Текст книги "Перемотай назад (ЛП)"

Автор книги: Лиз Томфорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 28 страниц)

Глава 39

Рио

– Спасибо, чувак, – говорю я водителю райдшера, когда он высаживает меня в аэропорту. – Ценю это.

Схватив свою сумку, я направляюсь в аэропорт Монреаля.

Мы только что выиграли нашу игру, и я с нетерпением жду возвращения домой. Завтра у Хэлли день рождения, и я отказываюсь пропускать еще один, поэтому я получил разрешение от руководства команды вылететь домой коммерческим рейсом сегодня вечером вместо того, чтобы ждать вылета самолета команды завтра днем.

Я еще не сказал ей. Я держал этот сюрприз при себе, и мне не терпится увидеть ее лицо, когда я переступлю порог сегодня вечером. Я должен быть в состоянии добраться туда до полуночи и провести каждую секунду моего любимого дня со своей любимой девушкой.

Направляясь прямо к линии безопасности, я достаю телефон, чтобы связаться с Рен, желая предупредить ее, что позже проберусь в ее дом.

Я: Привет, Рен. Пусть это останется, между нами, но я улетаю домой более ранним рейсом. Хэл не знает, но я должен быть там до полуночи. Хотел предупредить тебя, что собираюсь зайти, когда доберусь туда.

Рен: Так мило, Рио! Но я не думаю, что Хэлли сейчас в городе. Она ушла сегодня рано утром с чемоданом.

Я: О чем ты говоришь?

Рен: Она ушла, пока я еще спала, но я проверила камеру на дверном звонке и увидела, как она уходит с сумкой.

Я: И ты понятия не имеешь, куда она пошла?

Рен: Нет. я написала ей, но ответа не получила. Я вроде как предположил, что она направлялась встретиться с тобой по дороге.

Могла ли она направиться сюда? Нет. Нет, это невозможно. Она не знает, где остановилась команда, и если бы она получила эту информацию от Стиви, Зи остановил бы меня, если бы у него было хоть малейшее подозрение, что она уже в пути.

Я: Ты можешь дать мне знать, если она вернется домой?

Рен: Конечно.

Что-то не так. Что-то внутри подсказывает мне не проходить линию безопасности в аэропорту, поэтому я этого не делаю. Я стою в стороне и пишу девушкам смс, чтобы узнать, не получала ли кто-нибудь из них известий от нее.

Они этого не делали.

Я не позвонил Хэлли после игры, потому что пытался удивить ее, а врать я дерьмово умею, но к черту это. Я набираю ее номер, но после того, как он звонит слишком много раз, он переходит на голосовую почту.

Ею начинает овладевать паника, потому что в последний раз, когда она выходила из дома с сумкой и не отвечала на телефонные звонки, ее отец был в больнице. Она снова вернулась в Миннесоту?

Если Хэлли не собирается отвечать на звонки, можно спросить только у одного человека.

Я звоню Люку.

В больнице, между нами, все было хорошо, но Хэлли навсегда останется в моей жизни. Отношения между ее братом и мной должны быть лучше, чем просто в порядке, поэтому несколько недель назад я получил от нее номер его телефона с идеей пригласить его и его семью, когда ремонт в доме будет завершен.

– Алло?

– Люк? Привет, это Рио.

Он на мгновение колеблется. – Привет, чувак. Все в порядке?

Я оглядываюсь по сторонам, наблюдая, как выстраивается очередь из пассажиров. – Вообще-то, я не уверен. Хэлли там?

– Она здесь, в Миннесоте? Нет…

Черт.

– С твоим отцом все в порядке? – спрашиваю я.

– Да, на самом деле у него все отлично. Я не думаю, что она направляется в этом направлении, если только она нам не сказала.

– Она бы уже была там. Она ушла рано утром.

На линии долгое молчание.

– Позволь мне позвонить ей, – предлагает он. – Я перезвоню тебе, когда узнаю больше.

– Да. Спасибо. Я был бы вам очень признателен.

– Я дам тебе знать.

Он вешает трубку, а я расхаживаю по аэропорту, снова набирая ее номер.

Ответа нет.

Что-то не так. Что-то не так.

Если я проанализирую все немного подробнее, она была немного отстраненной на этой неделе. Звонки были короче, чем обычно. Сообщения приходили реже. Я объяснил это тем, что она была занята ремонтом, потому что так она мне сказала, но теперь я думаю, что происходило что-то, о чем я не знал.

Я поднимаю телефон, чтобы позвонить ей снова, когда он звонит с сообщением.

И сообщение на экране – это то, которое я никогда не думал прочитать.

Глава 40

Хэлли

Мое внимание приковывается к соседнему дому, следуя линии крыши, соединяющей его с этим. Я осматриваю фасад из красного кирпича и новый плющ, который вырос вдоль передней стены с тех пор, как я там жила.

Машина, припаркованная на их подъездной дорожке, не принадлежит моей семье. Горшки и кашпо на верхней ступеньке отличаются от тех, мимо которых я проходила каждый день в детстве.

Прошло много времени с тех пор, как я была здесь в последний раз, и мои нервы на пределе.

Я провела всю неделю, размышляя об этом разговоре. Перебираю все, что мне нужно сказать, и записываю это в виде письма на случай, если она не захочет меня слушать.

Самолет команды Рио возвращается в Чикаго завтра днем, поэтому я взяла сегодня выходной, зная, что мне нужно вернуться домой раньше него. Он не знает, что я здесь, и понятия не имеет, что я это планировала. Я не хотела, чтобы он пытался отговорить меня от этого.

Да, это его мама, но этот разговор также не имеет к нему никакого отношения.

Я действительно понятия не имею, как все это будет происходить. В последний раз, когда я видела миссис ДеЛука, она сказала мне, что больше никогда не хочет меня видеть. И все же, вот я здесь, шесть лет спустя, стою на пороге ее дома.

Делая глубокий вдох, я набираюсь смелости и стучу в дверь.

Стоя на улице, я снимаю пальто и жду. В Бостоне начало марта, но день теплее, чем я ожидала.

Дверь наконец открывается, и за ней появляется улыбающаяся Миа ДеЛука, но как только ее взгляд останавливается на мне, улыбка исчезает.

Я с трудом сглатываю. – Привет.

Если есть что-то, что я знаю наверняка, то она ни на йоту не утратила этот пугающий фактор. Стоя в дверях, она оглядывает меня с головы до ног, но когда доходит до моего лица, то не может встретиться со мной взглядом.

Я точно знаю, о чем она думает. Я вижу боль в ее глазах.

Выдыхая, она опускает плечо на дюйм и открывает дверь шире. – Ну, я же не могу оставить тебя на холоде, не так ли?

На моих губах появляется слабое подобие улыбки, прежде чем я проскальзываю мимо нее в дом, где я провела большую часть своего детства.

Как только я оказываюсь внутри, меня захлестывает всепоглощающая волна ностальгии. Все точно так же, как было всегда. Это та же кухня, на которой мы вместе пекли печенье. Та же столовая, в которой наши семьи так часто ужинали вместе. В той же гостиной, где я смотрела телевизор после школы с Люком и Рио.

Входная дверь закрывается за мной, вытаскивая из прошлого и напоминая, зачем я здесь.

– Мы можем поговорить? – Спрашиваю я с ноткой отчаяния в голосе.

Потому что я в отчаянии. Я отчаянно хочу все исправить для него.

Его мама отвечает не сразу, проходя мимо меня к своей кофеварке. Она не спеша берет кружку и наливает кофе, пока, наконец, не спрашивает – Почему? – стоя ко мне спиной.

– Потому что я люблю твоего сына, и я не буду причиной того, что вы двое не разговариваете. И когда он вернется в Бостон, я собираюсь часто навещать его, пока в конце концов тоже не перееду сюда. Было бы здорово, если бы мы могли жить в одной комнате. Для него.

Ее плечи опускаются, затем она берет вторую кружку, чтобы налить еще кофе.

Она по-прежнему не смотрит на меня. – Ты подстриглась.

– Я так и сделала.

– Рио не с тобой?

– Он не знает, что я здесь.

Наконец, она оглядывается на меня через плечо.

– Если ты готова, я бы хотела объясниться. А если ты не хочешь меня выслушивать, я все это записала. Я вытаскиваю письмо из заднего кармана и протягиваю его, чтобы показать ей. – Если ты все еще будешь ненавидеть меня после этого, мне придется жить с этим, но его убивает то, что вы двое не ладите, и я слишком сильно люблю его, чтобы не попытаться это исправить.

Она поворачивается ко мне лицом, облокачивается на стойку, оценивающе смотрит на меня. – Я не ненавижу тебя, Хэлли. Но ты была практически моей дочерью и ничего мне не сказала.

У меня перехватывает горло. – Я этого не сделала и с тех пор сожалею о своем выборе. Из-за этого я потеряла не только его, но и тебя. Я не могу этого изменить, но я надеюсь, что если я смогу объяснить, почему я тогда ничего не сказала, вы, возможно, поймете.

Ее челюсть сжимается, пока она переваривает услышанное.

– Я здесь не для того, чтобы оправдываться, – продолжаю я. – Но я бы действительно хотела посмотреть, есть ли какой-нибудь способ, которым мы могли бы двигаться вперед.

– Для Рио?

Я киваю. – Может быть, и для нас тоже.

Наконец, она берет две кружки с кофе и несет их к кухонному столу, ставя каждую на подставку.

– Хорошо. – Она садится, указывая на другой свободный стул. – Давай поговорим.

Я присоединяюсь к ней, мы оба подносим кофе к губам и делаем глоток.

– Спасибо, – тихо говорю я ей.

– У тебя завтра день рождения.

Я перевожу взгляд на нее, потрясенный ее воспоминаниями. – Так и есть.

– Разве Рио не хочет провести его с тобой?

Я киваю с мягкой улыбкой. – Утром у меня рейс домой. Я вернусь туда до того, как его команда приземлится в Чикаго.

– Это хорошо. – Она делает еще глоток кофе. – Я чувствую, что мне следовало добавить в это алкоголь.

– Это ты мне говоришь.

Она хихикает, и это приятно слышать. Это ни в коем случае не удобно, но она могла бы закрыть входную дверь у меня перед носом, вместо того чтобы сесть и выпить со мной кофе.

Миссис ДеЛука встает, идет к холодильнику, прежде чем вернуться с бутылкой "Бейлис", наливает изрядное количество в мою, затем садится и добавляет немного себе в кофе.

– Итак, что ты хочешь мне сказать?

Я делаю большой глоток своего напитка. – Мне нужно рассказать тебе, что произошло за две недели до того, как ты обо всем узнала.

Она кивает, и я практически вижу, как она мысленно готовится. – Я слушаю. Скажи мне, зачем ты пришла сюда.

Делая глубокий вдох, я делаю именно это.

Глава 41

Хэлли, 19 лет

Предполагается, что я ищу место для нашего проживания, но каждый раз, когда я открываю свой ноутбук, чтобы это сделать, я в конечном итоге набираю слова неходжкинская лимфома в строке поиска в Интернете.

Потому что прямо сейчас это все, что меня волнует.

Мне нужно знать все. Мне нужно найти лучшие варианты лечения. Мне нужно знать, насколько сильно он заболеет, чтобы я могла подготовиться. Но самое главное, мне нужно знать, как его вылечить.

Я в отчаянии пытаюсь его вылечить.

Я тоже в ужасе, но я не знаю, как справиться с этим страхом, кроме как делать все, что в моих силах, чтобы изменить этот исход.

Последние три недели были похожи на сон. Рио был выбран в первом раунде драфта НХЛ, что для любого человека имеет огромное значение, не говоря уже об защитнике. Мы праздновали с обеими нашими семьями, некоторыми нашими старыми школьными друзьями и всей округой. Я сразу же начала собирать вещи для нашего переезда и работать над документами о переводе в чикагский университет, и с тех пор каждый день я проводила в поисках подходящей квартиры, которую мы могли бы снять, пока не найдем дом нашей мечты.

Но все изменилось прошлой ночью, когда мои родители усадили меня и моего брата, чтобы рассказать нам, что у моего отца рак.

Несколько дней назад идея жить за тысячу миль от моих родителей казалась несерьезной. Но сегодня это расстояние кажется непостижимым. После того, как прошлой ночью я плакала, пока не уснула, я проснулась с решимостью все исправить… в идеале, прямо сейчас.

Во мне так много того, что все еще хочет пойти с Рио, но напуганная часть меня не хочет находиться дальше, чем в десяти футах от моего отца. Да, я в панике и неистовстве и, вероятно, не могу ясно мыслить, потому что все это так свежо, но в данный момент логика меня не волнует.

Мне нужно, чтобы с ним все было в порядке. Я бы отдала все, чтобы убедиться, что с ним все в порядке, и прошлой ночью, когда мы узнали, что все вот-вот изменится, казалось, что я была единственной из нас, кто чувствовал то же самое.

Люк был полностью проверен после того, как мы получили эту новость. Я надеялась поговорить с ним, потому что он единственный человек, который может понять, что я сейчас чувствую, но дверь его спальни была закрыта всю ночь. Однако я часами слышала, как он разговаривал по телефону со своей новой девушкой Сарой, с которой я еще не знакома.

Еще есть моя мама, которая сама на себя не похожа с тех пор, как я приехала домой на лето. Я думала, что это странно, пока прошлой ночью не поняла, что у моего отца, вероятно, были признаки болезни в течение нескольких недель, предшествовавших его диагнозу. Должно быть, она так беспокоилась о нем.

Все, чего я хотела, это пойти к родителям за утешением, но как я могла? Моя мама только что узнала, что любовь всей ее жизни больна. И, судя по исследованию, которое я обнаружила, его путь лечения отразится и на ней. Ей не нужно было, чтобы я плакалась ей об этом.

Затем есть мой папа, который, вероятно, напуган больше всех. В конце концов, это происходит с ним.

Единственным человеком, к которому я хотела пойти, был Рио, но я не могла сказать ему. Как только я произнесу эти слова вслух, это будет означать, что они настоящие, но я пока не готова к тому, чтобы они стали настоящими.

Поэтому вместо этого я плакала, пока не уснула, и никогда еще не чувствовала себя такой выжатой, как сегодня утром.

Вот почему я подумал, что кафе было бы хорошим местом для того, чтобы я могла взять с собой ноутбук на охоту за квартирами. Я надеялась, что кофеин поможет мне сосредоточиться, но я нахожусь здесь уже больше часа, мой кофе нетронутый и холодный, а мои поиски в Интернете не имеют ничего общего с Чикаго, а все связаны с онкологической исследовательской больницей, которую я нашла в Миннесоте.

Я не понимаю, как у всех вокруг меня в этой кофейне может быть нормальный гребаный день, в то время как я сижу здесь в таком ужасе, в каком никогда в жизни не была.

Мне нужно сказать Рио.

Если я решу, что еще не готова идти с ним, он поймет. Я знаю, что поймет. Я просто не хочу застать его врасплох через две недели, когда мы должны будем загружать наши машины и вместе ехать в Чикаго.

От одной мысли об этом разговоре у меня на глаза наворачиваются слезы, но, наверное, так бывает, когда много плачешь. Все начинается сначала, как по маслу. Итак, прежде чем я окончательно сломаюсь посреди этого кафе, я закрываю свой ноутбук и отправляюсь на короткую прогулку домой, где я могу сделать это в уединении своей собственной комнаты.

Вернее, в его комнате.

Рио на тренировке, но скоро должен закончить. Когда я возвращаюсь на нашу улицу вместо того, чтобы идти к себе домой, я иду к нему. Я подожду его в комнате и расскажу ему о своем отце, прежде чем у меня хватит духу сделать это.

Его родители оба на работе, поэтому я нахожу их запасной ключ, спрятанный под одним из кашпо, и захожу внутрь.

Технически, я живу в соседнем доме, но у Рио я чувствую себя как дома. Я провела здесь с ним так много времени. Я наслаждалась бесчисленными часами здесь, на кухне, с его мамой. Наши семьи уже много лет бесконечно мечутся между этим домом и моим, поэтому в том, что я захожу в их дом, нет ничего странного. Рио делает то же самое с нашим.

Оставив свой ноутбук у входа, я направляюсь прямо наверх. Комната его родителей находится наверху лестничной площадки, поэтому, проходя мимо их закрытой двери, я поворачиваю направо, по коридору, к спальне Рио.

Его дверь тоже закрыта, но когда я протягиваю руку, чтобы открыть ее, вместо нее открывается другая дверь.

Через плечо я наблюдаю, как спальня его родителей медленно со скрипом открывается, но женщина, которая выходит, не миссис ДеЛука.

– Мама?

Поправляя блузку, она ловит мой взгляд.

Мне всегда говорили, что я ее точная копия, и прямо сейчас мне кажется, что я смотрю в зеркало из-за полного потрясения на ее лице, которое, я знаю, отражается на моем собственном.

Она в рабочей одежде, хотя туфли на каблуках болтаются у нее в руке. Ее щеки раскраснелись, волосы слегка спутались, и она застыла на месте возле спальни своей лучшей подруги.

– Хэлли. – Мое имя едва слышно слетает с ее губ. – Что ты здесь делаешь?

Мои глаза расширяются. – Что ты здесь делаешь?

Потому что, черт возьми, что происходит?

Мое внимание переключается на открытую дверь спальни, но она встает перед ней, загораживая мне обзор.

– Это не то, на что похоже.

– На что это похоже? Мое сердце бешено колотится. Я слышу, как пульс отдается в ушах. – Что ты здесь делаешь?

– Миа… нужна… – Она показывает большим пальцем через плечо в сторону комнаты.

– Миа хотела, чтобы я ей что-нибудь принесла.

Мой взгляд опускается на ее руки. В руках у нее ничего нет, кроме туфель.

– Мама? – Мой голос срывается, в нем слышится паническая мольба. – Пожалуйста, скажи мне, что ты здесь делаешь.

– Стеф, – раздается голос мистера ДеЛуки из глубины комнаты. – Ты хотела…

Его фраза обрывается, когда он заходит за спину моей мамы и замечает меня в конце коридора, стоящую перед спальней его сына.

И точно так же все, на что я надеялась, ложно предположив, подтверждается.

Его рубашка расстегнута. Ремень все еще расстегнут.

– Хэлли, – выдыхает он, невероятно широко раскрыв глаза.

Я не могу говорить. Я не могу пошевелиться. Этого не может быть на самом деле.

– Возвращайся в дом. – Мама кладет руку ему на грудь, призывая вернуться. – Я разберусь с этим.

– Стеф. – В его тоне слышится отчаяние. Он смотрит прямо в глаза.

– Она ничего не скажет.

Голос моей мамы звучит так уверенно, когда она закрывает дверь, оставляя в коридоре только ее и меня. Если бы я могла выбраться из этого дома, не проходя мимо нее, я бы так и сделала. Я бы сбежала.

Мама снова обращает свое внимание на меня. – Хэл…

– Как ты могла?! – Я практически кричу.

Она закрывает глаза. – Хэлли, позволь мне объяснить.

– Позволить тебе объяснить? – Я сардонически смеюсь. – Позволить тебе объяснить что? Какое объяснение ты можешь придумать тому, что спишь с отцом моего парня? О чем, черт возьми, ты только думаешь?

– Я знаю, – спокойно говорит она. – Я знаю.

– Как долго?

– Хэлли.

– Как давно ты трахаешься с мужем своей лучшей подруги, мама?

Ее челюсть напрягается, когда она прокручивает ответ в уме. – Это началось прошлой осенью, после того, как ты уехала в колледж.

Я качаю головой. – Невероятно.

– Между мной и твоим отцом все изменилось, как только вы с братом уехали из дома. Все было по-другому без…

– Не вини нас! – Я указываю на нее пальцем. – Не смей винить нас за то, что ты делаешь с нашим отцом.

Боже мой. Мой отец.

Слезы, которые я пыталась сдержать, снова начинают щипать в уголках моих глаз. – Почему ты так с ним поступила? Я даже не могу узнать женщину, стоящую передо мной. – У папы рак, а ты крутишь роман с его ближайшим другом?

Она делает отчаянный шаг в мою сторону, но я протягиваю руки, чтобы остановить ее.

– Я хотела покончить с этим, – пытается заявить она. – Это все, что было. Я хотела покончить с этим ради твоего отца.

– Ради моего отца? Смех, который вырывается из меня, звучит маниакально. – Как насчет того, чтобы вообще не изменять ему? Это уничтожит его. И Миа.

И Рио.

О Боже мой.

Это опустошит его. Брак его родителей – это все для него. Это фундамент, на котором он построил свои собственные представления о том, как выглядит любовь.

Из-за этого он будет полностью демонтирован.

Я подавляю рыдание. – Сердце Рио будет разбито, мама.

– Нет, – твердо говорит она. – Хэлли, ты не можешь ему сказать.

Мои глаза устремляются к ней, потому что, какого черта, она имеет в виду, что я не могу ему сказать? Конечно, я собираюсь ему сказать. Я должна. И черт бы побрал ее за то, что она заставила меня разбить ему сердце.

– Мии ты тоже не можешь сказать.

– Я должна! Я не собираюсь лгать Рио об этом. Мы собираемся начать нашу совместную жизнь, и ты ожидаешь, что я буду скрывать это от него? Ни за что. Я не защищаю тебя.

– Я говорю не о том, чтобы защищать меня.

Мои глаза в замешательстве сужаются.

– Я говорю о защите твоего отца. Ты не должна никому рассказывать, Хэлли. Если твой отец узнает, это убьет его.

Весь воздух покидает меня.

Она действительно только что это сказала?

И она права?

Страх снова берет верх, оттесняя мою ярость в сторону. Я не уверена, что разбитое сердце сделало бы с моим отцом, когда он и так хрупок, но ни одна часть меня не хочет проверять ее теорию.

– Подумай о том, как эта информация может повлиять на здоровье твоего отца, Хэлли. Ты действительно хочешь быть той, кто расскажет ему?