Текст книги "Поэзия народов СССР IV - XVIII веков"

Автор книги: Месроп Маштоц

ВИДАДИ МОЛЛА ВЕЛИ

АЗЕРБАЙДЖАНСКИЙ ПОЭТ

1709-1809

ГОШМЫ

* * *

 
Ряд за рядом, поднявшись к большим облакам,
Вы зачем забрались в небеса, журавли?
Ваша песня тоскливая так грустна,
Вы куда направляете путь, журавли?
Словно бусы, нанизаны ваши ряды,
Высоко в небесах вы летите, горды.
Не случилось бы с вами какой беды,
Добывайте корм как-нибудь, журавли.
Я скажу, и в словах моих правда живет:
Вас крылатый злодей на дороге ждет,
Злобный сокол размечет ваш перелет,
Алой кровью окрасите грудь, журавли.
Ваша родина, ваша отчизна – Багдад,
Ваши перья – забава того, кто богат.
Ваши песни на сердце, как струны, гремят.
Вы зачем мне терзаете грудь, журавли?
Вы спросите, друзья, обо мне, больном.
Я письмо напишу дрожащим пером.
О больном Видади в свой багдадский дом
Принесите письмо как-нибудь, журавли.
 

* * *

 
Там, где любви напрасно сердце ждет,
Оно увянет, сгинет, пропадет.
Но и любовь там расцвести не сможет,
Где верности и дружбы не найдет.
Будь преданным, но каждому не верь
И душу всем не открывай, как дверь,
Товар души не выноси на рынок,
Где нет ему ценителей теперь.
Создатель, одинокого храни,
Трудны его безрадостные дни.
Он окружен заботой и печалью -
Где друга нет, там властвуют они.
Зачем нам к вечным истинам взывать,
В свои дома несчастья призывать?
Зачем от правды люди отвернулись,
Где нет причин о правде забывать?
Ликующий, ко мне направь стопы
И выслушай слова – они скупы.
Ведь даже розе иногда приятно
То место, где отсутствуют шипы.
Любви желают в мире все сердца,
И трепету и вздохам нет конца.
Сам исцелитель Видади страдает,
Когда не видит милого лица.
 

* * *

 
О друг души моей! Жду не дождусь.
Как рассказать мои мученья? Ах!
Оборвалась душа. Терпенья нет.
Как долгий год – часов теченье. Ах!
Беззвучно время тянется, дразня,
Пылает тело, словно сноп огня,
Истлела сердца ржавая броня,
Оно как склеп без назначенья. Ах!
Согбенный жаждой, согнутый в дугу,
Я рваных жил своих не берегу,
Ручьями слез по городу бегу,
Изнемогаю от влеченья. Ах!
Ни с чем любовь мою сравнить нельзя,
Приводит к смерти сладкая стезя,
О ветер! Были мы с тобой друзья,
Повей же вздохом облегченья! Ах!
Я Видади. Меня грызет недуг.
Я понимаю всех, кто полон мук.
О родина! О милая! О друг!
О жизнь! О тьма! О заточенье! Ах!
 

ГАЗЕЛИ

* * *

 
Мы жить не можем, смерть поправ,– как тяжко умирать!
На жизнь имея столько прав, как тяжко умирать!
Огонь любви в моей крови, тебя желаю я.
Мечтанья о тебе прервав, как тяжко умирать!
Мой взор еще не опустел, ведь он тебя встречал.
Тебя опять не увидав, как тяжко умирать!
Готов смеяться мой язык и голос щебетать.
Высоко голову подняв, как тяжко умирать!
Пускай страдает тот, кто знал, жалеет, кто не знал.
Свою хвалу тебе послав, как тяжко умирать!
Стрелой пронзенный прямо в грудь, бесцельно я бегу.
Мой след неровен и кровав… Как тяжко умирать!
Подруги сердца моего со мною нету здесь.
Душевных тайн не рассказав, как тяжко умирать!
Я разучился говорить, и силы нет в руках.
Недолюбив, не дострадав, как тяжко умирать!
 
 
Без крова, на чужой земле, вдали от мест родных,
Страданий всех не описав, как тяжко умирать!
Ты, Видади, имел детей, красивых, молодых!
Их всех по свету растеряв, как тяжко умирать!
 

* * *

 
Всевышний взор, не отвращай, пускай бездумен я,
Я узник сердца, от любви теперь безумен я.
Нелепы все мои дела, утратил разум я,
Но я не трус, за честь любви восстану разом я.
От жизни милой жизнь свою не отрываю я,
Я жертва глаз ее и губ, и к ней взываю я.
Хоть не поклонник винных чаш и пылких сборищ я,
Зато властитель той страны, где грусть и горечь, я.
Я славу мимо пропустил, ее не жажду я,
Своей печалью утолить сумею жажду я.
 

ПЕРВОЕ ПИСЬМО ВАГИФУ

 
Каждое утро веет зефир, ищет любимую на заре,
Порою касается он ветвей, порой мокрых роз в серебре.
Скверная пища вязнет в зубах, в горло не хочет она идти.
Время проносится мимо тех, кто не стоит на его пути.
Напрасно в бархатной тьме горит маленький, нежный огонь свечи,
Может любимой коснуться он и озарить ее стан в ночи.
В беседе с ничтожным тратишь слова, напрасной становится речь твоя.
С мудрым беседуй – хаганских богатств стоят одежды его края.
Я на арене бед обращу голову в круглый, кровавый мяч,
Пустит ее по чужим рукам, в свальную яму бросит палач.
Смерть за достойного – славная смерть, великой жизни она равна,
Жизнь пожертвуй за душу ту, тысяча душ которой цена.
Пусть Видади немощен, стар, дряхл, морщинист и некрасив,
Но все же он стоит сотен таких пламенных юношей, как Вагиф.
 

МУСАДДАС

 
Не думай о нашем страданье – всему наступит конец.
В груди удержи рыданья – слезам наступит конец.
Придет пора увяданья – цветам наступит конец.
В душе не храни ожиданья – душе наступит конец.
Мне чашу подай, виночерпий,– всему наступит конец.
Нас сгложут могильные черви – всему наступит конец.
Возлюбленная прекрасна – она истлеет в земле,
Рот ее нежно-красный – и он истлеет в земле,
Локон на шее страстной – тоже истлеет в земле.
И раз ее образ ясный должен истлеть в земле,
Мне чашу подай, виночерпий,– всему наступит конец.
Нас сгложут могильные черви – всему наступит конец.
Умрет властелин вселенной,– что выживет он – не верь.
И царство его погибнет. Во власть и закон не верь.
Все в мире непостоянно. Что мудр Соломон – не верь.
Вращению мирозданья, если умен, не верь.
Мне чашу подай, виночерпий,– всему наступит конец.
Нас сгложут могильные черви – всему наступит конец.
И если за годом годы сто веков расцветет,
И если, шумя листвою, сто садов расцветет,
И если сто гиацинтов, сто цветов расцветет,
То разве душа от лживых, от жалких слез расцветет?
Нет! Чашу налей, виночерпий,– всему наступит конец.
Нас сгложут могильные черви – всему наступит конец.
Разлука сжигает душу, печалью меня тесня.
Я выпил бокал страданья, он в горе подлил огня.
Никто мне руки не подал, не поддержал меня,
Пока еще есть возможность, радуйся свету дня…
И чашу налей, виночерпий,– всему наступит конец.
Нас сгложут могильные черви – всему наступит конец.
Если подумать о жизни – горем она полна.
Ведь одному бриллианту – тысячи душ цена!
Как в зеркале, в каждой грани подлость отражена.
Клянчить себе подачек наша земля должна.
Мне чашу подай, виночерпий,– всему наступит конец.
Нас сгложут могильные черви – всему наступит конец.
Цену пустому миру знал Видади больной.
Мир о пощаде просит, словно набат ночной!
Страх и смятенье вижу я в суете земной,
Жизнь коротка, не будет жизни еще одной.
Мне чашу налей, виночерпий,– всему наступит конец.
Нас сгложут могильные черви – всему наступит конец.
 

БАГДАСАР ДПИР

АРМЯНСКИЙ поэт

1683-1768?

* * *

 
Беги с очей, царевнин сон!
Проснись, прелестная, проснись!
Лучами лоб твой озарен,
Проснись, прелестная, проснись!
Ах, ты стройна, лицом полна,
Как в полнолуние луна.
С тобой сравнится ль хоть одна?
Проснись, прелестная, проснись!
Господствуешь ты надо мной,
Твой легкий стан тому виной.
Боюсь, не опалил бы зной,
Проснись, прелестная, проснись!
Доколе слез мне лить поток?
Нетленный розовый цветок,
Не будь ты к жалкому жесток!
Проснись, прелестная, проснись!
Вставай, чтобы загар не лег
На несравненный лепесток.
Уходит ночь, горит восток.
Проснись, прелестная проснись!
Магнит, который по красе
Ценнее, чем каменья все,
Сего числа, т. с. д. с.
Проснись, прелестная, проснись!
 

* * *

 
Пришла весна, и меж ветвей – тиховей.
В тоске любви вчера в саду соловей
Напротив розы рокотал, молвя ей:
«Явись, прелестная, во всей красоте!
Проснись! Сравненья нет твоей красоте!»
Минула ночь, и наконец рассвело,
С востока солнце, загорясь, подошло:
А сердце с вечера тоской истекло.
Явись, прелестная, во всей красоте!
Проснись! Сравненья нет твоей красоте!
Пленился каждым я твоим лепестком,
Не останавливал бы глаз ни на чем;
Мне без тебя – ночная тьма даже днем.
Явись, прелестная, во всей красоте!
Проснись! Сравненья нет твоей красоте!
Пусть от шипов сто тысяч раз мне страдать,
В огне любви пусть песни петь и рыдать,-
Все за великую сочту благодать!
Явись, прелестная, во всей красоте!
Проснись! Сравненья нет твоей красоте!
 

К МАМОНЕ

 
Кто ты, откуда твой закон,
Что может нас обречь на муку,
Что тот, кому не дашь ты руку,
На прозябанье обречен?
Нуждаются в тебе провидцы,
Цари, поэты, храбрецы,
Кто помощи твоей лишится,
Те как без пастбища тельцы.
Ты гибельна для душ людей,
Ты порождаешь зло, и все же
Порою мы свершить не можем
Добра без помощи твоей.
Ты с нами строго сводишь счеты.
Ты, нас опутав, служишь злу.
Так почему же в кабалу
К тебе идут с такой охотой?
Страдая от твоей руки,
Порой тебя мы покоряем
И сладострастно запираем
В окованные сундуки.
Дрожат могучие колонны
И крепости возмездья ждут,
Когда, тобою укрепленный,
Подходит к ним ничтожный люд.
Чем мы твоей послушней воле,
Тем мы свободней и сильней,
И чем сильнее мы, тем боле
Мы властью связаны твоей.
Ты труса превратишь в героя,
Его заставишь рваться в бой.
Дарует силу нам порою
Бессилие перед тобой.
И хоть ты, может, всех сильней,
Но все-таки порой бывает,
Что кто-то слабый из людей
Тебя с презреньем попирает.
 

НЕ ПЛАЧЬ, СОЛОВЕЙ

 
Тихий тревожа край, не сетуй и не скорби.
Ты мне забыться дай, ран моих не растрави.
Ты мне не поминай горькой моей любви.
Слез горючих не лей, не плачь, печальная птица,
Твоя беда, соловей, с моей бедой не сравнится!
Чья-то злая рука ставит мне сотни препон,
Милая далека, в которую я влюблен.
Боль и твоя тяжка: ты с розою разлучен,
И все-таки слез не лей, не плачь, печальная птица,
Твоя беда, соловей, с моей бедой не сравнится!
Ты, улетая на срок, к розе вернешься опять,
День возвращенья далек, все же он должен настать.
Я ж всегда одинок, мне милой не увидать.
Слез понапрасну не лей, не плачь, печальная птица,
Твоя беда, соловей, с моей бедой не сравнится!
Зря ты грустишь, соловей, зря ты клянешь весь свет.
Много на свете роз, и каждой прекрасен цвет.
А сходной с милой моей красавицы в мире нет.
Слез горючих не лей, не плачь, печальная птица,
Твоя беда, соловей, с моей бедой не сравнится!
 

ПЕСНЯ ВЕСНЫ

 
Приободренный весенним цветеньем
И ликованьем вернувшихся стай,
Преобразился почти во мгновенье
Сумрачный мир, превратившийся в рай.
О соловей, что желал ты, свершилось,
Роза твоя в цветнике распустилась.
Славь же великую божию милость
И в безнадежной тоске не рыдай.
Роза, омывшись росинкой падучей,
Легкою каплей, оброненной с тучи,
Стала еще ароматней и лучше,
Чем нанесла тебе боль невзначай!
Всюду весна подняла свое знамя,
Всюду зажгла изумрудное пламя.
Горные склоны покрыла цветами,
Озеленила, украсила край!
О богородица, дева святая,
Молим, к твоим мы стопам припадая,
Детям сего просветленного края,
Благословенье и счастье нам дай!
 

СВЕТ ОЧЕЙ МОИХ

 
Свет очей моих, тебя люблю я.
Пленника, меня не позабудь.
В сей прощальный час тебя молю я:
Пленника, меня не позабудь!
Не забудь меня, несчастного,
Твоего раба злосчастного.
О моя голубка дорогая,
Я, в далекий отправляясь путь,
Покидая край твой, заклинаю:
Пленника, меня не позабудь.
Не забудь меня, несчастного,
Твоего раба злосчастного.
Роза алая, цветок цветущий,
Как сейчас, всегда прекрасной будь!
Слышишь ты мой голос вопиющий:
Пленника, меня не позабудь!
Не забудь меня, несчастного,
Твоего раба злосчастного.
Жаворонок, птица-недотрога,
Что же ты решила упорхнуть…
Милая, покуда веришь в бога,
Пленника, меня не позабудь.
Не забудь меня, несчастного,
Твоего раба злосчастного.
Без тебя не будет мне удачи,
Все темно, перед глазами – муть.
И во сне и наяву я плачу:
Пленника, меня не позабудь.
Не забудь меня, несчастного,
Твоего раба злосчастного.
Книги жизни – лучшая страница,
Может быть, еще когда-нибудь
Будет суждено мне возвратиться,
Пленника, меня не позабудь.
Не забудь меня, несчастного,
Твоего раба злосчастного.
 

ПЕТРОС КАПАНЦИ

АРМЯНСКИЙ поэт

Конец XVII века – 1784

СТАИ

 
Печальный стон сегодня слышен мне
Над полем и над лесом в вышине,
Тоскуя о родимой стороне,
Летят куда-то стаи, стаи, стаи.
Цвели цветы, здесь был недавно рай,
Увял и сник цветущий этот край.
Здесь больше места нет для птичьих стай,
И улетают стаи, стаи, стаи.
Кто знает, будет доброй пли злой
Судьба, всегда подернутая мглой?
Скорбя и плача о весне былой,
Летят куда-то стаи, стаи, стаи.
Ограды пали, горы блещут льдом,
Сошла трава, увяло все кругом.
Редеют тучи, бедные дождем,
И улетают стаи, стаи, стаи.
И ты спешишь, о жаворонок мой,
Ну что ж, по ветру крылышки раскрой,
Получишь весть весны, лети домой,
Не отставай от стаи, стаи, стаи.
 

НАРОДУ МОЕМУ ЛЮБИМОМУ

 
Коль ты меня, народ мой, не наставишь,
Мне по миру скитаться круглый год,
А если ты мне светлый лик свой явишь,
На путь благой ступлю я, мой народ!
Как вешний дождь, твое веленье свято,
Когда пригреешь ты меня, как брата,
Вновь становлюсь я тем, чем был когда-то,
А не пригреешь – мучусь от невзгод!
Нет без тебя мне счастья, я безроден.
Без твоего участья я бесплоден.
На что я годен и кому угоден?
Я словно древо, где не зреет плод.
Привечен ты владыками вселенной,
Отмечен в книге древней и священной.
Подобно солнцу, вечный и нетленный,
Меня ты озаряешь, мой народ!
Благословенный светом и весною,
Ты, о народ мой, властен надо мною.
Ты повелишь – поникну я главою.
Благословишь – и сад мой зацветет.
Но что ж ты допускаешь промедленье,
Зачем свои скрываешь украшенья?
Твое неторопливо пробужденье -
Веди меня, мой праведный народ!
 

НЕ ОСЫПАЙ, О РОЗА, ЛЕПЕСТКИ

 
Не осыпай, о роза, лепестки,
Не заставляй терзаться от тоски
И слезы лить того, кому нужна
Из всех цветов на свете ты одна.
О роза, ты не осыпай свой цвет,
Не убивай мепя во цвете лет.
Ведь я не знал другой любви на свете
С тех пор, как порожден на белый свет.
Сулит нам сотни благ весна вокруг,
Пойми же, роза, кто твой враг, кто друг.
Не делай так, чтоб в сей счастливый миг
Главою твой возлюбленный поник.
О роза, ты не осыпай свой цвет,
Не убивай меня во цвете лет.
Ведь я не знал другой любви на свете
С тех пор, как порожден на белый свет.
Как хитрый вор, придет садовник в сад,
На розу бросит свой недобрый взгляд,
Шипы оставив, розу он сорвет,
А гибель розы и меня убьет.
О роза, ты не осыпай свой цвет,
Не убивай меня во цвете лет.
Ведь я не знал другой любви на свете
С тех пор, как порожден на белый свет.
Неумолим садовник и суров.
Он все сорвет, ему не жаль цветов.
Но будь, любимая, ко мне добра,
Покуда не пришла его пора.
О роза, ты не осыпай свой цвет,
Не убивай меня во цвете лет.
Ведь я не знал другой любви на свете
С тех пор, как порожден на белый свет.
И в этот час, покуда не грядет
По наши души страшный садовод,
Ты, роза, мне с тобою быть позволь,
Тебе свою излить я должен боль.
О роза, ты не осыпай свой цвет,
Не убивай меня во цвете лет.
Ведь я не знал другой любви на свете
С тех пор, как порожден на белый свет.
 

ГРИГОР ОШАКАНЦИ

АРМЯНСКИЙ ПОЭТ

1757-1799

ПЕСНЯ ЛЮБВИ

 
Ты подобна розе алой,
Райской птице небывалой,
Милости прошу я малой:
Светлый лик ты свой яви
Мне, невольнику любви.
И у ангела не лучший
Глас, чем глас твой сладкозвучный,
Я, любимая, измучен.
Мне, поникшему главой,
Ты свое лицо открой.
И на склоне и в ущелье
То ищу тебя недели,
То брожу один, без цели.
Лик свой обрати ко мне,
Страннику в чужой стране.
Что хочу я, обреченный?
Я ищу тебя, влюбленный.
Я кричу, изнеможенный:
Пусть твой лик не будет строг,
Ведь и так я изнемог.
Где же мудрый Соломон,
Чтобы мне ответил он -
Буду ли я исцелен?
Явишь ли ты светлый лик
Мне, что головой поник.
За тобой я вслед спешил,
Недруг сердце мне пронзил.
Я упал, лежу без сил.
Так явись в последнем сне,
Умирающему, мне.
 

ПЛАЧ О ГОРОДЕ АНИ

 
Прославленный в былые дни
Приют царей, ты был твердыней.
О боже, на себя взгляни,
Как бедная вдовица, ныне
Ты попран, славный град Ани.
Ты стал унылою пустыней.
О, горе, сыны твои, дочери
Из города изгнаны отчего.
Ты сыновей своих растил
Не для позора, но – проклятье –
Коварный недруг подступил,
Несметные приблизил рати,
И в битве недостало сил
Твоим сынам, чтоб отогнать их.
О, горе, сыны твои, дочери
Из города изгнаны отчего.
Подняв тяжелый камнемет
На земляные укрепленья,
Монголы двинулись вперед
В ожесточенное сраженье,
И рухнули твои строенья
И стен твоих высокий свод.
О, горе, сыны твои, дочери
Из города изгнаны отчего.
Вознесся ввысь, вселяя страх,
 Клич воинов иноплеменных.
И затаилась скорбь в глазах
Твоих гусанов обреченных.
И пение святых канонов
В твоих умолкнуло церквах.
О, горе, сыны твои, дочери
Из города изгнаны отчего.
Несчастный город, вымер ты,
И алтари, где хоры пели,
Притворы дивной красоты,
Разграбленные, опустели.
И одичавшие скоты
Там бродят, как в глухом ущелье.
 О, горе, сыны твои, дочери
Из города изгнаны отчего.
 

НАГАШ ОВНАТАН

АРМЯНСКИЙ поэт

1661-1722

ПЕСНЯ ЛЮБВИ

 
Зажегся нынче новый свет:
От милой слышал я привет,
Расцвел в душе весенний цвет.
Ведь я – изгнан!
Не наноси мне новых ран, о мой султан!
Когда любовь так разлилась,
Как жить, от милого таясь?
Тебе внемлю я, веселясь.
Ведь я – изгнан!
Не наноси мне новых ран, о мой султан!
Когда в мой дом вошла ты вдруг,
Твоих речей вкусил я звук,
И выпало перо из рук.
Ведь я – изгнан!
Не наноси мне новых ран, о мой султан!
Не лги мне, золото надев!
Твоих младых грудей, созрев,
Малы шамамы, как у дев.
Ведь я – изгнан!
Не наноси мне новых ран, о мой султан!
Откроем дверцу, вступим в сад…
Рукой сжать грудь твою я рад,
Бери цветок, а я – гранат.
Ведь я – изгнан!
Не наноси мне новых ран, о мой султан!
Здесь на ковре средь луговин
Расставим мы кувшины вин…
Целуй, и да цветет твой сын!
Ведь я – изгнан!
Не наноси мне новых ран, о мой султан!
Играй и мне цветы бросай!
С груди руки не отгоняй,
Дай сжать, души не отнимай.
Ведь я – изгнан! Не наноси мне новых ран, о мой султан!
Тобою мне цветочек дан.
Вина ты выпила, я – пьян,
Сожжен любовью Овнатан!
Ведь я – изгнан!
Не наноси мне новых ран, о мой султан!
 

НЕТ ПОКОЯ МНЕ

 
Я нарядною тебя видел на заре,
Ты мой разум отняла, нет покоя мне!
Вся ты в золоте была, в перлах, в янтаре,
Ты мой разум отняла, нет покоя мне!
Лоб твой бел, твое лицо – розы лепесток,
Левой ручкой протяни, подари цветок,
Сахар я тебе припас и медовый сок.
Ты мой разум отняла, нет покоя мне!
Зеркала – твои глаза, золото – мечи,
Сумрак шелковых ресниц – стрелы и лучи,
Горн – душа моя, огни страсти горячи,
Ты мой разум отняла, нет покоя мне!
Полумесяц – бровь твоя, косы – черный мак!
От любви я не рыдать не могу никак,
Да погибнет, пропадет наш разлучник-враг!
Ты мой разум отняла, нет покоя мне!
Сладкозвучный твой язык – соловей ночной,
Гиацинт в руке твоей и вино в другой!
С родинкой твое лицо – роза под росой.
Ты мой разум отняла, нет покоя мне!
Сядем здесь под деревцом, будем рвать миндаль,
Груди у тебя – шамам, не вкусить их жаль.
На тебя гляжу – душа улетает вдаль.
Ты мой разум отняла, нет покоя мне!
Кипарис – твой стан, в кудрях золото при дне,
Дай на стройный стан упасть золотой волне.
Долго ль осужден Нагаш изнывать в огне?
Ты мой разум отняла, нет покоя мне!
 

МИЛАЯ, СЖАЛЬСЯ!

 
Ты мне сказала: «Настала весна».
Милая, сжалься!
«В час, когда розу осветит луна,
Выйду я в сад, грудь открыв и одна».
Милая, сжалься!
Вечером выйди в сияющий сад!
Розы струят аромат.
Розу тебе с письмецом я пошлю.
Милая, сжалься!
В нем расскажу, как тебя я люблю.
Выйди с мазой и с араком, молю!
Милая, сжалься!
Вечером выйди в сияющий сад!
Розы струят аромат.
Лик твой прекрасней, чем тысячи роз,
Милая, сжалься!
Лик твой прекрасен в уборе волос.
Ветер весны благовонья принес,-
Милая, сжалься!
Вечером выйди в сияющий сад!
Розы струят аромат.
Лик твой прекрасней, чем розы весной.
Милая, сжалься!
Как соловей, я пою под луной:
Милая, сжалься хоть раз надо мной!
Милая, сжалься!
Вечером выйди в сияющий сад!
Розы струят аромат.
В косы вплети украшения роз.
Милая, сжалься!
Выйди исполнить желания грез,
Вылечить муки, что я перенес!
Милая, сжалься!
Вечером выйди в сияющий сад!
Розы струят аромат.
 

МОЯ ВОЗЛЮБЛЕННАЯ

 
Предо мной сейчас ты прошла.
У тебя глаза – зеркала.
Косы – золото, брови – мгла.
Тебе – хвала.
Радуюсь я, роза моя, песнь соловья!
Кипарис мой! Пускай, как в грот,
Ты язык погрузишь в мой рот.
Кос твоих я вкушаю мед.
Мой дух поет.
Радуюсь я, фиалка моя, песнь соловья!
В баню ты направляешь путь.
Мне к шамамам позволь прильнуть,
Их ласкать. Милосердна будь,
Открой мне грудь.
Радуюсь я, роза моя, песнь соловья!
Осень. Листья дерев желты.
Увядают в садах цветы.
Разве клятвы твои пусты?
Не любишь ты?
Мучаюсь я, фиалка моя, песнь соловья!
Избегаешь меня сама.
Ни привета, ни письма.
Сердце в пламени. В мыслях тьма.
Схожу с ума.
Мучаюсь я, роза моя, песнь соловья!
От любви я всю жизнь забыл.
Вот я болен стал и уныл.
Как уйти от тебя,– нет сил.
Мне мир не мил.
Мучаюсь я, фиалка моя, песнь соловья!
Поразил меня образ твой.
Слышу твой голос – сам не свой.
Рядом сядь. Говори со мной.
Слух радуй мой.
Радуюсь я, роза моя, песнь соловья!
Жертвой стал я, твоим рабом.
Солнце в небе ты голубом.
Я пою, ты играй. Потом
Мы в сад пойдем.
Радуюсь я, фиалка моя, песнь соловья!
Я бродил. Много видел стран.
Я чужим вошел в этот стан.
Ты пришла. С глаз упал туман.
Я счастьем пьян.
Радуюсь я, роза моя, песнь соловья!
Кормчий я. Ты – ладья. Сейчас
Враг следит, зорок вражий глаз.
Если бы ветер попутный нас
От злобы спас!
Позволил бы хан, и конь-ураган умчал бы в наш стан.
Радуюсь я, фиалка моя, песнь соловья!
Овнатан с любовью знаком.
Сад грудей не прячь под платком.
Я садовник в саду таком.
К обеим влеком, одну васильком зову, а другую – лилеи цветком.
Радуюсь я, роза моя, песнь соловья!
 

ЖЕСТОКИЙ ДРУГ

 
Луной для меня взошла она.
Спокойно глядит она, нежна.
И бровь у нее, как ночь, черна.
Жду тебя, жестокий друг,
Ты моя, жестокий друг!
Майоран степей – волна кудрей,
Ароматы мяты – грудь нежней,
А на шее блещет нить камней.
Я тоскую, жестокий друг!
Дай поцелую, жестокий друг!
Ты стан обвила косой тугой,
Персты восковой сквозят свечой.
Фиал не бери своей рукой,-
Я подам, жестокий друг,
Пьян я сам, жестокий друг!
В кольце у тебя рубин так ал…
Твой стан – золотой литой шандал.
Тебе по-ирански я б сказал:
«Ек буса бте», жестокий друг,
Жизнь в мечте, жестокий друг!
На кровле твоей живут цветы,
Гвоздику воткнув, яблоко ты
Послала мне и свои мечты.
Лейли, джунун, жестокий друг,
Я твой Меджнун, жестокий друг!
Забыл я о книгах мудреца,
Весь день на тебя смотрел с крыльца,-
И полному счастью нет конца.
Я влюблен, жестокий друг,
Я пленен, жестокий друг!
Ты мне писала своей рукой.
Гвоздика и сахар – подарок твой,
Ты лечишь ими мой дух больной.
Я страдал, жестокий друг,
И веселым стал, жестокий друг!
Она говорила: «Художник ты,
А брови мои тонки, чисты,
Изобрази же мои черты!»
Лишенный сил, жестокий друг,
Я кисть водил, жестокий друг!
«Он дома,– спросила,– художник мой?
Письмо пусть напишет своей рукой
И тайно пошлет мне ночной порой».
Спешу писать, жестокий друг,
Кладу печать, жестокий друг!
Рука посланье тебе ведет,
Любовных сердце полно забот,
А царь Вахтанг уж за мною шлет.
Забыть тебя, жестокий друг,
Не быть с тобой, жестокий друг!
Ты говорила: пиши обо всем,
И я писал на листе цветном
И завязал золотым шпуром.
Вот возьми, жестокий друг,
Все прими, жестокий друг!
Она сказала в ответ письму:
«Пускай он будет в своем дому,
И я, быть может, приду к нему».
Как я жду, жестокий друг,
Я в бреду, жестокий друг!
В субботу пришла в мое жилье.
Перо гусиное у нее.
Она написала имя мое.
Меня сама, жестокий друг,
Свела ты с ума, жестокий друг!
Стал я рисовать без дальних слов.
Она сказала: «Портрет готов,
Но дай мне в руки букет цветов».
Вот букет, жестокий друг,
Ты – мой свет, жестокий друг!
Суд твой жесток – уж много дней;
Все мне прости иль меня убей,
Если ты врач, лечи скорей.
Душно в груди, жестокий друг!
Что впереди, жестокий друг!
Мне передали твой ответ -
Эти слова: «Овнатан, привет,
Знай, я исполню свой обет».
Слово твое, жестокий друг,
Счастье мое, жестокий друг!
 

ПЕСНЬ О ГРУЗИНСКИХ КРАСАВИЦАХ

 
Тифлис, хвала тебе, хвала!
Твоим красотам нет числа!
Любая дочь твоя мила -
Кому грузинки не поправятся?
Природных бань твоих тепло
Их, белогрудых, привлекло.
Как плещутся – в глазах светло!
Врастана дивные красавицы.
Их лица как цветы в саду.
На них взглянуть, с ума сойду.
Хотя сулят они беду -
Кому грузинки не понравятся?
Их брови загнуты дугой.
В глазах чудесный луч такой!
И носят пояс дорогой
Врастана дивные красавицы.
Их косы чудно сплетены.
Их лица сладостней луны.
Неописуемо нежны -
Кому грузинки не понравятся?
Сходясь, поют и пляшут вмиг,
А как вкусны слова у них!
Пьют из пиалов золотых
Врастана дивные красавицы.
Пройдут, как павы,– смотришь вслед
И оторваться силы нет!
От них исходит звездный свет -
Кому грузинки не понравятся?
Одеты в бархат и шелка,
Они взирают свысока,
Свежей, чем зелень цветника,
Врастана дивные красавицы.
Могучих дочери, они
Достойны славы искони.
Пред ними голову склони!
Кому грузинки не понравятся?
Я – океан греха, Нагаш,
Плененный вами! О, когда ж
Смогу воспеть я облик ваш,
Врастана дивные красавицы?
 

ПЕСНЯ ВЕСНЫ И РАДОСТИ

 
Пришла весна. Блистает солнца круг.
Растаял лед, теплом повеял юг.
Цветут сады и зеленеет луг.
Мы пьем вино, мы славим миг услад.
Поможет бог, и все пойдет на лад.
В тени ветвей цветущих отдохнем;
Вино горит сверкающим огнем,
И лепестки, слетев, белеют в нем.
Мы пьем вино, мы славим миг услад.
Поможет бог, и все пойдет на лад,
Как знать, что нам пошлет навстречу рок;
Людская жизнь – что полевой цветок;
Сейчас в цвету, а завтра он поблек.
Мы пьем вино, мы славим миг услад,
Поможет бог, и все пойдет на лад.
Весна, и свет, и пасхи благодать…
Фиалкам цвесть, и розам цвесть опять,
Песнь соловья нам сладко услыхать.
Мы пьем вино, мы славим миг услад.
Поможет бог, и все пойдет на лад.
Подвинь сюда наполненный сосуд,
Барашка пусть на блюде принесут;
В котле пилав, миндаль, гвоздики тут…
Мы пьем вино, мы славим миг услад.
Поможет бог, и все пойдет на лад.
Журчит ручей, и зелень тешит взгляд,
Мы пьем вино, мы сели дружно в ряд,
И розы пусть подарит брату брат.
Мы пьем вино, мы славим миг услад.
Поможет бог, и все пойдет на лад.
Достойно пить – без выкриков и ссор.
Кто шумно пьет, тому, друзья, позор!
Мы мирно пьем, и только весел взор.
Мы пьем вино, мы славим миг услад.
Поможет бог, и все пойдет на лад.
Плачь, Овнатан, ты во грехах погряз.
Непрочно все, что в мире тешит глаз.
Так будем пить,– веселья краток час!
Творцу хвала, пусть он не взыщет с нас.