Текст книги "Рыжее море (СИ)"

Автор книги: Марамак Квотчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц)

– Чооо?? – раздался выверенный в своей лексике вопрос.

– Маневренность нам не поможет, – рассудил Рисхор, – А большой плюс к точности стрельбы – поможет.

– Вдобавок, судно не потонет, – заметила Хемма, – Хоть пополам его разорви.

– А разорвать его ой как непросто, – хмыкнул Шрот, – Мы успеем сесть на днище вовремя?

– Инжа говорит, что потребуется до двенадцати часов, – кивнула грызуниха, – Поэтому надо начинать заливать трюмы заранее, чтобы увеличить осадку.

Рисхор, чеша башку сразу двумя лапами, прошёлся вдоль раздачи столовки, взял жирный карандаш и начертил на карте предполагаемые маневры – туда, обратно.

– Разрешите? – мявкнула Кета, – В этом месте пролив хоть и не самый узкий, но зато самый мелкий. Там очень сильные течения... Это может помешать противнику маневрировать, по крайней мере...

– Это тоже ценно, – согласился Рисхор, – Благодарю, Кета.

– Только вот, – хмыкнул Шрот, пырючись на карту, – Как вы загоните гурцев к нужной стороне пролива? Если они пойдут хотя бы посередине, а они скорее всего так и сделают, то их может быть и видно не будет.

– Радар? – предположил капитан.

– Да. Только не так, как ты подумал, – хихикнула Хемма, – Из-за хребта острова радар будет мало полезен. Но это если он останется на башне.

– Снять радар?? – ужаснулся радарщик.

– Да, – спокойно, но убедительно цокала грызуниха, – Посмотрите на другую сторону пролива, видите залив? Отличная позиция для засады, не? Если мы отвезём туда радар на катере и включим его, гурцы будут уверены, что корабль с той стороны.

– Нормально, – прикинув, кивнул Рисхор, – Кусен, сколько времени занимает демонтаж радара?

– Ну... – почесал затылок лис, – Полный, часов шестьдесят. Но нам не надо полный, так? Если только генератор и передающую антенну, часов за восемь справимся. Её необходимо поставить на катер, чтобы было, откуда запитаться электричеством.

– А высота? – уточнила Хемма, – Вы смогли бы определить, что источник не на башне?

– Само собой, тут дело в кривизне поверхности воды, – пожал ушами Кусен, – Поэтому, просто катера недостаточно. Излучатель придётся поднять на берег, так чтобы высота соответствовала высоте башни корабля. Вот запеленговать его с полной точностью, чтобы понять, что он на берегу, гурцы не смогут. Плюс-минус километр, как раз будет похоже на то, что цель в заливе.

– Инжа! – немедленно тявкнул Рисхор.

– Апельсин! Тебе на "н", – захихикала грызуниха.

– Инжа слушает, – отозвался Прулвек, повернув уши.

– Немедленно начинайте подготовку, сам слышал к чему.

– Я думаю, мы сможем сделать излучатель из запчастей, – цокнул грызь, – Не придётся выводить из строя радар.

– Ещё лучше! – потёр лапы Кусен, пробираясь через хвосты к выходу из столовки, – Ну, ходом!

– Пщу... – протёр морду Рисхор, – А теперь мы со всем этим барахлом попробуем взлететь...

Многие хотели сказать слова, однако их прервала сирена, разнёсшаяся по отсекам.

– Воздушная тревога, – спокойно, как на учениях, тявкнул капитан, – Всем убраться под броню.

–

За тридцать секунд до того, как по огромному кораблю взвыли сирены, оператор радара заметил на экране группу точек. Даже еле заметные размытые пятнушки на зелёном экране выстраивались в две четвёрки, так что, сомнений быть не могло. Поскольку после получения новостей корабль был переведён на военное положение, Рисхор принял решение включить локатор, чтобы гарантированно обнаружить гурпанские самолёты, когда те доберутся до Дейры. Врагу наверняка известно, что ТВТК стоит в порту под загрузкой, так что, демаскировать уже нечего. Правда, никто не рассчитывал, что это будет так скоро!

Рассчёты установок ПВО бросились по местам, причём куда шустрее, чем они это делали ранее, потому как натужный гул авиационных двигателей весьма мотивирует. Командир противовоздушной обороны, будучи енотом, в это время дремал, но будучи неглупым енотом, дремал прямо в КП. Так что, пока десятки морячков бежали в защищённые бронёй отсеки, а зенитки готовились к бою, Флак уже успел сообразить, что именно происходит, и врубил внутреннюю связь.

– Всем башням, атака со стороны города! Два звена по четыре штуки!

Высунувшись из отсека и схватившись за широкоугольную оптику, енот поймал в поле зрения вражеские самолёты. Хорошо, что это были гидропланы, весьма неповоротливые из-за большого объёма корпуса. Плохо, что их было аж восемь штук! Похоже, гурцы сумели разом запустить всю авиагруппу. Распластав длинные массивные крылья, двухмоторные летающие лодки быстро приближались, так что уже различались бомбы, висящие на пилонах. Как и предполагал Флак, атака произошла с суши, потому как рельеф позволял гурцам выскочить из-за горы всего в нескольких километрах от цели. Полосатый также видел, что занятия теорией не прошли даром, выходило именно так, как тявкал Тревес. Самолёты снизились до самого предела, и получалось, что взбирающийся по горе город оказался позади них, на линии огня зениток. Приём довольно действенный, потому как, открой зенитные башни огонь, они обрушили бы лавину разрывных снарядов на узкие улицы Дейры, непременно убив множество случайных зверей; пока рассчёты будут думать, станет уже поздно... Но это в том случае, если начинать думать во время атаки. Сдешние же морячки имели на вооружении столь мощное средство, как мозг. Если разуть глаза и подумать им, то картина становится вполне ясной.

В первую очередь должны были сработать даже не зенитки, а аэростаты заграждения. Дюжина серых шариков, не слишком заметных на фоне огромного судна, колыхалась по ветру вдоль борта, обращённого к берегу. По сигналу "атака со стороны города" дежурная смена просто пинала стопоры, и аэростаты взмывали вверх, вытягивая за собой сетку с очень крупными ячейками – как раз, чтоб не пролез самолёт. Эти воздушные шарики поднимались только на сто метров, но для заявленных целей это вполне достаточно. Теперь бомбардировщики никак не могли пройти над кораблём низко, иначе непременно влепились бы в сеть. В любом случае, внезапное изменение обстановки должно было напрячь их мозги, и так оно и вышло. Флак, наблюдая уже невооружённым глазом, заметил два гидроплана, резко ушедшие вверх.

– Не стрелять!! – рявкнул енот в микрофон.

Посыпать город таким подарками тоже было бы мимо пуха, как кое-кто цокнет. Проще этого не делать, чем потом объяснять аборигенам, что это было необходимо. Сейчас же два звена самолётов разворачивались прямо над жилыми кварталами, уходя в сторону. В воздухе стоял пронзительный гул двигателей, заглушая все остальные шумы порта.

– Что у вас там? – тявкнул Рисхор по внутреней связи.

– Два звена по четыре, гидропланы типа "лодка", – сообщил Флак, – Пытались зайти над городом.

– Понятно, постарайтесь минимизировать ущерб. И смотрите в оба, восемь самолётов это авиагруппа только одного линкора!

– Щёрт! – клацнул зубами Флак, быстро оглядывая небо.

Вопреки его опасениям, больше никого видно не было, кроме чаек. Гурпанские самолёты вытягивали обратно за горы, окружавшие залив. Они всё-таки соображали, что стоит кому выйти за пределы города – и шесть зенитных установок разорвут его в клочья быстрее, чем белочка шишку шелушит.

– Опустить сетки! – скомандовал енот для своих, – Сейчас они могут попробовать зайти выше.

– Выше сетки их не остановят, – заметил Тревес, – Сбивать?

– По ранее утверждённому плану, – подтвердил Флак.

Башни ПВО, почти полностью круглые стальные "котелки" на носу и корме корабля, все развернулись стволами к берегу и замерли в ожидании пищи. Благо, над открытым морем не спрячешься, так что, с другой стороны никто внезапно не подвалит. Флак ещё раз прокрутил в голове схему, нарисованную намедни: скорость самолёта, высота, расстояние от точки поражения до точки падения... в общем, стандартная задача на физику. Получалось, сбивать можно на расстоянии в шестьсот метров, тогда даже обломки упадут на причал или в воду, в крайнем случае на корабль. Главное, что несколько тонн горючки и бомбы не влепят прямой наводкой в жилой дом.

Самолёты всё более удалялись, однако, это отнюдь не повод расслабляться. Флак, как и все наблюдатели, прильнули к окулярам оптики, чтобы не потерять цели из виду. Лишь спустя пару минут стало ясно, что повторной атаки не будет, потому как издали донеслись глухие удары от мощных взрывов.

– Пфуу... – выдохнул енот, оторвавшись от окуляра, – Побросали бомбы!

– Обсерверы? – оскалился сидящий за приборами лис.

– Не обязательно, – покачал головой Флак, – Скорее всего, у них были жёсткие приказы атаковать только внезапно, а раз не получилось... Сам понимаешь, на таких корытах бомбить боевой корабль это так себе развлекуха. Да и горючки наверняка впритык для возвращения.

– Понятно. Продолжаем слежение?

– А то. Мало ли, откуда ещё могут подвалить эти фофаны.

–

Как только стало ясно, что гидропланы не стали идти в самоубийственную атаку на тяжёлый корабль, в БИЦ – Боевом Информационном центре, как называли командный пункт, Хемма уже потрудилась развернуть на столе карту, прикинуть радиус действия гурпанских гидропланов, и офигеть.

– Получается, они в восьми часах хода? – икнула грызуниха. – Мы не успеем толком разогреть котлы!

– Не обязательно, – покачал ушами Рисхор, – Сколько было разрывов от бомб?

– Шестнадцать, по две на самолёт, – ответил Флак, только что прибежавший. – Если по штатной схеме, таких бомб на этих аэропланах должно быть по четыре. Значит, часть веса перевели на дополнительное топливо, объёмы фюзеляжа легко позволят погрузить его.

– Сколько дополнительного? – уточнил капитан.

Полосатый почесал башку, прикидывая. Стоило не тупить, потому как из всех зверей на борту именно он больше всего шарил в данной теме, подробно изучая авиацию очень вероятного противника. И если для Рисхора и Хеммы это были просто двухмоторные летающие лодки, то Флак сразу опознал "Эльдорадо" ЭД-117, каковые по сути есть копия листовских машин "Котолина".

– Пятьсот кило чистого веса, – фыркнул енот, – Плюс тара, минус сопротивление воздуха от подвешеных бомб. Предположу, что процентов тридцать дальности могли выжать.

– Правильный ответ мы узнаем после агитационной паузы, – хмыкнула Хемма, – Но если тридцать процентов плюс-минус тридцать, это весьма мимо пуха. Потому как это значит, что гурцы у нас на хвосте.

– Не обязательно, – повторился Рисхор, – Не забывайте, что это гидросамолёты, они могут садиться на воду. Гурцы могли послать их вперёд, надеясь взять нас тёплыми, причём не на радиус действия, а на два таковых, улавливаете?

– Тоесть сейчас они сядут где-нибудь в заливе, а то и на озере? – хрюкнул Флак, – Ну, теоретически, это возможно.

– И тогда получается от десяти до двадцати часов хода, – продолжил лис, – Если десять, то дело табак, а вот если больше – это вполне укладывается в наши рассчёты.

– Допустим, – цокнула Хемма, – Тогда, куда посадим наблюдателей?

– Лучше всего, на рыбацкий баркас, – хмыкнул Рисхор, – Пущай переодеваются в гражданское, нанимают посудину, и дрейфуют посередь пролива. Здесь достаточно узко, если повезёт – даже ночью не пропустят гурцев. Но это нужен кто-нибудь, знающий местную феню.

– Дарси знает, – сдала подругу с потрохами грызуниха, – Думаю, она сумеет.

– Хорошо. Выдай денежные средства, а я толкну радистов, чтоб нашли подходящий передатчик. И для успокоения, пошлю с ней кого-нибудь из внутреней охраны.

– Пщуууу... – потёр морду Флак.

– Это ещё даже не начало, – хмыкнул капитан, – Шрот! Не снижать боеготовность! Пока мы не будем знать, где противник, можно ждать его в любую минуту.

– Легко, – пожал плечами командир башни ГК, попивая чаёк.

В то время как Дарси поймали за хвост и нагрузили задачкой, в машинном отделении продолжали грохотать транспортёры, кроша уголь и пропихивая его в топки. Чтобы ускорить прогрев котлов, операторы врубили на полную наддув, так что сейчас топки жрали горючее с огромной скоростью, а из трубы валил столб чёрного дыма. Зато и теплоты выделялось достаточно, чтобы разогреть десятки тонн воды до кипения, а затем ещё и перегреть пар, нагнетая давление. Ясен пух, что такой режим не очень нравился механикам, потому как значительно возрастают шансы на то, что какая-нибудь деталь отвалится, образно цокая – но, делать нечего. Макузь, как опытная белка-хлопотушка, бегал вдоль топок, заглядывая в циферблаты приборов и смотровые окошки, где открывался вид на бушующую внутри огненную стихию. Сейчас в машинном отделении стоял мощный гул, давящий на уши, и судя по всему, придётся терпеть это дело ещё несколько суток подряд.

Увидав Ратыша, чапающего навстречу, Макузь показал лапами в уши. Без этого цокать было бесполезно, потому как из-за шума все грызи нацепили плотные шлемы, в которых и выстрел не особо слышен. Инженер приоткрыл ухо, морщась от проникающего туда громкого звука.

– Что, нужно ещё трясов? – цокая куда громче обычного, спросил Макузь.

– Прям хвостом в небо попал, – хмыкнул Ратыш, – Да, нужно перетащить несколько слоёв бочек, чтобы улучшить центровку.

– Это кто придумал? – фыркнул грызь, – Шли бы вы впух с центровкой! Один пух, будем сажать судно на днище, какая напух центровка?

– Может и так, – пожал ушами Ратыш, – А вы тут что, погрызец как заняты?

– Да, – это был пожалуй первый раз в жизни, когда Макузь ответил столь коротко, – Как думаешь, легко ли посадить на днище эту посуду, если не взрывать борта? Придётся пускать воду в трюмы из системы охлаждения, а просто так она не пойдёт. Сейчас Лист со своей бригадой делает направляющие, чтобы эт-самое!

– Да, действительно, – почесал башку грызь, – Но дотудова ещё доплыть надо, а чем лучше центровка – тем надёжнее. Так что, будем трясти.

Макузь заржал с такого неожиданного вывода, Ратыш тоже, и грызи, закрыв уши шлемов, разбежались в разные стороны, трясти. Основная часть инженерной службы, как и было цокнуто, занималась подготовкой к контролируемому затоплению судна, что совсем не тоже самое, что неконтролируемое. Основная загвоздка состояла в том, что затапливать следовало грузовые трюмы, потому как в них сейчас лежали в основном тысячи бочек с каучуком, и им это не повредит; система охлаждения же, которая могла использоваться для подачи воды, находилась в машинном отделении, а там лишняя сырость ни к чему. Машинное могло принять, по рассчётам, около восьми тысяч тонн воды, так чтобы оставался хороший запас до уровня топок, которые никак нельзя заливать. Во-первых, корабль слишком надолго лишится хода, во-вторых, попадание массы воды в раскалённые топки вызовет взрыв и масштабные повреждения.

По этой причине работники машинного отделения в темпе строили импровизированный водопровод, по которому масса забортной воды должна проходить вдоль отсека и выливаться уже в трюм. В качестве канала предстояло работать одному из корридоров; он находился на два метра ниже уровня моря, и соответственно, хлестать туда будет как следует. Поскольку ранее проход не рассчитывался на такое, сейчас приходилось закрывать вентиляционные решётки и все ответвления, пользуясь запасом стального листа, имеющегося на случай ремонта. Пробежавшись по отсеку и убедившись, что организационный песок высушен, образно цокая, Макузь сам схватился за листы и принялся таскать их, пользуясь тележкой. Перемещать эти железки было весьма затратно по мышечным усилиям, так что, любая помощь не будет лишней.

Казалось бы, целый корридор, отнюдь не узкий и с высотой потолка три метра, это немало. Но морячки, убельчённые инженерным опытом, понимали, что это отнюдь не гарантирует успеха. Узким местом были трубы охлаждения, потому как они имели ограниченную, и отнюдь не гигантскую, пропускную способность. При этом водоизмещение судна измерялось многими десятками тысяч тонн, и требовалось принять уйму воды, чтобы осадить такую посуду сколь-либо заметно. А осадить было необходимо, ведь иначе у корабля не будет шансов сняться с той мели, на которую он сядет днищем. Ворочая стальные листы и наблюдая за работой сварщиков, Макузь подумал о том, что шансов сняться с мели и так негусто... если это подходит к значению, близкому к нулю. Грызя сильно вспушило, когда он подумал о том, что в смертельный бой ТВТК пойдёт не сам по себе, а с Хеммой на борту. Впрочем, имелись все основания думать, что грызуниха может и слинять на берег, как и большая часть команды. Сидеть в обездвиженном корабле под обстрелом нет никакой надобности, достаточно, чтобы действовала башня ГК и зенитные. Однако, это имеет значение, если удастся провернуть заявленный план. Если же нет... тогда нет, как цокает логика.

Во второй половине дня, когда давление в котлах поднялось до минимально рабочего, корабль отчалил. Местные бюрократы пытались этому воспрепядствовать – толи по глупости, толи науськанные гурпанскими агентами, но результат один. В этом было ещё одно неоспоримое приеимущество ТВТК перед торговым пароходом – задержать тяжеленный корабль с мощным вооружением куда сложнее, чем небольшую безоружную посудину. Учитывая то, что утром все могли наблюдать над городом гидропланы, и слышать разрывы бомб, желающих усугублять ситуацию оказалось немного. Среди тех, кто упёрся рогом, был капитан листовского сухогруза, который поставил свою посудину поперёк фарватера. Это возымело нулевой эффект, "Лисоветский Союз" отодвинул препядствие одним только током воды, так что транспортник весом в шесть тысяч тонн отнесло в сторону, как щепку в ручье. Фонтанируя чёрным дымом, корабль выписал широкую дугу по заливу, и набирая скорость, пошёл на северо-восток.

Поскольку радар продолжал работать, вскорости операторы доложили об обнаружении двух целей. При рассмотрении в оптику это оказались всё те же летающие лодки, только на этот раз они просто следили, не снижая высоты и дистанции. Вне всякого сомнения, теперь противник будет осведомлён о перемещениях ТВТК.

– Почему восемь самолётов? – риторически цокнула Хемма, позырив в бинокуляр, – Должна быть дюжина.

– Хм... – почесал затылок Пул, – В разведке, конечно, и одного хватит, а вот почему в налёте была не дюжина, это странно. Маловероятно, чтобы у гурцев была такая низкая готовность...

– Маловероятно? – хмыкнула грызуниха, – Мягко тявкнуто, лисо. Не вздумай недооценивать этих придурков, как бы странно это ни звучало.

– Ну тогда есть ещё вариант, тоже не особо эт-самое, – хихикнул Пул, открыл чистый лист на планшете и начертил карандашом контуры карты, – Насколько я могу судить, гурпанская группа вышла из бывшей наглийской базы в Алтаргибре, правильно? Таким образом, по пути сюда они пройдут мимо Клюберии... точнее, уже прошли несколько дней назад. А Клюберия – что?

– Бывшая фухянцузская колония, – кивнула Хемма, – Пока ещё не подконтрольная гурцам. И ты думаешь, они могли потерять гидропланы на какой-то операции там?

– Если честно, – тявкнул Пул, – То я думал, что один корабль вообще выбыл из группы. Ведь в налёте учавствовали все самолёты с линкора и ни одного с крейсера. Это намекает?

– Намекает, но ты сам-то в это веришь? – пожала ушами белка.

–

– Вы сами-то в это верите, кригсенфюрер? – задал риторический вопрос адмирал, таращась на серого волка в чёрной морской форме, – Если эти ящерятники ещё и не обосрались, то что они смогут нам сделать?

За окном ходовой рубки линкора открывался отличный вид на зелёный берег, потому как корабли шли всего в нескольких километрах от побережья. Сейчас в сторону этого берега были направлены десятки крупнокалиберных орудий, локаторы обшаривали воздушное пространство, так что натурально, вряд ли у кого появится желание возникать.

– Мины, херр адмирал, – донельзя скучно сообщил кригсенфюрер, – Насчёт их возможностей вы полностью правы, поэтому, всё что им остаётся – заминировать подходы к портам.

– Чем заминировать? – рыкнул шакал, – Сколько потребуется лет, чтобы развернуть производство в этой дыре?!

– И всё-таки я бы рекомендовал...

– Отклоняется!

– Яволь!

У адмирала Джиленона были веские причины подходить близко к портам Клюберии – ему не терпелось пострелять, тем более, в наличии имелись просроченные снаряды для противоминных калибров, самое то, чтобы устроить огненный ад в фухянцузском свинарнике, конец цитаты. Командование имперского флота полностью давало добро на этот удар, хотя звучали и голоса скептиков. Обстрел портов не принесёт ничего существенного, кроме траты боеприпасов, и вызовет ещё большее озлобление недобитых фухов, засевших в этой стране. Однако, поскольку в гурпанском флоте за всё отвечал высший по званию, группа из двух тяжёлых боевых кораблей приблизилась на минимальное расстояние к побережью, чтобы достать объекты, находящиеся далеко на суше. Возвышаясь более чем на полста метров надстройкой и мачтами, прозрачную океанскую воду раздвигал носом линейный крейсер "Катирена", вторым номером за линкором следовал тяжёлый крейсер "Ринц Пойген", тащивший чуть поменьше артиллерии. Над обеими судами хлопали по ветру тёмные чёрно-бордовые флаги с крестями, обозначая принадлежность к гурпанской империи.

– Херр капитан! Через пять минут выходим на линию огня, – сообщил один из офицеров в рубке.

Адмирал поморщился от зверского нагличанского акцента, с которым это было сказано. Если высшие чины утруждались выучить гурпанский как следует, то остальные нагличанцы – фигу. Номинально ведь они говорили на гурпанском, но делали это так, что у гурцев уши вяли. Вот же мразота, скрипнул зубами шакал, но быстро вернулся к более важным вещам. С этой самой линии огня главные калибры уверенно накрывали Тресвиль, столицу Клюберии, которая находилась в тридцати километрах от берега, вверх по течению большой реки. Жалко только, что нельзя будет выпустить туда слишком много снарядов, потому как они ещё понадобятся... но и десяток чушек по полтонны каждая, это так себе развлечение. Потрудившись взять в лапы бинокуляр, адмирал обвёл взглядом залив возле устья реки. Как и предполагалось, никаких торпедных катеров, браво чешущих в самоубийственную атаку, не наблюдалось. Многочисленные лодки и мелкие корабли возле берега продолжали мотыляться, как ни в чём ни бывало, потому как до их владельцев слишком долго будет доходить суть происходящего.

– Херр адмирал, разрешите открыть огонь? – уточнил капитан "Катирены", длинный и тощий наглийский лев в разлапистой фуражке.

– Открыть огонь! – произнёс много раз репетированную фразу Джиленон, ввалив туда тонны пафоса.

Офицеры втихоря вздохнули, потому как они-то соображали, что команда адмирала для успеха дела, мягко сказать, не особо ценна. На обоих кораблях начали двигаться многочисленные стволы. Меньшие пушки, так называемый "противоминный калибр", расположенные в башнях вдоль бортов, нацеливались на побережье. Огромные башни, в которых смонитированы орудия главного калибра, медленно поворачивались, ворочая длиннющими стволами, и задирали их к небу, чтобы обеспечить требуемый угол при стрельбе. Восемь громадных волынин на крейсере, по две штуки в четырёх башнях, и десяток на линкоре, потому как там две башни несли по три орудия. При этом калибр равнялся трёхстам восьмидесяти миллиметрам – тобишь, в ствол легко пролезал любой моряк из экипажа, если только не особо жирный. В полёт на несколько десятков километров снаряд отправляли огромные пороховые заряды, похожие на гигантские таблетки; рассчёты закладывали эти тяжеленные тюки в затвор орудия, и только потом с лотка подачи туда переваливался сам снаряд, тускло поблёскивая стальными боками.

Спустя менее чем минуту после команды относительную тишину над морем разметало вдребезги. Сначала выстрелило одно орудие, плюнувшись огнём и дымом в сторону берега, потом замолотили остальные, создавая сплошную канонаду. Перекрывая даже этот лютый грохот, долбанули главные калибры, так что звякнули бронированые стёкла в рубке, и вздрогнул под ногами пол. Корабли на несколько секунд заволокло плотной тучей дыма, вырвавшейся из орудий. Прямо из этого сизого облака продолжали вылетать яркие точки, которые по пологой дуге уходили к берегу. Над портовым городом взметнулись высоченные фонтаны пыли и дыма, мощные фугасы крошили сдешние постройки в муку, ровняя с землёй целые кварталы.

Наблюдавшие за разгорающимся пожаром гурцы только жалели, что не увидят, как снаряды ГК падают на Тресвиль – впрочем, тут тоже фейерверк получился знатный. Не прошло и пары минут, как в оптику можно было наблюдать, как валятся портовые краны, полыхают ярким пламенем склады за ними, а в воздух задирает нос какая-то торговая калоша, разбитая прямым попаданием. Разглядеть что-либо ещё было уже сложно, потому как весь участок берега заволокло дымными следами, как будто там произошло извержение, как минимум.

– Жалко, снарядов ма... – раскрыл было пасть капитан Готфрид, но прикусил язык.

Поскольку в это время он смотрел в сторону крейсера, то не мог не заметить, как над кораблём взметнулся высоченный столб воды, какой получается при взрыве торпеды... или мины. Адмирал, уловив подвох, сразу же развернулся туда, так что, смог убедиться в правдивости картины. Тонны воды плавно падали вниз на крейсер, поливая его, как натуральный водопад.

– Курс двести семьдесят! – немедленно принял решение Готфрид.

Линкор вальяжно накренился на борт и начал отворачивать в открытое море."Ринц Пойген" следовал за ведущим и также повернул, так что на мостике все вздохнули с облегчением. По крайней мере, сохранено управление и ход. Джиленон немедленно поставил на уши радистов, чтобы они узнали, что случилось на крейсере... хотя даже он сам понимал, что на выяснение обстоятельств потребуется немало времени, с пострадавшего корабля видели даже меньше, чем с линкора. Тем не менее, просто ждать новостей шакал не собирался, заодно нагрузив десяток операторов в рубках обоих кораблей.

Как было выяснено в ходе осмотра, "Ринц Пойген" получил довольно серьёзную пробоину в кормовой части корпуса. Благодаря тому, что корабль находился в боевом режиме, отсеки были герметизированы, и пробоина затопила только небольшой технический отсек, не угрожая утопить всё судно. Плохие новости состояли в том, что мощный взрыв, пробивший в борту дыру с двухэтажный дом, повредил один из валов, связывающих силовую установку с винтами. Из-за деформации несущих конструкций перекосило опорный подшипник, и вал заклинило намертво. В итоге крейсер потерял минимум треть хода, на практике и больше, потому как теперь для движения по прямой мог работать только один центральный винт.

Адмирал пожал плечами и объявил, что этого никто не мог предусмотреть... хотя ему неоднократно говорили именно о минах. После недолгого раздумья Джиленон принял решение отправить повреждённый крейсер на базу, а поход продолжать в составе одного корабля. С этим трудно было не согласиться, потому как тащить хромого "Пойгена" за тысячи километров было глупо, а вернуться назад ему ничто не помешает. Кроме того, Готфрид и Джиленон были даже рады избавиться от обузы, ведь не особо современный крейсер выдавал меньше скорости, чем новейшая "Катирена", а первой задачей похода должен был стать перехват советского транспорта, как гласили инструкции штаба. В итоге, два гурпанских корабля, шарахнувшиеся в море подальше от берега, разошлись в разные стороны. Медленно ковыляющий с небольшим креном крейсер отправился на ремонт в базу, а линкор на полных парах помчался на юго-восток.

–

"Лисоветский Союз" шёл на юго-восток, однако, не самым полным ходом, как это могли предположить гурпанские наблюдатели со своих аэропланов. Имея твёрдую "четвёрку" на двоих по математике, Рисхор и Хемма потрудились рассчитать, какова должна быть скорость корабля, чтобы он оказался в требуемом месте в заданное время. Воисполнение этого плана, в светлое время суток ход был уменьшен до двадцати трёх километров в час. Если повезёт, гурцы точно определят это значение, а значит, внесут его в свои рассчёты. Зная о приверженности гурпанцев точно исполнять инструкции, это было более чем вероятно. Над Молокским проливом вечернее солнце красило облака в оранжевые оттенки, ветер помогал забыть о жаре, так что, всё в пух... Картину портил только вражеский гидроплан, который висел у корабля на хвосте, как жирная муха, прилипшая к экрану неба.

– Может, пальнуть? – без особых энтузиазмов предложил Флак, которому самолёт уже замозолил глаза.

– Ни в коем случае, – мотнул мордой Пул, – Ладно если мимо, а ну как попадёшь? Нам это вообще не надо сейчас, пусть смотрит, сколько влезет... Кстати, ты из чего пальнуть собрался?

– Из Гэ-Ка, ясен пень, – кивнул на башню енот, – Мои не достанут.

Прикрывшись лапой от низкого уже солнца, лис сразу увидел чёрную точку на фоне яркого голубого неба. Натурально, сейчас вполне можно было засветить туда из главного калибра, локатор даст точную дальность, а скорость у гидроплана так себе. Однако, Пул соображал, что этого делать никак не стоит.

– Кстати о рыбках, – хмыкнул Флак, – Они не заметят, что увеличивается осадка?

– Двадцать сантиметров? Не думаю, – фыркнул Пул.

А осадка действительно увеличивалась, потому как трёхсотметровое судно хлебало воду. Наскоро построенный водовод от охладительной системы уже был запущен на полную мощность, и в грузовые трюмы ежесекундно выливались тонны забортной воды. Согласно рассчётам и хитрому плану, к наступлению темноты осадка увеличится на сорок сантиметров, а к моменту выхода на позицию – на два с половиной метра. Лучше бы больше, но пропускная способность труб просто не обеспечит большего. Да и впух, хватит, подумал Ратыш, пырючись на поток воды, поблёскивающий в свете фонарей. Часть океана, пролившаяся через трубы, с грохотом била в стальные стенки и убегала вниз, под штабели бочек с каучуком. Это ещё повезло, что успели нагрузить прилично... да что там, успели нагрузить вообще всё! Грызь захихикал, представляя себе, как последние бочки бросали на борт, когда корабль уже отходил от причала. Жадность не тётка, как гласит народная тупость.

– Тык логично, чо, – цокнул Прулвек, пырючись на водопады.

– С какого бока? – уточнил Ратыш, на всякий случай вспушившись.

– Ну, с такого. Есть абсолютно надёжный способ не дать противнику утопить корабль – это утопить его самому!... Чем мы и заняты, – заржал инженер.

– Смех с мехом, но... Как думаешь, есть возможность не макнуться?

– Нет, – мотнул ухом грызь, – Такой возможности нет. А вот возможность вывести из строя тяжёлый вражеский корабль – есть. Если сильно повезёт, даже макнуть его.

– Пум-пум-пум, – высказал свежую мысль Ратыш.

– Ты смотри, у нас только добровольцы, – напомнил Прулвек, – Если что не в пух, так эт-самое...

– Эт-самое, то-самое, – фыркнул Ратыш, – А кому это в пух?