Текст книги "Князь орков"
Автор книги: Михаэль Пайнкофер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 27 страниц)
Об эльфийском сокровище и о том, что ему известно о Сокрытом Городе, Ортмар, конечно, не сказал, поскольку эльф явно не собирался играть в открытую.
– Эта священнослужительница… – начал Лорето.
– Аланна, – подсказал ему Ортмар.
– Тебе известно даже ее имя?
– Она сообщила мне его.
Снова размышления и беспокойство отразились на лице эльфа.
– Вы знаете, куда направились орки, человек и священнослужительница Аланна?
– На юг, князь Лорето. В этом и состоит причина того, что мы с моими людьми находимся здесь. Вот уже несколько дней мы идем по следу похитителей, чтобы привлечь их к ответу за их дела, но пока не сумели догнать их.
– Это изменится, – убежденно произнес эльфийский князь. – Под моими знаменами идут лучшие следопыты, самые меткие лучники и самые ловкие мечники моего народа. Вам удастся сделать то, что не удавалось до сих пор, а именно – догнать похитителей и захватить их в плен.
– Итак, вы признаете, что находитесь здесь из-за священнослужительницы? – спросил Ортмар, и снова глаза его хитро сверкнули.
– Мне не нужно признаваться вам в чем-то, – заявил Лорето. – Но вполне может быть, что у нас с вами одна цель, пусть и побудительные причины разные. Мне важно исключительно доброе здравие священнослужительницы – а вы, похоже, нацелены только на месть.
– Так оно и есть. Охотник за головами, о котором я говорил, мой давний враг, который в прошлом попортил мне немало крови. А для убийства орка и причин особых не нужно. Но неужели вы хотите сказать, что выступили таким войском только для того, чтобы помочь бабе? – Ортмар кивнул на войско эльфов, которое тем временем догнало авангард. Он быстро пересчитал их и пришел к выводу, что воинов было около тысячи.
– У нас свои причины, господин карлик, – ушел от ответа эльфийский князь. – Ничего более вам знать не нужно.
Ортмар ухмыльнулся.
– А вам нужно знать, что мы можем помочь вам в ваших поисках.
– Каким образом?
– Как я уже говорил, я знаю охотника за головами и его уловки. А также могу чуять этих проклятых орков за десять миль против ветра. Кроме того, я – последний, кто говорил с вашей священнослужительницей; возможно, она рассказала мне о том, что вам будет интересно.
– О чем вы говорите?
– Всему свое время, эльфийский князь, – заявил Ортмар. – Сын Ортвина не даст оставить себя в дураках.
– Что вы себе позволяете? – Лошадь Лорето почуяла ярость хозяина и нервно загарцевала на месте. – Разве вы не понимаете, что одного-единственного мановения моего пальца достаточно, чтобы вы и ваши люди упали наземь, пронзенные стрелами?
– Вполне возможно, но тогда вы никогда не узнаете, что сказала священнослужительница, прежде чем скрыться под покровом ночи.
Безупречные черты лица Лорето дрогнули, рот превратился в узкую щелочку. Его бесконечно злило, что какой-то карлик ставит ему условия, но миссия, которую он должен был выполнить, значила для него чересчур много.
– Ну что ж, – сказал он наконец. – Идемте с нами, раз вы так хотите. Помогите нам найти священнослужительницу, и мы одарим вас по-княжески.
– Иного от князя я и не ожидал, – с ухмылкой ответил Ортмар. – А охотник за головами?
– Забирайте его, если он вам так нужен – а священнослужительница и орки достанутся нам.
– Ничего не имею против, – солгал сын Ортвина (а между делом, подумал он, мы будем высматривать Сокрытый Город). Ну какой же карлик удовлетворится княжеской подачкой, если может завладеть целым сокровищем?
В целом же Ортмару было очевидно, что на самом деле эльфам важна не священнослужительница, а это сокровище. Иначе зачем еще посылать целое войско? Итак, в той истории, которую рассказал ему толстый орк, похоже, что-то есть.
– Присоединяйтесь к нам! – крикнул полководец Итель карликам. – Но предупреждаю, темп марша из-за коротконогих карликов мы не сбросим.
– Не беспокойтесь, высокий господин, мы достаточно быстры, – заверил Ортмар и подмигнул Талину.
Когда речь шла о золоте и драгоценностях, потомкам Грутиана было не занимать усердия.
5. Корцоул ур'бас
Они шагали по древней главной улице Тиргас Лана. Некогда здесь ключом била жизнь, торговцы предлагали товары, по колоннадам прогуливались ученые в широких накидках, ломая голову над устройством космоса. Из переулков доносился гул голосов и звонкий смех, плескались фонтаны, подбрасывая вверх хрустально чистую воду, в которой отражалось солнце.
И ничего этого не осталось.
Улицы города опустели; казалось, здесь не было даже животных. Колодцы были запечатаны, а высокие окна напоминали пустые глазницы гигантских черепов; Раммар содрогнулся при мысли о том, что кто-то – или что-то – могло притаиться там, в темноте и, возможно, наблюдает за ними.
Караульное помещение осталось позади, четверка устремилась к цитадели королей. Она являлась центром крепости; от нее улицы разбегались лучами во все стороны, к башням, расположенным через равные промежутки в городской стене. Четкий геометрический порядок, типичный для всех эльфийских построек, все еще угадывался под буяющей зеленью, а Раммару и Бальбоку это было ненавистно, ведь орки находят эльфийское стремление к порядку отвратительным. От этой гармонии жутковатое чувство, охватившее обоих братьев при входе в Сокрытый Город, только усилилось.
В воздухе витал странный запах, возвещавший о смерти и разложении, и больше всего Раммару хотелось броситься прочь отсюда. Удерживали его от этого только две причины: с одной стороны, он не хотел показать слабость перед человеком и эльфийкой, с другой стороны, его гнала вперед близость сокровищ.
С оружием на изготовку – Бальбок, разбивший секиру о Врата, позаимствовал у Корвина лук и стрелы – маленькая группа кралась мимо почерневших фасадов, и Раммара радовало то, что охотник за головами тоже чувствовал себя немного не в своей тарелке. Держа в руках меч, Корвин нервно оглядывался, готовый в любой миг отразить нападение.
Угроза, витавшая в воздухе, ощущалась почти физически, и только Аланна, казалось, не замечала ничего.
Эльфийка с удивлением озиралась по сторонам, то и дело обнаруживая вещи, знакомые ей по предсказанию Фаравина: колодец, ворота или статую, которую было уже почти что и не узнать, потому что ее покрывал толстый слой мха. Для беглой священнослужительницы постепенно подтверждалось все то, в чем она в последнее время сомневалась, и три сотни лет, проведенные в храме Шакары, вновь обретали смысл.
Они добрались до цитадели, выстроенной в форме огромного октагона, с огражденной зубцами башней на каждом из восьми углов. В центре поднимался большой каменный купол, окруженный восемью узкими башенками, благодаря которым он казался похожим на гигантскую корону. Ворота цитадели были распахнуты настежь и выжидающе глядели на пришельцев. За ними начиналась полная, непроглядная тьма.
– Разве это не великолепно? – в который раз спросила Аланна. – Все именно так, как описано в книгах Фаравина!
– Корр, действительно великолепно, – с кислой миной пробормотал Раммар. – Я только вот спрашиваю себя, что может притаиться там, в темноте. Во всем городе прямо-таки воняет смертью и разложением.
– А я-то думал, оркам нравится запах смерти и разложения, – подколол его Корвин.
– Это точно, – подтвердил Раммар, – пока это не моясмерть и не моеразложение!
– Это действительно великолепно! – сама себе ответила Аланна, не слыша возражений спутников. – Из этой цитадели когда-то не только вырос город Тиргас Лан, но отсюда управляли всем Эльфийским царством мудрые и добрые правители, на достойных головах которых покоилась эльфийская корона.
– Эта корона была из золота? – сразу же заинтересовался Бальбок.
– Конечно, – подтвердила Аланна. – Кроме того, она была украшена самыми лучшими драгоценными камнями Империи. А почему тебя это интересует?
– Ну, как же, а вдруг эта штука еще здесь, – пожал плечами орк, – и потом, возможно, корона является частью сокровища, ради которого мы сюда и пришли. Разве не так?
Аланна не ответила – ее настолько восхищало это место с его славным прошлым, что даже грубая жадность орков не могла испортить ей настроение.
– Это было здесь, – то и дело шептала она. – Светлое пение над сверкающей водой, мягкое сияние забытых золотых времен. Разве вы не чувствуете? Разве не видите, какое это когда-то было место?
Бальбок покачал головой.
– Я не вижу ничего, кроме черных руин и кучи сорняков.
– Да, – согласился с ним Корвин полным горечи голосом, – ваши предки как следует постарались. Потому что именно орки напали на Тиргас Лан и превратили его в то, что мы видим. Это же все знают.
– Правильно! – гордо кивнул Бальбок.
– Там были не только орки, – поправила его Аланна, – там были и люди, заключившие союз с чудовищами. Они польстились на обещания Маргока, переметнулись на его сторону и пошли на юг под его темными знаменами. Долго бушевали бои под стенами Тиргас Лана, пока предательство не открыло Великие Врата. В беспримерной битве, подобной которой никогда не было и не будет, моим предкам удалось сокрушить поборников Хаоса и пленить их предводителя. Но Маргок был побежден не окончательно; предание гласит, что его злой дух по-прежнему заточен внутри этих стен. Это его зловещее присутствие пугает вас и заставляет ощущать, что за вами наблюдают.
– Это кто здесь боится? – возмутился Раммар. – Бальбок, ты знаешь, о ком это она говорит?
– Не имею ни малейшего понятия, – заверил его Бальбок, и орки переглянулись и подмигнули друг другу.
– Как бы там ни было, – заметила Аланна, – нам нужно быть осторожными, когда будем входить в цитадель. В пророчестве Фаравина сказано, что опасность и зло таятся во тьме.
– Пророчество Фаравина? – спросил Корвин. – А я думал, ты в него уже не веришь!
Эльфийка бросила на него печальный взгляд.
– Я тоже так думала…
Аланна по-прежнему шла впереди, когда спутники прошли ворота цитадели и очутились за поднятой решеткой перед крепостью, острые зубцы которой угрожающе поблескивали у них над головами.
Мягкого сияния ее платья было недостаточно, чтобы отогнать царившую за воротами тьму. Поэтому Корвин и орки выдернули несколько факелов, торчавших в стенах, и зажгли их. Трепещущий огонь отбрасывал причудливые тени.
Спутники осторожно двинулись вперед, миновали холл, пол в котором был покрыт мусором и пылью. Лесная зелень не проникла сюда, и Раммар сомневался в том, что этому есть естественная причина. Цитадель казалась окутанной аурой угрозы – жуткая сила, удерживавшая все живое вдали от этого места.
Спутники достигли широкой лестницы, покрытые пылью ступеньки которой вели наверх. Орки, человек и эльфийка обменялись многозначительными взглядами, а затем начали медленно подниматься.
Раммар заметил, что волосы у него на спине встали дыбом, а ладони вспотели; и, хотя он неохотно признавался в этом даже самому себе, – он испытывал страх.
Человеческий страх…
Лестница оканчивалась широким, обрамленным колоннами коридором, по стилю постройки напомнившим оркам храм-крепость Шакары. В нишах между колоннами стояли каменные монументы, которые хотя и были покрыты липкой черной массой, но сохранили былые торжественность и величие. Неизвестно, в чем было дело – в испытываемом Раммаром страхе или в естественной потребности, – в любом случае, толстенького орка обуяло внезапное желание облегчиться, и по старой привычке он подошел к одной из статуй, чтобы помочиться на ногу величественному наследию эльфов.
Раммар расставил ноги и хотел уже излиться, когда внезапно почувствовал между ног обнаженную сталь.
– Если ты сделаешь это, орк, – прошипел сердитый голос, – я позабочусь о том, чтобы ты истек, словно треснувший сосуд.
Раммар испуганно запыхтел, повернул голову и уставился в сверкающие глаза Аланны. Эльфийка сжимала в руке кинжал Корвина, и его клинок находился в опасной близости от лучшей части тела Раммара.
– А ч-что такое? – спросил он, невинно улыбаясь. – Вы что же, эльфы, шуток вообще не понимаете?
– Не понимаем, когда речь идет о кощунстве, – одернула она его. – Те, кто увековечен здесь, жили во времена, когда твоей расы вообще не существовало, а когда их черты были запечатлены в камне, тебе подобные еще валялись в вонючих болотах. Немного уважения было бы к лицу – даже такому мерзкому, как твое.
– Как скажешь, эльфийка, – испуганно ответил Раммар, – у тебя очень веские аргументы.
– Так и есть, – подтвердила Аланна. Она еще раз яростно сверкнула глазами в его сторону, затем опустила клинок и повернулась.
– Что это с ней? – удивленно спросил Бальбок.
– А я откуда знаю, – прошипел Раммар, у которого еще дрожали колени. – Эти эльфийские бабы совершенно непредсказуемы. Охотнику за головами не позавидуешь.
– Похоже на то, – задумчиво кивнул Бальбок. – Если бы я только знал, что она имеет против валяния в вонючих болотах…
Орки поспешили присоединиться к остальным. Корвин уже достиг конца коридора, где дорогу преграждали огромные ворота. Как и статуи, они были покрыты смолистой черной массой, мерзко поблескивавшей в свете факелов. Корвин потыкал ее острием своего меча.
– Эта штука мягкая, – сообщил он, не решаясь коснуться ее рукой. – Что это может быть?
– Не знаю, – ответила Аланна. – Возможно, ответ на этот вопрос находится за дверью.
– Тогда нужно быстренько посмотреть, – заявил Бальбок. – Вон наверху засов. Если я взберусь наверх, то, должно быть, смогу открыть.
– Вопрос только в том, – прошептала Аланна, – стоит ли это делать.
– Карсок? – спросил Раммар.
– Потому что у того засова, что наверху, наверняка есть свое назначение, – ответила эльфийка, – а еще потому, что дверь закрыта не изнутри, а снаружи.
– Ты имеешь в виду?.. – заключил Корвин.
Она кивнула.
– Думаю, эта дверь служит не для того, чтобы запретить вход незваным гостям, а чтобы помешать чему-то выйти наружу. Чему-то или кому-то.
– Минуточку! – вздрогнув, вмешался в разговор Раммар. – Я только уточняю, чтобы не было неясности: мы говорим о Маргоке?
– Только о его духе, – ответила Аланна. – В свое время тело его сожгли, чтобы его злая воля не нашла больше пристанища.
– Тогда его дух должен быть довольно крупным, – заметил Бальбок, глядя на ворота, которые были высотой в десять человеческих ростов, а шириной – в пять.
– Да, – только и сказала Аланна, и тон ее голоса совершенно не понравился никому из ее спутников.
– А есть другая дорога? – спросил Корвин.
– Вон там еще одна лестница, – заметил Раммар, уже успевший осмотреться.
– Попытаем счастья, – предложила Аланна.
Они в последний раз взглянули на жуткие ворота, а потом развернулись и направились к винтовой лестнице. Чем выше они поднимались, тем уже она становилась, поэтому идти стало трудно в первую очередь Раммару. Тихо ругаясь себе под нос, толстенький орк протискивался все дальше и дальше, снедаемый мыслью о том, что может застрять меж черными стенами в этом мрачном склепе.
В конце концов ему пришлось сжать зубы и утончиться настолько, насколько это вообще было возможно, чтобы словно пробка из бутылки пролететь через двери в конце лестницы и при этом врезаться в Бальбока, который как раз остановился.
– Дарр малаш! Разве ты не видишь, что я иду как раз за тобой? Неужели нужно постоянно у меня на дороге…
Он умолк, как только увидел, где они находятся. Это был большой зал с низким потолком, поддерживаемым множеством колонн. В торце комнаты находилась небольшая арка, закрытая металлической пластиной. Она не заржавела, и вообще по ней нельзя было определить возраст – пластина матово поблескивала в свете факелов.
– Ворота в сокровищницу, – тихо вздохнула Аланна.
– Ты уверена? – переспросил удивленный Корвин.
– В любом случае, так она описана в книгах Фаравина.
– Великолепно, – состроил гримасу охотник за головами. – И нет ни засова, ни рычага, чтобы открыть ворота.
– Ну, чего же вы ждете? – обратился он к оркам. – Теперь можете доказать, Избранные вы или нет.
– Это еще что такое? – зашипела Аланна. – Ты ведь не думаешь всерьез, что…
– Не важно, что я думаю. Факты таковы, что этим чудовищам удалось открыть Великие Врата. Что помогло им – провидение, или у них просто было больше везения и соображения, не знаю. Но я хочу знать, что находится за этой дверью.
Раммар и Бальбок быстро переглянулись, а затем вместе отправились к двери. При этом Раммар не торопился, наслаждаясь тем, что человек и эльфийка зависят от них. В театральном жесте он раскинул лапы и пробормотал несколько не связанных между собой слов на орочьем языке, которые, хотя и не имели смысла, придавали величественность происходящему.
Они с Бальбоком одновременно положили лапы на ворота – и действительно, вспыхнул голубоватый свет, окутав как металл, так и обоих орков!
В следующий миг открылись не только те ворота, на которые положили лапы Раммар и Бальбок, но и другие, находившиеся рядом.
– Этого не может быть! – воскликнула Аланна, испытывая смесь неприкрытого ужаса и невероятного удивления.
Однако, тем не менее, факт оспорить было нельзя. С громким скрипом, сообщавшим о том, что ворота не открывались вот уже целую эпоху, окованные металлом створки поднялись к потолку. Поскольку Раммар был самым низеньким в группе, он первым увидел, что находится по ту сторону ворот – и издал хриплый крик.
– Ойр! – громко воскликнул он. – Орхгойд! Смарахг'хай!
И, прежде чем Корвин или еще кто-нибудь успели что-либо предпринять, толстенький орк проскользнул под воротами и оказался по ту сторону, где продолжал кричать все громче и громче.
Бальбок пригнулся и последовал за ним, эльфийка и охотник за головами тоже пролезли под воротами, как только отверстие оказалось достаточно большим. То, что они увидели по другую сторону, превзошло самые смелые их ожидания.
Они оказались на каменной платформе с балюстрадой – а за ней простирался огромный зал, полукруглый купол над которым был настолько велик, что свет факелов не достигал противоположной стороны. А между ними лежали – спутники не поверили своим глазам – груды золота, серебра, драгоценных камней и украшений, сверкавших и переливавшихся в свете факелов. Перед ними раскрылись сокровища эльфийского царства: золотые сундуки, до краев наполненные жемчугом, изумрудами и сверкающими бриллиантами; доспехи и шлемы из чистого серебра, блистающие в желтоватом свете факелов; великолепно выкованные секиры и мечи, рукоятки которых были украшены драгоценными камнями; колесница из чистого золота с колесами из серебра; золотые статуи и бюсты, кроме того, искусно сделанные украшения, вазы, кубки, тарелки…
Все это плавало в бесконечном море из монет самой различной стоимости и эпох; там были и монеты карликов – дань, которую некогда платили жители Острогорья эльфийскому королю. Но внимание Раммара привлекла украшенная драгоценными камнями золотая корона, парившая над вершиной центральной горы сокровищ, не поддерживаемая ничем, кроме голубого луча, падавшего через отверстие в зените купола.
– Корона Сигвина! – прошептала Аланна. – Она ждет Избранного. Итак, это правда. Все было правдой…
– Невероятно, – хриплым голосом прокомментировал Корвин. – Почему, черт побери, твои люди не забрали все эти сокровища с собой, когда уходили из Тиргас Лана?
– Потому что на этих сокровищах – кровь, – тихо ответила Аланна, заметно побледнев даже для эльфийки. Постепенно она начинала понимать, что предала не только тайну, хранить которую была обязана, но и последние триста лет своей жизни. – Мои предки пришли к выводу, что обладание золотом и серебром только портит смертных. Моему же народу не важно обогащение.
Корвин искоса посмотрел на нее и вздрогнул.
– Им, может быть, и не важно, – засопел он. – А вот мне важно в любом случае!
И, прежде чем Аланна успела что-либо ответить, он спрыгнул с балюстрады в заполненную неисчислимыми богатствами комнату.
– Нет, Корвин! – в ужасе воскликнула Аланна. – Не делай этого! Это сокровище проклято, оно не принесет тебе счастья!
– Об этом нужно было думать раньше, до того, как ты нас сюда привела, – холодно ответил охотник за головами. Жадный блеск в его глазах превратился в пылающий огонь.
– Что же я наделала? – дрожащими губами прошептала Аланна, чтобы в следующий миг ее высмеяли Раммар и Бальбок.
– Вот это на вас, эльфов, похоже, – пропел Раммар. – Сначала болтать, а потом притворяться, что раскаялись! Но теперь уже поздно, баба эльфийская. Что сделано, то сделано. Теперь ты знаешь свою правду, а у нас есть сокровище.
И с этими словами он, а затем и Бальбок подошли к балюстраде, прыгнули вниз и, спружинив, приземлились в блестящие монеты и сверкающие драгоценные камни. Затем Раммар, хохоча как безумный, запрыгал, выхватил украшенный камнями меч, принялся жонглировать изумрудами величиной с кулак, купаться в золотых монетах. Бальбок тоже радовался и ухмылялся во весь рот – уже хотя бы потому, что его брат был рад. То, что эльфийка была близка к истерике, не волновало ни орков, ни человека.
– Что я наделала?! – то и дело шептала Аланна. – Что же я наделала?..
Корвина было не узнать, Бальбок стоял, широко ухмыляясь, в глазах – жадный блеск, а Раммар и вовсе сошел с ума. Прошло всего несколько мгновений, а сокровища уже отняли у них разум, и все, чего им хотелось теперь, – это обладать ими.
– Ты только посмотри, Бальбок! – кричал Раммар, подбрасывая в воздух пригоршню золота и посыпая им свою голову и плечи. – Кому теперь нужен череп Гиргаса, если мы можем вернуться в больбоуг, нагруженные сокровищами? Грайшак будет ползать перед нами и умолять о пощаде, когда…
Толстенький орк умолк, когда внезапно что-то привлекло его внимание – это была эльфийская корона, парившая над сокровищами, окутанная голубым сиянием. Эта драгоценность захватила его больше, чем все остальные сокровища, собранные эльфами, и в нем проснулась не испытанная доселе жадность. Он стремился завладеть ею и ничем другим!
В глазах его плескался огонь безумия, когда он направился покорять центральную гору сокровищ, над которой парила корона. Это было совсем нелегко, потому что золотые монеты, кубки, тарелки и украшения постоянно скатывались вниз. Ему пришлось карабкаться наверх на четвереньках.
Ни Корвин, набивавший золотом свои карманы, ни Бальбок, забросивший на плечо лук и украсивший свои лапы золотыми перстнями, не обратили на него внимания, и только Аланна увидела, что час пробил.
– Не-е-ет! – закричала она в приступе ужаса. – Только не это! Только не эльфийскую корону!
– А почему нет? – ответил Раммар, мерзко хихикая. – Мне всегда хотелось поносить корону! Я уверен, она очень пойдет к моей морде.
– Только Избранный может взять корону! – крикнула Аланна, и ее голос едва не сорвался. – На того обрушится проклятие Тиргас Лана, кто коснется ее, не будучи Избранным!
– Ха! – выкрикнул Раммар, покачав головой. – Теперь тебе меня не запугать, эльфийская баба! Что ты там лепечешь о судьбе Избранного? Ты забыла уже, что мне удалось открыть ворота? Я– Избранный!
Громко рыча слова, Раммар взобрался на вершину горы сокровищ и протянул к короне свои короткие пальцы. Он не достал корону, и ему пришлось прибегнуть к помощи сапарака, чтобы выудить ее, но потом он схватил ее своими лапами и, ликуя, поднял ее над головой.
– Нет! – в отчаянии вскричала Аланна.
– Она у меня! – громко воскликнул Раммар, хохоча. – Смотрите все: я – король Эльфийского царства! Теперь вы все должны трепетать передо мной, потому что Раммар Резкий будет правителем, которого будут бояться все!
И с этими знаменательными словами он надел на голову эльфийскую корону, которая в последний раз украшала опечаленное чело Фаравина Видящего.
– Кощунство! – воскликнула Аланна, и в ее голосе не осталось ни капли мягкости. – Чудовище надело украшение Эльфийской империи!
– Неплохо, да? – громко рассмеялся Раммар. – А знаешь, что в этом самое лучшее, а, баба эльфийская? Что ты сама виновата в этом, потому что без твоей помощи мы никогда не нашли бы это место!
Испуганный крик Аланны превратился в стон, потому что она слишком хорошо знала, что орк прав.
До этого никогда бы не дошло, если бы она не поддалась неизмеримому эгоизму, если бы не предала все важное в своей жизни только для того, чтобы удовлетворить легкомысленную жажду приключений и детское любопытство. И что ее заставило покинуть храм Шакары? Почему, в конце концов, она помогла оркам бежать? Потому ли, что ей хотелось узнать подоплеку легенды о Тиргас Лане, вместо того чтобы просто делать то, что делала три сотни лет, а именно – беспрекословно подчиняться протоколу и традициям?
Почему она усомнилась? У нее не было причин. Все оказалось правдой, все было именно так, как написано в книгах по истории. Фаравин предвещал правду каждым своим словом. Но в своей самовлюбленности Аланна все предала – это стало ей ясно в тот миг, когда она увидела отвратительного толстого орка с эльфийской короной.
Но ужасное кощунство не осталось без последствий.
Раммар все еще скакал по вершине золотой горы, жестикулируя как безумный, когда внезапно раздался шум, поднимавшийся, казалось, из глубин мира. Сокровищница содрогнулась, и Раммар потерял равновесие. Он испуганно вскрикнул и, пронзительно визжа и размахивая лапами, полетел кувырком, а вокруг него все звенело и дребезжало. Он остался лежать среди монет, украшений и двух золотых статуй, которые были переданы эльфам в качестве дани давно пришедшей в упадок расой. Корону он потерял.
– Ч-что это было? – удивленно спросил Раммар.
– Проклятие, – ответила Аланна, и, хотя она и говорила негромко, слова эхом отразились от купола – так тихо стало вокруг. Ее услышали все; Корвин и Бальбок тоже удивленно уставились на нее.
– Какое еще проклятие? – прохрипел Раммар.
– Руки святотатца коснулись короны Сигвина. Такое преступление не может оставаться безнаказанным.
И, словно в подтверждение слов эльфийки, сокровищница содрогнулась от еще одного толчка. На этот раз он был более сильным, послышались шипение и фырканье, доносившиеся, казалось, из глубины и моментально заставившие всех забыть о богатствах.
– Что это такое? – поинтересовался Корвин.
– Что-то пробудилось, – дрожащим голосом ответила Аланна. – Что-то темное, ужасное, которому лучше было бы не пробуждаться.
А потом закричала:
– Если ваши жизни дороги вам, бегите!
– Что? Я должен бежать? – воскликнул охотник за головами. – Но ведь я еще не все карманы набил и…
– Оставайся и умри – или беги, и будешь жить! – кричала эльфийка. – Это твое решение, дурак!
Всего мгновение охотник за головами и орки стояли в нерешительности, озадаченно переглядываясь. А потом Раммар подмигнул брату – и они тут же пришли к единодушному решению по поводу того, что нужно сделать: еще когда охотник за головами гнал их по склонам Острых гор, связанными, спина к спине, оба орка придумали план, и вот теперь пришло время воплотить его в жизнь!
Раммар поднял сапарак, Бальбок, обмотавший вокруг своей длинной шеи добрую дюжину ниток жемчуга, схватился пальцами в золотых перстнях за лук, и не успел Корвин оглянуться, как острие орочьего копья и наконечники стрел смотрели на него.
– Эт-то еще что такое? – пробормотал он.
– Как что? – с ухмылкой ответил Раммар. – Ты что же, действительно думаешь, что мы станем делить сокровище с тобой? Мы орки – а орки не делятся, если могут взять все!
Корвин затравленно смотрел на Раммара.
– Разве вы не слышали, что сказала Аланна? Там, внизу, в глубине пробудилось нечто, и мы должны бежать, если не хотим, чтобы оно нас уничтожило.
– Ха! – выдавил Раммар, и его налитые кровью глаза сверкнули от жадности. – На такую чушь мы не поведемся. Я же знаю, о чем вы с эльфийкой перешептывались за нашими спинами!
– Проклятие, ты, рожа орочья! – хрипло кричал Корвин. – Что ты мелешь?
– Мы с Бальбоком всегда знали, что вы попытаетесь надуть нас. Но вы не приняли в расчет хитрость орков, и за это теперь поплатитесь. Вперед, Бальбок, накорми его собственными стрелами!
– Святотатство! Кощунство! – кричала с платформы Аланна, вне себя от отчаяния. – Бегите, глупцы – или проклятие Тиргас Лана настигнет вас. Страж пробудился!
– Какой еще страж? – презрительно засопел жадный Раммар. – Думаешь, несколько толчков и стонов произведут на меня впечатление? Раммар Резкий противостоял гулям и берсеркеру, и гнилое эльфийское колдовство меня не испугает. Вперед, Бальбок!
– Корр, – согласился брат, натягивая тетиву лука и целясь охотнику за головами в грудь.
– Вы, жалкие предатели! – бушевал Корвин. – Вы, презренные скоты! Надо было Аланне оставить вас карликам!
– Надо было, – согласился Раммар, – но теперь для подобных размышлений уже слишком поздно. Если кто-то здесь и останется, то это будешь ты, жалкий умба…
Он умолк на полуслове, когда что-то пролетело прямо рядом с ним и застряло в паре шагов в куче золотых монет и украшений.
Это была стрела, и Раммар тут же понял, что стрела это гномья!
Толстенький орк озадаченно хрюкнул и обернулся, чтобы увидеть, что Аланна уже не одна. Незамеченные орками и охотником за головами, на каменной платформе появились с полдюжины гномов. Они угрожали копьем эльфийке и злобно таращились на орков и человека. Если бы Раммар умел различать их лица, то парочка из них могли бы показаться ему знакомыми – а так он не видел ничего, кроме оскаленных зубов и желчно-желтых глаз, слышал преисполненное ненависти похрюкивание зеленого отродья.
– Ловушка! – в ужасе воскликнул Корвин, а Бальбок окончательно вышел из себя.
– Гномы! – с отвращением воскликнул он, совершенно забыв о том, что должен был всадить охотнику за головами в грудь стрелу. – Откуда они здесь взялись?
– Мне все равно! – зарычал Раммар, поднимая сапарак. —Гораздо важнее, куда они пойдут – а пойдут они в темную яму Курула! Стреляй, Бальбок!
На этот раз худощавый не колебался, его стрела рванулась с тетивы и вонзилась в шею гнома, который, забулькав, перегнулся через балюстраду, упал и приземлился на золото.
Его товарищи яростно зарычали и подбежали к каменным перилам, чтобы броситься на своих заклятых врагов. Раммар и Бальбок ожидали нападения, Корвин тоже вынул из ножен меч.
– Исчезни, охотник за головами! – крикнул ему Раммар. – Нам не нужна твоя помощь, чтобы разобраться с парочкой каких-то жалких гномов!
В этот момент из ведущего в сокровищницу коридора донесся пронзительный крик, и на платформе показались еще добрых две дюжины гномов.
Раммар тут же передумал.
– Ну ладно, человек. Можешь оставаться. Но только потому, что сегодня я в хорошем настроении…
И вот уже первые гномы налетели, и орк ударил своим сапараком, вонзая первому нападающему свое оружие в глотку. Из раны хлынул фонтан зеленой крови, орошая эльфийское золото. Второй гном поплатился передними зубами, когда Раммар древком копья угодил врагу прямо в лицо. В следующий миг Раммар нанес ему сапаракомудар в живот, чтобы прекратить мерзкий визг.
