Текст книги "То, что мы оставили позади (ЛП)"

Автор книги: Люси Скор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 34 страниц)

Слоан: Хорошо, что мы поумнели и больше не повторим ту же ошибку. Нашим половым органам нужно время, чтобы исцелиться.

Я: Рад, что мы избавились от этого. Последние четыре секунды я даже не представлял тебя голой.

Слоан: Пауза, пожалуйста. Мне нужно провести сегодняшнее собрание персонала, не думая о твоём «дружке».

Она будет думать обо мне весь день, решил я с мужским удовлетворением, убирая телефон в карман. Вот и хорошо. Хотя я о ней, конечно, думать не буду.

***

– Что случилось? – потребовала Петула в ту же секунду, как только я вышел из лифта.

– С чем?

– У вас весёлый вид. Сместили ещё одного сенатора?

– Я хорошо провёл выходные, – сказал я со всем достоинством, на какое был способен.

Петула перечислила утренние встречи, бросая на меня подозрительные взгляды.

– Что у тебя с лицом? – спросила Лина, выходя из кухни. Я понял, что на этот раз я не первым пришёл в офис. На самом деле, половина сотрудников уже была здесь, готовясь к предстоящему дню. Должно быть, я проспал дольше, чем рассчитывал, благодаря Той, О Ком Не Следует Думать.

– Спасибо, Петула. Дальше я сам разберусь, – сказал я, отпуская её.

– Если у него начнётся лихорадка, я хочу знать, – сказала Петула Лине. – У меня наготове бригада медиков.

– С моим лицом всё в порядке, – заверила я свою новую сотрудницу.

– Уголки рта противятся обычной хмурой гримасе. Ты почти улыбаешься, – заметила она.

За её спиной появился Нолан с чашкой кофе и стопкой папок.

– Ого. Кто-то потрахался, – объявил он, бросив взгляд на моё лицо.

– Не заставляй меня отправлять тебя на шестинедельный тренинг по борьбе с сексуальными домогательствами, – предупредил я, телеграфируя о страшных последствиях, которые ждут его, если он осмелится упомянуть имя Слоан в присутствии Лины.

– Он даже не угрожал уволить тебя, – театрально прошептала Лина. – Это официально. Люсьен Роллинс был похищен инопланетянами.

– Инопланетянами, которые занимались с ним сексом. Начинаем протокол D, народ, – объявил Нолан. Сотрудники, стоявшие поблизости, улыбнулись ему.

(буква D тут неслучайна, ибо именно с буквы D начинается слово dick/член, – прим. пер)

– Вы оба уволены, – решил я.

– Возможно, ты захочешь повременить с этим, пока я не сообщу тебе о проблеме, которую мы обсуждали в субботу вечером, – сказал Нолан, кивая в сторону своего кабинета.

– Это касается и тебя, – сказал я Лине.

Мы втроём вошли в кабинет Нолана. Он закрыл дверь и свалил папки на свой стол. Лина села и закинула ногу на ногу. Я остался стоять.

– В эти выходные я снял Трэверса с проверки Ругулио и отправил его разнюхивать о семье Феликса Метцера.

– И что? – подтолкнул я.

– Он смог подтвердить, что именно Тэйт Дилтон был тем, кто появился на семейном барбекю Метцеров. Трое членов семьи опознали его после того, как Трэверс показал им пару фотографий нашего усатого покойного придурка.

Лина уже вскочила на ноги.

– Тэйт Дилтон. Сукин сын, который пытался убить моего жениха?

– Он самый, – сказал Нолан.

– Судя по всему, он был связан с человеком, которому Энтони Хьюго поручил составить список сотрудников правоохранительных органов и информаторов, – объяснил я.

– Это он внёс имя Нэша в этот список? – спросила Лина. Её ярость была сдерживаемой, ледяной вспышкой.

– Похоже на то, – сказал Нолан.

– Но зачем, чёрт возьми, ему понадобилось вносить имя Нэша в список, а потом пытаться его убить? – спросила она. – Почему бы просто не нажать на курок и не забыть о списке?

Нолан взглянул на меня.

– Насколько мы можем судить, Дилтон был тупицей.

– Что ж, это соответствует действительности, – сказала Лина.

– Он хотел убрать Нэша с дороги, но не настолько хотел, чтобы нажать на курок по своей инициативе, пока Дункан не предложил ему наличные. Он мог играть за обе стороны, выполняя небольшую работу для Энтони там и кое-что для Дункана сям. Преступники-отморозки не отличаются лояльностью, – объяснил Нолан.

– Похоже, всё связывается в одну цепочку, – сказал я. – Дилтон внёс имя Нэша в список. Дилтон дважды нажал на курок. И Дилтон в итоге помер.

Глаза Лины сузились.

– Я бы хотела, чтобы этот засранец был жив, тогда я могла бы ударить его коленом по яйцам и устроить восковую депиляцию усов.

– Мы с боссом тоже этого хотим, – согласился Нолан.

– Я расскажу Нэшу, – объявила Лина. – Несмотря на соглашение о неразглашении, он имеет право знать.

– Я предполагал, что ты расскажешь, – это работало в мою пользу, поскольку тогда именно ей, а не мне, придётся выслушивать его нытьё о гражданских лицах, сующих свой нос в расследования правоохранительных органов.

Она вздохнула.

– Спасибо, что ввели меня в курс дела.

– Добро пожаловать в команду, – сказал Нолан.

– Кстати, о работе, – сказала Лина. – «Кредитная корпорация Моргенштерна» только что сообщила, что на них вот-вот подадут в суд за сомнительную практику взыскания долгов. Кстати, адвокат шлёт свою благодарность. Она думает, что это может вылиться в коллективный иск.

– Хорошо, – сказал я, проверяя сообщения на телефоне.

– Знаешь, мир, конечно, тесен, – размышляла она. – Слоан встречалась с парнем из этого «Моргенштерна», который пытался надуть её, инсценировав собственную смерть.

– Ха. Да ладно, – протянул Нолан, многозначительно глядя на меня.

– Мы здесь закончили? – спросил я.

– Мне нужно позвонить ворчливому шефу полиции, – сказала Лина. Ещё не выйдя в коридор, она уже доставала телефон из кармана своего блейзера.

– Не хочу быть тем самым парнем, но теперь, когда мы знаем, кто внёс имя Нэша в этот список, планируем ли мы по-прежнему помогать ФБР в их расследовании против Хьюго? – спросил Нолан.

Я засунул руки в карманы.

– Не Дункан же натравил людей на Холли. Энтони принял это близко к сердцу.

– Я поставлю «уничтожить ублюдка» на первое место в нашем списке дел, – дружелюбно сказал Нолан.

– Что ты готовишь для своей жены на День святого Валентина? – неожиданно спросил я.

Лицо Нолана просияло.

– В последнее время Калли много работала, поэтому я пригласил пару массажистов, которые придут к нам на дом, чтобы сделать парный массаж перед камином. Потом я закажу её любимую пиццу, и мы будем валяться на диване, смотреть романтические комедии и пить коктейли «олд фешен», пока не начнётся шаловливая часть праздника.

– Мужчинам не следует употреблять такие слова, как «шаловливая».

– А что насчёт тебя? Большие планы на большой день?

– Почему я вообще с тобой разговариваю?

Нолан ухмыльнулся.

– Потому что ты втайне любишь меня и считаешь меня восхитительным. Итак, ты и Слоан?

Я ненавидел себя за то, что так сильно хотел, чтобы кто-нибудь произнёс её имя при мне.

– А что Слоан?

– Ты вошёл с таким видом, будто твоя лошадь выиграла Тройную корону. А теперь ты стоишь в моём кабинете и добровольно ведёшь светскую беседу. Кто-то проник под этот колючий фасад. Ставлю на Блондинку.

(Тройная корона – это выигрыш трёх самых престижных конных скачек Америки, – прим.)

– Как всегда, я сожалею о нашем разговоре, – сказал я, направляясь к двери.

– Ладно. Но если тебе понадобится совет по отношениям, ты знаешь, где меня найти, – крикнул он мне вслед.

Выходя, я показал ему средний палец.

Нэш: Лина сообщает, что глава империи зла разгуливает по офису с таким видом, будто он только что перепихнулся.

Нокс: Надеюсь, эта не украла твои часы и халат.

Люсьен: Управление империей зла требует значительной сосредоточенности. У меня нет времени на ваши девичьи сплетни. Особенно теперь, когда я вынужден уволить Лину.

Нокс: Он определённо перепихнулся.

Нэш: Дай мне знать, если понадобится подать заявление об ограблении.

Нокс: Подожди секунду. Разве ты не был в Нокемауте в эти выходные? Ниси сказала, что ты звонил и заказывал пиццу в воскресенье.

Нэш: Только не говори мне, что ты в конце концов поддался над подкаты миссис Твиди.

Люсьен: Что мы с миссис Твиди делаем или не делаем – это не ваше дело.

Нэш: Я умоляю тебя. Пожалуйста, не доводи бедную, ничего не подозревающую женщину Нокемаута до того, что она начнёт преследовать тебя. У меня не хватит сотрудников, чтобы справиться с этим.

***

Слоан: Три посетителя библиотеки сказали мне, что я сияю. Мне пришлось начать рассказывать людям, что я нашла новый тональник, чтобы они не заподозрили оргазмическое сияние. Как прошёл твой день? Уже разрушил экономику какой-нибудь небольшой страны?

Я: Петула держит наготове бригаду медиков, потому что я улыбнулся. Лина хочет знать, почему я недостаточно хмурюсь. А Нолан думает, что я втайне люблю его. Я всё ненавижу.

Слоан: С другой стороны, у твоего члена будет время исцелиться, так как в ближайшее время ты не станешь засовывать его в меня.

Я: Просто чтобы уточнить для официальных документов, которые готовит мой адвокат, мы больше не будем заниматься сексом, верно?

Слоан: Полагаю, именно это обсуждалось где-то между оргазмами и твоим храпом, когда мы вздремнули на моём диване.

Я: Это была кома, а не сон. Итак, между нами всё кончено. Больше никогда не будем это упоминать. Ты отправляешься искать Мистера Совершенство, чтобы создать свою гигантскую, неуправляемую семью, а я могу продолжать своё капиталистическое мародёрство.

Слоан: Да. Повеселись там с мародёрством.

Я: Повеселись там с поисками мужа, который не разочарует тебя в постели.

Слоан: С моей стороны потребуются долгие часы тщательных, обнажённых исследований.

Я: Ты уверена, что твоя выносливость готова к такой задаче? Возможно, тебе стоит подумать о программе тренировок для улучшения состояния сердечно-сосудистой системы.

Слоан: Ты предлагаешь мне секс-тренировки?

Я: Ты рассматриваешь это предложение?

Слоан: А как же официальные документы, которые готовит твой адвокат? Мне бы не хотелось, чтобы ты спустил эти деньги на ветер, потому что снова занялся со мной сексом.

Я: Я могу отложить контракт. Что ты делаешь в пятницу?

Слоан: «В пятницу» в смысле «в День Святого Валентина»?

Я: «В пятницу» в смысле «в пятницу».

Слоан: Я приглашаю автора эротических книг на сексуальное библиотечное мероприятие только для взрослых.

Я: А после?

Слоан: Видимо, после я буду тренироваться на твоём очень большом пенисе.

Я: Ради науки.

***

Эмри: Саша согласилась на симфонический оркестр.

Я: Поздравляю. Ты на шаг приблизился к тому, чтобы покончить со своей холостяцкой жизнью.

Эмри: Я не знаю, как вести себя на свиданиях в нынешние времена. Что мне принести ей: цветы или вино? Бутоньерки до сих пор уместны? Если она напишет мне, должен ли я ответить эмодзи или гифкой? Сколько волос на теле допустимо у мужчин в наши дни?

***

Консультанты по имиджу на экране, висевшем на стене над конференц-столом, раздражали меня своей неспособностью договориться о том, как лучше всего начать рекламировать Шейлу Чандру в национальных СМИ. Я уже собирался сказать им об этом, когда Петула подала мне знак от двери.

Я жестом попросил Нолана перехватить инициативу.

– Послушайте, ребята. Мы не пытаемся превратить её в совершенно другого человека и оттолкнуть её от той базы сторонников, которая у неё уже есть, – начал он более вежливо, чем это сделал бы я.

– Грейс из службы безопасности нужно увидеться с вами лично, – объяснила Петула, когда я присоединился к ней в коридоре.

Это никогда не сулило ничего хорошего. За исключением того случая, когда Грейс сказала мне, что беременна двойней. Один взгляд на лицо мою начальницу охраны, когда я вошёл в свой кабинет, и я понял, что это не имеет ничего общего с декретным отпуском.

Грейс носила чёрный костюм, армейские ботинки и хмурое выражение на очаровательном лице. Её чёрные волосы были собраны в обычный гладкий пучок, который являлся частью её униформы до того, как я переманил её из Секретной службы.

– У нас проблема, – объявила она без предисловий.

Петула закрыла дверь и оставила нас одних.

– В чём дело?

– Во время нашей еженедельной проверки мы обнаружили устройство слежения в вашем автомобиле.

– В каком именно? – спросил я, понимая, что Слоан закатила бы глаза от такого вопроса в духе богачей.

– Эскалейд. Я приказала команде также проверить ваши личные автомобили, но все они чисты.

Меня охватило облегчение. В Нокемаут я ездил на Рендж Ровере. Я мог бы привести Хьюго прямиком к Слоан.

– Ты сняла его? – коротко спросил я.

Губы Грейс изогнулись.

– Пока нет. Я подумала, что вы, возможно, захотите воспользоваться возможностью и поиграть с Хьюго и его людьми, сэр. Пока мы разговариваем, моя команда проверяет все служебные автомобили в гараже. Как только мы будем удовлетворены, мы проверим ваш дом и офисы на наличие «жучков».

– Хорошо. Усиль охрану здесь, в офисе, пока я не придумаю, как использовать это против Хьюго.

Глава 26. Десятичное правосудие Дьюи

Слоан

Крохотный стон вырвался у меня, когда я подкатила тележку к отделу рекомендаций и наугад взяла с полки книгу. У меня болело всё тело. Это отвлекало меня от моего понедельника. И под «этим» я подразумевала Люсьена Роллинса. Моего заклятого врага. Мужчину, который затрахал меня до беспамятства, пообещал никогда не звонить, а потом назначил свидание на День Святого Валентина.

Я вложила долларовую купюру под обложку и поставила книгу обратно на полку.

Это официально. Я, чёрт возьми, сошла с ума. Вот почему я забросила свой обычный список дел, чтобы помочь Джамалу подготовиться к ежемесячной Детской Феерии Охоты за Сокровищами. Мне пришлось оторваться от телефона, чтобы не проверять, не прислал ли мне смс человек, которого я ненавидела.

– Вот и ты! – Наоми появилась среди стеллажей с чашками кофе в каждой руке.

Я невольно хлопнула себя ладонью по груди.

– Пресвятой сыр и крекеры, женщина. Не подкрадывайся ко мне так незаметно.

– Извини. Я бы позвала тебя, но Шикающие Близняшки уже дважды шикнули на меня этим утром.

Шикающие Близняшки были пожилыми, овдовевшими сплетницами, которые каждое утро понедельника проводили на первом этаже библиотеки, разгадывая кроссворды и следя за поведением всех посетителей и персонала.

Я вздрогнула.

– На прошлой неделе они наехали на меня за то, что я слишком громко переворачивала страницы.

– Тогда хорошо, что мы встречаемся в одном из конференц-залов наверху, потому что адвокат уже здесь.

– Она пришла рано, – сказала я, отметив время на своих часах.

– Знаю. Она мне уже нравится, – отозвалась Наоми, делая глоток кофе.

– Обе порции твои? – спросила я.

– Ну, изначально нет, но мне потребовался целый стакан капучино, чтобы найти тебя, так что, к сожалению, теперь тебе придётся добывать себе кофе самостоятельно.

***

Фрэн Верин была высокой, широкоплечей женщиной лет шестидесяти с небольшим. У неё были коротко стриженые светлые волосы, чёрные брюки, неоново-зелёные туфли на каблуках и бледно-розовый кожаный блейзер, украшенный ландышами. Мне она тоже уже нравилась.

– Спасибо, что преодолели пробку, чтобы приехать к нам, – сказала я, протягивая ей руку.

– Приятно время от времени выбираться за город и устраивать «Смертельные Гонки» по северной Вирджинии, – сказала она. – Ну что, начнём?

Десять минут спустя мы с Наоми обменялись потрясёнными взглядами. Фрэн не была обычным адвокатом. Она была из тех, кому можно позвонить, когда просыпаешься рядом с мёртвым телом. Люсьен доставил нам самую лучшую из лучших. Самую дорогую из дорогих.

– Итак, вы хотите сказать, что мы должны быть морально готовы к очень дорогостоящей и очень долгой борьбе, – повторила я.

– Как я уже говорила, когда человек попадает в тюрьму, всё становится невероятно сложно. У суда мало стимулов возобновлять дело, в которое он уже вложил деньги и выиграл. Но у нас есть варианты.

У меня голова шла кругом.

– Ладно. Позвольте подвести итог, – сказала я, просматривая свои заметки. – Апелляция означает передачу дела на апелляционный уровень и повторное рассмотрение всего дела. Губернатор ходатайствует о смягчении приговора и может сократить срок наказания Мэри Луизы, возможно, до уже отбытого срока. Но судебная система Вирджинии настолько уверена в себе, что это скользкий путь. Что также означает, что полное помилование – также от губернатора – является ещё более сложной задачей. Что ещё хуже, в 1995 году штат отменил условно-досрочное освобождение по усмотрению тюремных властей, что означает, что все заключённые должны отсидеть не менее восьмидесяти пяти процентов своего срока.

– Это не звучит… обнадёживающе, – сказала Наоми.

– Процесс может занять годы, – объяснила Фрэн.

Годы стоили дорого. Годы означали, что Мэри Луиза не сможет увидеть выпуск Аллена с юрфака.

– Не обижайтесь, Фрэн, но до встречи с вами я была настроена гораздо оптимистичнее, – призналась я.

Улыбка Фрэн была молниеносной.

– Моя работа заключается в том, чтобы донести до вас всю обречённость и уныние, убедиться, что вы понимаете наихудшие сценарии, что в данном случае означает вложение огромного количества времени, денег и энергии. Но…

Я оживилась.

– Я думаю, у нас есть все шансы выиграть это дело, – продолжила она.

– Вы подобны американским горкам, Фрэн, – сказала я ей.

– Я часто это слышу. Вот что у нас есть на данный момент. Приговор совершенно несоразмерен аналогичным обвинениям в штате, что является достаточной причиной для апелляции. Учитывая тот факт, что она прошла через нескольких государственных защитников, мы также можем утверждать, что интересы мисс Апшоу не были должным образом представлены.

– Это звучит разумно, – сказала Наоми.

– У нас также есть вы, – добавила Фрэн, глядя на меня.

Я указала на себя пальцем.

– Я?

– Нам нужен интерес к этому делу, к Мэри Луизе. Чем больше внимания мы сможем привлечь к этому, тем лучше. Вы слышали о том, что обвинительные приговоры отменялись благодаря тру-крайм-подкастам и их бешеным подписчикам?

(Тру-крайм, от англ true crime – это жанр подкастов и литературы, который рассказывает о реально совершённых преступлениях, разбирает действия и жизни людей, связанных с преступлением и пострадавших от него, – прим.)

– Конечно, но у меня нет подкаста.

– Нет, но у вас есть лицо и история. Мы собрались здесь сегодня, потому что ваш отец скончался, и вы хотели продолжить его дело – защищать слабых. Вы, ваш отец, его связь с Мэри Луизой через её сына – это история, а истории заставляют людей переживать о ком-либо.

– Я понимаю это. Поверьте мне, понимаю, – сказала я, махнув рукой в сторону окна, чтобы показать на стеллажи с книгами. – Но как я могу помочь вам с этим?

– Вы – лицо, – ответила Фрэн. – Мы хотим, чтобы люди знали, кто такая Мэри Луиза, почему мы работаем над её освобождением, чем они могут помочь. И вы – та, кто расскажет им об этом.

– Почему вы не можете быть той, кто расскажет им? – неуверенно спросила я.

– Потому что никто не любит юристов. Вы библиотекарь из маленького городка, которая верит в общественную справедливость. Вы умная, симпатичная и не представляете угрозы.

Наоми поперхнулась вторым капучино.

– Она немного пугающая.

– Это тоже подойдёт, – сказала Фрэн.

– Ладно. Так что же я должна делать? – спросила я.

Фрэн переплела пальцы.

– Начнём с малого. Я организую для вас интервью в местных СМИ. Могу познакомить с некоторыми специалистами по связям с общественностью, которые подскажут вам несколько тем для обсуждения. Как только эта статья выйдет в свет, и к нам проявится интерес, я поговорю с судьёй, выносившим приговор, о проведении закрытого просмотра.

– Что такое закрытый просмотр? – спросила Наоми.

– По сути, я попрошу о личной встрече с судьёй и окружным прокурором в закрытом режиме. Мы можем попросить судью Аткинса пересмотреть приговор.

Я выпрямилась на стуле.

– Подождите, судья может просто принять решение о смягчении приговора?

– Это возможно. Я ещё не копала под него, – предупредила Фрэн. – Но это более давний приговор. Возможно, судья со временем немного смягчился, или он может оценить пиар-поддержку, которую даёт реформа уголовного правосудия.

Мы с Наоми обменялись ещё одним торжествующим взглядом.

– Я дам самое лучшее интервью за всю историю интервью, – пообещала я.

Фрэн покачала головой.

– Вы им понравитесь.

– Как это работает с финансовой точки зрения? – спросила неизменно практичная Наоми.

– Моя фирма берётся за ограниченное количество бесплатных дел в год, – сказала Фрэн, окинув взглядом нас обеих. – Если это дело потребует значительных временных затрат, мы можем попросить вас оплатить разумные судебные издержки.

– Или мы уладим всё дело за один визит к судье, – подметила я. – Итак, как мы будем действовать дальше? Нам нужно что-то подписать, чтобы оформить всё официально?

– Так получилось, что у меня с собой предварительное соглашение, – сказала Фрэн, открывая свой элегантный портфель. – Как только оно будет подписано, я нанесу визит своему новому клиенту.

***

Я: Не то чтобы тебя это волновало, но адвокат нанят! И она берётся за это дело на общественных началах! Она направляется на встречу с Мэри Луизой!

Люсьен: Поздравляю, злоупотребитель восклицательными знаками. Добро пожаловать в кошмар судебной системы.

Я: Тебе кто-нибудь говорил, что тебе очень нужно снизить уровень чрезмерного позитива? Нет? Странно.

Люсьен: Тебе кто-нибудь говорил, что ты раздражаешь? Что, я уже одиннадцатый человек за сегодня? Неудивительно.

Глава 27. Особая доставка электросексолитов

Слоан

День Святого Валентина ввалился в Нокемаут с десятью сантиметрами снега и холодным ветром, о котором лучше не упоминать. Мы с сотрудниками библиотеки украсили стеллажи разнообразными декорациями ко Дню Святого Валентина – начиная от розовых и красных сердечек ручной работы с написанными от руки пожеланиями в детском отделе и заканчивая книжными витринами с любовными романами и резнёй в честь Дня Святого Валентина на втором этаже, дополненной контуром трупа на полу. Мы постарались на славу для наших клиентов, как романтичных, так и ворчливых.

Всё было хорошо, чёрт возьми. Мы все были готовы к вечернему мероприятию. Моё интервью о Мэри Луизе было опубликовано в местной газете и вызвало положительную реакцию, что немедленно привело ко второму интервью в более крупной и влиятельной газете «Арлингтон Газетт». И у меня было секс-свидание с Люсьеном Мать Его Роллинсом.

– Ещё… один… дюйм, – простонала я, вытягиваясь настолько, насколько позволяли мои мышцы.

– Спускай сюда свою задницу, Слоани Балони, – приказал знакомый авторитетный голос.

Я прекратила то, чем занималась, и свирепо посмотрела на шефа полиции Нэша Моргана.

– Не заставляй меня шикать на тебя. Ты на моей территории, приятель, – парировала я с верхней ступеньки лестницы.

– Твоя территория вот-вот будет заляпана кровью, когда ты грохнешься и разобьёшь своё симпатичное личико, – предупредил он.

Я спустилась по лестнице и налепила на грудь этого мужчины фиолетовое блестящее сердечко.

– Раз ты такой мужественный, закончи развешивать гирлянду с сердечками.

Нэш взобрался на стремянку в манере, соответствующей инструкции по технике безопасности, и быстро расправился с гирляндой. Мне не было стыдно присоединиться к остальным посетительницам, восхищавшимся его великолепной задницей.

– Ты пришёл сюда только для того, чтобы затмить мои навыки в развешивании декораций? – спросила я, когда он спустился вниз.

– Возможно, у меня есть скрытый мотив, – сказал Нэш, оглядывая складные стулья, которые мы расставили перед подиумом. – Что здесь происходит?

– Сегодня вечером к нам придёт приглашённый автор. Сесилия Блэтч. Она пишет тёмные и пошлые паранормальные романы. Книжный клуб одержим ею с тех пор, как мы прочли её серию. Она придёт к нам на книговинную сессию.

– Книговинную?

Я ухмыльнулась.

– Это как автограф-сессия, только с вином.

– Мило. Но разве у тебя нет свидания на день Святого Валентина?

– У меня? Почему? Что ты слышал? – он знал о Люсьене? Люсьен ему рассказал? Конечно, нет. Люсьен никогда никому ничего не рассказывал.

Взгляд Нэша сделался пронизывающим.

– Вот это странная реакция на мой вопрос о том, как проходит твоя личная жизнь. Учитывая все эти свидания, на которые ты ходишь, я подумал, что сегодня у тебя будет жаркое свидание.

А, эти свидания. Не то секретное, которое сводилось к тому, что Люсьен Роллинс вторгался в мои чертоги. Супер. Теперь я думала о пенисе Люсьена. Это не хорошо. Я слишком долго не отвечала Нэшу? Он как-то странно смотрел на меня. Я вела себя странно? Пенис Люсьена заставлял меня вести себя странно? Все женщины, которые когда-либо спали с Люсьеном, вели себя так же?

Я представила себе легион загипнотизированных пенисом женщин, которые как стадо зомби бродили за Люсьеном, пока он занимался своими делами.

– Ах. Да. Ну. У меня уже давно было запланировано это мероприятие, и я не хотела его пропускать, так что никакого свидания нет, – сказала я так, словно меня душили.

Нэш посмотрел на меня сверху вниз.

– Ты в порядке? Ты краснеешь.

– Здесь, эээ, жарко, – чтобы подчеркнуть своё утверждение, я сняла кардиган и случайно уронила его на Эзру Эбботта, четырёхлетнего ловеласа с розовенькими щёчками.

– Шмотрите! Я шупергерой, – объявил Эзра, очаровательно шепелявя через то место, где когда-то были его передние зубы. Он умчался, а мой кардиган развевался у него за спиной, как плащ.

– Я верну его попозже, – сказала я, наблюдая, как Эзра исчезает в крепости из подушек. – Давай вернёмся к разговору о тебе. Какие у тебя планы на вечер?

– Это одна из причин, почему я здесь, – сказал Нэш с застенчивым видом. – Я приготовил подарок для Лины и хотел сначала показать его кому-нибудь. Это наш первый день Святого Валентина, а ты знаешь Ангелину.

– Она не из тех девушек, которые любят конфеты и цветы, – сказала я.

Он ухмыльнулся.

– Именно так.

Если у мужчины и могли быть мультяшные сердечки в глазах, то Нэш Морган выглядел так, словно его поразил сам Купидон.

– Для меня большая честь, что ты обратился ко мне, – сказала я.

На красивом лице Нэша снова появилось странное смущённое выражение.

Я упёрла руки в бока.

– Что?

Он поморщился.

– Я пытался пойти к Стефу, но Нокс добрался до него первым. Без обид.

– Я не обижаюсь. Я бы тоже предпочла Стефа. Так что ты нашёл для Лины?

Нэш оглянулся через плечо. Я сделала то же самое. В Нокемауте сплетни распространяются быстро. Если нас подслушают посторонние, Лина узнает о своём подарке ещё до того, как Нэш покинет библиотеку.

Он выудил из кармана телефон и открыл фотографии.

– Вот это.

Я взяла у него телефон и увеличила изображение пары очень сексуальных ковбойских сапог.

– Обувь. Отличная работа, шеф. Тебе определённо сегодня перепадёт.

Нэш вздохнул с облегчением.

– Слава богу.

– Итак, что ещё я могу для тебя сделать?

– Я хотел бы забронировать один из конференц-залов для проведения нескольких тренингов в ближайшие пару недель.

– Само собой. Что за тренинги? – спросила я.

– Информирование сотрудников служб экстренного реагирования об аутизме. Мы начнём с моих копов, затем перейдём к пожарным, медицинским и социальным работникам. Я подумал, что в библиотеке будет более дружелюбная обстановка, чем в полицейском участке.

Нэш с осени работал над этой инициативой, не покладая рук. Весь город собрался на его благотворительный вечер барбекю, который собрал достаточно средств, чтобы оснастить каждую машину службы экстренного реагирования наушниками с шумоподавлением и утяжелёнными предметами одежды.

(Ощущение давления, например, от крепкого объятия, может помочь людям с аутизмом успокоиться, поэтому если на человека накинуть утяжелённое одеяло или курточку, это также поможет, – прим. пер)

– Ты молодец, шеф. Я горжусь тобой.

Нэш выглядел довольным и смущённым.

– Спасибо, Слоани.

– Слоан, извини, что прерываю. Но я кое-что нашёл в корзине для возврата книг, – сказал Джамал, присоединяясь к нам.

(В американских библиотеках возврат книг осуществляется не в руки библиотекарю, а в специально отведённые корзины, выглядящие как большие контейнеры с относительно узкими прорезями; то есть, туда можно вложить книгу любой толщины, но при этом нельзя просунуть руку и украсть сданные книги; такие корзины часто стоят снаружи библиотеки, и книги можно сдать даже в нерабочие часы, – прим. пер)

Я застонала.

– Только не говори мне, что это ещё одна белка.

– Нет, не в этот раз, слава Богу. Мой обед остался нетронутым. Там было вот это, – он протянул мне простой белый конверт. – Вероятно, кто-то из пожилых людей принял это за почтовый ящик.

На обороте аккуратными печатными буквами было написано моё имя. Мы встречали много интересного в корзинах для возврата книг. Школьные учебники с вложенными в них домашними заданиями, перчатки, ретейнер, помятая буханка хлеба, которой предполагалось накормить уток в парке, пока малыш Бу Уолкерсон не решил, что прорезь для возврата книг выглядит более голодной.

(Ретейнер – это ортодонтическая шина, которая нужна, чтобы фиксировать зубы в правильном положении после завершения ортодонтического лечения, – прим. пер)

– Спасибо, Джамал, – сказала я, вскрывая конверт большим пальцем. – Эй, ты не мог бы сообщить Белинде и её друзьям, что Сесилии не будет здесь ещё несколько часов? Им не нужно бронировать места, – я кивнула в сторону группы энергичных пожилых читательниц, которые заняли все места в первых двух рядах, разложив на сиденьях всё, что смогли найти в своих огромных сумках.

– Конечно, – сказал он и убежал.

Я развернула бумагу и нахмурилась.

– Любовное письмо? – поддразнил Нэш, заглядывая мне через плечо. Мы оба одновременно напряглись. – Что за чертовщина? – он выхватил письмо у меня из рук.

Я потянулась за ним.

– Извините, шеф Цепкие Ручонки. Это моё.

Исчез добродушный, влюблённый мужчина, озабоченный тем, как произвести впечатление на свою женщину с помощью обуви. На его место пришёл полицейский с каменным лицом, который определённо отнёсся к этому слишком серьёзно.

– Тебе кто-то угрожает? – спросил Нэш, перечитывая записку. Она была написана тем же почерком, что и моё имя на конверте.

«Прекрати сейчас же, пока кто-нибудь не пострадал».

– Я уверена, что здесь нет ничего страшного, – настаивала я. – Кто-то, наверное, расстроился из-за штрафов за просроченные книги.

– У тебя в последнее время были разногласия с кем-нибудь? Кроме Люсьена, – спросил Нэш.

Люсьен. Что, если записка от одной из его бывших любовниц?

– Ха. Очень смешно. Ничего необычного. Я уверена, что тут ничего особенного, – настаивала я.

Нэш держал записку так, чтобы я не могла дотянуться.

– Тем не менее, за последние несколько месяцев многие из моих людей попали в беду. Я не собираюсь рисковать. И тебе я тоже не позволю.

– Нэш, это записка. Причём не очень угрожающая. Что ты собираешься делать? Снимешь отпечатки пальцев, а затем проведёшь анализ почерка?

У полиции Нокемаута не было бюджета большого города.

– Я, по крайней мере, собираюсь следовать протоколу, – упрямо сказал он. – Когда корзина приёма книг опустошалась в последний раз?