Текст книги "Агентство поиска. Трилогия (СИ)"
Автор книги: Майя Зинченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 59 страниц)
– Разве может быть скучной жизнь, когда .у тебя такие друзья? Особенно когда один из них подающий надежды техномаг. – Квинт достал кастрюльку с пирожками и поставил ее на середину стола. Он считал, что время как раз подходящее для завтрака.
– Да, тут я, пожалуй, немного погорячился. – Гном критически оглядел кухню. Кое‑где можно было заметить последствия неудавшихся магических экспериментов.
Они быстренько поели и разошлись по своим делам. Крион пошел налаживать дружеские отношения с Ахмедом, Дарий принялся за изучение каталога драгоценных металлов, который он вчера раздобыл у одного из журналистов «Рупора Фара», а Квинт с Феликсом отправились к Тарку. Последний только‑только открыл свое заведение и теперь методично протирал и без того чистые бокалы за стойкой. Посетителей еще не было.
Тарк – гоблин, но это не мешало ему быть радушным хозяином. В самом деле, владельцы лучших трактиров в Фаре – не люди. Это гномы, гоблины, джинны, вампиры, эльфы, тролли и даже парочка привидений. Так что гоблин – это еще ничего удивительного. У «У высоких гор» был свой особенный, неповторимый колорит. Стены отделаны светящимся мхом, а само помещение напоминало хорошо обжитую пещеру. Стульями и столами служили темно‑коричневые грибы, причем самые настоящие. Все, что Тарк или его посетители по неосторожности проливали, грибы моментально впитывали. Зато никаких проблем с вытиранием столов. От грибов шел специфический аромат, но это никого не смущало. Кроме Тарка посетителей обслуживала пара жизнерадостных троглодитов. Они были родными братьями, трудились у гоблина с самого детства и называли его дядюшкой. Во время работы троглодиты надевали канареечного цвета передники, и те очень мило сочетались с их зеленой кожей. Если Квинт хотел получить правдивые ответы на интересующие его вопросы, он всегда шел в трактир к Тарку. Гоблин неизменно был в гуще событий. Неизвестно, как ему это удавалось (может, ясновидение?), но новости его были такие же горячие, как дыхание огненной саламандры.
Квинт учтиво поздоровался с гоблином. Тот не менее учтиво ответил и налил ему стакан соку.
– За счет заведения. Должен же я баловать своих самых частых клиентов. Еще открыться не успели, а вы уже тут как тут. – Ежику он поставил тарелку с тертой морковью.
Что всегда умиляло Квинта, так это посуда, которой пользовались в трактире: белоснежные тарелки, расписанные полевыми цветами, и чашки с синей каемочкой. Такие хрупкие на вид, что оставалось только удивляться, почему клиенты не разбили хотя бы одну. Наверное, колдовство. Иначе чем объяснить тот факт, что они не пострадали даже в руках у громового тролля, который постоянно все ронял. Стакан, из которого пил Квинт, был разрисован ромашками.
– Спасибо за сок, он очень вкусный.
– И свежий к тому же: сам только что сделал.
– Тебя пригласили? – без всякого перехода спросил Квинт.
Тарк мгновенно понял, о чем речь. Его шишковатая голова, украшенная венком из остролиста, из‑под которого выглядывали остроконечные уши, пару раз задумчиво кивнула.
– А как же. Пригласили. Не знаю, наверное, в городе не найдется никого, кто не обнаружил бы у себя вот этого. – И он указал на рекламный листок, который лежал неподалеку на стойке.
– Пойдешь? Или дела важнее?
– Что ты! Конечно же я останусь. Хотя, чует мое старое сердце, что народу у меня сегодня будет немного. Все как один отправятся на Главную площадь.
– Там и десятая часть жителей не поместится. Но желающих будет много, ты прав. А что делает Министерство Увеселений?
– Оно в шоке, – просто констатировал Тарк. – Патруль Города тоже. Пока что они ничего не предприняли.
– У них слишком мало времени. До полудня остался всего час. Известно, кто за всем этим стоит?
– Нет, но есть кое‑какие предположения.
– Какие? – Квинт допил сок и знаком попросил налить ему добавки.
– Предположения остаются предположениями, – с таинственным видом сказал гоблин и умолк. Его очень заинтересовало невидимое пятнышко, которое он принялся энергично оттирать. Скорее всего, оно существовало только в его воображении.
– Ясно.
Квинт вздохнул: если Тарк не хочет говорить, то из него лишнее слово, касающееся этого дела о незапланированной ярмарке, и клещами не вытянешь. Гоблины очень упрямы. Ну что ж, это его право – не разглашать непроверенные сведения.
Значит, придется самому пойти на площадь и выяснить все на месте. Квинт зашел в Агентство за Дарием. Феликс воспользовался случаем и остался дома предаваться медитации. Он не желал, чтобы его раздавили в толпе.
Город походил на потревоженный улей. Столица всегда напоминала обитель диких пчел, но сейчас особенно. Патруль пытался навести порядок или хотя бы его видимость, но на него никто не обращал внимания. Люди возбужденно переговаривались и совали друг другу под нос листки с рекламой. Квинту и Дарию пришлось изрядно поработать локтями, чтобы пробиться к Центральной улице, которая должна была привести их на Главную площадь.
Где‑то впереди послышались визгливые крики – это очередной пророк провозглашал конец света. Они всегда пользуются возникшей неразберихой, вне зависимости от того, чем она вызвана. К пророку изо всех сил пытались прорваться патрульные. Им мешали это сделать последователи новоиспеченного посланца Истины, которые загородили его своими телами. Пришлось применить дубинки. Высоко над городом летал отряд специального назначения – охранники порядка верхом на грифонах. Их возглавлял сам Махин Вельдс на огромном золотом чудовище. Его белый плащ мелькал над толпой как знамя.
– Расходитесь по домам! Расходитесь по домам! – кричали в рупор патрульные.
Им вторили грифоны. Клекот грифонов заставлял некоторых нервных граждан испуганно втягивать головы в плечи, но и только. Никто никуда не собирался уходить. Толпа предвкушала развлечение. А это страшно, когда толпа что‑то предвкушает, Ничто не в силах ее остановить. До двенадцати оставалось всего две минуты, когда Квинт сумел приблизиться к площади достаточно близко, чтобы разглядеть, что там происходит. Дарий стоял рядом с ним и все спрашивал, что тот видит. Обступившие их люди совершенно закрыли гному обзор.
Поначалу ничего особенного не происходило. Толпа шумела и глазела по сторонам, как всегда. Потом что‑то изменилось. По воздуху прошлась волна дрожи, и лица обдало ветром. Ровно в двенадцать, с боем невидимых часов, Главную площадь накрыло сверкающим куполом и раздались звуки музыки. Все дружно ахнули. Патруль был разметан бурей, которая не на шутку разыгралась в небе. Хвала богам, они свято соблюдали правила безопасности и были крепко привязаны к грифонам кожаными ремнями. Иначе многим патрульным пришлось бы научиться летать и приземляться самостоятельно. Всем хорошо было видно, что прямо посреди площади теперь возвышались аттракционы. Рядом с ними были разбиты палатки торговцев. Ряженые ярмарочные зазывалы приглашали всех желающих испытать неземное наслаждение. Причем совершенно бесплатно. Дария и Квинта чуть было не задавили, когда толпа ринулась к входу. Друзей спасло только то, что Квинт сумел вовремя открыть дверь какого‑то дома и бросился туда, втащив за собой гнома.
– Ха, сейчас нас арестуют за проникновение в чужое жилище, – сказал Дарий, едва дыша.
– Боюсь, в данный момент стражам порядка не до нас. Люди с ума сошли. Бегут с выпученными глазами и ни черта не соображают. Бесплатные удовольствия…
– По мне, так бесплатный – это только сыр в мышеловке. – Дарий нашел табуретку и присел на нее. Ему нужно было перевести дух.
– Это настораживает, ты прав. – Квинт немного помолчал. – Я был у Тарка, и он сказал мне, что ни за что не оставит свой трактир.
– Правильно сделает. Если бы все в Фаре были такими рассудительными! В воздухе чувствуется что‑то нехорошее. Что‑то связанное с колдовством.
В голове у Квинта крутилось множество догадок, но ни одна из них не казалась ему достаточно правдоподобной.
– В любом случае, если верить рекламе, это безобразие продлится только один день. Начали ведь они вовремя.
– Тот, кто всем этим руководит, очень пунктуален, – согласился Дарий. – Представляю, какая сейчас головная боль у Совета. Им же придется объясняться с народом, который, когда прочистит себе мозги, непременно начнет задавать вопросы.
Совет, состоящий из одиннадцати представителей, не сидел сложа руки. Он не мог себе позволить остаться равнодушным, когда у него под носом творились безобразия, и потому удвоил усилия и активно взялся за работу. Манипуляторы наконец разыскали виновников ярмарочного нашествия и устроили Совету долгожданную встречу с ними. Встречу организовали в Белом зале. Виновниками оказались трое невесомых существ в серых обесцвеченных балахонах. Существа легко и ровно скользили, не касаясь пола. Они не оставляли следов.
Они были чужды этому Миру, и это было ясно любому, кто находился с ними рядом. От них веяло если не могильным холодом, то во всяком случае чем‑то довольно несимпатичным. Оставалось даже непонятно, как это Манипуляторы не побоялись к ним приблизиться. Ведь они не отличались особой отвагой. Советники остро переживали отсутствие Главного техномага и чувствовали себя крайне беззащитными. Патруль Города в счет не шел – на них можно было рассчитывать, только когда приходил черед применять грубую силу. Существа из запредельного мира называли себя хамонами. Под их капюшонами не было видно лиц, но, может, это к лучшему: при каждом слове из‑под них вырывалось хриплое змеиное шипение. Как выглядели хамоны, оставалось только догадываться.
– Кто вы? – Вести с ними разговор решил Ренет Апольский – высокий хмурый блондин, Четвертый Совета.
Женщины в нем просто души не чаяли. Бедняге приходилось постоянно скрываться, чтобы избежать ненужных встреч с пылкими поклонницами.
– Мы хамоны, – в унисон повторили свое имя существа в балахонах не первой свежести.
– Это я понял. – Ренет Апольский подбоченился. – Вы лучше объясните, по какому праву вы устроили этот произвол?
Вместо ответа один из хамонов подлетел к нему поближе. Ренет испуганно отшатнулся, но быстро взял себя в руки. Все‑таки он был Четвертым Совета, а не мальчиком на побегушках у зеленщика. Официальному лицу нельзя открыто показывать свой страх.
– Не понимаю, – прошипел хамон и недоуменно покачал капюшоном. – Разве мы должны были спросить?
– Конечно, – не выдержал Лорри Крапивный, Седьмой Совета, самый нервный из всех одиннадцати. – Нельзя вламываться в чужой город без приглашения и вести себя как заблагорассудится.
– Мы не задержимся надолго, – подал голос второй хамон.
– Да, не задержимся, – вступил третий и зашипел: – Ваш Мир всего один из многих, а нам везде надо побывать. Это – Рогдарм.
– Что такое… Рогдарм? – Члены Совета тревожно переглянулись.
– Судьба – Рогдарм, Неотвратимость – Рогдарм, Бесполезность – Рогдарм, – с готовностью принялся перечислять стоящий справа хамон.
– И Вечность, – подсказал хамон, стоящий в центре.
Это было довольно загадочно, а Совету все загадочное не нравилось. Можно даже сказать, что у него была аллергия на всякие там загадки и тайны. В результате этой непродолжительной беседы Совет ничего не понял, но виду, конечно, не подал. Нельзя же ударить в грязь лицом перед гостями из другого мира, пусть и незваными, не имея понятия, что такое Рогдарм. Со своего места встал лорд Уникам – Девятый Совета и Повелитель Вампиров по совместительству. Остальные с почтением взглянули на него и перестали шептаться.
Теодор Уникам выглядел как всегда очень достойно и немножко внушал ужас. Он был высок, худощав и очень бледен. У него были темные, коротко остриженные волосы и четкие, словно вырезанные из камня черты лица – прямой нос, идеальной формы черные брови, тонкие бескровные губы. Но это все ерунда! Вот глаза Теодора Уникама – это действительно удивительное зрелище. Холодные, блестящие, с расширенными черными зрачками и меняющие цвет в зависимости от настроения. Сейчас глаза были серыми. В гневе они наверняка ужасны, да вот только рассказать об этом больше некому… Пожалуй, он был самый умный и рассудительный из всех членов Совета. Он мог позволить себе никого не бояться. Его смерть имела место быть давным‑давно, и обычные страхи заурядных людей были от него весьма далеки. Лорд вплотную подошел к одному из хамонов, загородив собой Апольского. Четвертый Совета взглянул на него с благодарностью. За Повелителем Вампиров он был как за каменной стеной.
– Зачем вы сюда прибыли? Какова цель вашего визита? – Голос лорда Уникама звучал вкрадчиво и мудро одновременно. В этом он был весь: если бы он захотел, то вы бы съели собственный ботинок и ничегошеньки не заметили. И только потому, что он вас об этом попросил.
– Наша цель проста – из одного мира в другой. И так до бесконечности. В каждом из миров мы останавливаемся только на один день.
– Хорошо. А вы каждый раз устраиваете ярмарку в новом мире?
– Да, ярмарка, праздник, увеселение… Нам все равно, что устраивать, – равномерно шипели хамоны.
– И вы не берете никакой платы за это? – Вампир был сама невинность. Только глаза поблескивали изредка красным.
– Мы не берем денег за это.
Советники немного расслабились. Но лорд Уникам был не так прост: он почувствовал подвох.
– Не берете денег. А плату берете?
Хамоны не ответили. Они что‑то задумчиво шипели про себя. Вампир не спускал с них глаз, будучи готовым немедленно отреагировать на любую неприятную неожиданность с их стороны. А он мог не так уж мало…
– Плату берем, – наконец соблаговолили ответить они. Казалось, что говорят хамоны против своей воли.
– Какую же?
– Жизненную силу.
– Ага! – громко и обвиняюще сказал лорд Уникам. Уж он‑то как вампир знал, что значит брать жизненную силу. – И много?
– Нет. Существа не умирают. Они быстро устают, и на смену им приходят другие. Это плата за веселье.
– И давно вы этим занимаетесь?
– От рождения миров.
– Давненько! – тихонько присвистнул Ярок Гиншпиль, Пятый Совета.
– И даже сейчас, когда наши неразумные горожане ломятся на Главную площадь, вы вытягиваете из них силы?
– Да. И мы просим вас не мешать нам. Сегодня наше время. Эти люди пришли к нам добровольно. Они веселятся.
Лорд Уникам напряженно размышлял. Ему не нравилась сложившаяся ситуация, но сделать с хамонами ничего нельзя. И ослу понятно, что они обладают таким потенциалом, с которым Совет не справится. Тем более под угрозой могли оказаться жизни тысяч горожан.
– Вы гарантируете, что ни одному живому существу не будет нанесен вред?
– Нет. Вред будет нанесен, но небольшой, – педантично уточнил один из хамонов. – Мы гарантируем, что все станут такими, как раньше. Но нужно будет время.
– Сколько времени?
– По вашему исчислению это неделя. Нам пора, – зашипели и засуетились они, – нужно возвращаться к себе. Ваша атмосфера для нас вредна. – И стали таять в воздухе.
– Стойте, последний вопрос! Вы уйдете из нашего Мира и никогда не вернетесь в него?
Один из хамонов задержался, чтобы ответить:
– Да, уйдем и никогда не вернемся. Мы не возвращаемся, в этом нет нужды.
Больше он ничего не сказал. Его серое одеяние стало клочками тумана, который постепенно исчез.
Совет вышел из оцепенения. Все громко и одновременно заговорили. Лорри Крапивный выругался:
– Вот вампиры чертовы! Отнимают жизненную силу! Простите меня, лорд Уникам, вы, я надеюсь, понимаете, что именно я имею в виду. Я не хотел вас обидеть.
– Я не обиделся.
Он действительно не обиделся. Его вообще мало заботили человеческие чувства как таковые. С тех пор как вампиры перестали пить человеческую кровь непосредственно из носителя, они стали полноправными членами общества. С причудами, конечно, не без того, но кто сейчас без них? Благодаря эликсиру, который давным‑давно изобрел техномаг Рокмус, обычная вода превращалась в превосходную человеческую кровь, сладкую и ароматную. А вот что‑нибудь изменить в мировоззрении вампиров оказалось не под силу даже самому искусному техномагу.
– Ну вот и поговорили. До чего короткой оказалась беседа, аж неприятно. Или приятно? Действительно, что с нами считаться? Всего лишь Совет Фара… Не то что они – о, великолепные невесомые серые балахоны…
– Не горячись, Соул. Главное, мы теперь знаем, что тут происходит. Завтра они уйдут, и обо всем этом можно будет с легкостью забыть. – Лорд Уникам положил руку на плечо Второго Совета.
– Вы думаете, им можно верить?
– А разве у нас есть выбор? Бесплотный туман же не арестуешь и не посадишь в Подводный Купол. Хамоны – это, скорее всего, разновидность духов‑разрушителей. До богов они явно не дотягивают, раз им приходится кормиться силой живых существ.
– Я люблю этот Мир, но иногда в нем становится неприятно. Тесно! Можно подумать, нам не хватает здесь людей, эльфов, гномов и всякой нечисти, а они все прибывают и прибывают. Перевалочный пункт какой‑то и конечная станция одновременно! Вот еще и духи‑разрушители пожаловали. Что нам делать, если это войдет у них в дурную привычку?
– Хамоны обещали не приходить больше.
– Наверняка они не одни такие! – отмахнулся Клайв Вистроу, Одиннадцатый Совета. – Поживиться на дармовщинку жизненной силой захочет каждый. Еще и в очередь выстроятся.
– Если совсем припечет, обратимся за помощью к богам. Их тут в столице много крутится в человеческом обличье. И многие из них в долгу перед Фаром вообще и этим Миром в частности.
– У богов короткая память, – Апольский вздохнул. – Но с этим ничего не поделаешь.
– Давайте решим, что мы ответим народу, если он вдруг спросит о том, что с ним случилось. Правду? Или официальную версию?
Советники задумались. Правду говорить не хотелось. Она была горькой и подрывала доверие к Совету, но, к сожалению, в этом деле оказалось замешано слишком уж много людей.
– Ну, раз наслать на всех Непомнящий Ветер не получится, значит, скажем правду, – решил Соул. – В Фаре слишком много ясновидцев. Почти что каждый второй. Если будет нужно, хотя я искренне надеюсь, что этого делать не придется, то созовем пресс‑конференцию.
– Я бы предпочел, чтобы в следующий раз, когда мы будем разговаривать с непрошеными гостями из других миров, с нами был Главный техномаг. Совет без охраны смотрится несолидно.
– Этого осталось ждать всего две недели. Комиссия не может работать быстрее: она должна выбрать лучшего из лучших.
– Да знаю я, знаю. Две недели, значит, две недели.
Хамоны сделали все в точности, как и обещали. Еще не наступило утро следующего дня, как они покинули этот Мир. Тихо и незаметно – не прощаясь. Никакого оркестра и толпы провожающих с цветами на вокзале. Хотя вряд ли они воспользовались именно вокзалом. Не тот масштаб. Так уж вышло, что все в Фаре напрочь забыли о том, что случилось ранее. Все, включая Совет. Как будто и не было никакой ярмарки, листовок, захватывающих представлений, ошеломительных аттракционов и таинственных пришельцев из другого мира. Было ли это умышленно сделано самими хамонами или кем‑то еще (может, вмешались какие‑нибудь Высшие Силы?), теперь неведомо. Но этих самых сил, чтобы заменить настоящую память ложной, у хамонов определенно хватило бы. Ведь это для духов‑разрушителей, коими они и являлись, на самом деле сущие пустяки.
Посещение ими города не прошло для его жителей бесследно. Все, кто побывал на ярмарке (а таких «счастливчиков» было много), заболели: насморк, общее недомогание, головная боль, расстройство желудка – и не вышли на работу на следующий день. Это была суровая расплата за жадность. Экономическая жизнь столицы была парализована практически целую неделю, доходы резко упали. Кое‑кто из воротил большого бизнеса остался этим очень недоволен. Но кто они? Так, пылинки мироздания. Аналитики Министерства совместно с магами пытались прояснить ситуацию, но их доводы не выглядели достаточно убедительными, чтобы в них поверить. Состояние дел, не мудрствуя лукаво, окрестили Черной неделей и постарались поскорее забыть.
Эрик сидел на кровати рядом с Фоксом и болтал ногами. Они остались в трактире у Зеллеса. Трактирщик был так великодушен, что решил взять с них всего половину платы. Эрик хотел бы пожить у Лукаса, но он не мог лишний раз беспокоить мельника и его семью. Они и так им уже многим были обязаны. Фокс грустно смотрел на забинтованную ногу.
– Она все время чешется, – пожаловался он Эрику.
– Значит, заживает.
– Или хочет, чтобы ее выкупали. Но эту каменюку нельзя мочить, к сожалению. Ничего, скоро снимут гипс, и тогда..
– Ох. Зря я тебе не поверил в тот раз. Что‑то происходит, и это что‑то явно нечистое. Одни мы с ним не справимся – нужна квалифицированная помощь.
– Хорошо, что Квинт денег выслал, правда?
– Еще бы! Без монет не разгуляешься.
Им было скучно. Два дня они безвылазно сидели в своих комнатах. Даже еду Зеллес вынужден был носить им наверх. Фокс никуда не выходил, потому что его больная нога изрядно затрудняла нормальное перемещение, к тому же злополучную лестницу гном теперь не хотел видеть. Эрик первые несколько часов после возвращения из неудавшегося вояжа в Ласковые Холмы вообще всего страшился, в том числе выйти во двор и уж тем более остаться одному. Он постоянно прислушивался к себе: не нашептывает ли ему кто‑то незримый что‑нибудь нехорошее. Фокс даже начал опасаться, не сходит ли Эрик потихоньку с ума, до того дикое выражение лица было иногда у его друга. Но все обошлось. Шок от увиденного миновал, и мозги Эрика приходили в полный порядок не по дням, а по часам.
– Надеюсь, подмога придет без промедления.
– После такого эмоционального письма, что я им отправил, они наверняка поторопятся.
– Хочешь, расскажу историю? – Гном приподнялся на подушках. – Я ее от Гераля услышал.
– Какую?
– О людях, населяющих Даалон.
– О Смотрящих? Так я про них знаю.
– Правда? – огорчился Фокс – А я уже было решил записаться в заправские сказители. А ты точно знаешь?
– Ну да. На берегу великого океана построен город, и населяют его странные существа. Так?
– Правильно. – Фокс вздохнул. – Жалко, что ты уже знаешь эту историю. Тогда ты расскажи мне что‑нибудь.
Идет безобидный путник по дороге – сама доброта, ничего не подозревает – и приходит в тоже самое место, из которого он вышел. В результате прогулки он едва не теряет рассудок. Зовут путника Эрик. Интересно?
– Не очень, если честно. Я это уже где‑то слышал.
– Хорошо, тогда послушай поучительную историю о трех поросятах и волке‑неудачнике с хорошими легкими.
И Эрик рассказал ему историю про трех поросят, приукрасив сказку, как только сумел. Фокс, не перебивая, внимательно слушал. Когда Эрик закончил свой рассказ, гном спросил:
– А что с ними случилось потом? Я не верю, что поросята стали варить в котле волка. Как‑то это не по‑поросячьи.
– Конечно, не стали. Они наверняка выяснили все недоразумения за чашкой чаю с печеньем и расстались друзьями. Волк теперь играет на трубе в оркестре, а поросята открыли строительную контору «Три пятачка» и сейчас процветают. Дела идут полным ходом.
– Как интересно… А какие истории ты знаешь еще?
Эрик понял, что в детстве Фоксу никто не рассказывал сказок. Теперь придется наверстывать упущенное, благо время у них есть. Эрик устроился поудобнее и принялся в ускоренном порядке приобщать друга к сокровищнице мировой литературы
– Все‑таки без нашей помощи парни не обойдутся. – Квинт многозначительно помахал письмом в воздухе. – Придется тебе, Крион, ехать. Если судить о ситуации из описания Эрика, это дело как раз по твоей части.
– Я бы поехал, но не могу. Честное слово. Завтра второй отборочный тур. Я должен быть там обязательно.
– Что же нам делать? – Квинт с размаху плюхнулся в свое любимое кресло. Оно в ответ жалобно заскрипело. – Их не стоит оставлять надолго одних. Наш изобретатель на грани истерики. Поиски пропавшего племянника оказались не таким простым делом, как мы думали.
– Повысь расценки, – подал голос Дарий.
– Хорошая идея. То‑то наш заказчик обрадуется! Двойная плата плюс компенсация за моральный ущерб. Крион, что скажешь?
– Поезжай, о несравненный повелитель, вместо меня. Я предоставлю необходимое оборудование, и ты появишься там во всеоружии.
– Я же не техномаг и вообще в вопросах магии личность довольно посредственная, ты же это прекрасно знаешь. Какой мне толк в твоем оборудовании, если я не знаю, как и что работает?
– Тебе не нужно будет ни в чем разбираться. Оно будет работать, даже если им воспользуется говорящая лягушка, только что вылезшая из пруда.
– Спасибо за сравнение, – Квинт иронично поднял бровь, – вот он, яркий пример уважения начальства.
– Я не это имел в виду.
– Оно действует на манер того амулета, которого мы вернули Махину Вельдсу? – вмешался Дарий.
– Да, приблизительно так. Только в нашем случае сила владеющего абсолютно не имеет никакого значения.
– Здорово. Может, и мне дашь что‑нибудь? – Дарий явно заинтересовался, раз уж отложил в сторону иллюстрированный каталог, которому посвятил этим днем все свое свободное время.
– Нет, не дам. – Крион отрицательно покачал головой. – Я очень жадный. Мне самому мало. Вот и Квинту я их отдам не так просто, а сдам в аренду. Оплата за использование – почасовая. Денег нагребу… Ладно, это была шутка, – добавил он, видя, что его друзья начинают недоуменно хмуриться. – Если хочешь, я и для тебя подберу что‑нибудь безопасное, – обратился он к гному.
– Безопасное для меня или для окружающих? – уточнил тот.
– Для окружающих.
– Ну тогда ладно, – успокоился Дарий.
– У тебя есть что‑нибудь для сохранения разума? Ты читал, что там Эрик пишет по этому поводу. И от наваждений. Лестница, благодаря которой Фокс заработал свой перелом, кажется мне очень подозрительной. Что‑то в этой истории не так…
– На тот случай, если кто‑нибудь захочет покопаться в ваших мозгах и что‑нибудь там подправить? Есть, конечно. Оберег Одинокого Чародея – пока он соприкасается с твоей кожей, никто не сможет проникнуть в сны, а бодрствующему он помогает сохранить крепкую память и ясный ум. Хм, еще у меня есть хорошая защита от наваждений, реальных и ирреальных.
– А они бывают нескольких видов? – удивился Квинт.
– Да, нескольких видов… Где‑то около сотни, – с невинным выражением лица уточнил техномаг. – Я их разделяю на две категории. Реальные – это те наваждения, которые, такие как они есть, видят все, независимо от пола, возраста или расы. Ирреальные – это те, которые видит одно живое существо и никто их больше не видит, потому что они посылаются непосредственно в мозг объекта.
– Жуть какая, – уважительно сказал Дарий. – И ты во всем этом хорошо разбираешься?
– Ну в принципе да, но это не моя специализация.
– А какая разница между наваждением и иллюзией?
– Наваждение, как правило, плохо заканчивается, и у того, кто посылает наваждение, скорее всего, недобрые намерения. – Крион немного подумал. – Пожалуй, открою частную школу техномагии и буду давать индивидуальные уроки. Два первых ученика у меня, похоже, уже есть.
– Но‑но, – Квинт погрозил ему пальцем, – ты же знаешь, что это строжайше запрещено.
– Знаю. Уже и помечтать не дают…
– А как же твое намерение стать Главным техномагом Министерства?
– Одно другому не мешает, – философски заметил Крион.
– Хорошо, можешь меня вооружать. Завтра я поеду и разыщу их. Трактир «Зеленый лес». Надеюсь, это известное местечко в тех краях, и мне не придется искать иголку в стоге сена. Кстати, мне понадобятся вооружение для Фокса и для Эрика. Я не хочу, чтобы с ними опять случились какие‑нибудь неприятности.
– Да, я понял. Пойду соберу все необходимое.
– Можешь не спешить. Еще есть время.
– Нет, я лучше это сделаю прямо сейчас, пока не забыл чего‑нибудь важного.
Крион поднялся в свою комнату, которая находилась как раз над гостиной, где друзья в этот момент сидели. Техномаг уронил что‑то тяжелое, и с потолка на них посыпалась пыль и труха непонятного происхождения. Гном раздраженно отмахнулся от пыли и проворчал:
– По‑моему, пора делать ремонт.
– Вот накопим денег побольше и обязательно сделаем. Кстати, ты заметил, что Крион в последнее время ничего не взрывает?
– Конечно, заметил. Это на нем сказывается мое положительное влияние. – Дарий опять принялся зачтение каталога.
День подходил к концу, когда Квинт вошел в «Зеленый лес». Поездка заняла много времени, но это не стало для него новостью. Обе луны бодро смотрели на него с вечернего неба. Наступила их пора, и они собирались провести ее с максимальной для себя пользой. Квинт напоминал практикующего шамана с прогрессирующим склерозом, который все свое носил на себе, до того на нем было много навешено амулетов, охранных талисманов и оберегов. Еще больше их было распихано по карманам и лежало в сумке. Крион Кайзер постарался на славу, когда собирал Квинта в дорогу. От души, так сказать. Были у него в сумке и завернутые в вату бутылочки со всякими магическими зельями – на всякий случай. Одни были просто сильными, другие – воистину убойными, и Крион просил их не использовать без крайней необходимости.
– А вот и я, друзья! – Квинт с шумом вошел в трактир.
За одним из столов сидели единственные посетители этого популярного места – Эрик и Фокс. Они осмелели настолько, что решились выпить по чашечке кофе внизу, а не у себя в комнатах. Правда, с лестницы Эрику пришлось спускаться с Фоксом на руках. Ему повезло, что Фокс – гном, а не дымец. Встреча была бурной. Друзья восприняли Квинта как посланника небес – еще немного, и они стали бы ему поклоняться, но Квинт категорически пресек их жалкие попытки это сделать. Квинт действительно устал с дороги и ему хотелось сейчас только одного: устроиться поудобнее в мягком кресле и выпить чашечку горячего чая. Как назло, Зеллес где‑то запропастился. Пришлось довольствоваться остатками остывающего кофе.
– Как нога?
– Скоро буду бегать, – пообещал Фокс.
Он был настроен очень оптимистично. Ему казалось, что с приходом начальника Агентства все неприятности исчезнут сами по себе. Эрик, судя по всему, считал точно так же, но Квинт не разделял их твердую веру в его везение.
– Расскажите мне все подробно и по порядку. Начиная с того самого момента, как вы встретились с Лукасом Арием.
– Хорошо, – кивнул Эрик и принялся за рассказ.
Приблизительно через два часа подробного повествования об их приключениях Квинт понял, что, пожалуй, нужно поторопить Эрика, если он все еще собирается немного поспать. Когда Эрик закончил рассказ об их похождениях душераздирающей историей, произошедшей с ним по дороге в Ласковые Холмы, было около часа ночи. Квинт вовсю зевал, настолько ему хотелось спать. Он решил, что дело – это хорошо, а здоровый сон – еще лучше.
– Идемте‑ка спать. Все меры примем завтра. Это та самая лестница? – спросил он Фокса. Тот кивнул. – Хорошо. Все будет завтра – раздам вам всякие полезные магические штуковины: зря я, что ли, тащил их в такую даль?
