Текст книги "Ларец Зла"

Автор книги: Мартин Лэнгфилд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 29 страниц)

– Я рада, что все близится к концу, – сказала Кэтрин.

Она вдруг потянула его за руку, и он остановился. Кэтрин развернула его к себе лицом и крепко обняла, прижавшись к его груди.

– Мне холодно, согрейте меня немножко, – попросила она.

Они стояли так минуту или две, потом Кэтрин отстранилась, улыбнулась будто самой себе и сказала:

– Ладно, пойдемте. Вы классно справляетесь с принятыми на себя обязательствами. А то, что вы послали того сторожа… Это не считается, и Адам об этом не узнает.

В центре пустынного Второго двора они задержались и огляделись.

– Представить только – четыреста лет назад здесь все выглядело точно так же, – проговорила с восхищением в голосе Кэтрин и вдруг хлопнула в ладоши. – Послушайте! Покружите меня! Я легкая! Покружите!

Он крепко ухватил ее за руки и начал быстро поворачиваться вокруг своей оси. Очень скоро ноги Кэтрин перестали касаться земли. Роберт отклонился назад, чтобы не упасть. Впрочем, девушка на самом деле была легкая как пушинка. Она весело смеялась и пыталась смотреть Роберту прямо в глаза. Через минуту она крикнула, что у нее закружилась голова, и он вернул ее на землю. Кэтрин ухватилась за него, чтобы не потерять равновесие, а потом вдруг приподнялась на цыпочки.

– Ну-ка снимите свою дурацкую маску! Я хочу вас поцеловать!

Роберт начал медленно развязывать тесемки на затылке, но случайно лишь затянул узел. Кэтрин хохотнула и махнула рукой:

– Ладно уж, не снимайте! Какой вы неуклюжий! Потом! Идемте!

Когда они оказались в Третьем дворе, который выглядел несколько более современным, но таким же просторным, Кэтрин вдруг сорвалась с места и бросилась бежать с криком:

– А ну догоните!

Роберт и не думал поддаваться на эту ребячью провокацию. Кэтрин остановилась в конце двора, там, где начинался вход на мост Сигхов. Было холодно, и с губ ее срывался белый пар. Ему вдруг пришло в голову, что она напоминает Снежную королеву. Или как минимум Снежную принцессу, несмотря на свой ведьмин наряд.

– Только не говорите, что я выгляжу романтично! На самом деле мне ужасно холодно и хочется поскорее спрятаться в тепло! – крикнула она, когда он подошел.

Они пошли по мосту, остановились на середине и стали смотреть вниз, в темную воду.

– Дайте мне послушать ваше сердце, – вдруг предложила Кэтрин.

Не дожидаясь его реакции на свое предложение, она притянула Роберта к себе и приложилась ухом к его груди. В ту минуту он сам услышал удары своего сердца – спокойные, глубокие, сильные. Кэтрин подняла на него глаза, молча взяла его ладонь и приложила к себе, чуть пониже упругого холмика левой груди. И он услышал ее сердце и почувствовал, что она взволнованна. Они стояли так на мосту и смотрели друг на друга не мигая.

– У вас доброе сердце, милый волшебник. Теперь я понимаю, почему Адам выбрал мне в спутники именно вас.

Их спугнула группа первокурсников, спешивших в кино. Роб усмехнулся, подслушав их разговоры. Его всегда удивляло и смешило то, что большинство молодых людей, поступивших в Кембридж, откуда бы они ни приехали, стремились в кратчайшие сроки овладеть особой «аристократической» манерой произношения – с вальяжным растягиванием гласных.

Проводив их глазами, Роберт кивнул своей спутнице в знак того, что им пора двигаться дальше. Сойдя с моста, они оказались в Новом дворе, заставленном псевдоготическими постройками XIX века, а в дальнем углу его низенькие колонны подпирали широкий купол, прозванный студентами свадебным тортом. Кэтрин все теснее прижималась к Роберту на пронизывающем ветру, а он думал, чем может закончиться этот вечер. В какой-то момент ему даже пришлось тряхнуть головой, чтобы отделаться от внезапно повисшего перед его мысленным взором видения – нагая смеющаяся Кэтрин, обхватив его руками за шею, тянет к своим губам, черные волосы свободно разметались по белоснежной коже… Удивительно, но даже в этом видении она предстала перед ним в своей полумаске.

Они миновали свадебный торт и оказались в царстве XX века и архитектуры шестидесятых годов, в мире серого бетона и тонированного стекла.

– Хватит глазеть по сторонам, побежали вперед, а то я окончательно закоченею! – вдруг крикнула Кэтрин, вновь срываясь с места.

На сей раз Роберт бросился вдогонку.

– А я поняла, почему Адам затеял всю эту игру! – весело крикнула она на бегу.

Он догнал ее лишь у сторожки консьержа.

– Вы слышали когда-нибудь о Ньютоновой рукописи? Мы с Адамом как раз сочиняем сейчас сценарий студенческой пьесы об этом. Вы знаете, о чем идет речь? Она хранится в Королевском колледже, ее купили на аукционе перед самой войной.

Разумеется, Роберт слышал об этом. Собственно, несколько лет он думал поступать на факультет физики и лишь в самый последний момент сделал выбор в пользу иностранных языков, но не жалел об этом, ибо видел в их изучении ту же стройную систему, что и в изучении законов природы. Точный расчет, многообразие строго определенных связей и предсказуемость во всем – этим физика и лингвистика пленяли его больше всего.

Кэтрин рассмеялась, подставляя лицо ветру и туману.

– Так из этой рукописи прямо следует, что сэр Исаак Ньютон гораздо больше своего времени, таланта и сил посвящал изучению алхимии и теологии, а вовсе не гравитации и оптике, благодаря которым стал знаменит в веках. Впрочем, он не отделял науку от алхимии и считал, что все его работы – суть познание Божественной сути Вселенной. Во всем, буквально во всем ему виделись знаки Божьего провидения – в пропорциях храма Соломона, траекториях полета комет и вращения небесных тел, геометрии и математике, свойствах металлов. И охота за так называемым философским камнем – это тоже попытка познать Бога. Про Ньютона говорили, что он был отнюдь не первым гением эры ученых, а последним могиканином эпохи магов!

Роберт обратил на нее удивленный взгляд и пожал плечами. Он-то всегда считал, что Ньютон был именно и исключительно ученым.

– Вот это-то Адама и навело на мысль организовать сегодняшнюю вечеринку. Чтобы все было как в старые времена – ведьмы и волшебники, загадки и шарады. А кончится дело, разумеется, веселой и пьяной пирушкой! Он сумасшедший, этот Адам, вот что я вам скажу!

Роберт хмыкнул в ответ, не зная, как ему следует реагировать на это заявление.

Они миновали все современные постройки и оказались в самом дальнем дворе колледжа Святого Иоанна. Прямо перед ними открылась умытая туманом лужайка, а сразу за ней раскорячилось здание школы Пифагора – два каменных этажа с высокой мансардой. Из окон лился желтый свет, возвещая о том, что вечеринка Адама уже началась и набирает обороты. Парадная дверь была распахнута, и изнутри лились ритмичные аккорды нового хита Дэвида Боуи. Роберт и Кэтрин юркнули в холл, протолкались через битком забитый молодежью танцпол и в следующем зале увидели самого магистра. Адам еще издали заметил их и, взгромоздившись на стул, изо всех сил махал им рукой. Выглядел он весьма экзотично: на нем был наряд не то султана, не то факира – белоснежный халат, салатового цвета тюрбан и ярко-красный широкий кушак. На грудь спускалась окладистая фальшивая борода. Проститутка и викарий, как оказалось, уже были здесь. Недоставало лишь последней пары.

– Что ж, прекрасно, прекрасно! – громогласно возвестил Адам. – Нашли, что было назначено? Волшебные слова, надеюсь, при вас?

Он весь светился от гордости и радости за себя, в глазах его сверкали веселые огоньки.

– Сдается мне, мы ждем теперь лишь рыцаря и его даму сердца, что меня лично нисколько не удивляет, так как этой паре пришлось пуститься в несколько более продолжительное путешествие. А вы, друзья мои, не ждите – пейте, пейте смело!

Роберт как ни приглядывался ко второй паре, не мог узнать в этих молодых людях своих знакомых. Особенно колоритно смотрелся викарий – с белым протестантским воротничком и в огромной карнавальной маске, закрывавшей не только лицо, но и всю голову чуть не монашеским клобуком. У его спутницы, наряженной в одеяние девицы легкого поведения с парижской площади Пигаль, упоминания была достойна, пожалуй, лишь черная полумаска с птичьими перышками.

Адам ненадолго отлучился в бар, откуда вернулся с пинтой пива для Роберта и бокалом белого вина для Кэтрин. Роберта он отвел в сторонку.

– Рад видеть вас, друзья, в добром здравии! Ну как, волшебник? Понравилось, скажи честь по чести?

Роберт молча кивнул.

– Со мной ты можешь спокойно разговаривать, дубина! Главное, чтобы Кэтрин ничего не подслушала.

– Кэтрин очень милая девушка. На самом деле я благодарен тебе за то, что ты свел нас.

– Чепуха, это я тебе благодарен за то, что ты решил принять участие в игре!

– Не совсем понимаю…

– Поймешь в свое время, дружище. А я наблюдал за вами издалека… – Адам хитро подмигнул. – Кэтрин милашка, ты прав. Так и знал, что ты будешь от нее в восторге. Слушай, у меня к тебе предложение. Она не упоминала о пьесе, которую мы вместе пишем?

– Мимоходом. Что-то про Ньютона, не так ли?

– Вот именно! Впрочем, поговорим об этом позже. Загляните ко мне в комнату, как все кончится. Вместе с Кэт.

В этот момент до школы Пифагора добралась наконец последняя пара. Рыцарь был высок ростом и весьма широк в плечах. Поверх серебристого цвета пижамы, служившей ему кирасой, была накинута белая мантия без рукавов с огромным красным крестом на груди – ни дать ни взять крестоносец! От взора Роберта не укрылись штрипки шерстяных кальсон, выглядывавших из-под пижамы. Его спутницей была рыжеволосая девица с пышными формами, в широкой юбке с глубоким кружевным корсажем и вуалью, которая поддерживала прическу.

Щеки рыцаря были бледны как мел, а нос, напротив, отливал румянцем.

– Адам! – крикнул он с порога. – Ты негодяй и мерзавец!

– Постой, постой! Обойдемся без ярких эпитетов, – ответил ему хозяин вечеринки. – Лучше выпей и согрейся, а потом расскажи, что у вас произошло.

– Кому ты заплатил? И сколько? Мне интересно знать, сколько тебе пришлось выложить из своего кармана за все это?!

Рыцаря бил озноб – то ли от холода, то ли от гнева. Его подружка выглядела ничуть не веселее.

– Ты все узнаешь, друг мой, но в свое время.

Кэтрин подошла к рыцарю и приложилась тыльной стороной ладони к его щеке.

– Ледышка! Где вас носило?

Адам вновь взгромоздился на стул и обратился к собравшимся:

– Дамы и господа, прошу внимания! Викарий и куртизанка, начинайте свой рассказ! Какие тайны открылись вам в этот чудесный вечер? Через какие злоключения вам пришлось пройти, прежде чем вы переступили порог школы славного Пифагора? Друзья, давайте выпьем и послушаем!

Первой слово взяла проститутка:

– Ну что ж… Этот ловкий священнослужитель с повадками завзятого повесы постучался в дверь моей комнаты в Ньюнхэме ровно в восемь и в качестве пароля вручил мне очаровательную розу. Признаюсь честно, я всегда была неравнодушна к мужчинам в сутане, вот хотите верьте, хотите нет. Остается только удивляться, Адам, как ты об этом пронюхал! Я все детство провела в католической школе для девочек и, видимо, как раз оттуда вынесла свои извращенные пристрастия… Как бы то ни было, я впустила его и угостила чашкой кофе, а он тем временем выдал мне свой ключ: «Я – край земли». Мы повертели данную фразу так и этак, но нам подобное действие не особенно помогло. Между тем я сама, как и велела инструкция, упрятала свой конверт под чулок. Вы бы видели, друзья мои, как он пялился все время на то место! А потом вдруг предложил заменить кофе чем-нибудь покрепче. И что ж вы думаете, господа… Я не была бы проституткой, если б не согласилась!

Викарий поднял руку, давая своей спутнице знак немного помолчать, и сам продолжил рассказ:

– После того как мы пропустили по стаканчику, моей подружке пришла в голову блестящая идея наконец вскрыть и ее конверт. И в нем нам открылась таинственная фраза: «Буквально в нескольких шагах от Войтылы». Вот я вижу, как вытянулись у вас всех лица, неучи! А я недаром надел на себя миссионерский воротничок! Мои познания в теологии и географии весьма быстро навели меня на мысль о том, что Войтыла – это папа римский, [10]10
  Речь идет о Кароле Йозефе Войтыле – понтифике Иоанне Павле II, скончавшемся в 2005 г.


[Закрыть]который живет не где-нибудь, а в Ватикане. А что лежит буквально в нескольких шагах от Ватикана – причем в какую бы сторону вы ни отправились? Правильно, Рим! Проблема в том, что Рим никак не назовешь концом света…

– Поэтому мы отбросили первоначальную идею и двинулись в наших поисках дальше, – перехватила у викария эстафету проститутка. – И вот, господа, к чему мы в итоге пришли. Не надо быть большим любителем прикладной филологии, чтобы провести параллель между словом «поляк» – ведь папа Войтыла был именно поляком – и словом «полюс». [11]11
  В английском языке слово poleимеет двойное значение – «поляк» и «полюс».


[Закрыть]А это уже гораздо интереснее, не находите? Ведь, как известно, полюс – будь то Северный или Южный – легко назвать концом света и земли, не так ли? Подумав об этом, мы вновь вытащили на свет божий словосочетание «буквально в нескольких шагах»…

– Капитан Отс! – торжествующе взревел рыцарь, радуясь тому, что опередил со своей догадкой всех остальных. Убедившись, что первенство осталось за ним, он сделал неторопливый и большой глоток из своей кружки, утер пижамой губы и объяснил: – Ведь именно он в одной из полярных экспедиций пожертвовал собой – ушел из палатки, чтобы не стать обузой для своих товарищей. И произошло это совсем недалеко от полюса!

– Ты гений, бравый крестоносец! – воскликнул викарий. – Вспомнив печальную судьбу Отса, мы почти сразу же поняли, что наш путь лежит в Кембриджский институт полярных исследований имени Скотта, что на Ленсфилд-роуд.

– Браво! – сдержанно проговорил Адам.

– Вот туда-то мы и направились, – вновь продолжила проститутка. – А оказавшись на месте, сверились со следующей подсказкой, которая представляла собой короткий шифр «QAPVD» и содержала указание: «Расшифруйте фразу и принесите мне ее слова».

– Мы обыскали там все, – сказал викарий. – Заглянули под каждый камень, а в итоге обнаружили искомую надпись прямо на фасаде института: «Quaesivit arcana poli videt dei».

– Что это значит? – спросила заинтригованная Кэтрин.

– Это изречение было произнесено на могиле Скотта одним из его учеников, – ответил викарий. – «Он стремился открыть секреты полюса, а узрел тайный лик Господа». Вот эти-то слова мы и притащили сюда в нашем клюве, Адам!

Тот зааплодировал, и все остальные тут же присоединились к шумной овации.

– А какое тайное желание вам пришлось исполнить?

Викарий и проститутка на мгновение переглянулись.

– Ну… мы хотели, но у нас не хватило духу. Честно, – проговорил священник.

– Так я и поверил! – с хохотом воскликнул Адам. – Ладно, это не так важно. В одном из ваших конвертов вы должны были обнаружить карточку, покрытую узором из точек и линий, напоминающим чем-то небесное созвездие, не так ли?

Викарий утвердительно кивнул и тут же продемонстрировал собравшимся этот узор.

– Пожалуйста, выпиши обнаруженное вами латинское изречение сверху вниз и слева направо. Каждая точка должна соответствовать одной букве. Без пробелов. А когда сделаешь это, назови мне буквы, через которые проходят линии.

Викарий сделал то, что от него просили, и вслух назвал отмеченные буквы:

– I, A, R, A, N, О, I…

Все собравшиеся также пытались изобразить в своих блокнотах рисунок викария. Адам ходил между ними, заглядывая каждому через плечо, словно строгий учитель во время диктанта.

– Чуть забегая вперед, скажу, что в рассказе каждой из пар о пережитых ею приключениях должно присутствовать упоминание об… отсутствии чего-то важного, о неудаче, об утрате. Что это могло бы быть в вашем случае, друзья? – вдруг проговорил Адам.

– Скотт и Отс не вернулись из своих экспедиций! – вновь первым подал голос рыцарь, решивший, похоже, быть в этот вечер лучшим в классе. – Оба погибли. Это ли не утрата?

– Благодарю тебя, храбрый храмовник! – торжественно произнес Адам. – Совершенно верно, история, открывшаяся викарию и куртизанке, явно свидетельствует о трагических жертвах, понесенных британской наукой на рубеже веков. Браво! Что ж, а теперь, дамы и господа, я вновь попрошу вас наполнить свои кружки и бокалы… Послушаем, что нам расскажет ведьма! До сведения тех, кто не знает, спешу довести один печальный факт – добрый волшебник принял на себя обет молчания, который будет держать до десяти часов вечера, так что мы его сейчас не услышим.

Кэтрин весьма подробно живописала приключения, которые выпали на их с Робертом долю. Рассказала даже о своем тайном желании хорошенько пообжиматься с симпатичным магом за оградой церковного кладбища и о том, как оно у нее немедленно исчезло после встречи со зловещим сторожем.

– Итак, ваша фраза звучала так: «Hie est enim sangus meus novi testamenti», дальше пропуск слова и, наконец, «peccatos», – громко провозгласил Адам. – Давайте не будем морочить себе голову тем, что идет после слова «testamenti». Смысл второй части фразы искажен. Итак, с отсутствием чего мы имеем дело на этот раз?

– Ну, это очевидно – с пропуском целого слова! – тут же проговорила Кэтрин.

– Верно. Выпиши первую часть фразы на своей карточке с точками и назови буквы, которые окажутся соединены линиями.

Кэтрин сделала это.

– У меня вышло: M, N, I, V, – сказала она наконец. Не так много букв, как у викария.

– Блестяще! А теперь послушаем наконец рыцаря и даму его сердца!

– Для начала повторюсь: ты порядочная скотина, Адам! – проговорил рыцарь, но уже без злости в голосе. – Я чуть не сдох от ужаса сегодня, а все из-за твоих шуточек.

– Ну не пристало рыцарю признаваться в трусости, не пристало!

– А я бы за такие шуточки тебя повесил!

– К делу, господа, к делу! Мы слушаем ваш увлекательный рассказ.

– Итак… – начала девица. – Этот парень явился ко мне в своей пижаме и белой хламиде строго в назначенное время. Роза и все дела… Начали мы, понятное дело, с его подсказки, которая представляла собой строчку из Библии: «Сын человеческий! Обрати лице твое к Богу в земле Магог». [12]12
  Книга пророка Иезекииля, 38:2.


[Закрыть]Как видите, наводка весьма ясная. Холмы Гог-Магог раскинулись сразу за Кембриджем, если смотреть на юго-восток. Но с другой стороны, по холмам гулять можно долго. Нам требовалась более точная подсказка. И мы отыскали ее в моем конверте в виде некоей, с позволения сказать, баллады:

 
Я житель сего места,
Я – дух его, легенда!
И нет такого мага,
Чей жезл меня бы упокоил!
Лишь воину сие под силу,
Как предрекал Гервасий Тилберийский…
Приму я вызов в ночь луны…
И выйду на поляну…
В огне арабской вязи…
На меловых боках…
О, воин, ты найдешь меня!
 

– У меня всегда неплохо шли дела в изучении мировой литературы, и я помню, что Гервасий Тилберийский сочинил в тринадцатом веке книжку, дабы позабавить своего властителя. Отчасти тот трактат являлся познавательной энциклопедией, отчасти – сборником сказок и легенд со всего мира. Для нас было совершенно очевидно, что хорошо бы раздобыть книжонку, но где ж ее возьмешь в столь неурочный час? И нам ничего не оставалось, как, положившись на удачу, двинуть в сторону холмов Гог-Магог. А для начала мы хорошенько рассмотрели местную карту и почти сразу же наткнулись на подсказку! Уондлбери! «И нет такого мага, чей жезл меня бы упокоил!» [13]13
  Обыгрывается созвучие географического названия Уондлбери ( Wandlebury) с английскими словами «жезл» ( wand) и «упокоить» ( bury).


[Закрыть]Что ж, Адам, должна признаться, что ты хитрый сукин сын! Воздаю тебе должное! На одной из вершин Гог-Магог есть древнее городище Уондлбери, и вот туда-то мы и намылились, поймав на дороге такси.

– Водитель, помнится, с ходу принялся нас расспрашивать, какого черта мы забыли там в такой промозглый вечер, – продолжил рассказ рыцарь. – Мы ответили ему, что пишем курсовую по литературному наследию Гервасия, и зачитали нашу балладу. Он тут же оживился и спросил, понимаем ли мы, о какой именно легенде идет речь. Мы, разумеется, черта лысого что понимали. И он рассказал. Оказывается, местные люди верили, что, если в лунную ночь воин выйдет на поляну в центре Уондлбери и произнесет вслух условную фразу, перед ним возникнет призрак рыцаря на черном боевом коне и воину придется сразиться с ним не на жизнь, а на смерть.

– Мой приятель оказался воином в самом прямом смысле этого слова, – снова вмешалась девица. – Он проходит подготовку на армейских курсах офицеров запаса. Вспомнив об этом, я на всякий случай поинтересовалась у таксиста, что же это за условная фраза. Тот ответил: «Черный всадник, появись!» И добавил: мол, не вздумайте, ребята, произносить эти слова ради шутки – потом, мол, пожалеете.

– Он довез нас до самого Уондлбери и сказал, что подождет на стоянке, – вновь взял слово рыцарь. – Ну и пустынное же, скажу я вам, там местечко! И холод стоит просто собачий! Мы принялись бродить вокруг в поисках ответов на наши вопросы и в какой-то момент окончательно задубели. Дама сердца даже поинтересовалась, нет ли у меня, часом, тайного желания окоченеть в эту ночь, потому что-де у нее такого желания нет совершенно. И тут я вдруг подумал, что мне всегда хотелось испытать себя в настоящем фехтовальном поединке. Ты, Адам, ведь знаешь – я прилично фехтую. И меня с детства занимал вопрос: а каково было мастерство рыцарей и мушкетеров прежних времен? А тут мы как раз оказались на поляне и узнали о том, что именно на ней родился знаменитый Годольфин! Вы хоть знаете, кто это такой?

Все покачали головами, а Адам хитро прищурился.

– Господи, что за невежды! Раньше на территории Уондлбери было имение графа Годольфинского. Его особняк обрушился в пятидесятых, но конюшни сохранились до сего времени. Вот там-то и прожил всю жизнь и похоронен знаменитый арабский скакун Годольфин – возможно, лучшая скаковая лошадь всех времен и народов! Именно от него ведут свою родословную самые именитые победители королевских скачек. Годольфин и еще два жеребца положили начало всей породе британских чистокровных скаковых.

Рыцарь сделал паузу, чтобы глотнуть еще пива, и этим тут же воспользовалась его спутница:

– Итак, мы поняли подсказку про Уондлбери, про арабскую вязь и вышли на искомую поляну. Но что делать дальше, не знали. Вы бы видели эту поляну! На ней можно заблудиться! И вот тут-то мой красавчик вдруг ни с того ни с сего решил воплотить в реальность свою детскую мечту.

– Что он сделал? – быстро спросил Адам.

– Да ничего… Он просто зычно гаркнул в ночное небо: «Черный всадник, появись!» А вслед за этим…

Рыцарь коснулся ее руки, давая понять, что теперь пришла его очередь говорить.

– А вслед за этим я увидел Годольфина. Клянусь небом, я его увидел! Он замер у стены конюшни и смотрел точно на меня! Глаза в глаза! Из ноздрей его валил белый пар, словно он гнался за нами два дневных перехода. Клянусь матерью, никогда еще я не был так напуган! Вот я и хочу спросить тебя, Адам, скотина, сколько ты выложил за этот трюк?

– Не отвлекайся, храбрый рыцарь! Что случилось затем?

Кэтрин подошла к даме его сердца и спросила:

– А ты что-нибудь видела?

– Видела. Я не уверена, что это была лошадь, но там явно что-то было. Черное и огромное. И сердце у меня упало в пятки точно так же, как и у него.

– Может быть, это просто фермерская лошадка, которая забыла вовремя прийти домой? – предположил викарий.

Роберт сделал в своем блокноте торопливую надпись и передал ее Кэтрин.

– Мой добрый волшебник считает, – сказала та вслух, пробежав глазами по строчкам, – что Адам подкупил двух местных, чтобы те спрятались за конюшней, обрядившись в костюм лошади из реквизита студенческого театра, и, когда настанет удобный момент, как следует напугали наших друзей.

– Как бы то ни было, а нас с поляны будто ветром сдуло. Мы мчались без остановки вплоть до автостоянки. Я до сих пор вижу перед глазами ухмыляющуюся физиономию нашего таксиста, – буркнул рыцарь. – Кому ты заплатил и сколько, Адам? Скажи мне, я не отстану!

– А был ли черный всадник? – безмятежно поинтересовался хозяин вечеринки. – Сдается мне, что не было. Что ж, придется мне попросить мои деньги назад!

– Ты гад!

Все дружно расхохотались. Улыбки появились даже у рыцаря и его дамы сердца, которые, похоже, окончательно отогрелись.

– Что ж, друзья, я предлагаю начислить вам несколько призовых очков за пережитый стресс, – объявил наконец Адам. – Но вы, надеюсь, поняли уже, какую фразу вам следует занести на перфокарту?

– Я еще не полный идиот, – отозвался рыцарь. – «Черный всадник, появись».

– И какие буквы оказались соединены линиями?

– T, C, M, O.

– Минуточку! – вдруг воскликнула девица. – В балладе была еще одна наводка, которую мы так и не разгадали. «В огне арабской вязи… На меловых боках». С вязью, положим, все выяснилось, а при чем тут мел? Ведь конь-то оказался вороной!

– Что ж, охотно объясню, – с улыбкой ответил Адам. – На дальней окраине Уондлбери, до которой вы, похоже, так и не добрались, высится изваяние из окаменевшего мела: лошадиная упряжка, которой правит богиня с тремя грудями. Одни говорят, что этой статуе несколько тысяч лет, другие утверждают, будто это новодел. Фермер, отрывший ее из земли в пятидесятых, мог запросто сваять ее сам, ради смеха. Ведь легенды о богине с тремя сосцами, которая правит лошадьми, в этих местах действительно существуют еще с дохристианских времен.

– В самом деле?

– Кстати, примечательная деталь. Если провести воображаемую линию, соединяющую это изваяние со зданием конюшен в Уондлбери, и затем продолжить ее, то она пройдет прямехонько через Институт полярных исследований имени Скотта и через Круглую церковь. И еще одна пикантная подробность: говорят, на поляне в Уондлбери захоронена золотая колесница. То место исполнено таинственной силы, можете мне поверить.

– И ты нас туда послал с легким сердцем, мерзавец!

Не обратив внимания на последнюю реплику рыцаря, Адам хлопнул в ладоши, требуя тишины.

– Дамы и господа! На часах почти десять! А это значит, что мы в одном шаге от провозглашения нового студенческого общества! Но для начала нам необходимо избрать его девиз, как вы считаете? И почему бы не воспользоваться для этого теми пятнадцатью буквами, которые мы отыскали на перфокартах и которым до сего момента не нашли никакого осмысленного применения? Итак, у нас на руках пятнадцать букв. Девиз нашего общества будет состоять из трех слов: первое будет начинаться на О, второе – на V и третье на – А!

– На латыни?

– Разумеется, на латыни! За работу, друзья! Надеюсь, вы все прилежно изучали латынь и вскоре поразите меня своими фантастическими вариантами!

Все тут же вновь склонились над своими блокнотами и яростно зашептались.

– А пока вы заняты, позвольте зачитать вам манифест нового общества:

Нас, здесь присутствующих и нижеподписавшихся, объединяет страсть к разрешению всевозможных загадок и логических головоломок путем устройства и организации интеллектуальных викторин. Мы, постигатели небанальной мудрости, отделенные от внешнего мира и самих себя масками, тайнами и загадками, не остановимся ни перед чем, идя по увлекательнейшему Пути познания природы.

– А ты уже придумал название для нашего общества, Адам?

– Мы придумаем его вместе. Наши приключения и открытия укажут нам на него.

– В таком случае не мешай и дай нам определиться сейчас хотя бы с девизом!

Роберт и Кэтрин выписали в три строчки те наборы букв, которые открылись их паре и двум остальным: I, A, R, A, N, О, I – у Института полярных исследований, M, N, I, V – у Круглой церкви и T, C, M, O – на поляне Уондлбери. Пока карандаш Роберта несмело порхал над листом бумаги, намечая возможные словесные комбинации, Кэтрин просто заглядывала ему через плечо и нервно теребила в руках свой ведьминский колпак.

– Эй, волшебник, у тебя хорошо с латынью?

Роберт оглянулся и специально для нее торопливо начеркал в блокноте:

Воин одолеет черного призрака… Подвиги Отса и Скотта олицетворяют спасение жизней товарищей… Самопожертвование Пеликана сильнее греха… Любовь Пеликана к птенцам оказывается сильнее всего на свете.

И вдруг Роберт все понял. Пятнашки мгновенно сложились в красивый и единственно возможный узор. Он изо всех сил вцепился в руку Кэтрин и набросал в блокноте крупными буквами искомую фразу.

– Ура! – воскликнула Кэтрин. – Мы первые!

Вокруг них тотчас же образовалась толпа. Адам, усмехнувшись, глянул на часы. А потом показал их Роберту, дав ему знак, что пробило как раз десять. И в следующую секунду Роберт и Кэтрин в один голос воскликнули:

– Omnia vincit amor!

– А, черт… – пробормотал викарий, досадуя на себя за то, что проиграл в негласном споре.

– Воистину так! – крикнул Адам.

– Все побеждает любовь! Все побеждает любовь! – ликовала Кэтрин. Она повисла у Роберта на руке и закричала: – Ты мой герой, волшебник, ты мой личный кумир!

Адам смеялся так громко и неудержимо, что Роберту казалось – еще секунда, и он воспарит над ними всеми, хлопая в ладоши и отплясывая в воздухе ногами заразительную джигу.

– Браво, Кэтрин Рота и Роберт Реклис! – провозгласил он. – А теперь, дамы и господа, пришло время сбросить маски!

Роберт из-за затянувшегося узла так и не смог снять свое шутовское забрало, а лишь стянул его с лица, и оно повисло на шнурке у него за спиной. Кэтрин впервые взглянула на него без маски и весело улыбнулась, всплеснув руками:

– Привет, красавчик!

Она звонко чмокнула его в обе щеки и крепко обняла. Она была прекрасна, ослепительно красива…

Рыцарь оказался студентом третьего курса факультета естественных наук, его дама сердца – второкурсницей медицинского факультета, викарий и проститутка – географом и выпускницей лингвистического отделения. Кстати, Роберт тут же узнал в ней также и приму студенческого театра. Члены нового общества дружно поприветствовали друг друга звоном кружек и бокалов.

– И последнее… – вдруг перекрыл всеобщий гвалт голос Адама. – Давайте проанализируем еще раз все те приключения, которые выпали на долю трех наших пар, и назовем имя зверя, образу которого в наибольшей степени соответствует все пережитое.

Девушка из Ньюнхэма начала рассуждать вслух:

– Край земли – терра инкогнита, населенная существами сказочными, мифическими… Похожими на коней… Известными своей целительной силой… Олицетворяющими собой девственную чистоту, целомудрие… Ну? Что молчите? Похоже, я тут самая умная…

– Пегас? – рыкнул рыцарь, все еще не вышедший из образа школьного отличника.

– Носорог? – робко подал голос Роберт.

– Болваны! – воскликнул было Адам.

Но его голос тут же был перекрыт остальными, сказавшими в один голос:

– Единорог!

– Господи, наконец-то! – Хозяин вечеринки наградил догадливых соратников аплодисментами.

Так в Кембридже было создано студенческое общество «Единорог». Спустя несколько месяцев Адам с отличием окончил университетский курс и своей волей распустил соратников. Но говорят, что общество и сейчас еще живо. Оно просто эволюционировало. Однако цели и методы у него остались прежние…

Нью-Йорк,

26 августа 2004 года