Текст книги "В погоне за миражом"
Автор книги: Линда Дэвис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 27 страниц)
Глава 69
Проснулась она вместе с рассветом, но Ивэна в палатке уже не было – рядом слышались его легкое посвистывание и бульканье закипавшей на спиртовке воды. Хелен выбралась из спального мешка, надела куртку, прочные кожаные ботинки и, расстегнув застежку входа палатки, вылезла наружу, в мокрую от росы траву.
– Господи, как же здесь хорошо!
– Подожди до Мачу-Пикчу, – прозвучал за спиной голос Коннора.
– Расскажи мне о ней. На что это похоже?
– Описать Мачу-Пикчу невозможно. Это как детская сказка, Шангри-Ла.
– Забытое людьми царство вечной молодости.
– По верованиям инков, бессмертие обретал лишь тот, кто был принесен в жертву богам.
– Будем считать, что я этого не знаю. И все же попробуй дать мне понять, что нас там ждет.
– Изволь. Мачу-Пикчу – давно оставленный инками город, часть огромной империи, построенный в самый расцвет ее могущества, то есть в середине пятнадцатого – начале шестнадцатого века. Считают, что он был резиденцией Пачакути, вождя, разбившего племя воинственных чанкас. Город был одним из населенных пунктов, расположенных вдоль тропы инков в фантастической, дикой красоты местах. Древние строители хорошо знали свое дело: здания возводились из гигантских каменных блоков, весивших сотни тонн и пригнанных друг к другу с невероятной точностью. Жители ушли из города через несколько лет после появления здесь конкистадоров. Мир ничего не слышал о Мачу-Пикчу вплоть до девятьсот одиннадцатого года, когда о своем необыкновенном открытии объявил Хирам Бингэм, хотя местные жители, безусловно, знали о расположенном у них под боком чуде. Часть города была перестроена, но отдельные кварталы стоят в том же виде, что и во времена инков. Потерпи, увидишь все своими глазами. Фотография тоже бессильна. Это какая-то магия.
«Сначала необходимо туда добраться», – мелькнуло в голове Хелен, но она тут же отогнала неприятную мысль. Пора было приступать к приготовленному Коннором завтраку: разогретым на спиртовке консервированным бобам, бекону и тостам. Поднявшееся из-за гор солнце залило долину ослепительным светом.
– Необходимо как следует подкрепиться, – заметил Ивэн. – Нам нужно преодолеть четырнадцать километров.
Его беспокоило, вынослива ли Хелен. С какой скоростью она будет двигаться, долго ли сможет сохранять темп, если придется скрываться от преследователей? Ивэн озабоченно взглянул на Хелен, которая лишь молча кивнула ему. Его рюкзак весил чуть больше восьмидесяти фунтов, но когда Коннор поднял его, со стороны могло показаться, что внутри лежит лишь спальный мешок.
Вдоль берега Урубамбы они дошли до моста, пересекли реку и начали подниматься в гору. Небольшая роща одарила их живительным ароматом эвкалипта. Воздух звенел от непонятных, загадочных звуков – Хелен казалось, что за ней следует невидимый флейтист.
– Это птица. К ее пению многие оказываются неготовыми.
– Похоже на завывания душ умерших.
– Крестьяне считают, что именно в нее эти души и переселяются.
Они ступили в царство буйных красок, неожиданных запахов и гомона птиц. Привычный мир остался где-то далеко позади, сейчас перед ними простиралась земля инков. О такой стране и рассказывал Хелен Мальдонадо: дикая, непостижимая и прекрасная. А еще он предупреждал: проживете здесь какое-то время – увидите и оборотную сторону этого великолепия, узнаете его цену, выраженную в насилии. Уж не проклятие ли звучало в его словах?
С подъемом шум реки внизу ослабевал, но оставался все таким же грозным, предостерегающим, как полные тревожных недомолвок фразы Мальдонадо.
– Видишь тропу между полотном железной дороги и берегом реки? – спросил Коннор.
– Да, а что?
– По ней шел когда-то Писарро в поисках новых сокровищ. Та, что у нас под ногами, была известна очень немногим, и слава Богу, иначе он добрался бы по ней и до Мачу-Пикчу.
Глядя вниз, Хелен попыталась представить себе легендарного конкистадора, верхом на коне поднимавшегося со своим отрядом в гору. Какой ужас, должно быть, испытали инки, впервые в жизни увидев огромных, странных животных, ноги которых высекали из камня снопы искр!
На плечо ей легла рука Коннора.
– Все в порядке?
Хелен тяжело дышала, лицо ее блестело от пота. Отбрасывая с глаз прядь волос, она тряхнула головой:
– Да, в полном. Начинаю привыкать к высоте.
Ивэн помог ей снять рюкзак.
– Отдохнем немного. В походе хороший командир каждый час дает своим бойцам пятиминутный перекур, а мы идем уже пятьдесят пять минут. Выпей воды. – Он протянул ей флягу.
Хелен опустилась на траву и сделала несколько глотков, пытаясь преодолеть внезапно подступивший страх. Коннор принял из ее рук флягу, поднес ко рту, и она улыбнулась:
– Спасибо, Ивэн.
В глазах Хелен, по-видимому, еще таился испуг, потому что Коннор вдруг повернулся, чтобы внимательно осмотреть лежавшую внизу местность и изгибы тропинки, по которой они поднимались. Не увидев ничего опасного, он бросил на Хелен ободряющий взгляд.
– Пошли. Мачу-Пикчу ждет.
На пути вверх появилась маленькая деревенька, где улыбающаяся детвора возилась с визжавшими от восторга поросятами. Новых туристов дети встретили радостными криками и требованием конфет. Порывшись в карманах рюкзака, Хелен с удовольствием протянула им горсть леденцов. Чумазые личики расцвели белозубыми улыбками.
Каждый час Коннор останавливался, чтобы дать Хелен возможность съесть горсть сушеных фруктов, яблоко и напиться воды. Постепенно она начинала ощущать усталость. На спине под рюкзаком Ивэна расплывалось пятно пота, единственное свидетельство прилагаемых им усилий. Там, где тропа расширялась, они обгоняли небольшие группы туристов, отдыхавших в скудной тени обломков скал. Отца Хелен среди утомленных подъемом, но довольных людей не было.
На крутом склоне тропа сузилась, и Ивэн пропустил Хелен вперед, подчиняясь заданному ею темпу ходьбы. У самой вершины холма они увидели стоящего на тропе мужчину в твердой касторовой шляпе. Незнакомец обратился к Хелен с каким-то вопросом, но вперед, прикрыв ее своим телом, выступил Коннор.
– Sí?
Состоялся обмен краткими фразами, после чего Ивэн извлек из кармана несколько банкнот и протянул их мужчине. Тот удовлетворенно кивнул.
– В чем дело? – спросила Хелен, когда они миновали фигуру в шляпе.
– Местный чиновник, проверяет у туристов разрешения на проход. Нам нужно было приобрести их внизу, но ничего страшного, я уже заплатил.
– И немало, по-моему.
– Осчастливить человека – удовольствие не из дешевых.
Часа через два на берегу горного ручья Коннор решил сделать привал.
Поедая сосиски с рисом, Коннор казался вполне довольным, однако Хелен видела, что какие-то мысли не дают ему покоя. Хотелось узнать причину тревоги, но явное нежелание Ивэна говорить удержало ее от вопросов. Покончив с едой, она поднялась, с наслаждением раскинула руки в стороны и сказала:
– Это, конечно, совершенная наглость, но мне необходимо немного поспать. Пойду лягу.
– Отличная идея, – улыбнулся Коннор.
Пока Хелен спала, на тропе появилась большая группа туристов. Ивэн дождался, пока носильщики сложат на землю груз и приготовят обед. Туристы расположились в просторной палатке, сквозь тонкую ткань которой слышались их голоса – они делились впечатлениями первого дня пути. Носильщики поглощали свои немудреные припасы, сидя на камнях.
Приблизившись, Коннор поприветствовал их и опустился на землю рядом с двумя старыми знакомыми, Алехандро и Хесусом.
Последовал эмоциональный рассказ о прижимистых иностранцах и некоей девушке из Скандинавии – сложенной как богиня, веселой и удивительно щедрой. Судя по добродушным репликам, которыми обменивались сидевшие тесным кружком люди, на тропе сегодня не произошло ничего необычного. Коннор решил зайти с другой стороны:
– Мне нужна ваша помощь.
Носильщики молча ждали продолжения.
– Я разыскиваю мужчину, друга своих знакомых. Он археолог, и кому-то из вас, может, приходилось с ним работать, здесь или на Мачу-Пикчу.
– Как его имя, amigo?
– Артуро Леон, – после паузы ответил он.
Мужчины с недоверием переглянулись.
– Я не собираюсь причинить ему никакого вреда.
Лица Алехандро и Хесуса расслабились, в глазах же их товарищей горел настороженный огонь.
– Как он выглядит, этот señorЛеон? – спросил Алехандро, бывший среди носильщиков старшим.
Коннор попытался представить себе отца Хелен. Если отбросить в сторону трогательные, но совершенно бесполезные эпитеты, то оставалось весьма немного: возраст и рост. Но возраст – всего лишь цифра, деталей внешности она не передает. Не следует особо полагаться и на рост: прожитые годы обычно пригибают человека к земле. «Старость, – подумал Ивэн, – и сама по себе малоприятная штука, но куда хуже, если у тебя украли имя, которое ты носил. Это все равно, что украсть молодость. Кому рядом с этим пожилым мужчиной вспомнить, каким он был в юные годы, его красоту и силу? Для всех он сейчас лишь старик».
– Мужчина в возрасте, с густыми седыми волосами, может, и с бородой, тоже седой. Около шести футов ростом, крупный, но не полный. Добрые и печальные голубые глаза. Держит себя очень дружелюбно, хотя предпочитает избегать разговоров о прошлом – я имею в виду недавнее прошлое, не то, что было сотни лет назад. Семьи у него нет, всю жизнь провел, похоже, здесь, занимаясь раскопками. Может прихрамывать на одну ногу, но очень любит танцы, любит слушать Гленна Миллера.
В глазах одного из слушателей что-то блеснуло, но Коннор не был в этом уверен, а сам носильщик продолжал хранить молчание.
– Ты любишь его, – почти утвердительно произнес Алехандро.
Последовала долгая пауза.
– Да. Пожалуй, люблю.
Как старший, Алехандро заговорил вновь, от имени всех своих товарищей:
– Мы будем думать и вспоминать, будем задавать вопросы. Если нам что-нибудь станет известно, тебя разыщут.
* * *
За ужин Хелен и Ивэн садились уже в сумерках. Он рассказал ей о беседе с носильщиками.
– А сам ты никого похожего не видел?
Коннор покачал головой.
– Давай сходим еще раз, посмотрим, – предложила Хелен.
Сполоснув в ручье тарелки, они направились к лагерю. Среди собравшихся вокруг костра людей не было ни одного, кто хотя бы отдаленно напоминал отца Хелен.
Поднялась луна, пора было забираться в спальные мешки. Лежа рядом с Ивэном, Хелен вслушивалась в его мерное дыхание. Коннор тоже не спал. Протянув руку, она могла бы дотронуться до его груди. Как и Хелен, Ивэн улегся не раздеваясь. Почему же он не хочет коснуться ее? Коннор оставался абсолютно неподвижным.
Минут через десять Хелен увидела, как Ивэн выбрался из мешка, надел ботинки и куртку, бесшумно расстегнул молнию палатки и вышел. Выждав некоторое время, она последовала за ним.
В ярком свете луны Коннор спиной к ней стоял на берегу ручья. Хелен осторожно приблизилась. Нежный звон струй не заглушал его тихого, монотонного голоса. Она сделала еще несколько шагов, и Ивэн внезапно обернулся. Его изумленное лицо было почти недовольным, взгляд – отсутствующим.
– Что ты делаешь? – мягко спросила Хелен.
– Читаю молитву.
– Я слышала свое имя.
– Там было и мое. Я просил богов сделать безопасным наш путь.
– От кого может здесь исходить опасность?
– От гор, Аусангаты и Салькантайи. Так говорят носильщики. Инки всегда возносили молитвы богам гор. Перед выходом на тропу носильщики совершают специальный обряд, называют свои имена и просят богов защитить их.
– Как интересно!
– Интересно. Несколько раз меня приглашали принять участие в этом обряде. Это большая честь, чужаку ее никогда не предложат. Я пытался вспомнить слова, на кечуа. Боюсь, память начинает подводить.
– Не беспокойся. – Хелен провела ладонью по его руке. – Я уверена, горы не причинят нам зла.
В молчании они вернулись в палатку. Улегшись, Коннор повернулся к ней лицом.
– Постарайся заснуть. Завтра тебе потребуются все твои силы. Вармивануска – это серьезно.
– Варми… как?
– Вармивануска. В переводе с кечуа – «перевал Мертвой Женщины».
Глава 70
Хелен проснулась от веселого свиста чайника, а через несколько мгновений в палатку нырнул Ивэн с дымящейся кружкой.
– Я добавил сюда сахару, – сказал он, опускаясь на колени. – А еще нас ждут блинчики и каша.
– Ого! – Хелен села и с улыбкой приняла кружку чая.
Из палатки она появилась минут через пять.
– Где блинчики?
– Сначала съешь кашу, а в награду получишь блинчики.
– Ивэн, мне не нравится перевал Мертвой Женщины.
– Если взбираться на него не торопясь и нормально есть, то с тобой все будет в порядке.
Покончив с кашей, Хелен удивилась тому, с какой скоростью исчезли с ее тарелки обильно политые медом блинчики. Коннор уже уложил рюкзаки и теперь складывал палатку. Хелен бросилась помогать ему.
Они тронулись в путь, когда солнце уже поднялось над остроконечными пиками. Тропа вилась вдоль берега ручья; из ветвей довольно редких деревьев слышался веселый щебет птиц. Хелен шла первой, двигавшийся за ее спиной Коннор то и дело напоминал о том, что необходимо беречь силы и ни в коем случае не спешить.
– Да нас улитка обгонит! – Наперекор ему Хелен попыталась ускорить шаг, и тут же почувствовала, как крепкие руки тянут ее назад.
Они оказались в тени небольшой апельсиновой рощи.
– Кеноа, – пояснил Ивэн. – Они растут только в Андах.
С коротких, искривленных ветвей свисали яркие орхидеи, а по обеим сторонам тропы в траве виднелись желтые цветы, напомнившие Хелен нарциссы. Минут через сорок ходьбы метрах в ста показался мост.
– Мост Счастья, – сказал Ивэн. – По нему назвали и долину – Кусичака.
– Будем надеяться, он принесет нам удачу.
Они пересекли ручей и по узкой тропинке начали подниматься, как показалось Хелен, прямо к палящему солнцу. Услышав в вышине громкий клекот, она подняла голову.
– Ты только посмотри!
Десятки, если не сотни, зеленых попугайчиков, похожих на сверкающие изумруды, возбужденно переговариваясь, летели вниз, в долину. Через минуту они исчезли из виду.
Очень скоро Хелен стала мокрой от пота. Из пересекавшего тропинку крошечного ручейка она зачерпнула ледяной воды, умылась, чуть смочила волосы и брызнула несколько капель на грудь. Стоявший в двух шагах Коннор не сводил с Хелен глаз. Ему вспомнились лондонские женщины, с безукоризненным маникюром, тщательно подведенными глазами и элегантными прическами. Никогда еще Хелен не была для него столь желанной.
– Вперед! – хрипло сказал он. – Нельзя сбиваться с темпа.
– Ты не хочешь пойти первым? – спросила Хелен. – Иногда легче следовать за кем-то.
– С удовольствием. Подожди минуту.
Коннор опустился на камень, снял рюкзак и вытащил из него пакет с какими-то листьями.
– Возьми и пожуй.
– Что это?
– Кока.
– Кока? То есть кокаин?
– Нет, всего лишь сырье для его изготовления. Несколько листьев принесут организму больше пользы, чем вреда. Они восстанавливают силы, ослабляют боль, помогают при укусах насекомых. Листья коки в Перу жуют все. Для пяти миллионов людей они являются святыней.
– Святыней? – Хелен посмотрела на него с недоумением.
– Со времен инков, если не раньше. Дурной славой кока обязана наркодельцам. В их руках она превращается в отраву. Посредством серной кислоты, керосина, цементной пудры, соды, соли марганцевой кислоты, аммиачной селитры и эфира нарки готовят из нее лекарство от всех болезней, порошок счастья.
– И ты тоже забиваешь его в ноздри?
– Я предпочитаю листья. В экспедициях, которые длились по три месяца, мне удавалось выжить только благодаря плодам юкки, воде и листьям коки. Это удивительный источник энергии в естественной, природной форме.
Хелен сунула в рот горсть листьев и принялась жевать.
– Вкус у них отвратительный.
– Ты излишне строга. Наберись терпения.
Ивэн двинулся вперед. Дыхание его было ровным, Хелен же казалось, что легкие ее вот-вот разорвутся.
«Один, два, три, четыре… Сосчитай до ста, опусти голову, замри на секунду и начинай отсчет сначала. Может, кока и в самом деле помогает, но пока этого не чувствуется. Если сейчас вдруг появятся люди Мальдонадо, у меня не хватит сил, чтобы скрыться от них».
Выбросив эту мысль из головы, Хелен сосредоточилась на счете. Головы она не поднимала: слишком уж далеким оставался перевал. Перед глазами встало небольшое лондонское кафе, где она обычно завтракала. Господи, каким блаженством было бы оказаться сейчас там, дышать полной грудью, пить кофе, отламывая квадратики шоколада, и читать захватывающую статью об отважных альпинистах!
Последний рывок – и Хелен натужно переводит дыхание уже на перевале.
– Неплохо, – заметил Коннор. – Четыре тысячи двести метров.
– Ужас! – выдохнула Хелен, упершись руками в колени и жадно хватая воздух ртом.
Выпрямившись, она оказалась в объятиях Коннора.
– Как ты себя чувствуешь?
– Это какая-то фантастика! – Лицо ее сияло.
Минут пять они смотрели вниз, на тропу, по которой только что поднялись, а затем развернулись в противоположную сторону, к расположенным гигантскими ступенями зеленым долинам.
– Ближайшая к нам называется долиной Молчания, – сказал Коннор. – Вдалеке, почти у самого горизонта, полосой тянется тропический лес, а за ним – горный хребет Вилкабамба.
По пологим каменным уступам они начали быстрый спуск вниз, обогнав группу носильщиков, которые веселыми взглядами проводили беспечную пару.
Вниз, к Пакамайо. Полтора часа головокружительного спуска по сложенной силами природы лестнице. Долина манила пышной зеленью деревьев, густыми зарослями кустарника. Легкий ветерок высушил мокрые от пота волосы Хелен, и, поднимая иногда глаза от выбитой в камне едва заметной тропы, она с интересом посматривала по сторонам.
Увидев палаточный лагерь, Коннор остановил Хелен и отправился на разведку. Ждать его пришлось недолго, минут десять.
– Ночевать будем здесь. Я походил, посмотрел на лица. Похоже, твоего отца здесь нет. – Он сжал ее руку. – Утром проверим еще раз, повнимательнее.
Хелен слабо улыбнулась. Она слишком устала для того, чтобы думать о чем-то кроме отдыха. И все же слова Ивэна ободрили ее, встреча с отцом становилась лишь вопросом времени. Оставалось надеяться, что этой встрече не успеют помешать люди Мальдонадо.
Коннор нежно провел ладонью по ее щеке.
– Ты держалась молодцом. Темп, по-моему, я задал изрядный.
– Ну уж. – Хелен подняла голову к белым перистым облакам. – Судя по небу, надвигается перемена погоды.
– Согласен. По идее, сейчас сухой сезон, но гарантий, конечно, дать никто не может.
Пообедав, они сидели у палатки, наблюдая за тем, как в лагерь прибывают новые изможденные путники. Поднявшийся ветер сбивал облака в мрачные грозовые тучи.
– Думаю, у нас есть еще минут десять, – заметил Коннор.
– Пожалуй.
– Непогоду лучше переждать в палатке. Можем сыграть в карты.
Дождь хлынул через двенадцать минут. По тонким стенам с силой забарабанили крупные капли, порывы ветра, казалось, вот-вот сорвут палатку с места. Сумерки опустились раньше обычного.
Оторвавшись от карт, Ивэн бросил взгляд на Хелен.
– Ну как?
– Я продрогла.
– В термосе остался горячий чай. – Он протянул ей кружку и достал из рюкзака бутылку виски. – Сделай глоток, это тоже не помешает. Господи, да ты вся дрожишь! – Коннор расстегнул оба спальных мешка и соединил их в один. – Раздевайся.
– Что?
– Сними одежду.
По движениям Ивэна Хелен поняла, что он стягивает рубашку.
– Для чего это?
– Собираюсь согреть тебя. Но если ты не разденешься, то тепло моего тела достанется мешку, так что давай, приступай.
Рассмеявшись, Хелен непослушными пальцами потянула замок молнии вниз. Через несколько секунд на ней остались тонкие спортивные брюки и теплые носки. Ивэн разделся до шортов, обнял ее, прижал к своей горячей груди и начал энергично растирать плечи. Бившая Хелен дрожь постепенно прекратилась, крепкие руки Коннора стали двигаться медленнее, мягче. Не прошло и минуты, как в бедро Хелен уперлось что-то твердое. Она попыталась прижаться к Ивэну еще теснее, однако он внезапно перевернулся на живот.
– Прости меня, Хелен, но до этого лучше не доводить.
– Почему?
– Я здесь для того, чтобы заботиться о тебе. Со спущенными до колен брюками от меня будет мало толку.
– Да на тебе вообще брюк нет.
– Ты поняла, что я хотел сказать.
– Поняла. – Она провела ладонью по его коже, с наслаждением вдохнула исходивший от Ивэна запах. – Однако боги – покровители гор на нашей стороне. Значит, они не оставят нас своей защитой и сейчас. – Пальцы Хелен скользнули под широкую резинку шортов. – Но если ты так неуверен…
Повернувшись на бок, Коннор привлек ее к себе, начал целовать. Обоих опалило невыносимым жаром желания. Души и тела слились в одно целое.
