Текст книги "Перемотай назад (ЛП)"

Автор книги: Лиз Томфорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 28 страниц)

Глава 37

Рио

С виски в руке я опускаюсь в горячую ванну, стараясь выровнять свое тело под струями. Мы только что вернулись домой после двухматчевой выездной игры, где оба матча были переведены в овертайм, и благодаря добавленным минутам на льду у меня болит все тело.

Впрочем, в это время года так всегда бывает. Сейчас середина сезона, игры, тренировки или поездки происходят почти ежедневно.

Так что, хотя мне, вероятно, следовало бы немного поспать, учитывая, что уже почти два часа ночи, я знаю, что это будет бесполезная попытка, пока Хэлли не вернется домой со своей смены в баре. Она собиралась уехать оттуда примерно в то время, когда приземлился наш самолет, так что Зи высадил меня у дома, чтобы я подождал ее здесь.

Широко расставив руки на бортике джакузи, я беру свой виски и делаю большой глоток, позволяя жидкости обжигать по мере того, как она стекает вниз.

Мне это чертовски нужно.

Сегодня я позвонил маме и, кажется, в сотый раз попытался объяснить точку зрения Хэлли на происходящее. Она даже не позволила мне произнести ее имя. Я понимаю, что у нее накопилось так много обиды на моего отца и на всю ситуацию в целом, но она вымещает свой гнев не на том человеке.

То же, что и я.

Если бы она услышала точку зрения Хэлли и увидела картину в целом, она была бы намного более милосердной и понимающей. Я знаю, что так и было бы. Но я не думаю, что она хочет что-либо понимать, когда речь заходит о романе моего отца.

Они две самые важные женщины в моей жизни, и это чертовски напрягает меня.

Не то чтобы Хэлли просила меня выбирать между ними. Черт, она даже не знает, как плохо было между мной и моей мамой в последнее время. Но если когда-нибудь наступит время, когда мне нужно будет выбирать, какие отношения сохранить в безопасности, я не совершу одну и ту же ошибку дважды.

Я всегда буду выбирать Хэлли. Я просто надеюсь, что моя собственная мать не поставит меня в такое положение.

А еще есть Бостон.

Потому что да, я думаю, что это происходит.

Моему агенту стало ясно во время нашей последней домашней игры. Главный офис "Бостона" освобождает мне место в их составе. Это моя мечта. Это все, чего я когда-либо хотел.

Но есть другая часть меня, которая больше об этом совсем не мечтает. Потому что недавно я получил все, чего когда-либо хотел, и эти мечты связаны с одним человеком, а не с карьерными достижениями.

Трахните меня. Я устал.

Я был в этом бесконечном цикле "что, если" всякий раз, когда было тихо и я был вынужден подумать. Мой мозг не переставал кружиться с тех пор, как я был дома в последний раз, поэтому я делаю большой глоток виски и надеюсь, что этого будет достаточно, чтобы все успокоилось, пока не приедет Хэлли.

Пар клубится вокруг меня, когда струи начинают воздействовать на мои воспаленные мышцы. Я погружаюсь в воду, пытаясь на мгновение отключиться от всего этого, когда вспышка фар отражается от забора за моим домом, как это бывает всякий раз, когда кто-то сворачивает на нашу улицу, и я мгновенно понимаю, что это она.

Судя по звукам, Хэлли заезжает на подъездную дорожку и паркует там мой грузовик.

Я ненавижу, что она возвращается домой так поздно. Я ненавижу, что она работает на второй работе, но еще больше я чертовски ненавижу причину этого.

Я собираюсь вылезти из горячей ванны, чтобы пойти поискать ее внутри, когда через заднюю дверь замечаю, как она идет через мой дом прямо ко мне. Она открывает заднюю дверь, и сила, с которой она это делает, подсказывает мне, что что-то не так.

– Рио-ДеЛука.

О, она зла. На меня, кажется.

Она останавливается у подножия лестницы, ведущей к джакузи, скрестив руки на груди и демонстративно выпятив бедра.

– Привет, детка. – Мой тон осторожный. – Я скучал по тебе.

Она просто приподнимает бровь, как будто ждет, что я объяснюсь.

– Сильно?

– Какого черта, Рио? – спрашивает она.

Я широко раскидываю руки на бортике джакузи. – Мне нужно, чтобы ты была немного конкретнее.

– Не хочешь ли ты объяснить мне, почему я зашла, чтобы произвести платеж по кредиту только для того, чтобы обнаружить, что он полностью погашен? На самом деле, оба моих кредита.

Наверное, мне следовало бы беспокоиться из-за того, что она явно расстроена, но мне действительно нравится, когда она такая дерзкая. А еще она выглядит чертовски мило, полностью закутанная в свой шерстяной плащ и шапочку, натянутую на уши, из-за чего выглядывает лишь около дюйма кончиков ее волос.

– Хэлли, давай зайдем внутрь и поговорим об этом. На улице холодно.

– Нет.

Ее быстрый вызов чертовски возбуждает, поэтому я остаюсь сидеть, проводя кончиком пальца по краю своего бокала. – Тогда тащи свою задницу сюда.

Кажется, ее совершенно не впечатлила идея присоединиться ко мне, и, судя по тому, что она и не собирается этого делать, я знаю, что она не собирается сдаваться, пока я не дам ей ответ.

– Прекрасно. Я делаю большой глоток из своего стакана. – Я понимаю, что ты испытываешь гордость, когда речь заходит о деньгах, особенно по отношению ко мне. Но мы больше не в противоположных командах, детка, так что сбрось броню.

Я наблюдаю, как ее плечи на дюйм расслабляются.

– У меня были все намерения расплатиться с ними на следующее утро после того, как мы вернулись после встречи с твоим отцом, но я не хотел, чтобы ты подумала, что я пытаюсь купить твое прощение. Потому что это не так. Я и сейчас этого не делаю. Но, Хэл, если бы я был рядом, когда твой отец заболел, как и должен был быть, я бы в любом случае позаботился о финансовом аспекте. Ты это знаешь. И я думаю, именно поэтому ты раньше была так против моей помощи.

Черты ее лица начинают смягчаться, и это подтверждает мою правоту.

– Я бы тоже послал себя на хуй, – продолжаю я и вижу, как на ее губах появляется искорка улыбки. – Но это не я врываюсь сюда, как какой-то рыцарь в сияющих доспехах, пытаясь спасти тебя. Честно говоря, я упустил эту возможность много лет назад, и мне чертовски жаль.

– Рио, – перебивает она, качая головой. – Мне нужно, чтобы ты перестал извиняться.

Я позволяю этой просьбе усвоиться. Я знаю, что она не хочет этого слышать, потому что она давно простила меня, но с моей точки зрения все по-другому.

– Ты должна знать, что я отчасти делаю это ради себя, – продолжаю я. – Я пытаюсь простить себя за прошлые ошибки, которые совершил, и наблюдение за тем, как ты усердно работаешь, не помогает этому. Я чувствую себя виноватым, когда весь вечер сижу в баре и смотрю, как ты разливаешь напитки. Я чувствую себя виноватым, когда ты возвращаешься домой после двух часов ночи, зная, что через несколько часов тебе придется просыпаться, чтобы проделать все это снова. Так что, хотя да, я расплатился с ними, чтобы тебе больше не пришлось о них беспокоиться, я также расплатился с ними за себя.

Ее поза меняется, выходя из оборонительного режима, в котором она находилась.

– Потому что я должен был быть там, Хэлли. Я должен был быть там и позаботиться об этом тогда, так что я забочусь об этом сейчас. И мне нужно, чтобы ты позволила мне.

Я снова вытягиваю руки над бортиком, занимая весь угол джакузи. Рассеянно я смахиваю немного конденсата со своего стакана с виски, ожидая ее ответа, но мы оба знаем, что я не отступлю, когда дело доходит до этого. В этой ситуации нет компромисса.

Она долго колеблется, прежде чем, наконец, говорит – Хорошо.

Я киваю ей в знак согласия. – А теперь иди сюда.

Она выдыхает недоверчивый смешок. – Ты не в своем уме. На улице слишком холодно.

– Я согрею тебя. – Я подношу виски к губам. – Снимай свою чертову одежду.

Поколебавшись лишь мгновение, она подчиняется.

Она расстегивает пуговицы своего жакета, прежде чем снять его с рук и бросить на ближайший заснеженный стол. Она проделывает то же самое со своей шапочкой и остальной одеждой, в последнюю очередь скидывая туфли и носки.

На ней остался только этот маленький темно-красный комплект в тон и миллион мурашек, покрывших ее кожу.

Она чертовски сногсшибательна в красном. Сногсшибательна в любом цвете под солнцем, если честно.

– Твою мать, любимая.

Ее нижняя губа дрожит, но изгибается в застенчивой улыбке.

– Неудивительно, что я был одержим тобой пятнадцать лет.

Ее смех звучит тихо, когда она быстро взбегает по ступенькам, чтобы присоединиться ко мне в теплой воде, и ее дрожь почти сразу прекращается, когда она опускает плечи под поверхность воды.

Она подходит ко мне, садится верхом на мои колени, когда добирается до дальнего угла, и обнимает меня руками за шею.

– Привет, – тихо говорит она.

– Привет, детка. – Я провожу рукой по ее спине, толкая ее задницу к себе на колени, потому что она сейчас такая чертовски жизнерадостная, что я едва ее чувствую.

Она прижимается своими бедрами к моим, как только они соприкасаются. – Я скучала по тебе.

– Я скучал по тебе.

– Спасибо. – Она смотрит мне в глаза. – Я бы никогда не позволила тебе расплатиться, если бы ты попросил.

– Я знаю. И именно поэтому я этого не сделал.

– Я не уверена, что ты понимаешь, как много это для меня значит. – Она глубоко вдыхает через нос, как будто делает свой первый вдох без тяжелого груза, давящего ей на грудь. – Я не знаю, смогу ли я когда-нибудь сказать тебе достаточно.

Чего я как раз и не хочу. Я сделал это не для того, чтобы обязать ее.

– Давай заключим сделку.

Она хмурит брови. – Что ты имеешь в виду?

– Тебе больше не разрешается благодарить меня за это, и я прекращу свои извинения.

На ее губах появляется медленная улыбка. – Мне нравится эта сделка.

– Хорошо. Запустив пальцы в ее волосы, я притягиваю ее для поцелуя. – Ты можешь сейчас бросить свою работу?

Она хихикает мне в губы. – Я не думала так далеко. Я там хорошо зарабатываю.

– Ты слишком много работаешь, и я хочу, чтобы ты чаще появлялась на моих играх. Чтобы пообщаться с моими друзьями. Приходить на семейные ужины.

– Дай мне подумать об этом.

– Прекрасно. – Я снова целую ее. – Так что, может быть, сейчас подходящее время сказать тебе, что я купил тебе машину?

Она замирает, ее губы все еще на моих, прежде чем она отстраняется, чтобы посмотреть на меня. – Рио!

– Хэлли!

Ее глаза сужаются. – Прекрати сейчас же пытаться быть милым.

– Я и не пытаюсь. Просто для меня это естественно.

– Ну, тогда… – Улыбка, с которой она пыталась бороться, вырывается на свободу. – Перестань быть естественно милым.

– Ты быстрее смиришься, если я скажу, что сделал это не ради тебя?

– Ты сделал это, чтобы я перестала угонять твой грузовик?

– Ни хрена себе. У меня буквально встает при одной мысли о том, что ты сядешь за руль моего грузовика, но если я все-таки вернусь в Бостон, тебе нужно что-то, на чем можно ездить, а мне нужно спокойствие, что ты в безопасности.

Она ждет мгновение, ее глаза мечутся между моими, прежде чем она просто говорит

– Спасибо.

Я качаю головой. – Больше никаких "спасибо".

– Прекрасно. Тогда вместо того, чтобы говорить это, я покажу тебе.

Соблазнительная ухмылка, играющая на ее губах в сочетании с тем, как она прижимается ко мне бедрами, мгновенно возбуждает меня. Ее руки сжимаются у меня на шее, притягивая ее ко мне и прижимая ее сиськи прямо к моей груди.

Теплая вода. Ее теплое тело. Трахни меня, это рай.

Протягивая руку ей за спину, я расстегиваю ее промокший бюстгальтер и отбрасываю его в сторону, позволяя ему уплыть в воду. Окидывая ее взглядом, я подношу стакан виски к губам и делаю глоток.

Она следит за каплей, которая стекает на мою губу, но прежде, чем я успеваю вытереть ее сам, она наклоняется и проводит по ней своим языком.

– Черт, – стону я, откидывая голову на выступ позади себя.

– Ммм, – промычала она. – Вкусно.

– Да? Хочешь еще?

Закусив губу, она кивает.

Я вкладываю виски ей в руку, но прежде, чем она успевает поднести его к губам, я встаю со своего места, забирая ее с собой и поворачиваясь, чтобы усадить на угловой выступ. Влажная кожа, горящие карие глаза, острые соски и пролитое виски, стекающее между ее грудей.

Упираясь руками по обе стороны от ее тела, я наклоняюсь и слизываю с нее влагу длинным, грубым движением языка.

– Срань господня, – бормочет она себе под нос, наблюдая за мной.

– Ты права. Это вкусно, но я хочу попробовать кое-что еще. Раздвинь для меня ноги, детка.

Она делает, как ей сказано, ставя ноги на выступ по обе стороны от меня.

– Хорошая девочка, Хэлли. А теперь выпей виски, чтобы согреться, пока не выйдешь из воды.

Она почти соглашается, когда снова подносит напиток к губам, но потом я вижу озорную искорку в ее улыбке за стеклом. Прежде чем краешек поднесен ко рту, она наливает немного в центр своего тела.

– Упс.

Это наименее невинный звук, который я когда-либо слышал, и я чертовски дик от этого. Мои глаза прикованы к струйке жидкости, стекающей по ее груди, между грудей и по животу. Прежде чем он достигает ее пупка, я вылизываю ее дочиста, скользя языком по всему ее телу, пока не завладеваю ее ртом, чтобы дать ей почувствовать, как восхитительно он горит.

Она извивается подо мной, когда я целую ее, мой язык скользит по ее языку.

Между нами, я медленно провожу большим пальцем по центру ее трусиков, и стон, который она издает мне в рот, ощущается как прямая линия к моему члену, так как вся моя кровь устремляется в этом направлении.

Она отчаянно ищет большего трения, двигая бедрами навстречу моей руке в темпе, когда отрывается от моего рта, чтобы посмотреть на меня тяжелым взглядом и припухшими губами. Мое внимание приковано к ее вздымающейся груди, когда она разливает еще виски прямо по своему телу, чтобы я попробовал.

Я делаю, как она сказала, посасывая его с ее груди и обводя вокруг соска, но встречаюсь с ней взглядом, когда провожу по нему языком, именно так, как собираюсь сделать с местечком у нее между ног.

– Это так вкусно, – восклицает она, ритмично двигая бедрами в моей руке, где я не прекращаю создавать маленькие жесткие круги на ее клиторе.

Она наливает еще виски на другой сосок, и я делаю то же самое с ним, обводя языком и слегка прикусывая зубами.

– О Боже мой. – Она запрокидывает голову. – Я хочу кончить. Ты заставишь меня кончить?

– Конечно, детка.

– Да?

– Угу. Я заставлю тебя кончить, если ты бросишь работу.

Она смеется, но смех прерывается тихим стоном. – Пошел ты.

Я улыбаюсь, прижимаясь губами к ее коже, покусывая и посасывая ее сиськи. – Дай мне то, что я хочу, Хэлли, и я отплачу тебе тем же.

Когда она не отвечает, я ослабляю давление на ее клитор до едва заметного касания.

– Нет, – хнычет она. – Еще.

– Скажи мне то, что я хочу услышать.

Она сглатывает, пытаясь отдышаться, и я не могу удержаться, чтобы не провести губами по изгибу ее шеи.

– Хорошо, – наконец соглашается она. – Но я ухожу только потому, что планировала это сделать, как только расплачусь с кредитами, а не потому, что ты мне так сказал.

– Мне подходит.

– И я подаю заявление за две недели.

Я смеюсь, прижимаясь к ней, прокладывая дорожку поцелуев по ее животу, когда опускаюсь на колени. – Ты такая ответственная.

Она дрожит, когда смотрит на меня между своих ног.

– Выпей виски, Хэлли, чтобы ты не замерзла и я заставлю тебя кончить.

На этот раз она делает, как ей сказано, поднося край бокала к губам, чтобы сделать глоток, и это так чертовски сексуально, что я стискиваю челюсти, чтобы не кончить самому.

Я разрываю середину ее трусиков пополам, распуская кружево, чтобы получить доступ к ее идеальной гребаной киске.

Я быстро целую свою любимую веснушку на внутренней стороне ее бедра, прежде чем зарыться лицом между ее ног. Она чертовски промокла, и не от воды. Ее клитор набух и становится только больше, когда я посасываю его губами.

Она издает этот милый одобрительный звук, поэтому я делаю это снова и наблюдаю за ее реакцией. Я наблюдаю за тем, как вздымается ее грудь и как подрагивает живот. Я смотрю, как ее ноги пытаются обхватить мое лицо.

– О Боже, – стонет она, запуская пальцы в мои волосы и крепко сжимая их.

Я обвожу пальцами ее вход, прежде чем втолкнуть два внутрь. Она уже бьется в конвульсиях, ее киска крепко сжимает меня.

– Черт возьми, Хэлли, ты уже собираешься кончить.

Она отчаянно кивает, гоняясь за своим оргазмом, пока скачет верхом по моей руке и лицу.

– Вот и все, детка, – подбадриваю я, находясь у нее между ног. – Возьми то, что тебе нужно.

Входя в нее и выходя из нее, я чувствую, как ее стенки сжимаются вокруг моих пальцев, пока я облизываю остальную ее часть.

– Я близко. Я близко. Я близко, – повторяет она. – Я ни разу не дотронулась до себя, пока тебя не было.

Я напеваю, прижимаясь к ее сердцевине, и наблюдаю, как все ее тело дрожит. – Ты ждала меня, Хэл?

Она отчаянно кивает. – Без тебя не так хорошо. Только ты.

Черт, мне это нравится.

– Всегда только ты, Рио.

Я собираюсь кончить в свои плавки, с моим языком на ее киске и моим именем на ее губах.

Я глажу ее еще два раза, прежде чем чувствую, как она распадается на части вокруг меня. И, черт возьми, она такая красивая, когда делает это. Раскрасневшаяся грудь, дрожащие мускулы, прикушенная губа.

Я замираю, позволяя ей пережить это, держа два пальца внутри нее и заменяя язык другим большим пальцем. И я клянусь, я никогда не перестану смотреть, как эта женщина разваливается на части.

Но потом она делает что-то, что напоминает мне, что я никогда не забуду эту женщину, и точка.

Она протягивает руку и медленно проводит по линиям своей татуировки.

Я медленно вытаскиваю пальцы из ее влагалища, но она пульсирует так сильно, что я с трудом могу их убрать. Все, что это делает, – разжигает во мне желание почувствовать, как она сжимается вокруг моего члена.

Спуская плавки достаточно, чтобы освободиться, я сжимаю член в кулаке, в то время как Хэлли продолжает следить за линиями своей татуировки.

– Давай, детка. – Я глажу себя. – Мне нравится, когда ты это делаешь.

Мы остаемся там на мгновение, она приходит в себя от оргазма, пока я дрочу, стоя между ее раздвинутых ног.

В конце концов, эти ноги обвиваются вокруг меня, притягивая к себе. Расстегивая разорванное кружево ее нижнего белья, я провожу членом по ее центру, покрывая себя ее разрядкой и позволяя пытке нарастать. Позволяя предвкушению стать невыносимым.

В другой руке она все еще сжимает почти пустой бокал, тот, на котором не видны нарисованные чернилами линии, поэтому я беру его у нее и выпиваю залпом. Затем я хватаю ее за затылок и притягиваю ее рот к своему, чтобы в последний раз ощутить вкус на моем языке.

– Ты готова? – Спрашиваю я у ее рта.

– Пожалуйста, – шепчет она. – Вставь.

Я пару раз касаюсь своим членом ее клитора, прежде чем надавить на головку и войти в нее.

Ее рот приоткрывается, и я наблюдаю, как у нее перехватывает дыхание. Ее ногти практически до крови впиваются в мою плоть, и я обычно проверяю ее и спрашиваю, все ли с ней в порядке, но я знаю, что это так.

Иногда нам хорошо вместе в постели, но иногда атмосфера требует чего-то другого. Прямо сейчас мне кажется, что последнее. Как будто она не обязательно хочет, чтобы я был мягким и милым.

Я опускаю лицо, чтобы спрятаться в изгибе ее шеи, концентрируясь на том, чтобы не закончить слишком рано. Но она все еще чертовски пульсирует после своего предыдущего оргазма, и этого достаточно, чтобы заставить меня кончить, если я позволю. Но если она хочет, чтобы я трахнул ее так, как я могу сказать, что она хочет, тогда мне нужно держать себя в руках.

– Господи, Хэл. То, как ты сейчас пульсируешь на моем члене.

Как только слова слетают с моих губ, я чувствую, как она напрягается еще сильнее, сжимая мой член своей киской.

– Черт возьми, детка. Это закончится слишком быстро, если ты сделаешь это снова.

И она делает это снова, как соплячка, которая хочет проверить теорию, и мне это чертовски нравится. Мне нравится, когда она делает то, что я ей говорю, и мне одинаково нравится, когда она этого не делает.

Честно говоря, я просто люблю ее. Но в этом нет ничего нового.

Когда я отстраняюсь, чтобы посмотреть на нее, она порочно улыбается.

– Ты сегодня ведешь себя не очень хорошо.

Она отрицательно качает головой.

– Ты хочешь, чтобы я жестко трахнул тебя? Это все?

Появляется эта улыбка. – Я хочу, чтобы ты взял то, что хочешь.

Так я и делаю, отводя бедра назад, прежде чем резко подать их вперед.

Губы Хэлли сложены в идеальную букву "О", а между бровями залегли морщинки.

Ухватившись одной рукой за бортик джакузи, а другой за ее затылок, я задал ровный темп, наблюдая, как я входил в нее и выходил из нее. Это чертовски завораживает, то, как она берет меня, то, как она встречает меня, то, как она, блядь, выкрикивает мое имя.

Она вцепляется в мое предплечье изо всех сил, и проходит совсем немного времени, прежде чем она снова сжимается вокруг меня.

– Ты собираешься кончить на меня, Хэлли?

Она издает этот отчаянный звук, поэтому я не меняю ни темпа, ни позы.

Хэлли протягивает руку между нами и обводит свой клитор кончиками пальцев, что я бы сделал для нее, если бы у меня уже не было забот удерживать нас в вертикальном положении на бортике горячей ванны.

– Вот именно, – подбадриваю я. – Черт возьми, Хэлли, ты чувствуешься потрясающе. Ты знаешь это? Ты хоть понимаешь, как мне повезло быть с тобой?

Другой рукой она сжимает мой затылок, притягивая мои губы к своим, и как только мой язык начинает играть с ее языком, она кончает, каждый мускул в ее теле сразу напрягается.

Потому что, да, трахаться весело, но мы всегда заканчиваем здесь, медленно целуясь, восхваляя друг друга, позволяя рукам блуждать, прежде чем они переплетаются друг с другом.

Я сохраняю постоянный темп, пока не почувствую, что она начинает опускаться, и как только она это делает, момент меняется на что-то более нежное. Она обнимает меня, пока мы целуемся, и ее пальцы снова находят татуировку, в то время как я продолжаю томно покачивать бедрами. Не проходит много времени, прежде чем я присоединяюсь к ней, падая прямо за край и кончая в нее.

Она продолжает водить пальцами по чернилам.

– Тебе это нравится, не так ли? – Спрашиваю я, с трудом переводя дыхание.

Она кивает, прижимаясь ко мне.

– Тебе нравится, что ты постоянно у меня под кожей.

– Мне это нравится. Такое чувство, что на тебе клеймо и ты мой.

– Это потому, что я такой и есть.

Ее улыбка становится собственнической, что вполне заслуженно. Я полностью и бесспорно принадлежу ей.

Отстраняюсь, чтобы прижаться своим лбом к ее, я знаю, что мы – переплетение влажных тел и общего дыхания, но ее карие глаза прикованы к моим, пытаясь сказать мне то, чего она не говорила шесть лет.

Ничего страшного, что это одна из тех невысказанных вещей. Я знаю, что Хэлли любит меня так же, как я люблю ее.

Медленно, мучительно медленно я выхожу из нее и смотрю, как моя сперма стекает между ее бедер.

Это чертовски возбуждающе – видеть, как она наполнена мной. Это пробуждает эту собственническую сторону к жизни, когда я убираю ее двумя пальцами и толкаю обратно в нее.

Прижимаясь губами к ее губам, я шепчу – Все еще моя.

Она целует меня, пока наше дыхание выравнивается, пока она не хихикает этим милым смехом.

– Что тут смешного? – С улыбкой на лице я отстраняюсь, чтобы посмотреть на нее.

– Я сейчас совершенно замерзла.

Посмеиваясь, я тяну ее за собой в воду, пока поправляю плавки, мысленно отмечая, что нужно завтра опорожнить джакузи. Но, черт возьми, это было весело и полностью стоило того.

Я веду ее за собой к лестнице, но прошу подождать, пока я выйду и возьму полотенце. Обернув его вокруг ее обнаженного тела, я быстро вношу ее в дом. Меня не волнует, что мы оставляем за собой водяной след, я начинаю тащить ее прямо наверх, в теплый душ.

Она оставляет томные поцелуи на моей шее, когда быстро садится и оглядывается по сторонам.

Я останавливаюсь на полпути вверх по лестнице. – Что случилось?

Она осматривается вокруг, прежде чем ее внимание возвращается ко мне. – Что ты думаешь о доме?

С тех пор, как я был дома в последний раз, было сделано еще больше ремонтных работ. Стены начали красить. Полы будут уложены на следующей неделе.

Я сосредотачиваюсь на ней, а не на пространстве вокруг нас. – Мне это нравится.

И ты.

Ее улыбка доказывает, что она так гордится собой, и мне это тоже чертовски нравится.

Она должна гордиться. Ее дизайнерский взгляд, ее тайм-менеджмент, ее организация. Она так хороша в том, что делает, и я не думаю, что она до конца это понимает.

Ремонт Хэлли в этом доме и ее прикосновение к каждому квадратному дюйму – единственная причина, по которой я бы не стал продавать, но есть и множество других причин.

Ей понадобится жилье, как только дом Рен по соседству будет продан.

Мне нужно где-то остановиться, когда я приезжаю навестить ее и своих друзей, но у меня сводит живот, когда я представляю Хэлли, живущую здесь без меня. Живущую здесь одну. Это никогда не входило в планы этого дома. Мы должны были жить здесь вместе. Комнаты должны были быть заполнены.

– Спасибо, что дал мне шанс сделать это, – тихо говорит она. – По сути, ты позволил мне спроектировать дом моей мечты.

Это дом ее мечты, и в этом весь гребаный смысл. Я не знаю, почему она до сих пор не собрала все воедино, но это последняя и самая важная причина, по которой я не буду продавать. Шесть лет назад, даже после того, как между нами, все развалилось, я купил для нее этот дом.

Это все, что, по ее словам, она хотела, и какая-то часть меня надеялась что, если и это, и я будем ждать ее здесь, она каким-то образом найдет дорогу домой.