Текст книги "Перемотай назад (ЛП)"
Автор книги: Лиз Томфорд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 28 страниц)
Ее улыбка такая широкая, что я вижу все ее зубы. – Спасибо, Рио.
Глава 4
Рио
Это была она?
Это должна была быть она. Я узнал бы это лицо где угодно. Эти карие глаза. Эти волнистые волосы, которые намного короче, чем были раньше. Может быть, прошло шесть лет с тех пор, как я видел ее в последний раз, но я никогда этого не забуду.
За последние шесть лет я думал о Хэлли Харт больше раз, чем когда-либо признаюсь, и да, было несколько случаев, когда я позволял себе поверить, что видел ее. Где я принял за нее кого-то другого, как будто мое воображение сыграло со мной злую шутку.
Однако сегодня вечером я уверен, что это была она.
По крайней мере, в тот момент я был уверен, но потом Зи выкрикнул мое имя достаточно громко, чтобы это, наконец, вывело меня из оцепенения и заставило снова сосредоточиться на игре. Я оставался на льду до конца своей смены, но как только вернулся на скамейку запасных, мое внимание снова переключилось на нее… только для того, чтобы это место было пустым и оставалось таким до конца игры.
Так что я немного менее уверен в том, что она мне не привиделась.
Заезжая на подъездную дорожку к своему дому, я глушу двигатель и сажусь. Уже поздно, ближе к полуночи, и мое тело измотано и готово ко сну, благодаря победе в овертайме. Но я не выхожу из машины. Я сижу и вспоминаю каждую деталь встречи с ней.
Боже, она хорошо выглядела. Впрочем, она всегда хорошо выглядела, так что это не было большим сюрпризом.
Я до сих пор помню, как впервые увидел Хэлли Харт с той невозмутимой улыбкой на лице, полностью уверенной в том, кто она такая. Но сегодня на ее лице не было этой улыбки.
Черт, это была она? Чем дальше я удаляюсь от того мимолетного момента, тем больше сомневаюсь в себе.
Мне просто нужно пойти в дом и отоспаться, отвлечься от мыслей о том, кого я видел сегодня вечером. Но, прежде чем я успеваю выбраться из машины, мое внимание привлекается к пассажирскому окну, чтобы посмотреть, как кто-то заезжает на подъездную дорожку к дому Рен.
И я снова спрашиваю себя, не галлюцинация ли это.
Темно-зеленый "Ниссан Альтима" паркуется перед домом моей соседки. Это точно такая же машина, которая припарковалась перед домом моих соседей в тот день, когда Хартсы переехали по соседству с домом моей семьи в Бостоне. Та же марка. Та же модель. Тот же год выпуска.
Из машины выходит женщина и обходит ее, чтобы достать коробку из багажника.
Черт возьми. Что со мной не так? Прямо сейчас у меня самый тяжелый случай дежавю, я представляю миссис Харт, несущую первую коробку для переезда в их новый дом. Та, в которой были все тарелки, которые Люку пришлось распаковать. Кажется, что это было вчера и целую жизнь назад, одновременно. Но это также происходит прямо сейчас.
На этот раз мистера Харта нет рядом. На заднем сиденье нет ни светловолосого мальчика с клюшкой для лакросса, ни кареглазой девочки в наушниках.
Я открываю дверцу машины, не отрывая от нее взгляда, потому что это не миссис Харт. Да, теперь у нее волосы короче, но, кроме того, она вылитая мама.
И затем я слышу, как произношу имя, которое не произносил шесть лет. Потому что на этот раз я точно знаю, что у меня не галлюцинации.
– Хэлли?
С коробкой в руке она поворачивает голову в мою сторону, ее глаза расширяются, когда она оценивает меня, ее пристальный взгляд приковывает меня к месту. Когда я был подростком, я помню, мне казалось, что я бы убил за то, чтобы она смотрела на меня, но я больше не позволяю себе хотеть этого.
Медленно я пересекаю лужайку в ее направлении, ее притяжение ко мне такое же сильное, как и всегда.
– Рио. – Она сглатывает. – Привет.
О, это точно она, потому что я никогда не забуду, как замирало мое сердце, когда она произносила мое имя. Мне требуется вся моя сила воли, чтобы держать руки по швам, вместо того чтобы обхватить ее за плечи и прижать к своей груди, как я делал раньше, просто чтобы убедиться, что она настоящая.
Шоколадные волосы, окрашенные по всей длине светло-каштановыми вкраплениями, коротко подстрижены ниже подбородка. Раньше она носила их длинными, но сейчас они ей идут. Теперь это подчеркивает ее потрясающее лицо. Мягкие веснушки усеивают переносицу. Ее глаза, которые я помню яркими и добрыми, теперь смотрят на меня с беспокойством. Ее губы, которые раньше лучились улыбкой независимо от ситуации, теперь опущены в противоположную сторону.
Несмотря на это, она почему-то стала еще красивее, чем когда я видел ее в последний раз, и это меня бесит. Потому что, во-первых, как это возможно? А во-вторых, она меня перегнала. Разве здесь не должна вступить в игру карма и отдать победу мне?
Она ставит коробку на крыльцо Рен, прежде чем снова повернуться ко мне лицом, скрестив руки на груди, как будто использует их как щит против меня.
Но не ей нужен щит. Мне нужен. Может, это и было шесть лет назад, но я не забыл, что произошло.
– Что ты здесь делаешь? – В моем тоне нет ни любезности, ни мягкости.
Она в замешательстве хмурит брови, как будто спрашивает себя, что я здесь делаю.
Я указываю большим пальцем через плечо на свой дом. – Я живу здесь, Хэлли. Итак, еще раз, что ты здесь делаешь?
Ее глаза невероятно расширяются, когда она делает шаг назад. – Но я здесь живу.
– Нет, ты не понимаешь? Рен не…
Ее новая соседка по комнате.
Ты, должно быть, чертовски издеваешься надо мной.
Я подхожу на шаг ближе, меня охватывает паника. – Ты знала, что я живу по соседству? Ты поэтому здесь?
Она усмехается, разводя руки и упираясь ладонями в бедра. – Ты шутишь? Я старалась избегать тебя с тех пор, как переехала в Чикаго. Ты думаешь, я бы целенаправленно переехала в соседний дом? Для чего? Быть рядом с тобой? Заново пережить наше детство? Нет, спасибо, Рио. Меня это устраивает.
Вот и она. Я помню ту свирепость.
С тех пор, как я переехал в Чикаго.
– Когда ты переехала в Чикаго? – Я говорю это так, как будто имею полное право знать ответ, и часть меня чувствует, что так оно и есть. Она знала, что я живу здесь. Она должна была предупредить меня.
Она вызывающе вздергивает подбородок. – Апрель.
Она здесь уже шесть месяцев?
– И ты не подумала, что тебе следует рассказать мне?
– И что сказать? – Она выдыхает смех. – "Эй, помнишь меня? Та девушка, которую ты ненавидишь. Да, я переехала в Чикаго! Давай выпьем!" – Прошло шесть лет, Рио. Этот город не твой, и я не обязана тебе звонить. И, кроме того, даже если бы и была, я потеряла твой номер много лет назад.
Это похоже на гребаный удар под дых, и мне больнее, чем я хочу признать. Нет, мы не разговаривали с тех пор, как я уехал из Бостона, но за мой первый год здесь было несколько раз, когда я пытался дозвониться Хэлли, но ее линия была отключена.
С тех пор я не позволял себе пробовать снова.
Между нами сохраняется напряжение, ни один из нас не знает, что сказать.
– Ты не можешь здесь жить, – вот на что я в конце концов решаюсь.
– У меня нет особого выбора.
– Город чертовски огромен. Есть другие варианты, а не дом в десяти футах от моего, Хэлли.
Ее губы гневно поджимаются, челюсть сжимается. О, теперь она в ярости.
– У меня нет других вариантов. Не всем из нас удается зарабатывать миллионы долларов в год, играя в игру, Рио. Некоторые из нас просто пытаются дотянуть от зарплаты до зарплаты. Так что да, я буду жить по соседству, и поверь мне, это не потому, что я хочу быть где-то рядом с тобой. Я пробуду здесь до мая, когда брат Рен продаст дом и, если для тебя это будет проблемой, ты можешь пойти и взять часть тех миллионов долларов, которые у тебя есть, и купить себе новое жилье.
Она хочет, чтобы я купил новое жилье? Таков мой план. Именно поэтому я нанял…
Подожди.
Нет, этого не может быть.
Все складывается как пазл. Соседка по комнате. Дизайнер. Хэлли всегда хотела стать дизайнером интерьеров. Когда мы виделись в последний раз, она училась на него.
– Ты та, кто отремонтировала дом Рен? – Обвиняющим тоном спрашиваю я.
Ее лицо вытягивается в замешательстве, и я наблюдаю, как осознание приходит к ней так же, как и ко мне. Голова откидывается назад, обнажая эту красивую шею, она крепко зажмуривает глаза. – А ты наш сосед.
Черт.
– Ну, это не сработает, – решает она.
– Ага. Ни хрена себе, это не сработает.
Она слегка отшатывается, как будто мои слова причиняют ей боль. Мы всегда были осторожны друг с другом, пока не перестали. У Хэлли мягкая душа с жесткой оболочкой, и эта внешность кажется тверже, чем была раньше.
Независимо от нашей истории, я никогда не хотел видеть, как ей больно.
Она причинила тебе боль.
– Ты же знаешь, что это не сработает, Хэл.
– Не называй меня так.
Я поднимаю руки вверх, сдаваясь. – Хэлли. Мы оба знаем, что у тебя ничего не получится, если ты будешь бывать в моем доме каждый день. Я не могу нанять тебя.
Между нами повисает пауза.
– Я знаю. – В ее тоне слышится поражение.
Тишина снова становится плотной, каждая часть этого взаимодействия кажется чертовски сюрреалистичной. Никогда не думал, что снова буду стоять перед ней.
Она такая чертовски красивая. По-прежнему такая твердолобая. На мгновение я позволяю себе вспомнить, как ошеломляюще было находиться рядом с ней. Раньше она занимала все мои мысли. Раньше она занимала все мое существование.
Я почти забыл, на что это похоже.
Я провел шесть лет, подсознательно сравнивая каждое свидание с ней. Сравнивая их смех с ее. Их доброту с ее. Их уверенность с ее. Их музыкальный вкус совпадает с ее.
Я не произносил имени Хэлли шесть лет, но она живет бесплатно в моих мыслях, пока я пытаюсь воспроизвести то, что у нас было до того, как все пошло прахом.
Мне нужно уйти. Идти собирать сумку и переезжать к Райану и Инди до мая.
– Давай просто не будем путаться друг у друга под ногами, – говорит она, нарушая тишину. – Ты вряд ли даже узнаешь, что я здесь.
– На это нет никаких шансов, – бормочу я себе под нос.
– Что это было? – спросила она.
– Ничего.
Мои глаза находят ее, невысказанные слова проходят, между нами. Между мной и девушкой по соседству слишком много общего, и есть еще кое-что, о чем мои друзья не знают.
То, что я искал с тех пор, как переехал в Чикаго? Эту связь? Тот человек, которого некоторые ищут всю свою жизнь? Я уже нашел ее, когда мне было двенадцать лет.
По крайней мере, я так думал.
Я знаю, что ищу, потому что когда-то у меня это было, и теперь единственная девушка, которую я когда-либо любил, переезжает в дом по соседству со мной.
Снова.
Я поворачиваюсь обратно, направляясь прямиком к себе домой, мне нужно поставить, между нами, гребаную дверь, стену, что угодно. Я уже наполовину пересек свою лужайку, когда в памяти всплывает ее образ на моей сегодняшней игре. Я не упустил из виду, что она была там с кем-то.
– Парень, с которым ты была сегодня вечером. – Я медленно поворачиваюсь к ней лицом. – Кто он был?
Сжатие ее челюсти заметно даже отсюда. – Это не твоя забота, о которой стоит беспокоиться.
Кивнув, я поворачиваю обратно к своему дому, небрежно засунув руки в карманы и продолжая идти. Стоя к ней спиной, я стараюсь, чтобы мои слова были достаточно громкими, чтобы она их услышала.
– Брось его.
Глава 5
Хэлли
Брось его.
Бросить его?
Где, черт возьми, он набрался наглости сказать мне это после шести лет, когда мы не виделись? Не разговаривая друг с другом?
Рио ДеЛука может идти дальше и трахаться сам с собой.
Я имею в виду, я действительно бросила Брайана, но не потому, что мне так сказали. Как только я смогла, я выбежала с арены и вернулась к своей машине. Сегодня утром я выслушала Тайлера о его исследованиях, прежде чем снова подумать о том, чтобы свести меня с кем-то.
Но Рио считает, что у него есть какое-то право указывать мне, с кем я могу встречаться, а с кем нет? Теперь ясно, что где-то за последние шесть лет он сошел с ума.
Он живет по соседству… опять. Что, черт возьми, я сделала, чтобы заслужить такое невезение? Я переутомлялась, пытаясь свести концы с концами в финансовом плане, и теперь, когда я наконец нашла жилье, которое могу позволить себе настолько, чтобы не влезать в долги еще больше, он оказывается моим соседом.
Вчерашний день я провела в паранойе, периодически выглядывая из окна своей новой спальни, чтобы убедиться, что я не прихожу и не ухожу одновременно с ним.
И я должна сделать это до мая. Как, черт возьми, я собираюсь избегать его до мая?
– Хэлли, – мое имя звучит где-то рядом. – Ты меня слышала?
Я моргаю, выходя из оцепенения, и обнаруживаю, что вся команда дизайнеров уставилась на меня со своих мест за столом переговоров.
– Прости. Я сажусь, поудобнее устраиваясь на стуле. – Что ты сказала?
Тина бросает на меня взгляд из передней части комнаты с блокнотом в руке. Она правая рука Тайлера. Она ни в коем случае не дизайнер. В ее теле нет творческой жилки, и она бы сама вам это сказала, но она – организационный и деловой мозг Tyler Braden Interiors.
Несмотря на то, что я была отключена и не слышала ни слова из собрания, которое она организовывала, она мне нравится.
– Я поздравляла вас с вашим следующим проектом, – говорит она. – Полный ремонт дома, и клиент обратился именно к вам. Сказал, что ему понравилось то, что вы сделали с домом его соседа, и внес задаток за его проект в тот же день, когда поступил запрос.
Вся команда хлопает мне, и я уверена, что не смогу сделать более глубокий оттенок красного. Мой взгляд ловит взгляд Тайлера, который сидит во главе стола в своем костюме-тройке, сияет гордой улыбкой и хлопает мне вместе с остальными моими коллегами.
Ну, сами по себе они мне не ровня. В основном это дизайнеры, работающие полный рабочий день, которые зарабатывают кучу дерьмовых денег, работая на Тайлера Брэйдена. Затем есть я и еще трое новичков, которые начали работать здесь этой весной с обещанием годичной стажировки. Тайлер не всегда нанимает своих стажеров на полный рабочий день, но, судя по тому, что сказали мне мои коллеги, если моя работа произведет на него впечатление, он, скорее всего, так и сделает.
К сожалению для меня, он не будет сильно впечатлен, когда я скажу ему, что этот проект провалился.
– Учитывая масштабы этого ремонта, – продолжает Тина, – он должен занять остаток вашей стажировки. Два полных ремонта дома за первый год – это впечатляет, Хэлли.
Мое внимание падает на Сайласа, еще одного стажера. Он выглядит более раздраженным, чем я, и я полностью это понимаю. У него еще не было сольного проекта, и вместо этого он проводит большую часть своих дней за чашкой кофе, измельчением документов и уборкой после встреч с клиентами. Если бы мне не нужно было этим летом работать над домом Рен, я бы была там вместе с ним.
– На этой неделе я ознакомлю вас с профилем клиента, а на следующей неделе вы сможете встретиться с ним лично, – говорит Тина. – Он профессиональный спортсмен, поэтому довольно много путешествует. Я знаю, что ты не можешь работать по вечерам, но тебе, возможно, придется гибко подходить к своему графику в этом проекте.
Я не могу работать по вечерам, потому что я уже работаю … на своей второй работе, о которой здесь никто не знает.
– О, профессиональный спортсмен. Один из дизайнеров присвистывает. – В каком виде спорта?
Тина опускает взгляд в свой блокнот. – Хоккей.
– Горячо.
– Завидую.
– Я буду твоим вторым ассистентом в проекте, – эхом отзывается все вокруг меня.
Сглатывая, я смотрю на ручку в своей руке, которой не могу перестать постукивать по столу. – Вообще-то, этот проект провалился. По крайней мере, для меня. Есть… – Я колеблюсь, все еще не в силах смотреть ни на кого, а именно на Тайлера. – Конфликт интересов. Я уверена, что он скоро позвонит, чтобы пригласить кого-нибудь еще заняться ремонтом.
В комнате вокруг меня царит тишина, напряжение и осуждение витают в воздухе. Это длится по меньшей мере десять секунд, хотя кажется, что больше часа, когда я, наконец, отваживаюсь взглянуть в сторону Тайлера. На его лице написано разочарование.
– Жаль это слышать, – наконец говорит он. Разрывая зрительный контакт со мной, Тайлер переключает свое внимание. – Тина, убедись, что мы не потеряем этот проект, даже если для этого потребуется, чтобы я был ведущим дизайнером вместо нее. Выясните, с кем ему комфортно работать, но мы не собираемся терять этого клиента.
– Конечно.
Черт.
Я чувствую разочарование, душащее комнату. Я действительно думаю, что если бы вся команда дизайнеров начала кричать на меня о том, насколько я плоха в этой работе, все было бы не так неловко, как сейчас.
Я в равной степени разочарована, но это не в моей власти. Это было похоже на мой шанс, на мою прекрасную возможность показать Тайлеру, на что я способна, но я не могла планировать, что именно Рио станет домовладельцем. Что я должна делать?
Мне просто нужно найти другой ремонт, чтобы закончить стажировку но, когда я поднимаю взгляд и ловлю самодовольную ухмылку Сайласа, это служит напоминанием о том, что подобные проекты появляются нечасто. И, как и он, я буду сидеть сложа руки и пить кофе вместо того, чтобы разминать свои дизайнерские мышцы, если мне не удастся заполучить еще один.
Собрание продолжается, но я слушаю вполуха. Я слишком занята, ломая голову в поисках каких-либо контактов, которые могли бы потенциально нанять меня. Стилист, которая подстригала меня этим летом, сказала, что собирается открыть новый салон красоты. Возможно, ей нужен дизайнер, или, может быть, у нее есть клиентка, которая ищет новый домашний офис. Может быть, мне повезет, и я услышу, как кто-нибудь в баре говорит что-то о строительстве нового дома, с которым им нужна помощь. Мне нужно выбраться отсюда и начать работать.
– Всем отличного рабочего дня. – Тайлер встает со своего места. – Давайте на этой неделе хорошо поработаем и помните, я всегда здесь, чтобы вы поделись идеями.
Остальные члены команды встают со своих мест, болтая друг с другом. На выходе из конференц-зала я получаю пару сочувственных улыбок и ободряющее пожатие моего плеча.
Ничего из этого не помогает.
Тайлер, модный ублюдок, каким бы он ни был, садится за стол для совещаний передо мной, длинные ноги по-прежнему твердо стоят на полу. – Мне не нравится, что ты только что потеряла крупный проект.
Я пожимаю плечами, пытаясь выглядеть невозмутимой. – И мне не нравится, что ты сводишь меня с женатым мужчиной на этих выходных, но мы здесь.
Тайлер прищуривает глаза, на мгновение замолкая. Туше. – Я беру на себя полную ответственность за это. – Напряжение немного спадает. – Хэлли, ты до сих пор проделывала такую хорошую работу, и я бы хотел, чтобы ты стала частью этой команды на постоянной основе, но я не могу нанять тебя на основании одного ремонта. Мне нужно увидеть больше.
– Я знаю.
Он стучит костяшками пальцев по столу, прежде чем встать. – Найди другой проект. Я верю в тебя.
Оставшись одной в комнате, я откидываюсь на спинку стула, устремив взгляд в потолок.
Мне нужно это исправить. Мне нужно найти другой проект, потому что, как бы сильно я ни хотела быть частью этой команды дизайнеров, факты таковы, что мне нужно быть. Мне нужна зарплата, которая прилагается к этому.
– Хэлли, – говорит Тина, заставляя меня вздрогнуть.
Я обнаруживаю, что она стоит рядом со мной, когда я сажусь.
– Тайлер, возможно, и сказал, что тебе нужно найти другой проект, но на самом деле он имел в виду, что тебе нужно найти способ вернуться к этому. Я знаю, что у вас уже был такой этим летом, но полный ремонт дома – это не обычная работа, особенно для стажера. Тайлер хочет нанять тебя, это очевидно, и один из способов гарантировать, что это произойдет, – вернуть себя в качестве ведущего дизайнера этого проекта. Если мистер ДеЛука свяжется со мной, я отложу замену до конца недели, но это лучшее, что я могу для вас сделать. Что бы это ни было, исправь это, ладно?
Легче сказать, чем сделать.
Я киваю в знак согласия. – Я сделаю все, что в моих силах. Спасибо, Тина.
Ее хитрая улыбка разгоняется. – Итак, в чем проблема? Вы с его сестрой смертельные враги? Ты переспала с его лучшим другом и так и не ответила на сообщение? – Она ахает. – Ты переспала с ним, и это было так плохо, что ты не можешь снова посмотреть ему в глаза?
– У него нет сестры, и я почти уверена, что все его лучшие друзья женаты.
Ее голова покачивается из стороны в сторону. – Ну, насколько я слышала, ты неравнодушна к женатым мужчинам.
Я прищуриваюсь.
– В этом я виню тебя не меньше, чем Тайлера. Ты женщина. Нельзя подставлять кого-то перед полноценным сеансом преследования в социальных сетях на уровне ФБР.
Она смеется.
– Значит, это последнее.
Определенно не последнее.
– Все немного сложнее, – вот и все, что я говорю.
Припарковавшись на задней стоянке для сотрудников, я сижу в своей машине и ем домашний PB&J, который приготовила на обед.
Я остаюсь вне поля зрения во время обеденного перерыва, потому что не хочу давать своим коллегам шанс лишний раз предложить мне принять участие в их заказе на доставку обеда. В основном потому, что у меня не хватает духу сидеть и есть свой почти черствый сэндвич и в очередной раз говорить "нет", потому что я не могу себе этого позволить. Мой самоконтроль иссякает каждый раз, когда я вижу кого-то из своих коллег с миской пирогов или двадцатидолларовым салатом за столом.
И как раз вовремя, когда я думаю о вещах, которые не могу себе позволить, у меня срабатывает будильник, напоминая мне, что наступает срок одного из платежей по кредиту. Я захожу в систему и плачу пятьдесят долларов сверх минимального платежа, потому что это все, что я могу позволить себе в этом месяце, затем я проверяю свое банковское приложение, чтобы увидеть, что те небольшие деньги, которые были у меня на текущем счете, уменьшились почти до нуля.
На следующей неделе у меня должен быть другой платеж по кредиту, а арендная плата – через неделю после этого.
Да, я зарабатываю деньги в дизайнерской фирме, но это ничто по сравнению с тем, что зарабатывают штатные дизайнеры. Я участвую в программе обучения, и срок выплаты зарплаты истекает, если меня не возьмут в команду. И, конечно, на этой неделе у меня пять смен в баре. Этого должно хватить на два моих следующих крупных счета. Но затем должен быть выставлен счет за телефон, и я начинаю беспокоиться о том, как я собираюсь оплатить платежи за следующий месяц.
Этот цикл нескончаем. У меня такое чувство, что я тону, даже несмотря на снижение арендной платы, но, кажется, есть один очевидный способ держать голову над водой.
Как бы мне этого не хотелось, я знаю, что должна делать, и я не в том положении, чтобы не просить милостыню.
Вернувшись к своему телефону, я просматриваю расписание игр "Чикаго Рэпторс" на этот сезон, мне нужно знать, во сколько мне следует ждать его сегодня вечером на ступеньках крыльца, где я собираюсь сделать все возможное, чтобы умолять.
Быстрый поиск в Google подсказывает мне, что завтра у них игра в Коламбусе, а затем еще две игры на выезде. Насколько я помню, он рассказывал мне много лет назад, что команды обычно вылетают накануне и, если перелет достаточно короткий, они стараются заранее провести домашнюю тренировку.
Немного настораживает, насколько легко найти, где находится их тренировочная арена в двух кварталах отсюда, и еще один быстрый поиск позволяет мне узнать, что тренировки открыты для публики. В Интернете нет расписания тренировок, но мое отчаяние напоминает мне, что мне нечего терять.
Что еще мне остается делать? У меня есть время до конца недели, чтобы исправить это, и у меня больше нет его номера.
Итак, я доедаю свой PB&J и отправляюсь на каток.
Ясный осенний день, и прогулка приятна. Чикаго – шумный город. Это не оживленный Нью-Йорк, а его собственная версия. Да, здания высокие, а улицы заполнены людьми, но озеро находится здесь. В нескольких минутах ходьбы от небоскребов есть пляжи. В центре всего этого протекает река, и мне это нравится.
Мне понравились годы, проведенные в Бостоне. Миннеаполис тоже. Но Чикаго кажется правильным.
Теперь мне нужно придумать, как остаться.
Когда я добираюсь до катка, на стоянке полно машин, что кажется положительным знаком. Возможно, мне стоит поискать его грузовик, прежде чем зайти внутрь, но мои нервы не позволяют мне сбавить скорость. Когда я подхожу к главному входу, из двери выходит мужчина. Он придерживает ее для меня, но толпа внутри продолжает расходиться, поэтому вместо этого я открываю другую дверь, направляясь в сторону, противоположную основному потоку толпы.
Я зарабатываю несколько растерянных взглядов, когда с притворной уверенностью вхожу прямо на пустеющий каток, но эта маска спадает, когда я сразу замечаю черно-красную тренировочную форму, контрастирующую с белым льдом.
Команда собралась вокруг своих тренеров, и я прилагаю все усилия, чтобы не побежать обратно на работу так быстро, как только могу. Но мне нечего терять и можно все приобрести, поэтому я иду вдоль изгиба катка в ту сторону, где игроки покидают лед, прежде чем направиться в раздевалку.
На стороне, которая явно не предназначена для широкой публики, я жду окончания собрания их команды, неловко сидя в одиночестве на холодной металлической скамейке рядом со случайным бумбоксом.
Команда начинает покидать каток, по пути обмениваясь оскорблениями друг с другом. Они бросают на меня еще больше растерянных взглядов, но никто не спрашивает, что я делаю там, где мне не следует находиться.
Один из игроков проходит мимо скамейки, на которой я сижу, оценивающим взглядом оглядывает меня, прежде чем подскочить к бумбоксу рядом со мной. – Рио! – кричит он, и у меня мгновенно сводит желудок. – Не забудь свой дерьмовый бумбокс!
– Это дерьмово, и не всем нравится – слышу я, как только Рио делает шаг со льда. – . Большая разница…
Его внимание немедленно переключается на меня, заставляя его застыть на месте, твердо стоя на лезвиях своих коньков. Его глаза не отрываются от меня ни на мгновение, пока он снимает шлем и вешает его на бок.
Пот струйками стекает с его лба по темно-каштановым волнам. Можно подумать, что его волосы черные, если не находиться достаточно близко, чтобы запустить в них пальцы.
Я явно не дала себе возможности по-настоящему рассмотреть его прошлой ночью. На улице было слишком темно. Я была в шоке, слишком ошеломлена, увидев его лично после стольких лет, чтобы по-настоящему разглядеть его.
Да, возможно, я искала его в Интернете несколько раз за эти годы. Ну и что? Мне было любопытно. Любопытство заложено в природе человека. Но эти двумерные фотографии были ничем по сравнению с реальностью.
Темные волосы. Оливковый оттенок кожи. Рост, который был дан ему генетически, и бугры мышц, заработанных тяжелым трудом.
Меня всегда привлекал Рио ДеЛука, и меня бесит, что ничего не изменилось. Даже в те неловкие первые годы, когда все остальные видели в нем друга, я всегда видела в нем нечто большее. Потом, в середине средней школы, он поменялся, подрос примерно на шесть дюймов, и, наконец, другие девочки увидели то, что я всегда видела.
Но эта его версия – двадцатисемилетняя, набравшая силу после игры в НХЛ – кажется жестокой, когда приходится быть свидетелем. Он чертовски великолепен, но это не меняет того, что я все еще хочу его ненавидеть.
– Не вешай ему лапшу на уши из-за его бумбокса, – говорит другой игрок, сходя со льда. На его тренировочной майке одиннадцатый номер, и я помню, что имя "Зандерс" было написано на обороте после субботней игры. – Он – единственная причина, по которой у нас в раздевалке звучит приличная музыка.
– У этого куска дерьма даже нет Bluetooth! – добавляет кто-то еще.
Рио все это время не отводит от меня взгляда. Он не участвует в разговоре вокруг. Его товарищам по команде приходится обходить его застывшую фигуру, чтобы попасть в раздевалку, и это только привлекает к нам больше внимания.
Зандерс останавливается рядом с ним, следя за взглядом Рио, пока не находит меня. Его внимание снова переключается на товарища по команде, и он повторяет это еще несколько раз.
Тишина кричит о том, что есть какая-то история, и Зандерс понимает это, когда спрашивает – А это кто? – чересчур веселым тоном.
– Никто, – отвечаю я, в то же время Рио говорит – Хэлли.
Его тон нежен, когда он произносит мое имя, и на мгновение мне кажется, что, возможно, он забыл о той давней истории, между нами.
Снова затягивается тишина.
– Моя соседка, – заканчивает он после того, как моргает, пряча взгляд. – Она переехала к Рен.
Это даже близко не объясняет, кем мы с ним были друг для друга на протяжении многих лет, но этого достаточно, чтобы Зандерс не настаивал на этом вопросе. Он просто снимает перчатку и протягивает руку, чтобы пожать мою, одновременно представляясь.
– Что ж, я оставляю вас двоих с тем, что, черт возьми, делает этот момент таким неловким, – заканчивает Зандерс, присоединяясь к остальной команде, направляющейся в раздевалку. – Приятно познакомиться с тобой, Хэлли.
Я машу ему в спину. – Мне тоже.
– Что ты здесь делаешь? – Рио, должно быть, помнит, что в наши дни мы скорее враги, чем друзья, судя по резкости его вопроса.
В этот момент я решаю встать, как будто что-то могло компенсировать расстояние между нами. Его рост 6 футов 3 дюйма босиком, а теперь, с его коньками, он должен быть около 6 футов7 дюймов.
Я более чем на фут ниже его, и из-за того, что его мышцы увеличивают его фигуру, я чувствую себя меньше.
Но я не могу. Мне нужно стать большей. Мне нужно обрести уверенность в себе. Мне нужно придумать способ дать нам обоим то, чего мы хотим, напомнив при этом ему, что ему нужна я.
Я имею в виду, как дизайнер. Я была дизайнером, которого он попросил поработать над его домом, пока он не осознал нашу историю.
– Мне нужно, чтобы ты позволил мне сделать ремонт в твоем доме.
Рио издает смешок и проходит мимо меня, даже не потрудившись сказать "нет".
Я хватаю его за руку, чтобы остановить, и жалею, что сделала это. Даже сквозь его свитер и майку я чувствую мускулы, которые прибавились на его предплечьях за годы, прошедшие с тех пор, как я видела его в последний раз.
Он останавливается, уставившись на мою руку, которая держит его, поэтому я быстро убираю ее.
– Извини.
В прошлом я редко чувствовала себя неловко с Рио, но это определенно изменилось между этим взаимодействием и предыдущим.
Его взгляд становится жестче, и на мгновение я задумываюсь, не странно ли, что он так сильно меня презирает. Ненависть никогда не была естественной склонностью для милого мальчика, с которым я росла.
– Пожалуйста. – Мой тон мягкий, но отчаяние явное. – Мне это нужно.
Эти зеленые глаза смягчаются, изучая мои, и, клянусь, я вижу его. Человека, с которым мне было наиболее комфортно. Того, кто знал, что мне нужно, без моих просьб. Человек, который знал меня лучше, чем я иногда знала саму себя.
