Текст книги "Князь орков"
Автор книги: Михаэль Пайнкофер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 27 страниц)
– Ты что, все еще сердишься на меня? – Бальбок перерезал кинжалом тролльские сухожилия.
– Вообще-то, да, – проворчал Раммар, потирая ноющие запястья. – Подожди здесь. У меня срочное дело.
– Мне ждать здесь? – Бальбок обеспокоенно поглядел на спящих гномов. – Но ведь…
– Жди! – приказал ему Раммар и исчез за одним из валунов. Мгновение Бальбок размышлял над тем, что могло заставить брата пойти туда, – пока хриплый стон и звуки, напоминающие небольшую грозу, не подсказали ему ответ.
Бальбок испуганно обернулся на гномов – первый уже проснулся от канонады. Сонно приподнялся и вытаращился на безжизненно лежавших стражников.
Его рот открылся было, чтобы издать громкий крик, но прежде чем это ему удалось, стрела Бальбока нашла его горло.
Поскольку концерт Раммара на другой стороне плато стал еще громче, этот гном был не единственным, пробудившимся ото сна. Вот уже с громким воинственным кличем вскочил второй.
У Бальбока не оставалось времени на то, чтобы натянуть тетиву со второй стрелой. Он бросил лук и схватился за копье. Издавая яростные крики, гном подскочил к нему – и сам себя насадил на копье, бросившись грудью прямо на сапарак.
Пока Бальбок занимался тем, что стряхивал смертельно раненного противника с зазубренного наконечника, проснулись и остальные. Боевой клич товарища разбудил их. Они тут же повскакали, схватились за оружие и бросились на Бальбока.
– Раммар! – крикнул теснимый орк.
– Не сейчас, – послышался сдавленный голос. – Я занят…
Гномы бросились к нему, и Бальбоку не оставалось ничего другого, кроме как сжать свои желтые зубы и сражаться. Он насадил на сапараксразу двоих нападающих. Оставив копье в трепыхающихся телах, он схватился за секиру, гораздо лучше подходившую для ближнего боя.
Еще один гном – это был второй предводитель отряда – хотел подкрасться к орку сзади, чтобы вонзить в спину саблю, но Бальбок краем глаза увидел его тень и крутнулся вокруг своей оси. При этом острое как бритва лезвие секиры свистнуло в воздухе и обезглавило гнома, башка которого, описав широкую дугу, улетела прочь.
Высоко подпрыгивая, на тощего набросились остальные – зеленокожие фигурки, похожие в своих черных доспехах на насекомых. Бальбок размахался секирой, словно отгонял назойливых мух, издавая при этом пронзительные вопли. Гномы, никогда не видевшие подобной техники боя, на мгновение растерялись – мгновение, стоившее некоторым из них жизни. Где бы ни опускалось смертоносное оружие, оно пробивало брешь в толпе противников и проливало зеленую кровь.
Гномье копье метнулось вперед и едва не задело Бальбока. Орк взял реванш, опустив на голову нападающего плашмя лезвие секиры. На раздробленной голове врага шлем расплющило до такой степени, что он стал гладким, словно Гнилое озеро ясным зимним утром, а владелец шлема рухнул прямо под ноги своему предводителю. Тот яростно завопил, и гномы снова ринулись на долговязого орка, который тем временем забрался в круг из камней и принялся ожесточенно отбиваться.
– Раммар! – снова позвал орк брата, но, судя по звукам, доносившимся из-за камня, было ясно, что рассчитывать на его скорое появление не приходится.
Для Бальбока дело начало принимать скверный оборот. Ему уже становилось трудно защищаться. Гномы размахивали саблями, теперь нацеливаясь на его ноги. Достать их было легче всего, поскольку большинство зеленолицых едва достигало бедра орка. А если бы удалось повалить противника, то бой можно было бы считать выигранным.
Опустив секиру вертикально вниз, Бальбок рассек череп одному подлому атакующему, а потом вынужден был отпрянуть. Сталь ударялась о сталь, высекая искры, а глаза гномов светились жаждой крови.
Внезапно Бальбок наткнулся спиной на препятствие – это был покрытый древними письменами камень, с обратной стороны которого Раммар отправлял свои естественные потребности.
– Раммар! – крикнул Бальбок. – Теперь я бы не отказался от твоей помощи!
– Проклятье! – послышалось из-за каменной глыбы. – Нельзя ли потише? Мне нужно сконцентрироваться!
– Извини, – пробормотал Бальбок, отпрыгивая в сторону. К нему подскочил гном с копьем в руках, и наверняка проткнул бы его, если бы Бальбок не ушел от удара в последний момент. Поэтому оружие вонзилось в камень и сломалось, а его незадачливый хозяин свел кровавое знакомство с секирой Бальбока.
Оставались всего четыре противника, и в битве наступило небольшое затишье, во время которого гномы с сопением зыркали на орка. Затем предводитель издал хриплый вопль и зеленомордые пошли в последнюю, отчаянную атаку.
Столкновение было настолько же сильным, насколько коротким.
Два гнома, напавшие на долговязого с двух противоположных направлений, целясь в верхнюю часть бедра противника, насадили друг друга на копья, когда Бальбок прыгнул вперед. Еще одному зазубренное лезвие секиры угодило прямо по лицу с такой силой, что раздался хруст ломающихся костей и брызнула кровь – череп раскололся на две половинки.
Теперь оставался один предводитель. С диким визгом, обхватив саблю двумя руками, гном бросился вперед. Древком секиры Бальбок отразил яростную атаку, чтобы в следующий миг схватить атакующего за шиворот, поднять и, как следует раскрутив его, послать в ночь, в зияющую за плато пропасть.
Громкий крик предводителя гномов замер вдали, и воцарилась тишина. Затих даже ураган по ту сторону каменной глыбы, зато послышался шорох шагов по скалистому грунту, и появился Раммар, с очевидным выражением облегчения на лице.
– А вот и я, – объявил он то, что и так было очевидно. – Я что-то пропустил?
– Абсолютно ничего, – отвечал запыхавшийся Бальбок. Его лицо и нагрудник были полностью залиты зеленой кровью, а в трепещущем свете факелов Раммар увидел лежащих на земле мертвых противников.
– Черт возьми! – взревел он. – Почему ты меня не подождал, умбал? Опять хотел получить все удовольствие в одиночку? А я, может быть, охотно помог бы тебе поубивать этих отвратительных, мерзких зеленых ребят. Ты об этом не подумал?
– Нет, – покаянно ответил Бальбок.
– Ну ладно… – Раммар махнул лапой. – Не хочу придираться. В конце концов, ты же хотел как лучше, пусть даже моя помощь тебе была и не нужна.
– В таком случае – ты не сердишься?
– Нет, – угрюмо покачал головой Раммар. – Даже твоя глупая физиономия лучше, чем все эти мерзкие зеленые рожи. Как ты сюда вообще попал?
– Шел по твоему следу. Он вел в неправильном направлении, поэтому…
– Что значит «он вел в неправильном направлении»?
– Ну, битва-то между нашей сворой и гномами произошла гораздо севернее. Поэтому я подумал, что лучше пойти за тобой, пока ты не потерялся. А потом…
– Пока я не потерялся? – Лицо Раммара исказилось от гнева. – Об этом не может быть и речи, глупец! Конечно же, я знал, что нахожусь гораздо южнее. Но по пути я нашел след этих гномов и подумал, что неплохо было бы пойти за ними.
– Ах, вот как все было… – Бальбок задумчиво почесал затылок, при этом шлем съехал на переносицу. Он поправил его, чтобы удивленно уставиться на Раммара. – Так ты что, нарочно прыгнул в яму-ловушку?
– Конечно, а как ты думал? – засопел Раммар. – А теперь хватит задавать дурацкие вопросы. Нам еще нужно выполнить задание: найти голову Гиргаса, и как можно скорее.
– Об этом я не забыл, – широко ухмыляясь, заверил его Бальбок, постучав когтем по своему черепу. – А еще я знаю, где нам ее искать.
– Ах, и где же?
– Вон там! – Бальбок указал на другую сторону котловины, где в темноте скрывалась укрепленная крепость.
– С чего ты взял? – удивленно спросил Раммар.
Бальбоку понравилось, что хоть раз он знает о чем-то больше своего рассудительного брата.
– Эти гномы, – пояснил он, – очевидно, направлялись вон в тот рарк. Они были из племени, против которого мы сражались.
– Да что ты говоришь! А откуда тебе об этом известно?
– Штандарт! – Бальбок указал на сшитое из костей и нескольких клочков ткани изображение. – Ты его не узнаешь?
– Конечно, узнаю! – резко ответил Раммар. – Я просто хотел тебя проверить. Я сразу понял, что это те самые ребята, которые напали на нас, и то, что направлялись они в ту крепость.
– И ты дал взять себя в плен, чтобы попасть в крепость, – удивленно продолжил его мысль Бальбок. – Это очень хитро и разумно с твоей стороны.
– Правда? – фыркнул Раммар. – Все шло наилучшим образом, но потом тебе понадобилось появиться и освободить меня. Но я-то знаю, что ты хотел как лучше, поэтому не сержусь.
Раммар великодушно кивнул брату, и прежде чем тому пришло в голову задать еще несколько неприятных вопросов, быстро сказал:
– А теперь давай подумаем, как нам попасть в крепость. Пока что ясно одно: нам нужно быть чертовски осторожными. Эти гномы не такие, как те, с которыми мы когда-либо встречались. Я за свою жизнь повидал много зеленых, но таких дисциплинированных мне видеть еще не доводилось. С ними что-то не то. Похоже было, будто ведет их чья-то чужая воля. Ты понимаешь, о чем я?
– Нет.
– Как бы то ни было – разгадку мы найдем только там, на другой стороне ущелья.
– Разгадку? – Бальбок нахмурил лоб. – Я думал, мы ищем голову Гиргаса.
– Дурачина! – покачал головой Раммар. Иногда Бальбок мог быть очень ловким, но, как говорится в одной старой орочьей поговорке, кудашд дарр хгул лорг альхарк– и слепой гуль может найти рог.
– Когда мы выступаем? – спросил Бальбок.
– Тропа узка и очень опасна. Идти по ней ночью – самое настоящее самоубийство. Поэтому выступим перед самым рассветом и прокрадемся под прикрытием утреннего тумана. Если мы найдем чертову Гиргасову черепушку и вернем ее в больбоуг, в конце концов те, кто оскорблял нас, жестоко об этом пожалеют.
Раммар и его брат решительно кивнули – ни один из них не догадывался о том, что оба они давным-давно избраны для более великих дел.
4. Корцоул ур'дхруурц
Как и планировал Раммар, они выступили еще до рассвета.
Остаток ночи орки провели на плато, дежуря по очереди. Потом Раммар и Бальбок перешли по каменному мосту и двинулись по тропе, ведущей вдоль отвесных склонов по другую сторону котловины. Поскольку дорога кое-где осыпалась, обоим несколько раз приходилось предпринимать рискованные шаги; они взбирались на острые скалы и пересекали ненадежные, осыпающиеся склоны, на которых каждый неверный шаг мог означать смерть.
Раммар заставлял себя не смотреть в зияющую пропасть, упорно переставляя ноги одну за другой, и к тому времени, когда стало светать, оркам удалось преодолеть половину пути. До сих пор они старательно прятались в тумане, молочными клочьями висевшем на склонах холмов, защищая братьев от обнаружения. Но чем ярче светило солнце, тем прозрачнее становилась мерцающая дымка и тем отчетливее обозначались перед орками очертания крепости.
Башни твердыни высились на фоне утреннего неба подобно гигантским сапарак'хай, и точно так же похожи на крючья были их острые выступы на вершинах. Между ними протянулись многовековой древности стены, зачерненные смолой и частично прорезанные трещинами, но все еще мощные, упорные.
Орки попытались представить себе, каково было раньше, тысячу лет назад, когда их раса еще царила в Черногорье. Крепости орков защищали страну от захватчиков с востока. Под стенами этих крепостей бушевали кровавые битвы, горы содрогались от боевых кличей орков и их врагов, а в долинах было черно от армий. Только тень осталась от тех славных времен; поскольку орки не ведут счет истории, постепенно славное прошлое забылось, в их бывших цитаделях теперь поселились гномы и другие мерзкие создания. Гномы тоже не были великими строителями, брали то, до чего могли дотянуться; с этой точки зрения они от орков не отличались. И все же – то, что они называли крепости своими, в то время как другие вынуждены были ютиться в расселинах и пещерах, возмущало Раммара до глубины души.
Чем ближе орки подбирались к крепости, тем яснее становилось, в каком жутком состоянии она находится. Дело было не только в том, что стены потрескались и кое-где разрушились. Даже крыши башен частично провалились. И только главную башню, поднимавшуюся в центре сооружения и торчавшую из склона, словно острый скальный зуб, пощадило (по крайней мере, так казалось) время.
Впечатляли и ворота крепости. Они напоминали череп огромного ухл-бхуурца, чудовища древних времен. Створки представляли собой пасть зверюги, а факелы, притаившиеся под похожими на острые уши угловыми башенками, – глаза. В неярком утреннем свете казалось, что монстр уставился на орков, что совершенно не понравилось Бальбоку.
– Эй, Раммар, – сказал он, – мне это не нравится.
– Что ты имеешь в виду?
– Крепость – она нас видит.
– Что за чушь? – Раммар остановился. – Это же просто кучка камней.
– Я чувствую это, Раммар. За нами наблюдают.
– Чепуха. Заткнись и предоставь мне чувствовать и думать, заметано?
– Заметано, – ответил худощавый, но до конца убежден он не был. И оказался совершенно прав, как выяснилось впоследствии…
Братья приближались к крепости по узкой тропе, которая вела вдоль стены, почти отвесной со стороны долины. Туман все больше редел, но в бледном свете две грязно-коричневые фигуры на фоне темной скалы были почти не видны.
В конце концов орки достигли массивной каменной глыбы, вокруг которой вилась тропа. За глыбой на некотором расстоянии высилась цитадель.
Орки осторожно выглянули из-за камня. Насколько они видели, тропа обрывалась перед смертельной бездонной пропастью, по другую сторону которой вздымалась на головокружительную высоту древняя крепость. Пропасть была чересчур широка, чтобы ее можно было преодолеть одним прыжком. Однако, к своему великому удивлению, Раммар и Бальбок выяснили, что подъемный мост, торчавший изо рта каменного чудовища словно гигантский язык, был опущен и буквально приглашал войти. Стражников нигде не было видно, ни у ворот, ни на стенах.
– Мне это не нравится, – повторил Бальбок, снова спрятавшись за скалой.
– И что тебе не нравится? – заворчал Раммар. – Нам просто повезло, вот и все.
– Очень повезло, – заметил Бальбок, – или очень не повезло. Это может быть ловушка.
– Ловушка? Глупости! Чтобы поставить нам ловушку, они должны для начала узнать, что мы здесь. Вот что я тебе скажу, дурачина, – они опустили мост и открыли ворота потому, что ждали возвращения отряда. Но он не придет, это уж точно. – И Раммар громогласно захихикал.
– И тем не менее. – Лицо Бальбока вытянулось. – Надо поискать другой путь, чтобы попасть в крепость.
– Другой путь? И как ты это себе представляешь?
– Можем попытаться зайти с севера.
– С севера? Ты имеешь в виду, по отвесной скале? Ты что, совсем разум потерял? – Раммар смерил брата с головы до ног уничтожающим взглядом. – Мы свалимся и переломаем себе все кости. Кроме того, с меня довольно этого верхолазанья. Я говорю: мы возьмем главные ворота.
– А я говорю, что мне это не нравится.
– Ну, ладно. – Раммар ненадолго задумался, а потом хитро спросил: – Может быть, ты хотел бы, чтобы один из нас остался снаружи в качестве возможного подкрепления? Только на тот случай, если с первым что-нибудь случится и он попадет в плен? Тогда второй сможет его освободить.
– Это было бы здорово.
– Хорошо. – Широко ухмыляясь, Раммар щелкнул зубами. – Тогда пойдешь ты. А я останусь здесь держать позицию, чтобы атаковать, если у тебя возникнут трудности.
– Мне… мне идти одному?
– Я же это только что сказал, разве нет?
– А почему именно я?
– Да иди же скорее, у нас времени не так уж много!
Бальбок нахмурился и еще раз почесал затылок, но ничего противопоставить логике брата не сумел. Поэтому он поправил шлем и приготовился выступать: свою секиру, которая могла бы помешать ему, если придется быстро бежать, он оставил и взял с собой только копье и кинжал. Вооружившись таким образом, он кивнул Раммару на прощание. Затем отважился выглянуть из укрытия и, согнувшись, побежал к цитадели. Мощные брусья загрохотали под его шагами, и в следующий миг его поглотила каменная пасть ворот.
Когда Раммар увидел, что брат скрылся в темноте, его охватило странное беспокойство и (довольно-таки тихий) внутренний голос сказал ему, что не нужно было отсылать Бальбока одного.
– Чушь! – сказал он себе. – У этого умбалавезения больше, чем разума, а ко мне неудачи липнут, как шноршк тролльской заднице. Он уже достаточно большой, чтобы мог позаботиться о себе сам, и достаточно силен, чтобы в одиночку принести голову Гиргаса.
Успокоив таким образом свою совесть. Раммар почувствовал себя в укрытии гораздо лучше – но ненадолго. Потому что внезапно, когда орк снова с любопытством выглянул из-за скалы, он почувствовал болезненный укол в спину.
Он обернулся – и уставился в зеленые лица пяти гномов. Они бесшумно спустились на канатах с отвесной стены и теперь угрожали ему оружием.
Раммар еще успел понять, что его брат находится в серьезной опасности, когда на его шлем с громким стуком опустилась булава, с такой силой, что он свалился без сознания.
Обхватив орочье копье двумя лапами, Бальбок пробирался в темноту неизвестности.
По ту сторону ворот обнаружилась большая круглая караульня, в центре которой стоял обложенный камнями колодец. Бальбок осторожно подкрался к колодцу и заглянул внутрь. Волосы у него на спине встали дыбом, когда он вгляделся в черноту, потому что у него возникло отвратительное чувство, будто оттуда, из бездонной тьмы, на него тоже кто-то смотрит.
Отойдя от колодца, он внимательно обшарил все глазами, но не обнаружил ничего подозрительного. Поэтому двинулся дальше и прошел в ворота на противоположной стороне. Он попал в длинный туннель, где было так темно, что Бальбоку не видно было даже собственной лапы под самым носом. И все же он осторожно крался дальше. От окружавшей его вони, которая сообщала, что гномы близко, его едва не вывернуло наизнанку.
Но почему не видно никого из зеленолицых?
Опасения, что он идет прямехонько в ловушку, усиливались, заставляя быть еще более осторожным. Держа сапаракобеими лапами, Бальбок двигался сквозь тьму. Он наступил на что-то ногой; оно лежало на полу – что-то тонкое, гладкое, – как выяснил орк, опустившись на колени и ощупав предмет. Бальбок понятия не имел, что это, но как оказалось, дальше этими странными предметами был усеян весь пол туннеля.
Коридор сделал поворот и внезапно закончился. Дальше начинался внутренний двор крепости. Бальбока ослепил неяркий утренний свет, хлынувший на орка. Когда его глаза привыкли, он увидел, что за предметы в таком количестве покрывали пол туннеля.
Это были кости.
Белые обглоданные кости.
Среди них были кости людей и карликов, что Бальбоку в принципе не очень мешало – но, когда на него уставился мертвыми глазницами орочий череп, все внутри него восстало. Как, пламя Курула, могли гномы пойти на подобное варварство? Все ведь знают, что орки на вкус просто отвратительны…
Осторожно, стараясь не издавать лишних звуков, Бальбок сошел с костяного ковра и, держась стены, постепенно приближался к выходу.
Добравшись, он замер, чтобы осмотреться и составить представление о том, что его ждет. Лежавший перед ним внутренний двор был окружен крепостными стенами с ходами, и здесь тоже не было ни души. В центре двора возвышалась каменная статуя. Она изображала существо, никогда прежде не виданное Бальбоком: у него были большие крылья, жуткие когти и оскаленная пасть с острыми зубами. Хотя существо было всего лишь каменным, да к тому же очень старым и потрепанным временем, у Бальбока возникло чувство, что статуя вот-вот оживет.
– Спокойствие, – шепотом напомнил он себе. – Если бы Раммар был здесь, он сказал бы, что я, жалкий трус, должен собраться. Я – храбрый орк, и мне нужно выполнить задание…
Бальбок заставил себя покинуть туннель. Перебежав внутренний двор, он достиг статуи и спрятался в ее тени, где снова замер, чтобы оглядеться.
И по какому из ходов ему идти? Где искать голову Гиргаса? И почему, внутренности Торги, ему еще не встретился ни один гном? Где эти мерзкие зеленые ребята?
Бальбок поднял взгляд на статую, которая теперь, когда орк стоял у ее ног, казалась еще величественнее и страшнее. Он невольно спросил себя, не имеет ли отношения эта штука к исчезновению гномов…
В следующий миг вопрос решился сам собой. Только что ходы в крепостной стене были пустынны, и вдруг со всех сторон показались угрюмые зеленые морды, а их обладатели нацелили на Бальбока стрелы, наложенные на тетивы луков.
– Это таки была ловушка, – проворчал худощавый и, несмотря на опасность ситуации, кивнул, довольный тем, что оказался прав.
Оскалившись, он поглядел на гномов, подняв сапарак, чтобы провести свой последний бой – живым сдаваться гномам он ни в коем случае не собирался. Казалось, время во внутреннем дворе на мгновение остановилось, и Бальбок подготовился ко встрече По Ту Сторону с безголовым Гиргасом, который, конечно же, осыплет его отборной бранью.
Но вышло иначе – потому что Бальбока внезапно настиг удар, словно от невидимого молота. Шлем его загудел, орк закачался. Еще секунду он держался на ногах, а потом опрокинулся, словно поваленное дерево, да так и остался лежать на спине.
Он в ужасе пытался понять, откуда был нанесен удар – и в какой-то миг, перед потерей сознания, ему показалось, что каменная статуя шевельнулась, повернула свое отвратительное лицо и уставилась на него горящими глазами, а затем на него опустились черные крылья, и его наконец поглотила тьма.
Пробуждение Раммара было крайне неприятным. Сначала ему показалось, будто он плавает в огромной клоаке, из которой некогда выскочили все орки. Затем пульсирующая боль в черепе сообщила ему о том, что он давным-давно уже родился, а также напомнила о нападении врагов.
Моргая, орк-толстяк открыл глаза, пытаясь определить, где находится: потолок был сделан из серых каменных плит, на которых виднелись непонятные чужие письмена, а на каменных же стенах были видны изображения каких-то мерзких идолов вниз головами. Но еще удивительнее было то, что пламя факелов, торчавших из стен, тоже было направлено вниз.
Прошло некоторое время, прежде чем Раммар понял, что это не мир встал вверх ногами, а он сам. Орк озадаченно посмотрел вниз (ну, или вверх) и увидел, что свисает с потолка вниз головой на ржавой цепи. Доспехи, шлем и оружие у него, конечно же, отобрали.
Поскольку лапы у Раммара не были скованы, и он мог ими размахивать, то ему удалось повернуться. Он увидел висящего рядом Бальбока. У того тоже отобрали доспехи и шлем, в голове его зияла рана, вокруг которой запеклась кровь. На мгновение Раммар испугался было, что брат его уже рухнул в темную яму Курула, но потом заметил, что лапы Бальбока подрагивают, и услышал его тихий стон. Раммар облегченно вздохнул.
Однако испытывал он облегчение недолго, потому что увидел, что с высокого свода свисают еще цепи, и было уже непонятно, чье из этих наполовину разложившихся тел принадлежало когда-то человеку, гному или орку. И причина была не только в том, что тела были разложившимися. Всех существ пытали и страшно изуродовали, прежде чем они умерли ужасной смертью.
Едкий запах гниющих трупов не беспокоил Раммара, зато мешал раздавшийся внезапно ехидный смех, исходивший, казалось, отовсюду.
– Кто это там смеется? – спросил Раммар, снова заработав лапами, чтобы повернуться на цепи. – Кто осмелился…
Он издал шипящий звук, когда увидел источник смеха – старого человека в черной мантии, настолько черной, что, казалось, она поглощает свет факелов. Даже для человека выглядел он отвратительно: свисающая до пупа седая борода, острый нос и колючий взгляд глубоко посаженных глаз. По длинному посоху, который старик держал в правой руке, орк понял, что перед ним не обычный представитель расы, а колдун. Посох был вырезан из темного дерева, казалось, его обвивала змея, до самого навершия в виде черепа, в глазницах которого сверкали изумруды.
Вместе с колдуном в темницу вошел отряд вооруженных гномов. У некоторых из них были части доспехов Раммара и Бальбока. Зеленомордые подошли к пленникам, стали тыкать в них копьями и мерзко хихикать.
Бальбок очнулся и издал громкий визг. Не от боли – резкий звук был выражением удивления по поводу необычности своего положения.
– Черт возьми, что это еще такое? – завопил Раммар. – А ну, прекратите это, вы, мерзкие, жалкие недоноски…
– Довольно! – повелительно воскликнул колдун, и гномы тут же перестали мучить орков.
Старик сделал шаг вперед и некоторое время рассматривал пленников.
– Вы должны извинить их поведение, – сказал он затем. – Мои гномы привыкли причинять боль другим созданиям, и чаще всего они делают это по моему поручению.
– Вы кто? – удивленно спросил Раммар. Колдун в черной мантии не только производил на него впечатление сильного человека, он еще и внушал толстяку ужас. Раммар в достаточной степени владел языком людей, поэтому решил выбрать вежливую форму.
– Всему свое время, – ответил колдун низким грудным голосом, заставившим орка содрогнуться. – Мне нужно поговорить с вами.
– С нами? – озадаченно воскликнул Раммар и поглядел на брата. – Ты слышал, мешок со шноршем? С нами хотят говорить!
Как раньше Раммар, Бальбок тоже был удивлен тем, что мир перевернулся. Кроме того, давала о себе знать рана на черепе. Он совершенно не заметил, что его брат с кем-то разговаривает.
– Ч-что случилось? – пробормотал он.
– Дурацкий вопрос, – проворчал Раммар. – Тебя обнаружили, и ты дал гномам себя завалить, и теперь мы находимся во власти колдуна.
– Колдуна? – Бальбок огляделся и, увидев мрачную фигуру старика, вздрогнул. – Рурак, – в ужасе прохрипел он.
– Что ты там бормочешь? – проворчал Раммар.
– Рурак, – повторил Бальбок.
– Чепуха. – Раммар покачал головой, хотя от этого у него голова еще сильнее заболела. – Рурака на самом деле не существует. Это просто образ из сказок, которыми пугают маленьких орчат.
– Ты в этом уверен, друг мой? – прозвучал в ответ низкий грудной голос колдуна, а то, как старик при этом посмотрел на Раммара, тому совершенно не понравилось.
Гномы захихикали, снова нацелив на орков свои пики, чтобы опять мучить пленников, как только им позволит их господин и повелитель. Они еще держались поодаль, но в их мерзком хихиканье слышалось желание унизить своих кровных врагов, орков, и доставить им ужасные страдания.
– Ру… Рурак? – бесцветным голосом спросил Раммар, испуганно разглядывая колдуна.
– Это одно из моих имен, – подтвердил тот, с достоинством кивая. – Одно из многих, которые я принимал и сбрасывал с тех пор, как брожу по этому свету. Меня радует, что орки не предали меня забвению.
– Вообще-то нет, – заверил его Раммар.
Хотя орки не ведут исторических записей и почти не интересуются прошлым, имя колдуна им тем не менее было знакомо. Во время Второй войны Рурак был одним из предводителей, боровшихся против господства эльфов, и, хотя в войне он выступал на стороне орков, его боялись сильнее, чем некоторых врагов. Рурак Палач называли они его, и имели на то основания. Колдун был известен тем, что жестоко карал непослушание и трусость перед лицом врага; говорили даже, что в приступе гнева он посадил на кол всех выживших в проигранной битве.
– В-вторая война давным-давно закончилась, – пробормотал Раммар, цепляясь за призрачную надежду, что мрачный старик просто шутит над ними. – Даже колдуны столько не живут. Или живут?
– Все зависит от того, каким волшебством они пользуются, – загадочно ответил Рурак, при этом на губах его играла хитрая ухмылка. – Но не беспокойтесь, мерзкие мои друзья. С вами ничего страшного не произойдет – по крайней мере, пока вы исполняете то, что я от вас потребую.
– П-правда? – Раммар недоверчиво заморгал; зато гномы были, казалось, разочарованы: ведь они надеялись поиграть с обоими пленниками. – А что вы потребуете от нас, о великий волшебник? – спросил орк.
– А я вам скажу, – сказал Рурак. – Но для начала покажу, что вас ждет, если вы откажетесь от моего предложения.
Из-под черной мантии волшебника высунулась похожая на лапу рука; казалось, она состояла из одних костей, морщинистой кожи и острых длинных ногтей. Он небрежно махнул ею. – Посмотрите, что находится под вами!
Раммар и Бальбок бросили взгляд на пол – но пола уже не было, только глубокая яма!
В ней клокотал кипящий гной, от которого поднимался отвратительно пахнущий едкий пар. Ослизлые щупальца высовывались из бурлящей слизи навстречу обоим братьям, и сквозь пары проглядывали жадные глаза монстра.
Оба орка пронзительно взвизгнули, не понимая, почему раньше не заметили ямы.
Визг стал громче, когда костлявая рука Рурака сделала другое движение.
– Думаю, – сказал колдун, – пришло время избавить вас от пут.
И тут цепи, на которых висели орки, со скрипом стали опускаться с потолка – и Раммар с Бальбоком полетели навстречу пузырящейся слизи и глядящим на них глазам. Их голоса смешались – так громко вопили орки. Мгновение – и братья грохнулись на твердый каменный пол.
Если бы орки не были сложены гораздо грубее некоторых людей, Раммар и Бальбок переломали бы все кости.
Яма с кипящей слизью и отвратительным монстром исчезла, а когда братья услышали раскатистый смех Рурака, то поняли, что стали жертвой иллюзии, вызванной колдуном при помощи его искусства.
Но не успели пленники перевести дух, как их снова окружили гномы с нацеленными на них копьями.
– Скажите, неловкие мои друзья, – сказал Рурак своим пленникам, пока те сидели на полу и чесали свои травмированные черепушки, – вы когда-нибудь слышали о Шакаре?
– Шакаре? – призадумался Раммар. – Нет, – сказал он через секунду.
Ответа своего брата он даже не дождался; этот умбал, кажется, был полностью занят пересчетом своих костей.
– В таком случае, я поведаю вам, о чем идет речь, – благодушно сказал Рурак. – Шакара – это такое место на севере, по ту сторону Черногорья и болот, на другой стороне Северного вала и…
– В Белой пустыне? – ошарашенно спросил Раммар – и вскрикнул. Гном кольнул его копьем, потому что он своим вопросом перебил Рурака. – Мелкий подлец! – прошипел Раммар.
– Да, в Белой пустыне, – подтвердил Рурак, повелительным жестом велев гномам держаться от пленников подальше. (Раммар бросил уничтожающий взгляд на уколовшего его поганца и потер плечо). – Там, где зима никогда не заканчивается, – продолжал Рурак, – где земля укрыта саваном вечного снега. Шакара находится посреди этой земли из звенящего льда. Это последнее из святых мест, еще сохранившихся у эльфов в этом мире.
– Х-храм? – спросил Бальбок.
– Вот именно.
– Как интересно, – притворился заинтересованным Раммар; на самом же деле ему было глубоко безразлично, чем там занимаются эльфы. После поражения во Второй войне орки научились избегать узкоглазых и гораздо охотнее занимались людьми…
