Текст книги "Театр убийц"

Автор книги: Леонид Родионов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 27 страниц)

По телу актера в туже секунду разлилось что-то горячее, живое и обжигающие, и это что-то дало ему толчок. До этого актер бежал на пределе возможностей, но расстояние со зверем не сокращалось, сейчас же он буквально дышал ему в затылок. Выхватив на ходу бомбу с парализующем зельем, он метнул ее, с точностью снайпера, прямо в тушу зверюги, но та, словно почувствовав приближающеюся опасность, скакнула вправо, увернувшись от бомбы, и развернувшись к своему преследователю, выжидающе замерла. Стриин тоже резко замер в десяти шагах от огромной твари, переводя дыхание и оценивая ситуацию.

В полутьме зверюга выглядела очень большой и сильной, и судя по тому, как она не очень уверенно стояла на передней правой лапе, была ранена. Возможно лишь это спасло жизнь принцессе, будь эта тварь здорова и полна сил, Альмину уже бы разорвали на части. Стриин стоял в боевой позе выжидая атаки, весь пылая от гнева, зверь прижался к земле и тоже не собирался нападать, видимо понимал, что он куда слабее своего соперника.

– Sagitta (Стрела), – выкрикнул актер и выставил руку вперед.

Из центра ладони сорвалось три огромных прямых всполоха, полетевшие точно в морду чудовища, но которые ушли в молоко. Зверь, хоть и был ранен, но все еще обладал непомерной ловкостью и реакцией. Уйдя от прямого удара влево, он сделал рывок и прыгнул на Стриина громко рыкнув.

– Fan (Веер), – крикнул актер, упав на колено.

Кошачью морду, покрытую изумрудной чешуёй, осветил жаркий свет огня, вылетевший из руки Стриина, но не остановил. Актер видел, как пламя прилетело зверю в глаза, но было уже поздно. Огромная туша рухнула на Стриина, прижав его к земле и выбив из груди весь воздух. В глазах на секунду потемнело, в ушах зазвенело, но времени на передышку ему не дали. Не успел кошак упасть на грудь человеку и придавить его к земле, как тут же пустил в ход свою пасть, пытаясь откусить двуногому голову. Стриин за секунду до смертельного поцелуя вскинул кинжал и зубы клацнули по металлу. Зверь взвыл, от довольно болезненного укуса крепкой стали и на секунду потерял равновесие, чем актер и воспользовался. 

Подобрав ноги под себя, Стриин направил всю свою силу в них и что было духу толкнул зверя в грудь, отправив его в полет. Зверь улетел на добрые пару метров, а актер попытавшись встав, почувствовал жгучую боль в груди. Быстро посмотрев на очаг боли, Стриин увидел, две широкие борозды, пересекающие его грудь, видимо перед тем как отправиться в полет, киса успела его оцарапать. Если бы не броня, он бы так легко не отделался. Зверь довольно быстро встал на ноги и уже медленно приближался к актеру забирая немного вправо.

– Жди, – шипел про себя Стриин. – Жди. Он сам. Просто жди.

И дождался. Коша сделав резкий скачок влево вновь прыгнула на актера, но тот не стал принимать удар на грудь. За секунду до того, как кошак бы вновь пригвоздил его к земле, Стриин крутанулся на пятках. Зверь пролетел мимо, упал в шаге от человека, и, наверное, вновь хотел развернуться для атаки, но не успел. Стриин что есть духу ударил ногой, объятой пламенем, в бок зверя, от чего тот сразу завыл и завалился на левый бок. Актер не медлил ни секунды, в шаг оказался у головы зверя, занес рапиру и с криком ярости опустил ее вниз. Мир вокруг стих, все звуки и шумы пропали, казалось, что даже ветер смолк, наблюдая за битвой зверя и человека.

Стриин стоял над змеиным котом сжимая рукоять оружия до боли в пальцах. Минута, другая, тварь не шевелилась. С чавкающим звуков вытащив из головы монстра рапиру, актер огляделся и облегченно выдохнул. Из-за большого камня медленно с ужасом в глазах и страхом на лице выглянула принцесса, живая и невредимая. Она переводила испуганные глаза с мертвой туши зверя, на окровавленное тело Стриина.

– Он мертв, – каждое слово отдавалось болью в грудной клетке. – Можешь не бояться.

Услышав эти слова, принцесса побежала к нему. Он хотел поймать ее и обнять, но сделав шаг вперед, земля неожиданно закружилась, и он вдруг оказался лежащим возле туши зверя.

– Стриин, – вскрикнула принцесса и снег под ее ногами захрустел сильнее.

Подбежав, Альмина не стала медлить, вытащила из ножен актера кинжал, аккуратно разрезала тунику, отстегнула принявшую на себя весь удар жилетку и срезала остатки водолазки, а когда голое тело и рана стали четка видны, она в очередной раз вскрикнула. Стриин приподнял голову и довольно грязно выругался. Рана была неглубокая, но широкая, пересекала почти всю грудь. Она сильно кровоточила и пульсировала, а каждый вздох отдавался уколом тысячи иголок. Если бы он еще в трактире не одел жилет, то сейчас бы уже лежал мертвым, броня, спасавшая не раз, не подвела и сейчас.

– В сумке, – Стриин старался не корчится от боли, чтобы не вогнать в еще больший ужас принцессу, у которой и так начиналась паника, вперемешку с истерикой. – Найди желтый мешок… Там все.

 И замолчал, стало слишком больно говорить, грудь жгло неимоверно. Альмина услышав указания тут же сорвалась с места и побежала в сторону их лагеря. Через пару минут она вернулась с желтым мешком, который Стриин получил еще от старого знакомого алхимика в Гейране и куда сложил все то, что могло спасти жизнь при таких вот ситуациях. Высыпав все содержимое в снег, принцесса начала бешено водить глазами от баночки к баночке, не зная, что и где находится.

– Сероватая вязка жидкость, – актер взглядом указал на продолговатый сосуд. – Половину прямо на рану.

Альмина замешкалась лишь на несколько секунд, после чего откупорив нужный бутылёк, вылила смолянистую жидкость прямо на кровоточащую раны. Попав внутрь жидкость забурлила, вызывая какие-то странные ощущения в теле. Настойка Аклита должна обеззаразить рану и прижечь все кровоподтеки.

– Белая жидкость, – Стриин подал в дрожащие руки принцессы пузатый флакон, который лежал возле его головы. – Все до капли.

Альмина послушно сдернула продолговатую крышку и резким движением вылила все на диагональную рану Стриина. В этот раз все внутри начало неимоверно жечь, грудные мышцы начало сводить, а дыхание перехватывать, от чего актер начал немного задыхаться. Выдержка из корней шиповника и листапляса, способствует быстрому заживлению ран и образованию в ней защитной пленки, чтобы в рану ничего не попало.

– В той коробочки, – Стриин указа на деревянный футляр. – Черную, синею и желтую таблетку… и чем-нибудь запить.

Принцесса понятливо кивнула и вновь побежала к лагерю, откуда вернулась с фляжкой на вытянутой руке. Приподняв голову актера, Альмина аккуратно вложила ему в рот три таблетки и дала в довольно напиться из фляги. Стриин лежал на коленях принцессы с закрытыми глазами и прислушивался к своему телу. Рана почти перестала садить, головокружение прошло, вялость, от потери крови и всплеска адреналина не чувствовалось. Черная таблетка, обезболивающая, желтая, стимулятор, который помогает при потере крови, синяя, то самое чудодейственное противоядие, спасающее от всех известных ядов. Когда Стриин начал вставать, его пыталась остановить принцесса, но после уверенного “со мной все в порядке”, она, хрупкая барышня королевских кровей, взвалила на плечи довольно крупного мужчину и помогла ему дойти до едва тлевшего костра.

В лагере актер обнаружил довольно печальную картину, лошадь Альмины, Жемчуг, лежа с прокушенным горлом.

– Если бы не она, – принцесса со слезами на глазах посмотрела на свою спутницу, –меня бы тоже уже не было. Она паслась дальше твоего Огонька, поэтому внезапное нападение пришлось на нее. Жемчуг пыталась бежать, но та тварь догнала ее здесь, твой конь пытался ее спасти, но зверь ударил его по морде и кинулся за мной.

Стриин посмотрел по сторонам и нашел своего скакуна, идущего с поля. Когда Огонек подошел почти вплотную, то актер увидел, что на носу его боевого товарища появились две свежие ранки.

– И тебе досталась, – Стриин погладил Огонька по гриве, на что тот прижался лбом к его плечу. – Не уберег я твою подружку.

– Тебя нужно перевязать, – Альмина посадила актера под дерева, а сама вновь пошла к сумкам.

–  Нужно от сюда быстрее убираться, – Стриин шикнул, неудачно повернувшись. – Запах свежей крови и мяса в поле разлетится очень быстро. И к нам наведается еще больше гостей.

Принцесса понимающе кивнула и подойдя к своему спутнику начала аккуратно забинтовывать рану. Переодевшись в свежие вещи, актер быстро оглядел предстоящую дорогу и убедившись, что незваных гостей больше не предвидеться, загрузил две пары сумок на спину Огонька, вначале аккуратно залез сам, чтобы не тревожить рану, а после дождался, когда принцесса усядется сзади. Проезжая мимо тела змеиного кота, у Стриина вдруг кольнуло где-то внутри раны, всего один раз, но очень чувствительно.

– Чтоб вас демоны в пустошах опорочили, – выругался актер про себя. – А ведь коленка предупреждала. Зря не послушал.

Весь остаток ночи и до самого полудня два всадника ехали без остановок. Примерно через час после их отъезда, Стриин услышал пронзительный вой по меньшей мере пяти волков, доносящийся примерно оттуда, где они стояли лагерем. Чтобы окончательно быть уверенным в том, что его не вырубит посреди дороги, актер принял синий бодрящий жидкости, которая примерно на пять часов должна была отогнать весь сон и остатки усталости. Альмина же, обняв Стриина за талию, через каждые пару километров беспокойно спрашивала о его состояние и предлагал хоть ненадолго остановиться и передохнуть, но актер не мог седлать привал, как бы не хотел, зверье, привлечённое кровью, кружило где-то неподалеку. Ближе к полудню принцесса уснула, прильнув к спине Стриина, она вымоталась не хуже актера, вначале спасалась от кошки, потом обрабатывала рану, а после и вообще тащила его на спине. Она заслужила отдых как никто другой.

Когда солнце прошло зенит, Стриин все же решил передохнуть, Огонек устал, везя вес в два раза больше обычного, Альмина жаловалась на затекшие ноги, а актер мучился от ям и кочек, каждая из которых тревожила рану. Спустившись на землю Стриина качнуло влево и потемнело в глазах, на каких-то пару секунд, но этого было достаточно, чтобы вызвать беспокойство принцессы.

– Я же говорила, – Альмина помогла актеру усесться на камень, – нужно было еще час назад привал сделать.

– Слишком, – Стриин закашлялся, от чего грудь начала болеть, – опасно.

В этот раз принцесса готовила завтрак своими силами, ее сопровождающей был не в состоянии нормально стоять, не говоря уже о готовке. К удивлению актера, Альмина справилась довольно умело, еду нашла быстро, овощи и сыр ловок порезала, в жаркое добавила специй, нисколечко не переборщив, а после и разогрела ровно на столько, на сколько было нужно. Когда Стриин посмотрел на нее пораженно вопросительно, она призналась, что все то время, пока он готовил для нее и заботился, она внимательно за ним наблюдала, и сейчас ей оставалось лишь повторить увиденное. После того как Альмина отобедала, Стриин не смог проглотить и кусочка, внутри все болело, им пришлось просидеть еще около часа просто так, дожидаясь, когда боль в груди актера немного поутихнет. Стриин принял еще одну таблетку обезболивающего, но боль лишь слегка притупилась и ушла из центра куда-то левее.

– Тебе нельзя ехать, – принцессе возмущённо посмотрела на своего спутника, который при попытке встать, чуть не упал лицом вниз. – Ты бледный как мел и на ногах еле стоишь.

– А что ты предлагаешь, – Стриин посмотрел Альмине в глаза, где четко было видно переживание и беспокойство, – оставаться здесь, пока Гарстайцы не настигнут лорда Альвина и не выйдут на наш след? В таком состоянии я не могу драться, думаю ты и сама поняла, а в поле мы станем легкими мишенями, в случаи опасности. В городе есть церковь крови, не такая большая, как в Норже, но все же там мне помогут. Нужно лишь добраться.

Принцесса посмотрела на него как-то странно, ее лицо было печально, а в глазах было… сострадание? Таким взглядом последний раз его награждала Астрид, когда сидя у постели она сказала, что не переживет смерти своего мастера. Актера от этого стало не по себе, причем настолько, что он на какое-то время забыл о пульсирующей боли в груди. Через час пульсации в груди дали о себе знать, но уже с удвоенной силой. Стриин всем видом старался показать, что с ним все в порядке, но на деле боль потихоньку становилась все невыносимей.

– Неужели яд попал, – думал актер, смотря в одну точку пустыми глазами, – или же заражение пошло? Нет, если бы это был яд, я бы в агонии корчился от боли, а здесь просто нарастающая боль как…

Стриин, чтобы не привлекать внимание принцессы, которая смотрел поверх его плеча вперед, аккуратно дотронулся до груди. Не успели пальцы коснуться больного места, как по телу прокатилась волна неприятного ощущения и вызвала по всему телу мурашки.

– Зараза, – все так же мысленно выругался Стриин. – Рана не просто загноилась, там уже один большой гнойный мешок, – актер скосился на принцессу, намереваясь что-то сказать, но тут же отдёрнул себя. – Нет, нельзя втягивать в это Альмину. Я и так поступил по-хамски, позволил будущей королеве ухаживать и перебинтовывать себя, а если уж попрошу… Нет, нет, это выше моей и ее чести.

За два часа до заката, принцесса заметила в далеке довольно большую лесную линию, а это означало, что они миновали сад камней и почти добрались до медвежьего леса. Стриин все оставшееся время старался не думать, что у него на груди растет огромный гнойный мешок, если в скором времени он от него не избавиться, то умрет. На дворе уже стояла глубокая ночь, Альмина позади клевала носом, а у Стриина начала подниматься температура. В этот раз оба путника отправились спать без ужина, актер чувствовал себя отвратительно, принцесса была крайне уставшей, бессонная ночь и догонялки с котом давали о себе знать. Единственное, что было сделано для комфортного пребывания, разведение костра. Альмина обломала ветки у ближайших деревьев, Стриин разжег огонь.

Всю ночь актер не мог уснуть, рана начинала болеть уже нестерпимо и никакие таблетки не помогали, гнойный мешок, выросший на груди, стал еще больше, жар с каждым часом становился все сильнее. Когда на утро принцесса проснулась и хотела позвать Стриина на завтрак, то ей хватило лишь одного взгляда на него, чтобы лицо побелило, а в глазах отразился паника. Актер выглядел как живой труп: глаза и щеки впали, вены на руках набухли, кожа была серо-белого цвета, а вся одежда была мокрая от пота.

– Мамочки, – Альмина побежала к своему путнику, дотронулась до лба, потом хотел осмотреть рану на груди, но лишь ее рука коснулась набухшего гнойника, она вскрикнула и отдёрнула руку. – Боги, у тебя рана воспалилась. Нужно срочно…

– Ваше выс…, – Стриин сам себя отдернул, мотнул головой, пытаясь хоть на пару минут взять над собой самообладание и посмотреть на принцессу собранным и спокойным взглядом. – Альмина, прошу тебя, – ему было тяжело дышать, рана сильно давила на грудь, – садись на Огонька и во весь опор мчи в город, – Стриин на пару секунд замолчал, восстанавливая дыхания, а после продолжил. – Найди церковь крови и скажи, что кровавый страж их богов умирает… Сними с моей шеи цепочку… Это будет подтверждением твоих слов.

– Нет, нет, – на глаза принцессы навернулись слезы, а в голосе начали проскальзывать истеричные нотки. – Я не могу тебя бросить. Давай я обработаю рану, я сделаю все, только скажи. Стриин я…

– Леди Альмина, – актер вымучено улыбнулся. – Я обещал доставить вас до замка целой и невредимой… Но ничего не говорил про себя… Если вы поспешите, то возможно успеете… Я не переживу поездку или не… не уме… вмешаете…

Стриин начал задыхаться, дыхание стало перехватывать все чаще, поэтому он замолчав на полуслове, уже хотел потянуться к своему символу, висевшему на шеи, но его руки перехватили. Принцесса аккуратно уложила Стриина в спальный мешок, укрыла его теплым плащом и сняв с шеи цепочку, со знаком церкви, поцеловала его в лоб.

– Прошу, дождись, – Альмина все еще плакала, но в ее голосе была уверенность и решительность. – Я тебя заклинаю, дождись. Помощь придет, главное жди и помни, что есть те, кто тебя ждёт.

 После этих слов принцесса подошла к Огоньку, ловко запрыгнула в седло и ударив его сапогами в бока, ушла в дикий аллюр. Огонек тоже видел, в каком состоянии его человек, поэтому и не артачился, когда принцесса оседлал его без хозяина и приказала мчать во весь опор. Огонек умный конь, он не подведет. Стриин не знал, чем руководствуется Альмина. Возможность она действительно испытывает к нему жалость и вернется с подмогой. А возможно она просто очень хорошая актриса и всю дорогу она просто притворялась мирной и покорной, а сейчас, пройдя большую часть пути, может его бросить, и пройти остаток пути сама. Стриин лежал, смотря в небо и не знал, чего ожидать в дальнейшем. С каждым часом ему становилась все хуже, а верить в лучшее, он не умел, этот мир отучил его от веры в людей и добро, оставив кучу шрамов, как на теле, так и в душе. Прикрыв глаза Стриин понял, что еще немного этой жуткой боли и он отключиться, его тело больше не выдержит этой пульсирующей силы, которая распространяется от его груди по всему тела, принося страдание.

***

Из провала в темноту снова в реальный мир и обратно во тьму и так каждые полчаса. Стриин уже ничего не чувствовал, грудь просто пульсировала и на ней что-то нарывало, но боль уже не чувствовалось. Солнце безжалостно кренилось к горизонту и где-то через час должно было упасть за него, а актер, теперь еще больше похожий на высохший труп, так и лежал завернутый в спальник, как в саван, и закрытый плащом, как белой простыней. Стриин не питал надежда на то, что Альмина успеет до церкви и приведет помощь, если она вообще собиралась это делать. Возможно она попала в передрягу и сейчас уже сама на том свете, дожидается своего сопровождающего, чтобы обвинить его в своей смерти, ведь именно он не смог ее уберечь. 

Стриин уже не мог держать глаза открытыми, как не старался. Веки словно налились свинцом и вот-вот должны были закрыться навсегда. Он пытался сопротивляться этому мареву, пытался даже думать о тех, кто за него беспокоиться, как советовала Альмина, но кроме как ее лица он перед глазами никого не видел. Стриин путешествует с принцессой чуть больше недели, но почему-то привязался к этой девушке, которая много чего не знает о своей стране, несмотря на образованность, но при этом поражает в других аспектах жизни. До этого у актера было много заказов, в том числе и на сопровождения, но этот был каким-то особенным, не таким как остальные. И дело тут вовсе не в деньгах, а скорее в… отношение к нему? Стриин привык подчиняться, привык, когда ему хамят и пытаются обмануть, но здесь все было по-другому. Альмина заботилась о нем так же, как и он о ней. Пока Стриин делал обычные для него вещи, она училась и запоминала, когда его ранили, она не отвернулась, как многие, сославшись на то, что он сам справиться, я же ему плачу, а помогла. Она могла бросить актера еще там на равнине, когда у него в первый раз подкосились ноги, но она и в этот раз не осталась в стороне.

Стриин сам не понял, когда начал убеждать себя в то, что Альмина вернется, что она его не бросит и обязательно успеет. Он думал, что это придурь о честности людей у него выветрилась давно, но это принцесса, которая выбивается из всех рамок обыденностей, смогла вновь посеять это семя веры, которое казалось этот проклятый мир давно из него выкорчевал. Глаза начали закрывать сами, как Стриин не пытался держать веки открытыми, он не мог, они были сильнее его, и он ничего не мог сделать. Раз, два, три и вот перед глазами только тьма и ничего более. Актер еще чувствовал пульсацию на груди, значит не умер, еще пока жив. Сердце стало биться как-то неправильно, медленнее что ли, дыхание стало прерывистым и тяжелым.

– Стриин, – раздался тихий голос где-то внутри головы. – Прошу продержись.

– Я не могу, – ответил актер обессиленным голосом.

– Брат.

Женский звонкий голос раздался так громко и с таким сильным эхом, что Стриин от испуга открыл глаза. Перед ним окутанная теплым светом стояла Альмета, не постаревшая, в отличие от младшего брата, ни на год. Она смотрела на него улыбаясь, но в глазах ее была грусть.

– Стриин, – голос сестры был таким успокаивающим, что по телу актера прошли мурашки, возвращая ему ощущения тела, а на глазах неожиданно навернулись слезу. – Подожди немного. Тебя обязательно спасут. Не спеши к нам.

– Я пытаюсь, – одними губами проговорил актер. – Но это выше моих сил.

– Я верю в тебя, – Альмета сняла с шеи тот самый кулон, что ей сделал когда-то ее младший брат. – Это птичка, спасла тебя тогда, так пусть же она спасет тебя и сейчас.

Она кинула свой оберег вперед и Стриин машинально приподняв руку, поймал его в руку. По телу в мгновение ока разлилось теплое чувство, притупив боль и отогнав все плохие мысли в сторону. Когда он в очередной раз прикрыл глаза, но его губах застыла улыбка, а в голове звучало лишь одно слово “спасибо”.

***

– Прошу вас, быстрее, – Альмина мчала на Огоньке во весь опор. – Он умирает, быстрее. 

Рядом с ней в диком аллюре скакали четыре всадника, продираясь сквозь голые ветки леса, за ними, оставая на три головы, мчалась повозка, в которой сидело еще три человека. Альмина боялась, что потеряется в этом лесу, что не сможет найти дорогу обратно, слишком быстро она скакала до Хэльтрима, абсолютно позабыв запоминать ориентиры. Зато Огонек, золотце рыжие, все запомнил и сейчас не сбавляя скорости скакал точно туда, где лежал его умирающий друг.

К догоревшему костру всадники, во главе с Зарлийской принцессой, въехали неожиданно. В лесу было темно и лишь факелы освещали им путь, и если бы кони прошли на пару метров дальше, то они просто бы не заметили присыпанного снегом человека.

– Вот оно, – вскричала принцесса, тормозя Огонька. – Боги.

В свете факела Альмина увидела страшное. Огромные черные мешки под глазами, исхудавшие за день лицо, набухшие на шеи и руках вены, которые казалось вот-вот порвут кожу, и самое главное огромный шар, который был уже прекрасна виден и без прикосновений. Принцесса спрыгнула с коня и запинаясь, казалось, об воздух, подбежала к актеру.

– Стриин, – плача и почти срываясь на крик проговорила принцесса. – Стриин, прошу, очнись.

– Леди Альмина, – главный среди четырёх сопровождающей всадников подбежал к ней и положил руку на плечо. – Прошу вас, отойдите. Он еще жив, но уже на грани.

Принцесса встала и начала рыдать уже не скрывая. Телега шумно встал возле коней из нее со скоростью молний слетело три человека, с огромными цилиндрическими сумками и подбежали к лежащему без сознания актеру.

– У него серьезная рана, сильное нагноение, – мужчина лет пятидесяти с густыми бакенбардами первым оказался у Стриина. – Режьте одежды, только аккуратно.

Его помощники тут же выполнили приказ, распоров все одежды, они явили на свет огромный пузырь мерзкого бело-коричневого цвета.

– Расколите ножи до красно, будем вскрывать, – тот что с бакенбардами начал надевать перчатки. – Быстрее, что вы мнетесь, как бабы. Он умирает.

Это была последняя фраза, которую услышала Альмина. Ноги ее подкосились, в горле встал ком, а сознание стало быстро ее покидать. Благо упасть ей не дали, в последний момент ее подхватил один из четырёх сопровождающих, взял на руки и отнёс в телегу, накрыв одеялом, после чего вернулся к собратьям по оружиям наблюдая за тем, как лучшие лекари церкви пытаются спасти собрата по вере.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ГЛАВА 9. КУСОЧКИ МАЗАИКИ.

Стриин только-только открыл глаз и ничего еще не успел сделать, а окружающий мир уже завертелся. Актер не мог сфокусировать зрение на одной точки, все вокруг плыло и шаталось, свет, что исходил от светильника на потолке, бил в глаза так ярко, что стало тошнить. Прикрыв глаза, Стриин надеялся немного унять эту круговерть, но не вышло. Во тьме начали плясать разноцветные круги, появляясь то тут, то там и никуда от них было не спрятаться. Актер вскочил с кровати, зажимая рот, чтобы ни дай бог не отдать содержимое желудка раньше нужного. Быстро обшарив незнакомое помещение глазами, Стриин в метре от себя заметил пустое ведро возле изголовья. Схватив его, словно волк добычу, актер облегчил желудок, а подняв глаза к потолку понял, что стало гораздо легче. Потолок, как и стены, стояли на месте и никуда не собирались ехать, в светильники словно притушили огонь, свет больше не жалил глаз и не вызывал тошноты.

Придя немного в себя после столь бурного пробуждения, актер присел на кровать и осмотрелся. Небольшая каменная комната с серым полом и белыми стенами. У противоположной стены дверь, слева от нее шкаф, справа стол со стулом. Возле шкафа, ближе к кровати, полки с книгами, а под ними… алтарь.

– Это не комната, – Стриин тяжело сглотнул. – эта келья. Я… в церкви крови. Значит…

Он не успел закончить мысль, ручка двери провернулась и внутрь вошел человек в одеяние белого служителя. Белый балахон, с красными полосами на воротнике, рукавах, подоле и капюшоне, на ногах простые плоские туфли, а на шеи золотая цепочка, на которой цветок, из очень яркого и чистого граната, а там, где у него была середка, была красивая белоснежная капля. Увидев Стриина, служитель добродушно улыбнулся, и пройдя внутрь взял стул, поставил возле кровати и присел на него.

– Добрый день, брат, – голос служителя был очень звонким, но при этом каким-то умиротворяющим. – Меня зовут Литро́й, я старший лекарь нашей церкви.

– Очень приятно, – слова актеру довались с трудом, челюсть почему-то плохо его слушалась. – Меня зовут…

– Мы уже знаем, – лекарь кивнул со снисходительной улыбкой. – Твоя спутница все нам рассказала, включая и то, кто она и почему следует за тобой.

– Альмина, – по спине Стриина пробежали мурашки, а пальцы на ногах пробил мороз. – Где она? С ней все в порядке?

– Ее высочество отдыхает наверху, – успокаивающе сказал главный лекарь. – Наш белый проповедник приютил ее в своей келье. Вначале она хотела сидеть возле вашей постели, дожидаясь вашего пробуждения, но мы смогли ее отговорить. Мы обработали ее раны, она отужинала, приняла горячую ванну, успокаивающие настойки и уснула. Думая сейчас она еще спит.

– Как долго мы здесь находимся и что, – Стриин дотронулся до груди и почувствовал толстый слой бинтов, а после в нос неожиданно ударил резкий запах мазей, которых он до этого не ощущал, – с моей раной.

– Мы привезли вас в нашу церковь под утро, – чуть подумав начал отвечать Литрой. – Вы были в тяжелом состоянии и быструю поездку вы бы не пережили. Днем вам провели операцию, окончательно убрали гной, зашили и обработали рану. После этого вы проспали почти сутки, под присмотром моих лучших людей. Они меняли вам бинты и смазывали рану, чтобы она быстрее зажила. Да и, – служитель запустил руку в карман балахона и вытащил оттуда стеклянную баночку, – здесь таблетки, выдержка из сока белоглазов, они поспособствуют ваше быстрому выздоровлению. По одной перед каждым приемом пищи.

Стриин принял сосуд с лекарствами и кивком поблагодарил одного из своих спасителей.

– Я распоряжусь, чтобы вам принесли одежду, – вставая произнес Литрой. – Если вы голодны, то я попрошу подать завтрак в столовую.

– Если можно, – Стриин встал и сделал поклон, почувствовав свежие рубцы на груди, которые к большому удивлению почти не болели. – Спасибо вам и вашему проповеднику.

– Скажите ему лично, – лекарь улыбнулся. – Он просил передать вам, что хотел бы поговорить с вами. Конечно после того, как вы поедите и станете чувствовать себя лучше.

После этих слов Литрой поклонился и вышел за дверь. Стриин от бессилия сел на кровать, оперевшись спиной о стену, и потирая лицо руками, чтобы прогнать остатки сна, крепко задумался.

– Демонские выродки, – выругался актер вслух, но скосившись на алтарь богов, мысленно извинился. – А ведь это второй раз, когда я на волосок от смерти и второй раз, когда это происходит по моей глупости. Зараза, почему я сам не вскрыл себе рану, – Стриин дотронулся до бинтов, – хотя скорее всего я бы умер от болевого шока. Демон, значит Альмина спасла мне жизнь, а я дурак неотесанный думал, что она меня бросит. Вот же скотство, нужно будет перед ней извиниться.

В дверь аккуратно постучали и после разрешения войти внутрь проникла молоденькая девушка. Короткие черные волосы, зеленые глаза, смущенно смотрящие в пол, над верхней губой большая родинка, которая нисколько не уродовала ее милое личико. Девушка была в таком же белом балахоне, что и бывший здесь до нее Литрой, только у нее красные полосы были лишь на воротнике, а на шеи висел точно такой же скромный знак церкви, как и у Стриина. Через плечо у нее висела кожаная сумка, а в руках свежие вещи.

– Извините за беспокойство, – девушка говорила не уверенно и смотрела куда-то в пол. – Меня зовут Нилия, меня прислал мастер Литрой. Он сказал, что вам нужно обработать раны и выдать одежду.

Девушка положила стопку свежих вещей на стол и замерла в двери, продолжая смотреть куда угодно, но не на Стриина.

– Да конечно, – актер выпрямился, поставив ноги на пол. – Я в твоем полном распоряжение.

Нилия кивнула и подойдя к кровати села на стул, который остался после главного лекаря. Стриин полностью отдался в руки юной лекарши, он не переживал, что она ему навредит или покалечит, судя по тому, как она ловко разбинтовывала бинты и аккуратно их складывала, именно она всё это время за ним и ухаживала. Когда Нилия сняла последний слой бинтов, актер увидел то, что стало с его телом, и недовольно цыкнул, выругавшись у себя в голове. Два белых рубца были не такие грубые, как могли бы быть, но они пересекали всю грудь, почти до пупка, и были немного шире, чем он помнил.