Текст книги "Рыжее море (СИ)"

Автор книги: Марамак Квотчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)

Отсидев на ушах, Кселиса потащилась было в своё помещение, но опять вспомнила про инцидент с журналом, и повернула к отсеку для суркования, где из ящиков, набитых мхом, торчали пушные рыжие хвосты, и слышалось похрюкивание грызей.

– Эй Ель, – тихо позвала лиса, шкрябая по доскам когтями.

– Ась? – тут же высунулись из сумрака окистёванные уши.

От этих зверей всё как от стенки горох, подумала лиса. Весь экипаж как выжатые лимоны, а грызям попуху. Они так и цокали: нам попуху. Вот выпушени!

– Ельк, сейчас все тупят, – так же тихо сообщила Кселиса, – И мне вовсе не улыбается, чтобы наш анонимный шутник взорвал лодку на последнем этапе.

– Не улыбается? – сделала озадаченную морду грызуниха, – Это прям шокирующее заявление, капитан.

– Ды! – хихикая, хлопнула белку по уху Кселиса, – Нам нужно какое-то средство поймать дурака, только надёжное, что-нибудь вроде химического маркера.

Елька всерьёз призадумалась, почёсывая пушные ухи, потом щёлкнула когтями:

– У Реса есть серый фосфор, это как раз химический маркер.

– Его можно нанести на журнал, так чтобы потом он остался и на лапах?

– Думаю, да. Фишка в том, что состав довольно въедливый, просто так не отряхнёшь. А потом, если дать сильный поток света, фосфор начинает обильно дымить, так и смотрят, где есть следы.

– Долбаные ракушки, Ель, – покачала головой Кселиса, – У вас тут всё есть, что ни спросишь.

Пошлёпав губами, аки лошадь, белка достала из ящика пакет с долбаными ракушками, в прямом смысле – долблёными молотком раковинами, набраными на берегу моря. Кселисе пришлось держать челюсть лапой, чтобы не заржать на всю лодку. Потом она отправилась к Респрею за волшебным порошком, и довольно злорадно хихикая, нанесла его кисточкой на обложку и страницы журнала, лежащего в капитанской каюте. Самой ей было без надобности его трогать, потому как новые коды она записывала в блокнот. Всмысле и раньше, а уж теперь и подавно. Что понравилось лисе, так это то, что порошок почти не заметно невооружённым глазом, и его очень просто принять за какую-нибудь случайную пыль. На самом деле, отмыться от него будет весьма проблематично, и если кто-нибудь вздумает долго и упорно тереть лапы, так это тоже результат.

С одной стороны, лезть в каюту второй раз и пробовать снова подсунуть неверные коды – это глупость. Но с другой, и в первый раз это делать – не меньшая глупость, так что, Кселиса без колебаний поставила эту ловушку, потому как хуже не будет. Ещё пораскинув мыслями, лиса осмотрела приборную стойку, где находился магнитный компас... точнее, шкала от него. Сам компас, ясен пень, был вынесен за пределы стального корпуса, и сюда передавал только результаты измерений. Однако, судя по квалификации "диверсанта", тот мог не знать даже этого. А раз так... Лиса чуть не тявкнула вслух "есть!", когда лапа нащупала на внутренней стенке шкафчика прилепленный туда магнит от старого динамика. Убрав магнит, она убедилась, что тот оказывает положенное действие на прибор – то есть, никакого действия. На всякий случай осторожная зверька вернула магнит на место, не производя никакого шума при этом – хотя внутри уже начинала закипать.

С тем, что перегрузка будет происходить в открытом море, как это часто практиковалось, Кселиса ошиблась. На следующий после долбаной ночки день "баклан" вышел в квадрат, отмеченный как цель похода, и едва ли не сразу получил радиозапрос. Помятуя о том, что бережёного бережёт хвост, лиса сама села за радио и отстучала все положенные числа. И Зиса, и Рента отреагировали на это совершенно адекватно, потому как понятно, почему капитан берётся за это лично. Глядя на чёрно-белые морды еноток с пушными щеками по флангам, Кселиса получала большой диссонанс, потому как ни в жизнь не поверила бы, что кто-то из них... или даже обе, стремятся пустить на дно собственный корабль. Но, будучи улисяченой опытом, она верила фактам, а факты говорили, что цифры сами себя не исправят, и магнит сам к приборам не заберётся.

Само собой, облегчённо вздыхать было куда как рано, хотя теперь в море вокруг имелось сколько-то союзных судов, готовых прикрыть огнём. К удивлению Кселисы, из штаба флота передали команду двигаться на северо-восток, к берегу Вегнории, и встать в один из фьордов. Впрочем, прикинув погодку наверху, она выбросила удивление. Шторм уляжется до незначительного, может быть, через пару дней, а может, вообще начнёт снова усиливаться. Швартоваться в таких условиях совсем не хочется, а во фьорде при данном направлении ветра волнения может не быть вообще. Перегружать же боеприпасы на гладкой воде – это штатное и многократно отработанное действие, так что и. К вечеру "Плюхановец" достиг входа во фьорд, и получил радиосвязь с ПЛ-29, потому как на малой мощности да под прикрытием высоких скал, риска запалиться почти никакого.

– Алло морячки, как доплыли? – мявкнул явно кот.

– Да звездец! – прямо ответила Кселиса, – Не дай Политбюро никому. У нас два отсека заполнены торпедным топливом, до сих пор рискуем подорваться.

– Ясно... Кхм, – послышался звук мотающихся ушей, – Я сейчас всплываю, выходите в кильватер, и за нами.

– А что, могут быть? – икнула лиса.

– Не должны, но лучше перебздеть, – чётко ответил кот, – Машину не кочегарьте особо, здесь недалеко деревня, лучше чтобы никто не слышал.

– Понятно, идём следом. Балласт потихоньку продувать! – тявкнула Кселиса для своих.

Лодка заскрипела, когда убывало давление воды на корпус, но вроде как, ничего не отвалилось. Через пять минут длинная округлая тушёнка "баклана" показалась над водой, впервые за прошедшую неделю.

– Дыхи надеть, и ать открывать люки! – засуетился Хем, – Надо сразу продуть, пока есть возможность.

– Давай, – согласилась лиса, – Только на ходу, ладно?

– Бубубу бубубу, – ответил грызь из-под маски дыхприбора.

Протирая стёкла, которые тут же стали запотевать от тумана, лиса высунулась из верхнего люка рубки, и... дыхнуть наконец свежего воздуха не получилось, потому как маска была и на ней, а воздух тут сейчас далеко не свежий, пока не развеются пары из трюмов. Небо, затянутое тучами, однако же давало кой-какое освещение, что позволяло жить – в полной темноте никак бы не получилось увидеть впереди тёмный силуэт всплывшей лодки, и оставляемый ею след на воде. Кселисе пришлось лазать вверх-вниз, потому как рулить можно только снизу, а видно только сверху – но, после всего произошедшего, это её никак не могло расстроить. Справа по борту в сумраке проплыли торчащие из воды скалы, но кот, видимо, знал куда прёт, потому как прошёл километра полтора, не снижая скорости. Лишь затем с лодки отсигналили зелёным фонарём, мол, "бросай якорь", и субмарина ушла в сторону, исчезнув в потёмках. Спустя всего лишь десять минут к борту транспорта пришвартовался подводный крейсер-носитель "Цыплота", на котором, в частности, находился штаб Неюжноморского флота.

На носителе всё было готово, так что подъёмники немедленно вытащили из трюмов аварийные торпеды, и они были отправлены куда подальше. После основательной продувки все причастные морды, толкущиеся по палубам, наконец смогли снять громоздкие дыхприборы, и нюхнуть свежачка. Цыпь... тоесть, зыбь плескалась о борта, но такого волнения, как в открытом море, тут не было и в помине, посудины вообще не раскачивались, что резко ускоряло процесс перегрузки. Морячки с "баклана" не успели и ухом мотнуть, как все грузовые крышки уже оказались открыты, а с другого борта к транспорту швартовалась следующая боевая посудина. Мотнув в воздухе хвостом, на "баклана" перепрыгнула грызуниха, раздался характерный звук когтей по металлу.

– Как оно? – осведомилась Катерпилариса, найдя в темноте Кселису.

– В рамках, – кивнула ушами лиса, – Корабль имеет повреждения, но не критичные.

– Это в пух, лиса-пушище-ухомоталище, – серьёзно цокнула белка, – Вы сделали очень большое дело, потому как снабжение сейчас просто пух из хвоста как необходимо. Думаю, пока пойдёте ныкаться в другой фьорд, чтобы не тащиться через Тад-болото в одно судно. Так пойдёт?

– Само собой, – тявкнула Кселиса.

Грызуниха моментально сшуршала в темноту, и лиса не удивилась бы, если та схватится за снарядный ящик, тащить его на свой корабль – эти пропушёнки такие. Можно было слегка выдохнуть, потому как угроза взрыва устранена, а через несколько часов в трюмах не останется ничего потенциально опасного. Огромные феньковые уши лисицы повисли, и зевая во все зубья, она слезла в уютную лодку, немного подре...

– Да чтоб тебя! – тявкнула она уже не скрываясь, когда опять увидела новую отметину на фольге под дверью.

Не делая резких движений, но и не тормозя, лисица зашла таки в каюту, сунула лапу под койку и вытащила пистолет, полагавшийся по штатному расписанию. Как оказалось – не зря полагавшийся, потому как бодаться невооружённым лбом с козлом, к примеру, нафиг надо. Проверив обойму, Кселиса защёлкнула её обратно, и уже с оружием в лапе вернулась на главный пост.

– Третий отсек! – громко рявкнула она, – Всем, немедленно выйти на палубу!

– Эээ... – высунулась из люка Зиса, таращась круглыми глазами.

– Выйти на палубу! – твёрдо повторила Кселиса, и енотка зашевелилась.

Неизвестно, что уж тут работало лучше – твёрдое тявканье, или пистолет в лапе. Также вытаращившись и косясь на неё, по стеночке прошёл к лестнице Гудель – ничего, этому полезны такие упражнения. Убедившись, что все подозреваемые вышли, лиса вылезла следом, не забыв прихватить горячий чайник. Не обращая внимания на возящихся вокруг морячков с других кораблей, Кселиса чуть не пинками отогнала зверей к борту.

– Ну и кто из вас, бесформеных комков шерсти, лазал в журнал с кодами?!

– Чооо?? – заблеял козёл.

– Огузок в харчооо! – передразнила Кселиса, – Ну, признаваться будете?

– Действительно кто-то лазал в журнал кодов? – осведомился кот, вынырнувший из темени.

– Ещё как! – фыркнула лиса, – И сейчас мы его запалим.

– Хорошо, только волыну убери, – показал кот на пистолет, – У нас звукомаскировка всё-таки.

Кселиса поставила на палубу чайник, убрала пистолет, и с ухмылкой ткнула пальцем в козла.

– А ну-ка, лапы к чайнику!

– Товарищ комиссар, это... – заблеял Гудель, повернувшись к коту.

– Делайте что сказано, товарищ, – спокойно мявкнул тот.

Пожав плечами, козёл таки приложил лапы к чайнику, подержал как следует, уставился на них, потом на Кселису. Та отмахнулась и заставила проделать эту же операцию всех, кто был в тртьем отсеке – даже Ельку, потому как лучше перебздеть. Когда последней подняла лапы Рента, все сразу увидели голубой дымок, и почесали репы. Лиса же подавила желание немедленно свернуть шею этой полосатой собаке. Она только внимательно посмотрела на енотку, которая казалась совершенно растеряной, только клацала пастью, хватая воздух. Да она явно не ожидала, что у неё на лапах что-то окажется, отметила Кселиса, это уж точно. Только вот чтобы это значило?...

– Пройдёмте, – мявкнул весьма зловещее в данных обстоятельствах слово кот, беря Ренту под локоть.

– Кселиса, этого не может быть! – пискнула Зиса, чуть не плача, – Это ошибка!

– Ошибка это лазать по журналам, – хмыкнула лиса, – Я всё понимаю, Зиса, но мы её поймали с помордным, ты сама всё видела.

– Ах ты! – раздался громкий тявк Ренты, – Бестолковая лисья шлюха! Да чтоб тебе...

– А вот это прям другое дело! – оскалился в лыбе кот.

Енотка тут же получила по почкам, и с заломленой за спину лапой была отконвоирована куда-следует.

– И чё это было? – помотал головой Гудель.

– У нас есть вещи поважнее, – заметила Кселиса, – Пошли чинить "хохолок", пока есть воможность.

Как раз в это время на "Цыплоте", пришвартованной к борту транспорта, тактическая группа уселась пыриться на карты, и разбирать последние полученные сведения от разведки. Поматывая ушами и хлебая чаи, присутствовали Тратень, Грибыш и Катерпилариса, а остальные звери ушами не мотали, да и чая пили раз в сто меньше. Под неяркими лампочками, освещавшими тесный отсек, на столике раскинулась карта южной части Неюжного моря, как это ни покажется странным. Жирной синей линией был обозначен маршрут предполагаемой цели.

– Таким образом, – цокнул Грибыш, водя когтем по графе "итого", – Технически мы будем готовы провести операцию через шестнадцать часов. Сможем пустить в дело восемнадцать мортанков с пяти носителей, четыре артиллерийские подлодки, пять обычных.

– Но есть ньюансы, – пробормотал рыжий лис.

– Само собой, – кивнул грызь, – В нулевую очередь, куда вообще собрались эти калоши. Мы до сих пор не можем понять, куда они прут.

– Без разницы, – цокнула Катерпилариса, мотнув ухом, – Вряд ли гурцы решили выпустить в море два тяжеленных... самых тяжёлых, корабля, чтобы они просто развеялись. Всмысле, назад они не повернут, если мы их не спугнём. А мы не спугнём.

– Допустим, – сложил лапы лис, – Как с гурпанской авиацией?

– Если принять вот эти данные, – показал на карту Грибыш, – Ближайший аэродром находится вот здесь.

– Двадцать минут лёту, – хмыкнул рыжий.

– Правильно, – кивнул грызь, – Только вот, по всем данным, там в лучшем случае будет противолодочная авиация. Мортанкам это как с гуся вода.

Лис Бондар, которого сюда посадила Ставка, чтобы грызи не отчебучили что-нибудь ну совсем не лезущее в ворота, почесал уши и прикинул диспозицию. Гурцы могли всполошиться после первой атаки и припахать штурмовую авиацию, но Бдрздорф в четырёхста километрах, а это уже более часа лёту. Противолодочные же самолёты ничего не могли сделать с малоразмерными бронированными катерами, на каждом из коих, между прочим, стояла и башня ПВО с четырьмя зенитками. Таким образом, всё рисовалось достаточно удачно для... Лис тяжеловато сглотнул и прокашлялся, потому как идея выбрать в качестве цели два главных линкора Гурпанской империи казалась... слегка оригинальной, если печатными словами.

– С этим всё ясно, – цокнула Катерпилариса, вспушившись, – Остаётся только погода. Дирси?

– А, пщу... – мотнула ушами Дирса, отвечавшая за метеорологию, – Тебе стопуховые данные, или прогноз? Если без вариантов, то в означеных квадратах будет волнение не более двух, ветер... ну вот тут записано. Это – до послезавтра. Потом уже начинается шаманство...

– Впух шаманство, – отмахнулся Грибыш, – Двое суток подходящей погоды нам хватит за глаза и за уши.

– Вы что, серьёзно решили атаковать "Циприт" и "Крамсиб"?? – уточнил Бондар.

– Да нет, ржём! – заржал Грибыш, – Само собой, серьёзно.

– Вот раскладка, – показала по карте Катя, – Здесь мы запускаем мортанки. Весьма вероятно, что движение линкоров прикрывают вражеские подлодки, так пусть продолжают прикрывать. У нас есть разведывательные лодки здесь и здесь, которые не дадут цели выйти за этот круг незамеченной. В итоге – гарантированый перехват на расстоянии в семьдесят кило.

– Часа полтора, в одну сторону, – цокнул Тратень, – Самое то.

– Самое то? – фыркнул лис, – Вы соображаете, какой там будет эскорт?

– Соображаем, – кивнула Катерпилариса, – Пара эсминин от силы, не более того. От кого им защищать линкоры? Только от подлодок, но никак не от надводных кораблей.

– Допустим даже так, – не оставал Бондар, – Но это же долбанные плавучие горы железа с долбаной прорвой долбаных пушек! И против них – восемнадцать катеров?!

– Ты математику видел, или куда? – осведомилась грызуниха, – У нас будет раз в десять больше вероятности попадания, а это не шутки.

– Да, но... пффф, – клацнул пастью лис, – Ладно, будем считать, что вы знаете, что делаете.

– Теперь – да, – хмыкнул Тратень, – Вот когда из Мртыевска послали нам "баклана" через Тад-болото, это была так себе идея, как выяснилось. Хорошо ещё, что там оказалась Лиса, а не баран какой-нибудь. Без этого запаса топлива и боеприпасов ни о какой операции не могло бы идти и речи.

– Надо отметить экипаж, – тявкнул лис, – И капитана.

– Вот и займись, – хихикнула Катерпилариса, – А у нас мешки.

Единственное, в чём у грызей имелись сомнения, так это в рациональности уничтожать гурпанские линкоры прямо сейчас. В сложившейся стратегической обстановке они не представляли серьёзной угрозы для Союза, потому как к приморским городам никто их не подпустит в прямом смысле на пушечный выстрел. А вот для листовцев эти лоханки стали бы неприятным сюрпризом, если бы гурцы раскачались перебросить их на западный фронт. Однако, это всё теоретические разбрылы мысли, а на практике, "Циприт" имеет на вооружении восемь орудий по триста восемьдесят миллиметров калибра. Такие пульки, весом по пол-тонны каждая, да выпущенные по любому плацдарму, не могут не принести огромных разрушений. Поэтому, хихикали тактики, листовцам повезло, беречь для них линкоры никто не будет.

Пока остальные пересчитывали время операции, деля километры на ноль, как это называлось, Грибыш снова помотал ушами над списком кораблей. Ну как кораблей, корабликов... Одним из преимуществ мортанков было то, что никто не воспринимал их всерьёз – а потом уже становилось поздно. "Цыплота" впринципе несла десяток мортанков, но три из них уже получили повреждения в первой операции, так что, оставалось семь. На однотипном тяжёлом носителе "Объ" в боеготовности имелось девять штук, ещё два сидели на малой несушке "Гиря". Причём этим двум, мортанкам тип 1, отводилась существенная роль, потому как они тащили торпеды. Остальные, тип 2, полагались на артустановки, маневренность, и малые габариты. Плюс ещё кое-что, привезённое "бакланом" как раз вовремя, потёр лапы грызь, хихикая.

Вылезши наверх, Грибыш повертел ушами в потоках свежего морского воздуха. Жары конечно нету, однако погодка радует тем, что шторм переходит в зыбь, что чрезвычайно полезно для мортанков. Чем более спокойное море, тем больше у них преимуществ перед крупными кораблями в артиллерийском бою. А волны всё убывали, так что грызь, как и остальные морячки, довольно хихикал.

–

Отважно и ловко

Воюет плутовка,

Хозяйка морской глубины.

Недаром в почете

На северном флоте,

Подводники нашей страны!

– изъ песни

–

: Мортанки – вперёд!

–

Тёмная вода Неюжного моря плескалась крупной зыбью, а на небе разлилась белая облачность; ветер задувал от случая к случаю и весьма вяло, так что, в ближайшее время усиления волнения не предвиделось. Такая погодка здесь случалась далеко не часто, если уж копнуть лопатой метеорологию, то штормило более половины времени. Так что, относительное затишье можно было счесть значительной удачей. Так сочли даже гурпанцы, толпящиеся на палубах двух линкоров, каковые сейчас неспеша двигались на восток. Огромные стальные горы, в четверть километра длины каждая, оставляли за собой длинные хвосты белого дыма из труб, и перелопачивали своими винтами воистину гигантские объёмы воды. Сопровождающие эсминцы выглядели лодками на фоне серых туш линкоров.

"Циприт" и "Крамсиб" таращили во все стороны стволы орудий, от огромных главных калибров до скорострельных зениток – в общем, это как раз подходило под определение "ощетиниться, как ёжъ". Если смотреть вдоль борта, замучаешься только считать огневые точки! При этом здоровенный корабль движется практически бесшумно, только вал воды, разрезаемой носом, создаёт звук – соль в том, что машины упрятаны слишком глубоко под конструкции, и снаружи их не слышно. Таращась глазами на соседний линкор, гурпанские морячки преисполнялись чувства собственного веса и совершенно расслаблялись – ну какой псих может подойти близко? Капитаны, правда, соображали, что определённая угроза всё же есть, в первую очередь от подлодок. Чтобы исключить случайности, имперский флот выделил дюжину кораблей, прослушивавших море на пути следования линкоров. У лодок противника не было шанса незамеченными подойти для атаки.

Ньюанс состоял в том, что советские подлодки и не собирались подходить сколь-либо близко. На охоту за линкорами в данный момент вышли в основном трое – тяжёлые носители "Цыплота" и "Объ", плюс лёгкая "Гиря". Носители поддерживала группа боевых подлодок, но они тоже не собирались гоняться за гурпанцами, пытаясь попасть торпедой. На расстоянии в сто пятьдесят километров от конвоя, в направлении северо-востока, из барашков на зыби показались сначала трубы перископов, режущие воду при движении, а затем и рубки подводных кораблей. Вздымая пенные буруны, подлодки поднимались на поверхность, и тонны воды сливались с верхних палуб обратно в море. "Цыплоте" потребовалась пара минут, чтобы поднять всю свою тушёнку, от острого носа, похожего на обычную субмарину, до боковых палуб, на которых стояли бронекатера, по пять штук с каждого борта.

Из открытых в бортах мортанков балластных люков широкими потоками хлестала вода, осушая посудины. Перевозить корабли под водой можно только при условии их затопления, так что мортанки именно затапливались забортной водой, чтобы не создавать лишней плавучести. В стороне от длинных подлодок-носителей всплыли и боевые "щуки", дыхнуть свежего воздуха и прикрыть зенитками, на всякий случай. Над морем разнёсся хоровой грохот дизельных движков, заряжавших аккумуляторы, и слышался шум воды, хлещущей с несушек по обеим бортам. Как только стало ясно, что подлодки заняли стабильное положение на воде, заскрипели запоры люков, и на палубы повалили морячки... поскольку здесь это большей частью были грызи, они при этом ещё и ржали, как кони.

– Да чё вы ржёте, грызота эдакая! Устроили тут конюшню, пух в ушах! – катался по смеху Грибыш, вылезши на верхнюю площадку рубки.

– На себя посмотри! – резонно отвечали грызи.

Но, как известно, смех с мехом, а обед по расписанию – всмысле, пухня война, главное маневры. Сейчас эта присказка была актуальна как никогда, потому как морячки уже две недели мариновались в отсеках подлодок, и всё для того, чтобы выйти на цель в точно высчитанный момент. Экипажи мортанков сейчас протягивали на свои посудины воздушные шланги от компрессоров, при помощи которых проводилось полное осушение... Тут ещё какой-то умник рассыпал по палубе сушки, так что, ржач начался с новой силой. Оглядывая горизонт, который оставался совершенно чистым, грызь отмечал, что погодка весьма способствует. Может быть, даже слишком.

– Если эти фофаны не поленятся запустить аэропланы, – цокнула Катерпилариса, вспушившись, – Это может выйти боком.

Грибыш кивнул, соображая. При условиях, близких к штилю, нет никакой проблемы выкатить из ангара гидроплан, поставить на катапульту и запулить его в полёт. Правда, чтобы принять его обратно, потребуется остановиться и потратить некоторое время на подъём аппарата на корабль. В самом идеальном случае – минут пятнадцать будет потрачено...

– Вряд ли, – мотнул ухом грызь, – У этих фофанов здесь полно патрульной авиации, вот она-то скорее и спалит наши маневры.

Морячки переслухнулись и кивнули – если что, они без колебаний отзовут мортанки, примут на носители, и флот исчезнет под водой, ожидать другого удобного случая. Упираться и пытаться прыгнуть выше ушей на ровном месте – это не про белокъ. С другой стороны, гурпанцам требовалось покрывать патрулированием огромадные площади морей, и на всю эту акваторию никак не могло хватить самолётов. И наконец, прямо здесь же, в Неюжном море, уже давно действовали советские подводные гидрокрейсера, причинявшие большие неудобства противолодочникам. Насколько было известно, неудобства исчислялись десятками сбитых самолётов. Причём, чем спокойнее море – тем проще работать гидропланам, взлетающим с поплавковых катеров. По этой причине тактики с "Цыплоты" могли рассчитывать, что ударные группы мортанков всё же не будут обнаружены с воздуха, когда у гурцев ещё будет возможность изменить курс и уклониться от встречи.

– Даст пух, даст пух... – пробормотал себе под нос Грибыш.

В это же время по палубе начали лязгать бортовые крышки на мортанках – вся вода слилась, и экипажи закрывали "двери в море", как это называлось среди морячков. Теперь на всю катушку трудились компрессоры, высушивая оборудование и всю внутренность боевых кораблей, отчего стоял соответствующий шум и присвист сжатого воздуха. На два мортанка сейчас навешивали пусковую установку, похожую на "Котюшу", тобишь батарею стальных балок, по которым запускались реактивные снаряды. Эти были побольше калибром и подлиннее, но в целом, система та же – пуск единым залпом из шестнадцати ракет, так чтобы сразу накрыть некоторую площадь. Возить эти установки в подводном положении не получится, так что, пришлось пошевелиться и собрать прямо сейчас. "Куй железо пока и чочо", как гласила народная мудрость.

– Ну, как оно, погрызячне? – осведомился Тратень, также влезая на рубку.

– В рамках нормы, пока что, – хихикнули погрызячне, – Собираешься трясти?

Тратень уже нацепил комбез, похожий на те, которые использовали танкисты, и мял в лапах шлем с толстыми прокладками на уши, чтобы иметь радиосвязь и не глохнуть от пальбы из орудий.

– Ну а как вы думали, ушами чтоли? – фыркнул грызь, – Эти бакланы морские сами не справляются нипушнины, так что, придётся трясти лично.

– Гусиной удачи, Трат, – цокнула Катерпилариса, и на этот раз она не шутила.

– Вас туда же, – хихикнул Трат, и кивнув товарищам по штабу, полез вниз, к товарищам по мортанку.

Пройдя мимо четырёх бронекатеров, грызь привычно схватился за скобы на корпусе пятого, и как белка на ёлку, забрался на палубу мортанка. Посудина отличалась крайне скромными размерами, длиной в пятнадцать, а шириной четыре с половиной метра. Тем не менее, сюда втиснули и здоровенный мощный двигатель, и орудийную башню на сто миллиметров, и даже некоторое бронирование, позволявшее поплёвывать на мелкие калибры. Низкая ходовая рубка, представлявшая из себя восьмигранный стакан с узкими бронированными окнами, была сдвинута на правый борт, за ней же торчала башня ПВО с четырёхствольной зенитной установкой. Эта несимметричность объяснялась желанием дать орудийной башне более широкий сектор обстрела. С "косой" надстройкой бронекатер выглядел косо, зато мог вести огонь назад по курсу, что куда как полезнее. Мортанки, как и их носитель, окрашивались в стандартный для ВМФ Союза морской цвет – мутный сине-голубой, более-менее маскирующий на фоне воды и неба.

Тратень лично проверил крепление антенны и кой-какого другого оборудования, располагавшегося снаружи, в то время как Гуртень, хихикаючи, убирал на место воздушный шланг. Из-под крышки машинного отделения раздались громкие щелчки, а потом воздух завибрировал от рёва проснувшегося движка. Из труб, предусмотрительно вынесеных на самый хвост катера, повалил густой сизый дым. Поскольку остальные тоже стали заводить моторы, "Цыплота" окуталась плотным облаком, и морячки натянули намордные маски и очки, чтоб не дышать этой ерундой. Через пару минут, когда движки прогрелись до рабочего состояния, дым резко пошёл на убыль, а вот грохот никуда не делся. Несмотря на глушители, мощный мотор мортанка орал так, что помилуй пух и закатай гусь две ваты сразу. По этой причине морячки-танкисты и не расставались со своими шапками, иначе точно оглохнешь.

Привычно спрыгнув в люк рубки, Тратень проверил комплектность – вроде, всё на месте – и устроившись в кресле, воткнул штекер шлемофона в соответствующее гнездо. Пока грызь раскладывал карты, в наушниках защёлкало, а потом и заржало.

– Ох щас и прокатимся! – явно потирал лапы Елыш, водитель, сидевший за перегородкой рядом с Тратнем.

– Гусей главное объезжай, ага? – цокнул Гурт, и грызи опять заржали.

– Но, лошадки! – хихикнул Тратень, – Все на месте?

Экипаж отцокался о своём наличии внутри корабля... уточняли для отдельных умников, чтобы не было двучтений. Мортанк с бортовым номером семнадцать дробь ноль был готов к бою.

– Вы в курсе, с чего вообще этот кипеж? – хмыкнул Трат.

– Мы думали, это ты знаешь! – скатился в смех Гуртень.

– Ага. Вот тебе ещё анекдот, мы будем атаковать "Циприт" и "Крамсиб".

Грызи аж перестали ржать, услышав такие новости. Чтобы экипажи не забивали голову раньше времени, им это не рассказывали.

– Тык это в пух, а не мимо, – осторожно предположил Елыш.

– Цокнуто точно, – кивнул Тратень, – Надо чтобы всё летело в пух, а не мимо. До цели сейчас сто сорок кило, и эти баржи идут нам навстречу, поэтому ориентировочное время – минут сорок. Точно расцокивать подробности ни к чему, потому как всё может поменяться в последний момент... Поэтому сейчас – старт!

– Старт! – подтвердил Елыш.

Он высунулся из открытого над ушами люка, и махнул морячку на надстройке носителя. Тот махнул в ответ, и через несколько секунд мортанк начал крениться на корму, а потом и сползать по направляющим. Раздался обычный в таких случаях скрежет, из-под днища полетели искры, а затем катер ухнул хвостом в воду, спрыгнув со стапеля на несушке. Этот момент многие уважали больше всего, потому как подбрасывало очень здорово, есть повод поржать. Как только кораблик по инерции отнесло чуть в сторону, Елыш втопил газу, и резво развернувшись, мортанк отошёл с пути следующих. Когда судёнышко перестало качаться после прыжка, Тратень понял, что зыбь совсем слабая, можно считать – штиль. А это большое преимущество для мортанков, потёр он лапы в который раз. Грызь, на всякий случай вспушившись, переключил радио на звено:

– Третье звено, как оно?

Командиры четырёх других мортанков ответили, как оно – в пух, собственно. По идее, в двух звеньях было по пять корабликов, но после первой атаки по порту Бдрздорф в строю осталось всего семь. При этом только один мортанк получил повреждения от пушек гурпанского штурмовика, остальные вышли из строя по техническим причинам – у одного схватил клина двигатель, у другого поехала монтировка орудия. Исправить это в походных условиях было нельзя, так что придётся волочь их на базу, и уже там "обрадовать" ремонтников. Ну и в пух, подумал Трат, восемнадцать стволов это тоже весьма значительное количество. Мортанки тип-один, которые запускала "Гиря", несли торпеды, но орудийная башня на них стояла точно такая же, как и на меньших тип-два – итого получалось восемнадцать стволов.

– Это второе звено, пуск подтвержаю.

– Это пятое звено, пуск подтверждаю.

– Это шестое звено, пуск подтверждаю.

– Это... ща, дай пух памяти... А, вот: девятое звено, пуск подтвержаю!

– Йуморист пухов, с.ка, – заржал Тратень.

– Всем ударным кораблям, – цокнул в эфир Грибыш, – Разрешаю выдвигаться на позицию. Гусиной удачи!

Тратень даже ничего не дублировал для своих, потому как глухих не было – мортанки выстраивались в подобие линии поперёк курса, держа дистанцию до соседа, и поворачивали в нужную сторону. Над водой стоял хоровой гул моторов и стелились серые хвосты выхлопа. Тёмные воды Неюжного моря прорезали белые следы перемешаной винтами воды, и все они изгибались в одну сторону, навстречу цели. Высунувшись в люк и убедившись, что все плывут куда надо, Тратень открыл на планшете схему гурпанского линкора "Циприт", однотипного с "Крамсибом" – отличиями можно принебречь, что весьма в пух, потому как проще планировать операцию. В первую очередь – несколько эскортных посудин, которые наверняка будут пастись возле линкоров. Их предполагалось удалить залповым огнём реактивных торпед, и сделать это сразу, чтоб не мешали. Однако это возможно только в том случае, если они попрут навстречу угрозе – а могут и спрятаться за крупных, чтобы вступить в бой в нужный момент.