Текст книги "Элли"
Автор книги: Мария Баррет
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)
Мария Баррет
Элли
ПРОЛОГ
Лондон, январь 1965
Сознание ненадолго возвратилось к женщине. Сквозь занавески сочился свет, и она смогла различить темную фигурку в углу комнаты. Ее ребенок! Маленькое хрупкое тельце было неподвижно, но по тяжелому прерывистому дыханию она поняла, что дочь жива.
Из последних сил женщина потянулась к телефону, но лишь смахнула трубку. Резкая боль пронзила ей грудь. Она рухнула на постель – на простыни хлынула кровь.
И все же зов о помощи был услышан.
Закончивший ночное дежурство портье проходил мимо гостиничного коммутатора и увидел мигающую лампочку «вызова». Надев наушники, он подключился к линии в ожидании ответа. «Помогите» – услышал он откуда-то издалека. Не раздумывая, он набрал 999 – номер «скорой помощи».
Включилось табло: «Срочный вызов!»
Энтони Мур резко поставил чашку с кофе на стол и направился к выходу. Дежурная бригада устремилась за ним. Прибыла карета «скорой помощи».
– Поаккуратнее! – приказал доктор.
Носилки вытащили из машины и поставили на каталку.
Ежесекундные голубые блики озаряли все вокруг ярким мертвенным светом.
– Что там стряслось? – Наклонившись над носилками, доктор Энтони окинул взглядом маленькую девочку. Ее личико было в синяках и кровоподтеках.
– Мы нашли ее без сознания. Затрудненное дыхание, учащенный пульс, тахикардия. Тяжелые раны на теле и плечах.
– Ясно. Приподнимите ее.
Медсестра приподняла носилки. Энтони снова взглянул на девочку и быстро надел ей кислородную маску. Ребенок задыхался.
– Рентген! Немедленно!
Один из врачей «скорой помощи» взялся за каталку, другой подхватил кислородный баллон. Миновав входные двери, они побежали по коридору.
– Где вы нашли ее? – спросил Энтони.
– Найтсбридж, отель «Гайд-парк». Когда мы приехали, ее мать была уже мертва. Обе жестоко избиты.
– Господи помилуй! – Энтони повернулся и поспешно вышел.
В рентгеновском кабинете медсестра держала задыхающуюся девочку перед аппаратом.
– Хорошая девочка! Вдохни. А теперь задержи дыхание. Умница. – Ребенок то приходил в себя, то снова терял сознание.
Медсестра взглянула на вошедшего Энтони.
– Ей хуже. Пульс прерывистый.
Энтони склонился над ребенком.
– Приди в себя, малышка, хоть на несколько минут, – ласково шептал он. – Продержись еще немного, чтобы мы знали, как тебе помочь!
Доктор прикоснулся к волосам девочки с запекшейся кое-где кровью.
– Бедняжка!
Он заставил себя задуматься. Эмоции отступили.
– Что ж, – сухо проговорил он. – Теперь давайте разбираться.
– Пневмоторакс! Правое легкое не работает. – Энтони швырнул снимок на край стола и бросился к койке. – И цианоз. Когда же это случилось?
Он взял маленькие ручки девочки в свои, посмотрел на ногти. Они были синие.
– Скопление воздуха в плевре. Будем удалять. – Он приготовил все необходимое для местной анестезии и, закатав свитер ребенка, сделал инъекцию в грудь.
– Ну же, маленькая! – бормотал он. – Не подведи.
Энтони ввел иглу отсоса воздуха в грудную клетку.
– Откачиваю воздух!
Все были наготове. Энтони подсоединил к другому концу трубки, отходящей от отсоса, герметично закрытый сосуд с водой.
– Продержись, малышка, еще только несколько секунд…
Дыхание у ребенка не улучшалось, губы по-прежнему были ярко-синего цвета. Держа ее, Энтони чувствовал бешеный стук ее пульса.
– Держись, ну пожалуйста… Держись! – уговаривал он девочку.
– Воздух удален! – Сестра отсоединила пустой сосуд. Энтони прикоснулся к щечке ребенка.
– Молодец! Умница!
– Пульс улучшается, – сказала сестра, державшая ребенка за запястье. – Дыхание восстанавливается. – Посмотрев на прибор, она добавила: – Кровяное давление растет.
Энтони увидел, что веки девочки дрогнули.
– Порядок! Она приходит в себя.
– Все отлично, крошка! Тебе уже лучше? – Он вдруг заметил, что глаза у нее яркого фиалкового цвета.
– Ее состояние стабилизируется, доктор Мур.
Энтони бережно опустил ребенка на подушки:
– Подготовьте ее. Я хочу сейчас зашить эти раны.
Доктор задвинул занавески вокруг кровати и пошел к раковине. Подставляя руки под струю горячей воды, он вдруг впервые за много лет почувствовал, что его пробирает дрожь.
Спустя два дня Энтони снова оказался в больнице.
Время близилось к вечеру. Энтони не дежурил, но ему захотелось вдруг навестить свою маленькую пациентку. Пройдя в конец палаты, он присел на край кровати, улыбнулся и заговорил с ней спокойно и медленно. Лицо ее – бледное, в царапинах и еще не сошедших синяках – было совершенно отрешенным. Какие холодные и пустые глаза!
Оставаясь сидеть, Энтони замолчал. Ему не хотелось покидать ее. За прошедшие два дня половину своего дежурства он находился рядом с девочкой, разговаривал или читал, стараясь найти возможность общения с ней. Зачем он это делал, Энтони не знал. Что за сентиментальную струну она в нем заставила зазвучать? Ему хотелось заботиться о ней, защищать ее. Как-то даже неуместно для профессионала. Он с головой погружался в работу. Тщетно!
Взглянув на часы, он понял, что уже поздно, и встал.
– Я приду к тебе завтра. – Маленькая девочка никак не реагировала на его слова. – И мы закончим сказку, которую начали вчера. А ты знаешь, кто такой Кристофер Робин?
При этих словах девочка повернула личико.
– Молодец, помнишь! – радостно воскликнул он и тут же услышал кашель за спиной. Энтони оглянулся и встретился с враждебным взглядом мальчика лет семи.
– Ладно, сейчас я ухожу.
Некстати улыбнувшись мальчику, он молча пошел к выходу из палаты. Шум детских голосов остался за спиной.
На следующее утро, закончив дежурство, Энтони шел по коридору, когда услышал, что в больнице находятся полицейские, интересующиеся его маленькой подопечной. Несмотря на усталость, он захотел встретиться с ними.
Полицейские расположились в сестринской, куда он и направился.
– Доктор Мур! – представился он, войдя в маленькую комнатку.
– Доктор, – заговорила старшая сестра. – Это сержант Брайндли, представитель криминального отдела лондонской полиции, и мисс Меррон из Всемирного совета мира. Они интересуются девчушкой с девятой койки. Доктор Мур как раз дежурил в ту ночь, когда ее привезли, – пояснила старшая сестра.
Сержант Брайндли взглянул на Энтони.
– Хотелось бы услышать ваш рассказ, доктор Мур.
Энтони кивнул головой. Но вместо того чтобы начать рассказывать, ринулся в бой сам.
– А вам что-нибудь удалось выведать у девочки?
– Нет. Она очень замкнулась, не так ли?
– Да. – У Энтони возникло желание защитить девочку. – Но это вполне объяснимо. Малышка поступила в ужасном состоянии.
– Представляю себе, – коротко бросил сержант; у него не было времени на сантименты.
– Ведь мать девочки мертва? Узнали что-либо о ней?
– Нет, – полицейский помрачнел. – Мы сделали сообщение об убийстве, но безрезультатно. Никаких сведений. Даже имена, зарегистрированные в отеле, оказались вымышленными. Никто ничего не видел. – Он покачал головой. – Совершенно не за что уцепиться. В подобной ситуации чувствуешь себя ужасно.
– Что же будет с малышкой?
– Что? – Брайндли пожал плечами. – Дайте мне фунт стерлингов за каждый подобный случай, происшедший за последние десять лет, и я стану богачом. Сироты – обычное дело.
– А что слышно об отце?
– Отец? Думаю, сбежал. Никто ими не интересовался – так частенько бывает.
– А как ее зовут?
– Элеонора. Это имя было выгравировано на медальоне, который мы нашли на месте преступления. А фамилию возьмите из регистрационного журнала отеля – за неимением настоящей и эта сойдет.
– Ясно. И что же ее ждет впереди?
– Мы сообщили в специальные службы. Они постараются найти ей место. Приют, приемных родителей или детский сад.
– О Господи!
– Такова жизнь, доктор Мур.
Энтони заставил себя трезво взглянуть на происходящее. Полицейский был прав.
– Спасибо за информацию. Приятно было встретиться с вами, сержант, и с вами, мисс Меррон. Пойду взгляну на Элеонору.
Дежурная сестра кивнула.
Покинув комнату, Энтони направился в палату.
Стоя на верху галереи, огибавшей палату, он осматривал ровные ряды кроватей. К нему присоединилась молоденькая палатная сестричка.
– Сестра, что делает это маленькое чудовище на девятой кровати, где лежит тяжелобольная?
Она взглянула вниз.
– О Боже! Это Терри Райан, с тонзиллитом. Грубиян из детского дома. Терри! Ой! Терри! Прекрати прыгать на кровати! Сейчас же!
Оба они наблюдали за мальчиком. Терри притих, но было ясно, что ненадолго. Сестра перевела взгляд на Энтони.
– Нет слов! – вздохнула она, пожав плечами.
Энтони спустился, подошел к кровати номер девять и улыбнулся маленькой девочке:
– Итак, Элеонора. Как ты сегодня себя чувствуешь?
Резкий мальчишеский голос за спиной заставил его обернуться.
– С ней все в порядке, но она не любит, когда много полицейских.
На Энтони смотрели враждебные глаза мальчика, забравшегося на другой конец кровати.
– И зовут ее Элли, – хрипло продолжал мальчуган, сверля его яростным взглядом.
– Понимаю-понимаю. – И тут Энтони заметил, что малышка внимательно следит за ним и ищет его взгляд. В ее глазах появился интерес. Энтони повернулся к мальчику:
– Она не захотела ничего говорить полиции?
Мальчик покачал головой:
– Ничего. Да она ничего и не помнит. Я ее сам спрашивал.
Энтони посмотрел на девочку и смущенно улыбнулся. Это было их первое общение друг с другом, и он вдруг ощутил возникшую между ними связь.
– Ладно, я, пожалуй, сейчас отправлюсь домой отдохнуть. Ведь я работаю со вчерашнего обеда.
– И даже не спали?
– Ни минутки. – Энтони улыбнулся, и мальчик ответил ему тем же. – А завтра, если ты хочешь, я принесу жареной кукурузы. – Он посмотрел на малышку, и она кивнула ему. Впервые она ему ответила. – Прекрасно! Тогда до завтра.
Этого было мало, но для начала достаточно.
Когда Энтони повернулся, чтобы уйти, мальчик встал.
– А ты ничего, не такой гад, как другие! – проговорил он.
Энтони оглянулся.
– Ну, спасибо, – поблагодарил он и вышел в коридор. Его взволновало это наивное одобрение. Каким-то непонятным образом он чувствовал, что его жизнь будет переплетена с жизнью этих двух детей. Поэтому оценка мальчика была для него важна. Несмотря на усталость, Энтони чувствовал себя превосходно.
У входа в собор святого Павла, за колоннами, в вечернем полумраке стоял высокий мужчина. Явно ожидая кого-то, он старался быть незаметным. Когда часы пробили пять, мужчина поднялся по лестнице и вошел в собор. Звук шагов по мраморному полу гулко отдавался в тишине. Похолодало. Он надел пиджак и сел недалеко от выхода.
Через несколько минут появился второй. Приблизившись к скамейке, он заметил поникшую фигуру друга. Полумрак не мог скрыть боли и страданий на его лице. Розенбург тяжело вздохнул. Вернуться бы в счастливое прошлое, подальше от горького настоящего. Он проговорил всю ночь с Руфью, и она убедила его, как надо поступить, зная о предательстве Лоренцо. Он не мог допустить, чтобы его друг уничтожил себя и разрушил свое будущее.
– Ты что-нибудь узнал, Дэн? – Страшное отчаянье прозвучало в голосе друга. Разговор предстоял тяжелый.
– Дела паршивые, Ник. – Он опустил глаза. – Тебе здесь больше делать нечего. Все кончено. Твоя девчушка умерла по дороге в больницу. Извини, но это все, что мы смогли узнать. – Розенбург закрыл глаза. Стало слышно тяжелое дыхание Ника, с трудом сдерживающего себя.
– Но как они могли найти их, Дэн? – Голос Ника дрожал. – Я был так осторожен! До сих пор не могу понять. Господи! Лучше бы это случилось со мной! Это я был нужен Лоренцо. – Он остановился. – Просто я хотел использовать свой шанс. Что в этом плохого? Я не подонок, Дэнни, ты ведь знаешь. Я старался быть честным.
– Да, может быть. Но Лоренцо играет не по правилам.
Взгляд друга был устремлен вперед, и Розенбурга прошил холодный пот от жестокой и холодной усмешки, искривившей его губы. Он сунул в карманы задрожавшие руки.
– Он не должен удрать, Дэн, – жестко произнес Ник. – В эту игру можно сыграть дважды.
Розенбург встал. Последние слова друга обеспокоили его. Ник стоял на его пути, мешая ему, но он желал быть великодушным. Розенбург повернулся к Нику.
– Не будь сумасшедшим, Ник! Тебе не достать Лоренцо. Он сейчас слишком силен. Оставь его играть в эти грязные игры и не дай убить себя – двоих достаточно! – Он сказал так, умышленно причиняя боль Нику. – Зачем ворошить прошлое? Сражаясь с Лоренцо, ты никого не вернешь. Покинь Лондон. Оставь эти вонючие дела и найди дорогу получше. Кати никогда бы не согласилась, чтобы ты пожертвовал своей жизнью ради них.
Напоминание о Кати болью отразилось на лице друга. Ник встретился взглядом с Розенбургом и спокойно произнес:
– Я сейчас уйду. Ты прав, Дэн, мне нужно уехать. Но я не хочу ничего забывать – я никогда не забуду этого ублюдка. Он убил Кати, убил моего ребенка. Этого я не забуду!
Ник поднялся и, повернувшись к Дэну, взял его за руку.
– Спасибо тебе, мальчик Дэнни.
Розенбурга бросило в дрожь от этого детского имечка. Он отрешенно кивнул головой. Ник сказал:
– Возьми, что ты сможешь взять у него. Спасибо тебе. Вспоминай меня!
– Береги себя, – напутствовал друга Розенбург.
Дэнни повернулся и быстро пошел вдоль рядов, растворяясь во мраке собора.
Розенбург смотрел ему вслед. Дрожь в руках не унималась. Он прошел по церкви и остановился перед громадным, богато украшенным золотом алтарем. Работа его сделана, но чувство вины впервые причиняло ему боль, и это раздражало.
– Присмотри за ним, Господи, – сказал он вслух. – И за малышкой тоже. Пусть они когда-нибудь встретятся!
С губ слетел смешок: вот он стоит молящимся у алтаря в христианской церкви. Он пожал плечами и шагнул к выходу. То-то бы взбеленилась Руфь.
– Но кто же еще им поможет? – спросил он, глядя в потолок. – Ты всемогущ, Господи. И все мы для тебя одинаковы, суди нас по делам нашим.
ЧАСТЬ I
Лондон, 1977
ГЛАВА 1
Очередь в кинотеатр двигалась еле-еле. Вместе с ней, медленно переставляя ноги и возвышаясь над всеми, продвигался Терри. Его начало одолевать беспокойство: Элли никогда не опаздывала. Нервно звеня мелочью в кармане и насвистывая, он думал о ней.
Она никогда не подводила его прежде. Глупо не доверять Элли, и все же… Слишком многого он ждал от сегодняшнего вечера.
Впервые у него завелись деньги, и он хотел потратить их, показав себя перед ней в выгодном свете. А потом все ей рассказать. Элли всегда делилась с ним и была тем единственным человеком, кто думал о нем. Вот почему он любил ее.
Подчиняясь своей интуиции, он быстро обернулся и увидел Элли. Не выбирая дороги, глядя в темно-фиолетовое летнее небо, девушка уверенным шагом подходила к нему. Длинные платиновые волосы ее были уложены двойным узлом на затылке, а выбившиеся пряди, обрамляя лицо, подчеркивали его тихую и естественную красоту.
Терри восхищенно наблюдал за ней. Затем, спохватившись, отвернулся. Ему захотелось опять почувствовать ее теплое дыхание на шее и прикосновение к глазам длинных прохладных пальчиков. Это была игра, в которую они играли с самого детства.
– Угадай, кто? – Она залилась смехом, а он, продолжая игру, улыбнулся ее наивности. Элли исполнилось шестнадцать лет, но в ней сохранилось много детского. Он взял ее руки и положил их себе на талию.
– Иди ко мне, – попросил он, крепко обнимая ее.
Смеясь, Элли пыталась освободиться. Ее волосы коснулись лица Терри.
– Не делай этого, – прошептал он, не выпуская ее. Близость девичьего тела пьянила его. Элли была сильной и гибкой и не уступала. Дружески сопротивляясь, она изворачивалась всем телом, сквозь учащенное дыхание прорывался подавляемый смех.
«Вот чертенок», – подумал он.
Пытаясь лишить Терри равновесия, она пнула его ногой в коленку.
– Не так круто! – Мгновенно обернувшись на триста шестьдесят градусов, он стал перед ней, все еще держа ее руки. – Не торопись, Элли Фрейзер. Тебе со мной не сладить!
Тогда, приподняв бровь, она потянулась к нему. Теплые губы крепко прижались к его губам.
Он покраснел как рак от такого неожиданного подарка.
– О'кей, ты меня победила, – он отпустил ее руки и нахмурился. – Но ты опоздала.
– Да. Извини меня. Был такой прекрасный вечер, и мне захотелось пройтись пешком от Бонд-стрит.
Терри покачал головой – она всегда совершала непредсказуемые поступки. «Зачем идти пешком, когда можно было сесть на автобус?» – недоумевал он. Но все эти глупости восхищали его.
– Так далеко! Небось устала?
– Что? – Она удивленно улыбнулась.
– Придет же в голову… Никогда тебя не поймешь.
Терри подвел ее к своему месту в очереди. Теперь они были у входа в кинотеатр. Элли коснулась его руки.
– А ты роскошно выглядишь. Новая? – Она дотронулась до рыжевато-коричневой куртки, помяла ее пальцами и вдохнула запах. – Настоящая кожа?
– Да. Я купил ее сегодня после обеда. – Он гордо расправил плечи и расстегнул куртку. – Подкладка тоже хороша!
Девушка потрогала подкладку.
– Тебе нравится?
– Конечно.
Он уловил сомнение в голосе Элли. Она ничего не могла скрыть от него, он слишком хорошо ее знал. Терри сжал ее пальцы.
– Подожди, как ты смотришь на то, чтобы выйти за меня замуж? – Он неожиданно разозлился.
– Не знаю… Я…
– Элли!
– Я только думаю, это стоит больших денег. Вот и все. – Она опустила глаза. Проработать в гараже только неделю и потратить все за один раз – это так на него похоже.
– Элли, честно? – Он улыбался. Она осторожно взглянула на него. Как ему нравился этот пытливый взгляд!
– Элли, не сомневайся, я тебе сейчас все расскажу. Эту неделю я здорово вкалывал в гараже, была экстренная работа, и за нее я получил бешеные деньги! Я не смогу потратить заработанное за один раз – я много получил!
Его улыбка стала шире, и он продолжал:
– Я старался делать все первоклассно! Пойми это! Теперь я смогу давать тебе деньги, чтобы ты копила их для оплаты колледжа.
Он остановился. Глядя на улыбающуюся Элли, ему захотелось смеяться.
– Я буду богатым! А ты станешь знаменитой артисткой!
Он посмотрел на очередь и быстро пошел к ближайшему летнему киоску.
– Два билета во второй ряд партера, пожалуйста. Для курящих. Да, пять фунтов за каждый. – Ничего незаконного, Элли. Эти деньги – чище не бывает. – Он был радостно возбужден. Лицо его светилось надеждой. – Подожди немного и увидишь. Я хочу сделать тебя по-настоящему счастливой! – Он взял ее за руку и повел к кондитерскому киоску, чтобы купить самую большую коробку шоколадных конфет.
Двери кинотеатра распахнулись после сеанса в наступившую ночь. Лейстер-сквер заполнялся медленно прогуливающимися людьми. Яркий неоновый свет от вывесок ресторанов и закусочных, окружающих сквер, бросал неестественно яркие тревожные блики. Начинали открываться ночные клубы, их эмблемы то вспыхивали, то гасли, музыка, доносящаяся оттуда, завлекала прохожих.
Выйдя из темного кинозала, Терри и Элли на мгновение ослепли. Прищурив глаза, они привыкали к яркому электрическому свету. Летняя ночь становилась холодной. Элли надела куртку, засовывая руки как можно глубже в карманы. Она дрожала. Хотя ее старая шерстяная куртка на подкладке была теплой, зато модные мужские шорты не прикрывали колен.
Терри остановился перед ней, запахнулся и поднял воротник куртки.
– Куда теперь? Мы можем пойти выпить чашечку кофе, или прямо к тебе домой?
Элли неопределенно пожала плечами. Она очень устала, но боялась испортить вечер.
– Хорошо, тогда пойдем пить кофе. – Ему не хотелось возвращаться в свою темную неуютную комнату. Он взял ее за руку и повел к северной части Лейстер-сквера, туда, где заканчивался Сохо.
– Ты помнишь Анджело? Заглянем к нему. Здесь рядом.
Они прибавили шагу, удаляясь от ярких огней.
– Я всегда встречаю там знакомых. Многие мои друзья собираются у Анджело, когда не могут придумать ничего получше.
Через несколько минут они остановились у маленького, освещенного неоновым светом кафе на Мэд-стрит. Терри помахал через окно стайке юношей и девушек, сидящих за столиком напротив. Он толкнул дверь: запахи табачного дыма и жареной картошки смешались с холодным ночным воздухом.
– Привет, Тер! – крикнул один из парней, как только они вошли. – А это Элли?
– Да. – Терри подвел Элли к столику, где было два свободных мягких сиденья, затем обернулся к Анджело. – Как дела, Анджело? Сообрази нам два кофе, пожалуйста!
Толстый маленький итальянец из Ромфорда кивнул и, вынув изо рта сигарету, принялся выполнять заказ. Он вымыл руки, вытер их грязным передником, достал серые чашки, налил в каждую молока и поднес их к кофеварке.
Терри и Элли одновременно опустились на сиденья. Он достал сигареты и щедро угостил ими сидящих вокруг стола.
– Угощаешь, Тер? – присоединился парень, который приветствовал их. Он закурил и, глубоко затянувшись, попытался выдохнуть дым в Элли. Он где-то прочитал, что это очень сексуально. Однако Элли это явно не понравилось.
– Не кривись. – Он посмотрел на сигарету, которую держал между большим и указательным пальцами. – «Ротманс». Очень приятные.
– Да, Кев, пока все нормально. – Терри расстегнул молнию и положил куртку вдоль сиденья. – Думаю, если все получится, будет очень хорошо. – Он закурил и подмигнул Кеву. – Поговаривают, скоро будет поединок, дружище.
Кев усмехнулся, и Элли уловила какую-то тайну, связывавшую их. Беспокойство, охватившее ее, явно пришлось не по вкусу Кеву.
– Что с тобой, Элли? Ты взялась устраивать всем экзамены? – Кев презрительно засмеялся, обнажая ряд испорченных зубов. Пытаясь скрыть отвращение, девушка опустила взгляд на руки.
– Нет, нет, – пробормотала она.
– О… Вот как? – Он захихикал. – Тогда не трать зря время, а лучше спроси у меня, что с тобой станет, когда выйдешь замуж. И я отвечу. Ты запишешься в клуб домохозяек и будешь проводить там уйму времени. В конце концов из тебя получится самая занудная толстая жена, какую только можно вообразить.
– Хорошо, когда понадобится, она спросит тебя, Кев. А теперь заткнись, ладно? – Терри перестал улыбаться, и Элли почувствовала прикосновение его ноги к своей. Она дотронулась до его руки под столом.
Терри и Кев часто думали одинаково, но не сейчас. Терри стал защитником девушки, зато Кев продолжал задирать ее. Движением руки Терри остановил его. Элли не обратила внимания: мысли ее витали в прошлом. В детстве она отличалась от сверстников: не понимала их и не хотела, чтобы понимали ее. Она потратила так много времени на Энтони, стараясь полюбить его и обрести его любовь. Вернувшись из воспоминаний в настоящее, в кафе Анджело, она подумала, что это место и все, что здесь происходит, не имеет к ней никакого отношения. Но Терри был здесь завсегдатаем, и она не хотела навредить ему.
Кев посмотрел на девушку. Поскольку Терри явно нервничал из-за нее и новой работы, следовало пойти на примирение.
– Не обижайся, Элли, – произнес он с трудом.
Она пожала плечами:
– Не бери в голову, Кев.
Он кивнул и вытащил из пачки последнюю сигарету, докуривая другую, зажатую в зубах. Потом выбросил окурок и выпустил дым изо рта.
– Итак, Тер, когда ты уходишь?
Терри улыбнулся, к нему вернулось чувство юмора.
– Я думаю, через год, а может быть, через два. В таких играх никогда не знаешь, что произойдет.
Элли бросила на него косой взгляд. Какие игры? Она ясно чувствовала опасность, и ее беспокойство росло.
– Какие игры? – резко спросила она.
Оба парня взглянули на нее. Она заметила напряженность Кева, но Терри рассмеялся.
– Механические, конечно, – успокоил ее Терри. Кев отвел взгляд от приятеля, когда тот начал объяснение. – Не все хорошо в торговле автомобилями, Элли. Никогда не знаешь, что случится.
Терри не собирался говорить ей, что он делает на самом деле. До тех пор, пока у него не будет достаточно денег.
Элли кивнула, но увидела ухмылочку Кева. Она хотела верить Терри, всегда ему верила. Поэтому она не стала больше спрашивать и взяла кофе, который Анджело поставил на стол.
Терри почувствовал перемену в ее настроении и игриво сжал под столом ее колено. Она засмеялась.
– Так-то лучше! – Он опустил ей сахар в чашку. – Пей кофе, и мы пойдем, или ты хочешь ехать автобусом?
Она снова кивнула. Воспроизведя в памяти предыдущий разговор, она почувствовала себя одураченной. Терри никогда ее не обманывал. Почему же он это сделал сейчас? Она отпила глоток горячего кофе с молоком и постаралась выкинуть эти мысли из головы. Он был ее единственным другом.
На пути от автобусной остановки к дому Терри обнял ее за плечи.
Девушка молчала.
– Тебе хорошо, Элли?
– Да.
Но голос ее был слабым, и он понял, что она лжет.
Он обнял ее еще крепче.
– Ты сможешь стать моей женой, когда захочешь.
– Нет, я принесу тебе много хлопот.
Она была права. В его памяти всплыло казино, где появилась возможность заработать. Тогда у них ничего не получилось. Им помешали не работники казино, а глупые девчонки, которые, стараясь привлечь внимание Терри, всячески унижали Элли. Пытались выразить ему свое восхищение, обзывая Элли «неряхой» и «шлюхой Терри». Разве могли они понять, эти дуры, что он никогда и пальцем не дотронулся до нее.
– О чем задумался? Ты хмуришься.
Он взглянул на нее:
– Извини, вспомнил кое-что. Из прошлого.
– Да. – Элли чмокнула его в щеку. – Из прошлого.
Он улыбнулся. Она слишком хороша для дома, где живет. Он всегда знал это. Там грустно, жестоко и тяжело, но им приходится сражаться за каждый дюйм в этой жизни, а это не для нее. Она была мягкой и теплой и…
– Ты опять?
Секунду он смотрел на нее. Она говорила ровно, правильно, певуче. Энтони дал ей так много: ему она обязана умением думать и правильно поступать, но он не смог научить ее не бояться окружающего мира.
– Извини меня, Элли, я устал. Мне пора возвращаться.
– Тогда пойдем, уже поздно.
Она взяла его за руку, и они пошли вдоль широких, пустых улиц Ламберт, Литеред, темных линий полуразрушенных домов времен Регентства, рядов чахлых деревьев, которые росли назло собакам и кошкам, нуждаясь в уходе.
Потом повернули на Фэнтимен-роуд и медленно направились к Дому временного проживания сирот, ободранному, грязно-белому, трехэтажному, с пансионом в цокольном этаже, с садом, полным цветов, велосипедами и выброшенными игрушками. Они остановились под уличным фонарем напротив дома, и Терри, держа ее за плечи, заглянул ей в лицо.
– Хочешь выйти за меня замуж?
Она отрицательно покачала головой.
– Ладно. Тогда увидимся на следующей неделе?
– Да. Спасибо тебе, Терри. Это был восхитительный вечер.
– Послушай, Элли. Я хочу дать тебе кое-что. – Он полез в карман, вытащил бумажник, достал из него две десятифунтовые купюры и вложил их в нагрудный карман ее куртки. – Это для твоего колледжа. Хорошо?
Она вытащила деньги и попыталась вернуть их.
– Нет, Терри, я…
Он перехватил ее руки.
– Возьми их.
Увидев ее вопросительный взгляд, он сказал:
– Элли, я заработал их для тебя. Никто не узнает об этом. И я смогу заработать еще. Ты всегда доверяла мне. – Он наклонился и поцеловал ее в щеку.
– Иди, а то завтра тебе тяжело будет работать. – Она пошла к дому. – Спасибо, Терри!
Затем, вдруг поддавшись внезапному порыву, вернулась и крепко обняла его.
– Увидимся на следующей неделе. – Элли отпустила его и побежала по ступенькам к дому. Покопавшись в своей сумке, она нашла ключ, помахала Терри и исчезла внутри.
Несколько минут он стоял на тротуаре и смотрел на сумрачное здание.
«Жалкое место, это не настоящий дом», – подумал Терри. Затем повернулся и направился к метро. Элли достойна большего, и уж он-то постарается сделать ее счастливой. Он знал, что без нее прошедшие двенадцать лет не сделали бы его таким гордым и уверенным в себе.
