Текст книги "Стражи земель. Доспехи демона"

Автор книги: Маркус Хайц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 37 страниц)

Глава 7

Потусторонние Земли, в семидесяти четырех милях от Черного Ущелья, зима 6491 солнечного цикла

Два столь непохожих гнома подъехали к хижине. Домик казался заброшенным.

Боиндил до сих пор не понимал, почему Златорукий решил, что кто-то устроил здесь засаду. Посмотрев вперед, Бешеный нетерпеливо поерзал в седле.

От входа их отделяло всего тридцать шагов, а никто так и не показался.

– Ты уверен, книгочей? – спросил Боиндил, делая вид, что рассказывает анекдот. Своим притворным смехом он хотел обмануть разбойников.

Повернувшись к другу, гном увидел, что у того на доспехе вспыхнуло две руны.

Лицо Тунгдила расплылось в улыбке.

– Сейчас начнется. Будь готов.

– А что, если это просто безобидные путники?

– Которые сидят в холоде? И не выходили наружу уже несколько дней? – возразил Златорукий.

– Они… – начал Боиндил, но осекся. У него не было разумных объяснений.

Животные остановились в паре шагов от хижины, гномы спешились.

– Что теперь? – осведомился Бешеный, привязывая пони к железному кольцу перед дверью. Узел гном затянул некрепко, чтобы в любой момент можно было развязать. – Ломим внутрь?

– Нет, – решительно качнул головой Тунгдил, обнажая Кровопийцу. – Нужно постучать. – Он язвительно указал на боек молота. – Вот этим.

– Отлично! Начинаем! – Боиндил оставил трубку у входа, чтобы не повредить в бою, достал любимое оружие и с силой ухнул молотом в дверь.

Замок разлетелся от могучего удара, дверь слетела с петель и с грохотом упала на пол.

Боиндил в своей привычной манере ворвался в комнату с боевым кличем на устах… и замер, глядя на пустые лавки и столы. В хижине было холодно, Бешеный не заметил никаких признаков того, что тут кто-то недавно останавливался.

– Вот те на, – разочарованно пробормотал он. – Эй, книгочей! Ты, похоже, ошибся! Иди, сам посмотри!

Но сзади было тихо.

Боиндил обернулся. Друга не было видно.

– Что, во имя Враккаса, здесь происходит? – возмутился Равнорукий.

В хижине послышался какой-то звук. Гном замахнулся молотом и прищурился.

– Книгочей?

Он принялся медленно обходить комнату: нет ли золы в камине? Следов на дощатом полу? Но ничего такого не заметил.

– Призрак, дух гор, – пробормотал Боиндил, глядя на одинокую копченую колбаску, висящую под потолком уже явно не первый солнечный цикл. – Книгочей, ты где? Смотри, не напорись случайно на мой молот!

Боиндил добрался до печи, та была покрыта толстым слоем инея. В очаге уже давно ничего не готовили.

Шнур, на котором висела колбаса, скрипнул. В хижине не сквозило, но колбаса начала раскачиваться. Присмотревшись, гном заметил, как дрожит потолочная балка, и ухмыльнулся. «Вот где эта крыса!» Тот, кто устроил засаду, спрятался в соломенной крыше.

– Книгочей? – повторил Бешеный, осторожно открывая заслонку печи и просовывая шип на бойке между досками потолка.

Подпрыгнув, он повис на рукояти молота. Балка треснула от его веса.

Солома посыпалась на пол, облако пыли застило Боиндилу глаза, показалось, что Равнорукий заметил наверху какое-то движение. Думая, что Тунгдил ответил бы ему и на крыше прячется враг, гном нанес удар.

Металл со звоном ударился о металл – боек парировали. Шип, судя по всему, развернули, и Бешеному пришлось сжать пальцы, чтобы молот не выхватили у него из рук.

Солома и куски грязи дождем падали на Боиндила, но он продолжал нападать. Судя по размерам противника, это был… гном!

– Книгочей, ты? – на всякий случай переспросил Бешеный, останавливаясь.

Это была ошибка.

Узкий клинок, скорее напоминавший тонкую металлическую полосу, появился прямо перед ним. Боиндил едва успел уклониться – острие чуть не пронзило ему грудь. Оружие пробило накидку, кольчугу и меховой подкольчужник и вонзилось в ключицу. В плече вспыхнула боль.

Бешеный в ярости зарычал, чувствуя, как из раны течет кровь. Впрочем, это была всего лишь царапина. Рука нормально двигалась, дыхание не причиняло боли.

Перехватив рукоять молота, гном бросился на противника. Он вертел оружие над головой, надеясь, что рано или поздно сумеет сразить врага.

– Не смей прятаться, трус! – рявкнул он наконец, выбираясь из облака пыли.

Глаза слезились, к горлу подступал кашель.

У двери гном увидел какую-то фигуру.

– Стой! А ну, стоять! – Боиндил ринулся вперед и, преследуя врага, выбежал из хижины.

Но там никого не было.

– Как, Тион тебя побери…

Гнома ударили сзади по голове. Шлем спас от верной смерти, но этого было достаточно для того, чтобы Бешеный потерял равновесие.

– Нападаешь сзади, конечно, это ты можешь! – возмутился он. Глаза уже начала затягивать алая пелена. – Ну, выходи на бой! – Боевое безумие было совсем близко.

Противник спрятался за дверным проемом. На нем был черный кожаный шлем с серебряной вышивкой, доспех тоже был кожаным, с такими же узорами, но укрепленный пластинами из тиония. Колени закрывала пластинчатая юбка, как было принято у племени Третьих.

– Ты посмотри, гномоненавистник! Чего это тебя занесло сюда? – Боиндил протер глаза и увидел под ногами Третьего свою трубку. Она была раздавлена. – Орчье дерьмо! И как я теперь буду курить? – Сцепив зубы, он зарычал от ярости. – Но все равно! Я знаю, кто сейчас сляжет!

На краю крыши появился Тунгдил. Гном сжимал в правой руке обнаженный меч. Бешеный не мог не заметить, насколько впечатляюще выглядит друг.

– И, что еще важнее, как он пробрался через Коричневые горы, мимо крепости Четвертых? Нам нужно отыскать проход, пока это не сделал кто-то еще.

– Погоди, книгочей. Я с удовольствием забросаю его вопросами. – Боиндил поднял молот. – И не только вопросами.

Он ринулся на Третьего, сжимавшего в правой руке меч, а в левой – щит. Вернее, его оружие лишь напоминало меч – снизу лезвие было широким, чтобы можно было парировать сильные удары, а к концу сужалось. Так оно могло проникать под пластины доспеха.

– Я твой недомеч на две части разломаю! – рявкнул Бешеный, нанося удар с разворота. Он полагал, что в таком случае молот не удастся парировать.

Но Третий и не собирался этого делать. Отпрыгнув в сторону, он поднял руку со щитом, и Боиндил слишком поздно заметил, что в него что-то швырнули.

Перед ним взметнулось какое-то черное облако, глаза тут же заслезились. Гном временно ослеп. Дышать было больно. Равнорукий закашлялся, задыхаясь.

Но боевое бешенство уже проснулось в нем, и Боиндил не мог сдержаться. В безумии он размахивал молотом, чувствуя, как силы покидают его. Тело свело судорогой, гном осел на землю.

Бешенство отступило, снег набился в глаза, и когда Боиндил поднял голову, то по крайней мере разглядеть что-то смог. Он сплюнул и увидел, что слюна черная.

А Тунгдил сражался с Третьим. Сталь ударялась о сталь, звон эхом отдавался в горах, гномы кружили в дуэли, словно в танце. Движения и маневры атаки, которыми пользовались оба гнома, не имели ничего общего с привычным для Боиндила искусством фехтования. Он видел такое в первый раз.

Казалось, что дерутся два брата. В черных доспехах гномы выглядели очень похоже, только оружие отличалось.

Тунгдил нанес противнику сильный удар. Щит Третьего уже сломался, острие странного меча отлетело в снег, доспех прорвался в трех местах. Из ран капала кровь.

Поднявшись на ноги, Боиндил с трудом вздохнул и замахнулся молотом.

– Подожди, книгочей! Сейчас я тебе помогу! – крикнул он. – У меня еще есть что показать этому любителю юбок!

Тунгдил пропустил удар, лезвие меча коснулось его доспеха. Полыхнула яркая молния, послышался крик. Третьему пришлось выпустить рукоять оружия, клинок упал на снег, послышалось шипение. Вверх поднялось облачко пара.

Нападавший отпрянул на три шага, поднимая левую руку. Он произнес какое-то слово на неизвестном Боиндилу языке, напоминавшем говор альвов… и руны на доспехе Тунгдила вспыхнули! Златорукого окутало золотистое свечение.

Заслоняясь от яркого света, Бешеный ринулся на врага.

– Убирайся прочь, ты, подонок!

Но когда гном добежал до того места, где он в последний раз видел Третьего, на снегу остались лишь следы, ведущие к обрыву.

Посмотрев вниз, Боиндил увидел катящуюся по склону маленькую фигурку. Вскоре Третьему удалось подложить под себя обломок щита и спуститься с горы, как на санках. Это растревожило сон гор, с вершин вниз устремилась снежная лавина.

– Эй, юбочник! Недолго же тебе помогал твой бог Тион! – злорадно крикнул ему вслед Бешеный. – Да заберет тебя Белая Смерть! – Он увидел, как Третьего накрыло волной лавины.

Ухмыляясь, Боиндил повернулся к другу.

– Жаль только, что мне не удалось задать ему пару вопросов, – он погладил рукоять молота, – и заставить его познакомиться поближе с моим оружием. А ты оставил бы его в живых, книгочей?

Но Тунгдил не ответил. Он не двигался.

Предчувствуя неладное, Бешеный подбежал к товарищу и поднял шипом молота забрало на его шлеме. Глаза гнома остекленели, лицо было совершенно расслабленным.

– Ох, во имя Враккаса! Что он с тобой сотворил? – Боиндил постучал по доспеху. – Или все дело в этом тионии? У черного металла есть свои недостатки.

Зачерпнув пригоршню снега, Бешеный бросил ее Тунгдилу в лицо. Ресницы Златорукого затрепетали, взгляд прояснился.

– Ага, очнулся. – Боиндил с облегчением вздохнул.

– Ну как тебе сказать… – Тунгдил покраснел от напряжения. – Я пытаюсь пошевельнуться, но кольчуга не дает мне этого сделать!

– Что? – Бешеный отставил оружие, схватил Тунгдила за правую руку и резко дернул вниз.

Наручи остались на месте, словно прибитые к коже. Гном зашатался и ничком повалился в снег.

– Отлично, Боиндил, – саркастически пробормотал он. – Теперь я тут замерзну.

– А что, лучше утонуть в собственной моче?

– По-моему, это не смешно, Бешеный!

– Ладно, не волнуйся, вытащим мы тебя. Только не здесь. – Боиндил посмотрел на бефуна. – Он дотащит тебя до дома, потом я привяжу тебя к пони и пронесу внутрь. Разведу огонь, и мы подумаем, что нам делать.

Так он и поступил.

Вскоре Тунгдил уже лежал перед пламенем, игравшим в камине. Он до сих пор не мог пошевелиться, заточенный в странную тюрьму. Выломанную дверь Боиндил осторожно прислонил к косяку и подпер столом, чтобы защититься от ветра, а потом приготовил из припасов простую, но вкусную еду.

– Мне тебя покормить? – предложил он, ухмыльнувшись.

Несмотря на тревогу оттого, что с кольчугой он ничего не сможет сделать, Бешеный чувствовал некоторое злорадство. Этот доспех утратил для него свое мрачное очарование.

– Оказалось, что это просто куча бесполезного металла, – пробормотал он.

– Нет уж, кормить меня не надо, – ответил Тунгдил. – Кто знает, куда могут упасть кусочки еды, – проворчал он, глядя на дыру в потолке и колбасу, присыпанную соломой и пылью.

Бешеный трескал со здоровым аппетитом.

– А с тобой такое уже случалось, книгочей? – полюбопытствовал он.

– Нет. Но раньше мне и не приходилось вступать в бой с Третьим, который владеет альвийским, – раздраженно выдохнул Златорукий.

Боиндил задумчиво жевал. «Если можно заставить этот доспех окаменеть, произнеся фразу на языке черноглазых, то кто же выковал его? Кто носил эту кольчугу до Тунгдила?» В прежние времена его другу и в голову бы не пришло напялить на себя доспех, явно сработанный прислужниками Зла. Затем взгляд Бешеного обратился к Кровопийце. Может быть, он ошибается? В конце концов, Тунгдил же взял альвийский меч и перековал его на свой лад… Это навело на следующие размышления: а что, если во всем виноват меч? Из-за оружия альвов друг мог измениться подобным образом. Хотя сейчас с трудом верилось, что Златорукий может вселить страх в чье-то сердце.

– Я надеюсь, тебе хоть отлить не нужно? – осведомился Боиндил.

– Пока что нет, – буркнул Тунгдил.

– Я мог бы перевернуть тебя вниз головой, тогда гномьи воды вытекут из шлема.

– Ну уж нет!

– А то! – Бешеный расхохотался.

– Во имя Окаянных! Если бы я только знал, как развеять эти чары!

У Боиндила рот распахнулся от изумления, недожеванные крошки хлеба посыпались на пол.

– Третий наслал на тебя заклятье? Гномоненавистник, который умеет пользоваться магией? – Бешеный потянулся за чаем. – Да поможет нам Враккас! Это поразительно!

– Нет, это не совсем магия… Что-то вроде… приказа, – попытался объяснить Златорукий.

– А-а. Как с пони, да? Я говорю: «Стоять!», и он останавливается. Но зачем придавать такое свойство доспеху? – Равнорукий указал ложкой на тиониевую кольчугу.

– Для того чтобы владелец доспеха был уверен, что никто его не заберет, – вздохнул Тунгдил. – Это долго объяснять.

– Ну, времени у меня предостаточно. – Бешеный облизал ложку. – И у тебя, кстати, тоже, книгочей.

– Хватит меня дразнить, Тион побери!

– Если я правильно понимаю, то такое может случаться впредь, верно? Например, если тебе придется вступить в бой с альвом. А это, – Боиндил наставительно поднял палец, – весьма вероятно. По крайней мере в Потаенной Стране. – Он покосился на руны. – Как только чары спадут, тебе стоит снять доспех. Когда-то же это произойдет. – Гном шутливо подмигнул. – В крайнем случае я потащу тебя обратно в Преграду. В моей кузнице можно будет что-то сделать с этой роскошной грудой тиония. У меня там во-от такие молоты. – Он широко развел руки.

– Это не поможет. – Златорукий закатил глаза. – Эту кольчугу нельзя снять! – Он резко дернулся, пытаясь подняться, но доспех не шелохнулся.

– Хочешь сказать, на тебе теперь до конца жизни можно будет кататься, как на санках?

– Тебе что, нравится надо мной издеваться? – возмутился Тунгдил. – Посочувствовал бы, что ли. А то сидит тут и веселится!

– Да не веселюсь я. Я просто отметил, что есть определенные неудобства в том, что ты разгуливаешь в доспехе с бабьим характером. Уверен, ты согласен со мной. – Сунув в рот последний кусочек хлеба, гном поднялся. – Знаешь, мне в голову пришла одна идея, – пробормотал Боиндил, доставая молот и становясь напротив Тунгдила. – Может, этот доспех и вправду как сварливая баба: если тебе от нее что-то нужно, раздразни ее.

– Эй, ты что надумал? – изумленно уставился на него Златорукий.

– Раздразнить этот доспех. Разозлить его посильнее. – Бешеный замахнулся, целясь в грудь. – Может быть больно, но я делаю это из добрых побуждений, книгочей.

Златорукий задергался внутри доспеха.

– Нет, Боиндил! Подожди! Я придумаю, как…

– Закрой глаза. Сейчас опять полыхнет! – радостно заявил Бешеный и обрушил боек молота на грудь Тунгдила.

Потаенная Страна, бывшее королевство Вейурн, остров Озергорд, зима 6491 солнечного цикла

Тихонько выругавшись, Родарио попытался спрятаться в темноте.

Он боялся, что стражники начнут стрелять. Откуда им было знать, что он просто любопытный актер, а не охотник за головами, который хочет получить вознаграждение за поимку Койры?

Оцепенев, Седьмой ждал, что будет дальше. Он даже объясниться с ними не мог – эхо в шахте превратило бы его слова в неразборчивое бормотание.

Крики наверху стали громче, послышались тревожные сигналы горнов.

Родарио бросило в холодный пот. При других обстоятельствах он был бы польщен таким вниманием, но в его положении вряд ли можно наслаждаться происходящим.

Голубоватое свечение на дне шахты угасло, Койра опустилась на доски на дне рядом со своей одеждой. При этом она развернулась, чтобы оказаться лицом к стене, так что Родарио еще раз смог разглядеть ее. Он любовался красотой принцессы, наблюдая, как девушка одевается, и думал о том, что влюбился.

Затянув ремень, Койра поспешно подошла к кабине и дернула рычаг. Кабина начала подниматься.

Родарио тоже потянуло наверх, поэтому удалось избежать утомительного подтягивания по канату. Молодого человека пугало только то, что наверху виднелось колесо, через которое проходил трос.

Светлый прямоугольник проема приближался, Седьмой наблюдал, как туда движутся тросы. Он попал под струю ледяной воды и сжал зубы, чтобы не вскрикнуть от неожиданности. Достигнув проема, Родарио качнулся в сторону и прыгнул.

Приземлившись, актер взмахнул руками и поспешно шагнул вперед, пытаясь восстановить равновесие. К его облегчению, оказалось, что его никто не ждет. Тревога поднялась не из-за Седьмого.

В проеме появилась гондола. Открыв дверцу, Койра удивленно уставилась на лицедея.

– Что вы тут делаете? – Она застегнула последнюю пуговицу на блузке.

– Жду вас, – непринужденно ответил Родарио.

«Ах, если бы ты только знала, что я любовался тобой…»

Он покосился на ее перчатки. Они ничем не отличались от обычных, на ткани не было рун или каких-то символов. Может быть, принцесса просто торопилась и потому не стала снимать одну из них?

Койра заметила, что с одежды Родарио стекает вода.

– Неужели вы столь сильно потеете в такую погоду? – ухмыльнулась она.

– А почему вы… – Осекшись, Седьмой смущенно улыбнулся. – Ах, вы об этом? Нет, это еще… с поездки по озеру. Меня обдало брызгами. – Повернувшись, Седьмой продемонстрировал девушке темное пятно на рубашке.

– Брызги… Да что вы говорите… Я еще таких брызг не видела, а я знаю все об этом городе. – Принцесса смерила Родарио испытующим взглядом, заметив грязь на его пальцах. – Так вы утверждаете, что все это время прождали меня здесь?

Но прежде чем Родарио вынужден был бы солгать, дверь распахнулась и в домик вбежал Лойтан.

– Вам нужно посмотреть на это, принцесса! – выдохнул он, указывая наружу. – Там какая-то странная гонка.

Еще раз внимательно посмотрев на Родарио, Койра выбежала вслед за графом. Седьмой, с облегчением вздохнув, направился за ней.

Снаружи свистел сильный ветер, над озером сгустились тучи. Волны били о стены, от воды поднимался туман, на накидки и шлемы оседали капельки воды.

Лойтан провел их к западной стороне, отсюда была видна береговая линия.

Граф протянул Койре подзорную трубу.

– Посмотрите на берег. Когда я был тут, они находились в полумиле от дома лодочника.

Девушка поднесла трубу к глазу, Родарио же, как ни всматривался, не смог ничего разобрать на берегу. Впрочем, ему показалось, что две какие-то мелкие точки движутся за третьей.

– И что там? Что там? – нетерпеливо воскликнул он.

Один из стражников смилостивился и передал еще одну подзорную трубу.

– Это… кони мрака? – изумился Седьмой.

Черные скакуны двигались вдоль холма, песок, казалось, взрывался под их копытами, взлетая вверх. На спинах коней мрака виднелись всадники в черных доспехах. Это были альвы.

Родарио перевел взгляд на того, кого они преследовали.

– Во имя Эльрии и Паландиэль! – не сдержался он. – Я такого еще никогда не видел! Человек на коне мрака!

– Сомневаюсь, что вы вообще когда-либо видели коня мрака. До сегодняшнего дня, – язвительно заявил Лойтан.

– Эта женщина, несомненно, необычайно отважна, раз решилась оседлать эту тварь. – Койра видела, как развеваются на ветру волосы всадницы.

– Она должна была убить какого-то альва, чтобы завладеть конем мрака, – добавил Седьмой. – Добровольно никто из черноглазых ей своего скакуна не отдал бы. – Через трубу он смог разглядеть лицо девушки.

Во-первых, она была очень красива. А во-вторых, Родарио не увидел в ней и следа страха. Прекрасная беглянка была исполнена решимости.

– Удивительно, что конь мрака повинуется ей, – добавил актер.

– Светложар не обрадуется, когда узнает, что альвы проникли на его территорию. – Лойтан задумчиво потер подбородок.

– Я слышу злорадство в твоем голосе? – осведомилась Койра. – Думаешь, рассказав Светложару об этом, мы сможем разжечь старую добрую вражду между драконом и альвами? Об этом можно подумать…

Лицо светловолосой красавицы показалось Родарио знакомым… И тут он вспомнил, где ее видел.

– Во имя всех богов! Да это же Малления!

– Малления? – повернулась к нему Койра. – Глава повстанцев?

Родарио кивнул. Он не сводил глаз с Маллении и не заметил, что принцесса сейчас смотрит на него.

– Да! Во время моих гастролей в Гаурагаре и Идоморе я видел ее лицо на плакатах. Альвы и их вассалы предлагали награду за ее голову.

– Видимо, альвы решили взять дело в свои руки! – воскликнул Лойтан. – Глядите, они скачут быстрее! Еще немного – и они догонят девушку.

Опустив подзорную трубу, Родарио подошел к Койре поближе.

– Принцесса, хотя вам кажется, что вас это не касается, я молю, помогите Маллении из рода Идо! – настойчиво произнес он. – Я знаю, как уважает и любит ее простой народ. Если она погибнет, некому будет бороться с захватчиками на востоке Потаенной Страны.

Койра удивленно приподняла брови.

Седьмой понял, что ему придется приложить больше усилий, чтобы убедить ее.

– Молю вас, сразите ее преследователей! Вы могущественны и сумеете спасти ее от альвов, подарив тем самым надежду народу Идомора. – Актер сглотнул. – Я сам бы ринулся ей на помощь, будь у меня ваш дар магии или хотя бы быстрая лодка. Я не раздумывая вступил бы в борьбу со злом.

– Кроме того, было бы нехорошо, если бы поползли слухи о том, что Малления погибла в Вейурне, прямо на ваших глазах, перед дворцом вашей матушки, – неожиданно поддержал его Лойтан. – Станут говорить, что мы водим дружбу с альвами или что Малления хотела укрыться в нашем замке, чтобы объединить движение Сопротивления в Вейурне и Идоморе. В любом случае, когда дракон узнает об этом, он отправится сюда, чтобы проверить правдивость слухов. – Граф помолчал. – Во время его прошлого появления погибло много людей, если я правильно помню.

Родарио не понравились причины, названные графом, потому что Лойтан призывал принцессу защитить саму себя, а не действовать ради добра и справедливости, но помощь есть помощь.

– Принцесса, прошу вас! – Он опустился на колени. – Я вечно буду у вас в долгу, если вы спасете Маллению.

И тут Койра улыбнулась. Седьмой еще не видел на ее лице такой улыбки, еще не замечал такого блеска в ее глазах.

– Встаньте, Родарио Седьмой. – Принцесса коснулась его плеча. – Не д о лжно вам опускаться передо мной на колени. Ваши помыслы благородны… – Она поднялась на стену.

И прыгнула!

Испуганно вскрикнув, Родарио бросился к краю стены и уставился на бурные воды озера, не зная, что же случилось с Койрой.

Но уже через мгновение Седьмой увидел ее. Волшебница с невероятной скоростью летела над высокими волнами, ее тело было окружено голубым свечением, в воду били желтые молнии.

– Какая женщина… – восхищенно пробормотал он.

– Можете перестать притворяться, драгоценный мой актер. Вы, я смотрю, мастер своего дела, – злобно рассмеялся Лойтан. – Теперь принцесса будет обращать на вас больше внимания, чем прежде, но уважать вас не станет никогда. Это ниже ее достоинства. – Тон графа становился все резче.

– Слушая вас, можно подумать, что в глубине вашей души зародились желания, не дозволенные вам боле. Вы женаты на другой, – язвительно напомнил Родарио. – Скажу вам прямо. Вы не нравитесь мне, а последней своей ремаркой окончательно развеяли мои надежды на то, что наши отношения могут наладиться.

– Как я погляжу, вы остры на язык и умеете говорить без запинки, когда захотите. – С Лойтана слетела вся спесь.

– Да, и своими речами я сразил бы вас, если бы вы вздумали вступить со мной в словесную дуэль.

– В этом нет необходимости. Койра скорее поверит моим словам, чем вашим. Я позабочусь о том, чтобы вы поскорее покинули нас. – Граф криво улыбнулся. – Только не забудьте вначале обсохнуть, дорогой мой актер. Воды нашего озера могут нести смерть.

Родарио невозмутимо стряхнул капли с рукава.

– Немного брызг мне не повредит.

– А кто говорил о брызгах? – Лойтан совершенно неожиданно подался вперед и толкнул Седьмого обеими руками.

Родарио не удержался на краю стены и с криком повалился в бурные воды озера. Он нырнул, волны сомкнулись над ним, и Седьмому показалось, что его окружает жидкий лед: тело мгновенно замерзло, и ему даже почудилось, что он слышит потрескивание и хруст, – это кровь медленно застывала в жилах.

Подводное течение несло Родарио на стену. С невероятной силой его ударило о камень, но он легко отделался – ему лишь расцарапало лицо.

Умирать Седьмому не хотелось. Воля к жизни крепла в нем, не давала сдаться. Отчаянно размахивая под водой руками, актер увидел над головой свет и всплыл.

Оглянувшись, Малления заметила лишь альвийку. Та находилась в сотне метров от Идо и отчаянно подгоняла коня мрака.

Девушка вновь повернулась вперед.

– Скорее! – крикнула она на ухо скакуну. Вытащив кинжал, Малления приставила острие к горлу животного. – Клянусь, что сама заколю тебя, если они меня догонят!

Справа вынырнула какая-то черная тень, блеснули красные глаза. Тень слетела с вершины холма и толкнула коня Маллении. Альв обошел ее сбоку!

Малления и животное покатились вниз по склону к берегу. Конь мрака заржал, в его крике слышалась ярость. Девушке удалось откатиться в сторону, чтобы бывший единорог не угодил в нее копытами, но взбешенное животное сумело-таки нанести ей вред: клыки чудовища сомкнулись на ее предплечье. Зубы скользнули по кости, вырвав кусок мяса. Конь мрака подхватил Идо и швырнул ее в сторону воды.

Малления закричала. В первый момент ей показалось, что она потеряла руку. Кровь рекой хлынула из раны, орошая белую гальку на берегу. Несмотря на страшную боль, девушка понимала, что медлить нельзя. Приподнявшись, она попыталась встать, чтобы продолжить бегство, но ноги подогнулись.

Стук копыт все приближался. Впрочем, брат и сестра больше не торопились, исход был уже предрешен.

– Вот она, убийца и воровка, – с ненавистью прошипела альвийка, выпрыгивая из седла.

Подбежав к Идо, она замахнулась хлыстом.

Малления подняла здоровую руку, защищаясь. Удары сыпались один за другим. По всей длине хлыста тянулись шипы, рвавшие кожу. Девушка потянулась за мечом, но альвийка пнула ее в голову, и Идо отбросило в ледяную воду.

– Осторожней, Фируска, а то она утонет, – остановил альвийку брат. – Нам ведь многое предстоит с ней сделать. И перевяжи ей руку, пока она не истекла кровью. Наверное, конь мрака проголодался.

В полуобмороке Малления увидела над собой лицо Фируски, тонкие пальцы в перчатках сомкнулись на ее воротнике, девушку потащили к берегу.

– Я не позволю ей умереть столь легкой смертью. – Альвийка оглушила пленницу ударом в челюсть.

Увидев, что тело девушки обмякло, Фируска сняла с Маллении пояс и перетянула рану.

– Что теперь, Сизарот?

Альв посмотрел на бесчувственное тело.

– Мы отвезем ее обратно в Идомор. Живой. Повстанцы боготворят ее, она их опора и надежда. Мы сломим ее волю и казним на глазах у всех. Так мы сможем остановить восстание. Больше некому будет повести бунтовщиков за собой. У Идо нет преемника.

Фируска подняла голову, заглядывая брату в глаза, – тот так и не спешился.

– Тебе не кажется, что ее казнь приведет к открытому бунту?

– Надеюсь на это. – Сизарот злорадно улыбнулся. – Мы подавим восстание и перебьем всех бунтовщиков. Они сами придут к нам в руки, ведомые жгучим желанием освободить Маллению. А мы милостиво подарим им смерть.

– Звучит хорошо. – В голосе Фируски все еще слышалась неуверенность.

– Мне кажется, ты не согласна со мной. Думаешь, не следует так поступать? – спросил брат.

– Нет. Я просто думаю, что скажет на это Эфатон.

Запрокинув голову, альв расхохотался.

– Наш правитель, наш блистательный король, Бессмертный, слишком занят тем, чтобы угодить своим подданным на юге страны. – Выпрыгнув из седла, Сизарот подошел к сестре. – Он слаб и глуп, несмотря на свою власть. Эфатон боится восстания. Во что он превратился? Раньше я готов был пожертвовать ради него собственной жизнью, сегодня же я сам мог бы убить его. – Галька хрустела под подошвами его сапог. – Я так надеялся на него! Сын Бессмертных… Он победил Лот Ионана, он обещал нам возвращение славных времен, восстановление могущества первого поколения альвов. А вместо этого привел в Потаенную Страну Второсортных и ведет себя так, словно он один из них! Но они не нужны нам. Они никогда не были нужны нам. Ничего, вскоре все изменится. Ждать осталось недолго.

Фируска нахмурилась.

– Ты что-то скрываешь от меня, братишка! Что тебе еще известно?

– Я узнал, – Сизарот ухмыльнулся, – что бессмертный король наконец-то пообещал выступить против мага. Еще в этом солнечном цикле.

– Но война будет нелегкой, – удивилась альвийка. – И заберет много жизней. Зачем это Эфатону?

– Он хочет вновь открыть вход в Потаенную Страну с юга. Многие Второсортные в Потусторонних Землях ждут, чтобы их впустили. Эфатон даже не подозревает, что скоро власть перейдет в другие руки. – Подойдя к Маллении, Сизарот всмотрелся в лицо девушки. – Поэтому важно усмирить Идомор, Гаурагар и Ургон. Еще довойны. Пускай идут себе на юг. – Он понизил голос. – Так ты согласна со мной в том, что мы больше не пустим их в Дзон-Бальзур, сестренка?

– Мы с тобой всегда и во всем согласны, – тут же ответила альвийка. – Мы не пустим их ни в одно из трех королевств, раньше принадлежавших эльфам. Теперь это наши королевства. Наши, Дзон-Аклан, а не чужаков!

Альвийка издала какой-то резкий скрежещущий звук, и конь мрака, на котором скакала Малления, покорно подошел к ней и, пофыркивая, остановился. На его морде до сих пор виднелась кровь Идо.

Молниеносно обнажив меч, Фируска отрубила несчастному животному голову. Тело повалилось на берег рядом с Малленией, из обрубка шеи хлынула кровь, заливая пленницу с головы до ног.

– Сожрите этого предателя, – приказала альвийка двум другим коням мрака.

Те жадно набросились на еще теплую плоть – видимо, чудовища изголодались от быстрой скачки.

– Что двум альвам нужно в Вейурне? Дракону это, полагаю, не понравится.

Голос доносился откуда-то сверху. Схватившись за рукояти мечей, альвы развернулись и увидели на вершине холма черноволосую девушку в дорогом платье. Она пришла к ним без оружия, даже меча на поясе не было. В ее глазах что-то светилось, то не были глаза обычного человека. И это заставило альвов задуматься.

– Это волшебница, – шепнул сестре Сизарот. Он был наделен даром чувствовать магию, а тело этой девушки было наполнено магической энергией. – Кто вы? – уже громче спросил он.

– Тебя это не касается, – властно отрезала она. – Вы оставите в покое эту женщину, – волшебница указала на Маллению, – сядете на своих коней и покинете Вейурн. Возвращайтесь в Идомор, Гаурагар или Ургон и творите свои черные дела там.

Фируска опустила ногу на грудь Идо.

– Мы заберем ее с собой в Идомор.

– Только попытайтесь, – весело улыбнулась незнакомка. – Дракон будет очень рад, когда услышит об этом. У него появится повод напасть на альвов. Со времен прошлой войны пролетело уже много солнечных циклов. И, насколько я помню, та война не принесла ничего хорошего вашему народу.

– Но эта женщина – преступница, которую разыскивают, – вновь попыталась возразить альвийка.

– Тогда вам следовало ловить ее в Идоморе, а не в Вейурне. Убирайтесь! – Волшебница подняла руки. – Это мое последнее предупреждение.