Текст книги "Свобода, равенство, магия (СИ)"

Автор книги: Мария Сакрытина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)

Возражения были у всех.

Кейтлин на пару с братом кричала, что Лэй спятил, Ирдан взывал к чувству ответственности – что будет с армией без предводителя?

А я молчал. Только смотрел на болтающуюся на цепочке подвеску-единорога и думал, что у меня шансов во дворце Повелителей даже больше, чем у Лэя.

Вот только одному идти – безумие. Прогуляться вместе с кем-то из новобранцев? Ха-ха. С Наем? Ха-ха-ха!

Ирдан?

***

На следующее утро проснувшийся Лэй не нашёл артефакт у себя на шее и до полудня бегал по особняку, где обосновался его штаб, с криком: «Моя прелесть! Где она?!»

Парочки повстанцев тоже не досчитались.

А Руадан в Лионе довольно потирал руки, глядя, как Повелительница роется в шкатулках – магически защищённых хранилищ, практически неуязвимых для заклинаний.

– Нуал? А ты не знаешь, куда я дела золотой набалдаш... ключ к Дворцу Повелителей?

Глава 11.

Мрачный лес расстилался, куда ни глянь, и даже солнце запутывалось в тёмно-зелёных, хищных даже на вид кронах. Громадные стволы подрагивали, узловатые ветви шевелились без ветра. То и дело мерещились колючки и «живые» лианы. А вот цветов не было. Как и птиц. Даже травы не видать – только опавшая, пожухлая, золотистая на вид листва.

А ещё солнце неуклонно катилось за горизонт...

Я сжал цепочку медальона и молча повернулся к Ирдану. Тот также молча хмыкнул и первым двинулся в кошмарный живой лес.

Если медальон – фальшивка, в этой жизни до спрятавшегося в чаще Дворца мы не доберёмся. Может, так и останемся пришпиленными к какой-нибудь особенно плотоядной ветке. Или сделаемся привидениями – по слухам, они тут тоже обитают.

Вообще, о Мрачном лесе известны только слухи. Все как на подбор жуткие. Маги молчали – их сюда, кстати, тоже не пускают. Безбоязненно может пройти только Повелительница – к Дворцу и находящемуся где-то рядом Источнику. Но я не слышал, чтобы и она это часто делала.

Деревья покачивались, подозрительно шурша, пока мы шли вперёд. Отодвигались. Сторонились, как от чумных. И вроде бы не думали нападать. Но всё равно под тёмным пологом листьев и сплетённых ветвей было жутковато.

Шли мы очень медленно, постоянно озираясь. Ирдан так и вовсе всё время хватался за рукоять меча. К нему деревья тоже "присматривались", но большей частью игнорировали. В отличие от меня. Стоило продвинуться дальше в лес – и то и дело какая-то любопытная веточка ложилась на плечо – мягко, словно кошечка, – тянулась к подвеске-единорогу, пылающей так ярко, что впору обходиться без фонарика. Мы, кстати, и обходились.

Эту штучку тут явно считали "своей". Ну и хвала богам.

Я часто ловил на себе удивлённые взгляды Ирдана: он, кажется, до последнего не верил, что история про фаворита Повелительницы – правда. Мне очень интересовало, что он обо всём этом думает. Но Ирдан молчал, предоставляя мне теряться в догадках. Не самых приятных, между прочим.

В чаще один за другим стали попадаться скелеты. По одному, по двое, группами... Висельники, нанизанные на ветки, глухо скрипящие костями на ветру... И масса оружия. Даже звёздочки артефактов светились кое-где. Их мы проигнорировали: мало ли, что за дрянь, а этих бедолаг она всё равно не спасла.

Ещё дальше лес сгустился, солнце то ли спряталось за ветви, то ли за горизонт. Воздух словно сгустился, мы продирались сквозь него, будто сквозь липкую паутину... иногда даже казалось, что я её вижу... И слышу тихое-тихое пощёлкивание-перешёптывание, как от огромного паука...

Медленно, еле-еле переставляя ноги, путаясь в подлеске, спотыкаясь о корни, отмахиваясь от любопытных веток мы шли – чуть ли не в кромешной темноте. И воздух забивался в нос, там и застывая.

К этому лесу должен наверно прилагаться ещё один амулетик. Или даже два. Или магический дар, уж не знаю.

Шаг... ещё шаг... Механически, словно роботы...

В какой-то момент меня безумно испугала мысль, что Ирдана рядом уже нет.

И в какой-то момент она перестала волновать.

Шаг за шагом я просто шёл, за золотистым светлячком, иногда тусклым, иногда разгорающимся всё ярче и ярче. Почему-то упасть и потерять этот светлячок было очень страшно...

Я бредил. В золотом свете, неземная, прекрасная, словно богиня, виделась Сиренити. Она кружилась в ворохе листьев, гибкая, тоненькая. И протягивала мне руки. Но только казалось – ещё чуть-чуть и наши пальцы соприкоснутся... Она словно отодвигалась и снова кружилась, кружилась, кружилась...

Я точно помню, что тогда не испытывал к ней ненависти. Только радость: она пришла. За мной. Пришла.

И тупо в голове стучалась мысль, а не специально ли я затеял весь этот поход, чтобы убедиться лишний раз: она придёт. Я ей не безразличен. Она за мной придёт.

Всё закончилось резко, будто огромной кистью стёрли. И золотой свет поутих.

Я лежал на траве, мягкой, пахнущей свежестью и... не знаю... свободой? Смотрел на чёрно-синее небо, с бледными бегущими облаками. Сверху задорно подмигивала луна и парочка наиболее ярких звёздочек. Где-то рядом стрекотали сверчки.

– Мы дошли, – устало произнёс голос Ирдана. Я вздрогнул и сделал слабую попытку подняться. А голос продолжал. – Мы дошли. Вот он, Дворец.

***

Ирдан волновался: что это со мной? Сам он нисколько не устал, не видел никаких глюков, и, оказывается, практически в охотку прогулялся по лесу.

А я с ног валился. Голова кружилась, как с похмелья и краем глаза постоянно виднелись какие-то золотые вспышки.

Ирдан предложил подождать до утра. Меня тошнило от одной мысли ночевать рядом с этим мерзким лесом – мы пошли дальше.

Дворец взвился в воздух, словно выпрыгнул на нас. Резко, агрессивно. Я отшатнулся, Ирдан удивлённо на меня покосился и взял за руку. Гр-р-р-р!

Лунные лучи путались в странно прозрачных стенах, путались и отражались. Застревали между башенками, воротцами, этажами, витражами, оконцами, лесенками... Голову даю на отсечение – в этой махине никто никогда не жил. В таком вот здании-сказке представить обычную, мирскую суету – кощунство.

Дворец не выглядел заброшенным. Он призрачно сиял в лунных лучах, отбрасывал странные тени, но хоть убей – заброшенным не выглядел. Мне то и дело мерещились странные силуэты в окнах, галереях, на лестницах и башенках. Но они исчезали ещё до того, как я успевал позвать Ирдана.

Приветливо распахнутые ворота стали последней каплей.

Я сам себя чувствовал мальчишкой – ребёнком, которому вот-вот начнёт сниться очередной кошмар. Малышу страшно, он спешит проснуться, вскрикивает...

– Ирдан, давай вернёмся!

Бывший королевский гвардеец удивлённо посмотрел на меня.

– Рин? В чём дело? Это всего лишь заброшенный дворец, – помолчал чуток, разглядывая меня. И тише добавил. – Ты же сам хотел пойти.

Я сглотнул. Открыл рот...

И увидел на ближайшей башенке... женщину. Красивую настолько, что дыхание перехватило. Тоненькую, хрупкую. В длинном простеньком синем платье, тёмном, почти чёрном плаще, развевающемся на ветру...

Женщина держалась за шпиль и смотрела куда-то вверх. Лунные лучи очень странно обволакивали её... или пронзали.

А потом она глянула на меня. Золотыми (я видел, видел!) безумными глазами.

– Рин? Что там? – напряжённо поинтересовался Ирдан, глядя прямо на женщину. – Что-то на башне?

– Ты... её... не видишь? – выдавил я.

А женщина оскалилась, сверкнув звериными клычками.

– Кого? – ахнул Ирдан, переводя взгляд на меня. – Рин?

– Мерзавка! – прошипел я сквозь зубы, хватая Ирдана за руку. – Идём!

И сам потащил его к воротам.

Не хватало ещё, чтобы из-за этой... из-за этой ведьмы у меня помутился рассудок! С меня довольно странных снов с её участием и прочей гадости. Всё! Мной она управлять не будет!

А женщина-с-башенки пристально смотрела нам вслед и хищно улыбалась.

***

Мне полегчало сразу, как оказалась в Средних мирах. Словно пелена с глаз упала – ну, как если носишь цветную вуаль, краски слегка тускнеют. А тут её не стало.

Ну, почти. Где-то у себя в голове я чувствовала что-то... что-то... Постоянное напряжение, словно вот она – грань, за которой, разинув пасть и плотоядно сверкая глазами, меня дожидается безумие золотисто-волшебного цвета. И сколько ни беги, всё равно оказываешься у этой грани, черты, кромки...

Я старательно об этом не думала.

Я веселилась: мы с Руаданом упоённо делили власть над миром, передвигая местных королей, словно фигуры в шахматах. Я даже пару раз становилась чьей-то любовницей и советчицей. Добившись в итоге пата на воображаемой доске и я, и Повелитель оставили несчастный мир в покое. Кровавая череда междоусобиц, воин и переворотов... Бездна, с каких пор я научилась смотреть на всё это, словно сквозь стекло? Словно в волшебном зеркале: сама же делаю, но меня это будто не касается. Бывший "возлюбленный" бросается на меч, его лагерь захватывают солдаты Руадана... а мне всё равно. Вот Повелитель получает от этого удовольствие. Хотя именно он учил меня основным правилам, четырём "не" поведения в мирах для таких, как мы. Не заводи друзей, не влюбляйся, не сочувствуй, не вмешивайся. Потому я спокойно смотрела на обмякшее, окровавленное тело на полу шатра и так же спокойно сдалась солдатам Повелителя – чтобы потом завербовать их себе.

Миры давно стали для меня шахматной доской, игрушкой. Начни я воспринимать то, что там происходит всерьёз... я вряд ли смогла бы даже просто двинуться с места, не то что ворочать армиями и интриговать.

Вот в Нуклие никогда так не получалось...

На обратном пути я заглянула к Диану. Мы всё-таки не очень хорошо расстались, мне хотелось извиниться.

Желание благополучно испарилось, стоило столкнуться с этой его пассией, Оливией. А потом и с самим Дианом, вместо приветствия потребовавшим этой Ли-и-иви помочь. Бедняжке не удавалось подписать договор на выгодных условиях с соседним государством людей. Над бедняжкой издевалась тамошняя принцесса и хихикал двор.

Двор лихорадило неделю – кошмары, недомогание, усталость, снова кошмары. Принцессу я на балу полила вином. Забавно она смотрелась в испачканном платье и со сбившейся причёской.

Её папочку я банально заколдовала. Не хотелось мучиться, не хотелось зря тратить время.

Перед Дианом так и не извинилась. Куда там – напоследок мы вдрызг разругались, мои апартаменты в очередной раз сгорели, я под шумок улизнула. Ну не получается у нас быть нормальной семьёй, ну никак.

Ну и... демон с ним!

Домой, в Нуклий вернулась вечером, практически ночью. Удобно – не нужно слушать жалобы Идущих, спешить на совещание или отчитываться перед Онредом. Я просто сидела перед магическим зеркалом, поглядывала на Лион и наслаждалась бокальчиком золотистого игристого.

Пока трансляция лионских гонок не прервалась.

Я потянула, было, руку за шкатулкой с хрусталём – у моего зеркала бывает: куски отваливаются, рамка плавится, магия сбоит. Вставишь новый хрусталик – и нет проблем!

На это раз проблема оказалась куда прозаичней: какие-то два кретина решили в очередной раз ограбить Дворец Повелителей. Я закрыла шкатулку, сделала ещё глоток, вглядываясь в зеркало. А что, зрелище обещает быть поинтересней пресловутых гонок (что я там не видела... пятидесятый раз-то).

А потом изображение приблизилось. Я сначала подумала, что ошиблась: последнее время мне в каждом юноше видится мой бывший пленник.

Ах если бы.

Одним из этих кретинов действительно был Рин.

***

Нет, ворота не захлопнулись у нас за спинами. И лучи по-прежнему пронзали стены, так что тени метались, словно ужаленные, постоянно наскакивая друг на друга. Луна ведь то и дело скрывалась за облаками.

И тишина такая, что аж в ушах звенело.

Холл... Парадная лестница. Парадный портрет – как и должно быть.

Парадный портрет Повелительницы. Живой. Движущийся.

В тяжёлом, вычурном платье, обвешанная драгоценностями, как праздничное дерево, с тем самым Венцом на голове, который мы невесть где будем сейчас искать, Сиренити смотрела на меня и в её глазах (обычных, серых) застыла трогательная, почти детская обида. Искренняя. Волшебница будто спрашивала: за что? за что со мной так?

Она поправила упавшую на грудь прядь и поудобнее перехватила колдовской жезл, опираясь о раму. Проводила нас грустным взглядом. И со вздохом – я заметил, как шевельнулись губы – села на трон.

Мы отправились дальше.

– Венец должен храниться где-то в королевских покоях, – тихо произнёс Ирдан и его голос гулким эхом прокатился по коридору.

Я удивлённо покосился на спутника. Тот ухмыльнулся.

– Королевский дворец во владениях Синего лорда по планировке должен напоминать истинный Дворец Повелителей. По крайней мере, так я слышал.

Угу. До этих королевских покоев нам ещё топать и топать.

Я как раз собирался сказать это вслух, когда у нас за спиной раздался отчаянный, определённо женский крик. И сразу за этим безумный хохот.

Мы метнулись к стене, в тень – очень вовремя. Мимо по коридору как раз пронёсся высокий худющий старик в парчовых одеждах. Безудержно смеясь и пытаясь что-то выговорить сквозь хохот, он тащил за длинные тёмные волосы девчонку – полуголую, израненную, в лохмотьях. Девчонка отчаянно вопила.

Я глянул на Ирдана. Бледный, тот смотрел вслед удаляющейся парочки. И да, он их явно видел.

– Что это было?! – выдохнул он, хватаясь за рукоять меча.

Я тяжело выдохнул.

–Не знаю. Но они ушли – пойдём и мы дальше.

Ирдан кивнул.

Недалеко мы ушли.

– Зря вы здесь оказались, – произнёс приятный мужской голос за спиной.

Ирдан с криком (и выхваченным из ножен мечом) крутанулся на каблуках. Клинок упёрся в грудь высокому худощавому юноше с равнодушными, как у заядлого маньяка, глазами.

– Очень зря, – повторил юноша. – Уходите, пока можете.

И, как истинный волшебник, спокойно растаял в воздухе.

Мы рванули вперёд, как умалишённые. Мелькали окошки, лестницы, коридоры... В какой-то анфиладе остановились – дух перевести...

– Помогите..., – обречённо прошептал голос. – Помогите...

Против воли, я поднял голову. И завороженно смотрел, как золотоволосая девочка в коротеньком платьице, со связанными за спиной руками, медленно приближается.

– Он хочет меня убить, – поделилась девочка, доверчиво глядя на меня. – Помоги мне, рыцарь...

Ирдан резко потянул меня в сторону – когтистая рука девочки с болтающимися обрывками верёвки схватила воздух.

Мы снова бежали, конечно же, давно сбившись с дороги. А вслед неслось:

– Ну пожалуйста! Помоги мне, рыцарь! Я не хочу умирать!

Тупик. И прямо на лестнице перекидываются костями двое – высокий франт и похожий на медведя, плечистый мужчина. Рядом с каждым, тяжело привалившись к стене, сидит труп. И во время каждого хода мужчины поворачиваются и, не глядя, отрывают что-то от тел – пальцы, ушные раковины, коленные чашечки...

– Смертные? – франт поднял голову, и приветливо улыбаясь, глянул на нас. – Присоединяйтесь.

Вцепившись в Ирдана, я обернулся...

– Привет, красавчик, – игриво улыбнулась рыжеволосая обнажённая женщина. – Ты устал и испуган, – её палец прошёлся по моей щеке. – Иди ко мне. Я помогу тебе расслабиться. Иди.

– Симпатичный амулетик, – раздалось позади. Я попытался высвободиться из объятий женщины, но это было почти как двигать дом. – Подаришь? – чья-то рука сдёрнула подвеску-единорога. Живой, волшебный свет мигнул и тут же погас.

– Мя-а-а-со! Добы-ы-ыча! – прямо на Ирдана летел, размахивая секирой, низенький бородатый мужчина, здорово смахивающий на гнома. – Наконе-е-ец-то!

– Не-е-ет! Он мой! – взвыли рядом.

И откуда-то издалека:

– Хва-а-атит! Пусти! Помоги мне! Рыцарь! Я не хочу умирать!

Кто-то вцепился мне в шею, чьи-то руки отдёрнули Ирдана, его место заняла некая дамочка, одетая, но весьма злорадно ухмыляющаяся. И везде, куда ни посмотри – золотые глаза, оскаленные губы и шёпот-шёпот-шёпот...

– Иди ко мне... Иди ко мне, смертный... Иди...

***

Я не люблю Дворец Повелителей. Нет, не потому что боюсь. Просто он – живое напоминание судьбы таких, как я. Духи-воспоминания откопают в сознании самые страшные кошмары, самые желанные мечты. И покажут, что было с Повелителем, который тоже когда-то испытал подобное. Смотришь на это и очень чётко понимаешь: как ни крутись, что ни придумывай – всех нас ждёт безумие и все мы отдаём жизни Долгу.

Это грустно, поверьте.

Ну и к тому же ещё живы воспоминания, когда чёртовы духи испугали бедную маленькую меня, впервые появившуюся в этом проклятом Дворце, чтобы забрать Венец. Да, эти бестелесные недодемоны подчиняются мне... но я же помню, как они хохотали надо мной, пусть и в обличие бывших Повелителей.

Так что да, Дворец я не люблю. Лес – другое дело, хоть и деревья слегка назойливы. Но препятствий мне здесь не будут никогда. Наоборот – закроют от надоедливого солнечного лучика, помашут ветерком в жару, покатают на ветках...

Я мчалась через Лес – галопом – по тропинке, услужливо созданной деревьями. Они расступались, шумели мне вслед, выпячивали то те, то иные доказательства недавнего присутствия здесь повстанцев.

Жаль, портал во Дворец не откроешь...

Духов я почуяла ещё на подъезде – их азарт и радость буквально захлёстывали, постегивая спешить.

И я торопилась. Спрыгнула с седла на скаку, влетела в гостеприимно распахнутые ворота. Остановилась.

Ну? И куда теперь?

Духи чувствовались отовсюду, а вот людей я не ощущала совершенно. Не могли же они уже...

– Шериада! – позвал приятный мужской голос.

Я резко обернулась.

Повелитель Эйда – темноволосый юноша, смутно похожий на моего Лэя – сидел на перильцах, поигрывая чем-то золотым. Я сдуру (или от отчаяния) представила, что это амулет-Единорог. Метнулась вперёд. Эйда усмехнулся, вытягивая руку. Золотой молнией к моим ногам упал "ключ".

Ну, теперь, по крайней мере, понятно, какого рожна эти кретины сюда потащились...

– Если ищешь людей – они в южном крыле, – произнёс юноша, внимательно разглядывая меня. – Пятый этаж, главная лестница...

Я не дослушала – уже мчалась туда. Пролёты, коридоры, анфилады мелькали, словно в заколдованном колесе. Хохотали духи, радуясь страху и отчаянию – редко их таким потчуют. Да ещё и Повелительницы. Вообще деликатес.

...Духи окутали их, словно кокон – неудивительно, что я не чувствовала их присутствия. А юная Дейла ещё и тискала амулет-Единорог – поглаживала, прижималась щекой, только что как леденец на палочке не сосала.

Мерзость.

Я остановилась. И с возрастающим злорадством произнесла нужное заклинание. Духи расселяюсь мгновенно – все, кроме Дейлы с амулетом. Подняв на меня глаза, она нагла заканючила:

– Но я не хочу к брату, он меня убьёт!

– Щас я тебя убью! – рыкнула я, выхватывая амулет.

Девчонка оскалилась напоследок, но послушно исчезла. А я кинулась к лежащим на полу телам.

Хвала богам, до смерти выпить их не успели. Одному – кажется, его зовут Ирдан... да, точно – вообще только одно вливание энергии понадобилось. Рину досталось сильнее, пришлось повозиться. А ещё он в себя приходить не желал. Совсем. Несмотря ни на какие заклинания.

И тут мне вспомнилась та пощёчина... ночь, запах дыма, крики Диана и...

Моя тоже звонко получилась!

Я потёрла руку, посмотрела на краснеющую щёку юноши. И отвесила ещё одну.

Сейчас я тебе покажу, что безнаказанно руку на Повелительницу никто не поднимает.

Ещё одна. И ещё!

Да, в процессе я слегка увлеклась...

***

Проснулся я от холода. Муторно ныли щёки, в уши забивались странные звуки, напоминающие ругань и стоны, но все их перебивал плеск воды.

И очень знакомо пахло фиалками...

– Я уж думал, не дождусь Вас, Ваше Величество, – хмыкнул я, краем глаза отмечая, что подвеска-единорог снова болтается у меня в вороте.

– В смысле? – изумился красивейший голос на свете. – То есть ты не просто осознанно сюда сунулся, но ещё и ждал меня?

Я снова хмыкнул, повернул голову, увидел лежащего рядом Ирдана, во все глаза смотрящего куда-то вперёд. Догадываюсь, на кого.

Очередная (а с чего ещё у меня так щёки болят) пощёчина звонким эхом отдалась в тупиковом коридоре. Даже голоса на заднем плане примолкли.

– За то, что заставил меня волноваться, – очень спокойно произнесла Повелительница. И невероятно быстро размахнувшись, ударила снова – я даже отстраниться не успел. – А это – за хамство, – в красивом голосе послышалось тягучее, сладкое удовлетворение.

Я медленно потёр щёку и поднял голову, встретившись с ведьмой взглядом. Окутанная лунным светом, в простеньком, домашнем платье (кажется, я его даже раньше видел) волшебница сидела напротив, напряжённо вглядываясь в меня. Тёмные длинные волосы, неприлично распущенные, волнами струились по плечам, груди, подолу, ложась на пол рядом с королевой, словно экзотичная накидка. Против воли я потянулся, поддел одну из прядок – мягкая! – продолжая глядеть волшебнице в глаза.

Повелительница, словно смутившись, отвернулась. Быстро поднялась и сухо произнесла:

– Идёмте.

Я поморщился и поднялся. Повернулся к Ирдану – тот тоже встал, но дрожал так, будто Повелительница сейчас его отсчитывала. И взгляд шальной.

– Смертные, ну вы идёте? – полный презрения голос ударил словно плетью. Ирдан дёрнулся и, механически переставляя ноги, пошёл к королеве. Я догнал, подставил плечо, на котором бывший гвардеец с удовольствием повис.

Повелительница глянула на нас, поморщилась. Подняла повыше факел – обычный, ни капли не волшебный. И медленно пошла прочь из тупика.

Мимо, ворча и безумно хихикая, прошествовали эти... привидения, что ли? Я встретился взглядом с нагой красавицей. Она, причмокнув, задорно подмигнула и, отвернувшись, растаяла в воздухе.

– Кто они? – не выдержал я, когда мы дошли до очередной анфилады. Внизу, прямо в воздухе танцевали двое – тёмненькая волшебница и красавец-блондин. У него на шее болтался такой же амулет-единорог. Жаль, я не мог разглядеть лиц, но как-то понятно было, что смотрят они только друг на друга.

Волшебница глянула вниз и равнодушно откликнулась.

– Духи.

– Духи? – изумлённо повторил я, вглядываясь в вальсирующую парочку. – Но почему... здесь?

– А где ещё? – пожала плечами Повелительница. – Все духи служат Повелителям, разве не слышал? Большинство из них живёт здесь, в этом дворце. Они воспроизводят воспоминания Повелителей, всех, кто когда-либо был в Нуклие. Им это доставляет удовольствие.

– То есть там, – мы как раз проходили мимо скучающего щеголя, ковыряющего в зубах костью, – вроде как Повелитель?

– Вроде как, – отозвалась волшебница, равнодушно мазнув взглядом по щеголю. Тот же, наоборот, отбросив кость, галантно поклонился. Королева, словно не замечая, прошла мимо.

Мы шли по смутно знакомому коридору, когда Ирдан, резко вздрогнув, повернулся влево. Я покосился туда же.

Боги!

Прямо в воздухе безжизненно болталось нагое тело девочки-подростка, израненное – особенно правой руке досталось. Рядом с маниакальным выражением на лице и золотом в глазах вышагивал седой волшебник, помахивая окровавленной плетью.

Мы поравнялись. Волшебник, не прекратив вышагивать, пробормотал что-то невнятное. А вот девочка подняла голову и уставилась на нас. В серых глазах стояли слёзы, рот распахнулся в беззвучном крике...

– Кто это? – не выдержал я.

Повелительница, не останавливаясь, бросила.

– Воспоминания Иллариуса.

Я покосился на мага. Так вот он какой, Иллариус Безумный...

–А девочка кто? – выдохнул я, не в силах оторваться от таких знакомых, полных отчаяния серых глаз.

Королева оглянулась – на меня, не на эти... "воспоминания". И смотря прямо в её серые глаза и холодея от догадки, я уже понял, каким будет ответ.

– Я.

И тут жеседой маг, оторвавшись от безвольной жертвы, повернулся к нам, заходясь в безумном хохоте.

– Шериада! – он ткнул в королеву сухоньким пальцем. – Все, кого ты любишь, умрут!

Повелительница поморщилась, повернулась и резко пошла дальше по коридору. Мы двинулись следом.

– Умрут! Умрут! Умрут! – хохотало эхо.

На анфиладе, выдающейся над этажом, словно балкончик, стояла уже знакомая сероглазая девочка, подняв голову и разглядывая потолок.

– Где... Где мой брат? – шепнула она.

Мы быстро прошли мимо, но я чётко услышал голос канцлера Онреда.

– Ваше Величество, Ваш брат...

Идущая впереди Повелительница вздрогнула, будто от удара.

– ... мёртв.

Сероглазая девочка выглянула из-за портьеры.

– За что? – произнесла она знакомым волшебным голосом. – За что? Я не хочу быть Повелительницей. Отпустите меня. Пожалуйста!

Я не заметил, как шагнул к девочке, та вскинула на меня огромные, сверкающие глаза...

– Риндейл! – голос королевы снова взвился, словно кнут. – Я приказываю: не обращай на них внимания! И помоги, наконец, своему... другу.

Ирдан, шатаясь, стоял, привалившись к колонне.

– Она права, – пробормотал он, опираясь о моё плечо. – Лучше пойдём скорее отсюда.

Мы действительно пошли прочь, но в ушах ещё долго звучали сдавленные рыдания и знакомый волшебный голос, надрываясь, звал:

– Брат! Где мой брат? Где?!

***

– Всё, – вздохнула королева, закрывая тяжёлую дверь и с трудом кладя в пазы не менее тяжёлый засов. – Сюда они не сунутся. Можете отдыхать.

Ирдан бессильно упал на стоящий у камина диван. Я подошёл к двери, на всякий случай осмотрел засов.

– Не волнуйся, – устало ухмыльнулась волшебница. – Здесь магические шиты. Никто не пройдёт, – она покосилась на Ирдана. – Пойду, поищу, может, что из еды с прошлого раза осталась.

Я не успел возразить.

...Здешние королевские апартаменты никак не напоминали комнаты Повелительницы Сиренити. Гостиная, где мы устроились вообще, была какая-то безликая: мрачные деревянные панели, громоздкий камин, массивная мебель, потёртый ковёр со странным рисунком – не то колдовская пентаграмма, не то экзотичный узор.

И ещё часы в виде совы. С маятником. Золотистые глазища деревянной птицы смотрели отнюдь не приветливо – могу поклясться, они мигнули пару раз, когда я прошёл мимо.

Впрочем, всё это, оказывается, мелочи. Голова у меня, правда, и после Мрачного леса гудела, а уж после духов впору вообще под топор лечь. И усталость свинцовыми колодками сковала руки и ноги. Наверное, поэтому, несмотря на очень не гостеприимное место, я задремал.

Во сне ко мне явилась сероглазая девочка в пышном платье. Ещё не похожая на куклу, угловатая, но уже вполне миленькая. Длинные тёмные волосы стлались за ней по полу.

– Где мой брат? – грустно спрашивала она, не открывая рта. – Где он? Где Лэй?

– Лэй? – изумлённо выдохнул я.

И проснулся.

Первое, что бросилось в глаза, точнее, конечно, в нос, – запах еды. Вкусный, ароматный запах выпечки. Очень домашний и очень привычный.

Королева всегда хорошо готовила...

Бездна, ну хватит!

Я отогнал неуместные воспоминания, повернул голову... Повелительница стояла на коленях у дивана, на котором лежал Ирдан, и водила над телом бывшего повстанца руками, ярко сияющими синим. Румянец возвращался Ирдану на глазах, сознание, похоже, тоже. А уж как он смотрел на сосредоточенную королеву...

Полностью придя в себя, Ирдан дёрнулся, отодвигаясь. Волшебница нахмурилась – сияние на её руках стало ярче.

– Тс! Не шевелись, – донёсся до меня её красивый, чарующий голос. – Лежи спокойно. У тебя кружится голова – это нормально. Сейчас она... и тошнота... всё пройдёт.

Ирдан, словно окаменев, вытянулся на диване.

Какое-то время оба молчали.

– Это не я убила того мальчишку, – произнесла вдруг королева, не прерывая лечения. – Это был Кенри, младший сын Онреда.

Ирдан со свистом вздохнул.

– Зачем Вы это мне говорите, госпожа? – надтреснутым голосом спросил он.

– Просто хочу, чтобы ты знал, – отозвалась волшебница, не глядя потянувшись за стоящим позади неё на столе кубком. – Вот, выпей. Усталость как рукой снимет... Мне не зачем тебе лгать, Ирдан, твоей мести я всё равно не боюсь. И да, мне тоже жаль того мальчика.

– Вы смотрели, как он умирал, – глухо произнёс Ирдан.

Королева криво улыбнулась, вставая.

– Правда?

А мне до боли ярко померещилась вдруг сероглазая девчонка с отчаянием, написанным на её печальной мордочке просто громадными буквами...

– Кто это был? – спросил я чуть позже, на глазах у хмурого Ирдана поедая аппетитное содержимое подноса – пирожки с грибами. И да, мне всё равно, откуда грибочки и не накапали ли в тоник яду. Абсолютно всё равно. – Мальчик, о котором вы говорили. Кто это был?

Ирдан нахмурился ещё сильнее, но, помолчав, тихо произнёс.

– Новобранец. Неделю только у меня прослужил, – бывший гвардеец стиснул зубы. – Красивый, ведьмы на него так и вешались. А чуть позже оказалось, не только ведьмы...

Я озадаченно хмыкнул.

– Знаешь же, что бывает, когда два мага хотят развлечься? – по-своему истолковал мой смешок Ирдан. – Вот-вот. Я в ногах у них за Дэя готов был валяться – лишь бы в покое оставили.

Я снова хмыкнул. Повнимательнее посмотрел на пирожок и положил обратно на тарелку. От греха подальше.

Ирдан к еде даже не притронулся.

***

Музыка не была навязчивой. Совсем наоборот: тихая, даже какая-то... затухающая. Я её еле слышал, если честно. Но не прислушиваться не мог. Такая... пронзительная. Не грустная, нет. Очень красивая, вовсе не грустная. Мне ярко представился солнечный свет, пока я её слушал. Он же тоже золотой, но тёплый. Вот и эта мелодия тоже была... тёплой.

Я и не заметил, как оказался в другой комнате – спальне, похоже. Кровать здесь, во всяком случае, стояла – громадная, вычурная. Тоже горел камин – пламя красиво отражалось в зеркале напротив. Ветер полоскал узорчатые занавески...

Волшебница сидела, на балконе – прямо на полу, свесив ноги вниз, в зияющую тёмную пустоту. И сама сильно напоминала призрака... или духа, окутанная лунным светом, серебристым сиянием, играющим на волосах, белой, словно мрамор коже, каких-то колдовских бирюльках.

Не особенно задумываясь, что делаю, я отодвинул занавески, шагнул на балкон... и сел рядом.

Музыка не смолкла. Повелительница не вздрогнула – конечно, давно знала о моём присутствии. Только склонила голову в мою сторону, чуть обернувшись.

Внизу шелестел лес, совсем не страшно, я бы даже сказал, радостно. Тоже пронизанный лунными лучами, он двигался, тянулся к балкону – бесполезно, конечно. И да, он тоже слушал волшебную мелодию, наигрываемую маленькой колдуньей с грустным лицом и яркими серыми глазами.

– Каково это? – тихо спросил я и сам удивился звуку моего голоса – неуместном во всём этом... колдовстве.

Волшебница, продолжая водить пальцами по струнам, удивлённо вздёрнула бровь.

– Каково это? – повторил я. – Быть Повелительницей?

В музыку мгновенно вплелась горечь, и я поспешил исправиться.

– Я... такие как я, мы всегда думали, что Повелительница – это как... ну, высшее существо. А тут, – я кивнул на балконную дверь. – Тут... всё не так... Всё очень... грустно...

"Ты тоже страдала? – хотелось спросить мне. – Тоже страдала от волшебников, пусть и сама будучи магом?". Но я не находил слов.

– Духи показывают то, что на сердце у людей, – отозвалась вдруг королева. – Тех, кто пришёл сюда, в этот Дворец. Вы боялись, тосковали... страдали. Вот вам и показали то, что вы... хотели увидеть.