Текст книги "Дочерь Божья"

Автор книги: Льюис Пэрдью

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)

Сет почувствовал, как все его внутренности сжимаются в один тугой комок. Этот человек его подозревает? Он станет задавать вопросы, на которые Сет не сможет ответить? Полиция обычно не медлит.

– Само собой, знаем, – резко ответил Сет. – Мы здесь не на уроке истории. Мы просто хотим забрать содержимое сейфа.

Муттерс пристально уставился на них. Сет чувствовал, как в мыслях этого человека происходят прикидки, оценки и принятие решений.

– Разумеется, – произнес в конце концов Муттерс. – Прошу простить мою фамильярность. Просто это… – Он посмотрел на Сета, и на сей раз в его глазах читалась рабская покорность. – Это обломок ушедшей эпохи. – В его голосе чувствовалась ностальгия. – Теперь все договоренности на… особых условиях изменены на стандартные виды контрактов. И теперь швейцарские законы запрещают нам подобную практику. – Муттерс был похож на плакальщика, потерявшего лучшего друга. Минуту он посидел молча, затем неожиданно поднялся. – К вашему уходу, – сказал он официальным тоном, – мне надо будет кое-что подготовить.

Сет отрывисто кивнул, и Муттерс вышел. Тяжелые удары сейфоподобной двери начинали действовать Сету на нервы. Он достал из бара бутылку «Гранже» [29]29
  Элитное красное вино, производимое в крайне ограниченном количестве, легкое, как брют.


[Закрыть]и налил по бокалу себе и Зое. Они пили, почти не разговаривая.

Муттерс вернулся, когда Сет наполнил бокалы снова. Банкир придержал дверь, и Абельс вкатил небольшую металлическую тумбу на колесиках; крышка ее служила рабочей поверхностью. В руке у вице-президента был надорванный конверт и какие-то листы бумаги. Он прошел за Абельсом в комнату и показал жестом, чтобы тот подкатил тумбу к окну с видом на озеро.

Абельс вышел, дверь снова раздражающе громыхнула. С конвертом и бумагами в руке Муттерс подошел к Сету и Зое. Взглянул на бутылку.

– Великолепный выбор, – одобрил Муттерс. – Одно из лучших вин, которые можно купить за деньги.

– Неплохое, – ляпнул Сет, пытаясь выглядеть невозмутимо. – Но купаж не слишком изящный.

Бровь Муттерса дернулась, но он, ничего не ответив, взял картину со стола:

– Продолжим?

Сет кивнул, поставил бокал на столик и подошел к Муттерсу и тележке у окна. Зоя встала у него за плечом. Они смотрели, как банкир, сверившись с бумагой, положил картину на рабочую поверхность и открыл тумбу. Потом снова заглянул в бумаги. После чего достал из ящика тумбы бутыль скипидара, тряпку и серый металлический ящик. Ящик был закрыт на висячий замок.

Не закатывая рукава и даже не сняв пиджак, Муттерс открыл бутыль, щедро плеснул скипидар на тряпку и принялся стирать краску с картины.

У Зои перехватило дыхание. У Сета глаза тоже полезли на лоб, но он потихоньку сжал ее руку, чтобы она молчала. Полувековые краски картины поддавались с трудом. Кое-где Муттерсу даже пришлось подработать шпателем по мере того, как он снимал краску слой за слоем, меняя тряпки. Краски мешались, оставляя бурые разводы. Но после двадцати минут такой работы поверхность картины стала меняться.

– Ага! – загадочно воскликнул Муттерс, продолжая тереть с удвоенной энергией. В центре картины появилось золотое пятнышко, потом еще одно.

Через десять минут все было кончено. В центре бывшей картины располагался тонкий золотой слиток, вделанный вровень с поверхностью доски, на которую наносили краски. По ширине и длине слиток был размером примерно с сигаретную пачку. Муттерс протянул его Сету и Зое, чтобы они получше все рассмотрели. На слитке был оттиск с буквами и цифрами: штамп литейной мастерской с пробой .99999, вес слитка, свастика, имперский орел и две молнии знака СС. У Зои отвисла челюсть.

– Полагаю, именно это вы ожидали увидеть? – произнес Муттерс, адресуя вопрос Сету.

– Чего?.. А… да. Да! – Сет старался скрыть удивление. – Именно то, что я ожидал.

Муттерс вручил доску Сету:

– Аккуратнее, там еще не высохла краска.

Сет поднес доску к свету. У него болезненно перехватило дыхание при виде оттиска свастики на золотом слитке. Ощутимый символ зла показывал, в какую чудовищную паутину они угодили.

Риджуэй вернул доску Муттерсу. Вице-президент потянулся за бумагами, которые принес с собой, и случайно уронил конверт. Сет нагнулся за ним. В обратном адресе на конверте стояло имя Германа Геринга. Под ним – берлинский адрес и всего одно слово. «Инструкции». У Сета дрожала рука, когда он клал конверт на место.

Муттерс еще раз сверился с бумагами и перочинным ножом выковырнул золотой слиток из доски. В углублении лежал ключ. Муттерс извлек его и вручил Сету.

– Вот ваш ключ к ящику, – сказал банкир. – А это, – он указал на цифры, оттиснутые на золотом слитке, – ваш номер счета. Он в точности соответствует тому номеру, который был оставлен в инструкциях… – Муттерс искательно глянул на Сета, – джентльменом, открывшим этот счет и оставившим трастовый фонд для бессрочной аренды.

Сет нерешительно взял слиток и ключ из рук Муттерса. Он никак не мог поверить, что держит в руках вещи, принадлежавшие этому воплощенному злу – Герману Герингу.

– Что ж, приступим, – нетерпеливо произнес он.

– Разумеется, – ответил Муттерс. – Но, боюсь, доступ к счету, который совпадает с номером на вашем слитке, означает Приоритет номер один.

– Что это означает? – Сердце Риджуэя сжалось.

– Это означает, что мы не имеем права изымать ячейку из хранилища без вашего присутствия. – Сет несколько расслабился. – Это весьма необычно. В ином случае мы просто принесли бы ее сюда, – Муттерс обвел жестом комнату, – или в любое другое помещение для осмотра. Но счет с Приоритетом Один означает, что вы должны присутствовать при открытии ячейки.

– Не будем терять время, – кивнул Сет.

Муттерс собрал инструкции и отвел Сета с Зоей обратно к лифту, где нажал кнопку без обозначения этажа.

– Это самый глубокий уровень хранилища. Максимальный уровень безопасности.

Сет небрежно кивнул, изо всех сил изображая самовлюбленное равнодушие, каким обычно окутаны богачи. Видимо, это действовало на Муттерса успокаивающе.

Выйдя из лифта, они долго шли по коридорам с мраморными полами. По обеим сторонам тянулись ряды ячеек различных размеров. Спустившись по короткой лестнице, они оказались перед крупными стенными ячейками. Некоторые были величиной с конторский шкаф. Муттерс отступил назад и, заложив руки за спину, окинул взглядом ряд дверец, отыскивая номер нужной. Она нашлась почти мгновенно.

– Вот, – показал он. Дверца располагалась футах в четырех от пола, была около фута в ширину и дюймов шести высотой. Зоя и Сет подошли ближе. Оба замка были запечатаны золотой фольгой. – Прошу вас внимательно осмотреть замки, чтобы убедиться, что никто не надорвал пломбы, – сказал Муттерс. Пломбы были нетронуты. – Продолжим? – спросил Муттерс. Сет кивнул и передал Муттерсу ключ, который более сорока лет хранился в картине за слитком. Сам слиток уже изрядно оттягивал Сету карман.

Риджуэй затаил дыхание, когда Муттерс прорвал фольгу сначала своим, банковским ключом, а затем – ключом из картины. Он повернул оба ключа одновременно, и замок щелкнул. Муттерс открыл дверцу – за ней обнаружился стандартный контейнер депозитной ячейки. Муттерс выдвинул ящик из углубления, где его никто не тревожил столько лет, и предложил осмотреть. Крышка была опломбирована четырьмя массивными золотыми печатями, на которых тоже стоял оттиск молний СС. Муттерс взглянул на печати, потом на Сета. На его лице ничего не отразилось, как у человека, который один раз уже все видел, а теперь только ждет, когда увидит что-то еще раз.

– Вам угодно, чтобы я помог донести контейнер до комнаты осмотра?

Сет кивнул. Когда они с Зоей выходили вслед за Муттерсом из хранилища, Сет оглянулся на длинные ряды ячеек и подумал: какое еще зло может быть в них скрыто? Возможно, прямо сейчас люди убивают друг друга за их содержимое? От этой мысли он содрогнулся.

30

В комнате наверху до сих пор пахло скипидаром. Муттерс принес контейнер и оставил их наедине. Сет с Зоей сорвали печати и обнаружили внутри металлический кейс – вроде тех, где носят дорогие камеры и электронику. Кейс был закрыт на сложный кодовый замок, и код совпадал с номером счета, оттиснутым на золотом слитке.

Теперь содержимое кейса было разложено на кофейном столике: бумаги, многие – с печатями, документы рейхсканцелярии и Ватикана; переплетенные экспликации фортификационных сооружений; план сооружения, которое называлось просто «Объект Хаберсам», микропленка «Оригиналы исторических свидетельств на Объекте Хаберсам», и фотографии – множество фотографий.

Сет нервно протянул одну Зое:

– Не удивительно, что из-за нее все еще убивают.

Зоя взяла снимок. С мелкозернистого оттиска на дорогой десульфурированной бумаги на нее глядело лицо. Смутный посмертный образ девушки или молодой женщины, на лице – мир и покой, словно только что закончились какие-то ужасные страдания.

– Поверить не могу, – сказала Зоя. – Гитлер шантажировал Папу, чтобы тот не осуждал зверства нацистов.

– Поверь, – ответил Сет. – Вот доказательства.

Он выудил из разбросанных на столе бумаг одну – соглашение, по которому католическая церковь обещала хранить молчание в обмен на гарантированные Гитлером неприкосновенность Ватикана и неразглашение информации о Софийской плащанице. Скреплено печатями Имперской канцелярии Третьего рейха и Ватиканом, подписи – Папа Пий XII и Адольф Гитлер.

Зоя положила снимок на стопку других фотографий плащаницы. Оба уставились на материалы, разложенные перед ними на столе. Невероятно: явление женщины-мессии тщательно скрывалось римским императором и Папой, затем нашли плащаницу и документы, подтверждающие ее подлинность, – Страсти Софии… И кто нашел – Герман Геринг. Сотни людей убиты, чтобы скрыть истину в самом начале, миллионы погибли в результате этого замалчивания.

– Что мы теперь будем делать? – спросила Зоя.

– Поедем в Альт-Аусзее, наверное, – отозвался Сет. – По крайней мере, так говорил Йост. Увидимся с Моргеном. Кроме всего прочего, здесь не стоит задерживаться надолго. Полиция наверняка с удовольствием задаст нам пару вопросов. Может, действительно австрийский городок – то место, где неплохо отсидеться, пока не придумаем, как выбраться из этой кутерьмы.

– Да, и там мы сможем детальнее изучить материалы. Мы только верхушку айсберга потрогали.

Сет кивнул, встал из-за стола и стал собирать все документы и фотографии в кейс.

На все у них ушло больше двух часов. Страттон наверняка уже утомился их ждать и начал беспокоиться. Сейчас они спустятся к нему, сядут в «вольво» и поедут в Альт-Аусзее. Там старый священник по имени Ганс Морген поможет им найти ответы на многие вопросы. И в этих ответах должно отыскаться решение, способ прекратить убийства, что следуют по пятам за Страстями Софии, – и способ снять с самого Риджуэя обвинения в том, чего он не совершал. Способ должен отыскаться. Он не может не найтись.

Сет держал Зою за руку, пока они шли за Муттерсом к лифту. Краем глаза Сет заметил двух людей в другом конце коридора. Присмотрелся внимательнее: один показался знакомым, но Сет не смог вспомнить, где он видел это лицо. Полицейские и преподаватели – а особенно беглецы – в своей жизни видят много лиц.

Муттерс кивнул им и улыбнулся, когда двери лифта разъехались. Похоже, он их знает. Один из подошедших сунул руку во внутренний карман пальто, а когда ее достал, в ней был автоматический пистолет с матово-черным металлическим цилиндром, прикрученным к стволу. Сет похолодел, Зоя еле слышно ахнула. Человек остановился перед ними футах в пятнадцати и поднял оружие.

– Нет, – только и вымолвил Муттерс перед тем, как в него выстрелили. Убийца направил пистолет на Сета.

Инстинктивно Сет толкнул Зою в лифт и неистово ударил по кнопке с надписью ZUMACHEN. [30]30
  Закрыть (нем.).


[Закрыть]Из коридора доносился топот бегущих ног, приглушенный толстым ворсом ковра. Двери не закрывались.

Сет схватил Зою за руку и толкнул в угол лифта рядом с контрольной панелью. Зоя в страхе смотрела, как Сет взялся обеими руками за ручку черного дипломата, как это делают олимпийские метатели молота.

– Не шевелись, – сказал он. На пробу размахнулся, расставив ноги, и вложил всю силу в удар, едва голова убийцы показалась в проеме лифта.

Кейс был довольно увесист из-за бумаг и документов. Удар острым углом пришелся над левым ухом, и металл легко рассек тонкую кожу. А в следующую секунду раздался влажный хруст, и голова киллера лопнула, как гнилой арбуз.

Пистолет с глушителем выпал из его руки и ударился о стену лифта. Сет не выпускал из хватки ручку кейса. Киллер обмяк и тяжело рухнул на пол; ноги остались снаружи, а туловище – в лифте. Двери наконец-то стали закрываться, стукаясь о тело. Сет сунул окровавленный кейс Зое и схватил пистолет киллера. Когда двери лифта в очередной раз ударились о труп на уровне почек и снова открылись, Сет заметил второго человека: он говорил что-то в рацию. Их было много. Но где они все?

Человек заметил оружие в руке Сета и юркнул за угол, уйдя с линии огня. Двери лифта снова стукнулись о тело, и Сет, наклонившись, взялся за подмышки. Он не успел втащить тело в кабину полностью, двери снова стукнулись о колени мертвого киллера и опять разъехались.

Перед ними стоял второй убийца, но в руках у него была уже не рация, а пистолет – близнец того, что держал в руках Сет. Какой-то миг мужчины тупо и удивленно разглядывали друг друга, потом оба подняли оружие. Сет оказался на долю секунды быстрее и на волосок точнее. Его пистолет дернулся в руке раз, другой, третий – и Сет вжался в стену. На этот раз двери закрылись полностью, но Сет все же успел заметить, как второй киллер сначала упал на колени, а потом ткнулся лицом в ковер. В лифте Сет перевернул тело первого убийцы и обнаружил две запасных обоймы. Он рассовал их по карманам.

– Кто… – Голос Зои сорвался. Она откашлялась и попыталась снова: – Кто это был?

Сет покачал головой и продолжил обыск. Достал бумажник и раскрыл его. Там было много различной валюты – швейцарские франки, австрийские шиллинги, немного германских марок. Среди кредитных карточек Сет обнаружил удостоверение на имя Бернарда Зальцера, сотрудника банка «Туле Гессельшафт». Сет протянул карточку Зое:

– Герр Муттерс был не единственным, кто готовился к появлению тех, кто придет с картиной. – Лифт замедлил ход у первого этажа. – Вот, держи. – Сет бросил Зое бумажник киллера. Лифт остановился, и двери открылись. Сет ткнул кейсом в деревянную панель, скрывающую выход. Вышел из лифта. Рядом грудью на массивном деревянном столе лежал охранник. Из круглой дырочки в виске уже натекла лужа крови.

На диване сидел человек в черной форме с красными лампасами. Лишь со второго взгляда Сет узнал в нем одного из музыкантов Армии спасения. Другой стоял у входной двери. Оба с удивлением посмотрели на Сета. Все на мгновение замерли.

Музыкант, сидевший на диване, поднял неуклюжий металлический предмет, в котором Сет сразу признал «хеклер-и-кох». Риджуэй быстро шагнул назад и толкнул Зою. Запутавшись в ногах друг друга, оба упали на пол почти в тот же миг, когда пули ударили в деревянные панели.

– Быстро! Быстро! – орал по-немецки убийца. Сет выпутался и открыл огонь, не поднимаясь с колен. Пуля попала в живот подбегавшего с автоматом музыканта. От удара пули он выпрямился, и на его лице промелькнуло крайнее изумление. Видимо, никто не предупредил, что Риджуэй может быть вооружен. Сет использовал преимущество внезапности и выстрелил еще раз. Правый глаз нападавшего как будто взорвался красным и розовым.

Зоя вскочила на ноги и стала нажимать все кнопки. Пока двери закрывались, Сет продолжал выпускать пулю за пулей в сторону второго музыканта. Когда двери закрылись, обойма была уже пустой. Сет глубоко вздохнул, когда лифт поехал наверх.

– Куда едем? – спросил он, пытаясь понять, как сменить обойму.

– Наверх, – коротко ответила Зоя. Сет вогнал свежую обойму. – Где-то на нижних этажах наверняка должны быть кабинеты, – сказала она. – А там, где кабинеты, есть и пожарные выходы.

Лифт выпустил их на этаже, где в просторном помещении рабочие места были отделены друг от друга стеклянными перегородками.

Весь зал полнился тихим гулом компьютеров, калькуляторов, принтеров. Вот так шумят деньги. Сет тут же засунул пистолет за пояс.

Быстро оглядевшись, Зоя оценила обстановку и шагнула вперед. Подошла к красному пожарному извещателю и дернула за ручку. Зазвенела сигнализация.

–  Фойр! Фойр!Пожар! – закричала Зоя. По залу пронесся тревожный ропот, люди стали подниматься с мест. Сет покрепче вцепился в кейс и присоединился к Зое:

– Пожар! Всем надо уходить! Пожар! – Гул перерос во взволнованный рокот. Кто-то начал сгребать вещи со столов. Женщины схватились за сумочки. Перед Сетом и Зоей возник долговязый человек, чей авторитет был высечен у него на лбу.

– Что здесь происходит? – раздраженно поинтересовался он.

– На первом этаже пожар! – закричал Сет. – Герр Муттерс приказал начать эвакуацию с вашего этажа.

При имени начальника спеси немного поубавилось.

– Это в высшей степени странно, – заявил бюрократ. – Я должен сейчас же переговорить с вице-президентом лично. – Он целеустремленно направился к телефону. А офис тем временем погружался в пучину хаоса – люди толкались, протискиваясь к открытой двери в дальнем углу зала. Звонок пожарной сигнализации, включившийся, когда открыли аварийный выход, лишь нагнетал панику. Зоя и Сет присоединились к перепуганной толпе.

Внизу аварийной лестницы в просторном внутреннем дворике, из которого переулки вели на соседние улицы, толпился офисный люд. Народ взволнованно обсуждал происшедшее. Кто-то в голос заявлял, что не видел никакого дыма, кто-то строил догадки насчет учебной тревоги.

Сет и Зоя тихо отделились от толпы и прогулочным шагом двинулись по переулку в сторону Банхофштрассе. Вой сирен разрастался – наверняка приехали пожарные, а если нашли тела, то и полиция.

Переулок вывел их на тихую улицу в сердце средневековых кварталов Старого Цюриха. Они шли молча – каждый слишком устал, чтобы разговаривать. Через полчаса они добрались до подземного гаража на Зильштрассе, а еще через минуту Зоя заметила «вольво». Страттон помахал им.

31

Они приехали в Альт-Аусзее наутро перед сочельником. Снегопад начался перед рассветом, а после восхода лишь усилился.

Дорога на Альт-Аусзее была узкой и повторяла каждый изгиб речушки, текшей к озеру. Когда они въезжали в Альт-Аусзее, пришлось тащиться меньше чем на десяти милях в час. Снег налипал на лобовое стекло и оставался ледяным козырьком там, куда не доставали «дворники».

Они втроем поселились в двух комнатах «Кольбахерхофа» – небольшого пансиона рядом с церквушкой на окраине. Наконец, укрываясь под зонтом от мокрого снега, Сет и Зоя прошли почти четверть мили от пансиона до центра. Йост особо подчеркивал, что ожидают только их двоих.

– Кто? – в один голос спросили Страттон и Зоя. Сет пожал плечами:

– Он сказал, что они нас сами узнают.

За всю дорогу до центра им встретилась только одна машина – трактор, тащивший прицеп с сеном. Тепло укутанный фермер помахал им рукой и проехал мимо.

Больше никого они не встретили. По пути им попалось несколько лавок: инвентарь, одежда и магазин с игрушками, книгами и всякой всячиной. Все лавки располагались в отдельных каркасных или каменных одноэтажных домиках вдоль дороги, и друг от друга их отделяли узкие переулки. Все лавки были закрыты. Для добрых селян Альт-Аусзее Рождество уже наступило.

Ярдах в пятидесяти от лавки с книжками-игрушками обнаружилось двухэтажное здание из серого камня, в котором располагалось и полицейское и почтовое отделение. Сет подергал за дверную ручку, но и здесь было закрыто.

– Куда теперь? – вслух спросил он.

Они постояли немного и осмотрелись. По обе стороны главной улицы лавки тянулись и дальше. Но и там свет не горел, а окна глядели мрачно и неприветливо. Мимо, оставляя на заснеженной дороге свежую колею, прогромыхал грузовичок с проржавевшей кабиной, залатанной баночной жестью. Водитель тоже им помахал. Сет и Зоя помахали в ответ и стали смотреть, как он исчезает в заснеженной мгле. Но он не скрылся из виду: уцелевший задний огонь вспыхнул, и грузовичок подрулил к обочине. Прищурившись, они разглядели в снежной пелене, укутавшую весь город, что в одном окне свет все же горит. Водитель вышел из грузовичка и зашел в дом.

– Зайдем? – спросила Зоя, делая неуверенный шаг в ту сторону.

– Почему бы и нет? – согласился Сет. – Похоже, во всей округе это единственное обитаемое место.

Когда они подошли ближе, им открылись огни маленького кафе с пивным залом. Сет и Зоя прибавили шагу. Пока они добирались до грузовичка, его следы на дороге успело замести. Рядом у обочины стояли побитый «мерседес» и совершенно новый «фиат».

Они остановились у заведения с остроконечной двускатной крышей и окнами, забранными косой частой решеткой из темного дерева. Снега на ромбики решетки надуло именно так, как безуспешно имитируют американцы, напыляя аэрозолем на окна пластиковый снег.

В окно было видно, как фермер здоровается с завсегдатаями. Два полицейских в форме сидели за столиком с чашками кофе и стаканами чего-то прозрачного, возможно – шнапса. Так вот почему участок напротив заперт. Еще трое – кряжистые, краснолицые, в альпийских зеленых куртках, – сидели на длинных скамьях за большим столом и пили из кружек.

Кабатчик и пышная дамочка – скорее всего, жена – стояли за стойкой, широко улыбаясь посетителям. Сет и Зоя вошли и сразу попали из морозного заснеженного мира в тепло и уют, где пахло добрым пивом, специями, соленьями и разнообразными колбасками, а главное – людьми, которые сохнут и греются после слякоти и холода снаружи. Все головы сразу повернулись к ним. Сет заметил, что во взглядах не было недружелюбия. Только любопытство. Альт-Аусзее – в самом конце дороги, за городком она переходит в тропу и уводит в холмы, а потом и в горы. Нечасто чужие появляются в сочельник в таких местах.

– Грюсс готт! – произнес Сет традиционное австрийское приветствие.

– Грюсс готт! – ответил ему нестройный хор голосов. Сет и Зоя подошли к стойке. Сет на ходу обратил внимание на морщинистого старика, в одиночестве сидевшего в углу с кружкой пива.

– Могу я вам чем-то помочь? – спросил бармен с тем приятным австрийским акцентом, который делает немецкий язык почти музыкальным.

– Да, если не трудно, – ответил Сет. – Надеюсь, что сможете. Я ищу одного человека. Отца Моргена. – В лице бармена что-то неуловимо изменилось. – Вы его знаете?

– Да, – медленно произнес бармен. – Я знаю его… Я знаю о нем. – Он замолчал.

Сет чувствовал, как взгляды остальных буравят ему спину. Дрогнувшим голосом он спросил:

– Вы… его видели?

Хозяин несколько мгновений серьезно смотрел в лицо Сета, потом рассмеялся:

– Да, видел. – Он ненадолго задумался. – Я был ребенком, когда мы с ним виделись в последний раз. Не думаю, что я видел его после. – Он снова ненадолго задумался. – Это было в последние недели войны.

Сет медленно кивнул и повернулся. Полицейские молча сидели за столиком и смотрели на Сета с той подозрительностью, которую любые служители закона приберегают для чего-то необычного.

– Офицеры, – начал Сет упавшим голосом, – вы не знаете, где я мог бы найти отца Моргена? – Те молча качнули головами. Сет кивнул.

– А где он мог бы остановиться, если бы приехал в Альт-Аусзее? – спросила Зоя у хозяина и его жены.

Они одновременно покачали головами, а мужчина ответил:

– Может, в «Кольбахерхофе», а может, на старом постоялом дворе. – Он кивнул на северную стену своего заведения. – Это в нескольких милях отсюда. Прямо по дороге.

Зоя подождала, но кабатчик явно не собирался больше разговаривать.

– Что ж, – сказала Зоя, – спасибо вам… за информацию.

Они вышли из кафе и побрели в сторону «Кольбахерхофа».

Снегопад усиливался.

– Не могу поверить, что окажется так тяжело найти человека в таком крошечном городке, – сказала Зоя.

– Они знают, где он, – тихо отозвался Сет.

– С чего ты взял?

– Ты заметила, как они на нас смотрели? Когда мы только вошли, они были довольно приветливы, но стоило мне упомянуть об отце Моргене, их дружелюбия как не бывало.

– Но почему?

– Они его защищают.

– Прошу прощения, – неожиданно раздался голос позади. Сет и Зоя повернулись и увидели старика, который в одиночестве пил пиво в этом кафе. – Я знаю отца Моргена, – сказал он. – Возможно, я смогу вам помочь.

Старика согнули годы, но даже так он был почти ростом с Сета. А в молодости и вообще великан. Буйная седая шевелюра делала его похожим на Эйнштейна времен Принстона.

– Меня зовут Гюнтер, – сказал старик, снял перчатку и протянул руку.

– Я Сет Риджуэй. А это моя жена Зоя.

Человек, назвавшийся Гюнтером, поклонился и взял руку Зои. Сет сперва подумал, что он собирается ее поцеловать, но Гюнтер просто пожал.

– Я расскажу о вас отцу Моргену, – сказал он, – и перезвоню вам. Ждите в «Кольбахерхофе»… без посторонних… в баре.

Он повернулся и с удивительной для старика прытью зашагал по снегу назад.

Прошло несколько часов. Зоя и Сет сидели в подвальном баре «Кольбахерхоф», потягивая глинтвейн. Наверху в своем номере злился Страттон, весьма недовольный такими условиями. Пока они ждали рандеву, назначенного стариком, Зоя пыталась объяснить, что она видела на складе и как ей удалось устроить свой побег. Сет слушал молча, восхищаясь ее силой и находчивостью.

– Единственное, что меня удивляет: почему ты не придумала это раньше.

Зоя глотнула глинтвейна и кивнула:

– Может, дело в психике. Может, я не хотела бежать, пока не увижу всё. А может… – Она уставилась надолго в одну точку.

– Что «может»? – переспросил Сет.

– Знаю, ты вряд ли в это поверишь… – Зоя посмотрела в потолок, потом снова на Сета и неуверенно проговорила: – Но мне кажется, что это Бог хотела, чтобы я осталась. Мне кажется, я была призванаостаться, чтобы услышать Ее. И тогда Она дала мне план побега.

– Ну еще бы. Ты хочешь сказать, что Бог – можешь сама выбрать пол по вкусу или лишить его вовсе – каждый раз устраивает нам козью морду и подводит к краю могилы, лишь бы мы в него поверили? – Зоя молча смотрела на него. Сет покачал головой. – Зоя, это не вера. Это страх смерти, заставляющий хвататься за соломинку. – Он повернулся к ней.

– Посмотри, ведь все, что тебе нужно было знать дня побега, ты уже знала.

– Я бы так не сказала, – неуверенно ответила Зоя.

– Точно тебе говорю, – стоял на своем Сет. – Нужно было только вспомнить, чему учил тебя отец, и применить это.

– Я в этом совсем не уверена, – медленно проговорила Зоя. – Особенно теперь, когда я все вспоминаю. Многих вещей я попросту не знала.

–  Точнотебе говорю, ты все знала. Просто не думала об этом, пока тебе не было нужно.

– Почему же я так хорошо и подробно все вспомнила? – спросила Зоя. – Все было так, будто я держала схемы перед глазами.

– Да потому,что страх смерти заставил тебя сконцентрироваться. Поверь мне, я тоже в таких переделках бывал.

– Похоже, твои недавние столкновения со смертью повлияли на тебя совсем иначе.

– Да. Когда случается один раз – это мистическое переживание. Но когда люди раз за разом пытаются тебя прикончить, ты начинаешь думать, что Бог либо маньяк-садист, либо его вовсе не существует.

– Не срастается, – покачала головой Зоя. – Я постоянно находилась под угрозой смерти. Каждый день смерть поджидала меня за каждым углом. Почему же этот страх никак не мог заставить меня сосредоточиться, пока я не стала изучать Великую Богиню, пока не уверовала в женскую ипостась Бога.

– Не верю своим ушам, – сказал Сет, допивая глинтвейн. – Куда подевалась мадам не-поверю-пока-не-докажете, которая ничего не принимала на веру, пока не увидит собственными глазами, пока сама не потрогает?

– И я не могу поверить собственным ушам, Сет. Ты, верующий человек, – как ты смог отказаться от веры лишь потому, что твои дела пошли неважно? Насколько сильно…

Телефон у стойки зазвонил ровно в 19:00. Сын хозяина взял трубку, послушал и протянул ее Сету:

– Это вас, майн герр.

Сет подошел к бару:

– Да?

– Герр Риджуэй? Это я, Гюнтер. Пожалуй, я смогу вам помочь. То есть мои друзья готовы помочь вам встретиться с отцом Моргеном.

– То есть он сейчас в Альт-Аусзее?

Гюнтер промолчал.

– Мои друзья готовы помочь вам. Вы хотите с ними встретиться?

– Конечно.

– Вот и хорошо. Выходите из «Кольбахерхофа» и идите по главной дороге к центру города. Не доходя, вы увидите перекресток, где будет лавка книг и игрушек…

– Я ее видел.

– Хорошо, – сказал Гюнтер. – Я буду ждать вас у входа.

– Когда?

– Сейчас.

– Сейчас?

– А что, у вас есть планы провести этот вечер в Альт-Аусзее поинтереснее? – Голос был исполнен желчного сарказма.

– Нет-нет. Что вы, конечно нет.

– Хорошо. Мои друзья с нетерпением ждут встречи с вами. Приходите.

Сет повесил трубку, расплатился за глинтвейн и, пока они поднимались в номер, пересказал Зое разговор, а пока одевались, рассказал Страттону о предстоящей встрече.

Сет и Зоя вышли наружу. Снег теперь не падал тяжелыми хлопьями, а полувоздушной пылью сыпался с неба. Похолодало, и снег скрипел под ногами, пока они молча, держась за руки, шли к лавке. Дорога заняла пять минут. Теперь они стояли, притоптывая ногами, будто мороз муравьями бегал у них под ногами, и если их раздавить, то не замерзнешь.

Через несколько мгновений в спину Сета уперся твердый предмет. В темноте завелся двигатель.

– Мистер и миссис Риджуэй, прошу вас, не делайте резких движений. – Голос был незнакомый. Это не Гюнтер, точно. Битый «мерседес», который они видели раньше у кафе, подкатил к тротуару. Сет попробовал разглядеть номера, но свет фар слепил глаза. – Залезайте на заднее сиденье, – произнес голос у него над ухом.

Задняя дверца распахнулась. Сет увидел, что Зоя открыла рот, будто собиралась закричать, но рука в перчатке быстро закрыла ей рот. Зоя забилась. Сет бросился к ней на помощь и получил тяжелый улар по затылку. У него подкосились ноги.

– Крайне неразумно, – сообщил голос, когда их все-таки затолкали в машину. – Нам просто не нужен лишний шум. – В голосе не чувствовалось никакой угрозы. Как только Зою и Сета уместили на заднем сиденье, машина тронулась. – Я должен завязать вам глаза, – произнес тот же голос. Сет повернул в его сторону голову, но сильная боль мешала оглядываться по сторонам. Через секунду Сету и Зое на головы натянули что-то вроде толстых чулок. Ткань была совершенно непрозрачной, но не затрудняла дыхание. – Не волнуйтесь, – произнес голос, – мы не собираемся причинять вам вреда.

Боль в голове мешала Сету принять на веру эти слова. Он вспомнил убийц, которые охотились за ним в Цюрихе, Амстердаме, Марине-дель-Рей. Сет попытался успокоить себя мыслью, что на сей раз никто вроде бы не покушался на их жизнь. Их просто похитили. Но спокойствия эта мысль не принесла.