Текст книги "Страх во тьме (СИ)"

Автор книги: Максим Шторм

– Всего одну? – вскинул я бровь. – А я уже со счёта сбился.

– Не прикалывайся, – высокий юноша оттеснил недовольно зафырчавшую Трейси. – Это очень странно и настораживает.

– Я весь внимание, дружище.

– Как только мы вышли из кухни, эти... Эти куски живой мертвечины престали шевелиться. Они застыли. Как будто окончательно умерли. Или, ну ты и сам понимаешь...

– Тебе не показалось?

– Я что – идиот? Я случайно оглянулся, когда Ральф закрывал дверь и всё увидел. Я тебе говорю!

Я втянул побольше пропахшего копотью и страхом воздуха в грудь. А вот это уже и впрямь скверно. Я прекрасно понял, на что намекал наблюдательный Рэнделл.

________________________________________________

 
Вдруг смолкло всё и ветер стих,
А воздух полнится грозой...
Тоскливый вой собак возник,
И страх прокрался в мир людской.
Запахло смертью, злом, бедой,
И ужас лапой сжал сердца.
Пронёсся грохот над землёй,
Как вестник нашего конца.
Тьма и смерть, всё ближе ад,
И сбылся мира страшный сон,
В ночи вдруг вспыхнул звездопад -
С небес сошёл Армагеддон!
И рухнул разум, пал закон,
Война раскрыла крылья зла.
Исторгли глотки боли стон -
И тысячи сгорят дотла.
Ангел и демон кружат в ночи,
Бьются за души вопящих людей.
С громом и треском сверкают мечи,
Чья же возьмёт, кто же будет сильней?..
Грязью струится радиоактивный туман,
Заживо кожу сдирая с детей.
И тщетно возносится к богу мольба
Голосящих от горя седых матерей...
Землю покрыли скелеты и кости,
От вони и тлена нечем дышать.
Для трупов нет места на этом погосте,
А живым остаётся скулить и страдать.
Но кто же виновник всех этих кошмаров,
Кто мир водрузил на алтарь Сатаны?
Кто кнопку нажал на своём чемодане,
Может быть, я, а, может, и ты?!
Я жить не хотел, обезумев от горя,
Готов я был мир бросить к ногам
Той, что любил до гроба, до боли.
И пальцем дрожащим я кнопку нажал...
Я вздрогнул резко и открыл глаза,
Я весь в поту и полутьме.
Скатилась горькая слеза,
Но что за бред приснился мне?
Я встал и к зеркалу прошёл,
Взглянул... О, Боже, посмотри!
Я по волосам седым провёл
Руками, что были в крови...
 

Как вы уже догадались, Колин, пока мы быстренько шагали в оружейную комнату, успел мимоходом нашептать мне на благодарное ушко очередной опус, рождённой его несколько, на мой взгляд, безумной фантазией, провозглашающей торжество упадка, фатализма и страданий. О чём я не преминул высказаться. Юноша горячо запротестовал, уверяя, что стих «как раз в тему». Конечно, сумбурен и сыроват, времени для шлифовки слога у него не было... Но не более того! Я в ответ неоднозначно хмыкал и пожимал плечами, не забывая смотреть в оба и под ноги. Подкатывающая то с одного, то с другого боку Трейси старательно копировала все мои движения и попутно раскритиковала подслушанное стихотворение в пух и прах. В пыль! Дескать, и коряво, и нескладно, и «мрачняково» и вообще, Колин – полная и законченная бездарность. Рэнделл запальчиво посоветовал Трейси заткнуть «хавальник», обиделся и остаток пути с нами больше не общался. Я в десятый раз показал несносной девчонке кулак – нельзя так с творческими людьми... Трейси отделалась демонстрацией высунутого языка и на этом дискуссия завершилась.

В оружейную мы добрались без помех и всяких неприятных неожиданностей. Я не забыл снять со стены один из горящих факелов, чтобы зажечь в лишённой окон комнате светильники. Беглого осмотра вполне хватило, чтобы зафиксировать нежилую пустоту помещения. В смысле, нас никто не ждал, а за дверью не прятался какой-нибудь очередной монстр. Ральф, кивнув мне, застыл в дверях, лицом к выходу. Немец сам назначил себя временным часовым, прикрывая нас от возможной атаки из коридора. Порой наши с ним мысли совпадали до мелочей!

С несокрушимым арийцем за спиной мы начали поспешно вооружаться. Основательно и серьёзно. К «Глоку» у меня ещё было пол обоймы и не помешало бы раздобыть чего-нибудь дальнобойное. Я присмотрел себе небольшой арбалет с лёгким в обращении механизмом и колчан коротких толстых стрел с литыми стальными наконечниками. Подумал взять дагу идентичную оставленной в номере, но... Зачем мелочиться? И я выбрал прямой обоюдоострый меч, с крестообразной гардой, рассчитанный на одноручный хват. Приладив ножны с клинком за спиной, я застегнул ремень колчана на пузе, чтобы стрелы были под рукой у бедра. Ну, так значительно лучше.

Трейси, навострившаяся довольно быстро выхватывать «Беретту» из-за пояса, не погнушалась взять в довесок изогнутый, с хищными зазубринами, кинжал. Над кожаной, проклёпанной курткой она провела небольшую реконструкцию, отпоров оба рукава и превратив «косуху» в жилет. Девчонка сурово хмурила чистый лоб и сжимала кулаки. Ух!

Колин облюбовал в оружейной увесистый боевой топорик с месяцеподобным лезвием и острозаточенным шипом на обухе, на длинной, около метра, ручке. Артур, вспомнив прошлое неукротимых предков, подобно мне закинул за спину ножны с мечом. Мартин мёртвой хваткой вцепился в «Моргенштерн», но, попробовав оторвать грозное оружие от земли, понял, что силушкой богатырской явно обделён, и повесил через плечо перевязь с булатной саблей.

Дон Рейнолдс, памятуя о сразившей оборотня кавалерийской пике, вооружился похожим двухметровым копьём с длинным и очень острым вытянутым листообразным лезвием. Стокман отказался от любых колюще-режущих инструментов, продемонстрировав шестизарядный «Смит-и-Вессон» тридцать восьмого калибра! А как же иначе? Честный и порядочный бизнесмен должен уметь постоять за себя и свои капиталовложения. Особенно мне понравились его слова на счёт честности и порядочности...

Пожилые и не хвастающие отменным здоровьем Коннор и Мастерс удовлетворились железной кочергой и прямым, с локоть, кинжалом. Герти находилась под опекой Трейси и в оружии не нуждалась, да я бы и не позволил ей ничего взять. Ещё отрежет себе что-нибудь... Кристи, уже не пускающая поминутно слёзы и сопли, сославшись на неумение и нежелание, отказалась от предложенного мной кинжала, глядя на оружие, как на змею. Саша и Джессика последовали пакостному примеру разбитой шведки. Ладно, девочки... Но я всё же настоял, что бы все, в том числе и настырные упрямые бабы (милые женщины, простите, но ОНИ меня вывели!) взяли по серебряному ножу, захваченному нами из кухонно-столового гарнитура. На всякий случай.

Я спешил. Поэтому, как только все укомплектовались, я отдал приказ выступать. Обеденный зал меня привлекал немалой вместимостью, наличием трёх больших окон, солидных крепких дверей, и целой кучей полезных вещей, которые при определённом стечении обстоятельств, можно спокойно пустить в ход. С моей точки зрения – идеальное пристанище на ночь.

... Мы шли по широкому коридору, освещая дорогу факелами и фонариками сотовых телефонов (какая-никакая, а польза от упрямо молчавших игрушек). Мы проходили под арками и куполообразными потолками, мимо закрытых дверей и холодных каменных стен, наши шаги гулким эхом взлетали вверх, отражаясь от гранитных плит пола... Мы свернули в западное крыло замка. Нам осталось преодолеть короткий широкий коридор, выйти в большой зал и остановиться перед дверьми местной столовой. Всего несколько десятков метров и мы у цели. Но... Судьба-злодейка опять решила иначе.

Мы ворвались в зал. Но ничего не увидели. Ни стен, ни предметов убранства, ни так манящих нас дверей обеденной комнаты. В помещении была одна тьма... Кромешная и непроглядная. И она преграждала нам путь. Колдовство? Не хотелось бы, чтобы эта стена мрака была начинена какой-нибудь мерзостью, подобной обитающим в окружившем замок тумане щупальцам. И чем выше к потолку, тем непроницаемей была эта темень. И она была неспокойной...

Тьма заворочалась. Тьма зашевелилась. Тьма зашипела. Тьма начала просыпаться...

Мы застыли... Невероятно плотно сгустилась тишина. Было слышно не только пугающий шорох наверху, но и ускорившееся биение человеческих сердец. Тук... Тук... Тук...

Я облизал пересохшие губы. Под потолком определённо кто-то был, кто-то затаился. Или ЧТО-ТО?..

– Ральф, быстро сюда! Колин, бери факел... Кажется, будет жарко.

– Да уж не замёрзнем, – буркнул в усы немец, поигрывая винтовкой.

– Всем встать в круг, спиной в центр, приготовить оружие и внимательно следить за потолком, – я продолжал властно отдавать команды. – Колин, подними факел повыше. У кого фонарик хороший? Артур, свети вверх. Всем, у кого огнестрельное оружие, целиться туда же. Без приказа не стрелять. Ясно?

– Э – э... Ну, в общем, если подумать...

– Дон, заткнись.

– Понял.

Я взвёл курок пистолета, взял у запасливого немца включённый карманный фонарик и осторожно перевёл яркий луч под потолок. Юноши присоединили свою иллюминацию. Спаренный свет двух фонарей выхватил из «поднебесной» тьмы чертовски странную и непонятную, если не сказать больше, картину. С угрюмого серо-каменистого свода, отделённого от пола добрыми десятью! метрами (смекаете? как будто зал вырос в высоте до приличных размеров и обзавёлся вырубленной в камне шапкой, характерной для пещер!), безжизненными неопрятными кулями свешивались какие-то продолговатые мешки тошнотворно болотисто-зелёного цвета, покрытые чем-то вроде подсохшей слизи, и затянутые необъятными сетями паутины.

– Чё это за дерьмо? – по-простецки выразил удивление Артур. – Раньше здесь не было этой хрени!

– Да ты что? – язвительно подколола Трейси. – Какой наблюдательный... Конечно, тут не было ни этой черноты, ни этих дурацких коконов!

Моя щека нервно дёрнулась. Коконы, значит. Безжизненные... Но безжизненные ли? Я замер, продолжая светить в одну точку, обрисовывая контуры наиболее мерзкого на вид гигантского бурдюка. Всего же пыльных «мешков» насчитывалось не менее двух десятков. Внезапно курьёзная штукенция вспучилась, замерла на долю секунды и по кожистой поверхности прошла отчётливо различимая даже в неверном свете рябь. Внутри куля что-то явно зашевелилось, распирая бока узилища в разные стороны...

Я почувствовал, как к горлу подступает желчная горечь, и судорожно сглотнул. Волнующийся кокон начал медленно опускаться вниз, растягивая крепящиеся к потолку уродливо-слизистые нити, смахивающие на пуповину или кишки. Под ноги ошеломлённых людей упали первые капли грязно-зеленой вязкой субстанции. Кокон продолжал снижаться, метр за метром...

Потянуло чудовищно неудобоваримым зловонием. Герти не выдержала и закашлялась. Морща нахальный носик, Трейси похлопала девочку по спине, не забывая держать отвратительный бурдюк на «мушке».

– Эгей... – одними губами, но так, чтоб все услышали, прошептал Мастерс. – Да остальные тоже начинают опускаться. Не нравится мне всё это... Надо срочно решать, что делать – идти дальше или повернуть назад.

– И оставить эту непонятную гадость за спиной? – отрезал я, не отрывая взгляда от дюжины других кулей, с противным хлюпаньем устремившихся к полу. – Мы должны во что бы то ни стало пробиться к дверям...

– Но это странная темнота... Она как живая! И эти дерьмовые пузыри... – Артур встал на сторону Мастерса. – Интересно, какой требухой они набиты?

– Если бы только требухой, – тоскливо протянул Роберт.

Спустя буквально минуту все две дюжины буро-зелёных «мешков» зависли метрах в трёх над каменным полом. Толкание и пульсация вонючих коконов ещё больше усилилось, с «пуповин», не прекращая, стекала противная слизь. Зрелище гипнотизировало...

Я терялся в догадках, не зная, что предпринять. С одной точки зрения старик, безусловно, прав. Следовало, пока не поздно, заворачивать сани и искать другое пристанище, ночь уже дышала холодной тьмой за каждым углом. Но с другой... Оставлять в тылу незнамо что?! Тоже, извините, как-то не сурьёзно...

Решившись, я убрал фонарик, запихнул пистолет в кобуру и с шелестом потянул из ножен меч.

– Ты что задумал? – нахмурилась Трейси.

– Сейчас увидишь... Ребята, не зевайте. Ральф, прикрывай.

– Само собой, приятель.

Я храбро шагнул к наиболее низко опустившемуся кокону, мерно раскачивающемуся на уровне моих глаз, и рубанул мечом крест-накрест. Острый клинок без труда рассёк кожистую поверхность бугрящегося пузыря. Из получившейся широкой прорехи бурным потоком хлынула дымящаяся, нестерпимо вонючая, зелёная жидкость.

Огласив зал отборнейшим матом, мешая русские слова с английскими, я резвым кузнечиком отпрыгнул в сторону, избегая попадания мерзкой слизи. От моих возмущенных проклятий Саша невольно запунцовела...

С чавканьем и всхлипами из разрубленного «мешка», как из утробы, вывалилось нечто невразумительное и смачно плюхнулось на плиты пола, прямо в лужу зловонной слизи. Божья тварь... Ой, ли? Да разве Бог мог сотворить ПОДОБНОЕ? Скорее всего, это была отрыжка самого Сатаны. Плевок на законы природы.

Кошмарное существо с глухим стоном заворочалось гротескной мешаниной из конечностей, складок, отростков и когтей. Но вот в серо-зеленоватой снулой куче плоти и костей ярко, словно маяки, вспыхнули, два алых раскосых глаза. Создание дьявола раззявило в беззвучном шипении красную пасть, ощеренную острыми звериными зубами. Особенно выделялась пара отличнейших клыков в верхней челюсти. Шикарный набор.

Существо с треском разогнуло суставы и неуверенно поднялось на... Действительно, на ноги. Ростом оно не превышало среднего человека, было бесполо, костляво и изломано, покрытое пергаментно-осклизлой кожей. Лысая башка с остроконечными ушами, две дырки заместо носа, широкие скулы, кривящийся в непонятных опять-таки гримасах рот, и полыхающие багрянцем глаза с чёрными вертикальными зрачками. Зрачки эти смотрели вполне разумно и осознанно. Пятипалые кисти твари окачивались загнутыми когтями.

От ужаса никто не мог выдавить ни слова, таращась на освободившегося из заточения монстра. Подозрительный треск разрываемого полотна хлестнул по ушам. Треск исходил от зависших в двух метрах над землёй десятка мешков-утроб. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы допетрить, что и остальные коконы заняты мерзопакостными постояльцами вроде того, что угрожающе раскачивался перед нами.

И эти уроды так же рвались на свободу! Они изнутри распарывали оболочку коконов, выпрастывая наружу когтистые руки и ноги, разрывая пряди толстой жирной паутины. Зловоние и шипение слитно били по нашим обонянию и нервам.

– Чт-то-о это т-такое? – заикаясь, насилу пролепетала Джессика.

– Сдаётся мне, что это... упыри! Вампиры! – обречённо выпалил Колин. – А мы... Мы пробудили их от долголетнего сна.

Я чертыхнулся. Вот это номер. Взял, да помер... Но юноша в одном круто ошибался. Это не МЫ их разбудили.

Уже более десятка чудовищных порождений больной дьявольской фантазии копошились на полу, пытаясь восстановить подвижность атрофированных членов. Видок у них был не самый дружелюбный...

– А-а-а! – неожиданно, как оглашённый заорал Дон прямо у меня над ухом. – Вампиры-ы-ы! Вампиры, мать вашу!

Я так и подскочил и с трудом сдержался, чтобы не отвесить Рейнолдсу хорошего пинка.

– Держать строй! – рявкнул я.

ГЛАВА 17

Ты теперь демон, ты – вампир!

Ария «Вампир»

Скрещены клинки, в небе слышен стали звон,

Ночь разорвалась криком со всех сторон.

...Чёрная мгла пеплом всё замела,

Скрылся из глаз горизонт.

Надо идти, чтобы веру спасти,

Твёрдо смотреть вперёд!

Натиск «Скрещены клинки»

В страстных объятьях без мысли тревожной

Ангел и демон, огонь в темноте...

Ольви «Ангел и демон»

Два десятка оголодавших несуразных клыкастых тварей с улюлюкающим воем накинулись на нас, полосуя воздух когтистыми лапами и угрожающе сияя алыми глазищами. Мы отозвались невольным дружным воплем...

– В круг, все в круг! Не ломать строй! – распинался я. – Живо, кому говорю! Герти и остальные кобылы в центр! Шевелите задницами, ...! Приготовиться...

Ого, ещё немного, и я стану выражаться как стопроцентный американец. Не приведи Господь!

«Кобылы» не заставили себя долго упрашивать, юркнув в середину человеческого круга, отгородившись от кошмарных ублюдков нашими бравыми спинами.

– Огонь! – взревел я. – Цельтесь в головы!..

По счастью, было похоже на то, что упыри ни хрена не смыслили в тактике и стратегии, наваливаясь всем скопом, наседая друг на друга и тем самым себе же мешая. Очнувшиеся от колдовского сна чудовища были слишком голодны, чтобы трезво рассуждать и стремились задавить нас одним числом, пытаясь проломить оборону с первого наскока.

Но и нам отступать было некуда. Позади не Москва, конечно, а «всего навсего» наши жизни, что, согласитесь, тоже не мало. Мы встали насмерть. Говорю без патетики и пафоса. Так всё и было. Громыхнул «Экспресс» – и лысая голова одного из вампиров (до окончательного выяснения личности нападающих будем называть их именно так) разлетелась, как перезрелая тыква. Обезглавленный монстр сделал по инерции ещё несколько шагов, грузно упал на живот, и тут же был затоптан алчущими поскорее добраться до свежей крови товарищами.

Невероятная волна атакующих достигла замерших в напряжении людей, и... помещение взорвалось какофонией войны и звуками жестокого боя.

Винтовка немца вторично сотрясла своды зала, пробив в груди очередного кровососа огромную рваную дыру. Не растерявшись, я ткнул мечом в эту самую дыру и насадил, как на вертел, следующего вампира, проткнув клинком вражье горло. Высвободив меч, я круговым движением снёс голову ещё одному серо-зелёному вояке. Из обрубка шеи ударил фонтан вонючей зелёной крови...

Упыри продолжали тупо напирать, пуская слюни и злобно шипя. Я бегло осмотрел картину жаркой схватки, отметив, что бойцы моего отряда держатся весьма неплохо, умудряясь не ломать построенный круг и ловко отбиваясь от завывающих тварей. Бухали выстрелы, клинки со свистом рассекали воздух, с чавканьем входя в плоть, раздавались ругань и надсадное сипение. Но всё же... Всё же... Я от бессилия сжал челюсти. Я понял, что в отличие от крупнокалиберной гаубицы Шнитке, револьвер Стокмана и «Беретта» Трейси не могли долго сдерживать натиск вампиров. «Экспресс» просто отхватывал от монстров здоровенные куски мяса, кроша упырей в капусту. А вот пистолетных пуль те как будто и не замечали, не обращая на кровоточащие раны должного внимания. Да и раны эти затягивались буквально на глазах.

Поэтому я, произведя несколько выстрелов из «Глока», быстро отказался от огневого подспорья и сосредоточился на рубке мечом конечностей кровопийц, лишая их возможности быстро двигаться. Света нескольких факелов и маленьких фонариков пока вполне хватало, что не позволяло клыкастым уродам использовать преимущество ночного зрения. По идее, вампиры должны видеть в темноте не хуже кошек. Но в этом вопросе мы были на равных.

Шнитке ударом ноги отшвырнул от себя давящегося слюной упыря и саданул прикладом винтовки по хребту второго, с хрустом ломая позвоночник. Перезаряжать «Экспресс» он уже не успевал, твари всё напирали, норовя вцепиться в горло. Закусив губу, Трейси выпустила последние патроны из пистолета и, отбросив оружие, взялась за кинжал и столовый нож, закручивая вокруг себя вихрь из стали и серебра. Моя ты амазонка...

Артур и Колин, встав плечом к плечу, сноровисто орудовали топором и мечом, несколько раз зацепив набрасывающихся с флангов монстров. А Колин даже со звуком лопнувшего кокосового ореха проломил одному из зловонных выродков череп острым шипом на обухе топора, расплескав мозги красноглазого по полу. Однако кровососы натиск не ослабляли. Дон шустро колол пикой, всаживая залитое зелёной слизью лезвие во впалые животы. Мастерс и Коннор отбивались, как могли, опустошивший барабан револьвера Бенни голосил как потерпевший, отпугивая истошными воплями самых отчаянных вампиров, но... Но всего этого было до обидного мало. На одном героизме выехать не получалось, упыри отказывались умирать от смертельных для человека ранений и... битва продолжалась.

Забрызганный с ног до головы зелёной вонючей кровью я выписывал мечом восьмёрки и петли, создавая непроницаемый для монстров круг. Наиболее неосмотрительные твари, имеющие неосторожность сунуться ко мне, тут же, скуля, отступали, зажимая фонтанирующие кровью культи. Но всё-таки проклятых чудищ было чересчур много, а убить их весьма проблематично. Ещё немного – и мы дрогнем. Такой темп боя не подготовленные к подобной мясорубке люди просто долго не выдержат.

Внезапно рядом со мной, как мне показалось, расцвёл гигантский огненный цветок, распугивая сгущающуюся потустороннюю тьму, и пронзительный нечеловеческий крик вознёсся к потолку зала. Я поспешно обернулся. Пламя заживо пожирало корчащуюся фигуру одного из кровососов. Трейси неверяще глядела на испачканный зелёно-болотистой слизью серебряный ножик в своей хрупкой руке, видимо, недоумевая, как столь невзрачное оружие могло ТАК поразить вампира.

Через мгновение обугленный остов брякнулся оземь и... рассыпался ворохом серого пепла...

Серебро! Я стукнул себя по лбу. Устал я, устал. Совсем туплю. Ведь, если верить тем же легендам, то, предположительно, серебро смертельно для любого вампира. Как мало мы знаем о сверхъестественном, а то, что знаем, обычно держим за бабушкины сказки. Что ж, предположение обернулось устойчивым догматом. Нас пытались сожрать настоящие упыри, и они взаправду боялись серебра. Оборотни в этом плане совсем не одиноки.

– Режьте их серебром! – хрипло каркнул я. Все с воодушевлением взялись за столовые ножи и вилки. Со стороны это выглядело, подозреваю, комично, но нам было не до смеха.

Несколько опешившие вампиры заворчали, смеряя заблестевшими настороженностью алыми глазами горстку пепла, оставшуюся от павшего товарища. Возникшая было нерешительность переплавилась я жгучее горнило мести, и гротескные чудовища, дружно взревев, с удвоенной энергией набросились на нас, никак не желавших поддаваться.

Но положение вещей кардинально поменялось. Вампиров встретила как сталь, так и серебро. Сближение вплотную, разумеется, было очень опасным, но удерживать их на расстоянии мы уже были не в силах.

Я с размаху вонзил нож в сердце налетевшего на меня упыря. Взвыв, кровосос ухватился лапой за мою руку и... из ушей, рта и глаз его так и брызнули языки потустороннего огня, быстро объявшего туловище клыкастого монстра. Я еле успел отдёрнуть руку, но, как ни странно, жара от охватившего вампира огня я не почувствовал...

Я неплохо метал ножи, и серебряные вилки покорились мне не хуже. Два броска и подкрадывающийся к Ральфу упырь схлопотал вилку в глаз, а следующий за ним – в глотку. Оба вспыхнули как факел Статуи Свободы. Численность монстров катастрофически таяла. Шнитке отоваривал напирающих уродов прикладом и добавлял сверху столовым ножом. Упыри превращались в мечущиеся столбы пламени, осыпаясь затем грудой никчёмного пепла...

Трейси подпрыгнула и с лёту долбанула серокожего противника тяжёлым «казаком» в ухо, приземлилась и изящно вонзила нож в подбрюшье завизжавшему на одной высокой ноте вампиру. Отшатнувшись от загудевшего огненного тюльпана, девочка невольно заслонилась ладошкой. Коннор и Мастерс идеально сработались, сообща забивая одного из упырей на смерть, отрываясь по полной. Герти, Джесс, Саша и Кристи, сжимая в кулачках ножи и вилки, плотно скучились, испуганно тараща глаза. Слава богу, все целы! Мы остановили волну нечисти и опрокинули её. И монстры не задели девчонок ни когтем.

... Последнего вампира уложил сам мистер Бен Стокман. Рейнолдс метким броском послал копьё вдогонку улепётывающему монстру (похоже, красноглазый скумекал, что дело туго, и надо сматывать удочки), проломив затылок. Вампир запнулся и упал на каменный пол. Стокман, откуда и храбрость взялась? подскочил к копошащемуся уродцу и всадил серебряное лезвие меж лопаток. И этот вампир горел на славу. Тишина вновь окутала зал. Мы невольно задержали дыхание, стоя посреди луж крови, слизи и груд вонючей золы.

– Отбились никак, – неверяще прошептал Мастерс, осоловело обводя поле боя мутными глазами. – Вот это... Вот это посерьёзней, чем охота на лисиц!

Роберт нервно засмеялся.

– Ура! – радостно воскликнул Артур. Глаза юноши сверкали как звёзды, грудь судорожно вздымалась и опадала. – Мы побили этих недоношенных выродков! Клянусь жизнью, побили! Да расскажи кому, никто же не поверит... Уф, ну и...

– Надо ещё дотянуть до того момента, когда можно будет рассказать хоть что-то, хоть кому-то, – подал голос Ральф, опираясь на забрызганный вампирской кровью приклад винтовки.

Мне показалось, или клубящийся в комнате сумрак действительно поредел, боязливо рассасываясь от нас в стороны? Видимость заметно улучшилась. Я, не особо напрягаясь, разглядел большие двустворчатые двери, ведущие в обеденный зал. Чтобы попасть туда, нам осталось пересечь чуть было не ставшее нашей братской усыпальницей помещение, пропахшее пороховой гарью, зловонием, смертью и страхом.

– Да... Повезло нам. Мы легко и без потерь отстояли друг друга. Всё могло закончиться гораздо плачевней, – я тронул свисающий с пояса бесполезный арбалет. И зачем я его взял, спрашивается? Ну не выбрасывать же теперь. Кто знает, а вдруг пригодится...

– Отстояли? Легко? – вылупился на меня Стокман. – А что же, по-вашему, трудно?

– Противники слабоваты оказались, – я пнул носком ботинка обугленную головешку. – Силой они не превосходили обычного человека. И никаких сверхспособностей я за ними не заметил. Так... простые невзрачные уроды. В них не оказалось ничего от легендарных мощи и титанической силы истинных вампиров.

– Угум, – согласно хрюкнул Рэнделл. – Алекс прав. Но не скажу, что я разочарован!

Саша с надеждой вопросила:

– Так может, такие всесильные только в кино и встречаются?

– Скажем спасибо, что с подобными мы и не столкнулись, – буркнул Ральф, перезаряжая винтовку. – Потому и живы остались.

– И надеюсь, что не встретим, – я хлопнул немца по плечу. – Так, все живы-здоровы? Ну и прекрасно. Идёмте.

Ральф тронулся первым, остальные за ним. Я остался прикрывать, пересчитывая по головам проходивших мимо меня людей.

– Быстрей, ребята, быстрей! Не бойтесь этого сумрака, он сам вас боится. Власть этого барона не беспредельна... Был бы он круче вареных яиц, сам бы нами занялся.

Я подбадривал своих товарищей, как мог. Зачастую человек нуждается в элементарной поддержке и доброй шутке. Это здорово поднимает боевой дух. Я знаю, что говорю. Пусть у самого и кошки на душе скребли...

– Эй, Артур, выкинь на некоторое время из головы скабрезные и пошлые мысли о девчачьих попках, перестань глазеть на Джессику, и быстрей шевели ластами! И дружку своему передай... Кстати, а где он, где Мартин то?

Артур удивлённо покрутил головой, но... Скотта рядом не было.

– Не понял, – Артур ошеломлённо заморгал. – Куда он, в натуре, делся? Он же всё время был со мной! По-моему. Наверно...

Шеренга застопорилась. Все, возбуждённо загалдев, принялись оглядываться, но Мартин отнюдь не был иголкой и потеряться под ногами он не мог. Его нигде не было!

– Твою мать, – подавленно проскрежетал я. – Как же мы ухитрились его потерять?! Он вообще входил вместе с нами в этот зал?

Все поражённо разводили руками, но факт оставался фактом. Мартин Скотт бесследно исчез.

____________________________________

А дело было так. Бредущий в середине колонны Мартин как-то незаметно для самого себя начал отставать, переместившись в «хвост» цепочки. Проигнорировав удивлённый взгляд Шнитке, юноша медленно брёл, опустив голову и едва не наступая на пятки охотнику, замыкающему до недавней поры шагающую ленту людей.

Мартин шёл, как лунатик, еле передвигая ноги и устало осунувшись. На него грузной тяжестью навалилась непонятная неприятно-удушливая апатия, мысли превратились в сумбурное месиво. Спроси сейчас у Скотта, как его имя, и он бы затруднился ответить... Пред глазами повисла какая-то пелена, отгораживающая юношу от внешних звуков и шествующих впереди него таких далёких людей-фантомов...

И лишь одно невероятно укрепившееся и обостренное чувство безраздельно завладело Мартином. Всецельно и поглощающе. Желание. Дикое, граничащее с безумием, сексуальное влечение. В сочетании с вялостью и накатившей сонливой подавленностью это выглядело более чем странно и... подозрительно. Но Мартин словно не замечал своего чудного состояния, терзаемый мучительно-сладостными желаниями.

Он отставал от других всё больше и больше, поступь его всё замедлялась. Широченная спина Ральфа маячила где-то в невообразимой дали. Юношу снедали страсть и похоть. Кристи, Джесс, Саша и Трейси представали в его сознании в разной степени раздетости, и в самых невероятно-возбуждающих позах, заманчиво стреляя томными глазками... Обнажённые груди, шелковистые бёдра, стройные ножки завораживающей призрачной каруселью обволакивали пускающего слюну Мартина. Да что там Кристи или Джесс! Даже малышка Герти стала казаться Скотту довольно таки зрелой и аппетитной дамой, с которой тоже можно неплохо развлечься.

Юноша посекундно облизывал пересохшие губы. Низ живота горел в сладостном нетерпении, горло перехватывало сладкой же истомой... Он был готов, уподобившись насильнику, накинуться на первую попавшуюся особь женского пола, невзирая на различия в возрасте и расовые предрассудки. Сквозь пелену в глазах вдруг проступило что-то тёмное и большое. Ух ты! Мартин чуть не врезался носом в обитую железными полосами дубовую дверь, успев в самый последний момент затормозить. Откуда взялась на его пути дверь? Неужели это конец коридора? Но где же тогда все остальные? А кто это – остальные? Разве кроме него здесь ещё кто-то есть?..

Мартин никак не мог сообразить, что плетясь со скоростью пьяной черепахи, он отклонился от заданного курса и, свернув в одно из бесчисленных сумрачных ответвлений, в конце концов, упёрся в эту самую дверь. Юноша замер. Чувство вожделения, желание обладать податливым женским телом возросли в геометрической прогрессии, взлетев чуть ли не выше сводчатого потолка. Из-за таинственной двери исходили настолько мощные волны ответного ЖЕНСКОГО возбуждения, что он едва не взвыл, прожигая дверь лихорадочно блестевшими глазами. Сильнейшие эманации невидимой женской сексуальности увесистой дубиной лупили в висок и пах Мартина.

Юноша прочистил горло и упёрся ладонями в холодную поверхность двери. Та легко поддалась напору и приоткрылась внутрь... комнаты. Мартин на ватных ногах переступил порог, и... застыл, уронив нижнюю челюсть на грудь.

Тому, что дверь за его спиной так же бесшумно сама собой захлопнулась, Скотт не придал никакого значения, полностью завороженный открывшимся пред его глазами зрелищем.

_____________________________________________________

Мне очень, очень тяжело далось это решение. Решение, на какое при других обстоятельствах я бы ни за что не пошёл. Совещание длилось считанные минуты. Моё слово оказалось самым весомым, сломив всяческие разногласия и сопротивление оппонентов. Мартин Скотт был оставлен на произвол судьбы. Никто из нашего отряда не пойдёт к нему на выручку. Да и где его искать? Куда угораздило запропаститься несносному юнцу? Просто испариться он не мог, значит, получается, что Мартин потерялся в одном из закоулков огромного замка. Но опять-таки, где именно и каким образом? Ральф рвал на голове от досады волосы, кляня и всячески себя обзывая. Немец полагал, что во всём виноват он. Ведь видел же, что Мартин отстал и какое-то время топал за его спиной... Но в какой из моментов юноша исчез, Шнитке ума приложить не мог. Что произошло? Мартин сам куда-то свернул или кто затянул насильно? Вопросы... Сплошные бесконечные вопросы.