Текст книги "Свобода, равенство, магия (СИ)"

Автор книги: Мария Сакрытина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 23 страниц)

Руадан тоже попытался её рассмотреть – и, словно чтобы демону было легче, фигура приблизилась, превратившись в нуклийского принца Средних миров (ну, пока ещё будущего принца) в тёмном плаще с накинутым на лицо капюшоном.

– Лэйен? – удивилась волшебница, незаметно окружая щитом себя и гостя. Вовремя – компания рядом уже начала присматриваться к странному посетителю. – Что-то случилось? Необязательно было приходить, Вы могли написать и я...

Бросив только один взгляд на лицо мальчишки, Руадан понял... и глухо застонал, рывком отодвигая кресло. Вот теперь-то куколка уж точно не захочет в Лион. Теперь, бездна их всех забери, придётся придумывать очередной хитроумный план, а кто бы знал, как ему это всё надоело!

Полетели на пол шахматы, а экран отразил шагнувшего к изумлённой волшебнице Лэйена. Новоявленный принц осторожно взял руки Сиренити в свои, медленно стянул с них перчатки и приложил длинные музыкальные пальцы волшебницы к своим вискам.

Сиренити дёрнулась, вскрикнула и отшатнулась, ударяясь о стойку. Неверяще качнула головой.

– Шери, – шепнул Лэйен, робко улыбнувшись.

Сиренити хрипло выдохнула, цепляясь за стойку. Кукольное личико скривилось в тщетной попытке сдержать слёзы.

– Брат?

Эпилог

– Рин, ну пойдём! Отдохнёшь, развеешься. Там, знаешь, какие девочки? – звал Най в передатчик.

– А ты знаешь, сколько у меня ещё работы? – пробурчал я.

Механик засмеялся.

– Ну, до полуночи освободись – и я лично выберу тебе лучшую! – и ехидно добавил. – Темноволосую и сероглазую куколку!

Я зарычал, но Най уже отключился.

Бездна!

Как, как же сильно меня всё это достало! Честно говоря, не так я представлял нашу победу. Думал, хоть отметим по-человечески, а тут – горы, горы, горы бумаги. И Лэй ещё зачем-то ушёл в миры, скинув на меня все обязанности. Да, я и раньше знал, что он трудоголик, что на нём держится вся наша бухгалтерия, что, раз он собирается сесть на трон Средних миров, именно к нему придут заключать торговые договоры... Но что их будет так много! Бездна, второй день его отсутствия – и вторую ночь я не сплю, разгребая... это!

Эх, знал бы Най, как сильно я ему завидую... С каким удовольствием послал бы всё в бездну и... Эх!

Предчувствуя ну очень весёлую ночку, я толкнул дверь кабинета – и замер на пороге.

На столе сидела альвийка. Очень... э-э-э... почти неодетая. Скучающее выражение на личике при виде меня тут же сменилось игривым. Гибко потянувшись, точно кошечка, альвийка призывно улыбнулась. Сложенные крылья за спиной блеснули причудливой накидкой.

Я таращился на это диво минуты две. Всё это время альвийка улыбалась, нетерпеливо покусывала губку, смотрела выжидательно.

– Э-э-э... Госпожа, – пробормотал я, приходя в себя и на всякий случай, оглядывая кабинет. Вдруг тут кто-то ещё ... прячется? – Что Вы здесь делаете? И кто Вы?

Альвийка хихикнула. Расправила крылья и моментально оказалась рядом. Обняла за шею, положила голову на плечо, играя моими волосами. Потянулась к губам.

Дверь с громким хлопком закрылась.

Они очень красивые, эти альвы. Неземная, прямо-таки исключительная прелесть. И эта дама не была исключением.

– Ты застенчив, человек, – грудным, с придыханием голосом произнесла крылатая, когда я осторожно погладил её щёку. – А как насчёт этого? – и, крепко обняв, прижалась ко мне всем телом, мягко покачивая бёдрами.

Что сделал бы любой другой нуклиец на моём месте? Да не отрывался бы от этой красотки всю ночь, а, если бы сил хватило, и весь следующий день!

А меня кинуло в дрожь от её голоса. В гадливую, неприятную дрожь, будто рядом – змея или, там, паук.

Я отодрал альвийку от себя – она удивлённо замерла, глядя на меня громадными зелёными глазами.

– Что такое, человек? Не нравится? Ну, хочешь, можно...

Я не стал её слушать – невыносимо. Кусая губы и разрываясь от вдруг вспыхнувшей ярости, открыл дверь, позвал караульного и вручил полуголою альвийку ему.

– Проводи госпожу в её покои.

Крылатая снова оглядела меня и презрительно фыркнула. Уже на порога заявила, словно между прочим.

– Говорила же, надо было отправить мальчика...

Я закрыл за ними дверь и со стоном рухнул в кресло.

Да, твою ж...! и ...! Что это такое, а? Что со мной?

Без артефакта и заклинания (в конце концов, королева сама во всеуслышание объявила, что я ей больше не нужен) я всё равно продолжал видеть Повелительницу во сне – и если бы только во сне! Она мерещилась везде, в каждой девушке. А уж если я оставался один, вот как сейчас... Её отсутствие почему-то терзало хлеще любого заклинания. И я кидался то в ангар, то во всю нашу бумажную волокиту, но даже это помогало лишь на время: ночью, стоило провалиться в сон, Сиренити уже ждала меня.

Я не мог представить рядом никого, кроме неё. Любая красавица – хоть та альвийка – не шла ни в какое сравнение с королевой. Я не знал, почему.

Вот сейчас я должен её ненавидеть – она всё для этого сделала. Выставила идиотом при всех, посмеялась, в конце концов.

Тогда какого чёрта мне везде мерещится её взгляд и так хочется услышать сладкий, певучий голос?

Почему близость любой другой девушки вызывает стойкое чувство неправильности, отторжения, омерзения?

Я не понимаю.

Не понимаю.

***

Лэй вернулся спустя неделю. Довольный, словно на него ещё одно королевство свалилось. Хотя, честно говоря, чему уж тут радоваться...

И молчал. Осведомился только, как идёт подготовка к коронации, выслушал отчёт, просиял. И отправил меня, наконец, "в отпуск".

Я наведался вместе с Наем в бордель. Девочки там и правда хороши, вот только я... Най был не прав, с сероглазой брюнеткой стало только хуже. Я очень остро чувствовал, что это не она. Не моя Сиренити.

Хотя когда это она была моей?

Больше я с Наем никуда не ходил. И вообще почти безвылазно сидел в у себя в комнатах в обнимку с бутылкой. Видеть радостные физиономии Лэя и остальных казалось выше моих сил.

Разок, правда, навестил мать с сёстрами – они нашлись вместе со слегка обалдевшими гвардейцами там же, в Эресте, что у Зелёных гор. Время для них словно остановилось, так что пришлось долго объяснять матери, да и сёстрам тоже, что да, я действительно участвовал в восстании и нет, магов больше в Нуклие нет. В смысле – лгал всё это время? Ну да, лгал, говорил, что всё ещё служу, правда, у Синего лорда. Но что было бы, расскажи я правду!

Мама в ответ почему-то обиделась, а сёстры вообще добили – наперебой спрашивали про целительницу. Как, где, и навестит ли снова.

Теперь – вряд ли.

Где-то в это же время нашли Ирдана. У чёрта на куличках – в казематах Южных гор на приисках "голубой смерти". С трудом, но привезли во дворец. И, хотя королевские целители тоже сбежали, их помощники-люди остались. Так что кое-как его всё-таки лечили, ну и я стал помогать. Оказывается, от этого можно получать удовольствие – ухаживать за больным, если он без сознания. Всё же не чувствуешь себя так одиноко, есть работа, да и остальные не мешают: "Рин, пойдём, развеешься, Рин, да что с тобой происходит, Рин, ты в порядке?"

Надоело.

Коронация приближалась.

За неделю до неё Лэй заставил меня снова сесть за бумаги – какого-то чёрта снова потащился в миры. Девушку он там, что ли, нашёл?

Под третий час ночи, разбирая бумажные залежи, я случайно наткнулся на забавное колечко – переливчатое и очень маленькое. Когда я попытался убрать его в ящик стола, за колечком потянулась лента с прикреплённой к ней запиской.

"Лэй!

Следующие два дня по времени Нуклия я в Хретте, так что, прошу, давай встретимся позже – буду очень занята. Постараюсь выйти замуж. Да, я уже вижу, как ты смеёшься – но, поверь, я знаю, что делаю. Однако на всякий случай отправляю кольцо – портал туда, многоразовый. Но ещё раз прошу – только если случится что-то из ряда вон выходящее.

Шери-Сиренити"

Под запиской стояла дата по времени Нуклия – вчерашний день. Лэй исчез три дня назад. Так...

Портал-многоразовый-Сиренити – всё это крутилось в голове, заставляя думать только об одном.

Портал. Сиренити.

Ага...

***

Поговаривали, жених на свадьбу идти не хотел. Отец накануне навестил его. Неизвестно, о чём шёл разговор, но позже пошёл слух: князь убеждал сына в несомненной пользе вечного мира с Южным властителем, чья младшая дочь и должна была стать женой княжича. Чем закончился разговор – тоже неизвестно, но из покоев сына Его Сиятельство буквально вылетел и, сыпля оскорблениями, потребовал запереть неслуха до самой церемонии.

Как отнеслась к церемонии невеста, никто и подавно не знал. Правда, злые языки болтали, что своего мнения у юной принцессы вовсе нет – что отец скажет, то и сделает. Хоть тролль, хоть горный гоблин ей в мужья. А княжич-то и лицом светел и станом тонок, а уж как благороден и на войне доблестен – о том молва давно по всему миру идёт.

Так что, скорее всего, радовалась.

Во всяком случае, оба – и жених, и невеста – явились в небольшой семейный храм князя Запада согласно традиции, друг за другом и, конечно, добровольно. Сначала, по обычаю, жених, бледный, точно приговорённый к казни, приготовил для наречённой алтарь. Зрители – многочисленные гости, придворные Запада и Юга, наблюдали, тихо перешёптываясь. Позже прибыла невеста – в сопровождении отца и главнокомандующего Юга. Её рассматривали, конечно, обсуждали, но тоже тихо – все прекрасно знали, что и здесь, среди гостей рыщут шпионы с Юга, дабы донести своему господину каждое слово, каждый слух, каждую сплетню.

Тоненькая, хрупкая в белом подвенечном платье, с неразличимым под фатой лицом, невеста, покорно склонив голову и отчаянно стискивая букет, поднялась на возвышение к ждущему её жениху.

Здесь молодые должны были принести клятвы, а их отцы – скрепить руки детей гирляндой цветов, дабы показать нерушимость союза. А после – целомудренный поцелуй жениха и невесты как знак добровольности и честности друг перед другом и богами.

Жених не смотрел на невесту. Торопливо взяв свечу и подношение пресветлой богине, он чётко и громко произнёс клятву – как на войне призывал дружинников биться.

Нежный, тихий голос невесты дрожал. Чуть не облившись воском от свечи, невеста почти прошептала обращение к богине. Запнулась на первом стихе. Но опомнилась. Зачастила, пытаясь скорее произнести второй...

Храм вздрогнул. Гости затихли, замер жених, застыла невеста, так и не закончив слова клятв.

Взвизгнули стёкла. Без единого облачка небо изрыгнуло гром – и витражная роза купола растаяла – струйками потекла на стены, капнув кое-где и на гостей. Истерично завопила чья-то дама, ей вторила другая, третья... Все они словно по приказу умолкли, когда в отверстие купола, мерно, величественно вплыла металлического цвета громада, отдалённо напоминающая великана в броне. Но великана волшебного, умеющего пускать синий свет заклинания, шаром укутавшего робота... и невесту. Порыв ураганного ветра разметал гостей по стенам, молодожёнов швырнул в разные сторону статуи пресветлой богини, равнодушно взирающей на нарушение обряда.

И настала тишина, в которой нежный, ну уже отнюдь не робкий голос невесты показался чуть ли не громом.

Бесстыдно откинув фату и поднимаясь на колени, принцесса выдохнула:

– Ты... Ты?!

Голова великана откинулась на грудь – и изнутри, как из полой куклы, сноровисто выбрался юноша в странно-облегающем тёмном костюме. Быстро огляделся и бросился к невесте.

Робкая, не имеющая своего мнения младшая дочь Юга вопила весьма громко, повиснув у пришельца на плече и пытаясь одновременно пинать грудь похитителя коленями и молотить его по спине кулаками.

– Ты! Пусти! Пусти, я сказала! Ах ты! Ты! Наглец! Пусти меня немедленно! Мерза-а-а...!

Крики потонули в мерном гуле – невеста и похититель исчезли в голове "великана", который, спустя минуту, оторвался от пола и птицей взмыл в небо. Кто-то из храбрецов охраны пустил по нему стрелу – та отскочила, словно от доспеха.

Финальным аккордом обрушилась на почерневший пол статуя пресветлой богини.

***

– Ты... Ты с ума сошёл! – вопила Сиренити, нарезая второй круг по плоской, как столешница, и такой же небольшой вершине горы, пока я «прятал» робота – включал систему мимикрии, а заодно и невидимости. – Ты хоть понимаешь, что натворил? Да ты представляешь, сколько я старалась, чтобы заполучить этот брак?!

– Госпожа, Вы уже замужем, – хмыкнул я, закончив с роботом.

– И что? – изумилась волшебница. – А-а-а, ты ни черта не понял! Это такой политический ход, это Долг, глупец! Заполучи здешний Юг договор с Западом... А-а-а! Что мне теперь с ними делать?!

Ещё пять минут я слушал её вопли – и звучали они как музыка, правда. Особенно если не вдаваться в их смысл.

– Рин, – выдохнула вдруг волшебница, комкая в руках фату. – Зачем ты здесь?

– Да так, мимо пролетал, – хмыкнул я, разглядывая её, всю в белом, хрупкую на фоне неба, тоненькую. – Хотел сказать, Повелительница...

Сиренити выгнула бровь дугой и выжидающе уставилась на меня.

– ...что никуда ты от меня больше не денешься, ясно! – выпалил я, зачем-то подходя к ней почти вплотную. – И, знаешь, ведьма, мне всё равно – любишь ты меня или нет, потому что я... я... хочу быть рядом с тобой! Поняла, колдунья?

Сиренити очень медленно кивнула.

– И как же ты со мной будешь, милый? – протянула она, – я, видишь ли, в Нуклие постоянно жить не собираюсь... и вообще, – она обвела взглядом пейзаж, – у меня Долг. Я обречена мотаться по мирам до смерти. До смерти, представляешь? И ты, человек, в мою жизнь совершенно не вписываешься! К тому же...

Я не дал ей закончить. Она и так слишком много говорила – мы все слишком много говорили, если честно. И ещё больше думали – когда можно, оказывается, просто прижаться губами к губам, мягко, нежно, чувствуя, как расслабляется и со вздохом отдаётся поцелую волшебница... словно обычная девушка.

Каким же я был дураком...

– Мне плевать, Сиренити. Если надо будет, я за тобой пойду – хоть в Бездну. Или ещё дальше.

Волшебница потеряно моргнула – точно ребёнок. Вздохнула судорожно и вдруг прижалась ко мне, стискивая плечи. Затараторила:

– Рин, ты не понимаешь, ну послушай, пожалуйста, я беду тебе принесу, представь, ты же в вечной опасности будешь из-за меня! Рин, ну пожалуйста, ну, уйди... давай закончим с этим раз и навсегда! Не быть нам вместе, и вообще, я замужем... Рин, ну пожалуйста...

– Не-а, – улыбнулся я, целуя её макушку. – Я тут только что понял: люблю. Тебя. Так что знаешь... плевать на все опасности. Я буду рядом, хочешь ты этого или нет.

Сиренити, уткнулась мне в грудь, всхлипывая.

– Дурачок...

С этим я был абсолютно согласен.

***

Коронацию устроили с размахом – как по старым обычаям магов. Пригласили иноземные делегации – впрочем, среди них не было демонов. Но это никого и не удивило.

Танцы начались ещё с полудня – на украшенных цветами и флагами улицах и площадях праздновали победу нуклийцы, символом которой и стала коронация.

Под музыку, приветственные крики и поздравления прошли парадом все участвовавшие в восстании – пехота, артиллерия. Прошагали, сотрясая мостовые, и роботы – особенно радостно встретили розовато-серебристого, с намалёванной мордой саблезубого тигра. Осыпали цветами, пели наскоро сочинённые песни, высмеивающие магов и восхвалявшие лидера повстанцев Лэйена.

И стоило самому виновнику торжества взойти на специально построенный помост, занимающий центр главной площади, толпа взорвалась овациями, на время заглушив даже ехидные комментарии господина Ная, раздающиеся из динамиков.

А вот дальше всё пошло не по плану. Вместо того чтобы самолично возложить на себя корону, Лэйен ищуще глянул в толпу – и откуда-то из первого ряда на помост вскочила фигурка в тёмном плаще с накинутом на лицо капюшоном. Не обращая внимания на всеобщий ропот, схватила корону, встала рядом с будущим принцем, открывая лицо.

– Как Королева Средних Миров, властью данной мне по праву сильнейшего мага в мирах, – спокойным поставленным голосом провозгласила Сиренити, – я называю принцем Средних миров, тем самым отдавая власть над Нуклием, моего старшего брата Лэйена!

Толпа ахнула. Приклонивший колено принц выпрямился. Поцеловал руку волшебницы и, обняв сестру, повернулся к нуклийцам.

Слова "ложь", "как это понимать?" и "что, снова маги?" потонули в общем изумлении. Брат и сестра оказались слишком похожи внешне – настолько сильно, что сомневаться в правдивости слов королевы никто не стал.

После ходили слухи, что всё это тщательно планировалось заранее, и даже будто бы королева Сиренити помогала брату из дворца во время восстания. А красивая история о нежной любви разлучённых родственников и подавно вошла в легенды.

Были, конечно, и другие сплетни. Особенно, когда вслед за королевой вернулись в Нуклий некоторые волшебники – на других правах, разумеется, но всё же. Однако вопреки злым языкам правил Нуклием с тех пор всё-таки Лэйен, не превратившийся ни в чью марионетку и не изменивший своим взглядом на свободу, равенство... ну, и магию, естественно.

***

Стоило волнению немного стихнуть, королева подняла руку, показывая, что хочет говорить.

Нуклийцы замолчали.

– Риндейл Алуэеверти! – громко позвала Сиренити. И, дождавшись, когда юноша выберется из робота, поднимется на помост и преклонит перед Повелительницей колено, выхватила из воздуха жезл. – Я нарекаю тебя, Риндейл, моим рыцарем, и тем самым вручаю власть над всеми людьми Нуклия. Будь правой рукой для моего брата, служи ему верно, – и осторожно коснулась навершием плеча склонившегося нуклийца.

Те, кто стоял ближе к помосту, наверняка услышали сдавленное:

– Сиренити! Что всё это значит?!

И тут же приглушённый ответ сквозь зубы:

– Ну, ты же хотел быть рядом? Теперь будешь – гарантированно! Вставай, давай, за тобой очередь!

– Очередь?!

– Ага, мне ещё Ная награждать золотой флэшкой с антивирусником!

***

– Какая идиллия! – с презрением выдохнул Руадан, отворачиваясь от экрана. – Аж зубы сводит...

Сидящий в кресле напротив, Торис толкнул лапкой разбросанные по полу шахматы.

– Ну почему же, дядя, королева вернулась, и вам не нужно теперь искать её по всем мирам. К тому же, она, кажется, счастлива.

– Ага, – буркнул Повелитель, – зато я в полной...! Слушай, племянник, вы с куколкой уже договаривались о следующем занятии?

Торис моргнул одним из шести глаз.

– Нет... Но скоро день влюблённых у Ланы... Это, дядя...

– Да, помню я, кто такая твоя Лана, – усмехнулся Руадан. – В общем, увидишь Сиренити, сообщи, я жажду её в Лионе. Пусть явится – договор подписывать.

– Э-э-э... Хорошо, дядя, – вздохнул демон.

– Я ей ещё устрою интересную жизнь, – бурчал Повелитель, косясь на экран. – Пора начинать новую игру! Пришло время повеселиться!

Торис со вздохом выполз из кресла. Что-то ему подсказывало, наставница всему этому явно не обрадуется...

***

А на экране, всё ещё показывающем нуклийскую коронацию, Сиренити прижалась к замершему рядом Риндейлу. Глядя на произносящего традиционные клятвы верности брата, улыбнулась и прошептала:

– Рин? А ты со мной потанцуешь?

– Я не умею, – буркнул новоявленный рыцарь.

– А я научу, – еще больше воодушевилась волшебница.

– Не-е-ет! – пытаясь сохранить на лице улыбку, простонал юноша.

– Ри-и-ин? Ну пожа-а-алуйста!