Текст книги "Князь орков"
Автор книги: Михаэль Пайнкофер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 27 страниц)
В борьбе за существование он о ней совершенно забыл. Жрица пыталась бежать, но затем рухнула в пропасть вместе с ними. Он торопливо огляделся в поисках неудачливой беглянки, а течение тем временем несло их с Бальбоком прочь. Раммар никак не мог понять, откуда доносятся крики, потому что они эхом отражались от стен ущелья и слышались как бы отовсюду.
– Вон там! – пробулькал Бальбок, прежде чем снова исчезнуть под водой, – и Раммар наконец увидел пленницу.
Она была впереди, попав в опасный водоворот, образовавшийся в нише в скале и тащивший ее вниз с невиданной силой. Она отчаянно сопротивлялась, но противопоставить силе реки ей было нечего.
– Помогите! Я тону!..
Несмотря на опасность ситуации, по орочьему лицу Раммара промелькнула хитрая ухмылка. К'ууле тог'док тог, тутоум'док ефхуум, гласила древняя орочья поговорка – не рой другому яму, сам в нее попадешь. Редко когда она бывала настолько справедлива.
Раммар пожелал эльфийке всего наихудшего, к примеру смерти от обледенения в бушующих потоках, а в следующей жизни карлика в мужья. А потом ему в голову пришла ужасная мысль. Нет, нельзя дать ей утонуть! Если эльфийку затянет на дно реки, с ней вместе утонет и знание о карте Шакары – а вместе с ней и надежда для братьев когда-либо вернуться в больбоуг, где их ждет старый добрый спертый воздух родной пещеры.
Каким-то образом Раммару удалось развернуться в бушующей реке, потом он попытался добраться до Аланны, работая конечностями.
– На помощь! – крикнула она еще раз, а потом светлые волосы скрылись под водой.
– Нет! – закричал Раммар и, отчаянно барахтаясь, быстро преодолел последние кнум'хай. Но эльфийки уже не было на поверхности. Зато водоворот захватил теперь и Раммара и быстро стал засасывать, у толстяка закружилась голова, и наконец его поглотила воронка ледяной воды. Он даже не мог позвать брата, который, собственно, и был во всем виноват. Как сильно он ни сопротивлялся, водоворот тянул его на дно.
Под водой он открыл глаза и за завесой воздушных пузырей увидел почти потерявшую сознание Аланну. Раммар протянул к ней свои короткие лапы, и ему удалось схватить ее и подтянуть к себе, а водоворот засасывал их все глубже и глубже. Из-за того, что Раммар прекратил сопротивление, они уходили вниз еще быстрее, и в следующий миг достигли дна реки.
Раммар понимал, что нужно уходить от смертоносного места. Едва его ноги коснулись дна, как он оттолкнулся от него изо всех сил, но водоворот не желал расставаться со своими жертвами и снова затянул их. Раммар снова изо всех сил оттолкнулся, держа Аланну под мышкой, словно мешок. Но, несмотря на все его жировые запасы, его неудержимо тянуло вниз, а воздуха в легких тем временем становилось все меньше и меньше.
Утонуть при попытке спасти эльфийку – для орка такой конец был бы довольно бесславным. И это при всем при том, что он всю свою жизнь умудрялся втягивать голову в плечи и держаться подальше от неприятностей. Может быть, таково наказание Курула за его трусость…
Перед глазами Раммара уже плясали черные круги. Свободной лапой он греб изо всех сил, но силы оставляли его. Снова почувствовав дно под ногами, он оттолкнулся, на этот раз немного в сторону, чтобы хоть так освободиться из объятий водоворота.
На мгновение у него затеплилась надежда, потому что он подобрался так близко к поверхности, как никогда раньше. Ему казалось, что он сможет пробить толщу воды вытянутой лапой, когда течение снова утянуло его на дно.
Легкие пылали, Раммар загребал лапами в паническом страхе, прилагая все оставшиеся силы, чтобы выбраться наверх.
Их не хватало.
Он уже совсем было хотел сдаться, когда в кристально чистой воде увидел перед собой нечто. То был светящийся черным шар на конце длинной деревянной палки, и остатки здравых мыслей Раммара подсказали ему, что нужно за нее схватиться. Свободной лапой он обхватил палку, и сила, превосходящая силу водоворота, вытащила его и потерявшую сознание эльфийку наверх; Раммар и Аланна вырвались из смертельных объятий и в следующий миг оказались на пенящейся поверхности реки.
Раммар хватал ртом воздух, чувствуя, как к нему возвращается жизнь. Теперь он увидел, за что ухватился – то было навершие штандарта, который дал им колдун Рурак. Другой конец держал Бальбок, выбравшийся на скалистый берег и спасший спутникам жизнь.
– Держись крепче! – крикнул он Раммару, и стало видно, как напряглись его мускулы под мокрой кожаной юбкой. Шлем он потерял еще тогда, когда падал в реку, нагрудник сбросил в воде, чтобы не утонуть, но штандарт не оставил.
На этот раз Раммар отказался от удовольствия обозвать Бальбока умбалом, ведь упрямство брата, с которым он тащил чертову палку, спасло ему (и эльфийке) жизнь. Напрягаясь изо всех сил, Бальбок тащил их на берег, пока Раммар наконец не ощутил под ногами твердую скалу. На негнущихся ногах он поднялся и потащился на сухое, волоча пленницу под мышкой. Обессиленный, он уронил ее на каменистый берег, сам опустился рядом и, пыхтя, стал хватать ртом воздух, а Бальбок тем временем занялся жрицей, безжизненно лежавшей с закрытыми глазами.
– Она не шевелится, – заметил худощавый. – Думаю, она мертва, Раммар.
– Что-о-о? – Несмотря на истощение, Раммар поднялся и пополз к ней на четвереньках. – Этого… этого не может быть! Проклятая эльфийская баба, я ведь не затем рисковал своим асаром, чтобы ты нам тут…
– Она жива! – перебил его Бальбок. Прижав ухо к ее груди, он прислушался. – Но сердца почти не слышно.
– Проклятье, – проворчал Раммар. Он склонился над эльфийкой и обрушил на нее шквал пощечин. – Просыпайся! – зло кричал он. – Не слышишь, что ли? Ты должна проснуться!
– Бесполезно, – сказал Бальбок. – Вероятно, она наглоталась воды и поэтому не может дышать.
– И что?
– Может быть, нам попробовать отдать ей немножко нашего воздуха?
– Ха! Что за дурацкая идея! И как ты собираешься это сделать?
– Пусти меня, – Бальбок склонился над Аланной, прижал свои губы к ее губам и вдохнул в легкие эльфийки свой затхлый воздух.
– Фу-у-у! – послышался голос Раммара. – Прекрати, это же отвратительно! – От мысли о том, что придется коснуться рта эльфийки своим собственным, его едва не стошнило.
А Бальбок тем временем продолжал. Прижимая свои губы к губам жрицы, он вдувал в ее легкие воздух.
– Давай уже, прекращай, – ворчал Раммар. – Довольно того, что она прыгнула в яму Курула прежде, чем выболтала свою тайну. Не издевайся над ее трупом…
И вдруг – Раммар ничего не успел понять – эльфийка пошевелилась. Ее руки дрогнули, в следующий миг она закашлялась, и из ее рта хлынул поток проглоченной воды. Она хрипло ловила ртом воздух, открыла глаза и удивленно уставилась на обоих орков. С ее бледных, обескровленных губ сорвалось несколько слов на эльфийском языке, а потом она, похоже, вспомнила, где находится и кто это рядом с ней.
– Что… что произошло? – спросила она на орочьем языке.
– Что произошло? – злобно переспросил Раммар. – Я скажу тебе, что произошло, баба эльфийская. Ты хотела, чтобы мы упали, вот что произошло. Ты собиралась перебежать через мост, в то время как мы с братом рухнули в глубину и должны были утонуть, как крысы.
– Я… – Сначала она хотела все отрицать, но тут же умолкла. Наверное, поняла, что это бессмысленно, и вместо этого спросила:
– Как я сюда попала?
– Как? Явытащил тебя из реки, – ответил Раммар.
– Ты меняспас?
– Можно сказать и так.
– С-спасибо, – удивленно произнесла эльфийка; при этом она перешла на человеческий язык, потому что на языке орков нет соответствия для такого ненужного слова.
– Только не надо себе ничего воображать, – хладнокровно заметил Раммар. – Я сделал это только потому, что с тобой утонула бы и карта. А Рураку непременно нужна эта карта.
– Рурак?
Раммар вздохнул.
– Колдун, по поручению которого мы действуем.
– Никогда о нем не слышала.
Раммар недоуменно уставился на нее.
– Ты никогда не слышала о Рураке Палаче?
– А должна была?
– Думаю, так. Рурак – великий колдун, во времена Второй войны был полководцем, которого все боялись, – пояснил орк. – Мне казалось, что вы, эльфы, чтите память о прошлом?
– О нашемпрошлом, – ответила Аланна. – Дела орков нас не интересуют.
– Значит, Рурак был прав, – язвительно произнес Раммар. – Он говорил, что вы, эльфы, видите и слышите только себя. И что ваша эпоха подходит к концу. Будущее принадлежит тем, кто выбирает себе правильных союзников.
– А Рурак – сильный союзник, – добавил Бальбок. – Может быть, ты его и не знаешь, но он прекрасно знает тебя. Он знал о храме, знал дорогу туда. Разве не так, Раммар?
– Так и есть. А еще у него есть голова нашего предводителя Гиргаса, которую главный потерял в славной битве с зеленолицыми, а она, в свою очередь, нужна нам для того, чтобы мы могли вернуться к своему племени.
Аланна выпрямилась.
– Это значит, что вы подвергали себя опасностям только ради того, чтобы завладеть отрубленной головой?
– Не какой-нибудь там отрубленной головой, – поправил Бальбок, – а головой Гиргаса, нашего храброго предводителя. Гномы укоротили его рост как раз на голову, но мы принесем ее в деревню, где из нее, как и полагается, сделают чучело.
– То есть вы похитили меня ради какого-то… чучела?
– Так оно и есть, эльфийка, – раздраженно проворчал Раммар – Но если ты еще раз попытаешься бежать или даже просто обмануть нас, тогда чучело сделают из твоей головы. Ты поняла?
Аланна в ужасе переводила взгляд с одного на другого и молчала. По ней было видно, как сильно подействовала на нее неудавшаяся попытка бегства, и можно было даже подумать, что она согласна скорее утонуть, чем быть спасенной орками. Кроме того, вся эта история с Рураком ей, похоже, не нравилась.
– Я хочу знать, поняла ли ты меня! – закричал на нее Раммар.
– Да поняла, поняла, – недовольно ответила она. – Я хорошо слышу и не такая тупая, как это долговязое ничтожество, – она показала на Бальбока.
– Это долговязое ничтожество, – взорвался Раммар, – вытащило нас обоих из реки. Иногда он может быть глупым, и я готов признать, что пару раз даже подумывал о том, чтобы его прибить. Но он – мой брат, и не тебе его оскорблять!
– Раммар, – удивленно произнес Бальбок, – таких приятных слов ты обо мне никогда еще не говорил.
– Заткни глотку! – оборвал его Раммар. – Молчи, когда я говорю, черт бы тебя побрал!
В тот день они решили сделать передышку. Опасное падение в реку сократило им путь на много часов, и они могли спокойно разбить лагерь.
До выхода из ущелья было уже недалеко. Там, где Бальбок выудил своих спутников из воды, оно было значительно шире, а по обе стороны реки тянулись усыпанные галькой берега. Течение было поспокойнее, а река вилась по руслу красивой бирюзовой ленточкой.
Трое путешественников разбили лагерь выше галечного берега, где ниша в скале обеспечивала укрытие от ветра и непогоды и где стояли высохшие деревья, ветви которых годились на дрова. На этот раз Раммар не возражал против того, чтобы Бальбок развел костер. Все трое промокли до нитки; у огня можно было согреться и высушить одежду. Поначалу Аланна не решалась раздеться перед этими двумя чудовищами, но затем все же сделала это – и Раммар и Бальбок даже удержались от замечаний по поводу того, какие отвратительные эти эльфийские женщины с их стройными телами с плавными изгибами и алебастрово-белой кожей.
Они втроем сидели у огня, а горы вокруг погружались в темноту. С лица у каждого из них еще не сошел ужас, и, хотя они едва спаслись от смерти, повода радоваться по-настоящему у них не было. Аланна была погружена в мрачные мысли, потому что бегство ее не удалось и план пробираться в одиночку в Тиргас Дун провалился; у обоих орков лица вытянулись, потому что не было еды, и Раммар ругал брата, который как обычно оказался во всем виноват. Как Бальбок, так и Аланна избавились от своих мешков с провиантом, чтобы они не утащили их на дно, поэтому осталось совсем немного: у Бальбока – секира и кинжал, которые торчали из-за орочьего пояса, фляга для воды и потертая кожаная юбка; у Аланны осталось только шелковое платье, которое, несмотря на все неприятности, сверкало белизной и казалось совершенно новым. У Раммара и так ничего при себе не было, кроме фляги с водой и сапарака; оба предмета висели на кожаном ремешке за спиной, когда он рухнул в реку.
– Как это на тебя похоже, тупица ты этакий! – ругал он брата. – Мешок с провиантом ты оставил реке, а эту дурацкую штуку, – он указал на штандарт колдуна, который Бальбок воткнул нижним концом в землю на краю лагеря, – ты из реки выловил.
– Ты радоваться этому должен, – ответил Бальбок. – Потому что, если бы я не сохранил штандарт, мне нечем было бы вытаскивать вас из реки. Или лучше было бы, если бы я бросил тебе кусок вяленого мяса? – В этом, вне всякого сомнения, что-то было, и Раммар смолчал.
– Знаешь что, Раммар, – тихо сказал Бальбок, – может быть, тебе будет легче, если я скажу, что тоже голоден.
Раммар закатил глаза.
– Почему это мне должно стать легче? Так тебе и надо, что в животе урчит. Почему я должен чувствовать себя лучше?
Бальбок тоскливо вздохнул.
– Чего бы я сейчас не отдал за то, чтобы оказаться дома, в нашей пещере, где пахнет сыростью и плесенью. Там я приготовил бы хороший орочий засоритель желудка…
– Прекрати, – тихо сказал Раммар.
– …такой, со всеми штуками, – продолжал Бальбок, – с фаршированными гномьими кишками и глазами гигантских змей…
– Прекрати! – энергично повторил Раммар. – Твоя глупая болтовня нам ничего не даст. Я и так уже голоден.
– Я так и чую его запах, – замечтался Бальбок, – а когда я закрываю глаза, то я даже вижу целый котелок, полный дымящегося…
– Если ты сейчас же не закроешь рот, я заткну тебе глотку твоим же дурацким штандартом. Тогда твой желудок наконец успо… Что такое?
Раммар заметил, что спутники внезапно забеспокоились. Бальбок запрокинул голову и принюхивался к прохладному ночному воздуху, эльфийка навострила свои острые уши и прислушалась.
– Я что-то чую, – прошептал Бальбок. – Здесь кто-то есть.
– Ты уверен?
– Он прав, – согласилась Аланна. – Кто бы он ни был, он двигается очень тихо, так что даже я его почти не слышу. Но он здесь. И он следит за нами.
– Кто? – спросил Раммар.
– Сложно сказать. – Бальбок снова принюхался. – Возможно, карлик. Или человек.
– А где он засел?
– Думаю, там, за скалой, – ответил Бальбок.
– Бальбок, – зарычал Раммар, – хватай свою секиру и поймай эту свинью, которая осмеливается подслушивать нас. Пусть познакомится с гневом Раммара Резкого!
– Корр! – Бальбок схватился за секиру и, одетый только в короткую кожаную юбку, которую моль уже почти превратила в пояс, отошел от костра.
Раммар и Аланна остались одни. Их взгляды встретились, и поскольку ни один не хотел признать свою слабость, оба уставились друг на друга, не отводя взгляда.
– Почему ты не поможешь брату? – спросила Аланна.
– Чтобы оставить тебя без присмотра и ты опять смогла удрать? – Раммар обнажил в ухмылке желтые зубы и покачал головой. – Нравится тебе это или нет, эльфийка, но мы с братом отведем тебя к Рураку, чтобы получить от него свою плату!
– И только поэтому ты спас мне жизнь?
– Конечно, зачем же еще?
– Понятно. – Аланна кивнула, и видно было, как тяжело ей давались следующие слова. – И все же я хочу поблагодаритьтебя, орк. Ты рисковал жизнью, чтобы спасти меня. Я в долгу перед тобой.
У Раммара едва не вылезли глаза из орбит, и он тупо уставился на пленницу.
– Я в долгу перед тобой, – с внутренним протестом повторила Аланна.
– Н-но ведь я – орк…
– Знаю я, что ты орк. Это ничего не меняет – ты спас меня. И по законам моего народа я перед тобой в пожизненном долгу.
– Этот закон не распространяется на орков, – пояснил Раммар, которому все это было не по душе.
– О нет, распространяется.
– Но я не хочу, чтобы ты была – как эта чепуха называется? – мне благодарна, – твердо сказал Раммар: это дело было ему неприятно. – Оркам такое не положено. Мы – беспутные ребята, которые пьют, убивают и уничтожают. Спасать эльфам жизнь – совсем не для нас.
– И тем не менее ты сделал это.
– Только затем, чтобы доставить тебя Рураку, я же сказал, – напомнил он, и его налитые кровью глаза яростно блеснули. – Если ты осмелишься рассказать об этом кому-нибудь, то я тебя…
Он умолк, не только потому, что ему так быстро не пришла в голову подходящая угроза, но и потому, что с той стороны, где исчез Бальбок, внезапно послышались звуки – стон, затем шорох гальки и поспешно удаляющиеся шаги.
Раммар схватился за сапарак.
– Бальбок? Это ты?
Снова послышались шаги, на этот раз медленные и тяжеловесные, и из темноты по ту сторону костра появилась знакомая долговязая фигура.
– Вот и ты, – проворчал Раммар. – Что случилось?
– Он убежал от меня, – смущенно признался Бальбок.
– Умбал! – засопел Раммар. – Ты хотя бы разглядел, кто это был?
– Человек, – испуганно ответил Бальбок. – Одет был как охотник-следопыт.
– Человек. Этого еще не хватало, – состроил гримасу Раммар. – От этих жалких созданий нигде покоя нет. Повсюду шастают и совершенно не ладят с орками.
– Правда? – Аланна подняла изогнутые брови. – Разве есть в амберехоть кто-то, кто ладит с орками?
– Нет, и мы этим гордимся, – желчно ответил Раммар. – Иомаш намхал, иомаш унур, говорят у нас – чем больше врагов, тем больше чести.
Всего пару дней назад Аланна расхохоталась бы, услышав слово «честь» из уст орка. Но сейчас решила не обращать внимания на это и только спросила:
– И что вы теперь собираетесь делать?
– Хм, – заметил Бальбок. – Эти следопыты – хорошие лучники. Если бы он собирался убить нас, то нам давно настал бы конец.
– Может быть, это был всего лишь шпион, – предположил Раммар. – Может быть, там есть еще кто-то вроде него. Как будто нам одного из этих хитрых созданий мало. Нужно смотреть во все глаза и быть начеку – и в первую очередь нужно погасить огонь…
Книга 2
Буртас ур'Тиргас Лан
(Сокровище Тиргас Лана)
1. Команаш ур'боуртас-коум
Корвин раздосадованно рассматривал свою добычу, разложив ее перед собой на земле.
Их было восемь.
Восемь пучков волос. Некоторые из них были короткими и жесткими, другие – длинными и сплетенными в косы. Общим у них было то, что все они висели на еще кровоточащей коже.
Корвин сплюнул. Восемь скальпов.
Это было не особенно много, если принять во внимание, что он бродил по поросшим лесом склонам Острогорья. К тому же, раньше его заказчики платили неизмеримо больше за то, что он очищал область к востоку от Ледяной реки от всяких паразитов. Если правильно поторговаться, Корвину удастся получить за восемь скальпов как раз одну серебряную монету. Если вычесть из этого стоимость заточки меча, двух дюжин стрел и покупку сети, останется не так и много. При этом было время, когда для важных господ в Андариле и Сундариле хороший орк был мертвый орк. Но все изменилось.
В Восточных землях разыгралась война. Бароны и князья вели кровавые бои с городами за господство. В боях погибало все больше людей, и поэтому живых орков стали ценить выше, чем мертвых: их подчиняли себе и использовали либо как солдат, либо на горных работах, потому что нужно было ковать новое железо, чтобы на полях сражений не переводились «орудия труда». Для этого орки очень хорошо годились. За живой экземпляр платили пять серебряных монет.
Корвин с горечью рассмеялся. Восемь убитых орков вряд ли могли пополнить его кошелек, но зато они отлично утоляли чувство мести – хотя и на короткое время.
У него перед глазами еще стоял взгляд последнего орка. Корвин нашпиговал его стрелами, и ему было в радость превратить чудовище в игольник; каждый крик из горла ненавистных созданий наполнял сердце Корвина удовлетворением. Или тот, другой, внутренности которого с шумом вывалились на землю, когда он вспорол его от шеи до паха. Или тот, которого он поймал в собственноручно сделанную ловушку, чтобы наблюдать потом за тем, как сдыхает зверюга.
Пусть даже в эти сумасшедшие дни хорошо платят за живых орков – Корвин не мог устоять перед тем, чтобы погасить их тусклые огоньки жизни.
И все же он сдержится, только в этот раз. Мысль о том, чтобы поймать сразу двоих претила ему, но перспектива получить десять монет была слишком заманчивой и могла помочь ему удержаться на плаву.
Обычно за пределами Гнилых земель орки встречались только поодиночке; те, кто покидал исконные земли орков, были или заблудившимися дураками, или одиночками, искавшими приключений, или же отверженными своим племенем. Встретить сразу двоих в этой местности – да еще таких великолепных экземпляров – было все равно, что выиграть главный приз в лотерею в Сундариле.
На берегу Ледяной реки Корвин обнаружил промокший ранец. Содержимое ранца – куча вяленого мяса, – а также способ, которым оно было упаковано, – просто вброшено в мешок – сразу же сообщили Корвину, что он нашел провиант орка. Вполне возможно, подумал он, одно из этих тупоумных созданий утонуло в верховьях реки, а тело его прибило к берегу, так что Корвин получит свой следующий скальп без малейшего риска для жизни. Хотя ему доставляло удовольствие собственноручно разделываться с орками, но долгие годы охоты на склонах Острогорья научили его тому, что все сразу иметь нельзя и нужно удовлетворяться данностью.
Корвин поднялся вверх по течению и обыскал берег, но орочьего трупа нигде не нашел. Зато с наступлением ночи обнаружил отблеск костра. Подкравшись поближе, чтобы посмотреть, что или кто составляет ему компанию в блужданиях в глуши, он довольно сильно удивился: двух орков в набедренных повязках и голую эльфийку, мирно сидящих вместе у костра, не каждый день увидишь.
Корвин строил самые фантастические догадки по поводу того, что эта пестрая группа делает так далеко на севере. Затем он заметил, что ноги у эльфийки связаны. Итак, это пленница! Все внутри Корвина взбунтовалось – не потому, что он испытывал к эльфийке сочувствие, а потому, что просто страшно позавидовал оркам за такую компанию.
Не считая Марены, эта женщина была самым прекрасным созданием, которое он когда-либо видел: кожа словно алебастр, такие правильные черты лица, словно их создавал одаренный скульптор. Уже не говоря о других прелестях. Корвин впервые увидел эльфийку такой, какой ее создал Творец, и сразу же понял, почему говорят, что даже самые красивые женщины не могут равняться с эльфийками. Корвин, проведя последние месяцы один, в глуши лесов, поймал себя на том, что мысли его принимают опасное направление: если освободить эльфийку из лап обоих орков, ее благодарность будет безграничной, и он уже даже придумал, как она может отплатить ему…
Во рту пересохло, глаза жадно заблестели, Корвин готов был выскочить из своего укрытия и обрушиться на орков. В этот миг один из них заметил его – худощавый поднялся и пошел в его направлении, сжимая в лапах огромную секиру.
Еще мгновение Корвин стоял, словно застыв, а потом пришел к выводу, что разумнее бежать. Момент неожиданности был упущен, кроме того, он не знал, с какими орками столкнулся: с теми, которые глупые и неуклюжие, или с теми, которые хитрые и умеют сражаться. В любом случае их было двое, и он не хотел рисковать впустую.
Поэтому он поспешил убраться, но по дороге к своему лагерю составил план; план, по которому можно будет освободить эльфийку, получить ее благодарность и в то же время поймать орков живыми, чтобы продать их на невольничьем рынке в Андариле.
Нужно хорошо подготовиться.
И выждать момент…
Когда забрезжил новый день, орки и пленница уже были на ногах.
Бальбок не имел ничего против того, чтобы подремать немного, но Раммар, который стоял на страже вторую половину ночи, безжалостно разбудил его и Аланну – если, конечно, эльфийка вообще спала. Она снова просидела у потухшего костра с открытыми глазами, глядя прямо перед собой, но дыша спокойно и равномерно. И Раммар в который раз убедился, что никогда ему этих эльфов не понять.
После событий прошедшего дня не осталось ничего, что удерживало бы орков в Острогорье. А встречаться с одним из следопытов, которые, как известно, ничего в мире не ненавидят сильнее, чем орков, не хотелось. Также в этом районе шныряли карлики, которые тоже не ходили в друзьях. Поэтому Раммар и Бальбок хотели как можно скорее покинуть эти места.
Существовали только два пути, ведущих из Острых гор, – один отвесный и трудный, другой – очень долгий, с непросчитываемым риском. И все же Раммар был по горло сыт горами, поэтому они пошли не через отвесный Шрамовый перевал, а по течению Ледяной реки, чтобы, обходя болота, пробраться на юг, где Острогорье постепенно переходило в равнину Скарии. Там нужно будет повернуть на запад, к родным просторам Гнилых земель.
Что касалось срока исполнения поручения, то орки слегка запутались. Они совершенно не представляли, сколько осталось до полного кровавля, но по подсчетам Бальбока у них в запасе была примерно неделя.
– Еще целая неделя? – переспросил скептически настроенный Раммар. – Ты в этом действительно уверен?
Внезапно Бальбок растерял всю свою убежденность. Он поднял лапу и принялся пересчитывать дни по когтям, приговаривая: «Итак, в одной неделе орочьего месяца от пяти до шести дней… каждый второй или третий не считается, потому что накануне было выпито слишком много кровавого пива… Итого… итак… м-м-х…». Его высокий лоб покрылся морщинами, и прошло немало времени, прежде чем черты лица его снова прояснились.
– Вот! – гордо провозгласил он. – Думаю, осталось боугум.
– Боугум? – взорвался Раммар. – Ты имеешь в виду, что осталось всего несколько дней?
– Вот именно, – удовлетворенно ответил Бальбок.
– Ты, непроходимый умбал! Тебе понадобилось так долго думать, чтобы выяснить это?
– Ну… я…
– Если мы вовремя не принесем голову Гиргаса в больбоуг, срок, установленный нам Грайшаком, истечет, и тогда он прикажет нашпиговать наши животы чесноком и луком и подать в качестве главного блюда на пиру в честь Гиргаса! – Раммар разъяренно уставился на брата. – Что с тобой, Бальбок? И ты еще хвалился перед Гиргасом и всей сворой, что умеешь считать! Так умеешь ты или нет? Сколько дней оставалось до полного кровавля, когда мы уходили из больбоуга? Тебе нужно всего лишь сосчитать те дни, которые мы провели в дороге, и получится как раз то, что у нас осталось!
Тем временем Бальбок еще раз предпринял попытку посчитать дни на когтях своей лапы, но чем громче ругал его брат, тем больше его лихорадило.
– Итак… если у меня есть четыре гномьих скальпа, – пробормотал он, – и брат украдет у меня три, тогда у меня останется… м-м-х… с учетом скальпа моего брата… м-м-х…
У Бальбока на лбу, за которым происходила такая напряженная работа, выступил пот. Тем не менее он не пришел ни к какому результату и наконец сдался.
– Это вычитание, Раммар, а не счет, – принялся он жалобно оправдываться. – А вычитать гораздо труднее, чем считать!
Раммар презрительно засопел. Но сказал себе, что парой дней больше или меньше – все равно не имеет значения. Они выполнили поручение и раздобыли карту Шакары (хотя немного и не в том виде, как ожидалось), и оставалось только доставить ее колдуну, чтобы взамен получить голову Гиргаса. Если после этого они столкнутся с командой убийц Грайшака, то всегда могут показать своим соплеменникам голову предводителя. Наверняка в этом случае файхок'хайокажутся рассудительными и убьют только одного из них. И Раммар уже даже вполне представлял себе, кем будет этот кто-то…
Чем дальше путники продвигались на юг, тем пышнее становилась растительность: ко мхам и лишайникам, над которыми возвышались голые скелеты деревьев, вскоре присоединились одинокие кусты и папоротники. Затем русло реки окружили хвойные деревья, и вскоре трое путешественников оказались в высокоствольном лесу; и, хотя стройные ели и сосны нельзя было сравнить с раскидистыми деревьями Гнилых земель, все же орки испытывали некоторое удовлетворение по поводу того, что идут верным путем. Шумно втягивая ноздрями влажный, свидетельствующий о постоянном разложении воздух леса, Раммар шел вперед гораздо веселее, чем раньше, да и настроение у него заметно улучшилось.
– Ну, Бальбок, что скажешь? – крикнул он брату. – Разве здесь не почти как дома?
– Да, – ответил Бальбок, по-прежнему державшийся в хвосте маленького отряда. – Не хватает только нескольких грибочков с личинками внутри – и за ужином можно было бы попировать.
– Ты серьезно? – Аланна вздрогнула от отвращения.
– Конечно. Если будешь себя хорошо вести, то тоже получишь кусочек. Но самых жирных получит, конечно, Раммар, а не очень жирные достанутся мне. А ты, эльфийка, как хочешь, можешь пустые грибы ес…
– Тихо! – зашипел Раммар и поднял лапу.
Брат замер, Аланна тоже притаилась. С тех пор как Империя карликов пришла в упадок, Острые горы считались местом небезопасным. С орками эльфийка хоть знала, чего ожидать. Но кто мог сказать, что за мерзость шляется по долинам?
– Что такое? – тихо прошептал Бальбок. – Ты что-то учуял?
– Нет.
– Что-то услышал?
– Нет.
– Увидел что-то?
– Проклятье, что за дурацкие вопросы? Быстро иди сюда и посмотри сам!
Бальбок сделал виноватое лицо. Затем пробрался к брату. Аланну, которую он снова привязал к себе веревкой, конечно, потащил за собой.
– Вон! – сказал Раммар, указывая на землю. На ней совершенно отчетливо был виден след сапога. Сапога с кованой подошвой, которые часто носят люди и солдаты.
Или следопыты…
– Шнорш! – тихо произнес Бальбок. – Это может быть он.
– Кто? – поинтересовалась Аланна.
– Молочнолицый, – недовольно проворчал Раммар. – Человек, который встретился нам в верховьях реки.
– Думаете, он последовал за нами?
– В любом случае, он неподалеку, – произнес Бальбок. – Последнее, что нам сейчас нужно, это стычка с людьми. Эти ребята еще более непредсказуемы, чем гномы, кровожаднее, чем карлики и сумасброднее, чем эльфы.
– Тут я с тобой для разнообразия соглашусь, – сухо заметила Аланна.
– Следы ведут на юг, – определил Бальбок, тем временем обнаруживший еще несколько. – Если мы заберем немного западнее, то, возможно, избежим встречи.
– Корр. – Раммар кивнул. – Обойдем человека по дуге. От этих молочнолицых одни неприятности.
Аланне тоже нечего было возразить. В ее глазах люди были еще молодой и незрелой расой, чья жажда власти и наживы уступала только их же грубости. Недаром во время последней войны они были в союзе с орками; при помощи лживых обещаний и лести их было так же легко подчинить, как и этих чудовищ. С тех пор как эльфы все больше и больше отдалялись от этого мира, Восточная империя людей все больше погружалась в войну и беззаконие. Герцоги побеждали князей, князья – рыцарей, а рыцари – города. Каждый из них думал только о собственной выгоде; короля, который бы правил страной, у них не было. Ни короля, ни надежды – и будущего тоже не будет…
