Текст книги "Фартовое дело"

Автор книги: Леонид Влодавец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 34 страниц)

«АХ, ЗАЧЕМ ЭТА НОЧЬ ТАК БЫЛА ХОРОША…»

Трям-м! Трям-м! Трям-м! – ох и досталось же в этот веселый вечер старой пружинной кровати, на которой всю прошлую неделю Механик спал в гордом одиночестве.

На сей раз бедной кровати пришлось взвалить на себя двойную тяжесть – Юльку, а поверх нее еще и Механика. И не просто выдерживать их вес, но еще и испытывать бешеную тряску, которую они производили.

Механик словно переродился. Он ощущал, будто ему не сорок два, а на двадцать лет меньше. Будто он не седоватый, тощий и малорослый мужичонка с больными легкими и сгнившими зубами, с землистым и морщинистым лицом, с торчащими ребрами и мослами, а эдакий молодой бугай с гладким и крепким телом, с румяной откормленной рожей и белозубой улыбкой. Ну и ростом по меньшей мере метр восемьдесят (Механику это казалось очень большим ростом). А все почему? Потому что вернулась к нему по неведомой и загадочной причине самая главная мужская способность. Та, без которой Механик, при всей своей умелости, ловкости и хитрости, помогавшей выживать самому и отправлять на тот свет других, ощущал себя уже наполовину трупом.

Странно, но Механик, ни грамма не выпив, чувствовал себя в том самом приятно-поддатом настроении, которое появлялось у него на непродолжительное время после трех-четырех стопок водки, а затем быстро сменялось апатией или агрессивностью. Он и пил-то только из-за того, чтоб хотя бы пять минут пробыть в этом неустойчивом кайфе. Но в компании с Есаулом было невозможно удержаться от пятой, шестой и так далее. Потому что к Есаулу, при его габаритах, тот же кайф подходил только после бутылки, которая Механика уже валила с ног.

Нет, все было просто прекрасно. У Механика, жадно ерзавшего на сладко стонущей Юльке, мелькали перед глазами разные веселые картинки из того, что совсем недавно было пережито в бане. И как Юлька ему спину терла, и как он ее на себя верхом усадил, и как на четвереньки поставил, и как они вениками друг друга хлопали… Уж никак не думал Механик, что, выбравшись из бани полуживым и разварившимся, как рак в кипятке, он ближе к вечеру еще чего-то захочет. Ан нет, захотел и, не дождавшись ночи, повлек Юльку на кровать. Неторопливо раздел, вдоволь нацеловал и наласкал чистенькое молоденькое тело, перетрогал и перещупал все самое приятное и гладкое, а уж потом осторожно воткнулся в розетку.

И вот теперь Механик, разогнавшись, стремился к финишу. Несся вовсю, словно впереди была золотая олимпийская медаль. А заодно, как это ни странно, мечтал. О том, как вылечится от туберкулеза, отожрется и накачается, вставит себе фарфоровые зубы, а на остатки от тех двухсот тысяч баксов, что лежали в «дипломате», купит себе автомобиль с прицепом-дачей и будет гонять на нем по странам СНГ, а может – и дальнего зарубежья. Само собой, с Юлькой, которую оденет как куклу и увешает золотишком…

Даже забыл, что надо еще как-то пережить поездку на остров, до которой оставалось всего ничего.

Вспомнил об этом Механик только после того, как его вынесло из жаркого безумия в прохладную реальность. Нет, ему не поплохело резко и сразу. Поначалу по-прежнему было хорошо и уютно под теплым одеялом. Он лежал на боку, приятно грея грудь и живот о гладкую спинку голенькой Юльки, положив ладонь на одну из ее припотевших грудок. И вроде бы можно было разнежиться и заснуть, но вот фиг! Откуда-то приползло тревожное и беспокойное ощущение опасности. Оно было хорошо знакомо Механику. Однако раньше Механик переживал только за себя. Бывали случаи, конечно, когда он волновался за жену, детей или подчиненных, но это было так давно, что казалось неправдой. В более близком прошлом Механик приучился к тому, что все против него, что каждый друг может стать врагом. Даже дружа с Есаулом, Механик побаивался, что приятель в один прекрасный момент, под воздействием перепоя или острой алкогольной недостаточности, свернет ему шею из-за того самого клада или вырученных за него баксов. А потому всегда был настороже. И когда Есаул остался там, на московской квартире, в лапах у Булкиных молодчиков, Механик хоть и пожалел другана, но где-то и порадовался – теперь надо только врагов бояться.

Еще утром Механик, размышляя о том, как выкручиваться от Шмыгла, исходил из того, что ежели удастся прихватить с собой Юльку на озеро, то сумеет ее спасти, а если нет – ну что ж, судьба такая. Сейчас все было не так. Механик был готов скорее сам сдохнуть, но Юльку уберечь. И мозги у него стали напряженно, хотя и безуспешно работать, выискивая хоть какую-то зацепку, чтоб можно было уговорить Шмыгла. Но ни фига они додуматься не успели.

Из-за окна донесся приближающийся гул мотора. По вечерам машины в поселок приезжали редко, и это насторожило Механика. Осторожно выбравшись из постели – Юлька уже вовсю посапывала, – Механик, не зажигая света, подобрался к окну, выходившему на улицу, и посмотрел в тот конец улицы, откуда пробивался свет фар. Машина ехала со стороны шоссе, ведущего в город.

Из этого же окна был виден и двор соседнего дома, где обитали Шмыгловы подручные. В нем зажегся свет, скрипнула дверь, и на крыльцо вышел мужик. Похоже, он дожидался эту машину.

Механик все же решил для страховки одеться и разбудить, как ни жалко было, задремавшую Юльку. Отчего-то ему пришла на ум немного тоскливая фраза из некоего романса или песни, которую он когда-то слышал, но ничего, кроме одной строчки, не запомнил: «Ах, зачем эта ночь так была хороша…» Очень жалко будет, если на этой машине их общая смерть приехала.

Сам он оделся быстро, а вот разнежившаяся девка не торопилась.

– Ну, чего там? – произнесла она обиженно.

– Вставай, кулема сибирская! – проворчал Механик. – Гости к нам едут.

– Какие еще гости? – спросила Юлька. – Среди ночи?

– Время детское, девяти нет… – поглядев на часы, произнес Механик. Следующий взгляд он бросил на окно. Автомобиль остановился у соседнего дома, и мужик, дожидавшийся на крыльце, выбежал за калитку. Водитель погасил фары, но и света подфарников оказалось достаточно, чтобы рассмотреть Шмыгла, который вылез из «Ниссан-Патрола» следом за охранником. Из другой дверцы появился Мурзила, морда которого была Механику отлично известна.

Механик думал, что вся эта делегация двинется к нему, однако ошибся. Шмыгло, Мурзила и охранник направились в соседний дом, водитель остался за рулем, а еще один охранник вышел и встал у калитки, привалившись спиной к забору. Мотор машины продолжал работать, должно быть, водитель опасался его заморозить.

– А говорил, к нам… – пробормотала Юлька. – И чего я одевалась?

– Помолчи, а?! – сердито сказал Механик. Его башка напряженно соображала, что это за «необъявленный визит». Тем более что Шмыгло при личной встрече говорил, будто здесь он появляться не будет. Дескать, когда поедем на остров, за тобой заедут. Хозяйка дачи, это Механик точно помнил, передавала, что на «рыбалку» Шмыгло собирался ехать послезавтра. Правда, то «послезавтра» начиналось уже через несколько часов, но Механик никак не предполагал, что его намылят на озеро уже этой ночкой. Рассчитывал на следующую. Впрочем, и сейчас никто не говорил, что приехали ради того, чтоб отвезти его на озеро. Но то, что Шмыгло появился самолично, заставляло думать о каких-то серьезных событиях, которые то ли грядут, то ли уже стряслись. И тут Механику, должно быть, от излишнего напряжения, пришло в голову, будто сейчас Шмыгло прикажет, чтоб Юльку почикали, а его, Механика, повязали и разоружили. И сейчас он зашел к своим «наблюдателям», чтоб проинструктировать, как это проделать без разрушений.

В таких случаях, когда его жизни угрожала опасность, Механик не медлил.

– Пальто надевай, живо! – прошипел он ошеломленной Юльке. – Быстро, дуреха, иначе нам кранты настанут!

Юлька перепуганно сорвалась с места, надела платок, шапку, запахнула куртку. Механик тоже влез в свою обновку, сунул во внутренний карман самодельный револьвер, пихнул за брючный ремень «ТТ» с навинченным на ствол глушителем (он так и под подушкой лежал), проверил кастет, выдернул из рюкзачка (он вместе с Делоновым кейсом, набитым долларами, по-прежнему находился в чреве челноковской клетчатой сумки) гранату «Ф-1» и сюрикен-треугольник. Этого должно было хватить…

– Бери сумку, – прошептал Механик перепуганной Юльке, – и топай следом за мной. Наверно, придется нам еще разок на чужой машине покататься…

– Стрелять будешь? – пролепетала Юлька. – Боюсь…

– Ворочайся быстрее! – оборвал Механик. – Нам секунды остались…

Они не спеша вышли на крыльцо, Механик для спокойствия взял Юльку под руку и медленно вывел за калитку. Охранник, подпиравший забор в пяти метрах от них, посмотрел в их сторону, но позы не изменил. Потому что слышал, как Шмыгло перед высадкой из машины сказал:

– Сперва к нашим зайдем, а потом этих заберем…

Как именно «этих» будут забирать, Шмыгло не сказал, но и не распорядился, чтобы их стрелять при первой попытке выйти со двора на улицу.

Механик неторопливо сделал несколько шагов к машине. Поравнявшись с охранником, спокойным, даже каким-то по-старчески заискивающим голоском спросил:

– Скоро поедем, сынок?

– Не знаю, – лениво отозвался тот, – когда скажут, тогда и поедем.

– Садись в машину, дочка, чего на морозе стоять, – Механик подчеркуто медленно открыл дверцу салона и слегка подтолкнул Юльку, которая при этом очень кстати хихикнула. Может, от того, что Механик ее «дочкой» обозвал, а может, от нервного напряжения. Но это хихиканье сыграло положительную роль. Потому что ни у шофера, сидевшего в машине, ни у охранника, стоявшего у забора, не появилось никаких подозрений. Так или иначе, но и охраннику, и водителю показалось, что от людей, таким образом хихикающих, никаких заподлянок ждать не следует. Что же касается Механика, то каждый из этих двух шмыгловцев мог одной рукой перекинуть его через забор, а то и забросить на крышу той самой дачки, где в данный момент находился сам Шмыгло. Опять же двигался Механик не спеша и говорил по-стариковски. Ну чего опасного от такого ждать? Тем более что он такую симпатичную девчоночку в машину посадил. Правда, водитель все-таки спросил, с улыбкой обернувшись к Юльке и не глядя на Механика:

– Девушка, вы уверены, что вам сюда? Садитесь в машину к незнакомым людям, не страшно?

– Сюда, сюда… – произнес Механик, захлопнув за собой дверь. Кряхтя и бормоча что-то по-стариковски невнятно, Механик примостился за спинкой водительского сиденья, а потом поглядел куда-то вперед, то есть за спину водителя, все еще смотревшего на Юльку, и сказал:

– А лобовое стекло-то треснуло вроде…

Водитель машинально обернулся. В следующую секунду страшный удар кастета проломил ему висок. Юлька испуганно, но приглушенно охнула, а Механик, в момент перевалившись через спинку сиденья, очутился рядом с водителем. Вот он, малый росточек, и пригодился! Правда, случайно надавил на кнопку стеклоподъемника, и стекло правой дверцы поползло вниз… Сдернув кастет на пол кабины, Механик перегнулся через водителя, дотянулся до ручки. Щелк! – левая передняя дверца настежь открылась, и Механик одним толчком выпихнул бедолагу на снег. Краем глаза Механик увидел, что охранник, стоявший у забора, рванулся к машине. Удара, нанесенного водителю, он не заметил – злую шутку сыграли тонированные стекла, – а вот того, как братан выпал, не заметить не мог.

– Э, ты чего! – заорал охранник, подскакивая к дверце с уже опустившимся стеклом, но Механик уже успел выдернуть из-под пальто «ТТ» с глушаком. Дут! Удар пули в лицо отшвырнул охранника к забору. Должно быть, что-то увидели сразу из двух дач – и с той, где находился Шмыгло, и с той, которая была напротив бывшего обиталища Механика и Юльки. Там загомонили и затопотали, но Механик уже круто выворачивал баранку. Хруп! – заднее колесо проехало по выброшенному из кабины водиле, но Механик это за грех не посчитал. В открытое правое окно задувало, и Механик попросил Юльку нажать кнопку. Та, ошеломленная всем происшедшим, сидела ни жива ни мертва.

– Давай нажми! Не дотянуться мне!

Только со второй команды Юлька поняла, что надо делать.

Машина, дежурившая на соседней улице, прозевала. Механик на полном ходу проскочил мимо тех, кто в ней дремал.

– Привет родителям! – злорадно проорал Механик, когда «Ниссан-Патрол» вывернул на шоссе, ведущее в город, и понесся по пустой дороге. Когда Механик проскочил мимо поселкового магазина, где они с Юлькой покупали продукты, то краем глаза увидел еще одну машину – белую «шестерку».

В этой «шестерке» сидели Маузер и трое ребят, незаметно прихвостившиеся к «Ниссану» еще в тот период, когда Шмыгло ехал на нем в эту злополучную Знаменку. Они не разглядели, кто в кабине, но решили последовать за своим объектом.

А Шмыгло, Мурзила и еще трое выскочили за калитку только тогда, когда красные огоньки «Ниссана» уже исчезли за поворотом.

– Падла! – вне себя от ярости заорал Шмыгло. – Ушел! Где тачка?! Тачку давай, скоты!

– Там, за поворотом! – бросил Мурзила, кидаясь на соседнюю улицу, где стояли проспавшие «Жигули»-«копейка».

– Вы двое, – Шмыгло обернулся к «местным», – жмуров приберите! Чтоб ни кровинки на снегу не осталось!

И побежал следом за Мурзилой, а за ним потрюхал уцелевший охранник. Добежав до дежурной «копейки», торопливо втиснулись на заднее сиденье.

– Гони за ним! – прорычал Шмыгло. – Достань его!

– Командир, ты в порядке? – спросил водила «копейки». – «Ниссан» достать на этой жестянке?

– Жми! Может, у переезда встанет, – сказал Мурзила.

«Копейка» выкатила на шоссе. «Ниссана» уже и видно не было, зато просматривалась белая «шестерка».

– А это еще кто? – удивился Шмыгло. – Нездешняя какая-то…

– Может, кто из дачников обзавелся? – прикинул Мурзила. – А прет тоже мощно – под восемьдесят!

– Можно и под сто переть, – заметил водитель. – Только кувыркаться неохота.

– Ни хрена, – яростно выпалил Шмыгло, – лучше, на фиг, кувырнуться, чем их упустить! Ну, Механик, ну, падла! Я к нему как к человеку, а он, сучара, такой финт отломал! Кишки вытяну из гаденыша!

– Ладно болтать, – пробурчал Мурзила. – «Как к человеку…» Мех не дурак, сразу просек, что с ним будет, когда мы товар с острова снимем. Надо было не разводить эту сюсю масю, а конкретно брать его в работу. Прижгли бы пару раз паяльничком – сразу раскололся бы.

– Понимал бы ты, е-мое! – огрызнулся Шмыгло. – Меха надо было именно так делать, как я задумал. Конечно, нажать на него было проще простого. Ну, допустим, скажет он, биомать, как до рыжевья добраться. А как проверишь?! Только на месте. Под стволом туда повести? Нет. Потому что загодя бы знал, что он – труп. Он, может, и согласился бы, но нас на мины завел. Взлетели бы вместе с ним, понял?! Мочить его можно только тогда, когда все золото будет в трейлере лежать.

– А что теперь делать? – ехидно спросил Мурзила. – Он же расколол тебя, как лесной орех, япона мать! Даже если словим его и скажем: «Мех, родненький! Мы на тебя, засранца, за двух братанов зла не держим, только сделай нам золотишко!» – хрен поверит! А под стволом – ты сам сказал, чего будет.

– Попробуем девкой его зажать. Он на эту ссыкуху чуть ли не молится. Если догоним, конечно…

– А если не догоним?

– Тогда сами, без него полезем, понял?!

– Может, без психляндии, а? – поднял бровь Мурзила. – Подождем до весны, когда снег стает и будет видно, что там лежит… Ну а заодно покараулим, что Механик туда без нас не бегал. Может, и попадется где-нибудь.

– Спасибо, корефан, я не знал! Там уже есть сторожа, между прочим, сегодня днем мужики там Серого видели на «Чероки». А это их область, они нам могут такую «стрелку» заделать, если что…

– Так они и сегодня могут заделать, – резонно заметил Мурзила.

– Е-мое, ты еще не понял, что сегодня или никогда?! – раздраженно отмахнулся Шмыгло. – Парвани с Саркисяном просто-напросто с Булкой договорятся, если мы будем тянуть, усек? А Серый ей все это достанет.

– Серому тоже непросто будет. Он тоже дороги не знает.

– Серый, между прочим, в минах кое-что понимает. И Саня, и Маузер. И еще из своего Бузиновского отряда могут подобрать спецов. Если они возьмутся, то за весну там все разминируют. А нас близко не подпустят. Но даже не в этом дело. Мне бабки нужны – и срочно. Я в долгах как в шелках. А мы здесь не свои. Нам крутиться разрешили под вступительный процент, понял? Местная братва до весны не подождет. Счетчик с той недели капать будет, уловил? На счетчике тут месяц держат, не больше. Потом начнут выбивать помаленьку. Голыми в Африку отпустят, а если и тогда не сойдется – на куски порежут.

– Сколько тебе в аванс Акоп дал?

– Мизер. Даже за офис не рассчитаться.

– Меньше двухсот?

– Сотню.

– И все?

– Сказал, что будет полный «лимон», если успеем к четырем утра.

– Во жмот армянский! И ты молчал?

– А толку? На него не наедешь. Себе дороже – мигом потеряем этот заказ… Ну что, Шумахер? – Это уже относилось к водителю. – Достанем мы их или нет?

– Тебе же сказал Мурзила – у переезда. Не раньше.

– Все-таки чья это «шестерка», а? – нервно спросил Шмыгло. – Ты хоть ее достать можешь, Шумахер?

– Ты сам сядь за баранку и погоняй по скользятине! – проворчал Шумахер. – Тем более под горку идем и насыпь впереди. Заюзить и так можно, не разгоняясь. Видел, как впереди шоссе лоснится – сплошняком гололед.

– А чего «шестерка» прет?

– Ты еще спроси, почему твой «Ниссан» не слетел. Резина свежая, шипованая. Вот они и носятся. Хотя гарантии тоже не больно много. Не таких заносило…

…Маузер с беспокойством поглядел назад.

– По-моему, зажимают нас, – заметил он.

– Не похоже, – возразил его водитель. – «Ниссан» идет в отрыв, а «копейка» – за нами. Если б решили зажать, «Ниссан» бы сбавил.

– Хрен поймешь, что у них на уме… – произнес Маузер. – Нелогично все как-то. Если «Ниссан» пошел для отвода глаз, то на хрена за нами машину гнать? Ты как считаешь, Колян?

Колян, сидевший рядом с водителем, хмыкнул:

– Может, у них там свои разборки пошли?

– У Шмыгла это запросто. Бардак, а не контора.

– То-то и оно. С дурной головы еще устроят стрелялку.

– Уж лучше пусть здесь устроят, чем в городе.

– Мне она и здесь без мазы. Может, свернем в сторонку?

– А если это специально, чтоб нас отжать?

– Сейчас горку перевалим, поймем…

Перевалили. Впереди показался переезд, освещенный тусклыми фонарями. Дальше виднелось множество мелких разноцветных огоньков, черные коробки зданий, смутно рисовавшиеся на фоне лилового неба, в котором изредка просверкивали трамвайные искры. А справа от шоссе, там, где в паре километров от переезда мерцали синеватые ртутные лампы на железнодорожной станции, медленно двигался поезд, напоминавший в темноте какое-то светящееся животное.

– Не успеем, – сказал Маузер. – «Ниссан» проскочил, а мы как раз в шлагбаум упремся.

– Зато эти, которые за нами, как раз подскочат.

– Ну, может, у них ума хватит, чтоб не стрелять в трех шагах от ментуры?

… Шмыгло тоже увидел поезд. Шлагбаум уже закрыли, и «шестерка», пыхая белесым выхлопом, стояла, дожидаясь поезда, которому еще метров сто пройти оставалось. «Копейка» осторожно скатилась с горки и очутилась за багажником машины Маузера.

– Булкины, мать их! – с легким испугом произнес Шумахер.

– Четверо, – задумчиво произнес Шмыгло. – Много шума будет.

Маузер через заднее стекло приветливо помахал рукой Шмыглу. А затем в поле зрения экипажа «копейки» как-то невзначай появился стволешник – ворончатое дуло «АКС-74у».

– Если чесанут, запросто всех попишут… – пробормотал Шумахер, понимая, что ему-то, сидящему за баранкой, гарантии выжить не даст никто.

– Надо побазланить немного, – предложил Мурзила.

– Не будут они здесь стрелять, – уверенно произнес Шмыгло. – Тут мусорка в двух шагах. Мигом заловят.

Поезд прогромыхал мимо, но шлагбаум не подняли. Очевидно, с другой стороны должен был подойти встречный.

– «Ждем-с…» – нервно процитировал старую рекламу банка «Империал» Маузер. – Как Александр Васильевич – первой звезды.

– А можем получить… – неинтеллигентно срифмовал Колян.

– «Это вряд ли». – На сей раз Маузер процитировал товарища Сухова. – А вот «Ниссан» оторвался капитально. Нужен он нам или нет, вот в чем вопрос?

– По-моему, если Шмыгло тут, то на хрен не нужен, – убежденно произнес Колян.

– Шмыгло в «копейке», а его «Ниссан» сам по себе катается. Как это понимать? – наморщил лоб Маузер.

– У тебя же корефан есть, который с гаишниками контачит. Пусть тормознут и разберутся, – посоветовал Колян. – Звякни, не поленись!

– Западло это… – произнес Маузер, но все-таки вытащил мобильный.

В «копейке» разглядели, что Маузер взял в руки телефон.

– По-моему, он своих вызывает, – опасливо заметил Шумахер.

– Ладно, – поменял решение Шмыгло, – плохой базар лучше хорошей стрельбы. Крикни им!

– Понял, – отозвался Мурзила и, опустив стекло задней дверцы, высунулся в окно. – Братаны! Может, поговорим в натуре, а?

– А что, проблемы есть?! – тоже высунувшись, спросил Колян.

– Да так, по мелочам, кой-чего… В ста метрах за переездом, устроит? А то тут шумно очень…

– Годится… – отозвался Колян, прежде чем поезд, подкативший к переезду, сделал переговоры невозможными.

К этому времени Маузер уже набрал номер и обменялся приветствиями со своим знакомым.

– Я по делу, Кузен. Тут один дружок меня побеспокоил, не очень хороший, но нужный. У него полчаса назад машину угнали. «Ниссан-Патрол». Номер 23–79. Последний раз видели на переезде, который по дороге на Знаменку. В сторону города ехал. Ладно. Жду звонка.

Встречный поезд удалился, шлагбаум подняли, и обе машины, перекатив через рельсы, проехали метров сто до поворота на пустынную улицу, зажатую между двумя бетонными заборами. «Шестерка» развернулась и притормозила у одного забора, «копейка» остановилась у другого, чуть наискосок от «друзей-соперников».

– Так об чем разговор, мужики? – спросил Колян, выбравшись из «шестерки» и положив локоть на крышу автомобиля.

– Чего на всю улицу орать? – ответил Мурзила, занявший примерно такую же позицию. – Пусть основные сойдутся на центр и тихо потолкуют.

Шмыгло и Маузер неторопливо вылезли из машин и приблизились друг к другу на середине улицы.

– Привет! – сказал Маузер. – Какими судьбами, а?

– Вашими молитвами… – произнес Шмыгло. – Проблемы у нас, гражданин Маузер. И похоже, на сей раз общие.

– Да? Это какие же, корефан? Просвети. Я лично насчет общих проблем еще не слышал. Считал, будто они у нас разные.

– «Ниссан» видел?

– Ну, видел. Угнали, что ли? Сочувствую. Надо было ставить «Клиффорд». Или клизму – тому, кто караулил.

– Тем, кто караулил, уже не поставишь.

– Печально. Но это не ко мне, корефан. Угоны – это твоя специальность. А если у тебя чего-то угнали – плохо.

– А знаешь, кто угнал?!

– Понятия не имею.

– Механик. Твой зема из Бузиновского леса. С девочкой, которую из Москвы привез. В курсе?

Маузер немного изменился в лице. Насчет того, что Механик все это время находился у Шмыгла, он был совсем не в курсе. Наоборот, во время лыжного похода на озеро они с Серым думали о том, что Механик сам по себе действует. А записи переговоров Шмыгла с Саркисяном он не слышал, и Серый, когда он с ним связывался по радиотелефону, на этот счет Маузера не просвещал.

– Так, – сказал Маузер. – Значит, мы с тобой здесь калякаем, а Механик с девочкой на твоем джипе уже полгорода проехал?

– В этом-то и состоит наша общая проблема, браток, – сказал Шмыгло. – Особенно в том, что на этих драндулетах мы его не догоним. А Механик – общечеловеческая ценность.

– Понятно. Стало быть, предлагаешь мне сотрудничество? – спросил Маузер. – И в аванс кладешь Механика?

– Это ж полдела. Я знаю, что у тебя есть хорошие друганы среди местных. Некоторые здесь намного полезнее, чем Серый там. Если ты им Механика тихо сдашь, то дружбу укрепишь и себя выше поставишь. Ну и меня малость поднимешь.

– Мысль хорошая, но сложная. По-моему, ты ее малость не продумал, – сказал Маузер. – Конечно, жест доброй воли шикарный, но уж очень не от хорошей жизни. Думаешь, тебе по счетчику все спишут?

– Скромно надеюсь. Если ты поможешь.

Маузер хотел ответить, но тут Колян высунулся из кабины и сказал:

– Тебя к телефону, кореш! Кузен.

– Извини, Шмыгло. Звонок по делу, срочный. Пять минут. Может, и по твоему делу прояснится…

Шмыгло отошел к своей машине, а Маузер забрался в «шестерку». Колян выдал ему телефон.

– Слушаю. Ага… Так… Понятно. Сейчас порадую. – Маузер гораздо больше слушал, чем говорил. Остальные напряженно прислушивались.

– Ну, что там? – спросил Колян.

– «Ниссан» на Волковысской нашли. Пустой. Насчет Механика с девкой слышали?

– Долетало до ушей… И куда, ты думаешь, он подался? К озеру?

– Понятия не имею. Но Шмыгла надо порадовать, может, и правда, какая-то польза будет.

Маузер вылез, Шмыгло подошел к нему.

– Позаботился я о твоем джипе. Нашли его уже.

– Так быстро? – изумился Шмыгло.

– На Волковысской стоит. В трех шагах от поста ГАИ. Не захотел, видно, на твоем «Ниссане» кататься. Он больше гусеничную технику уважает.

– Поехали, а? – почти заискивающе предложил Шмыгло. – Мне с гаишниками туго толкуется…

– Говорили же тебе – завязывай с угонами. Несерьезная работа. Для мальчиков… Ладно, поехали! Приготовь, однако, тысчонку новыми. Для простоты общения.

Через минуту «шестерка» и «копейка» дружно помчались на Волковысскую.