняет важную задачу во имя благополучия народов амбера– как называли эльфы Землемирье.
Но по прошествии первого столетия пришли сомнения. Действительно ли есть смысл в ее действиях? Пророчество, произнесенное много сотен лет назад, не исполнилось. А Аланне так хотелось встретиться с кем-то, в чьем лице должно было исполниться предсказание.
Она проводила дни, сидя у окна и глядя на вечные льды, как и теперь. Но отличие от прошедших лет состояло в том, что она перестала верить в то, что пророчество вообще когда-либо сбудется и Белая пустыня принесет того, кто объединит народы амбераи начнет новую эпоху.
Никто не говорил об этом вслух, но Аланна была не единственной, кто утратил веру. Раньше Высокий Совет Эльфов каждый месяц посылал делегацию на север, чтобы выяснить положение вещей. Но в последние десятилетия посланники в храм приходили все реже, и было ясно, что это означает: даже старейшины не рассчитывали на то, что пророчество когда-либо исполнится. Они обратили свой взгляд на юг, к морю, по другую сторону волн и валов, где, как они знали, находились Дальние Берега. Там сосредоточились и смысл, и уверенность, в то время как мир смертных все больше погружался в хаос. Эльфийский народ чувствовал, что время его подходит к концу, и каждый готовился к последнему путешествию. Множество кораблей покинули гавань Тиргас Дуна и пустились в плавание, чтобы вернуть эльфов туда, где когда-то все начиналось.
Аланна тоже испытывала в глубине души желание покинуть амбер. Но, в отличие от остальных представителей ее народа, она была обречена терпеливо ждать исполнения лживого пророчества.
Эльфийка отвернулась от окна, когда в покои вошла ее служанка, почтительно склонив голову, как в каждый из множества этих бесконечных дней.
– Госпожа, – тихо сказала она, – все готово. Священнослужители ждут вас.
– Конечно. – Аланна обреченно вздохнула. – Верховная священнослужительница храма Шакары должна присутствовать на церемонии. Как всегда.
Служанка подняла голову и обеспокоенно поглядела на свою повелительницу.
– Что-то не так, госпожа? – поинтересовалась она. – Вам нездоровится?
– Ничего, – криво улыбнулась Аланна. – Я чувствую себя великолепно.
А в мыслях снова появилось слово, столь точно передающее ее состояние.
Скука…
