Текст книги "Адептка с огоньком, или Искра для последнего дракона (СИ)"

Автор книги: Майя Фабер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 28 страниц)

Глава 18. Довольно бесполезные создания

Ночь прошла тяжело. Меня преследовали ярко горящие во мраке глаза: то желтые, то зеленые, то обычные, то с вытянутыми змеиными зрачками. Я постоянно просыпалась, но все равно не могла отличить реальность от сна: в темноте комнаты видение продолжалось, поэтому я не выбиралась из-под одеяла.

Кажется, Миранда подходила ко мне пару раз. Я так и не решилась извиниться перед ней, ведь и ей спать не давала. Подумала, вдруг мне и это приснилось, а я уже не раз успела выставить себя… странной.

Впрочем, кто бы говорил о странностях: меня поселили с демоном! Скоро придется написать маме письмо, вот она удивится. Только сначала стоит накопить побольше новостей и посмотреть столицу.

Пока я пыталась заставить себя подняться с постели, Миранда успела собраться, забрызгать себя и всю комнату духами и сбежать. Я только растерянно махнула ей вслед. Надо было спросить, где учатся третьекурсники, но я не нашла достойной причины, кроме «мне интересно». Выясню вечером.

Первой парой в моем расписании значилось «Введение в практическую магию». Я помнила предупреждение ректора, но на всякий случай все равно пришла. Опоздала, все уже собрались и теперь глазели на меня с ленивым интересом. В слишком большой аудитории было всего человек десять. Я не успела посчитать точно, пришлось повернуться к преподавателю.

«Магов и впрямь рождается слишком мало», – с грустным удивлением подумала я.

– Имя? – нетерпеливо потребовал еще не начавший стареть мужчина с повязкой на половину головы, которая закрывала часть лица. Также у него недоставало одной руки. Несложно было догадаться о его прошлой карьере, как и о том, почему его сослали в преподаватели.

– Эбигейл Реньяр, – прошептала я. Отчего-то мне так сильно не хотелось, чтобы услышали все, поэтому даже голос отказал.

– Магистр Дайс, а можно ей как-нибудь громкость прибавить, а? – заржал рыжий низкорослый парень с первого ряда. – Есть такая практическая магия?

«Выскочка!» – мысленно обозвалась я.

Магистр его даже не заметил. Он резко повернулся ко мне и уставился таким взглядом, будто лично я оторвала ему половину тела, а потом пожелала всего наилучшего. Прищурил не спрятанный повязкой глаз, сжал челюсти, но нижняя губа подрагивала, словно там поигрывал задетый нерв.

Знаком магистр Дайс велел мне подойти к его столу. Я с опаской покосилась на преподавателя: возникло ощущение, что меня звали в ловушку. Но отпираться было нечем. Я подошла ближе, встала спиной к однокурсникам: специально, чтобы меня не разглядывали так сильно. Пусть пялятся на спину, она от смущения не краснеет. Магистр Дайс протянул ко мне руку, совсем как Калеб тогда в коридоре. Я послушно сделала огонек на пальце и отдала ему.

Быть может, освещение здесь было слишком ярким или что-то во мне снова изменилось, но огонек показался мне совсем бледным. Не желтым даже, а почти прозрачным.

– Халтура, – встрял Выскочка, пользуясь безнаказанностью. Он успел подвинуться на самый край стола, чтобы удобнее заглянуть сбоку. – Я уже даже шарами кидаться могу! Брат научил!

«Попробуй двухэтажный дом взорвать!» – мысленно огрызнулась я. Сомнительное, конечно, достижение…

– Простите, – вдруг выдал магистр Дайс, и я вздрогнула от неожиданности. – У нас должна быть индивидуальная практика. Я не смогу с вами заниматься. Вечером я попрошу ректора подобрать замену.

– Почему? – не удержалась я и закусила губу.

Он сказал, что не может, а я услышала – не хочет. Что-то неуловимо личное прозвучало в его словах.

– Недостаточно компетентен, – прямо пояснил он.

Сбоку раздался приглушенный смешок Выскочки. Вот уж кому точно пригодится эта сплетня! Уверена, он станет тем, от кого мы будем слышать все, что никогда не хотели знать. Ребята то и дело шевелились, кто-то шуршал страницами, но встревать напрямую никто не решался.

– Вы это сейчас определили?

Наверное, все чувства опять отразились у меня на лице, потому что магистр Дайс нетерпеливо пояснил:

– Да. Я никогда не видел у стихийника огонь такого цвета и не могу верно судить о его свойствах, но несу ответственность за безопасность моих адептов. С вами должен заниматься тот, кто посвятил жизнь изучению утраченных видов магии. Я здесь только отсиживаю время.

Последние слова явно предназначались не мне. Кому-то неизвестному, кто отправил сюда бывшего солдата. Столько горечи в них было, что мне стало не по себе.

– А какой вид у меня? – рискнула уточнить я. Может, хоть в библиотеке смогу найти.

– Понятия не имею. Существовали разные виды белого огня. Например, магия жемчужных прудов, – поморщился он. – Ее обладатели – довольно бесполезные в бою создания, но они были чем-то вроде символа столицы. Если от них драконам и была польза, то мне о ней неизвестно. Официально последний из этих магов скончался несколько сотен лет назад. Люди с такими способностями перестали рождаться. Вероятно, подвела выверенная селекция богатых родов. Или еще что. Кстати, кто ваши родители, адептка Реньяр?

– Люди. Просто люди. Без… без способностей.

– И все?

– Мама говорила, что кровь демонов тоже была. Она в Эгертайхе у всех…

– Любопытно, – выплюнул он. – Но мне нужно продолжать занятие. Вы свободны.

Я выскочила из аудитории, захлопнула дверь и прижалась к ней спиной. Шатти побери, что за странный тип?! Меня начало потряхивать от его тона и взгляда.

Возвращаться в комнату одной было жутковато, да мне вообще не слишком хотелось оставаться одной. Библиотека с утра не работала, поэтому я решила отправиться на экскурсию. Все равно нужно было выучить расположение аудиторий, чтобы не теряться при любом удобном и неудобном случае.

Здание Академии и снаружи показалось мне внушительным, и впрямь практически замок, а внутри лабиринт вообще был бесконечным. Я бродила по коридорам, глазея по сторонам, рассматривала картины на стенах, а заодно изучала таблички на дверях. Несколько раз то адепты, то преподаватели бросались мне на помощь и с неподдельным сочувствием спрашивали, не заблудилась ли я. Видимо, все здесь когда-то испытали это. Я улыбалась и благодарила в ответ. Звучало не слишком правдоподобно, в отсутствие занятия не верили, но и тащить силой никто никуда не пробовал.

Через час и минимум три круга у меня в голове нарисовался сносный план Академии. До сих пор я не нашла только одного – крыла пятикурсников. Но ведь и они должны где-то жить?

Времени до следующей пары оставалось достаточно, а я решила во что бы то ни стало найти Калеба. После сегодняшней ночи это желание не давало мне покоя. Я так хотела его увидеть. Поговорить. Ведь теперь было можно. Запреты, под которыми я расписалась, действовали только до приезда в Академию, а Калеб совершенно точно много знал.

Глава 19. Утренний кофе

Последние минуты три я шла на запах по длинному полутемному коридору с редкими высокими дверьми. Здесь словно не хватало окон, а стены казались чересчур ровными. Должно быть, еще совсем недавно это место выглядело иначе, пока его тщательно не отремонтировали, превратив в безликое и пустое. Мрачное впечатление слегка сглаживали остатки ковра на полу: это был настоящий хранитель местной истории, по нему явно пробежала не одна тысяча ног.

Поворот в этот коридор я обнаружила на втором этаже почти случайно, хотя была уверена, что дошла до конца здания. Похоже, это был переход в соседнее, и оттуда чудесно пахло свежей выпечкой. Прошлым вечером Миранда показала мне столовую, где даже удалось перекусить, несмотря на поздний час. Сегодня я до завтрака еще не добралась. Сначала перевешивало любопытство, предвкушение чего-то нового и желание как по волшебству найти все ответы на первом же занятии. Потом я выяснила, что столовая открывается как раз после первой пары, а перерыв обещал быть довольно большим, чтобы все успели восполнить запасы энергии на первую половину дня. Так что у меня еще оставался шанс.

Никаких табличек или запрещающих проход знаков я не заметила. Огненные шары в меня тоже не летели, так что я сочла это за добрый знак. Впереди из открытой двери слева на пол лился свет. А стоило подойти поближе, как до меня донеслись шум и голоса.

Я робко заглянула внутрь. За дверью оказалось подобие нашей столовой, только в миниатюре: несколько столов в центре и узкие, с едой, вдоль правой стены. На них еще осталась выпечка. С первого взгляда она манила меня сильнее и сильнее. Всюду сидели и стояли люди, разговаривали, смеялись. Приятная утренняя атмосфера. Слишком приятная...

Я прошла в комнату, отчего-то совершенно уверенная, что меня сразу вышвырнут оттуда. Трое человек мельком посмотрели в мою сторону, безо всякого интереса, как по давно знакомой вещице мазнули взглядом, и я осмелела. Проскользнула вперед, обходя компанию у дверей, и остановилась у выпечки. Кофе наливали чуть дальше у окна. Я бережно уложила пару булочек на тарелку и поспешила туда.

Меня манил умопомрачительный аромат.

Я уже протягивала руку к наполненному кофейнику, из которого еще поднимался пар, когда передо мной возникла девица. Просто вклинилась между мной и вожделенным напитком, не сказав ни слова. Оборачиваться на меня не стала, так что извинений можно было не ожидать: она явно считала, что все сделала правильно. К тому же рядом, презрительно поглядывая на меня, посмеивалась такая же белобрысая подружка или сестра. Все-таки место не для всех или только я пришлась не ко двору?

Я нервно погладила мамин медальон на шее, старательно гоня неблагодарные мысли: мама сделала все, что могла, но мне так отчаянно хотелось, чтобы артефакт скрывал меня целиком. Чтобы он был таким, как у Миранды. Ладно, пусть не целиком, но хотя бы еще и волосы. Таких не бывало у благородных…

Мне стало мерзко от самой себя. Дня толком не прошло, как я оказалась здесь, а уже готова отказаться от своей сути, чтобы кому-то понравиться.

Нет. Прошло гораздо больше времени. Я не признавалась себе, но ощущение не покидало меня со дня встречи с магическим комитетом. Ощущение неполноценности, причем такой, что никто не захотел сказать мне вслух.

Догадайся сама, а потом скройся с наших глаз.

Мысль была несправедлива и противоречила тому, что меня отправили в Академию, но продолжала червячком копошиться в душе. Поэтому сейчас я даже не нашла достойного ответа. Просто дожидалась своей очереди.

Краем глаза я заметила, как позади встал кто-то еще, и решила, что не помешало бы найти себе место. Слишком тут становилось людно.

Свободных столов не было, а садиться с кем-то рядом мне вдруг категорически расхотелось. Спасибо, наобщалась, еще и слова не сказав! Того и гляди кто-нибудь сверху сядет – тоже решит, что я пустое место.

Сердце пропустило удар.

Показалось, что в дальнем углу я увидела знакомую растрепанную шевелюру. Знакомую спину. Знакомую руку, пальцы которой от скуки выбивали по столешнице какой-то незамысловатый мотивчик. Калеб любил делать так и у нас дома во время завтрака. Он сидел лицом от меня, но я была почти уверена, что не ошиблась.

Девицы отправились восвояси, я шагнула вперед, опустила булочки на край стола, подхватила кружку и принялась быстро наливать себе кофе. Не смотрела даже, что делала. Боялась отвести взгляд от фигуры за дальним столом. Упустить. Потерять.

Человек резко развернулся на оклик, и я мысленно взвыла. Не он.

Пальцы обожгло горячим напитком. Я зашипела сквозь зубы и едва не уронила кофейник на пол.

– Смотри, деревенщина даже наливать ровно не умеет! Еще утро, а у нее уже ручки трясутся, – раздались сзади насмешки. Приятным глубоким голосом, но до чего ядовитым!

В ответ прозвучала еще пара:

– Если б ты столько пил, сколько потребляет сброд на границе, давно бы трясся целиком.

– Теперь к нам поступают и такие… недоразумения.

На границе? Деревенщина, да. Пускай. Но кто сказал, что с границы?

Что-то мазнуло по спине, словно кто-то попытался толкнуть меня. Скорее всего – случайно, но во мне уже вспыхнула злость. Или... меня снова провоцировали.

– Только придурки распускают руки, – прошипела я.

– Что-что ты там сказала?

Я резко развернулась. Как была, с кружкой кофе в вытянутой руке. Успела увидеть трех парней с мерзкими улыбочками на лицах. Беззвучно ойкнула, когда одна из улыбок принялась стремительно превращаться в очень болезненную гримасу.

Молодой человек не шевелился, не желая выдавать окружающим свою слабость. Только стиснул зубы, чтобы перетерпеть боль от ожога. Он был на голову выше меня. Сильные руки, широкие плечи, острые скулы и гневно выгнутые брови, только добавлявшие его внешности мужественной притягательности. Такой и впрямь мог заметить меня, только если вылить на него горячий кофе.

Я, как пресловутая мышь, уставилась в его глаза. Они менялись. Цвет становился насыщеннее: все еще желтые, теперь они словно светились. Зрачок вытянулся вертикально, взгляд стал хищным и одновременно – манящим. Таким и парализуют жертву.

Кофе растекался по белоснежной рубашке и серым брюкам. Осколки кружки лежали у меня под ногами. Звон, с которым она разбилась, привлек всеобщее внимание.

В комнате воцарилась неестественная тишина.

Глава 20. Хорошие манеры

В ту секунду я поняла, что нажила себе сразу несколько врагов. Несомненно, влиятельных и опасных, потому что комната, в которой я оказалась, явно предназначалась не для простых смертных, даже если никто не потрудился вышвырнуть меня отсюда. Сочли ниже своего достоинства, не иначе.

Дракон быстро взял себя в руки, хотя в его вытянутых зрачках плескалось презрение, недовольство и… удивление. Его аккуратные тонкие губы были плотно сжаты. Наверное, он мысленно уговаривал себя не терять лица перед собравшимися. Отчего-то это предположение позабавило меня, и я криво улыбнулась, словно судорога прошла по щекам.

Дракон.

Я бы хотела ошибиться, перепутать его с кем-то. Попасть в кого-то незначительного, были ведь еще и другие драконы, дальние родственники императора. Парочка нашлась бы даже в разорившейся аристократии, все их дети явно тоже поступали в Академию.

Но ошибиться было невозможно. Его портреты были даже в нашей школе в Эгертайхе. Как и портреты всей правящей семьи.

Его Высочество Адриан Моранте, единственный сын и наследник императора.

«Феерический придурок!» – раздался у меня в голове голос Миранды, и я подавила новый, теперь истерический смешок.

Чем дольше он смотрел, тем сильнее начинали трястись мои коленки. Я понятия не имела, что нужно сделать. Мне хотелось бежать отсюда со всех ног, но разрешалось ли мне бежать? Что если я должна попросить разрешения уйти?

Язык вовсе не фигурально прилип к нёбу, я не могла вымолвить ни слова.

Извиниться, Эби, ты должна извиниться.

Но я даже не знала, как правильно к нему обратиться. Конечно, нас учили этикету, но кто в Эгертайхе в своем уме поверил бы, что ему это однажды пригодится?! Из головы вылетело все, что я когда-либо знала, и чем старательнее я пыталась сориентироваться, тем хуже выходило.

Никто не вмешивался, но от меня явно чего-то ждали – я чувствовала каждой клеточкой кожи. Все эти люди… драконы… ждали, с интересом наблюдая за представлением. Перешептывались, сдавленно хихикали, не иначе как одаривая меня оскорблениями. Так и наживают себе врагов, которые до окончания учебы будут помнить и издеваться.

Больше них пугали только желтые глаза наследного принца. Их взгляд изучал меня сверху вниз, сантиметр за сантиметром. Мне почудилось, что я стою голой посреди небольшой комнаты, и я прикрылась бы руками, если бы только они слушались.

Презрение в глазах принца сменялось любопытством, а мне становилось не по себе все больше, хотя, вроде, уже невозможно. Знать бы, что происходит у него в голове… Казалось, прямо сейчас в ней складывался какой-то план, очень нехороший, недобрый. Он явно предполагал мое участие, и не оставалось никаких сомнений – мне это не понравится.

Глаза передо мной блеснули. Я моргнула и почувствовала, как в уголках собственных принялась собираться влага.

Ой нет, Эби, только не слезы! Только не перед… этими.

Адриан чуть склонил голову. Он тоже заметил. Говорили, что драконы видят гораздо лучше, чем люди. Хорошо, что они не могут заглядывать в душу. Или читать мысли…

Тонкие губы тронула легкая тень улыбки. Взгляд потеплел. Так мало, так незаметно, что я быстро уверилась – это только в моей голове.

Следом по спине прошла дрожь. Ему… нравилось на меня смотреть?

Мое отражение в его зрачках стало болезненно-растерянным.

Или просто доставлял удовольствие созревший план мести? Впрочем, такому и напрягаться бы не пришлось: стоит только приказать, и со мной сделают все, что он пожелает.

Я нервно сглотнула. Хотела бы я сказать, что не боялась, но… еще как боялась! Того, что дракон может со мной сделать – и что он вдруг перестанет на меня смотреть. Иррациональное, бессмысленное чувство, но я цеплялась за этот взгляд, словно все мое существо держалось только за него.

– Вышвырнуть ее отсюда? – не вытерпел затянувшегося молчания один из дружков принца. Они тоже ухмылялись и переговаривались в ожидании развязки. Им явно дозволялось больше, чем остальным. Вести себя свободно, говорить что вздумается – как минимум.

– Она уйдет сама, – отозвался Адриан.

Его голос окутал меня с ног до головы, а потом вызвал приступ странного облегчения. До сих пор я ни разу не слышала его, а значит – он не издевался надо мной. Просто никого не одергивал.

Я не знала почему, но это казалось мне очень важным. Словно доказывало что-то. Что он хороший? В этом я очень сильно сомневалась. О золотых драконах Единой Империи ходили разные слухи, и только редкие из них могли с натяжкой назваться хорошими. Деспотичного императора презирали, а сына называли слишком похожим на своего отца.

Яблочко от очень злобной яблоньки.

Я вздрогнула, вдруг осознав, что получила разрешение уйти.

Отшагнула, наступила на осколок, он хрустнул под жесткой подошвой форменных туфель. Я быстро пошла к выходу, изо всех сил стараясь не сорваться на бег.

Не эти трое стали мне врагами. Они, скорее, играли с глупенькой мышью. Но были в комнате и другие. Калейдоскоп лиц, наполненных презрением, искривленные в немых насмешках губы, ни одного сочувствующего взгляда. Миловидные женские личики, подернутые гримасами ненависти. Они все хорошо запомнили меня. Кошки, готовые к драке. Даже не к драке – к беспощадному уничтожению. Ведь я посмела тронуть их принца.

У дверей, как два стража, сложив руки на груди, стояли блондинки-близняшки. Те самые, что не дали мне налить кофе первой. Одна толкнула меня плечом, когда я попыталась пройти мимо.

– Мы еще встретимся, – с мерзким шипением пообещала вторая.

– Воздержусь, – откликнулась я, протискиваясь в коридор.

– Что ты там сказала? – ядовито поинтересовалась первая.

Хлопнула дверь, и в коридоре мы остались втроем. Я быстрым шагом направилась было прочь, но уйти мне не дали. Цепкие пальцы схватили за запястье и развернули. Вторая близняшка с силой толкнула меня к стене.

– Слушай, нищая мерзавка, ты еще не поняла, кому перешла дорогу? Как у тебя вообще смелости хватило сюда зайти? Похоже, никто давно не указывал, где твое место.

Внутри поднималось странное ощущение: недовольство, но не страх. Этих двух я совсем не боялась, хотя умом понимала – стоило бы. Каждый здесь мог превратить мою жизнь в ад. Мерзкие, злые, избалованные существа. Именно такие и напали на меня в Эгертайхе, и я ненавидела их всей душой.

– Я никому ничего не переходила. Если не считать того, что вы до сих пор не знаете, как работает очередь, но это не моя вина. Спросите у своего обожаемого принца – похоже, у него манер побольше. Странно, что ему нужна защита таких, как вы.

Они переглянулись. Я поняла, что прикусить язык стоило раньше.

Глава 21. Клубок змей

Переживая о собственном воспитании и о том, как воспримут меня адепты, я явно погорячилась. Может, там, в комнате, они и ждали, когда наследный принц примет решение на мой счет. Скажет свое слово, отдаст приказ или обернет все произошедшее в шутку. Но здесь, в полутьме пустого коридора, не существовало рамок и запретов.

Я вдруг подумала, что Калеб во всем оказался прав. Тогда я не поверила ему, решила, что он просто пошутил. Но нет, в Имперской академии и в самом деле нашел приют огромный клубок змей.

Змей, которые даже не утруждали себя попытками поддерживать приличное лицо. Столица нравилась мне все меньше. В моих фантазиях она была идеальной, а люди в ней – образцом для подражания. Эгертайх со всеми его проблемами, бедностью и бесконечными проезжими преступниками оказался куда более милым местом. И счастливым, потому что дети там жили с семьями и воспитывались родителями – быть может, не самыми образованными, но старательными, ведь каждый мечтал, что его отпрыск выберется в большой мир.

А теперь передо мной стояли дети имперской элиты. Выросшие в бесконечных склоках, интригах и взаимной ненависти. Выкормленные няньками и запертые в Академии, чтобы обрести себе верных врагов или злейших друзей. Калеб рассказывал мне об этом. Я только слушала, иногда молча кивала в ответ. Боялась поддерживать такие разговоры. Слишком откровенно звучали его рассказы и оценки, слишком зло, слишком правдиво. Он говорил об этом вслух, не страшился – в отличие от меня, – что кто-то невидимый услышит, а потом использует сказанное против него. Я была благодарна Калебу, он словно чувствовал, что я хочу знать больше, даже когда перестала спрашивать напрямую. Я была рада слушать обо всем, о чем он мог поведать – не касавшемся меня, а потому не запрещенном договором.

Но я никогда не представляла до конца, сколько истины было в его словах. До этой минуты.

И мне было их жаль. Этих змей.

Они размышляли, как наказать меня, чтобы я запомнила навсегда. Рассуждали вслух, с упоением перебирая все изученные за пять лет заклинания. Мне было скучно. Я не пыталась вырваться. Не видела смысла – все равно ведь догонят.

Эмма и Элла. Даже имена у них оказались какими-то скучными. Совсем не подходящими детям высокопоставленных особ.

– Хочешь выбрать сама? – поинтересовалась Элла. Голос ее был полон неприкрытого самолюбования. Видимо, она считала, что наконец придумала хорошую шутку.

– Конечно, – отозвалась я и кивнула на кафетерий. – Вы пойдете туда, откуда явились, а я – к себе.

Хоть я и не планировала сказать ничего такого, прозвучало весьма двусмысленно. Судя по всему, Эмме тоже так показалось, потому что она гневно засопела.

– Лучше сделать так, – пожала плечами я.

– А то что?

– А то я могу начать злиться.

Элла прыснула со смеху и довольно театрально согнулась, сложив руки на животе. Слишком старалась показать, какими нелепыми находит мои слова.

Я закатила глаза, и Эмма раздраженно ткнула мне пальцем в плечо.

К сожалению, демонстрировать магию без разрешения мне пока запрещалось. Только теперь я начала хорошо понимать – почему. Не хватало, чтобы такие вот адепты узнали, что я, возможно, обладаю чем-то особенным. А от тех – и их родители, что еще хуже. Кто бы ни решил, что я должна оказаться здесь, кто бы ни составил тот приказ с запретами, который я подписала, он совершенно точно знал, что делал.

Сейчас, стоя спиной к стене, я испытывала к нему безграничную благодарность. И так же ясно понимала, что мне нельзя поддаваться негативным эмоциям. Нельзя, пока я не научилась контролировать то, что происходило внутри меня, когда чувства захлестывали по-настоящему.

Я попыталась найти успокоение в чем-то знакомом. Рука, словно не моя, дернулась вверх и добралась до груди, но я быстро опустила ее.

Глаза Эллы хитро сузились. Резким, почти невидимым движением она метнулась вперед и сорвала с моей шеи медальон. Цепочка обожгла кожу.

– Отдай! – взвизгнула я.

Контроль полетел к демонам – теперь мне было отнюдь не скучно.

– Что это у нас тут? – ехидно поинтересовалась Элла, держа перед собой цепочку.

Эмма не давала мне пройти, снова вцепившись в плечо острыми жесткими пальцами. Слишком много сил для такой стройной фигуры, они явно использовали какое-то заклинание, которое я даже не знала.

– Отдай, – потребовала я. Злость подступала к горлу.

– Смотри-ка, – радовалась Элла, – какие глаза. Да у нее не только волосы синие!

– Си-и-иние, – протянула Эмма. – А пахнет огнем. Не только простолюдинка, но и уродина. От кого надо суметь родиться, чтобы даже собственная стихия не перевесила и не скрыла брак?!

– Вот как такие убожества попадают в нашу Академию?

– Милочка, какой дракончик позабавился с твоей мамашей?

– Постыдился дать свою фамилию, а?

– Сбежал после одного раза и долго пытался утопить воспоминания в жемчужном вине.

– Да он, похоже, там и не один был. Что, бабка тоже постаралась?

– А ты прибежала продолжать семейную традицию? Давай я тебя огорчу. На такую никто не посмотрит, даже если ты останешься последней девкой в Империи.

– Упс, как обидно!

Терпение лопнуло. Я дернулась и попыталась выхватить медальон. Элла увернулась и швырнула его в стену.

На пол посыпался град осколков.

– Ну уж нет, – прошипела она. – Пусть все видят твою красоту. Будем считать, что ты понесла наказание.

Я подняла ладони перед собой. Пальцы горели. Я знала, что могу сделать. Что хочу сделать. Всего одно короткое резкое движение…

Что-то невидимое толкнуло меня в бок, я не удержалась на ногах и шлепнулась на пол, едва успев подставить руки.

– Брысь! – рявкнула Миранда.

Она приближалась медленно и степенно, с высоко поднятой головой, но глаза горели алым даже сквозь все ее артефакты.

Настоящий демон.

Близняшек как сдуло, только звук захлопнувшейся двери кафетерия эхом прошелся по коридору.

В отличие от них Миранда никогда не изменяла себе, поэтому на обратном пути я успела услышать очень много вариантов совмещения несчастного темного бога Шатти и чьих-то облезлых задниц. Миранда возмущалась так громко, что все встречные косились на нас, но встрять никто так и не посмел.

Она буквально затащила меня в комнату, остановилась в центре, приставила руки к бокам и воскликнула:

– Какого Шатти ты забыла в крыле драконов?!

Я не нашла ответа – только беспомощно гладила обеими руками шею. Теперь мне было наплевать на то, как я выгляжу. На то, что обо мне подумают. Я лишилась кусочка дома. Самого дорогого – маминой защиты. Невидимой, нематериальной, но все равно настоящей.

– Говорила я тебе – не сдавай его так просто, – пробурчала Миранда и горестно вздохнула.