Текст книги "То, что мы прячем от света (ЛП)"

Автор книги: Люси Скор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 29 страниц)

– О, я ни за что не пропущу любование одомашненным Ноксом, – сообщила я ему.

– Одомашненным? – он издал хрюкающий смешок.

– Просто подкалываю. Тебе идёт.

– Что идёт? – он опёрся предплечьями на перила крыльца.

Горлышком своей бутылки я указала на входную дверь.

– Эти две дамы нуждались в тебе. Ты взял на себя эту роль, и теперь вы трое так ослепительно счастливы, что мы все не можем смотреть на вас в упор как на солнце.

– Думаешь, они счастливы? – спросил Нокс.

Из дома донёсся очередной взрыв смеха. Собаки бегали по двору, уткнувшись носами в землю в поисках очередного приключения.

– Уверена, – ответила я.

Он прочистил горло.

– Я хочу кое о чём тебя попросить, но не хочу, чтобы ты поднимала из-за этого бл*дскую шумиху.

– Заинтриговал.

– Я хочу, чтобы ты была моим шафером или типа того.

Я моргнула.

– Я? – не считая свадьбы моей тети Ширли с тетей Джени (где я блистала в роли восьмилетней радужной феи блёсток), я никогда не участвовала в организации свадьбы. Я не была близка с кем-то настолько, чтобы меня пригласили не просто гостем.

– Наоми попросит Слоан, Стефа, Фи и Уэй. А у меня Нэш, Люс и Джер. Ну, или будут, когда я им скажу. И ты.

Нэш. Одно лишь упоминание имени его брата погружало меня ещё глубже в стервозность. Но стервозность заглушило яркое свечение в моей груди.

– Ты хочешь, чтобы я надела смокинг?

– Мне плевать, приходи хоть в трениках, залитых пивом. Хотя я уверен, что у Маргаритки будут какие-то варианты. Просто приди, – он сделал глоток пива. – И не дай мне всё похерить.

Я широко улыбнулась.

– Сочту за честь быть… подружкой жениха?

– Стеф вон дружок невесты, и нормально.

Мы оба усмехнулись в сумерках, уже начинавших опускаться на двор.

– Спасибо, что попросил, – сказала я наконец. – Хотя ты скорее приказал.

– Если говорить людям, чего хочешь, а не просить, то с большей вероятностью получишь желаемое, – ответил он.

– Нокс, одомашненный философ.

– Заткнись, а то напялю на тебя мандариновую тафту.

– Я поражена, что ты вообще знаешь такие слова.

– До свадьбы три недели. Я ещё и не такие слова узнал.

– Три недели?

Его улыбка была ленивой.

– Такое чувство, будто я всю свою жизнь ждал встречи с Маргариткой и Уэй. Я бы прям сегодня расписался в ЗАГСе, если бы получилось их уломать.

– Ну, если меня к тому времени уже не будет в городе, то я вернусь, – пообещала я.

Он кивнул.

– Предупреждаю заранее. Обниматься будем пи**ец как много.

Я поморщилась.

– Ой всё, я передумала.

Физическое выражение привязанности для меня находилось где-то между «висеть на телефоне в ожидании, когда меня соединят» и «сверлением зуба». В моей жизни был период, когда моё тело принадлежало как будто не мне, а медицинскому персоналу. С тех пор я предпочитала избегать любых неожиданных прикосновений, кроме тех, что инициирую я сама. От этого моя реакция на Того, Кого Нельзя Называть становилась ещё более непонятной.

– Уже придумал решение, – сказал Нокс. – Я в программке после твоего имени впишу «не любит обниматься».

Я всё ещё смеялась, когда между деревьями, обрамлявшими дорогу, промелькнул свет фар. Пикап Нэша, синий Ниссан, подъехал и припарковался возле моей машины.

Мой нрав так и заискрил вместе с беспокойством, что он станет напирать насчёт упоминания следователя. Мне совсем не нужно, чтобы он об этом распространялся.

– Я не знала, что он придёт, – сказала я.

Нокс искоса глянул на меня.

– Какие-то претензии к моему брату?

– Вообще-то да. У тебя какие-то претензии по поводу моих претензий?

Его губы изогнулись.

– Неа. Давно пора кому-нибудь, кроме меня самого, позлиться на него. Главное, не позволяй этому испортить свадьбу, иначе это расстроит Наоми. И никто не расстраивает Наоми, кроме меня.

Собаки с энтузиазмом окружили автомобиль.

Мой распалённый взгляд встретился с холодным взглядом Нэша через ветровое стекло. Он не выглядел слишком обрадованным перспективой выйти из машины. Вот и хорошо.

– Думаю, я пойду внутрь. Посмотрю, не нужна ли помощь с чем-нибудь, – решила я.

Нокс всучил мне щипцы, а сам забрал у меня ещё одну бутылку пива.

– Проверь курицу на гриле, если Лу ещё не начал нависать над ней, – сказал он, затем двинулся в сторону своего брата.

«Проверить курицу?» Моё знание о приготовленной птице ограничивалось тем, что оказывалось на моей тарелке в ресторанах. Я вошла в дом и двинулась на шум.

Дом был красивым, в провинциальном и грубовато-мужском стиле, но с уютными нюансами, которые вызывали желание присесть, закинуть на что-нибудь ноги и наслаждаться хаосом.

Семейные фотографии, отображавшие несколько поколений людей, украшали стены, а поцарапанные паркетные полы смягчались красочными ковриками.

Большую часть шума и людей я нашла на кухне. Бабушка Нокса и Нэша, Лиза Джей – предыдущая владелица дома, которая переехала в коттедж дальше по дороге – надзирала за матерью Наоми, Амандой, пока та делала закусочную нарезку.

Лу, отец Наоми (к счастью) уже вышел на террасу и заглядывал в гриль, трогая курицу собственными щипцами.

Наоми и её лучший друг, великолепный и стильный Стефан Ляо, спорили, пока он открывал вино, а она помешивала на плите нечто, что пахло весьма восхитительно.

– Скажи ему, Лина, – потребовала Наоми, будто я была тут с самого начала.

– Кому что сказать? – уточнила я, найдя в холодильник место для оставшихся бутылок пива и двухлитрового баллона газировки для Уэйлей.

– Скажи Стефу, что он должен пригласить Джеремайю на свидание, – сказала она.

Джеремайя был партнёром Нокса в «Виски Клиппере», местном барбершопе/салоне под моей квартирой. Как и в случае со всеми холостыми мужчинами города, он также был очень, очень привлекательным.

– Уитти проворачивает ту самодовольную фишку всех почти-замужних женщин, пытаясь свести по парам всех своих друзей, чтобы они тоже могли быть самодовольными, почти-замужними засранками, – пожаловался Стеф. Он весь был одет в кашемир и рубчатый вельвет и выглядел так, будто сошёл со страниц журнала мужской моды.

– А ты хочешь быть самодовольным, почти-женатым засранцем? – спросила я у него.

– Формально я вообще не живу в этом городе, – он выразительно всплеснул руками, не пролив ни капли вина шираз. – Откуда мне знать, хочу ли я быть засранцем?

– Супер. Ещё три бакса в матерную банку, – громко пожаловалась Уэйлей из столовой.

– Запиши на мой счёт, – проорал в ответ Стеф.

Матерная банка представляла собой трёхлитровую банку из-под солёных огурцов, которая обитала на кухонном столе. Она всегда была переполнена долларовыми купюрами благодаря красочному словарному запасу Нокса. Деньги шли на покупку свежих овощей и фруктов. Единственный способ, которым Наоми удавалось отбить у Уэйлей желание материться – это кормить всю семью салатами до позеленения.

– Я тебя умоляю, – фыркнула Наоми. – В Нокемауте ты проводишь больше времени, чем в своей нью-йоркской квартире или со своими родителями. Я знаю, ты здесь не только потому, что любишь собачий хаос.

Как по сигналу, все четыре собаки забежали на кухню, а затем пронеслись через дверной проём в столовую, как раз когда там появилась Уэйлей. Она отпрыгнула в сторону, что лишь привело их в больший восторг.

– Кыш! – заорала Аманда, открывая дверь на террасу и прогоняя эти взбесившиеся комки шерсти наружу.

Уэйлей прокралась на кухню и стащила ломтик пепперони с доски с нарезкой.

– Стол накрыт, – сказала она.

Наоми сощурилась, взяла брокколи с овощного подноса и сунула в рот своей племянницы.

Уэйлей храбро сопротивлялась, но её решительная тётя победила путём крепкого объятия.

– Почему ты так помешана на зелёных штуках, тетя Наоми? – простонала Уэйлей.

– Я помешана на твоём здоровье и благополучии, – ответила Наоми, ероша её волосы.

– Ты такая странная, – Уэйлей закатила глаза.

– Я странно любящая тебя.

– Давайте лучше продолжим гнобить дядю Стефа за то, что он трусит позвать Джеремайю на свидание, – предложила Уэйлей.

– Отличная идея, – согласилась Наоми.

– Такой мальчик недолго будет оставаться холостым, – предупредила Стефа Лиза Джей, незаметно передав Уэйлей ломтик салями.

– Он очень привлекательный, – согласилась Аманда.

Все повернулись и выжидательно посмотрели на меня.

– Он великолепен, – согласилась я. – Но только в том случае, если тебя интересуют отношения и моногамия.

– А меня они не интересуют, – настаивал Стеф.

– Нокса тоже не интересовали, – заметила я. – Но посмотри на него теперь. Он тошнотворно счастлив.

Наоми закинула руку на мои плечи, и я едва сумела скрыть вздрагивание от неожиданного прикосновения. Помолвочное кольцо на её пальце сверкнуло в потолочном освещении.

– Видишь, Стеф? Ты тоже можешь быть тошнотворно счастлив.

– Думаю, меня просто стошнит.

Я выскользнула из ласкового объятия Наоми и направилась к подносу с мясом.

Уэйлей затолкала украденную салями в рот, пока Наоми не видела. Я буквально слышала в голове голос моей матери.

«Ты ведь по-прежнему не ешь переработанное мясо, да, Лина?»

«Ты правда думаешь, что с твоим диагнозом стоит пить алкоголь?»

Я упрямо отпила пива, подвинулась к Уэйлей и взяла ломтик болонской колбасы.

– Что? Я горячий, я гей, значит, я автоматически должен встречаться с горячим бисексуальным барбером? Геи и бисексуалы должны иметь что-то общее, помимо их ориентации, – фыркнул Стеф.

– Я думала, ты сказал, что он самый привлекательный мужчина на планете, и что его голос напоминает растаявшее мороженое и вызывает у тебя желание содрать с себя одежду и слушать, как он зачитывает свой список покупок? – протянула Наоми.

– И ты ведь ещё говорил, что его предпринимательская жилка в малом бизнесе так интригует, потому что ты устал встречаться с фитнес-моделями? – добавила Аманда.

– И вы ведь оба большие фанаты люксовых брендов, Люка Брайана и экологически дружелюбных источников выработки энергии? – подтолкнула я.

– Я вас всех ненавижу.

– Не надо встречаться с ним, потому что он бисексуал, Стеф. Встречайся с ним, потому что он идеален для тебя, – подытожила Наоми.

Вошли Нокс и Нэш, оба выглядели слегка взбешёнными. Честно говоря, они обычно всегда так выглядели после разговора друг с другом. Нэш также выглядел усталым. И таким привлекательным в джинсах и фланелевой рубашке… ням-ням.

Проклятье. Я забыла, что больше не нахожу его привлекательным.

Я сосредоточилась на том факте, что он изо всех сил постарался унизить меня перед Ноланом, и приняла свою внутреннюю женскую ярость.

В одной руке он держал пиво, на второй примостилась дрожащая Пайпер. На ней был абсурдный свитерок с принтом в виде тыкв. Они оба выглядели так, будто меньше всего желали здесь находиться.

– Добрый вечер, – сказал Нэш всем собравшимся, но взгляд его голубых глаз остановился на мне.

Я сверлила его взглядом. Он сверлил меня в ответ.

В комнате воцарилась новая волна хаоса, когда женщины хлынули к Нэшу, чтобы получше рассмотреть Пайпер. Нокс прошёл это море вброд, поцеловал Наоми в щёку, затем устремился к мясному подносу.

– Привет, красавица, – пропела Наоми, ласково приветствуя собачку. – Мне нравится твой свитер.

– Кто эта сладкая малышка? – проворковала Аманда, ласково гладя Пайпер по голове.

Собаки снаружи почувствовали потенциального нового друга и прижались носами к двери террасы, жалобно скуля.

– Это Пайпер. Нашёл её вчера в сливной трубе за городом. Кто хочет приютить её у себя? – спросил Нэш, всё ещё недовольно глядя в мою сторону.

Я демонстративно проигнорировала его.

– А выглядело всё вовсе не так, – протянул Стеф таким тоном, который намекал «Я знаю кое-что, что вам неизвестно».

Мы с Нэшем оба наградили его сердитыми взглядами.

Стеф расплылся в дьявольской ухмылке.

– Извините, ребят. Надо бросить кого-то другого на растерзание, иначе они так и не отстанут.

– А как всё выглядело? – потребовала Лиза Джей.

– Учитывая компрометирующее положение…

– Почему бы нам не оставить эту историю на потом? – громко сказала Наоми, глянув в сторону Уэйлей.

– Вы чё там делали? – потребовал Нокс, вклинившись в разговор.

– Мне кажется, твоя нехватка сам-знаешь-чего вызывает у тебя галлюцинации, Стеф. Может, всё же стоит пригласить Джеремайю на свидание, – посоветовала я.

– Туше, Ножки. Туше, – отозвался он.

Нэш нас проигнорировал и поставил дрожащую собачку на пол. Она попыталась спрятаться за его ногами, затем заметила меня и выглянула из-за его ботинок.

Я помахала ей, и она сделала робкий шажок в мою сторону. Я присела и похлопала ладошкой по полу перед собой.

Пайпер осторожно вышла из-за ботинок Нэша, а потом отчаянно метнулась ко мне.

Я подняла её на руки и тут же подверглась вылизыванию всего лица.

– Ты пахнешь намного лучше, чем в прошлый раз, – сказала я ей.

– Ооо! Ты ей нравишься, – заметила Наоми.

– Давайте вернёмся к компрометирующему положению, – предложила Аманда.

Стеф наполнил пустой винный бокал, которым Лиза Джей помахала перед ним.

– Итак, вчера ранним утром я ехал обратно в город, и что я увидел на обочине?

Нокс зажал ладонями уши Уэйлей.

– Медведя? – предположила Лиза Джей.

– Лучше. Я увидел шефа полиции Нокемаута, стоящего на коленях в траве, скажем так, в идеальной позиции для толчков, прижимаясь прямо к пышненькой п-о-п-к-е мисс Солавиты.

Нэш выглядел так, будто серьёзно подумывал рвануть к выходу.

– Какого х… хорька? – рявкнул Нокс.

Я вздохнула.

– Серьёзно, Стеф? Ты говоришь про толчки, но слово «попка» произносишь по буквам?

– Толчки – это не матерное слово, – со знанием дела заявила Уэйлей.

– Эй! Зажми ей уши покрепче, – сказала Наоми Ноксу.

Тот подчинился, развернув девочку и стиснув её голову в медвежьей хватке.

– Я не могу дышать! – её крик приглушался грудью Нокса.

– Можешь, раз всё ещё жалуешься, – возразил Нокс.

– Твои тупые мышцы мне нос сломают! – заныла Уэйлей.

Нокс отпустил её и взъерошил её волосы.

– Уэйлей, почему бы тебе не пойти и посмотреть, как у дедули дела с курицей? – предложила Наоми.

– Ты просто отправляешь меня куда подальше, чтобы вы могли говорить о гадких взрослых вещах.

– Ага, – подтвердил Стеф. – А теперь иди отсюда, чтобы мы могли перейти к гадостям.

Нокс положил ладонь на макушку Уэйлей и повёл её к задней двери.

– Пошли, ребёнок. Нам обоим не нужно это слышать, – они вместе вышли на террасу и закрыли дверь.

– Возвращаемся к толчкам, – не унималась Аманда. Она запрыгнула на барный стул и слегка поёрзала попой на сиденье.

– Я притормозил, как добрый самаритянин, и всё такое, – продолжал Стеф.

– Так вот как это теперь называется? – сухо поинтересовался Нэш.

– Я предложил помощь, но раскрасневшаяся Лина заверила меня, что им не нужна помощь с тем, чтобы тереться друг о друга.

– Мы не тёрлись друг о друга! – упорствовала я.

– Готова поспорить, за такое и арестовать могут, – рассуждала Лиза Джей с явной гордостью.

Я схватила морковку с овощного подноса, кинула в Стефа, и та отскочила от его лба.

– Ой!

– Мы были полностью одеты и вытаскивали собаку – вот эту собаку – из сливной трубы, идиот ты этакий, – я подняла Пайпер, показывая её толпе как львёнка в мультике «Король Лев».

– Кстати, кто приютит её у себя, пока приют не найдёт ей дом? – спросил Нэш.

– Никогда не думала, что история о спасении собачки может меня разочаровать, – объявила Аманда мгновение спустя.

– Давайте вернёмся к тому, какой Стеф трусишка, – предложила я.

Кусочек цветной капусты отскочил от моей щеки и упал на пол.

Лу открыл дверь, и внутрь хлынула свора собак. Питбуль Лизы Джей, Китти, плюхнулась на попу у моих ног и уставилась на собачку в тыквенном свитере у меня на руках. Уэйлон сожрал цветную капусту с пола, пока Бипер пританцовывала у ног Лу.

– Курица готова, – объявил он. – Что я пропустил?

– Ничего, – хором сказали мы с Нэшем.

Глава 8. Стручковая фасоль и ложь

Нэш

Ужин был таким же хаотичным, как и любое собрание семьи Морган. Но то, что я раньше считал приятным, теперь откровенно выматывало.

Разговоры активно бурлили за огромным столом, перебивая кантри-музыку, играющую на фоне. Темы менялись слишком быстро, чтобы я поспевал и тем более вклинивался, даже если бы у меня была на то энергия – а её не было. Весь день я провёл в участке, и за мной хвостиком ходил федеральный маршал, которому, похоже, пи**ец как нравилось меня выбешивать.

Я абсолютно вымотался. Но я пришёл сюда по конкретной причине, и это – получить ответы от Лины «Страхование Это Так Скучно» Солавиты. Она солгала мне и моей семье, и я собирался выяснить, почему.

Я привёл с собой Пайпер для компании. Собачка выглядела такой же уставшей, как и я сам. Она свернулась комочком возле Китти на собачьей лежанке в углу и вырубилась. Остальная часть собачьей своры была слишком буйной, чтобы присоединиться к вечеринке, и поэтому их выгнали во двор.

Еда передавалась за столом, бокалы наполнялись до краёв иногда даже без просьб. Я придерживался своей единственной бутылки пива и заставил себя съесть ровно столько, чтобы не привлекать ничьего внимания. Мы, Морганы, откровенно плохо умели говорить о своих чувствах, а это означало, что мой брат и бабушка не станут до меня докапываться. Но Наоми и её родители были из числа тех, кто умеет замечать проблемы и заболтает тебя до полусмерти, изо всех сил стараясь эту самую проблему решить.

Выписавшись из больницы, я пришёл в чистую квартиру, со свежевыстиранным бельём и полным холодильником готовой еды. Уитты ясно дали понять, что они приняли под своё крылышко не только Нокса и Уэйлей, но и меня тоже.

После целой жизни в комфортно дисфункциональной семье Морганов это весьма тревожило.

Половина собравшихся за столом взорвалась хохотом из-за чего-то, что я упустил. Внезапность этого взрыва застала меня врасплох. Видимо, Пайпер тоже. Она взволнованно тявкнула. Китти невозмутимо положила свою большую голову на тельце Пайпер, и через считанные секунды они обе снова задремали.

Столько оживления этот старый дом не видел со времен моего детства, и я не мог с этим справиться. Я приготовился действовать так, как приучил себя – стиснуть кулаки и перетерпеть. Но присутствие Лины слева от меня порождало во мне узел спутанных чувств, которые сплелись посреди пустоты, что теперь постоянно жила в моей груди. Это жжение влечения, которого я не понимал, до сих пор обитало там вместе с лёгким чувством вины за то, что я использовал её, чтобы отпустить несколько подколок в адрес засранца Нолана. Но прежде всего я был взбешён.

Она намеренно ввела всех в заблуждение относительно её работы. И по моим меркам это равнялось лжи. Я не терпел ложь и лжецов.

Наш разговор этим утром вызвал у меня вопросы.

Я немного копнул в перерывах между бумажной работой и помощи Службе по Контролю за Животными – им пришлось ловить лошадь, сбежавшую с конюшен Бейкон и обосравшую одну из улиц города.

Но ужин – это не то место, чтобы затевать допрос. Так что я выгадывал время и старался ограничить количество раз, когда я смотрел в её сторону.

На ней были тесные джинсы и серый кардиган, выглядящий мягким как облако. Это вызывало у меня желание протянуть руку и дотронуться до неё, потереться лицом о ткань. И…

«Так, спокойно, жуткий тип. Возьми себя в руки. Ты просто в депрессии и бешенстве. Ты не сталкер, любящий нюхать свитера».

Я стряхнул с себя туман и предпринял слабую попытку поучаствовать в разговоре.

– Лу, как партия в гольф? – спросил он.

Аманда, сидевшая справа, пнула меня под столом. Наоми поперхнулась своим кофе.

Лу, сидевший в нижней части стола, ткнул вилкой в мою сторону.

– Сейчас расскажу. В девятую лунку никак нельзя попасть с трёх ударов.

– И теперь нам всем придётся страдать, – прошептала Аманда, когда её муж принялся пересказывать свои сложности и злоключения на поле.

Я предпринял попытки отвлечь своё внимание от Лины, пока Лу излагал десять основных причин, почему пар для девятой лунки рассчитан неверно.

Пайпер храпела своим странно громким носом-свистком, который дважды будил меня прошлой ночью. Кончик её хвоста время от времени постукивал, будто её сны были счастливыми. По крайней мере, это лучше, чем просыпаться от другого звука, который жил лишь в моей голове.

Глаза Наоми заискрили, когда Нокс положил ладонь на её шею сзади и прошептал что-то ей на ухо. Уэйлей подождала, убедившись, что её опекуны заняты, потом положила два стебля стручковой фасоли на салфетку. Она заметила мой взгляд и изобразила невинное лицо.

По ту сторону стекла уже опустилась ночь, отчего деревья и ручей скрылись из виду. Освещение внутри было приглушённым, а свечи делали атмосферу ещё уютнее.

– Передай курицу, Нэш, – попросила Лиза Джей, сидевшая во главе стола. Я поднял блюдо и передал его влево. Пальцы Лины соприкоснулись с моими, и мы едва не уронили блюдо.

Наши взгляды встретились. В этих прохладных карих глазах жила искра буйного нрава, скорее всего, сохранившаяся от нашей стычки утром. Но в целом у меня было больше причин злиться, чем у неё.

Лина нанесла макияж и по-другому уложила волосы. Это вызывало у меня ассоциации с дерзкой пикси. Её серёжки были в виде крохотных колокольчиков, игриво раскачивавшихся в мочках её ушей. Они позвякивали всякий раз, когда она смеялась. Но сейчас она не смеялась.

– Я хочу получить курицу в этом году, – выразительно протянула Лиза Джей.

Я сумел передать блюдо и не рассыпать курицу по полу. Мои пальцы сделались тёплыми от её касания, и я сжал руку в кулак на коленях, чтобы сохранить этот жар.

– Твоё лицо выглядит дерьмово, – объявил мне Нокс.

– Нокс! – возмутилась Наоми.

– Что? Если собрался отрастить бороду, то или отращивай проклятую бороду, или имей совесть записаться в салон и сядь в моё бл*дское кресло. В любом случае, определись. Не расхаживай по городу с фермой недощетины на лице. Это дурная реклама для «Виски Клиппера», – пожаловался мой брат.

Уэйлей закрыла лицо ладонями и пробормотала что-то про банку и овощи.

Я потёр ладонью подбородок. Я опять забыл побриться.

– Поешь ещё стручковой фасоли, Нэш, – настаивала Аманда справа от меня, водрузив мне порцию добавки поверх той, что я ещё не трогал.

Уэйлей встретилась со мной взглядом с другой стороны стола.

– Эта семья помешана на зелёных штуках.

Мои губы изогнулись. Ребёнок до сих пор привыкал к понятию «семьи» после целой короткой жизни под дурным влиянием.

– Уэйлей, ты разве ни о чём не хочешь попросить Нокса и Нэша? – подтолкнула Наоми.

Уэйлей на секунду посмотрела в свою тарелку, затем пожала плечами с предподростковым раздражением.

– Это просто ерунда. Вам необязательно это делать, – она демонстративно наколола стручковую фасоль на вилку и скорчила гримасу, откусив самый малюсенький кусочек.

– Возможно, ты удивишься. Мы любим маяться ерундой, – сказал я ей.

– Ну, по ТикТоку ходит челлендж «Папина Дочка», где отцы позволяют их дочерям наносить им макияж. И красить ногти. А некоторые ещё и причёски делают, – начала она.

Мы с Ноксом застыли, в ужасе переглянувшись.

Мы бы это сделали.

Возненавидели бы каждую секунду этого. Но сделали бы, если бы Уэйлей захотела.

Нокс сглотнул.

– Окей. И? – его голос звучал так, будто его душили.

Наоми вздохнула.

– Уэйлей Уитт!

Улыбка девочки была откровенно дьявольской.

– Что? Я просто подготавливаю их чем-нибудь похуже, чтобы они согласились на то, чего я на самом деле от них хочу.

Когда угроза губной помады и накладных ресниц исчезла, я расслабился.

Нокс откинулся на спинку стула, закатив глаза к потолку.

– Что, бл*дь, я буду с ней делать, когда ей стукнет шестнадцать?

– Да блин! – простонала Уэйлей.

– Банка! – напомнил Стеф.

– Если бы ты не матерился в каждом предложении, может, мы бы ели чипсы и пепперони, а не несчастную стручковую фасоль, – проворчала Уэйлей.

Серёжки Лины зазвенели, пока она пыталась сдержать свой смех.

– Чего ты хочешь от нас на самом деле? – спросил я.

– Ладно. Моя школа проводит дурацкий День Карьеры, и я подумала, что пожалуй, может быть, было бы не так ужасно, если бы ты и Нокс пришли и рассказали моему классу про свою работу и всё такое. Вы можете отказаться, – быстро добавила она.

– Ты хочешь, чтобы я и твой дядя Нэш выступили перед твоим классом? – спросил у неё Нокс.

Я потёр лоб и попытался прогнать все «о нет, чёрт возьми», эхом отдававшиеся в моей голове. Работа с общественностью входила в мои непосредственные обязанности, но после… того самого я избегал всех публичных мероприятий.

– Да. Но только если вы проделаете хорошую работу, потому что мама Эллисон Фрако – окружной судья, и она сделает что-то вроде суда понарошку. Так что не приходите поговорить, типа, о бумажной работе и банковских квитанциях.

Я усмехнулся. Бумажки и банковские квитанции составляли 90 % работы моего брата.

Уэйлей взглянула на меня.

– Я подумала, может, ты сделаешь что-то крутое. Например, стрельнешь из электрошокера в одного из раздражающих мальчишек.

Рядом со мной Лина подавилась смехом и пивом. Я без слов подал ей салфетку.

Наоми бросила на меня умоляющий взгляд.

Как будто я не знал, каких усилий для Уэйлей стоило попросить о том, чего она хочет.

– Пожалуй, я не буду стрелять из какого-либо оружия в классе, но наверное, что-нибудь придумаю, – сказал я. Холодный пот выступил на моей спине. Но счастливо-ошарашенное выражение на лице Уэйлей того стоило.

– Правда?

– Да. Правда. Но предупрежу заранее, моя работа намного круче, чем у Нокса.

Нокс издал хрюкающий смешок.

– О, вызов принят.

– А что ты сделаешь? Разыграешь сценку про выигрыш в лотерее? – пошутил я.

Он кинул в меня кусочек картошки с красной шкуркой.

Я запустил в него стручковой фасолью.

– Мальчики, – предостерегла Аманда.

Уэйлей одарила меня одной из тех едва заметных улыбок, что я ценил. Заставить улыбнуться счастливого ребёнка это одно, но вот выудить улыбку из девочки, у которой было так много причин не улыбаться – это всё равно что выиграть олимпийское золото.

– Но серьёзно. Кто хочет забрать Пайпер к себе домой? – снова спросил я.

– Ой брось, Нэш. Ты же знаешь, что это будет несправедливо по отношению к этой сладкой малышке. Очевидно, что она уже привязалась к тебе, – заметила Аманда.

После кофе с пирогом вечеринка перетекла в песни Пэтси Клайн, одной из любимиц моей матери.

Нокс принялся мыть посуду, а Наоми пошла наверх, чтобы надзирать за тем, как Уэйлей будет делать домашнюю работу. Лу и Аманда вызвались проводить Лизу Джей до дома. Пайпер жалобно скулила у входной двери, когда Китти скрылась в ночи.

Я тоже хотел скрыться, но хорошие манеры не позволяли мне уйти, пока я не помог хоть немножко. Я направился обратно в столовую и увидел Лину, собиравшую пустые десертные тарелки.

– Давай их мне, – сказал я. – А ты собери столовые приборы.

Она поставила тарелки на стол, вместо того чтобы передать мне их в руки.

– Итак, этим утром вы с маршалом Грэхэмом так мило любезничали.

Сказать это было ошибкой.

Вилки и ножи, которые она собрала, разлетелись в разные стороны, когда она бросила их на пустое блюдо.

– Серьёзно? – она сверкнула глазами и скрестила руки на груди. – В чём твоя проблема с Ноланом?

Моя проблема заключалась в том, что он для неё был Ноланом, а не маршалом Грэхэмом.

– Моя проблема в том, что твой приятель Нолан прилип ко мне как банный лист. Он последовал за мной сюда. Чёрт, да он наверняка прямо сейчас припарковался на подъездной дорожке.

Она побарабанила тёмно-красными ногтями по рукавам своего свитера. Нечто твёрдое и резкое поверх мягкости.

– Он не мой приятель. И ты мог хотя бы пригласить его внутрь.

Хера с два я бы это сделал.

На кухне раздался грохот, за которым последовало полминуты непрекращающегося мата.

– Почему бл*дская мокрая посуда такая скользкая, в пи*ду её дери? И где мы храни метлу, бл*дь? – прорычал Нокс.

– Три купюры в банку, – проорала Наоми со второго этажа.

– Сядь, – сказал я.

Лина прищурилась.

– Прошу прощения?

Я выдвинул стул и показал на него.

– Сидеть, я сказал.

Уэйлон галопом прискакал в комнату, плюхнулся на задницу у моих ног и осмотрелся по сторонам в поисках вкусняшек. Пайпер с обнадёженным видом присоединилась к нему на ковре.

– Твоих рук дело, – сказала Лина.

Бурча себе под нос, я выудил из кармана два собачьих лакомства и дал по одному каждой собаке. Затем выдвинул другой стол и сел.

– С-я-д-ь, пожалуйста, – сказал я, показывая на свободный стул.

Она вовсе не спешила подчиняться, но всё же села.

– Это не допросная комната, красавчик. А я не подозреваемая. Любые прошлые или нынешние отношения между мной и Ноланом – не твоё дело.

– Вот тут ты ошибаешься, Ангелина. Видишь ли, я не верю в совпадения, особенно когда их очень много. Ты никогда прежде не навещала моего брата в этом городе. Но тут внезапно приезжаешь и решаешь удивить его визитом без даты обратного отъезда. Маловероятно, но ладно. Ещё ты заявляешься после того, как меня подстрелили, но прямо перед тем, как Наоми и Уэйлей оказываются похищены. Опять-таки, это может быть просто совпадением.

– Но ты так не думаешь, – сказала она, скрещивая руки на груди.

– А потом у тебя чисто случайно оказывается общее прошлое с маршалом, которому поручили быть занозой в моей заднице.

Лина переплела пальцы, лежащие на столе, и подалась вперёд.

– У меня и Нолана пять-шесть лет назад была потная обнажённая интрижка в отеле Мемфиса, которая продлилась сорок восемь часов.

– Это было сразу после того, как ты вернула украденные драгоценности на сумму 150 тысяч долларов для своих боссов в Притцгере, так? И те ребята, от которых ты забрала драгоценности, чисто случайно фигурировали в расследовании ФБР, да?

Она долгое время изучала меня взглядом.

– Откуда ты получил эту информацию?

– Облава подняла немало шумихи. Это упоминалось в заголовках.

– Моё имя нигде не фигурировало, – холодно возразила она.

– Аа. Но оно было упомянуто в отчёте местной полиции об инциденте.

Ладно, сегодня я копнул отнюдь не немножко.

Она шумно выдохнула сквозь стиснутые зубы.

– Чего ты хочешь?

– Зачем ты здесь? И не корми меня брехнёй про то, что ты якобы скучаешь по своему давнему приятелю Ноксу, – предостерёг я, когда она открыла рот. – Я хочу услышать правду.

Я нуждался в правде.

– Я произнесу это медленно и отчётливо, чтобы ты точно расслышал с первого раза. Я – не твоё дело. Мои дела, включая то, с кем я «любезничаю» сейчас или в прошлом, чем я зарабатываю на жизнь, и зачем я приехала в город – тоже не твоё чёртово дело.

Я наклонился ближе, и наши колени соприкоснулись под столом.

– При всем уважении, Ангелина, это во мне остались дырки от пуль. И если ты здесь по причине, как-то связанной с этим, то это очень даже моё дело, бл*дь.

Её телефон зазвонил, и номер на экране был записан как «Папа».

Она с размаху ткнула «Игнорировать» и оттолкнула телефон. Её движения казались напряжёнными.

– Говори. Немедленно, – потребовал я.

Она оскалилась, её глаза сделались тёмными и опасными. На секунду я подумал, что она сорвётся на мне, и упивался мыслью о том, как её злость полыхнёт и схлестнётся с моей, пробуждая её и раздувая до адского пекла.