Текст книги "Святая сестра (СИ)"

Автор книги: Марк Лоуренс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц)

4

Три года назад

Спасение

– НОНА НЕ ПОЙДЕТ одна!

– Верно, она не пойдет одна. Она пойдет с Зоул. – Настоятельница оторвалась от кратких советов Ноне и положила руку на плечо Ары: – Нам предстоит долгий путь, послушница, и нам предстоит защищать подданных императора, включая многих его самых могущественных сторонников, в том числе твоего собственного дядю. Неужели ты оставишь нас с одинокой Серой Сестрой и единственным стражником Инквизиции для защиты? Скорее всего, нам понадобится кто-то, кто сможет призвать силу Пути...

Нона заметила страдание на лице Ары и попыталась ее успокоить:

– Мы должны вернуть в Сладкое Милосердие две вещи, чтобы все стало как раньше. Мы с Зоул принесем корабль-сердце. Ты приведешь настоятельницу.

– Но... – Ара взглянула на изгиб дороги в сторону Зоул, окрашенную в фиолетовый свет на фоне темноты. – Шерзал пошлет за вами целую армию!

– Когда мы доберемся до льда, армия уже ничего не будет значить, – сказала Нона.

– Потому что лед убьет вас! – Ара, с выражением страдания на лице, стряхнула со своего плеча руку настоятельницы.

– Зоул выросла на льду. – Нона улыбнулась. – Там, на равнине, вы будете в бо́льшей опасности, чем мы.

– Кроме того, – вставила Настоятельница Стекло, – если Шерзал не вернет корабль-сердце, то ее союз со Скифроулом наверняка будет разорван в клочья. И, вероятно, на нее набросятся ной-гуин. Как только Шерзал поймет, что надежды на возвращение сердца нет, ей будет разумно отозвать свои силы, чтобы защитить Великий Перевал от орд бой-королевы. Так, конечно, поступил бы любой здравомыслящий человек. Я считаю, что, если вы доберетесь до льда, она не осмелится рисковать и продолжать преследование сколько-нибудь значительным отрядом.

НЕ БЫЛО НИКАКИХ приготовлений, никаких пайков и снаряжения, которые нужно было бы распределить, ничего, кроме одежды. Нона стояла наготове, завернувшись в пальто Чайник. Она вооружилась мечом ной-гуин, ножом и восемнадцатью метательными звездами.

Чайник обняла ее:

– Это объятие, Нона, а не пауки, бегущие по твоей спине. Расслабься.

Нона попыталась расслабиться и улыбнуться:

– Отведи настоятельницу домой.

Затем Нону обняла Ара, ее скорость хунска не позволила подруге сбежать.

– Вернись к нам, – прошептала она Ноне на ухо. – Ко мне. – Она втиснула в руку Ноны несколько монет. – Это может помочь.

Чайник и Ара отступили, оставив Регола стоять перед ней; ринг-боец выглядел почти взволнованным.

– Поосторожнее на льду. – Его прежняя улыбка скрывала любую неуверенность.

– Я должна следить за хулами и лед-медведями?

– Если хочешь. Я просто хотел сказать, что там скользко. – Он повернулся, чтобы уйти. – И ты должна навестить нас, в Калтессе, когда вернешься. – Он отошел, чтобы присоединиться к группе. – Я знаю, Денам скучает по тебе.

Нона смотрела за тем, как Настоятельница Стекло, поддерживаемая сбоку стражем инквизиции, Мелкиром, направилась вниз к главной дороге и длинному спуску с гор. Ара замыкала колонну, Регол шел рядом. Нона на мгновение почувствовала ревность. Днем раньше она обвинила бы в этом Кеота. Она повернулась к Зоул, стоявшей дальше по тропе. Вдали пламя из дворца Шерзал освещало склоны, но казалось менее сильным, чем раньше.

– Пора уходить, – сказала она, ни к кому конкретно не обращаясь: теперь, когда она потеряла своего дьявола, ей не хватало как слушателя для мимолетных мыслей, так и козла отпущения для недостойных эмоций. Вершины маячили где-то над ней в темноте, впереди ждало трудное путешествие в компании одной Зоул.

– Не отставай. – Зоул пошла вперед, не отрывая взгляда от расколотого камня.

– Постараюсь не упасть ни в какую сторону. – Нона судорожно вздохнула и заставила себя идти вверх.

Пальто Чайник притупляло зубы ветра. Другая теплая одежда была взята у двух гостей, которые забрались в карету, но не выбрались оттуда из-за стрел солдат Шерзал. На ней была обувь мертвой женщины, плохо сидящая, но все же лучше, чем босые ноги на ледяной скале. Там, на дороге, Нона считала себя хорошо укутанной. На склонах, несмотря на усердный подъем, она обнаружила, что дрожит каждый раз, когда они отдыхали.

Нона держалась на расстоянии не менее двух-трех ярдов от Зоул. Если она подходила ближе, ритм корабль-сердца начинал вибрировать в костях и каждая мысль угрожала превратиться в свое собственное существо, которое затем грубо пробежало бы через ее разум. Еще немного ближе – и она потеряет свет.

Сияние корабельного сердца служило как для того, чтобы привлечь любого преследователя, так и для того, чтобы осветить продвижение девушек по склону горы. Нона быстро научилась понимать путаницу черных, как ночь, теней и тусклых фиолетовых поверхностей, которые открывал странный фонарь Зоул. Гравитация и камни дают суровое, но быстрое образование.

Продвижение по диким склонам Грэмпейнов оказалось тревожно медленным. У Ноны не было опыта походов в горах, а у Зоул – немного больше. Лед был, как она сказала, в основном плоским. Первым потрясением было осознание того, как быстро резкий подъем может лишить тебя сил. Нона знала, что находится в хорошей форме, но через полчаса ее дыхание стало прерывистым, а только что зажившая нога заболела почти так же сильно, как и тогда, когда рана была открыта. Сила и холод ветра тоже стали неприятным откровением. Грэмпейны заставили бурю подниматься синхронно с послушницами, и ветер, казалось, был недоволен этой задачей: сбросить на равнины любое тепло, которое они могли бы удержать; похоже, он хотел облегчить бремя. Скалы над ними блестели от инея, и в каждой расщелине скапливался лед.

– Они догоняют. – Оглянувшись, Нона увидела змею светлячков, извивающуюся вдоль гребня, на который она недавно взобралась. Расстояние уменьшало каждый фонарь в погоне до светящейся точки. Медленно, но верно они нагоняли Нону и Зоул. Солдаты, преследовавшие их, знали эти склоны и регулярно патрулировали их. Преимущество было за ними. – Уже близко.

Зоул хмыкнула.

– Мы не сможем обогнать их. – Ноне казалось, что она скулит, но, на самом деле, она была замерзшей и измученной. И еще боялась невидимых пропастей за этими зазубренные краями, которые виднелись с обеих сторон в фиолетовом свете сердца. Невидимые бездны внушали куда больше страха, чем пустые ярды под меч-путем. – Зоул!

Зоул остановилась, но не обернулась:

– Мы не пытаемся убежать от них.

– Тогда что? – Нона нахмурилась.

– Я ищу лучшее место, чтобы убить их.

– Убить... – Нона повернулась лицом к преследователям. – Но ведь их сотни...

– Сотни людей настолько глупых, чтобы последовать вверх за тем, кто уже показал им оползень.

Нона наблюдала за мерцающими точками света, их приближение было почти незаметным. Теплая рука держала каждый из этих фонарей, другие солдаты карабкались между ними.

– Разве мы не можем вместо этого спрятаться? – Убивать было легко, когда враг поднимал оружие против нее, но лишить жизни стольких солдат империи, подчиняющихся приказам своего командира... это казалось неправильным. Она представила себе лицо Зоул, когда та впервые выбралась на дорогу, освещенную снизу светом сердца, – тогда игра теней придала ее облику что-то демоническое. Неужели теперь ею владеют дьяволы? Неужели их когти сомкнулись вокруг ее сердца?

Зоул повернулась, и свет залил плечи Ноны, давление стало больше, почти физический толчок:

– Спрятаться в скале труднее, чем обрушить ее на них. И, если мы спрячемся, то не сможем путешествовать. Они окружат нас. Среди них будут ной-гуин, и, конечно, некоторые из ассасинов чувствуют близость корабль-сердца, как и мы с тобой. Мы не сможем долго прятаться.

Нона обхватила себя руками и ничего не сказала. Ответить было нечего. На этот раз Зоул сказала все.

Над вершинами забрезжил рассвет, серая волна разлила бледный свет по склонам. Черная змея, чья голова теперь находилась всего в нескольких сотнях ярдов позади них, начала распадаться на отдельные фигуры.

Зоул стала взбираться на скалу, склон которой выглядел настолько вертикальным, что слово «отвесный» казалось вполне разумным. Нона внимательно оглядела гладкий камень, но так и не поняла, как на него можно взобраться. Тем не менее Избранная неумолимо продвигалась вперед, корабль-сердце теперь лежало в рюкзаке, его свет больше не требовался.

– Как?.. – Нона пожала плечами, собралась с силами и двинулась следом, вонзая в скалу дефект-клинки.

То тут, то там, взбираясь по склону, Нона замечала участки, где поверхность скалы выглядела по-другому, камень пошел рябью, словно подтаявшее масло, ставшее твердым прежде, чем успело растечься. Зоул выкапывала себе опоры для рук и разрешала им снова сливаться с камнем, когда двигалась дальше. Это выиграет им время. Солдатам придется искать настоящего альпиниста, который спустит им веревку, или же выбрать более длинный путь.

После шестидесяти или семидесяти ярдов подъема Нона присоединилась к Зоул на карнизе из расколотого камня, которым заканчивался подъем, над ними возвышался еще один утес. Она забралась на плоское пространство между двумя склонами и лежала, не чувствуя тела, глубоко втягивая воздух в ноющую грудь. Клера стала бы ныть: «Понеси меня». Эта мысль заставила Нону закашляться в болезненном смехе.

– С тобой все в порядке? – Зоул нахмурилась, глядя на нее с насеста в нескольких ярдах дальше по карнизу.

Нона перекатилась на живот:

– Нет.

Внизу, у подножия утеса, появились первые солдаты и начали ломать голову над тем, как их добыча взобралась на него.

– И что теперь? – спросила Нона.

– Мы ждем.

Нона не стала спорить. Она лежала, как мертвая, пока холод камня не заставил ее сесть, прижавшись к утесу в поисках хоть какого-нибудь укрытия. В семидесяти ярдах внизу солдаты собирались, пока не кончилось свободное пространство. За ними тянулась очередь, и они начали спорить, достаточно громко, чтобы отрывки их разговора доносились до послушниц.

– Они там больше не поместятся, – сказала Нона. – Ты должна делать то, что собиралась.

– Ждем.

– Кого?

– Предводителей. И ной-гуин.

– А как ты узнаешь, когда они появятся здесь? – Нона прищурилась, глядя на головы в шлемах далеко внизу.

– Те, кто начнут подниматься, – ной-гуин. Чтобы увидеть офицеров, смотри туда, куда смотрят солдаты.

– Там! – Нона указала туда, где один солдат, ничем не отличавшийся от остальных, начал взбираться на неприступную скалу. – И там. – Еще двое начали подниматься чуть дальше.

– Мы никогда не бываем более беззащитны, чем когда охотимся, – сказала Зоул.

– Это то, что говорят на льду? – Нона фыркнула. – Мудрость племен? – На горе могло быть полтысячи солдат, и все они выглядели далеко не беззащитными.

– Это сказала Настоятельница Стекло. – Зоул сбросила рюкзак. Она вытащила корабль-сердце, держа его в одной руке. Оно выглядело слишком большим для того, лед-девушка могла надежно удерживать его. – Держись покрепче. – Она озвучила мысль Ноны.

Зоул взмахнула рукой над головой и ударила корабль-сердцем по склону скалы прямо под собой. Удар был странным, ни один осколок камня не отлетел, не было большого грохота, только глубокая дрожь, которая, казалось, распространилась по горе. Нона почувствовала ее спиной, там, где она прижималась к камню. Все трое альпинистов замерли. Прошло мгновение. Другое. Затем толчок, от которого Нона полетела к обрыву. Казалось, вся гора содрогнулась. Только рефлексы хунска в сочетании с пронзившими камень дефект-клинками спасли ее от падения.

Все, что находилось под двумя послушницами, за исключением верхней дюжины футов скалы, оторвалось и начало падать, вниз полетела огромная каменная занавеска, которая ломалась, когда скользила по оставшимся неподвижными более глубоким частям горы. Сцена внизу исчезла под поднявшимся облаком пыли.

Зоул встала и вернула корабль-сердце в рюкзак.

– Следуй за мной. – Она пошла по карнизу.

– Если мы продолжим подниматься, то сможем избавиться от выживших, – сказала Нона, все еще с ужасом глядя на пыль.

– Мы не хотим от них избавиться, – отозвалась Зоул, не оборачиваясь. – Мы хотим, чтобы они нас не поймали.

Нона помедлила еще мгновение, а затем поспешила за лед-девушкой, прежде ту скрыла поднятая ветром пыль. Она не чувствовала себя щитом или вообще чем-то полезным. Запасной багаж, в лучшем случае. Голова у нее кружилась от постоянного давления корабль-сердца, мысли были неорганизованными и медленными.

Зоул повела их обратно на север, а затем начала взбираться на ведущий на юг гребень. Она остановилась там, где скальный шпиль давал некоторое укрытие от ветра, и чудесным образом добыла пищу и воду.

– Как?.. – Нона взяла полоску сушеного мяса и почти полный мех с водой.

– Я приготовилась к путешествию. – Зоул запихнула в рот полоску почерневшей говядины и принялась методично жевать.

– Ты пришла за мной, – сказала Нона. После столь долгого выживания в камере на помоях, кожистое мясо, казалось, взорвалось вкусом и затопило рот.

– Я последовала за Сестрой Чайник, – проговорила Зоул, стараясь не отставать от ритма своих челюстей.

– Но ты же знала, что она ищет меня.

– Да.

– Почему ты пришла? – Ноне хотелось услышать это из рта Зоул.

– Ты – Щит. Мне нужна твоя защита. – Если лед-девушка и издевалась над ней, то это было незаметно.

– Ты же не веришь в эту чушь. Это все выдумано. – Нона заставила себя не пить слишком много из кожаного меха.

– Все, что когда-либо говорилось, было выдумано. Предок, Надежда, все маленькие зеленые боги Коридора, которые умрут, когда лед сомкнется.

Нона вытерла рот:

– И на льду. Разве вы не делаете богов из ветра?

Зоул пожала плечами:

– Некоторые делают.

– А вы рассказываете истории о будущем.

– Возможно. У нас есть пророчество о черноглазой богине, которая спасет нас всех, и о четыре-кровке, ребенке льда, чья работа – привести ее домой. – Едва заметная улыбка тронула уголки губ Зоул. Она встала и взвалила на плечо рюкзак: – Пора идти.

– Вверх? – У Ноны упало сердце.

– Вверх, – кивнула Зоул. – Они попытаются опередить нас. Ной-гуин попытаются напасть на нас сразу с нескольких сторон.

– А ты не можешь просто бросить камни им на головы?

– Это... утомительно. – Зоул потерла запястье в том месте, где Нона видела дьявола. – Будет лучше, если мы не будем выяснять, могу я или нет.

Это было правдой. Впервые за все время Нона увидела на лице Зоул морщины усталости. Неожиданность поразила ее. До того, как Зоул начала творить чудеса, она никогда не казалась Ноне обычным человеком.

5

Святой Класс

Настоящее Время

НОНА ПОДНЯЛАСЬ ВМЕСТЕ с колоколом, скатилась с кровати и поспешила натянуть на себя одежду, не обращая внимания на происходившее вокруг в комнате. Остальные послушницы все еще одевались, когда она уходила, Рули только-только высунула голову из-под одеяла по настоянию Джулы, ее волосы образовали колтун невероятного размера.

– Удачи тебе сегодня! – Алата, сверкнув улыбкой, продолжила заплетать волосы Лини в длинную красную косу.

Нона остановилась только для того, чтобы проверить дверной проем на наличие вредоносных нитей, а затем спустилась по лестнице, перепрыгивая через четыре ступеньки. Она первой вошла в трапезную и потянулась за хлебом, едва просунув ноги по стол Святого Класса. К тому времени, как к ней присоединилась Кетти, Нона уже во второй раз навалила себе на тарелку целую гору бекона и теперь целеустремленно ее атаковала.

– Я не смогу есть. Только не с последним Мечом передо мной. – Кетти начала накладывать себе яйца.

Нона хмыкнула с набитым ртом. Еда в Сладком Милосердии была не такой обильной и разнообразной, как в то время, когда она приехала сюда голодным ребенком. Дарн удерживал большую часть побережья Марна, а Скифроул пересек Грэмпейны. Оба наступления были медленными, но, казалось, столь же неумолимыми, как лед, так что хорошая и обильная еда не была чем-то гарантированным, даже в пределах видимости столичной стены.

– Ешь, пока можешь. – Нона потянулась за водой. Ей было почти жаль, что она оказалась не в состоянии собрать в своем теле какие-либо резервы. Ее первую будет терзать голод, в то время, как кто-то вроде Сестры Роза сможет потерять половину своего веса и все-равно выжить. Но даже в этом случае она не собиралась сдаваться.

– Удачи тебе сегодня! – Джула села напротив и стала изучать различные дымящиеся миски, выстроившиеся вдоль центра стола. Она всегда тратила минут пять на тщательное обдумывание своих возможностей. Сегодня она выбрала кашу.

– Вот. – Кетти наклонилась вперед и подтолкнула миску с кашей к Джуле.

– Я подумала, что сегодня попробую что-нибудь другое. – Джула задумалась, глядя на грибы.

Кетти и Нона обменялись быстрым взглядом: «нет, не попробуешь».

Джоэли уселась в дальнем конце стола, ее волосы блестели, как будто солнце пробилось сквозь облака только для нее. Почему-то ее ряса выглядела так, как будто была сшита на заказ в соответствии с ее личными потребностями, как и любое бальное платье.

– Последний Меч! Нона, ты вся порозовела от возбуждения. – Она широко улыбнулась. – Молись Предку, чтобы он был хорошим.

Они все проигнорировали ее. С тех пор как она вернулась, Джоэли была безжалостно мила, как будто они все были лучшими друзьями. Нона почти могла себе представить, как академик лорда Намсиса изменяет воспоминания Джоэли о событиях во дворце Шерзал в той части, которая касалась ее саму. Нить-ловушки, разбросанные по монастырю, выдавали ложь всех этих милых улыбок.

Генна подошла к столу, капли дождя играли на ее тугих кудрях:

– Доброй уд...

– Дело не в удаче! – Нона сдержала рык и заставила себя понизить голос. – Спасибо. Я постараюсь хорошо показать себя. – Она пожалела, что вообще кому-то сказала, что назначена дата последнего испытания. Она изобразила улыбку, отодвинула стул от стола и встала, чтобы уйти, чувствуя, как напряглись ее конечности. Сегодня она встретится с Госпожой Меч без доспехов, с мечом в руке, и ее выступление решит, сможет ли она принять Красное.

Ливень встретил ее на выходе из трапезной. Она, наклонив голову, побежала к Залу Меча, ворвалась в главный вход и остановилась в фойе, обливаясь потом. Ара ждала в тени у дверей, держа в каждой руке по тренировочному мечу.

– Я подумала, что тебе может понадобиться помощь, чтобы согреться. – Она протянула один меч рукоятью вперед.

– Спасибо. – Нона сбросила башмаки и двинулась по песку к раздевалке, огибая место, обозначенное для предстоящего испытания.

Она вернулась немного позже, одетая в белую одежду для урока, такую же, как у Ары. Вдвоем они начали кату меча бок о бок, сначала медленная версия, нанизывая вместе все основные движения формы таким образом, чтобы постепенно согревать и растягивать мышцы. Нона наблюдала, как Ара двигается, создавая свои собственные формы. Хотя Нона знала, что ее собственная ката соответствует строгим стандартам Сестры Сало, красота движений Ары заставляла сердце болеть.

– Все будет в порядке. – Ара усмехнулась, ее дыхание участилось после двойного ката.

Они скрестили клинки. Обычно обе носили тяжелую меч-форму с проволочной маской на лице. Сегодня все будет не так, как обычно. У Ноны не было никаких реальных опасений, что она не сможет показать необходимый уровень владения Мечом. Вопрос, вызывавший серьезные сомнения, касался ее меча. Она получит свой клинок, приняв обет, как и любая другая Красная Сестра. Это должен быть меч из Ковчег-стали, как у Сестры Сало, оружие, которое в правильных руках может разбить меньший клинок и расколоть надвое блок от стены замка. Но Нона знала, что за последнее время ни одна из послушниц, взявших Красное, не получила Ковчег-сталь. За эти годы многие мечи были потеряны, а ряды Красных Сестер росли. В эти дни сестрам, получавшим имена, чаще всего давали новый клинок. Сталь для них поступала из кузниц ведьм Бэрронса. Самая прекрасная сталь, какую только можно было сделать в Коридоре, но ничто по сравнению с тем, что делали древние.

– Готова? – спросила Нона.

Вместо ответа Ара атаковала, и Нона едва отвела удар от своего лица. Она ответила немедленным контрударом.

Если Нона произведет сегодня достаточно хорошее впечатление, она сможет получить один из немногих мечей из Ковчег-стали в первый же день в Красном, а не ждать смерти более старшей сестры или положить оружие, стать Святой Сестрой и постоянно молиться. Новые Красные без Ковчег-стали были известны в определенных кругах как «розовые».

Клинок Ары ударялся о клинок Ноны, отскакивал, рубил, парировал и резал. Во время спарринга в голове Ноны всегда воцарялась тишина, и в этой тишине ее осенило.

– Розовый.

– Что? – Ара приостановилась, и Нона атаковала с новой силой.

Как бы внимательно она ни относилась в нить-работе Джоэли, та все еще могла дергать ее за ниточки, не требующие никакой магии. Одно только упоминание слова «розовый» в разговоре за завтраком чуть не заставило Нону оторвать Генне голову, и только за то, что та посмела пожелать ей удачи…

Нона откачнулась назад, чтобы избежать резанного удара Ары, и развернулась в такт движению. Она обратила свой гнев на девушку Намсис, подпитывая огонь, который уже горел там. Джоэли решила испортить ей концентрацию, вывести из холодного центра безмятежности, в котором должна жить Красная Сестра в пылу битвы. Джоэли не смогла понять, что Нона никогда не следовала этой части наставлений Госпожи Меч. Когда она сражалась всерьез, она сражалась яростно, и ее ярость редко нуждалась в подпитке.

Нона ударила ногой по колену Ары и прыгнула, когда девушка отскочила назад. На самом пределе своей скорости Нона бесцеремонно блокировала запястье Ары, отклоняя удар сверху вниз, который должен был свалить ее, и ударила собственным клинком вверх, в бок Ары, умудрившейся повернуть железо плашмя как раз перед тем, как оно ударило послушницу по ребрам.

– Хорошо... один. – Ара отшатнулась, схватившись за бок, и опустила меч, показывая, что сдается. – Ох. – Она обхватила себя за ребра. Завтра там появится черная линия. – Тебе кто-нибудь говорил, что ты выглядишь чертовски страшно, когда дерешься по-настоящему?

– Никогда. – Нона высунула язык. – С тобой все в порядке? – Она двинулась вперед, чтобы проверить Ару, внезапно забеспокоившись. Она нежно положила руку на ребра Ары.

– Прекрасно. – Ара оттолкнула ее. – Надеюсь, ты не корчишь такие страшные рожи в других видах... боев.

– Что ты...

– Полуночный вид, во время которого ты можешь сражаешься с Реголом... – Их глаза встретились, и на мгновение Ноне показалось, что она видит там что-то скрытое... какую-то боль? Взгляд исчез так же быстро, как и появился, когда Ара заметила встревоженное выражение лица Ноны.

Нона толкнула Ару, которая смеялась, падая, пока не ударилась о песок ушибленными ребрами. Нона помогала ей подняться, все еще извиняясь, когда в зал вошла Сестра Сало.

Настоятельница и старшие сестры последовали за Сестрой Сало в зал и повернулись, чтобы занять свои места на трибуне. Сало подошла к Ноне и Аре, ее морщинистое лицо было непроницаемо. Монахиня, которую Нона никогда раньше не видела, следовала по пятам за Госпожой Меч. Она выглядела лет на двадцать моложе Сало, высокая, стройная, кожа цвета старого ремня, хотя и гладкая, если не считать шрамов на обеих щеках. Двойные раны могли быть ритуальными знаками или, возможно, их странная симметрия возникла случайно. Новоприбывшая пристально посмотрел на Нону. Она была красива, но в ней не было ничего мягкого, ее скулы были почти такими острыми, что можно было порезаться, ударив ее.

– Послушница Арабелла, ты можешь идти. – Сестра Сало кивнула на двери. На последнем меч-испытании не было никого, кроме настоятельницы и старших сестер. Послушниц, пытавшихся наблюдать через окна, в прошлом пороли плетьми и даже изгоняли из монастыря. Ара бросила тренировочный меч и убежала, бросив последний ободряющий взгляд.

Сало ждала между Ноной и неизвестной монахиней до тех пор, пока двери не закрылись. Нона была на ладонь выше обеих женщин и крепче сложена. Некоторые говорили, что в ней есть герант, но, если и так, это было не более чем прикосновение. Не было никакой кровь-войны, как было тогда, когда начала проявляться кровь марджал.

Сало подняла руку, указывая на другую монахиню:

– Нона, это Сестра Железо. Она будет новой Госпожой Меч. Сегодня она заступит на службу.

– Нет...

– Я старею, дитя. Мы, хунска, делаем это быстро. Я присоединюсь к Святым Сестрам и уделю все свое внимание Предку, как велит настоятельница.

Нона бросила взгляд на трибуну. Старшие сестры сидели по бокам от настоятельницы. Сестра Роза сидела слева от Колесо. Колесо, выглядевшая самой старшей из двоих, – хотя они и были ровесницами, – смотрела на Нону бледными водянистыми глазами, как всегда.

– Ты будешь сражаться с Сестрой Железо за Красное, послушница. – Сало вытащила меч из вторых ножен на левом бедре. Клинок Красной Сестры, выкованный в Бэрронсе. Она протянула его Ноне. – Контроль. Сдержанность. Уважение. – Сало сложила пальцы Ноны вокруг рукояти. – Тебя будут судить по ним. Но в Коридоре… победа тоже очень важна.

– Тогда я выиграю. – Нона отступила назад, уходя от Сестры Железо. Ей не нужна была новая Госпожа Меч, хотя она не могла полностью подавить облегчение от того, что ей не придется столкнуться в серьезном бою с Сестрой Сало, держащей в руке острое железо.

Сестра Железо вытащила свой меч, такой же, как у Ноны, так как сражение Ковчег-стали против Бэрронс-стали повредит последнему и, вероятно, разрушит его. Монахиня не двигалась, только склонила голову набок и наблюдала, как Нона расставляет ноги. Ее взгляд скользнул вверх по телу Ноны и остановился на запястье и пальцах, сжимающих рукоять меча. Нона чувствовала себя так, словно ее осудили и нашли недостойной.

– Вы готовы? – спросила Нона, встревоженная неподвижностью женщины.

Сестра Сало, прислонившаяся спиной к стене, закатила глаза.

Нона пошла вперед, выставив перед собой меч. Она не стала набирать скорость, а просто ждала реакции – урок, который она получила от Зоул. Сестра Железо ничего не делала, только наблюдала за ее движением, ее собственный клинок свободно болтался в руке, острие направлено в песок.

Нона подошла ближе. Еще ближе. Острие ее меча находилось всего в двух футах от груди монахини. Она могла бы сделать выпад и проткнуть женщину насквозь. Она неуверенно взглянула на Сестру Сало.

В тот момент, когда глаза Ноны оторвались от монахини, Железо тыльной стороной ладони сильно ударила по лезвию клинка, оттолкнув меч Ноны. Потом монахиня выпустила свой меч и ударила Нону по лицу так сильно, что у той застучали зубы. Нона отпрыгнула в сторону, и к тому времени, когда она приземлилась, Сестра Железо ударила ногой свой падающий меч и выхватила его из воздуха.

– Вы думаете, она готова? – спросила Сестра Железо Сестру Сало.

Нона сплюнула кровь на песок. Дюжина фраз хотела сорваться с ее языка, некоторые горькие, некоторые злые, но она проглотила их всех. Это была ее вина. Не было никаких правил:

– Попробуйте еще раз.

Сестра Железо пошла вперед, вытянув клинок, как у Ноны. Нона позволила ей подойти так же близко. Взгляд монахини не дрогнул. Она сделала выпад, не выказывая никаких сомнений насчет того, чтобы проткнуть послушницу. Нона погрузилась в мгновение и попыталась оттолкнуть меч, как это сделала Железо, но обнаружила, что режущая кромка повернута к ее руке. Она все равно оттолкнула его, и искры полетели, когда Бэрронс-сталь заскрежетала по дефект-лезвиям. Она хотела дать женщине пощечину, но Железо оказалась быстрой, кончики пальцев Ноны на волосок не дотянулись до ее щеки.

Нона пнула свой падающий клинок в воздух и поймала его, как и Железо, но с гораздо меньшим изяществом. Они остановились в двух ярдах друг от друга, взгляды встретились, пронзая соперницу.

– Сегодня никаких когтей, послушница. – Голос настоятельницы с трибуны. – Только меч, который ты надеешься заслужить.

Нона кивнула в знак согласия. Она плавно перешла в атаку. Больше никаких игр, никаких представлений. Она сказала себе, что перед ней стоит Зоул. За исключением Йишт и Сестры Сало, Зоул была ее самым смертоносным противником, более быстрым, чем мысль, безжалостным, эффективным.

Сестра Железо ответила шквалом ударов, финтов и контратак, таких же быстрых и безжалостных, как у Зоул. Но у нее было что-то большее, какой-то вид искусства, который позволял ей укротить удар ее собственного клинка, направить его, повернуть. При каждом обмене ударами Нона чувствовала, что ее меч вот-вот вырвут из рук. Сестра Железо использовала комбинации, которых Нона раньше не видела, серию движений, которые неумолимо вгоняли Нону шаг за непоколебимым шагом в неправильное положение – она потеряла равновесие, ее инерция была украдена, меч оказался не готов.

Сестра Железо завершила длинную комбинационную атаку восходящим ударом. Только экстравагантная скорость спасла Нону от удара, хотя она не удивилась бы, обнаружив тонкую линию крови на животе, если у нее было время посмотреть вниз. Она развернулась и остановилась на одной ноге, разбрызгивая песок.

– Ах! – Нона пошатнулась, чувствуя себя так, словно ее пятку пронзила раскаленная проволока.

Сестра Железо пошла вперед, продолжая атаку. Нона, отчаянно защищаясь, ковыляла назад, прежде чем отпрыгнуть вбок на здоровой ноге, чтобы выиграть пространство. И покатилась по песку, сдерживая крик, когда что-то вонзилось в нее чуть выше локтя. Поднявшись на ноги, она ожидала увидеть кровь, стекающую по руке, но, несмотря на жуткую боль, на коже не было никаких следов.

Нона поднялась на ноги, морщась, подняв меч, прижимая раненую руку к телу. Когда Железо вошла туда, Нона увидела это. Там, где песок был стерт почти до камня, она заметила что-то, почти невидимое искажение, бегущее по плите внизу. Она знала, что, если бы у нее было время расфокусироваться, ее Путь-взгляд нашел бы нить, ярко-зеленую, без сомнения, как и многие другие боль-нити Джоэли.

Когда Сестра Железо подошла ближе, Нона одной ногой смахнула песок перед собой. Это оказалось бесполезной попыткой: вынужденная защищаться, она не успела расчистить больше земли или изучить местность. Их мечи встретились и встретились опять, отбивая быструю чечетку. Пот стекал с кончиков волос Ноны, искрящиеся капельки застревали в мгновении, не в силах упасть в промежутке между полудюжиной ударов.

Еще одна боль-нить зацепила ногу Ноны, и та с криком опрокинулась навзничь, не успев сделать выпад и замах. Нона перекатилась через три боль-нити, уклоняясь от топанья Сестры Железо. В конце концов монахиня отступила, возможно, вспомнив, что это скорее испытание, а не убийство.

Нона медленно встала, встретив озадаченный взгляд сестры Сало.