Текст книги "Князь орков"
Автор книги: Михаэль Пайнкофер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 27 страниц)
Раммар и Бальбок удивленно переглянулись. Они говорили на языке орков, и, к их безграничному удивлению, священнослужительница не только поняла их разговор, но и сама довольно неплохо могла изъясняться по-орочьи (хоть и с явным акцентом).
– Ты… говоришь на нашем языке?
– Вот именно, толстяк, – ругнулась она. – И я спрашиваю себя, можете ли вы оба оценить все последствия того, что наделали?
– Пусть это тебя не тревожит, эльфийская баба! – грубо ответил Раммар. Ему не нравилось, когда враги изъяснялись на языке орков. Как, скажите на милость, удержать дистанцию между расами, если каждый начнет говорить на всех языках?
Внезапно он остановился.
Коридор, по которому они бежали, разделился, и Раммар при всем желании не мог определить, по какой дороге им идти – налево или направо. Они пришли сюда другим путем, но даже если бы это был тот же самый, то орки не сумели бы сориентироваться в лабиринте окаймленных колоннами помещений.
– Проклятье! – прорычал он, обращаясь к Бальбоку, а позади уже слышался топот стражников, которые преследовали их. – Ты хоть представляешь, какая из этих дорог ведет наружу?
– Нет. – Лицо у Бальбока вытянулось.
– Вы идиоты! – закричала священнослужительница, которая, похоже, не обладала слащавыми манерами своего народа. – Это что еще за похищение? У вас что, не было плана бегства?
– А как же, был, – заверил ее Раммар и грубо расхохотался. – Но, к сожалению, он переломал себе все кости. Похоже на то, что придется тебе быть нашим выходом наружу.
– Мне?
– А то кому же. – Раммар приставил к ее горлу острие сапарака. – По какому коридору нам идти? Быстренько говори!
Священнослужительница упрямо сжала губы, в ее узких глазах читалось презрение. В этот миг из-за поворота показался отряд вооруженных мечами стражников.
– Говори давай! – настаивал Раммар, нажав на оружие сильнее.
– Туда! – Кивком головы она указала на левый ход, после чего Раммар и Бальбок немедленно продолжили бегство.
Стражники дышали им в затылок, но не решались напасть на похитителей, чтобы не подвергать опасности жизнь эльфийки. Поскольку она была единственной, кто владел многовековой тайной Шакары, последняя была бы безвозвратно потеряна, если бы эльфийка умерла, и никто из стражников не хотел быть к этому причастен.
Пользуясь пленницей как щитом, Раммар и Бальбок неслись по коридору. Когда он снова раздвоился и появились две лестницы – одна вверх, другая вниз, жрица велела спускаться. Пройдя множество коридоров и лестниц, орки совершенно неожиданно очутились перед огромными воротами, створки которых состояли из красиво обтесанных камней. Вне всякого сомнения, это были главные ворота, которые они видели снаружи.
Орки подняли взгляд к воротам. Любая попытка сдвинуть тяжелый засов казалась безуспешной.
– А теперь что? – с нескрываемым презрением поинтересовалась священнослужительница. – Что вы теперь будете делать, глупые мои друзья?
– Ты откроешь нам ворота, – потребовал Раммар, яростно размахивая сапараком. Позади все еще слышались голоса преследователей, становясь с каждым мигом все громче и громче. Сейчас стража настигнет их…
– Я? – раздался серебристый смех эльфийки. – Ни за что! И пальцем не пошевелю.
– Тогда ты умрешь! – пригрозил Раммар.
– Это случается со всеми, когда приходит их время, – холодно ответила она, и в ее взгляде Раммар прочел, что она действительно не боится смерти. Напротив, казалось, что эта эльфийская тетка кокетничает со смертью, словно шлюха с фраером.
Что же делать?
Взгляд Раммара снова скользнул по массивным воротам. Механизм, которым открывался бы огромный засов, похоже, отсутствовал, а своими силами даже оба брата с воротинами не справились бы. Они были в ловушке – и виновата во всем была эта баба.
– Ты!.. – засопел Раммар, снова направляя на нее острие копья. – Ты сделала это нарочно!
– Вам ведь нужно было показать дорогу к выходу, разве нет? Выход здесь, так что нечего жаловаться!
– Но ворота нельзя открыть.
– Об открывании речи не было. Тебе нужна была дорога к выходу.
– Ах ты, жалкая, мерзкая… – Раммару хотелось наградить эльфийку всеми возможными оскорбительными эпитетами, которые только существовали в орочьем языке – и тут в привратном зале показались преследователи. Подняв вверх щиты с символом кристалла, они устремились к оркам, стоявшим спиной к воротам, и взяли их в полукольцо.
– Сдавайтесь! – потребовал капитан. – Вам не уйти!
– А я так не думаю, – упрямо ответил Раммар. Левую лапу он запустил в волосы пленнице, поднял ее голову и приставил к горлу острие копья.
– У нас священнослужительница, и ей одной известна тайна. Если не одумаетесь, она умрет, и карта Шакары будет навеки утеряна.
– Может быть. Но ты не можешь вечно стоять здесь и угрожать ее жизни.
К сожалению, это было правдой, и Раммару пришлось это признать. Рано или поздно дело дойдет до сражения, и не было никаких сомнений в том, каков будет исход битвы…
– Вон там! – вдруг прошептал Бальбок.
– Не мешай мне! – проворчал Раммар. – Мне нужно подумать!
– Вон, гляди! – настаивал брат.
– Ну, что еще? – раздраженно спросил Раммар.
– Углубление в стене…
Раммар проследил взглядом за вытянутой лапой брата и тоже увидел нишу, находившуюся слева от ворот в стенной кладке.
Открывающий механизм?
– Займи мое место, – проворчал Раммар и, пока Бальбок в свою очередь принялся угрожать и запугивать, побежал к нише. И точно – в нише скрывалась четырехугольная каменная пластина, в которой он обнаружил выдолбленный отпечаток узкой руки, очевидно, эльфийской.
Поскольку терять было нечего, попробовать не мешало. Раммар поднял лапу, чтобы положить ее на каменный отпечаток.
– Даже и не думай! – крикнула жрица. – Это отпечаток правой руки Фаравина. Только эльфийские короли могут открыть ворота таким образом, в последний раз это случилось более восьми сотен лет назад!
– Только эльфийские короли – вот как, вот как… – с ухмылкой сказал Раммар. Только вот он не мог противиться своему желанию, и едва он опустил лапу на отпечаток, как почувствовал, что холодный камень слегка нагрелся.
Голубоватое сияние, такое же, как и то, которое исходило от кристаллов, внезапно охватило ворота и тяжелый засов – и в следующий миг он поднялся, словно по волшебству.
– Нет! – в ужасе вскричала Аланна, и стражники, включая их храброго капитана, отпрянули назад.
Послышался оглушительный скрип и скрежет, от которого храм содрогнулся до основания, и ворота открылись! Каменные створки медленно разошлись в стороны. Во все стороны летели осколки льда, снаружи со свистом и воем в храм ворвался звенящий ледяной воздух. Сумеречный свет длинного северного дня влился через все расширявшуюся щель, в то время как створки ворот расходились все дальше и дальше, открывая оркам путь на свободу.
– Темное пламя Курула! – воскликнул Раммар, и даже Бальбок содрогнулся от ужаса. Хотя орки – порождения тьмы, страх перед всем волшебным и сверхъестественным в них настолько силен, что братьям показалось страшно подозрительным, что именно неверное эльфийское заклинание открывает им путь к свободе.
Эльфы пребывали в состоянии отупения, стражники стояли словно вкопанные, не веря своим глазам, а жрица была настолько потрясена, что перестала сопротивляться и оскорблять похитителей.
Первым пришел в себя Бальбок.
– Чего мы ждем? – спросил он, и орки повернулись и бросились бежать. Уводя за собой пленницу, они помчались наружу, в холодную ночь.
– Но это же невозможно! – воскликнула священнослужительница, забыв о том, что нужно сопротивляться Бальбоку. – Это просто невозможно…
– Закрой рот, эльфийская баба, – дует! – грубо ответил Раммар, когда они бежали по замерзшей снежной равнине, и снег скрипел у них под ногами. – Давно пора понять, что для орков нет ничего невозможного!
– Но ведь это врата Фаравина, это его рука была увековечена в камне. Никто не может открыть ворота…
– Никто, кроме нас! – с ухмылкой вмешался Бальбок.
– Это просто невозможно, – упрямо повторяла священнослужительница, впадая в задумчивое молчание.
Раммару это было только на руку. Болтовня эльфийки действовала ему на нервы, кроме того, у них с Бальбоком были другие заботы, кроме как размышлять над тем, почему внезапно открылись ворота. Добрых полмили отделяло их от буера, а стража храма, конечно же, не будет просто стоять и смотреть, как уводят их верховную эльфийку.
Через распахнутые ворота доносились возмущенные крики, которые наконец смолкли благодаря громко отданному приказу. Последовали мгновения тишины, когда Бальбок и Раммар не слышали ничего, кроме скрипа снега под собственными сапогами и прерывистого дыхания.
А потом спокойствие окончилось.
Тишину сумерек пронизал пронзительный рев, раздавшийся словно из глотки разъяренного тролля. Раммар и Бальбок испуганно оглянулись на бегу – и к своему ужасу увидели несколько сильных существ, вырвавшихся из открытых ворот храма-крепости.
– Матум-дуухг'хай, —воскликнул Бальбок. – Это белые медведи!..
И точно – за ними неслись именно белые медведи, и от каждого прыжка этих тяжелых колоссов, казалось, содрогалась Белая пустыня. Братьям они были известны до сих пор только по сказаниям, но Раммар с неохотой признал, что ужасные истории, которые рассказывали о матум-дуухг'хай, ни в коей мере не преувеличение: их полные мощи тела покрывал лохматый белый мех, под которым играли огромные мускулы, облачки пара вырывались из вооруженных острыми зубами пастей, каждая из которых была настолько велика, что спокойно могла проглотить взрослого орка и не подавиться.
А еще были эльфийские воины: от двух до четырех воинов сидели в широких седлах на зверюгах, а собственно погонщики находились на шеях зверей, направляя их вожжами и сжимая в кулаках длинные пики.
– Точно, они хотят получить обратно свою жрицу! – задыхаясь, заметил Раммар. – И что они в ней нашли? Если бы у меня в храме была такая отвратительная баба, я был бы рад, если бы меня от нее избавили.
– Я все слышала, – раздался голос пленницы. – Ты за это поплатишься, жуткое чудовище. Я обезглавлю тебя и выставлю твой череп на всеобщее обозрение!
– Не давай обещаний, которых не сможешь сдержать, жрица, – парировал Раммар, но это прозвучало не так убедительно, как предполагалось, потому что вид у белых медведей был впечатляющий. Погоняемые всадниками, звери настигали орков, расходясь широким фронтом.
– Бежим скорее! – прокричал Раммар брату. – Не то они нас поймают!
– Мы не успеем, – ответил тот. – Если ничего не предпринять, мы пропали.
– Да что ты говоришь. И что ты собираешься делать?
– Постой! – крикнул Бальбок, на бегу кидая Раммару испуганно вскрикнувшую пленницу.
Чересчур ошеломленный, чтобы возражать, Раммар поймал эльфийку и помчался дальше с ней на плече. Тем временем Бальбок снял с плеча лук и наложил стрелу на тетиву. Для того чтобы прицелиться и отправить стрелу в полет, ему потребовалось сделать одно плавное движение.
Стрела пронзила сумерки и вонзилась в грудь среднего наездника. Эльф издал резкий крик, завалился на бок, съезжая с шеи медведя, а тот расценил это как сигнал хозяина: он бросился в сторону, ударившись в зверя, бежавшего рядом, с такой силой, что оба упали наземь, а эльфы, сидевшие в седлах, взлетели в воздух.
Раммар издал ликующий клич – но если он думал, что это остановит преследователей, то он ошибался. Оставшиеся наездники взмахнули плетьми, погоняя медведей дальше, все приближаясь к оркам.
– Беги, Раммар! – крикнул Бальбок, хотя это и так было понятно, а сам тем временем накладывал на тетиву очередную стрелу.
– Тупой пес! – раздался в ответ хриплый голос. – Как ты думаешь, что я делаю?
На бегу Бальбок снова обернулся и пустил стрелу в полет. На этот раз она пролетела мимо цели, но орк уже послал ей вдогонку вторую, которая не подвела: попав в глаз белому медведю, она вошла в череп зверя с отвратительным хрустом. Медведь зарычал, встал на дыбы, сбрасывая четверых эльфов, сидевших у него на спине.
Два оставшихся медведя разбежались как можно дальше друг от друга, чтобы не стать легкой мишенью. Бальбок мог стрелять только в одного из преследователей, а второй в это время неотвратимо настигал. Орк отказался от мысли стрелять еще раз, вместо этого он взял ноги в руки и побежал так быстро, как только мог. У брата он научился тому, что сражаться до последнего с врагом хотя и по-орочьи, но довольно-таки глупо. В определенных обстоятельствах бегство является лучшим из вариантов – но об этом ведь никому не нужно знать…
Тем временем орки промчались мимо первой ледяной иглы. Легкие пекло от холодного воздуха, ноги болели, но они заставляли себя нестись вперед и вперед, что было не так и трудно, учитывая кошмарный вид и скорость преследователей.
Уже слышно было дыхание белых зверей, мчащихся за ними сквозь сумеречную ночь. Стрелять эльфы снова не решались, из опасения ранить Верховную священнослужительницу, но Раммару было ясно, что это продлится недолго. Как только стражники храма поймут, что именно является целью орков, они примут решение атаковать, если не захотят остаться с носом.
Удиравшие вместе с заложницей орки добежали до большой ледяной иглы, за которой они спрятали буер – и как ни любил Раммар всегда оказываться правым, но сейчас для разнообразия он был бы не против того, чтобы разочек ошибиться. Однако все произошло именно так, как он и предполагал: когда эльфы увидели, что у орков есть средство бегства, на котором они могут легко уйти, то натянули тетивы своих длинных луков, а наездники опустили пики.
– Они идут в атаку! – завопил Раммар, когда они с братом, запыхавшиеся, вспрыгнули на борт буера. – Они понимают, что это их последняя возможность добраться до нас.
– Шнорш! – выругался Бальбок, после чего худощавый недолго думая разрубил секирой канат, при помощи которого был пришвартован буер. Затем несколькими ударами разрубил трос, которым был привязан кожаный парус, и тот бесшумно скользнул вниз – чтобы обвиснуть на рее.
– Эй, что такое? – возмутился Раммар. – Куда подевался этот чертов ветер?
– Вы, дурачье, должны повернуть корабль по ветру при помощи руля! – крикнула ему священнослужительница.
– Хе! Что за чушь! По дороге сюда нам не нужно было этого делать.
– Это объясняется скорее вашим везением, чем разумом: ветер, вероятно, постоянно дул в одном и том же направлении. В любом случае, теперь он дует в другую сторону, и если вы ничего не предпримете, то через несколько мгновений будете мертвы!
И словно в подтверждение ее слов раздался мерзкий свист – и прежде чем Раммар и Бальбок успели что-либо предпринять, в палубу и бак вонзилась добрая дюжина стрел.
– Шнорш, а ведь баба права, – невольно пришлось признать Раммару. – Помоги мне, дурень, иначе нам конец!
Бальбок сделал так, как ему было приказано, и схватился за одну из палок, торчавших в железных тисках у мачты.
– Право руля! – крикнул он и надавил что было сил.
– Нет, лево руля! – возразил Раммар, а на буер тем временем снова обрушился дождь стрел. – И опусти, черт тебя дери, свою репу вниз!
Мгновение буер раскачивался то туда, то сюда, пока наконец внезапно не получил дополнительный толчок. Вопреки сопротивлению Раммара, корпус корабля повернулся вправо, прочь от ледяной иглы, почуял благодаря этому ветер в парусах и понесся вперед.
– Ура-а-а! – радостно закричал Раммар – а потом понял, что это именно священнослужительница оттолкнула его лапу и помогла Бальбоку повернуть буер по ветру.
Времени размышлять над этим у орков не было; стража храма еще не смирилась с потерей своей властительницы. Один из белых медведей бежал справа по борту параллельно кораблю, чтобы эльфы могли обстреливать противников, второй пытался перерезать буеру путь.
Воздух снова наполнился стрелами, и как оркам, так и их заложнице пришлось броситься на палубу, чтобы укрыться за фальшбортом. С глухим стуком наконечники стрел ударились в дерево. А потом преследователи догнали их. Их сильный зверь пошел на таран буера, так что тот сильно затрясся, и воины спрыгнули со спины зверя на борт корабля, размахивая клинками своих изогнутых мечей.
Бальбок вскочил, издав яростный рык, и бросился им навстречу. Двух эльфийских воинов он столкнул с бака взятой наперевес секирой, едва они успели поставить на палубу ноги, с третьим скрестил клинки. Эльфийское лезвие и орочья секира ударялись друг об друга снова и снова, и Бальбок сильными ударами теснил эльфа в направлении юта и наконец прижал к рулю.
– Нет! – в ужасе воскликнула Аланна, но тут страж храма рухнул с зияющей раной в груди, и Бальбок отправил его через поручни.
Тем временем буер набрал скорость. Полозья с шорохом скользили по снегу, а ветер, раздувая паруса, уносил его все дальше. Последний белый медведь рыча встал на пути буера – и был отброшен в сторону носом судна. Массивное создание с визгом перевернулось, погребая под собой сидевших на его спине эльфов.
Неудержимо, недосягаемо даже для длинных луков эльфов, буер несся в белую туманную пустыню, сливавшуюся на горизонте с серым небом.
Раммар и Бальбок победили.
Карта Шакары была в их руках.
11. Буунн'с рухг
Настроение у Раммара было великолепное.
Широко расставив ноги и стоя у румпеля буера, он направлял судно по гладкой, словно зеркало, поверхности ледяной пустыни. Храм Шакары они оставили далеко позади, впереди уже виднелся угрожающий силуэт Северного вала. Вместо того чтобы просто пойти южным курсом и воспользоваться тем же путем, которым они сюда пришли, Раммар выбрал юго-восточное направление, и для этого у него были свои причины…
– Не знаю, – вдруг сказал Бальбок, стоявший рядом с ним на палубе, подставляя нос ледяному ветру.
– Чего ты не знаешь? – спокойно спросил Раммар. Даже неумные речи брата не могли сегодня остудить ликование в его душе.
– Все это дело мне не нравится, – пояснил Бальбок, обеспокоенно глядя на брата.
Раммар вздохнул и покачал головой.
– Что тебе не нравится?
Бальбок пожал плечами.
– Просто не нравится, и все тут.
Раммар недовольно заворчал.
– А я говорю тебе, что все вышло наилучшим образом, и тебе не нужно беспокоиться. Мы оставили позади внутренности Торги, преодолели болота и победили гулей, мы обхитрили карликов и разделались с людьми на этом корабле, и, наконец, мы ворвались в храм Шакары, выкрали верховную тетку и успешно бежали. Так что тебе не нравится-то?
– Нам удалось уйти, – признал Бальбок. – Но только потому, что нам помогла жрица.
– Ты имеешь в виду, что она схватилась за рычаг и подтолкнула буер? – Раммар снова хрюкнул – на этот раз это должно было прозвучать весело. – Могу тебе все объяснить: эти эльфы – жуткие хвастуны, любят много болтать, а когда доходит до дела, они оказываются жалкими трусами. Священнослужительница, оказавшись в плену у орков, просто поддалась страху. Поэтому она помогла нам, в надежде на то, что мы пощадим ей жизнь, что мы и так уже сделали. Вопрос только в том, сколько это продлится. – Раммар раскатисто рассмеялся, чувствуя себя в этот миг повелителем Гнилых земель.
Но Бальбок не разделял его эйфории.
– Ну, не знаю, – начал он снова. – Мне не кажется, что эльфийка чего-то боится. Думаю, она что-то затевает. Она не только помогла нам сдвинуть корабль с места, но и сообщила, где найти тропу через Северный вал. Почему?
– Да ясно же все. Чтобы спасти свою шкуру, конечно же.
– Хм. – Бальбок покачал головой. – Во всем этом нет никакого смысла. Какую цель она преследует?
– А какие такие у нее могут быть великие цели? Она всего лишь баба, не забывай этого. Да еще и остроухая.
– А что, если она хочет заманить нас в ловушку?
– Чушь. – Раммар был убежден в своей правоте. – Поверь мне, я отлично знаю этих эльфов. Когда доходит до дела, мужества у них ни на грош.
– А я-то думал, что ты никогда не имел с ними дела.
– А мне и не нужно было это, чтобы знать, куда гном бежит. [7]7
Орочья поговорка.
[Закрыть]– Он указал вперед, на корму, где на баке стояла пленница, повернувшись к ним спиной. – Поверь мне, я эту эльфийку насквозь вижу. Все, что ей нужно, это выжить, и ради этого она, в принципе, готова на все.
– Интересно, что колдун собирается с ней делать?
– Если она достаточно умна, то добровольно расскажет ему то, что он хочет знать. Если нет, Рурак наверняка применит к ней соответствующие методы, подходящие для того, чтобы заставить упрямую бабу заговорить. – Раммар злобно захихикал. – Нам это уже не важно. Главное, что мы получим голову Гиргаса и сможем вернуться домой.
– Это точно, – согласился с ним Бальбок, несколько успокоенный. – Буер сберег нам много дней пешего пути. Если чуть повезет, мы успеем вернуться в больбоугеще до полного кровавля.
– Так и есть. И все, кто пинал нас в асари насмехался над нами, будут ползать в пыли у наших ног, – проворчал Раммар. – Может быть, я зарежу одного или двух этих придурков, чтобы показать им всем, что нельзя насмехаться над Раммаром Резким.
– Раммар Резкий? – удивленно посмотрел на брага Бальбок.
– Это боевое имя, которое я сам себе придумал. Звучит здорово, правда?
– Очень хорошо, – кивнул Бальбок. – Тогда я хочу быть Бальбоком Беспощадным.
– Тоже неплохо. – Раммар обнажил в ухмылке желтые зубы. – На коленях будут они молить нас о прощении, когда мы вернемся с головой Гиргаса; в деревне долго еще будут об этом говорить.
– И ты действительно думаешь, что эльфийка ничего против нас не замышляет?
– Проклятье! – Раммар топнул ногой с такой силой, что задрожали доски палубы. – Своим нытьем ты кому хочешь настроение испортишь. Пожалуйста, если тебе так важно, я сейчас с ней поговорю. Если она действительно что-то от нас скрывает, я замечу, можешь быть в этом уверен…
Не такимпредставляла себе Аланна свое освобождение из Шакары.
На протяжении долгих лет, когда она исправно исполняла обязанности Верховной священнослужительницы храма Шакары и действовала по воле Фаравина, она неоднократно пыталась представить себе, как это будет, когда исполнится пророчество и придет тот, о ком говорил Фаравин, тот, кто объединит народы амбераи начнет новую эру мира и справедливости. Позднее, когда отвратительное подозрение в том, что слова Фаравина никогда не исполнятся, сильнее укрепилось в ее сознании, она стала мечтать о том, что, по крайней мере, когда-нибудь освободится от оков, наложенных на нее обязанностями.
Все свои надежды она связывала с Лорето, благородным эльфийским князем, которому она отдала свое сердце. Она убедила себя в том, что он тоже любит ее и однажды заберет из Шакары. Но Лорето отвернулся от эльфийки, сообщив в своем письме, что собирается отплыть к Дальним Берегам. И все же Аланна сбежала из Шакары. И освободил ее не эльф благородного происхождения, а орки, низшие и самые ограниченные существа во всем амбере.
Они утащили Аланну, а она даже не знает, куда они держат путь. Но как ни боялась она того, что ее ожидало, как ни злилась из-за своего похищения и как ни ненавидела своих грубых попутчиков – после тупой скуки, последние триста лет определявшей все ее существование, со всеми застывшими правилами, предписанными ей даже во время еды и сна, похищение вносило в жизнь приятное разнообразие. Аланна никак не могла поверить в то, что она сама помогла им сдвинуть буер с места и повернуть по ветру, но в тот миг мысль о том, что придется снова вернуться в храм, чтобы продолжать влачить там скучное существование, показалась ей страшнее, чем необходимость уступить силе двух чудовищ.
Аланной двигало любопытство. Любопытно было узнать, что находится за высокими стенами храма. Кто эти орки? По чьему поручению действуют? Как удалось им открыть ворота Фаравина?
Если бы Аланна не приложила усилий к тому, чтобы быть похищенной, эта попытка украсть ее не увенчалась бы успехом, как и все предыдущие. Уже неоднократно в храм врывались воины-варвары, но их всегда отбрасывали. А попытка орков увенчалась успехом. Потому что священнослужительница помогла им. И не только во время бегства от наездников на белых медведях; в конце концов, она сообщила им, где находится Южная дорога через Северный вал. Повсюду вдоль вала будут сновать эльфийские патрули, но уж точно не на тропе, местоположение которой хранилось в тайне и было известно только нескольким посвященным.
Говорили, что у карликов был свой способ преодоления Северного вала; якобы они пользовались для этого тайным туннелем. Зато Южная дорога была известна эльфам с незапамятных времен, когда они только пришли в амбер, познавали этот мир и подчиняли его себе.
Стоя на корме буера, Аланна смотрела на юг, где острые пики гор разделяли лед и небо. Несмотря на свое тонкое шелковое платье, она не замерзла. Ветер играл в ее длинных белых волосах, а лицо ее было неподвижно, как маска, безо всякого выражения. Она то и дело спрашивала себя, что ждет ее там, на юге, куда ее везут. Два орка, конечно же, были не тем обществом, которое она предпочла бы, будь у нее хоть какой-то выбор. Но это было все же лучше, чем быть в Шакаре пленницей пророчества, в котором Аланна давным-давно разуверилась. Чудовища, которым она обязана свободой, были злыми и хитрыми, к тому же уродливыми, словно ночь, и Аланна на самом деле свободна не была. Но за свою по человеческим меркам долгую жизнь она научилась истине, что вещи редко бывают совершенными…
Когда позади нее скрипнули доски, она обернулась. Один из орков – маленький и толстый, который называл себя Раммаром, подошел к ней, скаля зубы в хитрой ухмылке на мрачном лице.
– Ну что, служительница? – сказал он, используя язык людей; то, что она владела его языком, он просто-напросто проигнорировал. – Как тебе плен?
– Было бы гораздо лучше, если бы не твое общество, орк, – холодно ответила Аланна. – От тебя несет, как от целого хлева.
Орк поднял мохнатые брови, почесал доспехи и подмышки, а потом, ничего не понимая, покачал головой.
– Что-то ты неприветлива, – заметил он. – А ведь ты должна быть мне благодарна. Я мог запереть тебя на нижней палубе, в полной темноте, без еды и питья.
– Это не очень-то разумно, я ведь должна остаться в живых. Если я умру, то унесу с собой тайну карты Шакары, не забывай об этом.
– Не беспокойся. – Орк ухмыльнулся во всю свою мерзкую физиономию. – Я вот задаюсь вопросом, что сделает с тобой наш заказчик, когда ты расскажешь ему то, что он хочет знать.
– Ваш заказчик – кто он?
Раммар радостно хрюкнул.
– А тебе хотелось бы это знать, правда? Но я не скажу тебе, эльфийская баба. Хочу, чтобы ты как следует поломала над этим голову, пока мы не доберемся до цели нашего путешествия.
– Понятно. А где находится цель нашего путешествия?
– И этого я тоже не скажу тебе.
– Почему не скажешь?
Орк снова захрюкал, что, должно быть, означало у него смех.
– Думаешь, я не вижу, что ты задумала?
– Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду то, что ты хочешь заманить нас в ловушку. Сначала ты помогаешь нам бежать от своих же собственных людей, затем вдобавок сообщаешь нам, где находится вход на Южную дорогу. Это довольно-таки странно, не так ли?
– Признаю, – согласилась Аланна, – но у меня для этого есть свои причины.
– В таком случае, – заявил орк, и внезапно Аланна почувствовала у себя на горле острие копья, – с твоей стороны было бы страшно мило сообщить мне эти причины, остроухая!
– Ты не убьешь меня. – Она была твердо в этом убеждена.
– Почему нет?
– Я – единственная, кому известна тайна карты. Забыл?
– Нет, ничего я не забыл, – с ухмылкой возразил орк. – Но со мной бывает такое, я забываюсь, и тебе лучше меня до этого не доводить. Итак?
Аланна задумалась.
О том, чтобы рассказать этому чудовищу о своих душевных переживаниях, не могло быть и речи. Не говоря о том, что орк ничего не понял бы, потому что чувства незнакомы этим примитивным существам, движимым одними только инстинктами. Для Аланны и так было достаточно унизительно позволить двум оркам вызволить себя. Ее гордость не допускала большего унижения.
С другой стороны, этот Раммар достаточно глуп для того, чтобы претворить свою угрозу в жизнь, если она не пойдет на уступки. Поэтому она заявила:
– Мне интересно посмотреть, кто ваш заказчик. Поэтому я помогла вам уйти из Шакары, и по этой причине рассказала, где находится Южная дорога.
– И это все? – Раммар был настроен скептично.
– Это все. Очевидно же, что вы работаете не на себя, а поскольку вы не хотите сказать мне, на чьей службе состоите, то придется волей-неволей проделать это путешествие до конца, если я хочу получить ответ на свой вопрос.
– Хм-м… – проворчал Раммар, недоверчиво глядя на нее.
– Кроме того, – добавила она, – я под впечатлением.
– Под впечатлением? – Он удивленно поглядел на нее. – От чего?
– До сих пор я считала орков трусливыми, хитрыми существами. А вы двое – особенно ты, Раммар, – храбрые воины, которые не боятся битвы. Вы доказали свое мужество. Если вы обещаете обращаться со мной как полагается, то заверяю вас, что не буду пытаться бежать.
Хотя Аланне никогда не приходилось читать по лицам орков, она увидела, что Раммар польщен. Она знала, что эти чудовища всегда были падки на подобные комплименты и славословия. А Раммар оказался особенно чувствителен к таким вещам…
– Ты дашь мне слово, что не будешь пытаться бежать? – спросил он. – Говорят, что эльфы обычно выполняют свои обещания, потому что никогда не лгут.
– Так и есть, – подтвердила Аланна, хотя она как раз собиралась нарушить эту традицию. Быть Верховной священнослужительницей Шакары и сознательно сказать неправду, даже если от этого зависит жизнь, – неслыханное нарушение всех правил и обычаев. А теперь она собиралась сделать это второй раз подряд: первый раз она солгала, когда польстила орку, второй – когда пообещала ему не пытаться бежать.
Конечно же, Аланна планировала именно это.
Сначала она сопротивлялась похищению и надеялась, что орков схватят и они поплатятся за свою дерзость. Но когда чудовищам – не важно, по какой причине – удалось открыть ворота Фаравина, в голову ей пришла отчаянная мысль.
Разве не тосковала она все это время по разнообразию, не мечтала о том, чтобы вырваться из этой душной скуки? Разве не ждала отчаянно, что кто-нибудь придет и избавит от этого монотонного существования? Конечно, освобождение оказалось немного не таким, каким она себе его представляла, и спасители оказались не благородными витязями, а вонючими орками. Но Аланна поняла, что ее похищение этими двумя существами открывает великолепную возможность бежать из стен Шакары, не покрыв при этом свое имя позором. Если бы она улизнула с благородным героем, к тому же еще таким эльфом как князь Лорето, которому принадлежало ее сердце, то впала бы в немилость, оказалась бы навечно отверженной изгнанницей. А теперь всем придется признать, что она вынуждена была покинуть Шакару, что сделала она это против воли. Так в глазах других она представлялась не преступницей, а достойной сострадания жертвой.
