Текст книги "За Гранью (СИ)"

Автор книги: Литта Лински

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц)

– Поверьте, так будет лучше для всех. Меня совсем не обременит этот выкуп…

– Пятьсот арисов? – недоверчиво переспросила девушка.

– Поверьте, я ценю свою жизнь гораздо дороже, – он улыбнулся. – Я бы с радостью отдал вашему брату эти деньги и даже больше, имей я их при себе. Что меня действительно убивает, так это время, которое придется потратить на ожидание. Пока письмо доставят в Тиарис, пока сюда доедет посланник с деньгами, пока я доберусь до столицы… А ведь я так нужен своему королю! Элвир поймал себя на мысли, что не скрывает от нее своей близости к королю. Сначала удивился этому, а потом понял, что не может оскорблять ее недоверием.

Альва помрачнела.

– Я бы хотела, чтоб вы могли уехать свободно, как гость, а не как пленник, но вот оказывать услуги дайрийскому королю мне совсем не по душе.

– Поймите, Валтор Дайрийский не просто мой король, он – мой друг. И он, скорее всего, думает, что я мертв. Мне невыносимо знать, что ко всем его нынешним заботам добавляется еще и скорбь по мне.

– Значит, вы дружны с королем, – задумчиво пробормотала Альва, обращаясь, скорее, к себе, чем к нему. – Похоже, обращаясь к вам, следует говорить «эн Торн»?

– Я бы предпочел, чтобы вы звали меня Элвиром.

Окажись здесь Барнис, он бы наверняка решил, что дайриец занимается именно тем, что ему запретили – морочит голову его сестрице. Но на самом деле, Элвир никогда бы не оскорбил Альву банальным волокитством.

– Я понимаю вас, эн Элвир, – девушка упрямо обратилась по титулу. – Пусть ваш король и плохой человек…

– Он – лучший из людей! – перебил Торн. – Вы просто его не знаете.

В этот миг ему очень захотелось, чтоб Альва и вправду узнала Валтора и составила собственное мнение о нем, вместо эларских страшилок о короле-завоевателе.

– Если бы только ваш брат мог положиться на слово рыцаря и отпустить меня в Тиарис, я бы выслал своих людей с выкупом большим чем тот, который он требует.

– Я не стану просить его об этом, – Альва говорила, уставившись в стену.

– Я не это имел в виду, – поспешил заверить Элвир. – Ваши отношения с братом и так пострадали из-за меня.

– И пострадают еще больше, – она наконец обернулась и теперь смотрела Торну прямо в глаза. – Потому что я собираюсь помочь вам бежать.

Глава 7

Миновав городские ворота, Лотэсса вздохнула с облегчением. На мгновение мелькнула шальная мысль, что раз уж удалось выбраться из города, то можно попробовать скрыться от Йеланда. Но она тут же отогнала эту заманчивую идею. Дело даже не в том, что она совсем не готова к путешествию. Достаточная сумма денег решила бы многие дорожные вопросы. И даже не в том, что путешествуя одна, она будет находиться в постоянной опасности. Все это не имеет значения, потому что вряд ли ей удастся добраться хотя бы до границы Муаны. Йеланд обязательно пошлет погоню и вернет ее. И хорошо еще, если он пошлет за ней солдат или стражников, но ведь король может решить воспользоваться помощью Дэймора, которому нынче поклоняется. Меньше всего Лотэссе хотелось лично знакомиться с Изгоем.

Нет, не стоит мечтать вот так просто сбежать из Вельтаны. С другой стороны, нынешняя поездка как раз имеет целью найти способ ускользнуть из лап Йеланда, вцепившегося в нее мертвой хваткой.

Вдалеке уже показались утопающие в густой зелени садов разноцветные домики Руджии – богатого и респектабельного пригорода Вельтаны. Теперь Лотэсса понимала, почему колдунья, к которой она направлялась, поселилась именно здесь. Яркая и разноцветная Руджия чем-то напоминала родину Энлил – остров Ай – Халла, где Тэсс побывала прошлой, точнее будущей осенью. Прежде Лотэсса всего дважды бывала у колдуньи. В первый раз ее привез Торн после того, как змеехвостый демон оставил на руках девушки магические отметины. Во второй раз они с Альвой отправились к Энлил за предсказанием, которое, к ужасу Лотэссы сбылось, хоть и казалось бессмыслицей. Тени, служившие колдунье, поведали, что Тэсса еще увидит подругу, а Альва ее – нет. Так и случилось. Девушка с которой они расстались несколько дней спустя, умерла. Погибла в пламени пожара, устроенного обезумевшими людьми. Ей никогда не суждено было снова встретить Лотэссу.

Волею Маритэ время повернулась вспять, теперь Альва вновь жива, точнее никогда не умирала. Тэсс оставалось надеяться, что вторая часть предсказания тоже сбудется, и она встретит Альву, пусть и не ту, с которой рассталась. Но сейчас ей нужна Энлил и ее колдовство. Кроме того, чародейка – единственный человек, с которым можно обсудить все случившееся, не боясь показаться безумной.

У ворот дома Лотэссу встретил молодой мужчина и проводил к Энлил. Та сидела в беседке и занималась каким-то причудливым рукоделием из бусин и золотых нитей.

– Добро пожаловать, энья, – хозяйка поднялась навстречу Тэсс. – Вы можете не называть мне своего имени, если не желаете.

– И все-таки я назову. У меня нет причин его скрывать. Я Лотэсса Линсар.

– Очень приятно, – Энлил поклонилась с улыбкой. – Вы, конечно, же принадлежите к вельтанской знати. Это сразу видно.

Представляясь, Лотэсса не старалась произвести впечатление, но к тому, что имя Линсаров кому-то неизвестно, она тоже не привыкла. Энлил, которую она помнила, волею судьбы была вовлечена в события с участием короля и других знатных людей. Но та женщина, что сейчас стоит перед Лотэссой не знает ни ее, ни короля Валтора. Эта Энлил оказывает колдовские услуги за деньги и общается по большей части с купцами и не самыми родовитыми дворянами. Если же в ее услугах нуждаются аристократы, то они, наверняка, предпочитают скрывать или менять имена. Да и откуда бы шургатской колдунье знать самые знатные роды Элара?

– Да, вы правы. Я – дочь герцога Линсара и невеста принца Нейри Ильда… бывшая невеста.

– О, – Энлил удивилась. – И зачем же ко мне пожаловала столь знатная дама? Глядя на вас, сложно заподозрить, что есть хоть что-то в этой жизни, чего вы не сможете добиться, не прибегая к … моим услугам.

– Это только кажется. Ни знатное имя, ни близость к трону не делают меня всесильной.

– Такой вас делает красота, – легкая, чуть лукавая улыбка коснулась губ колдуньи. – Это ключ, открывающий почти все двери.

– Скорее ключ, которым запирают двери темницы, куда каждый мужчина норовит меня засадить, – с горечью возразила Тэсс.

– Что ж, бывает и так. Значит, вы пришли просить освободить вас от привязанности и восхищения мужчин? Или какого-то одного мужчины?

– А вы это можете?

Вообще-то Тэсса пришла просить совсем о другом, но если Энлил сумеет вырвать из сердца Йеланда безумную любовь к ней, то в побеге из Вельтаны не будет нужды.

– Я могу многое. Правда, меня редко просят о таких вещах. Но ведь вы хотели чего-то другого. Разве не так?

– Так, – призналась Лотэсса. – Я хотела, чтоб вы помогли мне исчезнуть из города так, чтоб Йеланд Ильд никогда меня не нашел.

– Йеланд Ильд? Король? – брови женщины поползли вверх. Ну хоть какие-то имена ей известны.

– Да, он. Йеланд расторг мою помолвку с принцем и хочет жениться на мне.

– Мне казалось, в Эларе есть королева.

– Так и есть. Но его это не волнует. Йеланд хочет развестись с женой и жениться на мне.

– Но разве так плохо стать королевой? – Энлил взглянула на девушку с интересом.

– Нет ничего плохого в том, чтобы стать королевой. Но я лучше умру, чем выйду замуж за Йеланда Ильда.

А ведь еще совсем недавно, она говорила то же самое о Валторе.

– Простите, энья, но я вынуждена вам отказать, – колдунья выглядела смущенной, но говорила решительно. – Я не лезу в дела монархов. Я, как вы можете видеть, живу тихо и занимаюсь, по большей части, хворями, банкротствами и возвращением неверных мужей. Я не стану связываться с сильными мира сего.

– Вы не можете отказать мне, – в отчаянии воскликнула девушка. – Вы – моя последняя надежда.

– Да и как бы я, по-вашему, помогла вам исчезнуть? Магия, которую я практикую, слишком слаба для таких вещей.

– Если вы можете создать свитки, позволяющие переписываться людям, находящимся за много миль друг от друга…

– Кто вам сказал, что я такое могу? – Энлил сощурила глаза, глядя на Тэсс с мрачной настороженностью.

– Я сама видела, – девушка словно прыгнула в воду со скалы, решившись раскрыть перед колдуньей все, что знала.

– Вы лжете, – спокойно сказала Энлил, в упор глядя на девушку.

– Не лгу, и вы это знаете, – Лотэсса выдержала прожигающий насквозь взгляд колдуньи. – А еще у вас есть тени, которые вообще много чего могут, только им нельзя убивать, потому что…

Тэсса запнулась на полуслове, не в силах вдохнуть воздуха. Ей казалось, что кто-то безжалостно сжимает шею руками, при том, что Энлил стояла неподвижно, и их разделяло несколько шагов.

– Откуда ты все это знаешь? – чародейка говорила тихо, четко разделяя каждое слово. – Я дам тебе только один шанс, девочка, и советую использовать его, чтоб сказать правду.

Тэсса почувствовала, что руки перестали давить на шею, и судорожно втянула воздух.

– Если вы не лезете в дела сильных мира всего, то как решились угрожать смертью будущей королеве? – злость на Энлил оказалась сильнее страха перед ее угрозами.

– Ты же вроде как бежишь от короны? – женщина, казалось, совсем забыла о почтительности. – Я по-прежнему не хочу связываться с королями и знатью, но сделаю исключение для того, кто представляет опасность лично для меня.

– Я вам не опасна, Энлил. И до сего момента верила, что вы мне тоже. Мы были друзьями, – с горечью добавила она.

– Что значит «были»? – недоверие по-прежнему исходило от колдуньи.

– Знаете что? Задушить меня вы всегда успеете. Почему бы вам не спуститься и не расспросить обо мне своих теней. Им вы, вроде, всегда доверяли. Поговорите с ними, а после я отвечу на все ваши вопросы.

Тэсса понимала, что рискует, отсылая Энлил к теням. Откуда знать, что поведают хозяйке эти сумрачные твари? Но если они все же откроют правду, пусть и в своей странной иносказательной манере, Лотэссе по крайней мере не придется доказывать, что она не безумна.

Энлил вышла из комнаты, но вскоре вернулась снова в сопровождении того самого мужчины, который встречал Тэсс у ворот.

– Тарин, дорогой, позаботься о нашей гостье, – чародейка обращалась к нему не как к слуге, а скорее, как к родственнику, обремененному какими-то хозяйственными обязанностями.

Лотэсса смутно припомнила слова Альвы о том, что у Энлил был муж, которого убило змеехвостое чудовище.

Вернувшись, колдунья выглядела растерянной и подавленной. Она решила начать с извинений.

– Я прошу простить меня за грубость, не стоило мне так обходиться с вами.

– Значит тени сказали, что я не лгала? – нетерпеливо спросила Тэсс.

– Они много чего сказали, – Энлил говорила медленно и задумчиво, словно сама не очень верила собственным словам. – И про вас тоже. Тени поведали, что мир на грани гибели и что так уже было. Все что происходит сейчас уже случилось в прошлом, но сейчас все иначе. Не требуйте от меня объяснений, я сама понимаю далеко не все.

– Зато я понимаю, – вздохнула Лотэсса. – Я расскажу.

– По словам теней я знаю тебя и помогала тебе в прошлом, которое на самом деле еще не наступило. Тогда на тебе держался мир, – колдунья бросила на девушку недоверчивый взгляд. – Но теперь все иначе. Теперь ты ничего не решаешь и ничего не сможешь изменить.

– Я знаю, – с горечью отозвалась Тэсс. – Значит ли это, что вы не станете мне помогать?

– Для того, чтобы решить помогать тебе или нет, я бы хотела понять, что происходит… или произошло… или произойдет.

И Лотэсса сбивчиво, перескакивая с одного на другое, рассказала Энлил историю захвата Элара, пробуждения Изгоя, встречи с Маритэ, повернувшей назад время Анборейи. Тяжелее всего было рассказать о собственном поражении, когда вместо того, чтоб остановить Йеланда от страшного шага, она сама по глупости вложила ему в руки оружие, решившее судьбу всего мира. Умолчала Тэсса лишь о своем путешествии на Шургат и Тропе безумных ветров, впрочем, сейчас она мало что помнила об этом страшном месте. Кроме того, не стала рассказывать Энлил, что в прошлом ее муж погиб. Зачем расстраивать женщину, если он жив?

Энлил слушала, почти не перебивая. Наверное, у нее уже не осталось сил удивляться. Закончив, Тэсса задала вопрос, который страшил ее больше всего.

– А они… ваши тени не сказали есть ли у Амборейи хоть какая-то надежда? – затаив дыхание, она смотрела на колдунью в ожидании ответа.

– Тени и прежде говорили мне об опасности, но предупреждения их были столь туманны, что я полагала эту опасность более призрачной и далекой.

Тени никогда не лгут, но, увы, не в их правилах изъясняться четко и понятно. Они не сказали, можно ли спасти Анборейю, но ведь я и не спрашивала их об этом. Зато они дали понять, что от тебя это больше не зависит. Не думаю, что тебе стоит огорчаться. Взвалить на себя ответственность за судьбу целого мира – слишком тяжелая ноша.

– Да, – слова давались Тэссе с болью. – И я с ней не справилась.

– Не кори себя, девочка, – очевидно, после всего произошедшего между ними, Энлил решила не возвращаться к официальному обращению. Впрочем, она и прежде звала Тэсс девочкой. – Не твоя вина в том, что король Элара оказался малодушным подлецом. Ты судишь людей по себе. В твоем возрасте и с твоим жизненным опытом трудно ожидать чего-то другого. На самом деле, Маритэ виновата куда больше тебя, не найдя для спасения Анборейи никого более подходящего, чем юная девица. Да что там, она даже не предложила тебе достойного плана. По твоим рассказам эта древняя Странница, богиня – созидательница представляется мне не более разумной, чем ты. Вот и пусть теперь смотрит, как ее любимый мир гибнет, – с неожиданной злостью закончила колдунья.

– А что будет с нами? – слова сами сорвались с губ. – Хотя зачем я спрашиваю, если сама знаю? Миру осталось немного, и не стоит надеяться на то, что Маритэ совершит еще одно чудо. Но последние месяцы до Заката Мира мне бы не хотелось провести женой человека, виновного в этом событии. Вы поможете мне исчезнуть?

– Этого я не умею, Лотэсса, – грустно улыбнулась Энлил. – Переносить людей с места на место – такое превышает даже мои возможности. Кроме того, если, как ты говоришь, у короля в подручных сам Изгой, то он достанет тебя хоть со дна Драконьего моря.

Тэссе было нечего возразить на это, но сдаваться она не собиралась.

– Но ведь вы сказали, что можете охладить чувства мужчины к женщине. Сделайте так, чтобы Йеланд разлюбил меня. Если король оставит меня в покое, я смогу уехать к Альве или в Норту и провести там… – она запнулась, – то время, которое нам осталось до конца.

– Прости, но мне вновь придется тебе отказать. В этот раз я не буду говорить, что не могу этого сделать, а честно скажу, что не хочу. Точнее, боюсь.

– Чего? – удивленно спросила Тэсс.

– Ну, разумеется, не твоего жалкого короля. Я боюсь его покровителя. И мне не стыдно в этом признаться. Я не видела Йеланда Ильда и смутно представляю, какие связи соединяют его с древним Странником. Но всерьез опасаюсь, что любое, направленное на короля колдовство, пусть даже самое простое и невинное, может стать известным Изгою. А вот с ним я ни за что не хочу связываться, даже зная, что Закат Мира близко.

– Неужели вы хотите, чтоб я стала его женой? – с упреком воскликнула Тэсса.

Про себя она решила, что все равно попробует бежать из города, но пусть Энлил испытает укоры совести за то, что отказывается помочь. Да, она рассуждает разумно, но это потому, что не ей идти под венец с самым ужасным из людей.

– Не хочу, – спокойно ответила женщина. – И надеюсь, что тебе не придется.

– Но как? Вы же сами сказали…

– Не все в мире решается волшебством, девочка. Зачем прибегать к магии, когда можно обойтись обычной житейской хитростью? Не говоря уже о том, что женская красота порой сильнее любых чар.

– Что же мне делать?

– Сделать вид, что покорилась. Сказать, что готова принять корону и стать его женой. А когда он начнет тебе доверять, сослаться на выдуманную болезнь и выпросить разрешения несколько месяцев до свадьбы провести в родовом замке. Если все так, как ты говоришь, вскоре ему станет не до тебя. Пойми в том случае, если король отпустит тебя добровольно, он не станет ни искать, ни просить Изгоя о помощи. Я понимаю, из тебя притворщица – хуже некуда, но придется постараться, если хочешь вырваться на свободу.

– Это как-то… слишком просто, – с сомнением пробормотала Лотэсса. – Думаете, получится?

– Почему бы не попробовать? – Энлил лукаво улыбнулась, на миг показавшись совсем юной. – Если не выйдет, придешь ко мне снова. Впрочем, если выйдет – тоже придешь, попрощаться.

Тэсс воодушевилась идеей, которая до этого не пришла в голову не только ей, но и Эдану и с Рейлором, которых она посвятила в свои планы. Что ж, женская мудрость не была присуща никому из них троих. Взглянув на Энлил, явно довольную собой, девушка не выдержала и спросила:

– Вы так спокойно приняли известие о скором Закате Мира. Неужели вам все равно?

– Если бы мне было совсем все равно, я бы не побоялась связаться с вашим Изгоем. Может, еще и свяжусь… Позже, когда станет совсем нечего терять. Это было бы даже интересно. Но в чем-то ты права. Я не слишком дорожу той жизнью, которой живу. Это не значит, что я стремлюсь умереть, но и слезы лить по нынешнему своему существованию не стану. В конце концов, исчезнуть вместе с целым миром не так обидно, как в одиночку.

– Но вы, как и я, хотели бы провести оставшееся время не здесь, правда? – Тэсса утверждала, а не спрашивала.

– Не здесь, – эхом отозвалась колдунья, задумчиво глядя куда-то мимо нее. Лотэсса была уверена, что сейчас Энлил видит перед собой Ни'имэ – город из разноцветных камней. Самое время сказать то, что она приберегала с самого начала, как самый дорогой подарок, пронесенный не только через моря и страны, но и через время.

– И вот еще что, – теперь настала ее очередь лукаво улыбаться, предвкушая эффект своих слов. – Ашейли просил передать, что простил вас, – и глядя на Энлил, которая от удивления выглядела почти ребенком, торжествующе добавила. – Думаю, вы можете вернуться.

Глава 8

В последние дни Элвир постоянно ловил себя на мыслях о побеге. Неожиданное предложение Альвы с одной стороны возмущало его, как несовместимое с представлениями о рыцарской чести, а с другой – служило постоянным искушением. Сильнее всего угнетала невозможность обсудить это с самой Альвой. Девушка больше не приходила к нему. Торн был почти уверен, что ей запретил старший брат, то ли в наказание за вмешательство, то ли боясь, что дайрийский рыцарь заморочит голову своей спасительнице. Странные намеки Хэнн только подтвердили его догадки.

Отсутствие Альвы хоть и казалось тягостным само по себе, зато давало отсрочку в принятии мучительного решения. Кроме того Элвир осознавал, что замок Свеллов ему будет трудно покинуть из-за самой Альвы. Он не хотел терять ее. Элвир твердо решил, что выкуп за его спасение будет сильно превышать сумму, которую требовал Барнис. Торн хотел, чтобы люди, которым он обязан жизнью выбрались из бедности. Но даже осознание того, что Альва Свелл будет жить в достатке и станет завидной невестой не успокаивали Торна. Последнее обстоятельство так и вовсе вызывало откровенную досаду. Элвир точно знал, что не желает для Альвы судьбы жены захолустного рыцаря или землевладельца. А чего он для нее хочет?

Торн привык быть честным с собой. Он знал, что хотел бы видеть эту девушку рядом с собой. Трудность заключалась в том, что он не представлял в каком качестве. Как бы сильно ему ни нравилась Альва, Элвир и мысли не допускал о том, чтобы сделать ее своей любовницей. Он просто не мог представить себе девушку в этой роли. Ему казалось, что одно предположение о чем-то подобном порочит Альву и его самого. Торн понимал, что вскружить голову юной фьеррской девочке не составит большого труда. Хотя даже зародив чувства в ее сердце, он вряд ли добьется большего, чем романтическая привязанность. Для этой девушки честь – не пустой звук. Она скорее умрет, чем унизится до роли чьей-то любовницы. По крайней мере, Элвиру очень хотелось так думать. И он не собирался проверять, насколько справедливо его высокое мнение об Альве. Он не станет ухаживать за ней, и уж тем более не попытается соблазнить. Никогда не ответит он столь низкой неблагодарностью за спасение жизни.

Но если нельзя сделать Альву возлюбленной и увезти в этом качестве в Тиарис, то как забрать ее с собой? Элвир отлично понимал, что единственный способ не потерять Альву – это увезти ее из родного замка в столицу Дайрии. Однако привезти ее в чужой город, в чужую страну совершенно немыслимо, даже если купить ей дом, нанять слуг и обеспечить достойное существование. Мало того, что это, скорее всего, бросит тень на ее репутацию, так еще и само по себе бездеятельное существование не подходит для такой девушки как Альва.

Нет, Альве нужно какое-то дело, наполняющее жизнь смыслом. В родном замке она всегда находила себе работу, причем занималась как женскими, так и мужскими делами. Элвир не раз видел из окна комнаты, выходившего во двор замка, как она упражнялась с братьями. Один учил ее стрелять из лука, и насколько Торн мог судить, ученица давно превзошла учителя. Другой отрабатывал приемы боя на мечах. Эта наука давалась девушке сложнее. Но тут стоило принимать в расчет ее хрупкую фигурку и женскую одежду. Самый младший из братьев – Олан – учил Альву метать ножи. Впрочем, этих занятий Элвир не видел, а знал с ее слов. Кроме того, девушка была весьма неплохой наездницей. Однако она вовсе не строила из себя деву-воительницу, и не чуралась чисто женских дел. После смерти матери управление хозяйством замка легло на плечи Альвы, как только та слегка подросла. До этого в замке управлялась какая-то вдовая двоюродная тетушка и поныне жившая под кровом Свеллов, но переложившая большую часть хозяйственных забот на плечи племянницы.

Конечно, светские дамы занимались совсем иными делами. Элвир попытался представить Альву за изящным рукоделием, вроде вышивания картин шелковыми нитями или работы над гобеленами. И вдруг его осенила мысль, настолько простая, что стало странно, как он не подумал об этом раньше. Он заберет Альву в Тиарис и устроит ее фрейлиной. Правда, королева-мать больше года пребывает за Гранью, а жену себе Валтор пока не нашел, но это не мешало королю содержать довольно обширный штат фрейлин под предводительством главной статс-дамы эны Сибрис. Валтор справедливо полагал, что лишенный женщин королевский двор приходит в запустение и производит удручающее впечатление. Если от мужчин, находящихся при дворе, король Дайрии требовал работы, то задачей придворных дам было придание блеска и создание особой атмосферы. Возможно, Альва не идеально подходит для придворной жизни, но это единственное, что Элвир может сделать для нее. Хотя если быть честным, он делает это для себя. Не расставаться с девушкой – его прихоть. Ее же, похоже, все устраивает в нынешнем положении. Что ж, тем больше ему придется приложить усилий, чтоб убедить эларскую дворянку, исполненную патриотизма, отравиться в столицу Дайрии, чтоб заботиться о процветании двора короля – захватчика.

Еще одна трудность заключалась в том, как встретиться с девушкой. За последние дни Элвир окреп настолько, чтоб передвигаться без посторонней помощи. Но во-первых, его прогулки по замку братья Свелл вряд ли одобрят, если узнают о них. Правда, в этом случае, Торн может настаивать на том, что он не пленник, не имеющий права выйти за пределы комнаты. Во-вторых, он понятия не имеет, где может найти Альву. А если и найдет, то нужно умудриться поговорить с ней наедине, не привлекая внимания хозяев замка и слуг. Кто знает, может, Барнис такого наговорил сестре, что она сама больше не желает видеться с дайрийцем. В любом случае, Элвир не покинет замок, не встретившись и не поговорив с Альвой. Если девушка не передумала устроить его побег, нужно просто подождать. Но Торн не мог знать этого наверняка, кроме того, ждать и пребывать в неизвестности было почти мучительно.

Прошла неделя с их последней встречи, когда Альва наконец появилась в дверях его комнаты.

– Простите, что не пришла раньше, – начала она с порога. – Нужно было все устроить, а это оказалось не просто. Вы, должно быть, подумали, что я зря разбрасываюсь обещаниями, которые не могу выполнить? Решили, что я забыла про вас?

– Если честно, я больше боялся, что ваш брат запретил вам видеться со мной, а вы его послушались.

– Я не стану слушаться никого, с кем не согласна! – в ее словах слышался вызов. – Но брат не запрещал мне видеться с вами. Сказал только, что я буду последней дурехой, если…

– Если что? – Элвир подался вперед, не в силах скрыть интерес.

– Если… – она замялась, подбирая слова, – поверю, что что-то значу для вас, – нежная светлая кожа девушки порозовела от смущения. – Но я бы никогда такого не подумала.

– И зря, – улыбнулся Торн. – Вы дороги мне, Альва.

– Потому что спасла вам жизнь, – быстро проговорила она.

– Безусловно, – он кивнул. – Но не только поэтому. Дэнья Свелл – вы удивительная девушка, не похожая ни одну из тех, кого я знаю.

– Еще бы, – Альва вновь перебила его. – Вы ведь окружены придворными дамами. Мне далеко до них!

– Это им далеко до вас, – Элвир собрался с духом, чтоб сказать то, что собирался. – И между тем, я хотел бы просить вас стать одной из них.

– Что? – зеленые глаза девушки округлились, отчего стали казаться еще больше.

– Альва Свелл, вы слишком умны и слишком красивы, чтобы до конца своих дней прозябать в старом замке…

– Может быть, наш замок и старый, – мгновенно вскинулась девушка, – но именно под его крышей вас вытащили из-за Грани. И вовсе я тут не прозябаю.

Элвир понял, что допустил ошибку, и проклял свое неумение общаться с женщинами. Хотя девочка тоже хороша. Вообще не обратила внимания на похвалу красоте и уму, зато въелась из-за замка. Порой все-таки с дворцовыми дамами разговаривать проще, они куда более предсказуемы.

– Я не это хотел сказать, – вздохнул Торн. – Ваш замок хорош. Он м-мм… расположен в живописном месте, – он не знал, что еще придумать, чтоб загладить оплошность. – И вы тут постоянно при деле. И все-таки – это не ваше место.

– А какое место – мое? – в голосе девушки слышалась горечь незаслуженной обиды, и Элвир вновь мысленно обругал себя. – Хотите оказать мне милость, расплачиваясь за спасение жизни? Взять в Тиарис, одеть в красивую одежду, обучить манерам и посадить за пяльцы и чтение изящных сонетов?

В общем-то именно этого он и хотел, но только сейчас, слыша все это из уст Альвы, понял как мало ей подходит придворная жизнь.

– Мне это не нужно, эн Элвир, – тихо продолжала она. – Я знаю, вы хотите как лучше, но вы сильно ошибаетесь, полагая, что мое место – в королевском дворце Тиариса. Но даже будь я более утонченной особой и мечтай о придворной жизни, все равно бы отказалась.

– Почему? – на этот раз он не пытался спорить, просто хотел услышать, что она сама думает по этому поводу.

– Начнем с того, что братья меня никогда не отпустят с вами. И по правде, их можно понять.

Можно, вздохнув про себя, согласился Торн. Будь у него сестра, он бы тоже не отпустил ее со столичным хлыщом, разбрасывающимся обещаниями. Но сейчас-то он не на их месте, а на своем.

– И потом, посудите сами, как я смогу прислуживать королеве Дайрии?

– В Дайрии нет королевы, – поправил Элвир. – Мать короля умерла, а женой он пока не обзавелся.

– Это неважно. Важно то, что Дайрия – враг Элара. Вы напали на нас, и то, что ваш король проиграл эту войну говорит лишь о торжестве справедливости, но никак не оправдывает его в наших глазах. Я не хочу служить Валтору Дайрийскому! – решительно заявила она. – Пусть жизнь, которая ждет меня здесь не будет блестящей или роскошной, зато это будет та жизнь, для которой я рождена. Повторяю, даже желай я лучшей доли, не стала бы покупать ее ценой предательства. Но я не желаю. Мне грустно, что вы этого не понимаете, эн Элвир.

– Это ты не понимаешь, что тебя ждет, – Торн не желал сдаваться, хоть и понимал, что Альва кругом права. В пылу спора он перешел на «ты», но не стал поправляться. – Ты даже не останешься в родном замке, Альва Свелл. Через год-другой братья устроят тебе какой-нибудь выгодный брак с местным бароном, и хорошо еще, если он не будет в два раза старше тебя. Ты нарожаешь ему кучу детей, будешь гонять по замку слуг и заведовать содержимым амбаров и кладовых.

– И что? – девушка с вызовом посмотрела на него. – Так жила моя мать. И мои тетушки, и кузины. Вы считаете такую жизнь жалкой и унизительной? Жизнь придворных дам, которые дни напролет проводят, танцуя на балах, слушая менестрелей, выбирая наряды и флиртуя с кавалерами, конечно, много лучше и достойней?

– Нет, – Элвир злился оттого, что убеждая эту девочку, был вынужден противоречить собственным взглядам. Он признавал ее правоту почти во всем, но не хотел отступаться. – Смысл жизни не зависит от места, где живет человек, и даже от того, чем он занят. Смысл зависит только от самого человека. Какую бы жизнь ты ни прожила, Альва Свелл, это будет хорошая жизнь – и для тебя, и для тех, кто рядом. Просто я хочу, чтоб твоя жизнь проходила не слишком далеко от меня.

Лучше честно признаться в собственном эгоизме, чем продолжать и дальше воспевать прелести придворной жизни.

– Почему? – она говорила совсем тихо, опустив глаза.

– Я уже говорил, что ты дорога мне, Альва Свелл. Я привязался к тебе.

На самом деле Элвиру хотелось сказать гораздо больше, но он понимал, что не вправе.

– Не стану скрывать, я тоже привязалась к вам, эн Элвир. Вот уж не подумала бы, что когда-нибудь подружусь с дайрийцем, – неожиданно усмехнулась она, но тут же вновь стала серьезной. – Признаюсь, мне бы хотелось видеться и разговаривать с вами, но отправиться ради этого в Дайрию – это слишком! Вы хороший человек, эн Торн, хоть и дайриец, но ради вас я не оставлю дом и родную страну, не пожертвую репутацией и не стану вести жизнь, которую считаю совсем для себя не подходящей.

Элвиру было отрадно слышать, что он небезразличен Альве, но ее твердый и окончательный отказ причинял боль. Ему не пробить убежденность этой девушки. Убежденность, основанную именно на тех качествах, которые так нравились ему – благородство, честность, бескорыстие. Альва Свелл не была бы собой, если бы согласилась на его предложение. Да и какое он имеет право ради собственной прихоти делать из единственной женщины, заслужившей его уважение, подобную тем, кого он почти презирает? Вот уж поистине не лучшая благодарность. А ведь поначалу мысль увезти Альву в Тиарис казалась такой удачной.