Текст книги "Адептка с огоньком, или Искра для последнего дракона (СИ)"

Автор книги: Майя Фабер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 28 страниц)

Глава 73. Привкус абсурда

В коридоре я налетела на Адриана. Упала бы, не окажись в его объятиях. Не то что не видела – не смотрела, есть ли кто-то впереди.

– Куда ты пропала? – спросил он. Голос его звучал растерянно, а я не сразу поняла, что Адриан явно почувствовал, как я дрожу.

– Просто подумать хотела, – попыталась я отмахнуться от вопросов. А потом и вовсе пошутила: – Ты что, почувствовал, что я здесь?

Запоздало поняла, что шутка была неуместной. Ему пришлось жениться не на истинной, к которой его бы притягивало отовсюду.

– Почувствовал, – серьезно ответил он, поглаживая меня по спине.

Я все боялась, что за мной из часовни появится Эланд, но этому маньяку хватило чувства такта, чтобы не высовывать нос, пока мы не ушли. Впрочем, никакой благодарности я к нему не испытывала. Только злость. Никто еще не пытался играть с моими чувствами так, как он. Надо же, и маму приплел!

Зря я не взяла протокол допроса. Как же зря. Кто-нибудь… Кто-нибудь нашел бы способ проверить, какой из двух был настоящим.

Впрочем, нет. Не нашел бы. Потому что для этого мне пришлось бы показать его всем. А я была совсем не готова. Да и не было у меня времени проверять сказки Эланда.

Я ему не верила. Ни капли. Но почему продолжала убеждать себя в этом снова и снова?

Мы вернулись за стол, но кусок больше не лез мне в горло. Я смотрела на собравшихся – императорскую чету, семью Эланд, еще десяток высокопоставленных особ с семьями, – и их лица сливались в одно. В них и не было никаких отличий. Лица тех, кто меня приговорил.

И знал об этом?

Как же легко все оправдывалось высшим благом. Мне даже не следовало знать. Чтобы не выкинула фокусов, чтобы не сбежала, чтобы не отказалась учиться. Но… им ведь требовалась моя добрая воля.

Слова Эланда могли быть ложью. Он просто сделал все, чтобы посеять во мне сомнения. Что ж, они давали плоды. Внутри словно переключился какой-то невидимый механизм, и я больше не могла дышать полной грудью. Казалось, скоро вообще не смогу вдохнуть.

Как они могли? Легко! Для них я была никем. Но Адриан… Как мог он? Заботиться, ухаживать, оберегать – и лгать. Он говорил, что меня отпустят, что я смогу вернуться домой. Как же нелепо звучала теперь эта версия. Еще тогда показалась мне слишком сладкой. Слишком простой, чтобы быть правдой.

Адриан нашел под столом мою руку и стиснул в своей. Прикосновение обжигало, до этого момента я и не замечала, как сильно замерзла. Словно сердце не билось, а кровь больше не бежала по венам.

Я посмотрела на Адриана. Тот улыбнулся мне так, как умел только он. В глазах зажглись задорные дерзкие огоньки. Показалось, вот-вот предложит сбежать отсюда, только бы сделать что-нибудь всем назло. А я всматривалась в его лицо и отчаянно пыталась найти в нем хоть какую-то правду. Хоть ее мельчайшую тень.

Ты тоже знаешь? Ты тоже запросто обрек меня?

Его рана открылась во время церемонии. Не потому ли, что мы снова отдалялись друг от друга? Не потому ли, что самой свадьбой он отказывался от меня?

Как же мне хотелось верить ему. Нет, в него. Ведь он совсем не такой, как они. Никогда таким не был. Или всегда был?..

Император лишь приказал сыну добиться добровольности. Влюбить в себя дурочку из приграничья, и Адриан сделал это. Как же все просто на самом деле. И никаких угрызений совести.

Нет. Я не могла в это поверить. И не смогу. Но как же сложно было просто дышать. Они – да. Но не Адриан.

Я вышла в сад к пруду. То, что стоило сделать раньше, а не отправляться одной в часовню. Тогда никакого разговора с Эландом не случилось бы. Пруд нежно светился, словно старался приласкать меня. Я жадно втянула воздух, чуть запрокинула голову, подставляя лицо прохладному ветру. Очень далеко впереди то и дело мерещились неясные всполохи. Война подступала к столице. Так неумолимо близко. Там гибли люди. Очень много людей.

Меньшее зло.

Миранда тихо обняла меня за плечи.

– Хорошо, что это ты.

– Адриан хотел пойти сам, но я его не пустила, – доложила она. – Тебе нехорошо?

– Не знаю, – честно ответила я. – Переволновалась.

– Ага, – протянула она. Ни капельки ведь не поверила. – Хочешь что-нибудь?

– Нет. Или да. Ответь мне на один вопрос.

– Какой? – подозрительно уточнила Миранда.

– Ты знаешь, что задумал твой отец?

– Набить желудок?

Я нервно засмеялась.

– Видишь, ты уже больше похожа на человека. Это и был вопрос? Нет, не знаю. И боюсь узнать, потому что тогда буду замешана вместе с ним. Мне здесь и так не рады.

– Нет, это был другой вопрос. Думаешь, демоны пощадили бы людей, не будь драконов?

– Тю! Да никогда в жизни. Люди же практически… еда. Какого Шатти просто так отказывать себе в том, о чем мечтал столетиями?

– Ты говоришь так, словно и не относишься к ним.

– А я и не отношусь, – резким тоном отозвалась она. – Я сама себя не отношу. Не видела ты той жизни и тех законов.

– Ты тоже не видела, – резонно заметила я.

– Мне и собственной семейки хватило. Знаешь, что отец чуть не убил меня за то, что не исполнила его мечты?

– Прости, – опешила я. В ее голосе была такая боль, что она просто не могла оказаться поддельной.

Я развернулась к ней и ухватила ее за плечи.

– Миранда, как демоны получают полную силу?

– Ты ведешь себя очень странно.

– Миранда!

С меня словно оцепенение спало, сменившись огненным нетерпением. К Шатти их всех, к Шатти вообще все – мне требовался всего один ответ. Одна маленькая, но ясная инструкция, которая, возможно, спасет мне жизнь. Если мне и предстояло сделать выбор, то я хотела знать, что мне есть из чего выбирать.

– Ой, ну оно само получается, в момент наибольшего потрясения.

Я растерялась. Само? Ни заклинания, ни ритуала, ни магического действа, ни зелья? Ничего, что можно использовать или сделать прямо сейчас.

Я мысленно взвыла.

– Потрясения? Ничего не поняла. Какого? Как его вызвать? У тебя она есть? Полная сила?

– Есть. – Миранда, не моргая, смотрела на меня округлившимися глазами. – Без нее нет крыльев.

– Как ты ее получила? – Я уже перетаптывалась от нетерпения.

Миранда покраснела.

Миранда!

Покраснела!

– Только не говори мне, что в постели! – взвыла я теперь уже совсем не мысленно.

– Не скажу, – обрадовалась она. – Тебе в подробностях не говорить?

Я уткнулась лбом ей в ключицу, так и не отпустив ее плечи. Мне хотелось смеяться и плакать одновременно. Хотелось обнять Миранду – и тут же придушить в тех же объятиях. Она постоянно несла какую-то ерунду, но именно это и помогало мне больше всего. Возвращалась способность здраво мыслить, когда беспросветное отчаяние вдруг приобретало привкус абсурда.

Я все-таки обняла ее. Так крепко, как только смогла.

– Поискать ночью в отцовской библиотеке что-нибудь полезное? – спросила Миранда. – Обычно все просто ждут.

– А ты можешь?

– Ну, чего мне терять?

Я выпустила ее из объятий и попросила:

– Только не попадись.

– Да уж постараюсь. Расскажешь, зачем тебе?

– Попозже. – Я виновата опустила взгляд. – Расскажу сразу, как только сама пойму.

– Могу я поговорить с Эбигейл? – раздалось сбоку, а я вздрогнула от неожиданности. – Наедине.

Спорить никто не стал. Миранда поклонилась императрице и сбежала заканчивать ужин. А я посмотрела на Аланнис Моранте со смешанным чувством жалости и презрения.

– Вижу, кое о чем ты догадалась, – перешла она прямо к делу. Что ж, так даже лучше.

– Не вашими стараниями, Ваше Величество, – огрызнулась я.

– Всего лишь забочусь о сыне. Адриан спаситель, не ты. Его метка гораздо важнее, чем та, что дает истинная пара. Дракон с такой отметиной рождается лишь перед гибелью мира. Он принадлежит своему народу, а не тебе одной. Только он сможет справиться с твоей силой. Ты и родилась лишь потому, что появился он. За ним пойдут все. Не смей говорить ему о своей судьбе.

– Это приказ?

– Это настоятельная просьба. Императрицы и матери. Адриан откажется рисковать тобой, и тогда все будут обречены. Мы ведь всё вынуждены совершать добровольно, – подчеркнула она последнее слово.

Глава 74. Единственная

Весь вечер Адриан наблюдал, как изменились отношения во дворце. Здесь, на праздничном вечере, хоть и проходящем в такой мрачной обстановке, ему открывалось гораздо больше, чем за весь последний год. Все те бессмысленные разговоры, за которыми скрывались опасные темы, косые взгляды, слишком довольные улыбки. Адриан хорошо знал эти игры. Они окружали его с самого детства.

Но сейчас расклад стал другой.

Эби была сама не своя от волнения, но успокоить ее Адриан пока не мог. По крайней мере, до тех пор, пока их наконец не отпустят. Она же оставалась и самой понятной. Ее эмоции он вполне разделял: не о таком дне мечтают девушки, представляя собственную свадьбу.

Адриан чувствовал себя виноватым, что не уделял ей должного внимания, но ему требовалось проследить за всеми остальными.

Эланд привычно наслаждался жизнью, набивая желудок. После произошедшего с Лиамом выносить его присутствие стало сложнее, хоть Адриан и понимал, что Маркус не делал ничего лично. Отдать приказ и забыть – так все они иногда поступали, не проверяя даже, к каким последствиям все привело.

Адриана раздражали косые взгляды, которые мать то и дело бросала на Маркуса. Тот отвечал – неизменно довольной улыбкой. Эти двое ненавидели друг друга, сколько он себя помнил, а теперь меж ними словно шел безмолвный диалог. Настолько занимательный, что это становилось неприличным. Адриан начинал всерьез переживать за мать. Во что она влипла, раз решила пообщаться с этим монстром?

Адриан давно не доверял никому, даже одиночкам. Эби придется охранять ото всех. Император из страха за свою власть не допускал сына к делам. Скрывал все, что только мог. Скоро это изменится, а Адриан сумеет быстро прибрать все в свои руки. Он умел учиться, и весьма хорошо. Так же хорошо, как притворяться пустоголовым щенком, от которого не исходит угрозы. Но сейчас проблемы армии были на первом месте.

Страннее всех сегодня казался безмолвный отец. Император позволял развлекать себя рассказами и новостями, даже пожеланиями скорого появления внуков, хотя раньше мог бы убить за такое – хватило и бракованного сыночка. Иногда Адриану казалось, что отец смотрел на него, но стоило поднять взгляд, как император отвлекался на кого-то другого. Он не хмурился, но между бровей все равно сохранялась складка, а тени под глазами придавали ему болезненный вид. На мгновение Адриану показалось – виноватый. Но он отбросил эту мысль. Отцу не было свойственно испытывать чувство вины.

Адриан откланялся, когда вечер затянулся настолько, что стало приличным не ждать завершения. Признать откровенно, он надеялся, что их отпустят сразу после церемонии. Если кому-то и нужна была эта показная пирушка, то точно не ему с Эби. А гости старались делать вид, что за пределами столицы ничего не происходит. Лицемерие в чистом виде.

Эби заснула на лавочке у пруда, а Миранда преданно охраняла ее покой. Новобрачной повезло – не пришлось слушать прощания и ехидные пожелания гостей. Этот удар Адриан полностью принял на себя.

А потом аккуратно поднял Эби на руки, дождался, пока она в полудреме прильнет к его груди, и со странным ощущением, что он победитель и в своем праве, унес ее прочь от этой грязной собачьей своры.

Эби открыла глаза, стоило пройти пару коридоров.

– А ты хорошо притворяешься, – восторженно оценил он, стараясь ее подбодрить.

– Это не из-за тебя.

– Знаю, – подмигнул он ей. – Я бы все равно не позволил тебе заснуть.

Она покраснела. Всегда смущалась так явно, что ему хотелось тут же спрятать ее ото всех. Странное чувство. Будто даже эта ее маленькая нелепая реакция должна принадлежать ему.

Все в ней должно принадлежать ему, и не в его характере делиться столь ценным.

Адриан и в самом деле чувствовал Эби. Ощущал ее страх всей кожей, всем существом. К счастью, она боялась не его. Страх почти пропал, стоило им остаться наедине. Пришлось побороться с желанием расспросить ее сразу. Слишком уж неподходящий был для этого вечер. Слишком неправильный, чтобы рискнуть и испортить его еще больше.

Он опустил Эби на ноги и распахнул перед ней дверь своих покоев. Знал, что для новобрачных приготовили другие, но ничего не смог с собой поделать. Слишком давно мечтал забрать ее себе, во многих смыслах, и обязательно туда, где все принадлежало ему. Увидеть ее на своей постели, окутанную его запахом как невидимым покрывалом.

Эби остановилась посередине комнаты, чуть склонила голову вправо, в нерешительности прикусила губу. Света из камина хватало, чтобы рассмотреть ее всю: хрупкую, открытую, настоящую.

Интересно, она хотя бы подозревает, насколько прекрасна?

Эби неловко попыталась поправить волосы, чем только взлохматила их еще больше.

Нет, не прекрасна – слово показалось ему слишком банальным, чтобы описать его Эби. Она была уникальна. Да, именно так. Прекрасных много, а такая – одна.

Подойдя к ней, Адриан обнял ее со спины и когда поцеловал в макушку, пряди защекотали ему лицо. Но он не отодвинулся, ведь даже это было приятно. Он зарылся носом в ее волосы, прижал Эби к себе покрепче.

Ароматная, мягкая и желанная. Ее близость возбуждала и опьяняла. Так было всегда, с самого первого дня, но теперь стало только сильнее. Потому что не оставалось запретов. Она не могла не заметить.

Заметила, но ничего не сказала.

Его ладони заскользили по ее животу сначала вниз, к бедрам, затем вверх и остановились под грудью. Адриан собирался зайти и дальше, но не успел – она повернулась к нему.

Эби посмотрела в его лицо без кокетства, без жеманности, искренне и удивительно серьезно. Он видел, что она сейчас делала выбор, и не смел ей мешать. Оставалось лишь надеяться, что она разрешит ему продолжить. Потому что он поклялся ничего не делать против ее воли.

Задумчиво она провела кончиками пальцев по его губам, скулам и бровям. Прикрыв глаза, он позволил ей коснуться своих век. Она словно хотела изучить его лицо, запомнить каждую черту. Отчего-то возникали мысли о прощании. Словно Эби боялась, что больше не увидит его. Адриан хотел поймать ее руки, но в последний момент передумал.

Пусть изучает сколько угодно, решил он, в конце концов, именно это лицо ей предстоит видеть изо дня в день долгие годы.

Он почувствовал на своих губах ее дыхание еще до того, как она их коснулась. Эби сделала выбор.

Не открывая глаз, он целовал ее, пока оба не начали задыхаться. Водил руками по всему телу, тут и там сминая платье, которому здесь было уже не место.

Адриан почти не помнил, как они добрались до кровати, но прямо возле споткнулись и повалились на нее. В последний миг он успел выставить перед собой руку и не придавить Эби, упавшую на матрас с едва слышным писком.

Он не удержался от тихого смеха.

Вот только она в ответ даже не улыбнулась. Снова боялась – и снова будто не его. К горлу на миг подступила горечь. Если кто-то сумел обидеть ее этим вечером, то завтра он за все ответит.

Мысли оборвались так же быстро, как появились. Все это стало совершенно неважно, когда Эби ухватила его за волосы и притянула к себе, чтобы продолжить прерванный поцелуй. Ей нечего было бояться. Не сегодня. Не с ним. Вообще никогда!

Вскоре одежда оказалась на полу, и он смог касаться ее без преград. Найти особенно чувствительное место за ухом, а потом – под коленом. Пробежаться пальцами по нежной коже внутренней стороны ее бедер и по аккуратной впадинке пупка.

В ответ на все его прикосновения она тихо стонала и щурилась, словно подсказывала, что он на верном пути. Сама же просто блуждала руками по его телу, докуда могла дотянуться. Видимо, ей нравилось изучать, запоминать. Составить картину, хорошо сохранить ее. Что ж, он даже умерил свой пыл, чтобы позволить ей это. Но ненадолго.

Адриан навис над ней, медленно и осторожно, лишь обозначая свои намерения. Хотел, чтобы в свой первый раз она не испытала боли, но природа зачастую оставалась неумолима. Он пообещал себе, что потратит еще сотни – тысячи! – ночей, чтобы загладить эту маленькую вину. Чтобы она знала лишь удовольствие.

Но теперь… Одно движение, ее тихий, болезненный стон, широко распахнутые глаза и приоткрытые губы, опухшие от поцелуев.

Ему не нужно было изучать. В его сердце она навсегда останется такой.

Глава 75. Ритуал

В жизни мы каждый день сталкиваемся с болью. Если бы она всегда была такой же блаженной, как та, которую я испытывала сейчас...

Наше единение и не могло быть другим – только мучительным. Для меня. И победой для него.

В тусклом свете я посмотрела на Адриана. Ему было хорошо. Могло быть еще лучше, но он сдерживался. Ради меня. Мне даже хотелось попросить его быть грубым, чтобы стало больнее, чтобы еще острее почувствовать, как сливаются наши тела. Живые, дышащие, покрытые каплями пота.

Но я не стала – видела, что Адриан этого не хотел.

Поэтому я, наоборот, постаралась расслабиться и продолжила водить ладонями по его груди, плечам, шее и лицу. Мне хотелось запомнить его таким – открытым, заботливым, нежным. Это воспоминание станет тем, которое я вызову в памяти, если… когда придет время.

Адриан позволял мне касаться его как угодно. Позволял мне буквально все, но и сам не собирался бездействовать. За столь короткое время он успел изучить меня и теперь знал, как нужно дотрагиваться и целовать, чтобы возбуждение вытеснило боль.

Я проводила ее с сожалением.

Однако следующие ощущения оказались еще лучше. Я и сама не заметила, как начала бесстыдно извиваться, приподнимая бедра ему навстречу. Лишь тогда он начал двигаться, почти разделяя наши тела, но лишь затем, чтобы вновь слить их в единое целое.

От того, как он хрипло выдыхал сквозь стиснутые зубы, я задыхалась и сама. В момент наивысшего блаженства Адриан накрыл меня собой, вжался в меня всем телом. Но все закончилось слишком быстро, до несправедливости быстро. Не то, что происходило сейчас между нами, а вся ночь, даже – вся жизнь.

Мне хотелось потребовать повторения, но Адриан лег на бок рядом и выглядел таким умиротворенным, что я не решилась отнять у него эту минуту покоя.

Еще одно воспоминание на чашу весов.

Я проснулась от того, что кончики его пальцев поглаживали меня по обнаженному бедру. Легко и невесомо проходили по коже, так нежно, что сразу невозможно было понять – ласка это или щекотка. Все одеяла еще ночью оказались на полу, но я совсем не замерзла. В объятиях Адриана мне было жарко, но очень приятно. Я бы провела так всю жизнь. Теперь она казалась мне на удивление короткой. И дело было даже не в войне, демонах или самопожертвовании. Просто я знала, что мне всегда будет мало: мало с ним, мало… его самого. Даже через тысячу лет я не устала бы от этих объятий. Но судьбу не изменить, как нельзя не-родиться. Обратная сторона рождения – это всегда лишь смерть.

– Проснулась? – шепотом спросил Адриан.

Его дыхание коснулось моей шеи, показавшись холоднее, чем он сам. Я невольно поежилась, и Адриан тут же притянул меня к себе, стиснув в кольце рук. Я улыбнулась, хоть он и не видел. Говорят, что все драконы – жуткие собственники. Что ж, похоже на правду.

– Можем мы провести ритуал сейчас? – смущенно спросила я.

– Уверена? – Голос его звучал так, словно он расстроится, если я вдруг передумаю.

Адриан прекрасно понимал меня с полуслова. Мы оба не хотели повторять вчерашний спектакль. Сейчас, ранним утром, когда никто во дворце не ждал неожиданных выходок с нашей стороны, мы могли сделать это вдвоем. Не пускать никого в наше личное счастье.

– Уверена, – ответила я, поворачиваясь на спину, чтобы посмотреть на него.

Какими бархатными, темными, довольными были его глаза, когда он, не удержавшись, провел пальцем от моей ключицы до ложбинки между грудей…

– Тогда одевайся, – сглотнув, разрешил он. Не слишком-то ему хотелось, чтобы я подчинилась.

Села на кровати – и воззрилась на аккуратную стопку одежды на столе.

– Сюда что – кто-то заходил?

Щеки вспыхнули так, что теперь мне точно требовались компрессики от Миранды.

– Нет, – засмеялся Адриан. – Я принес ночью.

– Предусмотрительный, – протянула я. Щекам лучше не стало: даже представлять не хотелось, как я тут спала, а он меня рассматривал.

Впрочем, я была рада, что не придется снова надевать это идеальное белое платье. Я не походила на своих предшественниц и не хотела этого.

Поспешно, но тайно вызванный жрец дожидался в часовне. Я опасалась услышать отказ или неодобрение, но он лишь приветливо улыбнулся нам.

Адриан крепко держал меня за руку, пока жрец одно за другим читал древние заклинания, написанные на давно забытом простыми людьми языке, что сохранился только для магических формул. Наши запястья обвивали мерцающие ленты, словно привязывали друг к другу. Проникали под кожу и растворялись в ней, когда по телу волнами пробегало тепло. Адриан улыбался мне, когда я поднимала на него взгляд, ничем не выдавал своих ощущений, но я видела – и чувствовала, – как с его руки крупными каплями стекала кровь, попадая и на мои пальцы. Говорить было нельзя, и я спрашивала одними глазами, а он смотрел на меня с невероятной нежностью. Даже тогда, когда его зрачки вдруг стали вертикальными и засветились. Ему требовалась помощь дракона внутри, чтобы вытерпеть боль.

С каждой минутой, с каждым новым заклинанием я чувствовала, что тону в своих чувствах. Не знаю, каково это – найти свою истинную пару, но мне хватало и того, что называли жалким подобием. Что-то сильнее я бы не пережила. Человек ничего бы не почувствовал, но мне повезло родиться полукровкой. Повезло… Удивительно, как я сумела порадоваться в этот миг самому страшному открытию в своей жизни. Пусть демоны не получают магических меток, но они тоже чувствуют. Что-то внутри меня билось в блаженном экстазе, по-прежнему живя своей отдельной жизнью, но не пытаясь занять мое тело, не отбирая контроль.

Когда все закончилось, жрец оставил нас одних, и мы долго стояли, прижавшись друг к другу. Я уткнулась в плечо Адриану, пытаясь надышаться его запахом, который теперь действовал еще сильнее.

Никто не решался отпустить первым. Наконец трясущимися пальцами я нащупала его руку, отстранилась, подняла ее перед собой. Повязка и рукав вымокли, из белых став кроваво-черными. Надо было чем-то перетянуть рану, хотя бы рубашкой.

Я аккуратно размотала повязку. Ни ее мокрота́, ни собственная дрожь совсем в этом не помогали. Я никогда не боялась крови, но все равно пыталась подготовиться к тому, что увижу. Кое-что просто сложно воспринимать спокойно. Особенно когда кажется, что ты чувствуешь все вместе с ним. Или не кажется? Я и правда ощущала отголоски чужих чувств.

Под повязкой не было ничего.

Я протерла запястье Адриана рукой. Потом собственной юбкой – некогда было искать полотенец получше.

Пусто. Его рука стала совершенно нормальной. Ни царапинки, ни изъяна.

Мы смотрели на его запястье, туда, где еще совсем недавно была жуткая незакрывавшаяся рана, и молчали.

Наверное, снова думали об одном: метка так и не появилась.